49

Букет 06г из серии "Памяти Ван Гога-2"

__

Что мы всё проезжаем? – в каждом закутке и на любой проезжей части можно целый день прожить и, если будет солнце,  чувствовать себя отлично. Можешь ограничить себя «квартирой» даже в сотню метров квадратных. Те же трещины или потеки – это мои же картины. Живая тюрьма…

Экстрим: ночь у костра… Нет – ночь без костра, без палатки, у пня. Сначала день, потом ночь. На границе между полем и лесом. Вот только комары любого героя заебут, для чего им достаточно носа…

Простейший экстрим для меня: не спать эту ночь (все ночи я сплю, сосунок)… Но после экстрима, конечно, покойте и лелейте меня, дайте кофей молочный и белую постель…

Тихий, аккуратный вздох по окончании занятия.   Нет сил уже и можно развалиться от неаккуратности. Так въехал, что пересидел часа на 3, причем за волосы себя, буквально, оторвал. Теперь мир нереальный и ничего не соображаешь, но цель ясна –  вычистить провонявшие зубы и добраться до кровати…

__

Со двора смотрел в окно, но не на кухню, где хозяйничала она, а на своё отражение…

«Нет, не поеду один в леса, во дворе – тоже солнечном – буду гулять один, а куда-то только с кем-то буду ездить теперь…»

Раньше, если я лежал в темноте или бродил по лесу, то это было тем, что есть, т.е. темнотой и лесом – а теперь всегда перед глазами виртуальные машины, люди и элегическим мыслям пролетать мешает гора занятых делами тел…

Чувствую себя в тюрьме – минус – а чтобы мне не было скучно, даны мне наломанные мной же дрова – второй минус и иллюзорный плюс. Еще один минус и я пойду ко дну, несмотря на всю трусость свою…

Поздние ТВ-спорт, разговоры, кино - не по здоровью мне не только личное  участие в чем-то подобном, но даже просмотр…

Хандра, и уже во многих местах чувствую себя как не в своих спектаклях – в бане вот или на размокшей дороге…

__

На самолете летел на север – дело в том, что увлечение последней девушкой сволочило на юг…

Учеба у зверей не проходит бесследно: ведущие многочисленных передач «В мире животных» - во главе с долговязым, как я, Николаем Дроздовым – жен своих пользуют исключительно сзади…

__

Земля – это какой-то бог покакал, а Океан –  какой-то бог посикал. Просто прав Дарвин, давно это было и какашка успела перегнить и почернеть, а моча устояться и осветлиться…

__

 «Брысь, глупая, это же компьютер…» - мышкиной стрелкой пытался муху с экрана прогнать!

Блохи пропали – я так понимаю, их матка – где-то в засаде сидевшая – выдала пулеметную очередь в тысячу деток, но т.к. не выжили они, были мною убиты, то получилось так, что у неё просто закончились эти патроны, после чего от неё осталась пустая кожурка, которая была изначально мертва…

__

Быть или не быть Шекспиром…

Халтурные людишки лишают меня последних зубов. Буду шамкать и есть через трубочку. Да и зачем говорить тому, кто умеет писать? Вот только нервы мои всё выше подскакивают и уже трогают жесткое дно сумасшедших небес – снизу заход в кастрюлю с кипящей водой сумасшествия…

Нет, могу так вздохнуть, что нежность в мою душу глотком амброзии вольется - но потом наоборот... Т.е. ад и рай – это очень быстрые песочные часы… Просто боль в предпоследнем зубе –  слишком опасные ворота…

«Дьявольский священник, халтурный врач и маниакальный дилер скачут на конях и по очереди одно копьё метают – и пока попадают в зуб» - «Да что ты хочешь – так везде; у нас под носом, например, траншею то зароют, то отроют снова, а ведь длина ее побольше сотни метров…»

(Зубной врач втыкает свою спираль снаружи, а я чувствую ее изнутри… - кто объективен?!)

