История вторая. Бессмертный

К моей жизни можно подобрать лишь один эпиграф: «Было бы смешно, если б не было так грустно».

Все началось лет пять назад. Помнится, тогда я был пьян, и каким-то странным образом свалился под поезд в нашем любимом метрополитене. Думаю, умер я еще до того, как на моем бренном теле оказался поезд – я ударился головой о рельсы.
Очнулся я у себя в квартире, живой-здоровый, в абсолютно чистой одежде… Это был первый и последний раз, когда мне так повезло.

Дело в том, что я крайне невезучий человек. Согласен, я, кажись, бессмертный, но на этом прелести жизни заканчиваются. Умирал я часто. Пару-тройку раз в неделю точно со мной что-нибудь случалось: меня сбивали автобусы и избивали в темных переулках, в меня попадали шальные пули, падали на голову кирпичи… И все бы хорошо, но оживал я в абсолютно не знакомых мне местах. Ладно, если бы это был мой город – так нет же! – порой я попадал в другие страны. К счастью, последняя смерть за неделю меня отправляла в собственную квартиру, чему я всегда очень радовался. Своеобразные такие экскурсии с доставкой на дом.

Но сегодняшний день можно было записать в книгу рекордов Гиннеса. Ну или просто записать.
Ровно в полночь я проснулся от сумасшедшей жажды. Пошел на кухню, попил водички, поперхнулся… И понеслась.
Я открыл глаза и увидел ярко-синее небо и огромный, совершенно необъятный, как мне тогда показалось, диск солнца. Пустыня. Пустыня!!! Само собой, надо было сдохнуть, поперхнувшись водой, чтобы оказаться в пустыне!
В первые пять секунд я страшно обрадовался, что был среди той жарищи в семейниках и майке-алкоголичке, но буквально через тот же промежуток времени до меня дошло, что в этот раз я, скорее всего, скончаюсь от ожогов. Возведя очи горе, я побрел по раскаленному песку в никуда. В тот момент меня, пожалуй, терзало, кроме жары и обжигающего песка, лишь любопытство: как же я все-таки умру?
Очень скоро я потихоньку начал проклинать свою жизнь и себя заодно. Ненавижу мучительные смерти. «Ну когда же?» - отвлеченно думал я, обдирая обгоревшую кожу с ушей.
Вдруг краем левого, как сейчас помню, глаза увидел шевеление. «Змея», - с воодушевлением истинного смертника подумал я. Шевеление приблизилось чуть ли не вплотную, кроме того, оно сопровождалось характерным треском погремушек. «Гремучая!» - если честно, я обрадовался.
Как ни крути, но смерть всегда наступает неожиданно. Я никак не ожидал, что змея накинется на мою ногу так стремительно.
Было больно.

Не поверите, но я снова открыл глаза. Только теперь на меня с мутного ночного неба падали тяжелые капли. Сначала я подумал, что лежу на камнях. Полежал еще немного, помня о характерном климате пустыни и размышляя о том, что две смерти за день – это перебор. По идее, недельный лимит был исчерпан.
Со словами «Холодно, блин!» я поднялся. Все было бы хорошо, если бы не трусы и майка. Отныне я буду спать одетым, чтобы в случае смерти не оказаться в таком глупейшем положении.
Я стоял в центре Москвы, а точнее, на Красной площади. Как говорится, Moscow never sleeps, поэтому проходящие мимо меня люди то косились с недоумением, то недовольно морщились.
Я со всей дури драпанул к ближайшему магазину одежды. Я украду, я сделаю что угодно – лишь бы прикрыть свой незамысловатый комплект одежды.
Витрины ГУМа загадочно выставляли напоказ последние тенденции моды. Летняя коллекция была хороша, и я с придирчивостью мажорных дамочек выбрал легкий костюмчик. "Ну ты и дебил", - подсказал внутренний голос.
Сквозь шум дождя я услышал, как позади остановилась машина. Из окна высунулась веселая физиономия мужского пола.
- Отлично выглядишь! – радостно провозгласила физиономия.
- Ребят, помогите, а? – жалобно и при этом серьезно сказал я.
- Ээээ... Ты мокрый… Аааа, садись!
Поистине, есть на свете добрые люди. Я уселся на заднее сиденье, думая, что московский дождь в разы лучше пустынных песков.
- Куда везти? – осведомился серьезный водила с бритым затылком.
Если бы я предсказывал будущее, я бы как-нибудь оглушил своих ночных спутников и забрал их одежду сразу, но вместо этого я назвал свой адрес.

