Сон

    Самое обыкновенное утро. Холодное солнце робко лизнуло запотевшее окно, согнав с меня остаток сладкого сна. Я по природе своей жаворонок, а по сему поздний сон, это не для меня. Стоит лишь исчезнуть мраку ночи, как душа рвётся на просторы вселенной, хочется петь. Некоторое копошение на кухне, и вот уже горячий аромат кофе ласкает ещё дремлющий воздух.
-Эви!- зову я жену. Точнее, Эвилина, но мне больше нравится сокращённо,- Эви! Эви!- повторяю вновь.
Тишина:
-Надо же, как она крепко спит, сова, пташка совсем не ранняя.
Я потрепал её по плечу. Ноль реакции. Присев рядом, перевернул на спину. Всё такое же нежное, мягкое, но уже почему-то холодное тело нехотя перекатилось на измятую простынь.
-Вот так да!
Лицо жены ещё ласкал слабый румянец, а на пухленьких щёчках виднелись небольшие полосы-вмятины от подушки. Но равнодушная бледнота, тень смерти, безмолвно и неспеша поглощала розоватый цвет кожи.
-Не может быть!- я встряхнул это прекрасное и бездыханное тело.
Её голова, словно мяч, безвольно откинулась на ещё тепловатую пастель. А глаза, они всё так же оставались, закрыты, разбросав пред собой ковёр из ресниц, словно пушистые еловые ветки на белоснежном покрывале снега. Лёгкие пощёчины на какое-то мгновение заставили отступить с лица надвигающийся айсберг безысходности, окрасив лицо красными пятнами. У неё всегда была чувствительная кожа. Но процесс конца не отвратим.
-Как это могло случиться?- прыгал у меня в голове, словно назойливая муха, вопрос, на который даже большой мудрец не смог бы дать исчерпывающий ответ,- Ведь только вчера было всё хорошо, и вдруг раз, маленькая точка завершает полёт столь удачно запущенного мяча жизни.
    А затем нежданный ком суеты покатился с крутой горы. Врачи, родственники. Минуло всего пара дней, и вот уже похороны. Чьи-то непонятные соболезнования, слёзы. Моя голова плавала, будто в сильном тумане. Я был здесь, но душа, мои мысли летели невидимыми птицами где-то в параллельном мире без трагических концов рядом с моей вечно прекрасной и любимой женщиной.
    Часы превращались в дни тяжёлых мучений. А потом всё неожиданно стихло, как вдруг прекращается сильный ливень, разбушевавшийся ураган, перевернувший мою жизнь, разбросавший и унёсший в неизвестном направлении самое дорогое.
-Надо же, свободен!- думал я,- А зачем это мне, такое счастье? Да, сбылась мечта идиота, но не такой же ценой. И ни к чему всё это. Свобода, лишь минутная блажь и слабость.
    Ноги, совершенно не спрашивая мой разум, а может наоборот, сами понесли меня туда, где когда-то я первый раз встретил Эви. Всё та же перепачканная улица, равнодушно улыбаясь, раскрыла на встречу свои объятия. Здесь прошло наше первое свидание, а потом мы петляли по переулкам, и, не желая расставаться, заливали друг дружке уши какой-то болтовней о непонятно семейном равноправии. А где оно? Как могли, так и жили, ругаясь и мирясь, любя и ненавидя. Она мне понравилась сразу, и в ответ чувствовалось нечто подобное. А потому, как оказалось потом, я излишне долго тянул кульминацию столь, на первый взгляд, хрупкого романа. Вспомнился май, тёплый поздний вечер. Мои уста лепечут какие-то басни, и неожиданная пауза, чтобы собраться с мыслями.
-Алекс, можно я тебя поцелую?- робкий шёпот коснулся моих ушей так, что в этом вопросе чувствовался весь страх отказа.
-Можно,- мои руки, истосковавшиеся по горячему женскому телу, обняли любимую за плечи, прижимая к груди её пухлые плоды,- Как это прекрасно,- наши уста обоюдно скрестились в завораживающем моменте, словно дуэлянтские шпаги. Да, это была именно дуэль, оспаривающая силу любви каждого. Поединок страсти, в котором не бывает победителей.
