Музыка

Вспомнила я август, когда (или 1989, или 1990 год) я спекла пирог "День и ночь", приготовила перцы и пригласила Толика Миткова, чтоб показать, какая я хозяйка. А то, у меня даже хлеба не бывает, когда он внезапно приезжал. Напекла - наварила, убрала в квартире, привела себя в порядок и пошла на бульвар - пригласить его. Договорились на 7. В 7 его не было, я вышла на улицу, его встречать, и уже было темно - вижу: идет Толик, но не один, а с блондинкой и с товарищем. Сказали,что заработались допоздна. Я молчу. Блондинка все время тулится к нему. Я, чтобы не выяснять, стала зашивать дыру в плаще товарища, чтобы "запутать" блондинку, и чтоб она себя "выдала". Она тут же надела на себя куртку Толика. В 11 вечера она попросила, чтобы он ее провел. Он ушел с ней и  не вернулся. Я взяла пирог и пошла к нему домой. Он был дома, с Борей - блондинки не было. Я оставила им пирог, и сказала, чтобы Толик пришел. мы с товарищем его ждем. Он сказал, что скоро придет.                Я вышла, а была я в белом воздушном платье, и пошла  по улице. Было 12 часов ночи. Остановилась машина. Приличный парень предложил подвезти.Предложил покататься. Довез меня до Пересыпского моста, сказал, что сейчас купим шампанского и будем кататься всю ночь. Домой не хотелось- там товарищ, Толик вряд ли прийдет, да и история с блондинкой - в общем, я согласилась. Парень стал  обниматься, захотел секс, я подумала, что можно и с этого начать.  Как-то он сразу стал чужим, перестал со мной разговаривать, завел мотор, спросил мой адрес, и довез меня до угла моего дома, как таксист. По дороге он взял даже клиента. Я потеряла в машине ключ от квартиры, попросила его зажечь свет,но он злобно сказал:"Давай, вылазь!" Я поскорее вылезла и пошла домой. Дома мне открыл товарищ. Было 2 часа ночи. Я сказала, что Толик сейчас придет. Я еле отмылась от "автомобильного происшествия", и хотела лечь спать, товарищу постелила в одной комнате, себе- в другой, но товарищ стал приставать, противно стал ныть "Хочу женщину". Я ему объяснила, что ничем помочь не могу, т.к. я женщина его товарища, и Толику это не понравится. Еле я от него отбилась -сволоча- он своими "приставаниями" совершенно энергетически "выжал".                На второй день Толик сказал, что устал, и никуда уже не пошел. Я спросила, зачем же он оставил мне товарища, он сказал, что его негде было положить. А блондинка? Он сказал. что она сама увязалась за ними, а вечером он ее просто провел до такси. И ему показалось, что я ухаживаю за товарищем (зашивала плащ) и он просто пошел домой.        Кстати, стол, который я "накрыла" для Толика, с белой скатертью. как на День Рождения, выпечка дорогого торта, мне обошлись весьма недешево...                С Толиком Митковым я познакомилась где-то 20-го мая, 1988 года. Я была влюблена тогда в Васильева и искала встречи с ним на приморском бульваре. Я знала, что Васильев туда ходит, и с кем-то там "встречается". Это было его место встреч, и я хотела тайно наблюдать за ним. Я была не одна, со мной, в летней коляске, был мой ребенок, 3х лет.    Обычно Васильев встречался возле Дюка и они усаживались на камне напротив, и вели беседу.Это были какие-то молодые люди. Говорил он с ними достаточно громко и если незаметно подъехать, можно было услышать часть разговора.                В тот день Васильева еще не было, я прохаживалась туда-сюда, и увидела возле скамейки разбитый кувшин, в него бросали деньги хиппи-гитаристу. Я, может и прошла бы, но обратила внимание, что он здорово похож на моего мужа, который бросил меня. Только у этого гитариста были черные волосы и глаза. Я стала наблюдать. Этот гитарист повел себя так, тоже как буд-то меня знал.                Так начался мой новый роман.                Я стала приходить к нему каждый день. Вечером и утром, в любое свободное от работы время. Он играл романсы. Я увлеклась классикой - он играл для меня классику. Я балдела. Я не знала, как выразить свое восхищение его игрой - денег у меня не было, я сняла золотые серьги, одела их на белое перо Богини Ка-а, и положила им в футляр.             Один раз Толик пригласил меня покататься на катере - мы катались, ели мороженое - это было незабываемо. Потом они пригласили меня к себе - послушать Чакону Баха. Я рыдала. С тех пор я часто заходила к ним. Меня угощали чаем, иногда в кафе. Я стала другом. Сблизиться больше - не было никакой возможности, а я влюблена уже была, как кошка.      Как-то осенью я все же завела Толика к себе- и это произошло. Помню - никакого удовольствия - одна исступленная страсть. Я даже волосы на себе рвала. Но Толик уходил, и на другой день мы опять были как просто товарищи.                У него была жена, в Тирасполе. Иногда она приезжала и они уезжали в Тирасполь. Толик стал моим наваждением.                