Не прошло и пяти минут, как в моей голове вспыхнули ярко-красные (с чего бы, интересно?) буквы: ПОЦЕЛОВАЛИ СТОЛБ. Не знаю почему, но умер я не сразу. Видимо, игры со смертью на сегодня закончились. Так я думал…
Кое-как я дополз до веселого пассажира, стащил с него джинсы, рубашку и на всякий пожарный ботинки, невольно вспоминая «Терминатора». Надеть все это не представлялось возможным – что-то очень сильно болело, но я не мог понять что. Я обнял мокрую и грязную одежду подобно любимой женщине и отрубился.

И да, я снова открыл глаза. Надо мной висел низкий потолок кареты скорой помощи. Хотя нет… это я увидел позже. Первые секунд тридцать я лицезрел озадаченные лица врачей, склонившихся надо мной.
- Одежду отдайте, - спокойно, но мне показалось, раз в двадцатый, сказала молодая женщина. – Что вы в нее вцепились?
- Скажите, - начал я, прижимая одежду еще крепче, - а я умирал?
Лица врачей стали еще озадаченней. «Значит, нет», - подумал я и сказал:
- А можно я пойду?
Женщина отпустила мою (да, теперь она окончательно стала моей) одежду и села напротив.
- Куда? – спросил один из врачей с подозрительным говорком.
- Домой, куда же еще.
Третий врач, худой и более всех внушавших доверие, пробасил:
- Вас, молодой человек, сбила машина, у вас сломаны обе ноги и имеется сотрясение мозга. Куда вы собрались идти в таком состоянии?
Машина сбила? Я даже не помню, где я оказался после предыдущей смерти, и каким образом меня сбила машина. Мое и так не очень хорошее настроение упало до отметки… не было такой отметки на самом деле. Мне было просто хреново.
- В каком я городе? – равнодушно поинтересовался я.
- Киев, - ответил все тот же врач.
- Киев? Украина?! – лица врачей снова одновременно выразили какую-то общую эмоцию, отчего мне стало совсем не по себе. – А можно мне эвтаназию? Ну пожалуйста.
- Вы не волнуйтесь, - сказала женщина. – Все будет хорошо, мы скоро вас поставим на ноги. Зачем вам эвтаназия?
- Боюсь, этого я вам не смогу объяснить.
Я лихорадочно соображал, что мне делать. Я не раз попадал в другие страны, но все заканчивалось быстро – со мной что-то случалось, но тут почему-то смерть медлит. В конце концов я всегда оказывался у себя дома, и это означало, что «смертельные» путешествия закончились. До следующего раза, конечно. Так почему я так долго задерживаюсь здесь?
Мне вдруг стало совсем плохо. Больше физически, чем морально. Лица врачей поплыли вместе с белым потолком. Сквозь странный шум в голове слышались встревоженные голоса:
- Что с ним? Говорил вроде и вдруг…
- Я не понимаю… Пульс нитевидный. Я не понимаю!

Когда я в очередной раз открыл глаза, я тоже ничего не понял. Мне давно пора было оказаться у себя дома, в теплой постели или еще где-нибудь в пределах собственной квартиры. Что за сбои?..
Я посмотрел на одежду у себя в руках и начал не спеша одеваться. Все, кроме ботинок, оказалось на размер больше. Ботинки были впору, чему я крайне обрадовался. По-прежнему грязная, мокрая, да еще и с пятнами крови кое-где, но все-таки одежда.
- Ну и видок у тебя, Серега. Где лазил?
Я обернулся на голос. По знакомому коридору шел знакомый человек. Я оказался на работе, и меня о чем-то спрашивал мой коллега Олег.
- А?
- Где лазил, спрашиваю? – веселый голос Олега стал чуть беспокойным. – Откуда кровь?
- Не моя, - угрюмо ответил я и пошел прочь.
Очень некстати было сейчас оказаться именно здесь. Ребята, с кем я работал, знали всю концепцию вопроса, так сказать. Поначалу смотрели на меня, как на пришельца, но это быстро прошло. Ко всему привыкаешь...
Я спустился на этаж ниже, в наш кабинет.
- Опаздываешь, - протянул Сашка, не глядя в мою сторону.
- Да и хрен с ним, - я уселся за свой стол и уронил голову на руки.
Я услышал, как Сашка резко встал, сделал пару шагов и уселся напротив меня.
- Серега, что случилось?
- Устал. Мне надоело. Как можно умереть окончательно и бесповоротно?
- Перестань, - Сашка уже сыпал в мою чашку кофе. – Это пройдет. Не первый раз же.   
- В том-то и дело, что первый, - я криво улыбнулся. – Я уже не помню, сколько раз за сегодняшнюю ночь умирал.
- Тебе надо отдохнуть, - он протянул заваренный кофе. - Возьми отгул у Васильича.
- Спорим, я сейчас подавлюсь этим кофе и снова сдохну?
Сашка смотрел на меня широко раскрытыми глазами: он привык видеть меня если не веселым, то хотя бы не таким угрюмым. На всякий случай Сашка отобрал у меня чашку.
- Давай я тебя до дома довезу, тебе переодеться надо. А там подумаем… над твоей проблемой.
Мне было все равно.
         
