А КТО ЭТО? рассказ

- Директор не решает вопросов по деньгам.
- А кто решает?
- Вам надо пройти к генеральным директорам.
- А где они сидят?
- Не сидят, а работают... Пойдемте, я вам покажу.

Не доходя пяти метров до открытой двери, прихрамывающая начальник производственного отдела, остановилась так, чтобы ее не было видно в открытую дверь кабинета генеральных и, перейдя на полушепот, сказала: “Тот, что слева, хоть и генеральный, но тоже не решает финансовых вопросов, а тот, что справа, он все решает”.
- А что он тогда делает? - тоже шепотом поинтересовался Сорока.
- Кто? - прошипела начальница.
- Тот, что слева?
- Это крыша, - прошептала та многозначительно, подняв глаза кверху.

Затемненный кабинет с толстыми, массивными шторами скорее напоминал подвал с нелепо расставленной мебелью. За левым двух  тумбовом столом сидел мужчина лет тридцати пяти с животом, который не позволял ему приблизиться к столу, и ему приходилось писать что-то вытянутой рукой. Он даже не писал, а просто делал вид, что пишет при появлении постороннего.

За правым массивным столом черного цвета, в кресле, обтянутом черной искусственной кожей, сидел поджарый мужик жуликоватого вида и смотрел сквозь темные очки ничего не смыслящими глазами. Казалось, он сидит сам по себе, а глаза сами по себе. На его прыщавом с крупными порами лице, казалось, плавал нос утиной формы с сизоватым налетом. Перед ним лежала зажигалка и десятитысячная купюра. Мужик смотрел мимо посетителя на телевизор “Сони” с огромным экраном, на котором беспрестанно стреляли.

Сорока положил письмо, в котором просили оторвать несколько минут для беседы о рубрике “Пушкин и Поэт...”
- Ну и что вы мне суешь?
- Письмо депутата Думы.
- Я такого не знаю. А это что еще за список? Кто эти люди?
- Это алтайские поэты, которые дали согласие участвовать в этой рубрике.
- А мне-то что? Пусть участвуют.
- Мы вас приглашаем поучаствовать в создании рубрики средствами.
- Я их лучше детям в детдом отдам!
- Навряд ли! - поняв с кем имеет дело съерничал Сорока.
- Ну, ты, пшел вон! - побагровев, крикнул генеральный.

Откуда ни возьмись к Сороке подскочил с бегающими глазками мужичок с изуродованным носом и, словно пес, спущенный хозяином с цепи, набросился на него:
- Ты! Чо, внатуре, пшел вон!
- Без рук.
- Канай, канай, шаромыжка.

Сорока не торопясь развернулся и направился к выходу, за спиной что-то записывавший генеральный обронил: “Попросил бы бутылку, а то профинансировать выступление поэтов, где он их только нашел, Пушкина убили, Лермонтова тоже пристрелили...”

Выйдя из кабинета - подвала Сорока краем глаза увидел сидящего в позе пахана генерального директора - “крыши”, и словно “шестерка” суетился в кресле генеральный - по финансовым вопросам магазина с женским именем “Елена”.