Под сводами английских замков глава 1-2

Глава 1

Эта осень в Питере была довольно скучной. Постоянные дожди, холодный ветер и с ноября эпидемия гриппа. В принцепе, ничего нового. Скучные лекции в университете и каждодневные встречи с одними и теми же людьми все больше и больше надоедали. Я не говорю, что мне нечем было заняться в тот период, но смена обстановки все больше и больше манила меня.  Возможность осуществить задуманное могла подвернуться только весной.
  Вообще этот год был для меня самый трагический, из всех, которые я провела на земле. Мои родители попали в автокатастрофу и умерли в больнице; меня уволили с работы,  на которую я устроилась еще на первом курсе университета; и прочие.  Наверное, не случись со мной этих несчастий, я не стала бы писать автобиографическую книгу.  Подробнее я буду рассказывать далее, когда со мной случилась очень необыкновенная история, и вот, в чем она сотоит. Дело в том, что у нас оказались родственники за границей, о которых я почти ничего не знала. Мама мне рассказывала о каких-то кузинах и о том, что я виделась с ними в детстве. Возможно, это и было так, но я ничего об этом не помню. Когда мне было двенадцать, они прислали мне дорогой подарок к Рождеству – большую фарфоровую куклу, которая до сих пор стоит у меня в комнате. На пятнадцатилетие они прислали мне золотую цепочку с изумрудом, а, когда мне было восемнадцать, я получила от них билет на месячный отдых на Багамских островах. Поехать туда мне так и не удалось в связи с поступлением в университет, а вот остальные подарки я помню до сих пор. Судя по всему, любезный читатель,  вы уже догадались, что мои родственники были очень багаты. Я никогда их не видела и думала, что это один или два человека.  После смерти родителей, моя тетя сообщила им об этом, и я незамедлительно получила от них письмо. Оно оповещало о том, что они очень соболезнуют  мне и приглашают к себе этим летом. К тому же они оплатили все расходы на дорогу, и мне ничего не оставалось, как просто согласиться. Мое любопытство наростало с каждой минутой.               
                ***
   Жили они в Англии, в небольшом старинном поселке под Уотфордом, в трех часах езды на машине от Лондона. Местность была великолепная. Мне представилось, будто бы я попала, чуть ли не к самой королеве Елизавете. Пока водитель вез меня из Лондона в дом моих родственников, я наблюдала за окном машины чудесный поля, поросшие, такой свежей и молодой травой, от яркого зеленого цвета которой шурились глаза.  По обеим сторонам широкого шоссе пролегали равнины, с редкими холмами. Весь воздух был пропитан свежестью и молодостью утра. Сам Лондон я видела только мельком, пока мы выезжали из аэропорта на междугороднюю дорогу. Но я решила, что на время  моего  прибывания здесь, я должна буду обязательно его посетить. Уотфорд был намного меньше Лондона, но не менее красив. Большие стеклянные магазины; улицы, выложенные брусчаткой; старинные дома с прекрасными вывесками; клумбы, которые тянулись по всему городу;   трамваи, сделанные под страинные паравозы и многое другое. Спустя два с половиной часа мы въехали в поселок, в котором находился дом. Водитель мне всю дорогу рассказывал, какой он красивый и большой, а так же спрашивал про меня. Так, что мне было не скучно. Действительно, дома в поселке скорее напоминали мне старинные замки и виллы. Наконец мы повернули на узкую дорогу, где впереди возвышался большой широкий и длинный замок,  с узкими высокими окнами; с одной стороны стена дома поросла диким виноградом. Перед красивым домом было большое пространство, не знаю, как его назвать. Оно было выложено красивой новой плиткой, какой у нас обычно выкладывают территории перед  кафе и магазинами, только несколько иной формы. По середине этой, скажем так площадки, возвышался круглый и довольно объемный фонтан, изображающий трех девушек, держащих поднос, из которого по струйкам текла вода. По обе стороны от фонтана были высажены маленькие кустарники, обрезанные по форме разных фигур. В подножиях лестницы возвышались две статуи девушек: одна держала кувшин, другая – зеркало. С двух сторон этой площадки росли деревья и кустарники, было понятно, что они переходят в небольшой садик с противоположной стороны дома. На пороге стояла вся семья. Она состояла из семи человек. Подробнее я буду об этом рассказывать дальше. Но приняли они все меня с большим теплом и радостью. После небольших расспросов, как я доехала и, как у меня дела, они отпустили меня с одной из горничных, чтобы я смога разложит свои вещи в новой комнате, и отдохнуть. Скажу, что меня поразило, ведь все женщины, а их было четыре, были одеты в платья.   


