1046

                ***

   Прочитав первые четыре главы «Бытия»: «дерева, от которых можете есть, дерево жизни, от которого ешь, если сможешь, и дерево познания зла, которое всегда среди добра, как червяк среди яблок, от которого есть нельзя…» От змея, который  извивался как мозговая извилина, познали, что и в них червяк, и на них - червяк. 

  Жены животных: «плохо зверю одному, наведу сон с помощью снотворного и из ребра создам жену». (Неужели у змеи такие отношения со своей женой, что они постоянно кусают друг друга? Или они у всех такие? Всех соблазнил змей?!)    Привел Бог осла, барана, бегемота и прочих слонов, в надежде, что кто-то из них приглянется человеку, но тот назвал их такими именами! 

  Если ты познал жену, то будет мальчик, а если она тебя - девочка. А познаешь любовью, но это и по сию пору пастухи и земледельцы не познали...

    Фестиваль и ярмарка, всюду возвышения и сцены, и актеры, пробуя силы и развлекаясь, ходят толпами, и только на одной эдемской сцене почему-то вечно занавес и суровый херувим - запрещено играть и не пускают никого; в итоге эту сцену оттащили в глушь, к рабочим и селянам...   (П.С.: придумал тоже – у всех обряды, а значит, игры… «Старообрядцы» - старые игроки; в игре запретили правила менять)

 Убитый Авель вернулся в прах, но не умерла кровь его, вопила. Адам - первый, укрывающийся от Бога, а сынок его, Каин - первый, воюющий с Ним. А Ламеха, двоеженца и дважды убийцу, Бог уже не пытался воспитывать, и тот с горя признался в содеянном женам своим... Только с третьей попытки Адам с Евой произвели нормального среднего человека, который не хочет убить и которого не хочется убивать…

    Бог отогнал Адама с Евой от дерева жизни, дерева Евы, чтобы  он в поте лица своего добывал из нее жизнь, чувствуя зло. 

  И сделал Бог Адаму и Еве божественные кожаные одежды, а прочим папуасам не сделал (также на Авеля презрел, а на Каина не презрел - полный беспорядок).

   Даже Боги не могут побороть червяков, змей и сорняков  зла.  В итоге, и человек недолго семенами и плодами питался, и звери - травой, так недолго, что уже Авель пас овец и, возможно, был зажарен...


                ***

   Расхолодили меня, и я стал только холод писать, и перестал рисовать. Брат жалуется: «своим нерисованием ты не вдохновляешь меня суп варить» - «А ты? Вот, тексты же написал, но когда  еще кто-то соизволит напечатать их! Тоже расхолаживает». Слышу – застучала, было, машинка, но минут через десять это прошло….

Лужков сегодня мне приснился: взобрался над митинговой толпой на ужасную верхотуру и вдруг всем телом свесился оттуда, с какого-то мостка, трамплина, доски, по сути. И упал! Полетел прямо на толпу! Но, оказалось, всё рассчитано, была специальная веревка, ведь он спортом занимается, вот и показал свои возможности.
(Во втором сне я с братом по ночному лесу мчался, пытаясь поспеть за какой-то троицей, которая еще не совсем решила, брать ли нас на свои дела лихие, а в третьем кандалы у меня были на руках, чтобы не убежал, перевернувшись - а  ведь шипы, шипы меня уже всякой подвижности лишили...)