Прекрасная темень, фонари почему-то забыли включить лампочки. Наши пальцы скользили по одежде друг друга, расстёгивая непослушные пуговицы, проникая в пещеры одежд, касаясь и лаская горячую мягкую кожу. А потом? Нет, а потом этого не было, и меня сквозь ночную мглу уносило белое такси. Купаясь в сладости воспоминаний, язык невольно коснулся пересохших губ.
-У тебя всё время сухие, шелушащиеся губы. Они должны быть чуть влажные. Облизывай их чаще, а то ты их лишь сосёшь и кусаешь!- вспомнились её слова.
    Позже вспомнился наш первый скандал. Неожиданная ссора, пролетевшая чёрной птицей, обернулась несколько затяжной войной. Какой-то сгоревший телевизор. Теперь это уже смешно, а тогда. И кто виноват, что неудачно его выключил? Видно, так ему суждено было. Но я нашумел, наговорил кучу гадостей. Это всё по глупости. Однако же на следующий день Эви исчезла так, как пропадают лужи после дождя, оставляя на асфальте серые пятна. Искать её было бесполезно, хотя пытался через подруг. Но те упорно молчали. Беглянка объявилась лишь через пару недель:
-Чем занимаешься? Скучаешь без меня?- звучал в трубке грустный голосок.
-Скучаю,- признался я,- Почему ты так бесследно пропала? Никто не знает, где ты.
-Хочешь встретиться? Приезжай.
А затем вновь свидание. Мириться так всегда сладко. Горячий душ и тёплая постель надёжно укрепили наш союз. Маленькая путешественница вернулась домой. А к вечеру уже начала воевать по телефону с моими, вновь испечёнными, подружками.
-Алекса можно?- в динамике шуршал, словно мышка в подполе, девичий голос.
-А кто вы?
-Мне Алекс нужен! Позовите его!
-С чего это?
-Он мне звонил, мы должны встретиться.
-Ага! Сейчас, разбежалась.
-А кто вы?
-Его жена.
-Ой, извините. А я думала, он свободен.
-Ничего. Просто пьян был, вот и наделал глупостей.
Да, а воевать Эвилина умела. Отстаивала меня, как Сталинград в сорок втором. Её недовольный взгляд холодными иглами буравил меня насквозь.
-Что это за женщины?
-Но ты же так бесследно исчезла. Думал, что уже не вернёшься. Я же не могу быть один.
-Один?- ухмыльнулась она,- Теперь не  дождёшься. 
И вот дождался. А зачем так, без неё. Это не жизнь.
    Эви не могла иметь детей, от того и переживала очень, мучая меня и себя. Признаться, знал это с самого начала, она то меня предупреждала. А я лопух, всё ушами хлопал, купаясь в романтике. Но тем временем моя неугомонная по врачам бегала, издеваясь над собой. И всё безуспешно. Операции какие-то, а затем слёзы.
-Угомонись, глупышка,- успокаивал её,- Ведь так себя в могилу загонишь. Пожалей нас.
-Но я же вижу, что ты хочешь ребёнка. А к старости одни останемся, не боишься? А если бросишь меня?
-Почему, бросишь? Да же и не думал об этом. Вот заладила всё, а если да если.
-Вижу, как ты на других смотришь.
-Ну и что, глаза есть, потому и смотрю. Нравится красоту разглядывать.
-Ты меня не оставишь?
-Нет. И прекрати, всё это ни к чему.
-Ты меня любишь?
   Вот так мы и прожили два десятка, периодически возвращаясь к старым разговорам, пытаясь пробить головой невидимую стену. Только видимо, есть что-то сильнее нас. А потом прошедшая жизнь летела как в утреннем тумане, то ясно проявляясь, то вдруг исчезая в мутной дымке. Казалось, я плыл на лодке без вёсел, подгоняемой быстрым течением. А по обоим берегам от меня мелькала, полная событиями, уходящая жизнь. И лишь один бог знал, когда закончится моё путешествие. Но тем временем запах чего-то вкусного неспеша добрался до моего носа. Жена копошилась на кухне.
-Эви!- позвал я.
-А,  уже проснулся?- улыбнулась она,- Не хотела тебя будить, ты так крепко спал. Но давай, вставай скорее, завтрак уже почти готов.
-Мои руки притянули любимую. Её халат распахнулся, обнажая пышные шарообразные плоды.
-Да ну тебя,- отмахнулась, будто от комаров,- Придержи свои страсти, сначала завтракать!
Ах, глупышка, знай мой сон, прощание, не стала бы  меня так отталкивать