  Горничная открыла мне дверь, и я вошла в просторную комнату, с видом на холмистые вершины Англии. Вдалике виднелся Уотфорд, со своими многоэтажками и светящимися высокими магазинами.
- Ужин в семь, мэм, в большой столовой на первом этаже, - сказала горничная и покинула меня в моей новой обители.
  Комната показалась мне довольно старой, а вернее старинной. Как я заметила, в этом старом замке все комнаты хранят старину и загадочность. Они все темные, с величавой меблировкой, напоминающей конец восемнадцатого века. На каждом окне висят длинные бархатные шторы и тонкая прозрачная тюль, сквозь которую проникает совсем немного света. В моей комнате было точно так же. Шторы, глубокого синего цвета, подвязанные золотыми шнурками, сочетались со всей обстановкой помещения, как нельзя лучше. Вся комната была в голубо-серых тонах, а мебель и отделка на потолке, и стенах – золотой. С права от входа, по середине стены стояла большая и высокая кровать, накрытая синим бархатным покрывалом; на ней лежало несколько золотых подушек. Рядом с кроватью стола тумбочка с одной стороны, а с другой огромный туалетный столик, доходящий до самого окна.  Напротив кровати находился большой шкаф, до самого потолка, видимо новый. Рядом с ним был такой же книжный шкаф, в котором я нашла несколько книг Пушкина, Чехова и Достоевского. Эти книги натолкнули меня на мысль, что мои родственники помнят и любят свою бывшую родину. В моей комнате я провела весь вечер до ужина, раскладывая вещи. В шкафу я обнаружила телевизор и столик с ноутбуком. Они появлялись, когда отодвигалась передняя зеркальная панель. Все было очень интересно продумано, и я осталась, вполне довольна помещением, в котором мне пришлось жить. Ближе к ужину в мою комнату постучали.  На пороге я увидела красивую высокую девушку, со слегка надменным лицом и гордым блеском в ясных глазах. Это была Лиза или, как ее называли в этом доме на французский манер, Бетси. Бетси была внучкой мадам Мари. Это была двадцатилетняя  девушка, очень милая, даже можно сказать красивая: высокая, тонкая, с немного широкими плечами для ее тонкой фигуры и длинными худыми ногами. Она вошла ко мне, беспечно улыбнувшись на пороге и осмотревшись по сторонам.
- Вы уже привели себя в порядок и разложились? – спросила она.
- Да, эта комната замечательная. Мне приятно оставлять в ней свои вещи.
 На мой ответ Бетси улыбнулась и села на краешек кровати.
- Что вы будете одевать к ужину? – вполне серьезно спросила она.
 С того момента, как я вошла в этот дом, я поняла, что просто в халате, как я делала это дома, мне нельзя спускаться вниз, но, что именно я должна носить, чтобы не вызвать удивленные взгляды этого аристократического семейства, я не знала.
- Бетси, а, что вы мне посоветуете одеть? – неуверенно задала вопрос я.
- В зависимости от того, что у вас есть. Ну, давайте посмотрим, - она подошла к шкафу и стала рассматривать мои вещи. После нескольких минут я услышала, - да, вы совершенно не блещите изысканностью своих нарядов. У вас есть хотя бы одно платье?
- Да, - я протянула ей одно спортивного фасона, а другое фасона «Сафари», очень модного этим летом.
- Нет, эти оба не подойдут. Они слишком дерзкие. В таком можно выйти, разве что, на прогулку с лошадьми.
- С лошадьми??
- Ну, да. Бабушка не потерпит в столовой человека, одетого вот так. Она просто пошлет вас переодеться. 
- Но у меня есть отличные джинсы хорошей фирмы! Я специально недавно их преобрела.
- Натали, вы не знаете? У нас к ужину принято приходить в платье, а мужчинам в деловой одежде  или каком-нибудь хорошем костюме известного бренда.
- Что же теперь делать?
- Хорошо, одевайте сегодня ваши джинсы, а завтра мы с вами отправимся по магазинам за новым платьем для вас.
- Но они ведь очень дорогие?
