981

***

   А баптисты-кровельщики крышу морга сумасшедшего дома кроют! По-моему, у них дрогнула вера - после работы такими волчатами  смотрят на меня. Или просто устали. Или завидуют, считая, что я дома пью пахучий кофе и рисую идиллии. От усталости дрогнула их вера в меня, но я не обратил внимания, был уныл и только дома увидел, что нужно смеяться и даже по полу руками и ногами стучать, но сразу же нижние жильцы, что есть духу, как сумасшедшие просто по трубе застучали...

***

   Спрятать можно только маленькое -  у меня душа большая и поэтому остается только не бояться открыто морщиться, скулить и плакать от своих страданий. Они все прячут и гордятся спрятанным, но спрятать можно только маленькое. Вот лежу  во тьме, и был бы мертв, если не цвела во мне яркая огромная роза моих чувств...

***

   Отец пришел, запыхавшись, словно  спешил по делам: «Знаешь, мама умерла, собирайся скорее...» и я поверил, было, но тут звонит мать и говорит не «ну как вы там», а  «Дим, знаешь... с папой стало плохо... прямо на трамвайной остановке... спешил к вам и по делам...» Огненное пламя и ледяной холод. Слезы тушат пламя и топят лед. У каждого топор над головой. Ликует небо, место, где нет этих топоров, а мы кряхтим. Они оба обижены, что им не верят, что опять надо доказывать всё, говорить: «Да! а что ты думаешь?! так и было...», но уже перегрелось моё тело под пальто мертвецки заиндевевшим...

***

   Запрет плохого ведет к нулю, а не к хорошему. Лишь страдания знают, что такое счастье и стремятся к нему. Построили мир, в котором качеством своим круглятся ягодицы, груди и нули - и все слышнее барабанный бой, зло задаром забрало свободу, раз все хорошие добровольно шествуют тепличным дамочкам в подопытные кролики, а миру в целом в натуральные рабы...

***

   Из теплого дома вижу густой снег как забеленный воздух. Вместо водички сегодня молочко. «Детки, сегодня праздник, тихий мирный карнавал! Детки, белый-белый лист и мы рисуем праздник...» Но потом потушен свет и вот - серо, сыро, зябко...

***

   Тусовался, кружился на малом пятачке и за час провел с десяток мини-встреч. В основном - почти пусто, слишком далеко друг от друга в нас бултыхается что-то или мы отдыхаем и выжидаем другого друг с другом, но дважды меня зацепило все же (или же это я две рыбки поймал?): один ухарски и пьяно сказал «я знаю жизнь!» и пошел двух телок с товарищем снимать, чтобы «чай пить», т.е. ****ься, а другой заявил, что чем хуже, тем лучше, потому что Бог тогда ближе, черт знает, что имея в виду или зачем предо мной притворяясь. И что же мне делать было? Бросаться с кулаками на одно зло, подхихикивать другому или думать о прошлом, что кружилось во мне, вспоминало...