Колдовство

- Билет! - остренькие бесцветные  глазки буровили отрешенное лицо Анны.
"Михрютка какой-то...Ой, это же контролер!"
Анна с горечью вспомнила, как совсем недавно ходила на дорогие курсы, а не берегла последние рубли, таясь в автобусах зайцем.
Вспомнился яркий момент - лекции Элеоноры, похожей на шамаханскую царицу, всегда в чем-то струящемся лиловом, в каких-то неотразимо фуриозных шляпах, в качающихся и мерцающих украшениях.
Элеонора читала лекции по магии: как привлечь и навсегда сохранить удачу.
- Штраф платить будем? Или где?
Михрюткино лицо стало темно серым. Он больно вцепился в руку.
- Я лучше выйду.
"На улице как-нибудь отвяжусь от него. Правда, до Элеоноры далековато. Может быть, послушать бабулю, не ходить к ворожеям. Тут недалеко церковь наша, где бабуля девочкой пела..."
- Куда ты? Все равно заплатишь. Чучело!
Михрютка-контролер жадно уставился на ее резиновые сапоги. Не по ноге большие, нелепо ярко синевшие на зимней, безлюдной почему-то улице. Лишь, вдалеке детишки с птичьим слабым перекриком катались на санках...
Ее жизнь недавно начиналась, как веселое катание в расписных саночках. В этих саночках была сама Анна, ее мил-друг с горящим восхищением взором, шампанским, фруктами и бараньей ногой. Любящие родители, богатые заказчики, добрая и бойкая бабуля... И много-много из всего этого вытекающее.
Но неожиданно в Новый год отец не пришел праздновать. Потом узнала - он нашел себе молодку, на которой вскоре женился. Мать замкнулась в себе. Бабуля заболела и перестала выходить из дома. Про жену своего князя Анна знала и раньше, но теперь ей это стало просто невыносимо.
- Вон, стоит машина, пойдем, там выпишу тебе штраф, чучело.
- Я уже поняла, что не нравлюсь вам.
Анне было даже смешно, несмотря на какую-то жуть ситуации...
"Откуда это чувство жути? Запах серы, бензина и прогорклого масла,так похожий на вчерашние лепешки на воде из ржаной муки, завалявшейся у любовника в машине и забытой в кухонном шкафчике. Там же нашлась стародавняя бутылка масла. Другой еды дома не было...
Жуть... жуть... То же чувство было, когда по совету Элеоноры шла к ночному перекрестку с новым веником, которым обмела квартиру, чтобы всю свою неудачу из дома выгнать. Шла бросить его там на перекрестке..."
- Почему не нравишься. Очень даже.
Он вцепился сильнее и потащил Анну к машине. В его грязно-асфальтовых глазках она увидела сначала будто то вчерашнее тошнотворное прогорклое масло, потом... ту жуть... ту пропасть несчастий, в которую понеслись и рухнули нарядные саночки ее жизни.
Анна чувствовала, что голодная и слабая она не справится со странным "контролером". Оглянулась - прохожих никого. В глазах потемнело...
"...Вот, летят саночки узорчатые, снежная пыль сверкает, бубенчики звенят, смех, сиянье глаз...
Бац!!! Налетают, переворачиваются, под откос, в пропасть! Что такое?
Чей-то заколдованный веник, подлой рукою брошенный на чужую дорогу...!!!"
- Еще и упирается!
Зазвонил вдали церковный колокол.
- Не пойду я ни в какую вашу машину. Вон, милицейская остановилась - там и выпишем штраф.
Анна решительно замахала, вышедшему на обочину гаишнику.
Оглянувшись, она обнаружила, что ее преследователя и след простыл...

- Грешна, батюшка...
Строгие лики на иконах почему-то смотрели ласково.