__

Заботимся обо всем материальном – вот даже о старых досках – потому что мы  меньше их, солома…

Из подгнивших плодов вырезать здоровые части – и из уродов их вырезать. Еще можно сделать хороший салат из уродов. Правда, почти съели почти все хорошие части мои, пока я делал салат… Но многие совсем умерли? Ничего, сейчас на свежий воздух вытащим землицу этого горшка и от дождичка кто-то мигом родится – да и из умерших кто-то, может, воскреснет…

В непустой холодильник толкал тару с продуктом, очень тупо толкал – мол, хоть здесь бы не думать…

__

Не успел я – с несколькими тетками – войти в маршрутку, как водила заорал: «заходите быстрее!» «Так, понятно: понедельник – день тяжелый». Всю дорогу ругался товарищ и чуть не угодил в аварию. «Ты меня подрезаешь!» - орал, вылезая на разборку с ментовским участием. Потом отъехал, но не смог успокоиться и опять остановился – уже покурить. И всё гнал, как на пожар. Я думал: «доеду?» Кстати, мне пофиг это было, поэтому веселился…

__

Всем, кто считает меня антисемитом: запоем слушал Розенбаума, с опозданием на 10 лет увидев, что это же второй, не так уж и сильно отстающий, Высоцкий. Ох, как хмелею я, когда вот так люди песни пьяные поют. Памятник ему! Пусть шатается… (Правда, потом пошел трезвый Розенбаум – ой, это по-прежнему совершенно не то. Пустой он трезвый, кроме патриотической пафосной злобы нет ничего…)

__

Футбол смешной: все знают, какой им нужен счет по итогам пары матчей – и, кто проигрывает, тот и наступает, петушит соперника и в хвост и в гриву, в результате чего нередко добивается-таки своего – но происходит полная смена декораций…

В карманах руки – не потому, что деловой, напротив, совсем нет дел и, чтобы не мучались, пока зарыты руки…

Корнеплоды –  бошки с панковской прической. Гуроны. Что значит жизнь башки в земле…

Ура! В нашем городе, наконец-то, появились рябины! Мой любимый красный цвет…

__

Не только юмор, но и спорт –  амортизатор. Люди построили башни и транспортные средства на два порядка больше себя – нормальный дом и велосипед лишь на порядок больше – вот и копится напряжение. И как же много надо этих амортизаторов, чтобы, к примеру, не стать наркоманом…

Обои, линолеум, плитка… - просто бабы перепутали съедобные грибы с мухоморами. Уже неизбежно, что все  мы отравимся  и станем наркоманами…

__

Христа на самом деле не распяли: с живого содрав кожу, Его, как дракона, порубили на мелкие кусочки. Но Он всё равно воскрес, правда, сначала в виде винегрета…

__

Да, я, конечно, не полковник Ауэрилиано Буэндиа – про полковника, как минимум, прочитали все армии мира, все, кто есть, был или, может быть, будет полковником – вот тебе уже и огромный тираж. А раз есть тираж, то уже и все писатели мира про него прочитали и все политики… - и мало ли кто…


__

Чихнул и теперь заразен так, что все волосы надо сбривать – не только бороду, шевелюру, усы; как на статуе, не должно быть волос, которые как приемные антенны для всякой заразы. Есть риск превратиться в женщину, но, что делать, я заразен и меня, бритого, 10 часов будут промывать прохладной водой…

__

Имеют много, но  пользуются мало -  только работают. Квартиры большей частью (времени и своего пространства) стоят пустые, кровати – пустые, магнитофоны – выключенные… – все на работе, все производят что-то… Перефразируя Карнеги: «перестать производить и начать пользоваться»… (Нереально: ведь все начиналось с отказа от полноценного  пользования лучшим продуктом -  природой…)

__

Ранним утром – едва рассвело, в серости полной – кто-то потихоньку разжигает костер – и часа четыре прошло, прежде чем огонек разгорелся и я понял, что надо вставать, потому что уже полыхает в моей голове – вместе с солнцем, встающим, быть может, от такого же, но на горизонте, костра…

__

Замена игрока – замена ложки, которой суп хлебать. Не может быть, что и она не справится – у неё же такая большая голова... На дне океана море брошенных ложек – свидетельств капитуляции тех, кто армадой своей хотел выхлебать весь океан…

