Самарканд. Новый Год. Размолвка. Начало 1950 г

Глава 24

   Этот первый куплет я запомнила на всю жизнь. Когда гармонист Миша произнес "в зеленеющем мае", я невольно вздрогнула. Я представила перед глазами всю драму происшедшего в ночь на 1-е Мая, и думала, что это песня про меня. Но у нас нет метро, а Нескучный Сад, это в Москве. Откинула все мысли и с трепетом слушала. Вот ведь парень, красивым его не назовешь, но влюбиться можно за одно пение, да и за игру на баяне. Когда он закончил петь, хозяйкина дочь подошла к нему и поцеловала:"Вот у нас вечер, одни таланты: Галя сочиняет песни и сама их поет, Миша хорошо играет на баяне и отлично поет, Вася пляшет как артист, все рассказывают анекдоты." Потом плясали, кто что умеет. Рано танцевала по-узбекски, я - "сербияночку", две девочки танцевали "страдание", а Лена плясала с подносом в руках вместо бубна. Кстати, Лена была в  платье из ситца, который она заработала на хлопке. Рано была в узбекском платье, в полоску коричневую с желтым, шелковом, а мне тетя Даша пошила цельнокроеное, светло-серое в клеточку, с темно-серыми манжетами и воротником, живота почти не видно было. Когда мы танцевали с Рано, (она такая же маленькая, как я, только толстая), Лена подошла ко мне и шепнула :"Галя, посмотри в зеркало (трюмо), вы с Рано, как Добчинский и Бобчинский,"- и мы громко рассмеялись. Рано подумала, что Лена смеется над нею:"Вы опять смеетесь над моим животом? Так знайте, что девушка без живота, как корова без хвоста!" Ну, тут заходила хозяйка, как раз услышала и зашлась таким смехом, что хором мы смеялись минут пять. А Рано еще добавила:"И чего тут смешного?" Все так и грохнули и уже остановиться не могли. От смеха до слез, девчонки побежали на кухню умыться, а хозяйка старалась закрыть свой рот платочком, чтоб не смеяться и еле-еле выговорила :"Дети, усаживайтесь за стол. Сейчас пробьют кремлевские куранты, 24 часа." Она принесла шампанское, девочки занесли бокалы. (в Узбекистане не было немецкой оккупации, и у жителей сохранилось все в доме, не то, что у меня с мамой и у тети Даши: кроме постели да белья, 3-х чашек с ложками, кастрюли, чайника и сковородки ничего больше не было. Считай что беженцы.) Куранты пробили, все подняли бокалы и, чокаясь, крикнули:"С Новым Годом! Ура!" Одна я не пила. Боялась. Вспомнила вино под 1-е Мая.
   В 2 часа ночи, несколько уставшие, мы гурьбой хлынули на свежий воздух, одевшись и попрощавшись с хозяйкой, все десять человек. Миша с гармошкой шел впереди и заиграл:"На позицию девушка провожала бойца". Мы запели, идя по улицам, навстречу попадались компании с песнями, шумом. Кругом горели огни и слышалась музыка. Сперва мы дошли до квартиры Рано, потом у моей квартиры расстались и я на цыпочках разделась, так что никто не проснулся, спали, как убитые.
   В техникуме на перемене я рассказала Рано, что на вечере я смеялась сама над собой, т.е. над нами:"Мы с тобой танцевали, а животы у нас упирались вплотную. Лена сказала, что мы, т.е. я с тобой выглядим как Добчинский и Бобчинский, два толстяка. Глянула я в зеркало на нас, и точно."  -"А тетя почему смеялась?" -"Да потому, что толстые женщины придумали поговорку  "баба без живота, как корова без рог", а ты что ляпнула? Но ты молодец, ребята сказали, что ты юмористка. Лично я тобой осталась довольна."
