Возможно получится цикл произведений

Немного о Мистере Смите
(один из вариантов названия цикла, или же просто название пролога)

Мистер Смит сидел у себя дома и задумчиво глядя на пламя камина покуривал трубку. За окном бушевала метель в которой не возможно было разглядеть даже находящиеся рядом с домом деревья. Не то что улицу, прохожих, соседние здания и парк через дорогу, поэтому и оставалось чуть прикрыв глаза любоваться пусть не сильным, но все таки пламенем. Интерьер и окружение тоже не сильно волновали Смита, он жил тут уже более двадцати лет, поэтому наизусть знал где что стоит, или где находится тот или иной портрет или же в какой комнате какая мебель, какого она цвета.
Хороший английский табак, бокал вина, потрескивание в камине, белое безумие за окном все это создавало определенную атмосферу задумчивости или даже скорее грусти, но Смит именно этого и добивался.
Смиренная задумчивость человека пересекшего некий возрастной и психологический рубеж в своей жизни, с легким привкусом вины,светлой грусти,хороших воспоминаний и вкраплениями сбывшихся и не сбывшихся надежд и ожиданий. Словно хороший табак в котором множество вкусовых оттенков, эмоции мистера Смита в этот момент были столь же многогранны, но в то же время как и табак в итоге оставляли лишь пепел и горечь.
"Скоро же праздники, люди выйдут на улицы, будут пускать фейерверки, отсчитывать минуты на часах а потом дружно сядут за стол и будут радоваться тому что они прошли этот отрезок жизни вместе,несмотря не на что."
Смит поднял глаза:
-Да, отец? -
С портрета на него смотрел суровый, седой мужчина в военной форме и с трубкой в зубах. Его лицо обрамляли морщины, брови были сдвинуты, а улыбка которую он пытался изобразить не выпуская трубку больше походила на усмешку. Таким Смита старшего запомнили все, последняя усмешка в лицо жизни перед безжалостным наступлением на превосходящего в численности противника. Отец ушел на войну сам, его не призвали из-за возраста, но острая нехватка командного состава перечеркнула все запреты.
Мать не выдержала смерти горячо любимого мужа и скончалась через месяц после получения в черной коробке двух посмертных орденов, и трубки. Всего что удалось найти.
Именно эту трубку младший Смит сейчас и курил, отец был бы против, младший Смит воспитывался в строгости никакого табака и алкоголя до двадцати пяти лет.
Но сейчас, "сейчас отец бы ничего не сказал. В конце концов, это трубка героя войны, и один из способов почтить твою память" сейчас уже прошло не один раз по двадцать пять лет.И мистер Джон Ф Смит мог позволить себе эту маленькую шалость.
Напротив портрета отца висел портрет матери, тот же художник запечатлел её в лучшие годы, приятный овал лица,волосы как и подобает леди собраны в хвост, аккуратное идеально чистое домашнее платье. Примерная жена и мать. Всего через пять лет после этого её начала косить преждевременная старость вызванная различного рода эмоциональными потрясениями. Хотя, на самом то деле потрясение было одно,потеря Фрэнка Смита, все остальное просто доламывало бедную женщину. Волосы поседели, появились первые морщины, а движения утратили былую легкость и элегантность.
Мать и отец смотрели друг на друга,он скорее всего знал что не вернется, она улыбалась. Он не хотел этого говорить, не хотел расстраивать семью, усмешка портрета словно говорила "Ничего, дорогая. Их всего лишь в несколько раз больше. я еще повоюю, вернусь домой мы посадим розы как ты и хотела." а Розалин Смит улыбалась в ответ "да,дорогой. Если ты бросишь курить столько то точно вернешься"
Сын специально повесил портреты так, если встать между ними можно погрузиться в эти воспоминания, и хоть на пару секунд, хоть на пару чертовых мгновений почувствовать тепло и семейную идиллию. Но "время так не безопасно оно убивает даже когда счастливы мы" вспомнились Джону слова из когда то услышанной песни.
Да, время и старуха с косой забирают всех, в срок или не в срок, это зависит не от нас.
Все те же силы забрали у Смита и остальных. Люди проходили и проходили. А Смит все сидел и курил, в длинном коридоре этого дома было еще много портретов. Военные, политики и даже прислуга. Две семьи навеки связанные договором который заключили за долго до рождения Джона Ф Смита.
Один из Смитов обещал своему другу что он, и вся его семья никогда не останутся без работы. Как бы трудно не было самому Смиту. Так и пошло, поколения дворецких и горничных с фамилией Таннер. Везде где жили Смиты рядом жили Таннеры. Семья оплачивала переезд и аренду отдельного дома если это было необходимо, и между семьями установились прочные отношения основанные на привязанности и огромном взаимоуважении.
Если кто-то из Смитов или Таннеров попадал в неприятности то он мог быть уверен, за ним встанут две семьи сразу.
Джон даже сейчас знал что стоит ему позвать и тут же придет верный Питер. Дворецкий,старый друг, и одногодка Джона. Десять лет обучения в школе, институт и даже один полк королевских ВВС, Джон и Пит. Два сапога пара, два брата не по фамилии, но по духу.
Но Джон не звал, он хотел насладиться одиночеством, и выкурить эту начавшую горчить раньше срока порцию табака. Не стоило доставлять другу столько неприятностей, даже если он был готов их разделить на двоих. Как всегда, как тогда когда Джону в ногу после неудачного приземления вошло то что осталось от рычага управления машиной, как в тот момент когда почти обезумевший от горя Джон перервал архивы и тряс музеи чтобы найти хотя бы кусок кителя, не говоря уже о теле.
Тогда именно Питер помог ему пережить это.

**
я знаю,скомкано и не закончено так что
попробую это дописать.
однажды.
дико извиняюсь за ошибки, ибо пишется буквально на ходу