Пулька

В подъезде от ветра то и дело хлопала дверь, а свет от лампочки казался синим от холода. Кулешов  стоял прислонившись к стене и чего-то ждал. Курил уже третью сигарету и нервно сжимал и разжимал листок бумаги в правом кармане пальто. Весь город завалило снегом, трамваи не ходили .Кулешов прислушивался к подъезду, ловил каждый звук -не пойдет ли кто. Но было тихо, только хлюпала входная дверь. Кулешову  почему-то нравилось стоять здесь и курить, толи потому что он знал, что никто не пойдет и  не погонит его, толи от того, что он никогда не был здесь и вряд ли будет потом. Но сейчас в этом подъезде решалась судьба одного человека. Не его, не Кулешова, а того. Донос на которого сминал и разминал Кулешов в одном из карманов своего пальто. 
Человек этот был его другом.  Он знал, что на него написана ерунда, неправда, гадость. Но если сказать сейчас об этом, там, откуда он был сам. Значит подставить свою репутацию, и даже может быть будет разбирательство и не факт , что его, Кулешова, 
самого не втопчут в грязь, как много раз было со многими, кого Кулешов знал, но за кого не вступился. Тут же был совсем другой случай. Человек этот вытащил его, Кулешова с поля боя.Они были  отрезаны двумя велосипедными 
немецкими  ротами  под Сольдау. И потом раненого друг тащил его на себе километров 15, подобрали  кавалеристы из разбитого  1-го  корпуса генерала Артамонова. Повезло, выжили. Кулешов ощупал правой рукой изуродованный шрапнелью правый бок. В  дверях,  на другом конце улицы он увидел красноармейский патруль, они вели двоих. Женщину и мужчину. Он вдруг решил сыграть - сколько раз хлопнет дверь за минуту. Если больше пяти, то донос не отдаст. А если меньше, то ..Кулешов засек время, но 
как оказалось напрасно. Дверь даже ни разу не скрипнула, она плотно вошла в сугроб и не двигалась. Кто-то сверху спускался еле-еле, наверное,  старуха - предположил  Кулешов. Что же делать - он закурил четвертую. Выхода не было, либо самому принять 
донос как правду, и поверить, что подозреваемый - враг завоеваний революции или признать донос- неправдой и тогда ... Кулешов достал помятый лист и разорвал его в клочья, потом поджег от сигареты в углу. Донос этот он получил от агента П., который был 
скорее  всего под  ЧК. Кулешов выругался и отправился вон. Где находился этот К он не знал,  но теперь было необходимо его быстро найти и незаметно убрать, в таких сугробах - его найдут только весной, да и то вряд ли опознают, кто будет этим заниматься.  Кулешов вдруг только сейчас вспомнил, что маузер он оставил у знакомого часовщика, чтобы тот проверил спусковой механизм и поменял боёк. Вообще-то по-хорошему надо было для начала встретиться  с... виновным. Вдруг и правда, он... да мало ли что  бывает, вон  оно как перемалывает людей в горниле всеобщего безумия. Был  друг,  стал враг, это нормально, это военное положение. Не надо только раскисать, есть приказ, надо выполнять - подбадривал себя  Кулешов. - Сам то ты на чьей стороне, на чьей  сторонушке - спросил он себя вслух .-Где нутро твое начальник,  начальник. -На-ча-льник-!!! Снег скрипел , к ночи становилось холоднее,  деревья покрылись белым инеем.

Часовщик вернул исправленный маузер, и Кулешов пошел по адресу, который врезался ему из доноса. Посмотрю все сам и тогда решим кто за кого. И кто кого.. От первого выстрела в 
Первую мировую и до сегодняшнего Кулешова лежала огромная пропасть. Расстрелы населения  в  Крыму до прихода немцев, гражданская  на Украине, чистки в Петербурге в 20 году...