Иногда он сам, внезапно приезжал ко мне, и были ночи любви!                Я искала встреч с ним, но, увы, он не всегда был. Я завязывала новые романы,они продолжались, заканчивались, а он - оставался, и оставалась наша связь.                С ним было волшебство, моя душа была преисполнена. Я жила этими встречами.               Я, когда молюсь, мысленно себя покрываю храмом. Вчера ночью покрыла себя Успенским Собором, но уже к 11 утра отбоя не было от вампиров.                Я перемолилась срочно (обычно хватало на сутки) и покрыла себя Храмом, где мать меня крестила - Успенским Собором. Стало легче. А ночью - то был не Успенский,а Преображенский,такой красивый, с Советской Армии (или Преображенской!).                Помню, как я один раз ждала Толика - 9 часов. Мне очень хотелось его видеть, и я, с утра, в выходной день,ждала его у его дома, надеясь, что он выйдет. Он появился в 6 часов вечера, идущим домой. Оказывается, он не был дома, был в гостях. Толик был в новой прическе, короткой, и казался еще лучше. Он кивнул мне, и сказал, что сейчас выйдет.  Он был с Юрой -товарищем. Они вышли и быстро пошли к Потемкинской лестнице, я за ними. Толик меня не отгонял, но и не приглашал. Зашли в автобус. Толик все время оживленно беседовал с товарищем, со мною нет. Долго ехали, потом долго шли, пришли к частному дому. И тут -Толик захлопнул передо мной калитку. Смеясь, ушли в дом. Долго не выходили. Я начала звонить. Вышел Юра и грубо прогнал меня. Было уже темно. Я пошла прочь - не разбирая дороги и начала рыдать. Пошел сильный дождь. Гром, молния. Я дошла до какой-то дороги и там спросила человека. как мне выбраться в центр города. Денег у меня не было. Этот человек сказал, что автобусы уже не ходят, взял такси и довез меня домой. Я даже имени его не знаю. Я не простудилась.                На другой день я опять пошла на концерт Толика - он был весел и благожелателен, как всегда. Товарищ был рядом с ним, тоже был весел и спросил меня: "Что? Не простудилась?" "Нет" - весело ответила я.                Как-то вечером я пришла к Толику домой, позвонила - вышел Боря и прогнал меня. Я позвонила опять - вышел Толик, вышел на лестничную площадку и стал бить меня, по голове, как каратист. Лицо у него было безумное, глаза скосились к переносице. Он бил так сильно, что я думала, что у меня разлетится голова. Когда я пришла домой, и на другой день, к моему удивлению, не  было ни одного синяка.                После этого я опять стала есть мясо. Просто, сидя в детском саду, взяла котлету - и съела. А только потом осознала, что ем мясо (после семи лет вегетарианства).             Сегодня я молилась и попросила защиты у Христа. И утром мне приснился удивительный сон: буд-то иду я в высоких, на платформе, черных лаковых туфлях - я неописуемо красива, и осознаю это.                Опять вспоминаю Толика: я как-то особенно хорошо выглядела, когда встречалась с ним, как- буд-то Толик мысленно мне подсказывал, как одеться, как накраситься. Я странно помолодела. Каждый день я была в каком-то сценическом образе: то "Мальвина", то "Нежнейшей прелести нежнейший образец", то "Цыганская дочь", то "Дама с горностаем", то древнеанглийская Леди - "зеленые рукава", вся музыка Толика была обо мне, и для меня. Каждый день с ним был волшебным.                Однажды я особенно хорошо выглядела: в мамином нейлоновом платье, которое она сшила для чьей-то свадьбы, но так и не одела. И вот - я была в этом белом сарафане с лотосами и решила показаться Толику. Он был дома. Или даже, нет, их не было дома, но дверь их легко открывалась, если толкнуть. Я так и сделала. и легла на кушетку.                Пришли Толик и Боря и решили меня побить. Толик несколько раз ударил, и взял мою голову в петлю из ремня и стянул. Спросил Борю, задушить, или нет?                Я не сопротивлялась, как "Агнец Божий". Тут я поняла, что могу умереть, даже уже затуманилось перед глазами. Я поняла, что сопротивляться не буду. А перед этим Толик дал мне пощечину, и моя голова  с а м а "подставила вторую щеку", как в писании сказано: "Ударили по одной щеке - подставьте вторую".                Борик дал "отбой", кивнув Толику, чтоб он отпустил меня, и Толик отпустил.               Сейчас прочла у А.Цветаевой с.363 об Аделаиде Герцык "жила мужественно и просто, готовая перенести все, что пошлет жизнь".                Правда, через двенадцать лет, когда я вновь увидела Толика, я опять немного встречалась с ним, уже я не чувствовала себя прекрасной, и дорогой. Хотя музыка была волшебна, но "образов" моих, ясных и чистых, уже не было.                Кроме того, Толик старался "накачать" меня алкоголем, и сам тоже. И раньше он никогда  не хвалил при мне других женщин, а теперь - очень хвалил свою "новую" жену, "Веруню", очень было "противно", и я не чувствовала его "сверхчеловеком".