- Ничего, Натали, я знаю один замечательный магазин, в котором все не так уж дорого, но очень модно. Все самые известные дамы Англии одеваются в таких магазинах.
  Я поняла, что расходы на поездку, которые оплатила семья, возметяться моими тратами на новый гардероб! Пока я одевалась, Бетси рассматривала мои украшения и сетовала по тому поводу, что у меня все очень дешевенькое и простое. Конечно, с ее аксессуарами мои никогда не могли сравняться: ее шею украшало бриллиантовое колье, на руке были замечательные часы из белого золота, в ушах блестели небольшие серьги. Все украшения замечательно сочетались с ее светло-русыми кудрями.
- Да, вы совершенно не знаете, как нужно женщине себя украшать! – говорила она.
- Ну, конечно, у меня ведь не столько денег, сколько у вас, Бетси, к тому же я не гонюсь за драгоценностями!
- Почему? За чем еще может гнаться женщина?
- Расскажите мне лучше побольше об обитателях этого замка и о нем самом.
 Она взглянула на свои часы и сказала:
- Ну, о замке я вам уже рассказать не смогу, до ужина всего час, а вот об его обитателях - с большим удовольствием.

Глава 2

- Все наше общество состоит из девяти целовек: я, Катрин – это очень неприятная особа по отношению ко мне. Мы знаем, друг друга с самого детства, и у нас постоянно возникают скандалы. Ей двадцать лет, как и мне. У Катрин есть отец – мьсье Андрэ, ее мать погибла, когда ей было восемь лет.   Она не очень интересна, поэтому про не я буду мало рассказывать, вы и так потом узнаете о ее характере по ее действиям. Мои родители – Жорж и Элиза. Мой отец приходиться родным братом мьсье Андрэ. Наша с Катрин бабушка Мари, мать папы и мьсье Андрэ. У бабушки есть любимая внучка -  Жаннет, она дочь каких-то наших дальних родственников, тоже эмигрантов из России. Бабушка знала ее еще совесем малюткой и   полюбила примерно тогда же. Это удивитльное существо: очень милая девочка восьми лет, у которой недавно погибли родители в  автокатастрофе и она живет у нас уже год. Осенью ее отправили в частную школу, в Лондоне. Так что вы будете иметь счастье с ней познакомиться только через месяц, по окончанию ее экзаменов в школе. Так же в доме живут любимец Катрин йорширский терьер Бэппо, которого ненавижу я, и который дерзко презирает меня; и  любимица бабушки персидская кошка Ванда.   
- Но вы рассказали только о восьми героях этого дома, кто же девятый? – удивленно спросила я.
- Ах, ну да. Я совсем забыла. Об одном лице я умолчала, сегодня вы его  еще не видели. Он не вышел вас встречать, так как был очень занят по работе.   Это самое странное и удивительное лицо в этом доме. Я бы даже сказала – страшное лицо. Мы с ним постоянно воюем и ненависть наша обоюдна. Это господин Николай, или, как его зовут у нас в кругах – Nicolas. Вы увидите его сегодня вечером, но могу поклясться, он вам  не понравиться. Впрочем, я могу вам сказать, милая Натали, что уже время спускаться к ужину. Бабушка ужасно не любит, когда мы опаздываем по самым нелепым причинам, какой сейчас может оказаться наша с вами. Вы все равно увидите всех лиц, о которых я вам поведала своими глазами, и сделаете вывод за меня.
  Мы вышли из комнаты и направились в  прелестную столовую, где потомки нашего рода обедали еще пять веков назад.
 
  В столовой уже стали собираться люди. Мне в этот вечер было оказано особое внимание, и никто почти не замечал, что я в брюках, хотя это и не принято в этом доме.  Когда все собрались, первой за стол села мадам Мари, как ее было принято величать, потом господины Андрэ и Жорж, затем мадам Элиза и мы: Катрин, Бетси и я. Бабушка удивленно посмотрела в мою сторону, но Бетси меня оправдала:
- Мадам Мари, у Натали не оказалось подходящего одеяния для вечера, но мы завтра с ней обязательно решим эту проблему.
Бабушка утвердительно кивнула, но никто не принялся за еду.
- Мы ждем всех до последнего человека, коим сейчас является Nicolas, - шепнула мне Бетси.
