Разговор с Маяковским о демографической ситуации

Зимняя ночь –
      скучное время
Кто умный – выпил
        и в люлю -
              нырк!
Я не сплю –
     у меня вдохновение,
Впрочем,
     я привык...
Без пятнадцати два.
         В окне – буран,
Как грушу,
     околачивает
              фонарь.
А над столом
         маячит
              горлан
И, соответственно,
               главарь.
Скальный
    скальпа массив
                мну,
Спереди назад и
           наоборот.
В океане слов
            ужу
              рифму
Не клюет.

Вдруг
    со стены,
        сквозь рамы проем
Голос –
    громовой –
          не обоссаться б!
«Тяжел ты,
      товарищ,
          стал на подъем!
Этак
   совсем
       разучишься
              ибацца!
Обрюзг,
     обленился,
           словно буржуй,
Что про дачки и садики
                мандолинили.
Зачем,
    поэт,
       тебе выдали
                ***?
Яйца
   - тугие! –
         зачем привинтили?
В стране
      налицо
         демографический
                спад –
Еще немного –
           и вымрем,
                как мамонты.
Не время,
      товарищ,
           стишки писать!
Удели внимание
            бабам
                ты!

Коптишь потолок,
       в полуночном бдении,
Жопу
     и душу
           мучая,
Ради невесть чьего
             секундного волнения,
И это –
     в самом лучшем
                случае.
Засел тут,
      как в Бастилии
Монте-Кристо,
       или как бишь его.
Мне-то хотя бы
        деньги платили,
А ты чего?

Думаешь,
  очень нужно
                кому
Твое
    в муках ночей рожденное
                слово?
Не знаешь?
       А я знаю:
              одному
Умирать -
       ***во.

Вот я –
      считаюсь поэтом
Мирового, говорят,
             масштаба...
Так то так,
        да меня при этом
Не любила
       ни одна
             баба.

Ну, давать - давали.
                Как-никак
Знаменитость,
        звезда бомонда.
А любили –
        следователей ЧК
И разных прочих
             виконтов.

Почему так?
        Логика где?
Я ж и ростом вышел,
             и рылом.
Да только вот,
       кроме как в стихах
                и в бильярде,
Меня
    как бы вовсе и не было.
Не было!
     В бронзе стою -
                большой,
Целеустремленный
              мужик.
А мужик-то
         весь
            на слова
                изошел -
Пшик!

Не в том жизнь,
         чтоб строчки
                клепать,
И чваниться,
       если склепал удачно.
Жизнь –
     она как «еб твою мать» -
Многозначна.

Жизнь
    разве в том она
Чтоб ****остраданьем
              оскорблять
                бумагу?
Жизнь –
     это когда твоя жена
Гладя,
    целует
         твою рубаху.
Жизнь –
    это когда твой сын малой
Хвастает приятелям
             возле школы:
«Ребята, знаете,
            папка мой
Сильный,
      добрый,
           веселый».

Прежде чем
       в ящик сыграешь,
От водки,
      от пули,
          от рака ли,
Сделай так,
       чтоб люди,
            тебя вспоминая,
Смеялись
      больше,
          чем плакали.

Автор, знай,
      пока корпишь тут
Над рассказом
          или стихом:
К бессмертью ближе
         не те, кто пишут,
А те, о ком.

Слишком она короткая,
                жизнь
Чтоб мы ее
       на иллюзии
              тратили.
Впрочем мы,
         кажется,
            отвлеклись -
О чем это я?
         Ах, да!
            О демографии!

Пока
     окончательно
              не повис -
Граждане,
       фигней
          не майтесь!
Говорю вам я,
         богоборец
              и атеист:
Плодитесь
      и размножайтесь.
Чтоб желтый китаец
      не взял нас в плен,
Чтобы НАТО
        не поработило –
К штыку
      не перо приравняем,
                но член.
В нем
     эпическая
              сила!

                *

Морозным стеклом
          отзвенели
                слова,
Потом ночь
        закрыла кавычки, и
Только
     с портрета
              бритая голова
Смотрела насмешливо
               и трагически.


                ******

20 декабря 2010 г.