Оправдание Ё

                "Подлец Карамзин – придумал же такую букву "Ё"..."
                Венедикт Ерофеев.

Буква «Ё» - самая многострадальная буква русского алфавита.
Хотя в изобретении «Ё» обвиняют историка Н.М. Карамзина, на самом деле эта буква была предложена женщиной. 
Княгиня Екатерина Дашкова, директор Петербургской академии наук, однажды попросила академиков написать слово «ёлка». Слово простое, однако при попытке написать его, маститые академики едва не перессорились. В результате они выдали такой вариант: «іолка». Так что же это получается? - возмутилась Екатерина Романовна, - Звук в нашем языке есть, а буквы, ему соответствующей – нет?  Передавать простой  звук двумя буквами не слишком удобно, к тому же сочетание букв «io» уже используется для передачи другого звука, «ю». Чтобы исправить эту несправедливость, Дашкова предложила записывать этот звук буквой «Е» с двумя точками сверху. 29 ноября 1783 года предложение учёной княгини было утверждено Петербургской академией наук. Эта дата и считается датой рождения русской буквы «Ё». 
 
Несмотря на решение Петербургской академии, буква «Ё» не была отражена в словарях и азбуках, и первое время  практически не использовалась. К тому же у неё оказались могущественные противники. Против новой буквы выступили придворные поэты Василий Тредиаковский и Александр Сумароков.
Тредиаковский упирал на то, что в книжнославянском (церковном) варианте языка звук «йо» вообще отсутствует (сЕстры, твЕрдый, и т.д. читаются через Е), а Сумароков хотя и признавал наличие этого звука в разговорном русском, но полагал, что этот звук используется в основном «подлыми сословиями», мещанством и крестьянством, а благородным господам так выражаться не подобает.

Другие деятели русской культуры поддержали введение новой буквы, отражающей живые реалии языка.
Гаврила Державин стал использовать букву «Ё» в личной переписке, в 1795 году эта буква была впервые (хотя ещё весьма робко) использована в печатном издании – книге Ивана Дмитриева. И только со стихотворного альманаха, издаваемого Карамзиным  с 1796 года, буква «Ё» получила действительно публичное распространение.
Поэтому Карамзина можно назвать крёстным отцом новой буквы.
Впрочем, возможно, эта инициатива исходила и не от него, а от кого-то из сотрудников издательства, поскольку в своей «Истории государства Российского» Карамзин буквой «Ё» не  пользовался.
Даже после того, как новая буква стала применяться на практике, она далеко не сразу получила официальное признание. Ей долго не могли найти подобающего места в алфавите. В дореволюционных «Букварях» «Ё» помещали в конце, между «ятем» и «э», а  не после «Е», как сейчас.
В ходе реформы алфавита, предпринятой после революции 1917 года из типографских наборов букву «Ё» не изымали, как, к примеру, твердый знак, который наборщикам приходилось заменять апострофом. Но  статус буквы, обязательной к применению, она потеряла.

Жизнь, однако, потребовала возвращения «Ё».
Рассказывают, что 6 декабря 1942 года Сталину принесли на подпись приказ, в котором фамилии нескольких генералов и названия населенных пунктов, были написаны не через «ё», а через «е», в результате чего их можно было прочитать искажённо. Этот факт возмутил «вождя народов», и уже на следующий день газета «Правда» вышла с буквами «ё» в положенных местах. Правда это или легенда, сказать трудно, зато точно известно, что обязательное употребление буквы «ё» было введено приказом народного комиссара просвещения РСФСР 24 декабря 1942 года.
Несмотря на то, что этого приказа никто никогда не отменял,  после смерти товарища Сталина буква «Ё» стала незаметно «вымываться» из печатных изданий, её стали всё реже использовать при письме. Оправдывали это тем, что все и так знают, в каких словах нужно читать «Е» как «Ё», поэтому нет необходимости обязательно расставлять точки.
Этот аргумент выглядит весьма неубедительно. В ХХ веке печатные издания стали главным посредником в общении между людьми, именно на них, а не на устное общение, легла основная миссия установления и поддержания языковых норм. Однако, при отсутствии знаков ударения или точек над «Ё» читателю порой трудно или даже невозможно понять, как на самом деле должно произноситься то или иное слово или фамилия. Ну, скажем, интуитивно мы ещё сможем правильно прочитать слова «елка» или «ежик». Отличить «все» от «всё», «берет» от «берёт», «ведро» от «вёдро» (хорошая погода) уже трудно без знания контекста. А при применении незнакомых слов, фамилий или географических названий положение и вовсе безвыходное. Откуда, например, неискушённому читателю знать, что Кенигсберг – это Кёнигсберг, Черчиль на самом деле Чёрчиль, а Кеплер – Кёплер, что фамилия персонажа романа Толстого «Анна Каренина» не Левин, а Лёвин, а русский поэт Афанасий Фет - на самом деле Фёт (исконная немецкая фамилия)? 
Настоящими причинами неиспользования буквы «Ё» являются лень и невежество. Ведь для того, чтобы поставить две точки в нужных местах, нужно знать соответствующие правила, а так – пиши везде «Е», и не ошибёшься. К тому же и при типографском наборе печатных текстов можно снизить трудоёмкость, исключив "лишнюю" литеру.

В начале  XXI века споры вокруг «Ё» разгорелись с новой силой.
Возникли два непримиримых лагеря – сторонников и противников многострадальной буквы.  Первые требуют обязательного употребления «Ё» во всех официальных документах и печатных изданиях. Они возвели памятник этой букве в Ульяновске и ежегодно 29 ноября отмечают день её рождения.
Противники «Ё» требуют её полной отмены и исключения из алфавита, в котором вместо нынешних 33 должно остаться 32 буквы. «Буква Ё должна умереть!» - таков официальный лозунг ё-ненавистников.
Тем не менее, по здравом размышлении, такой радикализм представляется неоправданным. Звук, ныне обозначаемый буквой «Ё» реально существует в русском языке, и вычеркнув из алфавита букву, мы не сможем ликвидировать этот звук. А следовательно, неизбежно возникнут трудности и несоответствия при отражении его на письме.
Думаю, следующее незатейливое стихотворение подтвердит этот вывод.

Кто вперёд бредёт ручьём -
Лёд и вёрсты нипочём?
Ёрш, селёдка и осётр.
Кто хитёр, зажжёт костёр,
Кто утрёт в потёмках слёзы,
Увлечённый лёгкой грёзой.
Кто-то пьёт, а кто влюблён.
Пёстрый шёлк, белёный лён.
Клёво всё – берёзы, ёлки,
Их серёжки и метёлки.
Воробьёв галдёж у гнёзд,
где поёт весёлый клёст.
Днём все пчёлы там, где мёд,
Звёзд полёты - в свой черёд.
Плёса шёпот просветлённый,
Где растёт паслён зелёный…
Тёрн ядрён и тёплы вёсны,
но проблема скрупулёзней:
по серьёзному в пролёте
Шрёдингер, Пастёр и Гёте,
Рёрих, Бёрнс и Чебышёв,
и Хрущёв, и Горбачёв, 
фрёкен Бок, Мирей Матьё, -
лишиться могут буквы «Ё»!
С ними сёстры, свёкр и тётка,
и с актёрами пролётка…
Ну, Бог с ним, - с Гёте, с Бёрнсом вместе,
но скажите же по чести:
в самом деле, ё-моё,
как же русский - да без «Ё»?