В танце орла. Глава 2

2.
4 февраля 1246 года.
Город Киев.

Очень тучный пожилой человек, почти не имеющий волос на своей голове, но обладающий окладистой бородой и правильным в профиле римским носом, был облачен в монашеское одеяние. Чувствовалось, что ему не здоровится. Но он стоял у порога небольшого дома на пронизывающем холодном ветру, который легко забавлялся его свободно болтающимся сзади капюшоном, и пристально всматривался в заснеженные поля, затем перевел взгляд на город, вернее на то, что от него осталось. Когда-то многолюдная и богатая столица Руси производила ужасное впечатление: разграбленная и сожженная монголо-татарами, она насчитывала теперь не более 200 бедных хибар, среди бесчисленных пепелищ валялись черепа и кости мертвых людей. Покачав с сожалением головой, монах повернулся в сторону двора, где русские мужики запрягали сани…

Это был Джованни дель Плано Карпини (отец Иоанн), итальянский монах-францисканец, брат ордена миноритов, легат апостольского престола, посланец папы Иннокентия IV к монголам и иным народам Востока. Ему было 63 года, он имел за плечами 40 лет монашеской жизни, в том числе более 20 лет апостольской деятельности.

Карпини прикрыл уставшие глаза и воскресил в памяти некоторые события своей жизни…

Он родился в 1182 году в городке Пьяно-делла-Маджоне недалеко от города Перуджи в итальянском регионе Умбрия. Один из друзей и первых сподвижников святого Франциска Ассизского, монах-итальянец Карпини имел самые большие заслуги в распространении францисканства в Центральной, Северной и Восточной Европе. Он привил корни своего Ордена на территориях от долины Роны до Саксонии; из Саксонии распространил его в Чехии, Венгрии, Польше, Норвегии, Дании и Швеции, пересекая Европу от Лотарингии до Силезии, от Альп до Северного моря на осле, поскольку из-за своей тучности не мог ходить пешком.  Прибыв в какой-нибудь город вместе с еще одним братом, Карпини начинал проповедовать и подготавливал условия для обустройства обители. Когда же появлялась возможность обосноваться в городе, туда прибывала группа братьев, а «первопроходцы» отправлялись дальше.

В возрасте 36 лет Карпини стал наставником Немецкой провинции, а после ее разделения в 1230 году на Рейнскую и Саксонскую в течение 9 лет руководил Саксонской провинцией. Затем отец Иоанн обосновался в основанном им монастыре в Риге, который входил в состав Любецкой кустодии Саксонской провинции…
 
Тем временем из необъятных степей, раскинувшихся от Волги до Тихого океана, по Руси, подобно смерчу, пролетели, уничтожая все на своем пути, бесчисленные орды монголо-татар. Очень быстро они завоевали почти всю Русь и двинулись далее на Запад, превращая в руины города и села Польши и Венгрии, дойдя до Саксонии и побережья Адриатического моря.

При Чингисхане и его преемниках, великих ханах Угэдэе и Мункэ, ранняя военно-феодальная Монгольская империя достигла размеров, неслыханных в истории человечества. Монгольские походы сопровождались чудовищным разорением завоеванных стран. На жестоких монголов европейцы смотрели, как на дьяволов, вырвавшихся из бездны преисподней, и дали им название тартар, или татар, то есть сынов тартара, или ада.
 
Наступление монголов взволновало папу римского, задумавшего если не обратить этот азиатский народ в христианство, то хотя бы выведать их дальнейшие намерения. С этой целью папа Иннокентий IV и решил отправить к монгольскому хану свое посольство, поручив эту миссию францисканскому монаху Джованни дель Плано Карпини, слывшему умным и тонким дипломатом, общительным, остроумным и очень речистым человеком. Посланник папы должен был от имени Иннокентия IV представить хану предложение мира и прекращения нападений на христианские страны, а прежде всего должен был собрать сведения о монголах…

16 апреля 1245 года Карпини выехал из Лиона, где находилась резиденция папы. Сопровождал его еще один францисканец — брат Стефан из Богемии. Братья избрали северный путь, хорошо знакомый отцу Иоанну, и продвигались в сторону Кельна, а оттуда – в Прагу, где их встретил чешский король Венцеслав I.

- Государь, мы знаем вашу давнюю благосклонность к нам, - начал при аудиенции с ним свою речь Карпини. – Поэтому мы хотели бы спросить у вас совета, какая дорога лучше для нашего путешествия.

