реабилитация оклеветанных

Пора уже реабилитировать многих и многих литературных героев, облыжно оклеветанных авторами. А равно и наоборот...
Впрочем, наоборотный процесс давно имеет место быть: сомнительных, хотя и выдуманных, личностей критики то и дело низводят с морально-нравственных высот, куда они были заброшены безответственными авторами. Данко, Дон Кихот, Гусев (марсианский революционер из России), даже Гильгамеш (тиран — а туда же, в герои!)...
Так что низведением мы заниматься не будем.
Мы будем заниматься реабилитацией оклеветанных, несправедливо обвинённых.
И начнём со Скупого Рыцаря, измышленного и оклеветанного солнцем русской поэзии.
Им (Скупым Рыцарем) руководила страсть к наживе? Три «ха-ха»!
Им руководила научная страсть. Наука называется психологией. Оклеветанный асом Пушкиным герой (им же вымышленный) исследовал внутренний мир человеков. И всё более убеждался в том, что человеками руководят низменные мотивы: выжить во что бы то ни стало, ну вот хотя бы и за счёт кредитора! Им руководила не страсть (к наживе), а логика и только логика плюс интерес исследователя. Даже своего собственного сына (особенно его!) он то и дело предостерегал от пагубных страстей. Желание сына убить отца и завладеть накопленными отцом богатствами Скупой Рыцарь объяснял (ошибочно, увы!) успехами своей педагогической методы: мол, молодец, мальчик, понимает, что страсти — ничто, а логика — всё! В диалогах с собственным сыном, аккуратно и тщательно воспитуемым, он то и дело обращал его (сына) внимание на пагубность страстей — в том числе и в особенности страсти к наживе.
Каково же было его (Скупого Рыцаря) изумление, когда он узнал, что сын лишь притворялся логичным и трезвомыслящим, а на самом деле был подвержен всем порокам, в том числе и пороку стяжательства, каковой порок у сына принял извращенную форму расточительства! А ведь этот порок Скупой рыцарь изучил до малейших деталей и многажды рассказывал сыну о его пагубности... Он (Скупой рыцарь) умер от удара сердца, не выдержав той мысли, что не сумел воспитать достойного преемника своих идей.

На очереди, наверное, Плюшкин, оклеветанный Гоголем...

Кто-нибудь хочет помочь мне в благородном деле реабилитации оклеветанных авторами героев?