__

Она от него получила письмо, в котором не было ни строчки, только засохшая сперма – мол, люблю, помню, дрочу…

__

Романы Достоевского:  переставь местоимения и они будут дневниками студента и князя, Аркадия и Алеши. А у Толстого крайне дневниковый характер носит разработка своей философии…
 По сути, если в романе есть главный герой, глазами которого увидены остальные, то это дневник…

__

У всех тряпок оказались рукава и штанины – могли бы пойти, войди в них Духом Святым человек…

__

Женя ведет себя хорошо – сумасшествие сносит, как не снести ему чьи-то команды…

__

Бог природы  колупает их античные штукатурки, и с каким же нечеловеческим упорством  они вновь  восстанавливают эти бабам угодные гладкие поверхности…

__

Хотя мне плохо, стараюсь не читать Евангелия и не слушать Баха – нельзя злоупотреблять знакомством. Я и так у них дневал и ночевал – теперь нужны собственные усилия – и поиск еще чего-то…

Песенки по радио или на дисках – разновидности платной любви. (Спорт пареньков и песенки молоденьких девушек…)

Не хотят, чтобы кто-то кричал и ругался: ни сытому голодного не понять, ни целому избитого…

Любимый продукт мой – морковь, и с хозяйственной сумкой я шел за морковью, когда навстречу мне попалась знакомая девушка, с которой лет 5 уже как  хотел бы  морковь разделить, да все недосуг (показалось, что в этот раз она куда-то шла за любовью…)

Зарядил желудок приятностью, как магнитофон кассетою!
(Переел, переслушал… И опять упал в детские игры, потому в моей взрослости нет ничего интересного…)

Ночью получил от него записку, что сейчас он засмеется и, действительно, из зала донесся громкий хохот…

Полные диваны и стадионы…
(Редкость не только полный стадион, но и полный диван – все ходят туда-сюда, совмещают разные приятности или приятное с полезным – или с вредным…)

__

Яростно почесал макушку, и там образовалась яма, в которой я и закопал всё, что было этой же головой, но другим ее местом написано…

Собрал тысячу вольт  – и в лес. Но там заплутал, отыскивая избушку, которую объявить намеревался своей, нахомутал  такое количество проводов, словно пытался замучить током деревья…

Два прямолинейных взгляда (левым и правым глазом) легче запомнить, чем два криволинейных, в результате которых я даже единственный огромный, в два обхвата, тополь нашей улицы, мимо которого хожу 30 лет, можно сказать, постоянно не помню. И память – это же склад, а как складировать криволинейные палки…

Искусствовед вроде товароведа и, ах, не во всех случаях на жизни картинки легко ценник поставить…

Сел в самолет, полетел, сзади шлейф – это грязь из меня во время полета выходит. Я бы летал без него, но грязи много и поэтому приходится брать самолет…

Да, на этом повороте, в пределах 50 метров, что-то из окружающего навело меня на некую мысль, которую я тут же забыл… - попробую отыскать как монетку на обратном пути…

Не щеки надувал, а губы – надувал и спускал, надувал и спускал. Маленький воздушный шарик  лопается, и нет смысла надувать большой…

Дерево моих настроений – каждую секунду вспоминаю одну сотую из всего и иду налево или направо – но с дерева своего не сойду… (Сотни приветствий со стороны соседних деревьев)

__

Папаня, типичный легкомысленный потребитель: «…а мусор под кустом спрячем!» Ага, товарищ верующий, ты тоже приближаешь апокалипсис! Например, такой: в прекрасном лесу под каждым кустом и мохнатою елью размером с медвежью берлогу помойка… Лучше прямо под ноги кинь – и то не так страшно! И мне  легче убрать за тобой…

Из-за «голубых» в жизни всё голубое пропадает – одежда, машины, любые предметы. И вот почему голуби пропали! Наускать бы на «голубых» ворон…

Во время главных матчей – ну, когда еще есть шанс у нашей очевидно средненькой команды – наши же футбольные комментаторы, бедные, всё время, надрываясь, орут: «это очень важно!!» Трясутся аж, разобрав все прикладные обстоятельства до самой последненькой мелочи. Но чего ж от всех игроков мяч отскакивает и чего ж каждая вторая передача попадает в болото? (верните мне Перетурина!)

