Мой 91-й

19 августа 1991 года. 8-30 утра. Пионерский лагерь "Ласпи". Подаю на утрверждения маршрутный лист для пешего похода 3-х отрядов в количестве 110 человек по маршруту Ласпи-вершина горной гряды  Куш-кая - Байдарские ворота - Форос. Утрвержается начальником лагеря. В конце маршрута в 15-00 три автобуса нас ждут на стоянке трассы Байдарские Ворота-Форос. Все утвержденно, все готовы.
9-30 выход из лагеря. Пионеры радостно разобрали бутылки с водой и бутерброды. Вожатые в который раз проверили наличие детей, обувь, построили по двое и... задержались на двадцать минут из-за опоздавшего физрука.
10-00 наконец вышли по горной тропинке к вершинам гор. Вершины плоские - яйлы - на такую зайдешь, как на обеденный стол, справа обрыв, а слева тянется и тянется голая, почти прямая вершина горы. А какие запахи! Под жарким августовским солнцем вовсю расцвел чабрец, мята, лимонник - и пахнут так, что кажется попал в аптеку. Густой, наполненный ароматом воздух стоит неподвижно. Море просматривается до горизонта и еще чуть-чуть, там где уже заканчивается территориальные воды Советского Союза.
Пионеры на полдороге к вершине сдыхают. Привал. Маленький пятачок сосен. Сосна Станкевича - редкое и очень дорогое дерево. Как говорят оно растет только в Крыму и в Испании - больше нигде. Пока дети упиваются из фляг водой я рассказыаю местные крымские легенды. Работа инструктора горного туризма она не только в знании троп, но и в знании местных баек.
Ну, привал закончен. Дальше круче и выше. Два часа на подьем в гору, а с горы за полчаса добегаешь до подножья, до лагеря, до моря.
Обогнули по яйлам одиноко торчащую гору Ильяс-кая. Именно гору. У меня на нее отдельный маршрут - беру всего один отряд, не больше. Опасно там. Гора со всех четрех сторон почти отвесная. Правда с тыла, с самой дальней от лагеря стороне есть козлиная тропка. Вот по ней к облакам. А на вершине держать пионеров тесной группкой, чтобы ни на шаг к обрыву, который со всех сторон. Страшно и захватывающе!
12-00 дошли до большого привала. Это на полчаса затянется. Вожатые уже организовали раздачу хлеба и воды, не хватает зрелищ. На что смотреть? А ведь мы выше облаков! И по ту сторону гор Байдарская долина. Тянется, тянется аж до Водохранилища и Орлиного Залета - на сколько глаз хватает. И маленькие Кизиловые озера блестят, приглашая спустится к ним и посидеть в мягком теньке невысоких разлапистых сосенок. Но это тоже другой маршрут. Сегодня мы туда не спускаемся. Нам прямо. До самого перевала - узкой щели запертой между двумия горами.
13-00 полет нормальный. Вернее поход. Почти дошли. Внизу самый южный мыс Крыма. Самая южная точка Советского Союза - мыс Сарыч. Погранзона.
- Остановитесь, пожалуйста! Добрый день! Где ваш старший!
Дети сбились как утята возле своих вожатых, а я выхожу вперед. Понимаю, что для мужчины в белой рубашечке и выпирающей из кармана рацией здесь просто не место, а он смотрит на шестнадцатилетнюю девчонку и в его глазах тот же вопрос: "А постарше не нашлось?". Я вздыхаю - мои горы, я в них с восьми лет, как и в лагере. Сначала просто ходила с Лидой, бывшим инструкоторм горного туризма, потом несколько лет как ее помощник, а вот в этом году Лида не приехала и туризм навесили на меня. А что, я в лагере уже своя - как никак восемь лет, каждое лето! Кто меня тут не знает, кому объяснить политику партии?!
- Я.
- Откуда вы?
Вопросы он конечно задавать имеет право. Вон еще несколько таких же как он контролируют окрестности.
Докладываю.
- Пионерский лагерь "Ласпи". Запланированый поход до Фороса. Вот маршрутные листы.
Он смотрит, проверяет и верит. А что не верить? Сотня детей от 10 до 13 лет за спиной. Я что их просто так буду по горам таскать. Да и воспитатели, физрук. Но он замыкающий. Ему отойти и дети, эти шустрые создания тут же захотят проверить высоту обрыва. К несчастью не только камешками. Но иногда и лично собой. Был случай, лет пятнадцать назад. Но боятся повторения до сих пор и наверное, будут бояться еще долго. Жизнь она одна и сколько бы времени не прошло, а смерь на совести и физрука, инструктора и директора лагеря.
- Извините, но дальше идти нельзя!
- Почему? - пытаюсь спорить я, - У нас маршрут! Нас автобусы ждут! Мы не можем нарушить маршрутный лист!
- Иди сюда. - Говорит он почти ласково и я повинуюсь.
Мы подходим к левому краю обрыва, откуда открывается вид на безбрежное синее-синее Черное море. И внизу, будто маленькие пластмасовые модельки кораблики. Вернее корабли. Военно-морского флота. Настоящие. Большие.
- В Форос нельзя. Государственный переворот.
А я не понимаю. Смотрю, и не понимаю.
- Где?
И небрежный жест рукой в сторону горбачевской дачи, приткнувшейся вплотную к мысу Сарыч:
- Здесь!

Вернулись мы той же дорогой. На час раньше обычного. Автобусы нас так и не дождались. Возвращались быстро. Молча. И почему-то весело. Детям радость. А мы, взрослые, не могли прийти в себя. Переворот? Шутка? Издевательство? Физрук высказал мысль, что это просто учения. Очередные учения - ничего особенного и страшного. Придем, свяжемся с Севастополем и узнаем.
В лагере нас не ждали. Вот тот вариант когда "Вы нас не ждали, а мы приперлись!". И обед на нас еще готов не был.
А в кабинете директора мы с физруком пытались доказать, что нет, мы не пьяные, у нас нет солнечного удара и нет, мы своими ушами, глазами и чем угодно слышали: "государственный переворот!". Вот и докажи, что ты не верблюд!
Связи не было. Ни телефонной, ни радио, ни телевидения. Лагерь между трех гор, а с четвертой стороны море до самой Турции. И радиоволны не берут тут, а еще и погранзона.
-Что ж это такое? - чуть не кричит директор.
- Слушай, - физрук в лагере столько же, сколько и директор, - у меня тут есть два мастера-ломастера, вожатые первого отряда из МГУ. Им только детали дай они такое собрать могут.
- Ну давай. - Сдается директор. - Монтируй. Что хочешь монтируй. Главное, чтобы хоть какая информация была. А то даже телефон отключен!
Через двадцать минут мы слушали радио. Хотя на обычное радио это походило мало. В корпусе от телевизора были накручены, напаяны лампы, переходники и еще куча деталей. Но оно работало. И мы слушали. По английски, через Турцию, голос Америки - "...государственный переворот в СССР. Мистер Горбачев находится под домашним арестом на свой даче в Форосе..."
- И что теперь? - спросил директор, явно прокручивая в голове нелицеприятные моменты разбирательства с родителями и еще кучу чего он себе успел напридумывать.
- А что делать?! - усмехнулась Старший Воспитатель - Распорядись, чтоб детей покормили! Они ж так под столовой и стоят!
- Правда?!
- Совсем тут со своим переворотом с ума посходили! Детей голодными держат!
И набившиеся в маленький директорский кабинет взрослые облегченно улыбнулись - Дети есть дети! А там где дети - жизнь продолжается и со всякими- якими переворотами, путчами и революциями!