03. 10. 2 г. первая запись

Белгород. Мда… Я долго думал, как начать свой дневник, думал, что напишу длинное вступление. Я думал об этом и когда шел в ближайший магазин канцтоваров, когда выбирал его и отдавал деньги. Двадцать четыре пятьдесят, как сейчас помню. Я представлял себе огромный абзац, в котором напишу о себе все то, что никогда не смогу ни представить, ни сказать, но… Я не писатель. Мне никогда не давались сочинения, и оттого пишу то, что чувствую.
Сейчас, меня переполняет гамма чувств, я даже не знаю с чего начать, что поставить в первую очередь, а что во вторую, в третью. Не знаю, я так запутался. Ну и ладно, одна затяжка «Кент», и все станет на свои места.
Сейчас, когда комнату заполняет дым от сигарет, и мысли вернулись в нужное руло, я могу продолжить. Хм, если бы сейчас чернила в ручке закончились, я бы больше никогда не делал здесь записи, и просто выкинул бы тетрадку в урну на первом этаже. Но этого не случилось, чернил в этой китайской ручке хватит,  что бы исписать все девяносто листов тетрадки с черным «Ягуаром».
Я переехал в Белгород в августе. До этого я жил в Нефтеюганске. В Белгород меня забросило из-за учебы, я приезжал сюда как-то в конце июня, показал результаты из своего техникума и поступил без проблем. Да, как говорится, только деньги давай. Сорок с хером тысяч и пожалуйста: Вы студент … университета! Я не могу сказать, что в моем родном городе нет приличных институтов, я переехал сюда по другой причине.
На мгновение отвлекаюсь. Правая рука тянется к раскрытой пачке сигарет, чиркаю зажигалкой, и вуаля: блаженный никотин забирается в легкие. Я откидываюсь на спинку стула, поднимаю голову, и выдыхаю дым прямо в потолок, пусть эта комната вся к чертям провоняется «Кентом», мне все равно никто ничего не скажет. Не думал, что причины моего бегства из Нефтеюганска, будет так неприятно вспоминать.
Нет, я ни сдала ничего криминального, но за мои мысли, если бы было такое право, меня бы уже посадили на пожизненное. По сути, когда я сейчас вспоминаю об этом, то не вижу ничего странного, и понимаю, что до сих пор, рассуждаю как школьник.
У меня было счастливое детство, семья жила в относительном достатке. Не шиковали, но на жизнь, слава Богу, хватало. Как и  все дети с моего района я чуть ли не каждый день пропадал во дворах, ругаясь с бабульками у подъездов, задирая старших, и надсмехаясь над страшненькими девчонками. С горем пополам окончил школу, помню, тогда мама вздохнула с облегчением, а отец ради такого случая откупорил оду из припрятанных как раз для такого случая бутылок «Хортицы». Я смог выдержать только девять классов в школе, на большее меня бы не хватило, и потом с самыми низкими баллами, но за плату, меня приняли в один из местных СПО. Там, из меня выбили почти всю дурь, что была, заставив превратиться из безмозглого засранца, в засранца с мозгами. Там у меня была первая девушка и первые нормальные отношения, которые я считал невероятно долгими, хоть и на самом деле длились они всего ничего. Как и все ребята моего возраста, я «тусил» в клубах, спускал все свое бабло на выпивку, когда подворачивался повод отпраздновать так, что бы на следующее утро голова трещала как от удара дубинкой.
Но по другую сторону была семья. Мой отец алкоголик. Когда мне исполнилось двенадцать лет, мама заявила, что больше не может так жить. Она подала на развод, забрала мою младшую сестру, и уехала со своим новым бойфрендом. И я не могу ее осудить за то, что она оставила папу буквально на верную гибель. Отец сам по себе неплохой человек, душа компании, хороший работник, интеллигент, когда то имеет место, но, в конечном счете, неумеренные дозы алкоголя брали верх.  Он бил меня и сестренку, когда мама была на работе, она об этом не знала. В один прекрасный день, вернувшись с работы, она застала отца, бьющего по лицу свою дочь, и фингал у меня под глазом. В тот вечер был скандал, а наутро мама собрала чемоданы.
Она предлагала мне уехать вместе с ней, кричала и ругалась, но я отказался, мотивируя это тем, что отец понимает меня лучше всех. Да, какой же я был еще ребенок. Мама сказала, что я могу приехать в любой момент, но я сгоряча сказал, что никогда не приеду. Оставшись вдвоем, мы с отцом дали друг другу негласное обещание стараться что есть сил. Он устроился на новую работу, а я продолжал учиться. Денег  у нас было мало, но на самое необходимое хватало, я, конечно знаниями не блистал, однако неаттестаций и двоек у меня не было. И так продолжалось довольно долго, пока отец вновь не сорвался.
Отныне в нашей квартире стали появляться разные типы, называвшие себя друзьями папы, и все тот же алкоголь. Отца уволили с работы, он совсем опустил руки, зарос, и стал пить беспробудно. Наш дом все больше становился похожим на бордель, и самое обидное заключалось в том, что я ничего не мог с этим поделать. Однажды я пытался выгнать обозревших вконец алкашей, но отец поймал меня за шиворот, и сказал, что, дескать он здесь хозяин, а я еще никто и звать меня никак. И он прав, я ведь тогда был на последнем курсе СПО, еще студент на подработках, к тому же квартира целиком и полностью принадлежала отцу.
Я ушел из дома к своей новой девушке, и пожил у нее немного. Когда я перебесился, и решил, что настало время перестать стеснять ее родителей своим присутствием, я вернулся обратно. И застал все ту же картину. Алкаши, мат, как меня все это достало, как бесило!
Окончив СПО, я год работал на двух работах, не покладая рук, твердо решив поступить учиться  в другой город, что бы больше не видеть всего этого падшего общества, и отца в придачу. Я хотел сбежать. Трус ли я? Возможно, но другого выхода не было. Поступать в Белгород мне посоветовала моя сестра. Я до сих пор поддерживал с ней дружеские отношения и переписывался в «ВКонтакте». На все вопросы типа: «Как там папа?», или «Как ты?», я отвечал хорошо, и ни слова не говорил о том, что происходит дома. И сейчас только понимаю, что тогда я не геройствовал, как мне казалось. Я просто не хотел, что бы ко мне пристали моя мама, сестра, бабушка, которые, докучают мне больше чем кто-либо.
Подумать только, написал всего две страницы, и стало легче. Я много думал об этом, рассуждал, но трезво оценил ситуацию только сейчас. Я снова закуриваю сигарету. Теперь и вправду легче. Хоть у меня сейчас идет пара, я решил отсидеться здесь в комнате общежития, просто потому что никуда не хочу идти, просто потому что мне неохота, и я позволю себе эту лень, ведь я наконец-то свободен. Свободен от дома, родителей, от всего.