 В комнате  царила полная тишина, и никто не смел ее нарушить, такими строгими являлись обычаи этого дома. Минуты три спустя, моему слуху донеслись  порывистые, но легкие шаги и дверь внезапно распахнулась – вошел красивый мужчина и, подойдя к столу, поцеловал руку бабушки. Она кивнула, после чего он мог сесть за стол. С его появлением все принялись за еду. Это было то странное лицо, о котором мне рассказывала Бетси – господин Nicolas. Я не знала, кто он был и, каким образом он относиться к этой семье, но мне было предельно ясно, что он далеко не последнее лицо.  Во время ужина все молчали до тех пор, пока бабушка не сказала что-то насчет погоды и завтрашнего дня. Потом завязался холодный разговор, в котором все принимали участие не очень охотно. Мне показалось, что в этом доме живут по заведенным часам.  Бетси мило вставила какую-то фразу и своей улыбкой показала, что она не расположена к разговору. Катрин вовсе молчала, пока из нее отец не вытащил несколько суждений. Видимо, молодежь в этом доме противилась жить по многолетним правилам, установленным кем-то из прошлых поколений. Господина Nicolasa спросила о чем-то, и он вполне охотно ответил, но во весь ужин был молчалив и угрюм, как мне показалось. После трапезы, которая окончилась в половине восьмого,  все разошлись по комнатам, и в доме снова стало тихо. К девяти часам стемнело, и замок обрел очень угрюмый и устрашающий вид. Я прошлась по нескольким залам на втором этаже, и мне стало до того жутко и грустно, что я решила отправиться к себе.  Моя комната уже пропиталась моими духами и по всем углам были расставлены мои вещи, поэтому мне было в ней вполне спокойно и даже уютно, как для чужого помещения. Дома, в питерской квартире, конечно было привычней, но после смерти родителей я не охотно туда возвращалась и во время учебы жила в общежитии.
   Взяв книгу, мои глаза стали читать, а ум переместился в действии какого-то женского романа известной английской писательницы, стоявший у меня на полке. Когда часы пробили половину десятого, в мою комнату постучали. Опять на пороге я увидела Бетси, но уже не в шикарном летящем платье, с украшениями, а в блестящем шелковом халате и с подобранными волосами.  Она улыбнулась своей милой улыбкой и села в кресо напротив меня. Несколько минут она просто смотрела на меня и молчала. Мне тоже нечего было ей сказать, потому что мои мысли сейчас были далеко от ее визита ко мне.
- Как же хорошо, милая Натали, что вы приехали к нам погостить! – раздался ее звучный голос.
Я, признаться, не ожидала от  нее столь  искреннего признания и промолчала.
- Вы не представляете, мой друг, как скучно бывает в этом замке!  Я не представляю, как можно здесь прожить всю жизнь! Мне бывает просто не с кем поговорить. От общения с maman я уже выросла, с Катрин, вы сами понимаете, у нас ничего не вяжется, а с бабушкой, все очень просто – она слишком устарела в наше время! Я, милая Натали, хочу с вами подружиться и  разговаривать, как с сестрой. Я вижу по глазам, что вы умны и воспитанны не хуже, чем я в этих харомах. Как бы я хотела жить в Петербурге и ничем себя не обязывать!..
 Мне показалось, что она говорит вполне искренне и ей действительно очень грустно.
- Почему вы так печальны, Бетси? Чем вы себя обязали? – поинтересовалас я.
- Ах, Натали, это все – в чем я живу. Я никогда не буду свободной, потому что я богата и у меня есть обязанности. К тому же главная моя беда решена была еще в детстве. Тогда она мне не казалась такой обширной.
- Что же это?
- Да так, вы скоро все поймете.
Она помолчала немного.
- Хорошо, расскажите мне потом про свою проблему. А теперь я хочу вас попросить, дорогая Бетси, чтобы вы мне поведали о том странном человеке, который сегодня опоздал на ужин.
- О Николае? Здесь все очень просто, он ужасный, нелюдимый и дерзкий! – воскликнула она так громко, как-будто чтобы он мог ее услышать.
- А поподробнее? Мне очень интересно.