- Мне кажется, вам лучше бы поехать через Польшу и Руссию, - отвечал Венцеслав. – В Польше у меня родственники. С их помощью вы сможете выехать в Руссию. Я дам вам свою грамоту и хороших провожатых, а также прикажу обеспечивать вас продовольствием по моим землям и городам, пока вы не приедете к моему племяннику - князю Селезии Болеславу. Он вам знаком…

В столице Селезии Вроцлаве делегация прибыла ко двору Болеслава V Стыдливого, селезского князя и герцога Лигницкого, Сандомирского и Краковского. Он также дал монахам свою грамоту, надежных провожатых и продовольствие по своим поместьям и городам. Здесь к ним присоединился послушник Бенедикт из вроцлавского францисканского монастыря. Этот поляк стал прекрасным толмачом, поскольку помимо латыни хорошо знал русский язык и основы монгольского. Кроме того, здесь же посольскую группу пополнил еще один собрат по имени Бридиа, славившийся умениями художника.

Таким образом монахи добрались до Ленчицы – резиденции другого дяди князя Болеслава – Конрада Мазовецкого, князя Ланциского и герцога Мазовского и Куявского. Здесь они встретили русского владимирского князя Василько Романовича Волынского.

- Я хорошо знаю о настроении монголов, - сказал через переводчика Бенедикта князь Василько, чье княжество уже было под монголо-татарским игом. – Именно я посылал к монголам своих послов, которые привезли охранную грамоту для проезда к хану Батыю брата моего Даниила Романовича Галицкого. Поэтому посоветую вам иметь великие дары для раздачи монголам, так как они требуют их с большой надоедливостью, а если их не давать монголам, то посол не может соответственно исполнить своих дел, мало того, тогда он у них вообще ни во что не ценится.

Денег у странствующих монахов было очень мало – лишь то, что им дали, как милостыню и для поддержания жизни. Но все они были потрачены ими на приобретение меха бобров и других пушных зверей, чтобы принести их в дар монгольским вельможам. Однако шкур этих набралось крайне мало. И только благосклонность князя Конрада, княгини краковской Гремиславы, епископа Кракова Прандоты и нескольких рыцарей, находившихся в то время в Ленчицком замке, которые подарили монахам еще больше этих мехов, помогла посольской группе снабдиться презентами в достаточном количестве.

- Помоги, пожалуйста, насколько в твоих силах посланникам папы в их переезде к монголам, - усердно просил Конрад князя Василько.

- Я охотно это сделаю, - отвечал тот.

В свите русского князя Карпини и его товарищи продолжили свой путь. Наступила настоящая снежная морозная зима, и путешественники передвигались на санях, нанятых в Кракове. Так они добрались до города Владимира-Волынского – вотчины князя Василько, который на несколько дней задержал у себя в гостях странствующих монахов, чтобы дать им возможность немного отдохнуть перед дальней дорогой. На прощание Василько выделил Карпини своего верного человека – провожатого до Киева.

Дорога на Киев была довольно опасной из-за набегов на русские земли литовцев. Сами жители Руси помогали монахам, но противостоять литовцам не могли, так как большинство было или убито, или пленено монголами.

Прежде чем попасть по старому торговому пути в Киев, отец Иоанн и сопровождавшие его братья были вынуждены сделать остановку в городке Данилове, потому что Карпини очень сильно заболел простудой. Но, не вылечившись окончательно, несмотря на сильную стужу, он приказал своей группе положить себя на сани и двигаться дальше. «Чтобы дело христианства, - как сказал Карпини своим братьям, - не могло испытать препятствия».

В Киеве делегация попала на аудиенцию к монгольскому тысячнику.

- Те лошади, что у вас есть, скоро погибнут, - сказал он монахам. – Лежат глубокие снега. Ваши лошади не умеют добывать копытами траву под снегом, как монгольские, а в тех землях, куда вы отправляетесь, найти им для еды что-нибудь другого будет нельзя, потому что там нет ни соломы, ни сена, ни другого корма.

- Мы очень надеемся на вашу милость и помощь, - говорил тысячнику и его знатному окружению от имени своей группы Карпини, при этом вручая им многочисленные дары.

После этого тысячник незамедлительно выделил монахам своих лошадей и провожатых, а прежних лошадей обещал охранять и содержать у себя до возвращения делегации на обратном пути…

…Карпини очнулся от воспоминаний и услышал, как брат Стефан зовет его садиться в сани для продолжения путешествия.
 
Лошади неслись, скрипели полозья, завивая сзади снежные вихри. Карпини, лежа на сене и кутаясь в овчинный тулуп, внимательно наблюдал, как сзади таяли в морозной дымке останки древнего Киева.