Федор  Костамаров сидел напротив окна и просматривал новые газеты. В окне уже ничего не было видать, только угол соседнего дома, с крыши которого кто-то задумал спустить снег, и фонарь от ветра иногда судорожно метался из стороны в сторону. Мела 
метель. Подай чаю, - сказал он жене задумчиво, -вскипел поди уже.  Ксения, жена Федора  оставила вязание и вышла в кухню. В это время постучали.
На пороге стоял человек в серой шинели. -Кулешов?Ты? Федор очень удивился, Кулешов протянул руку. - Ну здравствуй..Обнялись.- Давно в городе-то? -уже в гостиной располагаясь под иконами на диване, спросил Кулешов. - Да с месяц , месяц как приехали-  сказал Костамаров,  - ну ты почти не изменился, сколько не виделись -то? Кулешов решил ничего не откладывать - у меня новости  плохие - на тебя донос написан, я знаю там неправда.  Да и тем более ты мне друг..- сказал Кулешов,отводя глаза. Костамаров  встал, - ага, никуда не скрыться. -А ты то какими тут ? Кулешов - неважно, дело серьезное - ты вот что..я там ничего утверждать не собираюсь, но давай так - ты уезжай отсюда, а то пропадешь задаром, знаю что говорю. Три дня тебе хватит собраться? 
Костамаров посмотрел в глаза Кулешову ..ты что..не поеду никуда, нет у меня ничего, нет ничего против -как будто повторил он тихо -жена у меня на сроке - сам понимаешь. Кулешов встал - и подошел задумавшись  к окну- потом резко  отошел, как будто что-то вспомнив и сел подальше.- Не хочешь ты меня услышать, времена другие, понимаешь,- три дня, три дня дам, донос я  уничтожил, но есть человек ..- А что там? - спросил Костамаров. - Ерунда, конечно- сказал Кулешов, но за нее  вышку дать могут. И не исключено, что за мной нет слежки. Я тебе жизнью обязан, хоть и стало все теперь  с ног на голову и не поймешь иногда...Я сдамся - сказал Костамаров - если здесь нашли,  то и в другом месте тоже самое будет. А у меня нет 
ничего. - Есть - вдруг закричал Кулешов и ударил по столу кулаком - теперь есть! Ты что подставить меня хочешь? Я донос на себя взял - что будет если меня сдадут?
Повисла пятиминутное тяжелое молчание. - я  на тебя не скажу, а ты отвертишься коли так, скажешь, потерял или что-нибудь... - У нас с халатностью там строго -  произнес медленно Кулешов. - Не поеду я .. устал,- Кастамаров  сел и облокотился на спинку дивана.- Так значит было что-то? - Было - ответил  Костамаров - мы на Вятке поповских детей приютили, когда расстрелы  пошли. - И что же? - Расстреляли..всех расстреляли - ответил Костамаров,- я такого на войне не видел. - Это все?- спросил привычно для себя как на допросе Кулешов.  Костамаров  посмотрел на него - другое тебя не  касается.. - А вот здесь ошибаешьс, я тебя вытащить хочу -  в этот момент Кулешов поперхнулся и налил чая. - не верю я тебе - сказал Кастамаров  и отвернулся в окно. Больше не говорили ни о чем. - Иди, поздно уже, приду  завтра утром, я  так понимаю ты  в районном?  Кулешов встал – Дурак,  ты Федька, думал  встретимся, отблагодарю , а оно вон как все.. - Ты жену мне убереги только - сказал Костамаров.  Пожали руки.

Кулешов шел по занесенным и темным улицам и как будто разговаривал сам с собой - все таки правда  в доносе значит есть, если есть значит виноват, ну Слава Богу, хоть это понятно. Но я то, я то, чем помочь мог, если так вот все устроено. Такой  мир - если не ты, то тебя. Ах, сука, как все обернулось, лучше расстрелять кого-нибудь самолично, чем ...Он повернул на Александровскую, взял в закусочной две рюмки водки, и не закусывая залпом влил содержимое внутрь. Сам он не заметил как стоял снова в том , 
давешнем подъезде, где хлопала дверь  и блестели остатки  богатой плитки на стенах, подчеркивая  их знатное происхождение. Кулешов достал  маузер ,  поднес его к виску и нажал на курок. Маузер не сработал – замерз  на морозе. Тогда он несколько раз поддернул  боек  и спрятал оружие в кобуру. - Значит все правильно - сказал он - и твердым шагом  вышел вон.