безназвания-5

... Странное ощущение... Дежавю... Уже видел это. Или читал. Или слышал... Где? Где-то было... Как будто... Авария в эпицентре гигантской пробки... Смятая, словно вывернутая наизнанку, легковушка, фура "MAN" с мятой бочиной... Из легковушки МЧСники вырезали что-то бесформенное, что ещё недавно было человеком, но теперь в это верилось с трудом... Мордатый гаишник растерянно вертит в руке роскошный букет, уцелевший на заднем сидении развороченной легковушки...
...Алик не помнил, как он добрался до дома, как поставил машину... Он был уверен, что всё увиденное будет преследовать его, но спал он всю ночь хорошо, снилось что-то хорошее и утром он проснулся свежим и отдохнувшим. А на работе его ждала приятная новость в виде очень заманчивого предложения начальства о переводе с повышением.
В обед к нему подсел Сарафанов и долго, многословно и преувеличенно восхищённо разглагольствовал о том, как его, Алика, любит и ценит начальство. И Алик вдругпонял, с неприятным чувством сосания под ложечкой, что Сарафанов завидует. Страшно, по-чёрному. И это неприятно поразило Алика. Он попытался успокоить себя известным присловием, что-де, пусть лучше завидуют, чем жалеют, но это не помогло. Неприятный холодок и сосание под ложечкой не прошли.
Между тем приказ о переводе с повышением уже был подписан. Алик назначил дату "отвальной". Расставаться было грустно. Он проработал здесь несколько лет, с низового звена и знал всех. Он привык к людям, к зданию - старому особняку в Центре, к своему месту на парковке. Даже к охраннику на вахте. На новом месте предстояло долгое мучительное привыкание.
На следующий день после подписания приказа Алика вызвал шеф.
- Вот, знакомься! - сказал шеф изумлённому Алику. - Твоя преемница!
В кабинете сидела она. Его соседка по парадной. Тёмный строгий костюм, гладко зачёсанные волосы, минимум макияжа...
- Э... да мы... в некотором роде... - проблеял Алик отчего-то смутившись.
- Мы живём в одной парадной. - подсказала она, улыбаясь голосом. Лицо при этом было неподвижным. Алик удивился, как это можно - улыбаться голосом, без мимики. Оказывается - можно.
- Анфиса Серапионовна. - представилась она.

ДНЕВНИК.
"...На свете счастья нет. Но есть покой и воля". Кто это сказал? Не помню. Покой и воля. Одиночество и есть - покой и воля...
Глупости делаешь, пока есть силы их делать. У меня уже сил нет. Ни на глупости, ни на новые отношения, ни на обломы. Есть силы только на покой и одиночество.
В молодости не очень задумываешься о цене, которую платишь. Потому что есть, чем платить. Мне платить нечем. Истратилась. Почему-то даже этот, с глазами дохлой кошки, вдруг понял это. Но не оставил. Что ему надо от меня? Неужели ему ещё мало всего того, что он устроил? Во что он превратил мою жизнь?"