Мы почти доехали до моего дома, как с нами поравнялась наглухо тонированная машина. Я нервно хихикнул. Сашка покосился на меня, но промолчал. А у меня, кажется, начиналась истерика: хихиканье переросло в безудержный смех, смех перерастал в частые всхлипывания.
Неожиданно для себя я перестал смеяться, будто во мне что-то выключили или, наоборот, включили, заглянул в испуганные глаза Сашки и вышел из машины.
- Сереж… - услышал я спокойный Сашкин голос.
Я понятия не имел, кто мог сидеть в пафосно тонированной тачке, но убивать приехали несомненно меня. Потому что день сегодня такой, потому что карма такая.
Я облокотился на капот «вражеского» автомобиля, слабо улыбаясь водителю и смутно знакомому пассажиру. Как же вытянулись их лица! Оооо, это было незабываемое зрелище.
- Сядь обратно, - сказал я вылезшему было из машины Сашке. К счастью, он не стал перечить.
В это время водитель с неизменившимся в более понимающую сторону лицом медленно вытащил в открытое окошко руку с зажатым в ней стволом, оглядел меня с ног до головы и выстрелил.
Как же больно.
- Сашка! – мне казалось, что я закричал, но то был лишь слабый шепот. Я боялся, что застрелить могут и его.
- Да, Сереж, все нормально.
Я снова не умирал быстро. Это начинало надоедать.
- Ты жив? – спросил я.
- Ты же видишь… Мы их найдем, слышишь?
- Да х** с ними, - если бы я знал, что реально умираю, сказал бы что-нибудь поприличнее. Но никто не умирал, а это все - какой-то ошибочный и жуткий фарс.
- Серега, сейчас скорая приедет, не умирай лишний раз, - он говорил спокойно, и это правильно. Зачем волноваться по пустякам? – Серега!
Сашка схватил меня за запястье, пытаясь нащупать пульс.

Это было странное ощущение. Сложно объяснить… Словно перетягивание каната, и в роли каната – ты. Пытаются разорвать, но это невозможно. Выиграет лишь одна сторона. И темно. Очень темно. Я бы назвал это космосом, но не видно звезд.
Я открыл глаза. Все что угодно я готов был увидеть, только не это. Надо мной по-прежнему склонялся Сашка и держал мою руку за запястье.
- Я что-то сейчас не понял, - сказал я, поднимаясь.
- А уж я-то как не понял, - Сашка оглядывал меня с ног до головы. – Ты бы видел...
- Видел что? – я прислушался к своему внутреннему состоянию. Вроде жив, без повреждений.
- По тебе будто ток прошел, даже искры были. Но я тебя за руку держал и совсем ничего не почувствовал. Потом ты дернулся пару раз и…
- Чего и?
- Ну как… И очнулся. Только уже без ранения.
- А почему… - начал было я. – За руку, говоришь, держал? Не отпускал, нет?
- Нет, - Сашка всегда говорил спокойно, но сейчас его глаза выражали какую-то сумасшедшую радость. Боюсь, что я выглядел примерно так же.

Все до смешного просто. Надо, чтобы кто-то «не отпускал».
Я не всегда могу воспользоваться случаем остаться, держась за кого-то, но главное – знать, что такая возможность существует. Так жить легче, правда.

Вы хотите логичное завершение истории? Его не будет. Изменений не произошло. Разве что все вернулось на круги своя: я так же умираю два-три раза в неделю, так же злюсь, так же иногда получаю свое извращенное удовольствие от происходящего. Только легче все.