- Ну, хорошо. Вижу ни вы, ни я рано не уснем. Прошу вас, слушате. У Nicolasa мать была дочерью бубушкиной двоюродной сестры. Она рано овдовела и воспитывала мальчика где-то в глубинке России. Там он жил до двенадцати лет. Свои капиталы после распада Империи они не сохранили, так как не успели покинуть Россию. Его дед тяжело работал, чтобы заработать на хлеб и не идти против советской власти. Между тем им как-то удалось сохранить своих ближайших родственников и продливать семейное древо. Когда мои предки уехали за границу они тщетно пытались вытащить из этой грязи, которая  царила тогда в России мальчика и его семью. Но им это не удалось, иначе, если бы узнали, что они бывшие буржуи, то их бы расстреляли всех. Так Николай рос до двенадцати лет с матерью – вечно больной и бедной. Она похоронила своего отца, того самого, который тяжело работал, и еще больше впала в отчаяние. Говорят, она была больна нервными расстройствами, но, судя по тому, что она пережила, я бы была на ее месте такой же. Мальчик рос больным и слабым. Она по возможности, конечно, показывала его разным  врачам, но ни не могли поставить точного диагноза. Когда ему исполнилось двенадцать, она умерла на квартире, где жила с ним в полной нищите и мальчик остался сиротой. Его направили в пансион, и там он прожил пол года. Мой двоюродный дед приехалв Россию и забрал ребенка в Англию, под предлогом опекуна. Я не знаю, как ему это удалось, ведь тогда из России никого не вывозили! Впрочем, это запутанная история, в подробности которой я не хочу вдаваться.  С тех пор Николай воспитывался здесь и получил, скажем, так, дорогое образование. Дед в нем души не чаял, так как потерял жену и не имел детей. Между тем мальчик рос очень странным. Он говорил такие страшные вещи и так странно себя вел временами, что просто кровь застывала в жилах. Со временем оказалось, что Nicolas – экстрасенс  видит все, что происходило и будет происходить с ним и его родными. Перед смертью дед оставил ему солидый капитал, и наша бабушка пригласила его жить к нам. Я же в свою очередь, непосредственно связана с этим человеком или буду связана очень скоро. Дело в том, что еще с семи лет я знала, что у меня есть жених, и была я обручена именно с Николаем. Я никогда его не видела, но, по словам отца, я понимала, что он ужасно красивый и образованный юноша.  Его дед и бабушка, вместе с моими родителями решила, что, когда мне будет двадцать четыре, и я окончу обучение, то состоится наша свадьба. Николая я впервые увидела в пятнадцать лет. С семи и до пятнадцати я училась в частном пансионе, в Лондоне, гед мы жили с родителями. Потом мы переехали в этот дом. Николай мне показался очень красивым и сразу заинтересовал меня. Все его манеры, утонченный вкус, правильная речь, превосходные знания во всех областях, меня просто потрясли. Я  гордилась тем, что у меня в будущем будет такой муж, а он, как я понимала, не реагирует на мою к нему симпатию. Я с детства купалась в роскоши и во внимании со стороны другого пола, поэтому я знала, что я очень красива. Поэтому я думала, вернее я была уверена, что, когда немного подрасту, то смогу очаровать непреступного героя и он поддастся мне без сопротивления. Но, чем быстрее я росла, тем реже он говорил со мной не то, что о предстоящей совместной жизни, а вообще! Меня это ужасно бесило, и я поклялась ему отомстить. Три месяца я держалась и ни слова ему не говорила, а он чувствовал это своими сверхъестественными способнстями и усмехался мне в лицо, как только мы с ним встречались. Я готова была из окна выпрыгнуть, чтобы он  хоть как-то обратил на меня внимание. Но все было тщетно. Когда я умешленно простудилась, он даже не пришел ко мне, не смотря на все уговоры родтсвенников меня навестить. Мое самолюбие просто не выдерживало напора, когда мы с ним случайно оставались одни в гостиной, и он меня полностью сканировал, хотя я была в другой стороне комнаты!
- Как это, сканировал? – спросила я.
