я тебя съем!

Дело было в 1988 году, в феврале. Я исхлопотал на работе отпуск (зимой наплыва желающих никогда не было). Отпуск я, не скажу уж - по какой причине, решил провести необычно, можно сказать почти экстремально. Для этой цели приобрёл путёвку на одну из турбаз Министерства обороны СССР. И убыл, из Свердловска - в Пятигорск. Натоптался там по разным кавказским горам - на всю жизнь. Покатался по интереснейшим экскурсиям, практически по всем тогдашним автономным республикам и Ставропольскому краю. Но это всё прелюдия. Речь не о том.

Отказавшись от плановой экскурсии на Домбай (а чем-то надо было пожертвовать), я отпросился с турбазы на полтора дня, по важному для меня делу. Я должен был навестить своего бывшего коллегу, "эмигрировавшему" из Свердловска на Кавказ. Жил он тогда в маленьком городишке Усть-Джегута в Карачаево-Черкесии. Он много раз приглашал меня в гости, но обоим было ясно, что такой визит мало реален. А тут, я прикинул, разглядывая карту, что ближе мне уже будет не подобраться. Да и случай такой может больше не представиться. Уведомить друга, о том, что я к нему заявлюсь, я не мог. Да и не хотел, намереваясь сделать своим визитом приятный сюрприз. Я купил билет на межгородской автобус и двинулся в путь.

Приехал в нужный городишко уже поздно вечером. Кругом темно. Названий улиц почти нигде нет. Общественный транспорт в этой местности решили не организовывать - ещё в глубокой древности, и свято чтили эту традицию. Я знал название организации, в которой трудился мой друг. Узнав у редкого об эту пору аборигена, как туда добраться, я, блуждая между "саклями", как гоголевские герои - в ночь перед рождеством, добрёл до нужного строеньица. В конторе находилось 2 или 3 запоздалых работника. Хорошим моментом было то, что друг мой всё ещё трудился в этом заведении. Но нашёлся и негативный момент. Объяснить - где живёт мой друг (хоть я точно знал его почтовый адрес) - никто толком не мог. Не принято было писать названия улиц. И то верно - для кого? Местные сами знают, а чужим это знать не обязательно. Один из соратников моего друга сообщил, что примерно знает нужную улицу, но ручаться за точность не будет. Искать придётся методом проб и ошибок.

Сказано - сделано. Он предложил мне маленькую поездку на машине, чтоб не пешком осуществлять поиски. Я, ясный день (хоть точнее сказать - тёмная ночь), с радостью согласился. Мы приехали к какому-то тёмному перекрёстку. Провожатый пешком сходил к одному из домов, но вернулся не вполне довольный результатом. Он проехал до следующего такого же перекрёсточка. Операция повторилась. Навигатор вернулся ещё чуть более раздражённым. Он куда-то торопился, но проявить своего нетерпения не желал. На следующем перекрёсточке он сам выходить из машины не стал, а высадил меня, указав рукой на ворота одного из домов. При этом он сказал, что дом должен быть этот. А если нет - то точно такой же по расположению, но на следующей улице. Также он добавил, что я быстро найду нужный дом, так как улицы скоро кончатся и начнётся очень глубокое ущелье, в которое лучше не падать - вылезать очень долго. С этим он убыл.

Я вежливо постучал в ворота, но нужного эффекта это не дало. Я стал стучать громче и настойчивей. Во дворах окрестных домов проснулись и забрехали собаки. Голоса у некоторых имели очень неприятные тембры, указывая на солидность размеров их обладателей. Радовало только одно - в нужном мне дворе собаки не было. Я решился зайти во двор самостоятельно, нащупав рукой задвижку, расположенную с внутренней стороны ворот. Открылись они легко, и моему взору предстала красивая дорожка к входным дверям дома, сформированная из вдавленных в грунт гладких плит правильной формы, из чего-то типа мрамора. Я направился к дому по этой дорожке, чтобы постучать в окошко выступавшей из дома прихожей. Беспрепятственно дошёл до домишки, но... почувствовал на своей спине чей-то внимательный и заинтересованный взгляд. Медленно обернулся. От ворот... прямо по моим следам... тихо, но крайне значительно, не отводя от меня своих мерцающих в темноте ироничных глаз, неторопливо и неотвратимо ко мне двигалась громадная псина. Она продвигалась очень тихо, как океанская акула. И ужас наводила такой же. Ни лая, ни рыка. Ни одного намёка на звук. Не оставлял надежды и хвост, приветливое помахивание которым могло эту надежду подарить. Каждое движение дьявольской собаки было отточенным и оправданным. Беда неумолимо приближалась. Я даже на секунду понял - почему гадкая тварь не спешит разделаться со мной, подскочив в два прыжка. Она хотела доставить себе максимум удовольствия, растянув его, как только можно... и чтобы слюны и желудочного сока выделилось побольше. В её глазах явственно читалось: "Благодарю тебя, мой собачий Боже, за внезапно посланный Тобой восхитительный ужин!".

Волосы на мне стояли дыбом от ужаса. Уже безо всякой надежды, а скорее машинально, я ощупью за спиной нашарил ручку, которую потянул к себе. Дверь (О, Чудо!) подалась. Я просочился в прихожую, в приоткрывшуюся сантиметров на 10 дверь. Первое, что сделал, это задвинул до упора дверной засов. Через пять минут я решился начать поиски выключателя. Он нашёлся легко. Включился свет. На вешалке в прихожей висел хорошо мне ранее знакомый клетчатый пиджак. О...

Я был крайне дружелюбно встречен моим давним другом, с которым мы проговорили бОльшую часть ночи, предавшись воспоминаниям, размачиваемым хорошим количеством хорошего (и редкого на то время напитка) пива, да не нашего, а - чешского! Собака оказалась до того дружелюбной, что надёжнее вместо неё было держать на охране двора какого-нибудь кролика. Лаять она не могла из-за навсегда застуженных связок, а не рычала - по своей природной доброте. Единственное, что у неё было страшным, это был её внешний вид. В доме, кроме собаки, жили ещё три кота. Эти паразиты систематически обворовывали несчастную псинку. Сожрав свой обед, они отправлялись дразнить обедающую собаку. Один из котов принимался корчить ей рожи, собака гналась за ним, чтобы наказать, а двое других негодяев пожирали собачью похлёбку. Потом дразнить собаку отправлялся следующий кот. Это были очень интересные существа. Но жалею я с тех пор - только об одном. Один из котов был напрочь косой, что изредка в природе случается. От этого вид у него был до крайности комичный. Если бы я попросил, чтобы мне его подарили - так бы и было. А я не попросил.