   В первых числах января явился мой Рафик прямо на квартиру. Девочки все были дома. Они хотели выйти, чтобы мы поговорили, но я не разрешила:"Куда вы выйдете, если уже на занятия пора идти, а вы еще не позавтракали? Быстро пейте чай и все вместе выйдем . Будешь чай пить?" - спросила я у Рафика. -"Нет, нет, я успел позавтракать." Когда мы все вышли и закрыли на замок комнату, я спросила у девочек, кто раньше прийдет домой: "Вера? Ты? Возьми ключ, да смотри не потеряй." "Ты у них, как мама,"- заметил Рафик и пожал мне руку. -"Я и так через 45 дней буду мама, ну ладно, почему ты сюда пришел, а не в техникум? Там бы и поговорили на большой перемене." Рафик промолчал, обдумывая, как начать, и решился:"Ты знаешь, что директор меня хочет видеть?" -"Знаю." -"Кто тебе сказал, он сам?" "Нет, наша руководительница. А что, ты боишься?" - прямо в глаза спросила я. "Да, не боюсь, просто неловко, стыдно смотреть ему в глаза, ведь я его обманул и теперь не знаю, что он хочет мне сказать," - совсем расстроился Рахмат. "Обмануть смог, а признаться, что обманул и извиниться перед ним не можешь. Значит, ты трус," - твердо сказала я. "Ну, это не самое главное, а дело в том, что отец приказал мне сегодня же забрать твои документы из техникума и привезти тебя к нему в кишлак жить. Я ему признался во всем и что ты в феврале родишь, он чуть не убил меня, а потом смирился, вспомнил, что он тоже стал отцом в 21 год. Сказал, чтобы я поговорил с директором, чтобы он не тянул время со справками, а не то, "так просто все бросишь и сегодня же чтобы оба были тут"."
-"Так и сказал? Ха, чудеса! Ну ладно, я сейчас отпрошусь и мы договорим до конца."
Был урок "Сберегательное дело", вела его Александра Ивановна. Она из коридорного окна увидела Рахмата и тихо, чтобы никто не слышал, сказала:"Иди же, иди, не заставляй его ждать. Я отмечу, что ты была на уроке." Мы пошли в парк, где игрались дети. Зима была не очень холодная и мы сели, постелив газеты на сырую скамейку. -"Я подумал, а что, если ты сама заберешь сегодня документы и мы поедем к нам домой?" -"Да? А что если у меня есть на это свое мнение, ведь твой отец заседает в суде и хорошо знает права человека. Как он мог не видавши и не поговоривши со мной приказать тебе везти меня? Я же не ребенок, а женщина. В конце концов у меня есть мать, не могу же я ее бросить или оставить одну? Она может завтра прийти ко мне, а меня нет. Она сообщит в милицию, что ее дочь пропала. Нет, мы в Советском праве изучали, что никто не имеет права принуждать или заставлять кого бы то ни было без его согласия." -"Я тебя не принуждаю, а отец имеет право приказать мне, потому что я у него на иждивении, он меня обеспечивает, без него я не смогу закончить институт." -"Ты без него не закончишь институт, а с ним не закончу техникум я. Тебе еще три года учиться, где гарантия, что ты не найдешь другую, потому что отец всегда будет недоволен мной, потому чо я не знаю вашего языка. А это в кишлаке главное. Ты сам знаешь, что это серьезное дело, это надо хорошо обдумать, посоветоваться с мамой, с тетей Дашей, со своей учительницей. А как же?  Ведь если я не понравлюсь твоему отцу и он меня выгонит, а я останусь без образования, то есть без куска хлеба, то куда я пойду за помощью, конечно, к ним. А они скажут, ты же не советовалась с нами, как хочешь, так и живи. Поэтому на этом и закончим разговор. Я в воскресенье поговорю со своими и если захочешь знать, дам ответ." Я встала, чтобы вернуться в техникум. Он тоже.  "Вот и все? Так холодно?" - удивился он. -"Мне от твоей новости нисколько не потеплело. Сотни студентов женятся и живут в Самарканде, никуда не отправляют своих жен." "Как это сделать без денег?" - почти прошептал он. -"Ах, тебя еще и научить надо? Ну, тогда прости, мне надо на урок, да и тебе на лекцию пора." Второй раз за два года я с ним холодно обошлась, не сказав ему "до свидания". Он крикнул один раз:"Галя!" А я отмахнулась рукой, как от мухи. Настроение у меня было адское.