В 50 лет

   
В 50 лет у меня начались проблемы со здоровьем. Взялся за себя: бросил курить, кое-какие упражнения стал делать, перестал ночью кушать. Да, чуть стало легче: ходить, вставать, садиться.  А настроение –  с каждым днем все хуже и хуже. Ничто не радует. Часто думаю о своей молодости, юности. Мысли и мысли… Как-то что-то где-то не так. Почему жизнь именно так устроена, а не иначе? Неужели это единственно логичное устройство и организация человеческой жизни? Нельзя было как-то по-другому? Без старения. Без этих проблем с настроением паршивым.
     На днях сижу в парке на скамейке и те же мысли в голове. Присаживается ко мне Старец с пышной белой бородой. С улыбкой на лице, хитринкой в глазах. Говорит:
– Хочешь помолодеть?
Недолго думая, говорю:
–  Хочу. Вы это можете организовать?
–  Помолодеть в твоем понимании не получится: придется вернуться назад в то время, насколько ты хочешь помолодеть. В то время с ее заботами, проблемами, с теми людьми, что тебя тогда окружали. Людьми с их характерами. Это я смогу тебе организовать, если… Но ты подумай крепко, прежде чем желать что-то. Стоит ли всякое наше желание такого уж и сильного хотения?
Любопытство одолело: я попросил Старца вернуть меня в двадцатидвухлетие мое. Пусть и с теми же людьми с их характерами. Старец сказал:
–  Хорошо, я верну тебя в твое двадцатидвухлетие.  Единственно лишь для того, чтобы избавить тебя от ига общечеловеческой иллюзии. И вот еще, как только пожалеешь о том, что вернулся в молодость свою, трижды громко кличь меня.  Я спросил:
–  Неужели я об этом пожалею?
–  Конечно, пожалеешь.
И Старец растворился в ландшафте.
Через пару минут чувствую: я действительно молод, здоров, полон энергии. Учусь на втором курсе института в Ростове. Учусь и ни за что не волнуюсь. 
Не переживаю за результаты сессии. Знаю, что сдам экзамены и даже на какие оценки сдам. Не ищу в толпе ту, единственную и неповторимую. Знаю, какая из них будет моей, а какая никогда и ни за что не будет. Знаю наперед все привычки, слабости моей избранницы.  В курсе проблем и забот времени моего двадцатидвухлетия, моих сверстников. Живу и ничем не интересуюсь, ибо ведаю куда приведет меня любой мой шаг. Просто живу изо дня в день.  Склоки, взаимные обиды и оскорбления... Понимаю, что это все это из-за нищеты. Нищеты не только материальной, но и духовной.  Вот и летняя сессия позади. После стройотряда сразу поехал в Гойты, к матери (в пространстве того времени: отец умер лет пять тому назад), к родственникам.
При всем знании сюжета наперед я все же был рад встрече с матерью.  Был очень внимателен к ней и предупредителен. Наговорил ей вагон комплиментов,  наобещал кучу несбыточного, но приятного любой матери.
    Обошел всех родственников, соседей. Потом поехал в Шалажи, к сестре Айне. Она очень мне обрадовалась. Непрестанно тараторила, не знала куда усадить и чем угостить. Я тоже поначалу обрадовался ей, но потом, как-то быстро и незаметно сник и заскучал. Было ощущение неестественности всего происходящего. Как-будто я вижу все это во сне, а не происходит это все со мной на самом деле. Младший сын ее прочитал мне стих:

Пийлан ц1оьмах тасавелла,
Ухватившись за хобот слона,
Шалажи со г1ура ву.
Поеду в Шалажи.
Елаелла, екхаелла,
Радостно улыбаясь,
Мама дуьхьал йог1ур ю.
Мама выйдет встречать меня.

  Через день вернулся в Гойты, встретился со своими сверстниками, одноклассниками.  Ничто не радует. Нет иллюзий. Даже здоровье отменное не радует. На что оно мне? Для преодоления новых препятствий?  Детей делать?  Я знал заранее, чем все это кончится и как отблагодарит меня каждый мой ребенок.  Тем не менее, при всей безрадостности возвращения в молодость, очень хотел дать то, что в свое время не додал самым дорогим мне людям: матери и сестре. Что обязан был дать, но не додал: тепло души, ласку и заботу. Внимание. Старался, как мог.  Я даже торопился, боясь не успеть.
После моего поступления в институт мать осталась совсем не у дел.  Хотя  старший сын ее с семьей был при ней. Но с ней не было меня –  младшего –  и сестры, что замужем и на другом конце Чечни.
Я в Ростове: для нее край Земли. И вообще, что полагалось сделать ей по судьбе, она уже сделала.  Дальше: ее дети, в том числе я и Айна, которых она с отцом вынянчила и поставила на ноги, мы уже могли обойтись без нее. Каждый из нас уже мог даже во сне натянуть одеяло на себя. И когда она это поняла...  Может,  она поняла это и умерла с легкой душой? С ощущением законченности всех своих дел на этой земле.  С месяц походив, побродив в окрестностях и в пространстве своего двадцатидвухлетия, захотел вернуться в свой реальный возраст. Сильно. Я уже не ручался за себя –  боялся совершить что-нибудь непоправимое.  Стал отчаянно звать Старца.  Наконец он предстал передо мной. Собираюсь сказать ему обо всем, а он смеется. Мол, знаю, что ты скажешь.   «Нельзя, –  говорю ему, – как-то по-другому помолодеть. Без этих условий, нормальному существу земному неприемлемых. Скажем, пусть даже не помолодеть, а просто здоровье и энергию жизни вернуть». «Нет, – говорит Старец, –  никак нельзя. Ведь что такое молодость? Молодость – это и есть здоровье и энергия жизни. Энергия заблуждения. Энергия растущей плоти. А куда тебе еще расти и расширяться?  Сколько ты будешь еще заблуждаться?»
Сказав это, Старец вновь растворился в ландшафте.
Ведь надо же так. До этого за всю свою жизнь не додумался. И только в 50 лет явился Старец и объяснил мне. А заодно лишил меня еще одной надежды, еще одной иллюзии. Ведь до этого мне все казалось, что это возможно: вернуть молодость. Или вернуться в молодость. Что это проблема всего лишь человеческой додумки: просто еще никто основательно не додумал эту мысль до упора. Мне так казалось, что только лишь из-за этого люди не могут вернуть себе молодость.