- Просто, моя милая Натали, он задавал любой не касающий никакого дела вопрос, и пока я думала, как ответить на его сложные искаверканные слова, он произносил вслух все мои мысли и быстро покидал комнату! Однажды он заявил, что не имеет желания на мне жениться, потому что я слишком проста, и меня можно сразу разгадать. Еще был случай, как мы однажды столкнулись в дверях, и он так страшно на меня посмотрел, прочитав все мои мысли и меня всю сразу, что я чуть не потеряла сознание, меня оживила его дерзкая улыбка. Скажите мне, милая Натали, как на таких красивых губах может сиять такая поршивая улыбка! Кто мог научить его или подарить ему этот ужасный дар!? С тех пор мы ненавидим, друг друга и почти не пересекаемся. Он не хочет нашей свадьбы, я ее ужасно не хочу, а до нее всего четыре года!  К тому же он может просто идти по коридору и слышать какие-то звуки. Рассказывать, что в нашей старинной галарее, которая больше всего ценится в этом доме, были как-то расстреляны три совершенно невинных человека. Как с нашей лестницы свалилась какая-то девушка в девятнадцатом веке, жившая тут, как гостья. Страшные вещи, рассказанные им, повергают в ужас абсолютно всех. Мне, после такого разговора с ним становиться страшно ходить по коридорам и я после ужина боюсь выходить из комнаты, особенно зимой. Скажите мне, зачем мне это замужество?
Я была удручена таким разговором, и пыталась во всем разобраться. Чуть позже я сказала:
- А может вам просто попытаться его понять?
- Николая? Как я могу его понять, если я его ненавижу?
- А почему? Он ведь красив?
- Для меня эта самый ужасный мужчина. Я легко его могу сравнить с Квазимодо.
Я молчала.
- Впрочем, все уже решено. Бабушка относится к нему снисходительно и постоянно меня убеждает, что он хороший человек и просто болен. Мы думаем, а вернее надеемся, что он сможет выздоровить. Ни один врач ему не может помочь. Значит вся его болезнь заклячается в нем самом, поэтому я очень хотела бы, чтобы он стал ценить меня и полюбил когда-нибудь.
 Мы немного помолчали.
-А, что с Катрин? Она мне показалась очень молчаливой и скованной девушкой, - сказала я.
- Да нет, она просто очень своевольная и гордая. Пока она не захочет сама говорить, из нее слова не вытащишь. Ну, а если захочет, то можно смело убегать -  ей рот не закроешь.
- Она всегда жила в этом доме?
- Нет, она жила во Франции до пятнадцати лет. А, вот когда ей исполнилось пятнадцать, она переехала сюда, как и я впрочем.
У нее не много ухажеров, она не любит шумные вечеринки и круизы на теплоходе. У ее отца большой бизнес по всей Европе и они много денег вкладывают в разную недвижимость, но в последнее время их дело подорвалось, но не окончательно. Мьсье Андрэ много сетует по этому поводу.
- Мужчины в этом доме занимаются бизнесом?
- Да, у каждого какая-то своя фирма. Как-то у Жоржа и Андрэ был свой большой модный дом, но вскоре они разделили капитал и вложили в отдельные фирмы. Теперь они очень успешные люди. У Николая тоже свой бизнес. В его владениях огромное рекламное агенство. Он снимает рекламу для самых известных брендов одежды, косметики и парфюмерии.  Кстати, его бизнес продвигается лучше, чем, чей либо в этой семье, а может и в стране. Недавно он сумел как-то так провернуть дело, что построил еще несколько офисов в Ирландии и в России этой зимой, и абсолютно не обонкротился. Наши мужчины считают, что это из-за его сверхъестественных способностей. Но, кто знает, может у него просто прекрасная голова и острый ум. 
- Интересная у вас семья, а вы проводите вместе выходные или какие-нибудь праздники?
- Конечно! Бабушка ввела особый распорядок дня  на воскресенье: мы встаем в семь утра, завтракаем в восемь; после этого все собираются на веранде, и мы отправляемся куда-нибудь на машинах, в какую-то поездку. Чаще всего это пикники или прогулки по открытой местности. К нам часто присоединяются друзья или знакомые, мы редко ездим одни. Так мы проводим весь день до ужина. Потом все собираются в столовой, а после этого мы проводим вместе весь вечер за разговорами или просмотром фильма, а иногда и за чтением новых книг. Сегодня суббота? Значит завтра вы и так все сами увидете, Натали. Бабушка утром все придумывает, и собираться приходиться быстро. Я думаю, я вас утомила?
- Немного, я очень устала с дороги, - с улыбкой произнесла я.
- Ах, как я раньше об этом не подумала! Точно, вам давно пора спать, ведь уже половина двенадцатого! Я желаю вам приятных снов в этой старинной комнате.
 Бетси ушла. Я скоро легла, но долго не могла уснуть, размышляя над всем, что она сейчас мне рассказала. Приблизительно  в час ночи сон все-таки стал меня одолевать, и я постепенно окунулась в бездну спокойствия и неожиданных фантазий.