__

В этих буднях только катастрофа   необыкновенна…

Я засмотрелся в одну сторону – по фигуре и прическе парень очень был на брата похож – а водила засмотрелся в другую – и в итоге он задавил меня, причем после всех уверяя, что виноваты мы с ним одинаково. Эх, надо было не идти, а стоять и кричать, пусть и ошибаясь, думая, что подзываешь в свидетели брата…

__

Никак не мог проголодаться – еда подворачивалась, залетала в рот. Да, она летала; или хотя бы прыгала, как баскетбольный мяч в кольцо. Вроде ем-ем, сыт-сыт, а всё еще до помидор, например, руки не дошли. Скармливаю брату огурцы. Зачем-то закупил картошки. Когда еще ее удастся уничтожить…

Если бы можно было отделить всех, кто не способен убить животных, то как бы жили они? Я бы попробовал пожить в этой стране. Среди них наверняка книгочеев 90%... (Мне надоело матом ругаться!)

__

Шов на асфальте – видимо, здесь что-то клали, меняли. Как шов на моем животе. Внутри у нас тоже трубы. Вместо горячей воды -  горячая кровь. Просто нет крана. А то самообслуживание: умывался б собой и пил из себя. Правда, кровь пачкает, словно художник… (Доболтаешься: отключат в тебе эту горячую воду)

Теперь представим землю, в которой трубы и кабели были изначально, как в нас кишки и жилы. И с нефтью, газом были они соединены изначально – Бог позаботился. А то что, в самом деле, за закопанный конструктор для взрослых такой! Ведь мы бы 5 тысяч лет их искали, если б не было этой заботы. Хорошо еще, что не вся она глубоко – мы б не дорылись с лопатами, а так энергию поверхностной нефти можно использовать для добычи глубокой…


__

Национальность, с одной стороны, нельзя потерять – как цвет волос и кожи или овал лица – но, с другой, и обрести нельзя, если легкомысленные родители твои, будучи из разных наций, вступили в брак и тем тебя определенности в любой из них лишили (и вправду брак  в этом смысле сотворив)… - и я уж не говорю о тех, кому при этом  доступны пересекающие границы переезды…
В Европе набор наций, наверное, почти в каждом, но и у нас «коктейлей» не меньше половины…
(Так ветки можно счесть браком, расщеплением ствола…)

__

Контакт, размером с книжку.  Как грелка, например. Есть девушки, с которыми у меня есть такой контакт, и кое-кто из них считает, что это повод для близкого знакомства и чуть ли не супружества, но нет – сползем в похожих размеров эрогенную зону…

Если рядом находятся не влюбленные друг в друга, не сросшиеся друг с другом люди, то во время жизненных бурь они неизбежно будут биться друг о друга бортами. И христианство может лишь сделать мягким твой борт…

Искусственно настаивают на своей сексуальной озабоченности… А я иногда жалею, что в постели нельзя рисовать – по сравнению с пишущей ручкой, разводить просто бесконтрольную грязь!

Продать квартиру и купить подвал для авангардистской деятельности. Или старый склад...
(П.С.: идиллии пригорода перебили этот вариант. Может быть, зря. Я увел себя несколько в сторону и не сжег мосты за спиной – то телевизор посмотрю, то в лес съезжу, и творчество как-то растворилось, растаяло. По крайней мере, гигантом не стал…)
 
Жить так, чтобы государству – и даже детям, если будут паршивы и государством воспитаны – ничего не досталось!

