Мюллер и Кэт

Кэт все-таки поймали. Да и не так сложно это было, специально натасканные собаки сразу взяли след и через пару минут привели людей Мюллера к тому самому люку где Кэт и пряталась. Еще через некоторое время она уже была в подвале у Мюллера. Внутренней охраны не было, все ходили без оружия, но по форме. Да и зачем оно это оружие там внизу? Еще застрелиться кто-нибудь из молодых, а кадры надо было беречь, обучать и натаскивать.

Мюллер сидел один, перед ним была шахматная доска, на которой он пытался решить очередную шахматную головоломку. Сладкого он не любил, но шахматные головоломки это было его хобби, рядом с шахматной доской лежало несколько фотографий его сотрудников в том числе и фотография Штирлица. Она лежала не на самом видном месте, но так что ее было видно всякому кто сидел напротив Мюллера. Привели Кэт.
- О майн гот, да положите вы детей вон на ту кушетку, сколько вы уже их держите на руках. Я сейчас выйду на час или сколько вам надо, накормите детей! Они то за что должны страдать! Заодно постараюсь раздобыть вам чистые пеленки. Это не так просто здесь, сами понимаете. Сейчас я пришлю вам свою сотрудницу, она вам если что поможет.
Пока говорил, убрал все фотографии в сейф и закрыл на ключ.
Продолжил:
- Вы только не думайте что так будет всегда. Мы конечно и сами догадываемся кто здесь крот, но не хотелось бы расстрелять десяток невинных, только потому что только один из них виновен. Вы подумайте, если согласитесь работать с нами, то мы вам найдем такое место что вас даже мы сами найти не сможем. Ну а если нет, то мне конечно жаль ваше тело, но честное слово вы нам расскажете все. Не только кто ваш резидент или как его у вас там зовут, но и то, что вы дочь английской королевы. Хотя вот этого не надо, нам нужна информация доказательная.
Все вышли, Кэт с детьми осталась одна. Дверь просто прикрыли и поставили снаружи охранника.
Мюллер вышел в приемную и подошел к секретарше, спросил
- Из одной простыни сколько пеленок получится?
- Да я как-то не замужем....
- Как не замужем? Ладно будем считать что из одной простыни будет четыре пеленки. Сколько одна простыня стоит?
- Да я вообще-то не знаю... (Она действительно не знала, поскольку воровала эти простыни из солдатской казармы)
- Ладно, вон там напротив гостиница, сходи туда, купи пару простыней... там точно есть.
Залез в свой карман, вытащил свой бумажник и отсчитал денег на  глазок. Примерно на 10 бутылок шнапса, думая при этом что время военное, простыни могут быть и дорогими.
- Вот что еще, созвонись с приютом, один малыш там уже в штате, надо устроить еще одного, да нет конечно, никаких привилегий, на общих основаниях, почему, почему... Да как только она выйдет отсюда, если выйдет, ее свои грохнут тут же, если тут раньше ее же резидент не отправит на тот свет прямо здесь.

Мюллер вышел в коридор и схватился за щеку, у него заболели зубы. Они у него всегда болели перед тем когда надо было зайти в "операционную" проверить все ли готово. Операционная представляла собой довольно большую комнату с обычным и операционным освещением. Вся комната была облицована белой кафельной плиткой, посередине был установлен постамент для пыток. Вдоль стен были столы, на них обычно раскладывали пыточное приспособления самого разного вида, но производящие очень сильное впечатление. Обычно они хранились в шкафу, на полках. Два работника операционной их как раз раскладывали по местам.

Наверху под потолком на перекладине крутилась девица, работник психологической подготовки допрашиваемых. Ее задача была усиливать впечатление и изображать что ее только что пытали саму и только что прекратили, поскольку у нее уже предсмертные судороги. В тот момент, когда зашел Мюллер, она как раз висела на одной ноге под перекладиной просунув ступню в петлю и выполняла какие-то упражнение. В углу стояла хрюшка, купленная на убой. Она уже поняла свою судьбу и стояла головой в угол повизгивая и похрюкивая в ожидании когда же свершится неизбежное.

Одной из задач девицы было кричать диким голосом, имитируя что ее пытают, перед тем как допрашиваемого держали перед дверью, пытаясь достучаться до тех кто был внутри. Мюллер подошел к девице и спросил
- С голосом все нормально?
В ответ девица издала такую серию душераздирающих воплей, что хрюшка до этого момента стоявшая в общем то спокойно, завизжала так что ее  саму уже режут и забилась в судорогах.Мюллер заткнул уши и бегом выскочил наружу, ему явно стало плохо.

Проходив  часа два и решавший надоевшую текучку, наконец пришел к себе. Заглянул в операционную, второй раз было уже легче. Хрюшка уже забитая и разделанная на четыре части, лежала на столе для пыток, в помещении было чисто, все что было лишнее уже убрали. Только около пыточного стола стояло ведро с кровью забитой свиньи и это ведро в самом начале допроса, нужно было нечаянно перевернуть. Во-первых внешний вид, во -вторых запах крови всегда действуют на нервы.

Девицы не было, скорее всего сбежала когда забивали хрюшку. Подошел к своим сотрудникам, которые на самом деле были поварами из его столовой, но выполняли кое какую работу и здесь, которая заключалась в том чтобы изображать из себя садистов, привязывать жертву к столу для пыток, манипулировать всякими пыточными приспособлениями. В общем то они были неплохие актеры и с работой справлялись. Обычно допрашиваемая жертва, а это были в основном мужчины не выдерживали психологической нагрузки и почти сразу ломались, выкладывали все, что от них требовалось. Женщины попадали сюда крайне редко, случаи были единичные.

Мюллер подошел к повару:
- А это точно свинья а не хряк, к тому же некастрированный?
Повара обиделись и ничего не ответили.
- Да ладно шучу, я шучу. Ну ладно, уберите мясо, отдохните чуток и приведем сюда русскую. Голую конечно, но чтоб ни-ни! Хватит и того что посмотрите на нее.

Зашел к себе, в приемной никого не было. Его секретарша о чем-то довольно мило беседовали с Кэт, которая в основном интересовалась судьбой ребенка. Секретарша ей объясняла.
- Ну конечно же детей увезут в тот самый приют где вы уже были, нет тут у нас условий для детей, а там есть все необходимое. Да конечно же вам дадут все документы по которым вы всегда его сможете забрать!

Мюллер недовольно поморщился, ему в должности генерала приходилось вести работу обычного следователя, но делать было нечего, звонок неизвестного Борману поставил его в эту ситуацию.