Большие, якобы, дела, когда все  носятся, но в итоге всё равно ничего хорошего не получают и  только злобно трахают было заинтересовавшихся баб…

Может ли патологоанатом быть не потенциальным преступником? Общеизвестно, что все врачи – циники. Или палач – не преступником? Или бравый военный… Слишком большая готовность к убийству, слишком яркое понимание, что все мы –  ходячие трупы…

__

На базаре всё мелькает: думал, что впередиидущая женщина персики купила (почти не видишь, что их кто-то покупает), но оказалось, что это 100 рублевая купюра…

Ночью только задремал, как снится, что мне надо за хлебом идти. Проснулся и  слышу жуткий шум – ливень. Если  просрется погода, то переменится? Вот бы так же прочистить душу, мозги. Затрахан даже хлебом, уже и буханки словно кирпичи…

__

«Учение, учение»… - легче всего научиться развешивать уши и быть подчиненным. Западает же только то, что делаешь своими руками. Переживаешь лишь за то, что делаешь самостоятельно, а лишь переживания выжигают внутри письмена. И не должно оставаться темных пятен, черных дыр, через которые болеет знание и из него уходит жизнь…

__

5 тысяч рисунков перегнал на компьютер и больше пока не хочу рисовать! Утомился надолго. Может, потом в голове закудрявится что-то. Пока там ежовые иглы тире дыбом вставшие волосы  и я как йог сплю на таких волосах…

Замучен, замусолен, но смеюсь, потому что только смех способен встряхнуть и оживить моего лица безрадостный пейзаж. Похохатываю аж…

(Какая «нормальная злость», оставьте вы меня в покое…)

Только сел, как главной  стала голова, но она так заморочена, что сразу на помощь ей руки задрались. А что,  неплохо, если бы руки отмечали уровень той же усталости: если сыт ты по горло, то  у горла они, а если с головой, то – как сейчас у меня…

«Готов позировать в самых разных позах, но – для горизонтальной статуи» - далеко, на другой конец города пошел об этом объявление давать. Рискованно, можно исчезнуть – а нет еще статуи. (Все дома распадутся на статуи, вытолкнут их из себя…)

__

«Дима!» - кто-то позвал, и я слегка напугался, кто бы это мог быть в пустой квартире, на улице, в городе – сразу не мог догадаться, что дело происходит во сне… (Но и там – кто звал?)

«Та-ак, сколько времени? Ничего себе, уже полвосьмого! Надо вставать!» - но всё же снова выключил свет: нужно время, чтобы к этой задаче привыкнуть и осмыслить свои нежелания…

«Ты помой меня – я, как волосы, стану легкий и пушистый…»

Сколько раз такое читал: «писал с вдохновением, но наутро перечел на трезвую голову и увидел, что всё – чепуха, после чего побыстрее текст уничтожил» - э-э, у меня и без всякой трезвой головы всё двоится… И трезвая мне может помочь только запятые расставить, еще не хватало, чтобы она у меня о чепухе рассуждала, философские вопросы решала…
__

Раньше мечтал жить на природе, но сейчас так ослабел, что опасаюсь, что не вытяну ногу из грязи…

Так ослабел, что швыряюсь одеждой – нет сил ухаживать даже за ней, не то что за бабами…

Чтобы заснуть, пытался нежиться, но рядом лежали мои изломанные руки…

Такой писатель, как я, живет в странном и неописуемом лесу… - ясно лишь, что земля под деревьями этого леса завалена ручками, а не сучками и палочками…

__

Чтобы поссать, надо было открыть кран, вентиль которого находился во рту…

Всё начинаешь сначала после каждого сна. На минуту забылся в трамвае и вот новое утро в шуме, жаре, в 2 часа дня. Правда, что-то из «вчерашнего» можно и вспомнить, но на это тоже время и силы уходят – приближая опять-таки сон. То ли старое вспомнить, то ли заново сделать в реальности – часто одинаковы на то и другое затраты. Корабль превращается в подводную лодку, когда больше спящих на нем пассажиров. Дна коснемся, если все одновременно уснем…
 
«Он сдержался, но тогда в виде газов вышли все несказанные им нехорошие слова» - или забираем воздух жопой, долго-долго профильтровываем и выращиваем его и только после этого  снимаем словесный  урожай…

Чтобы был пятнистым мяч, игроки сначала месят грязь. На мяче пока и негр, и белый, и чистота, и грязь (для негра всё беленькое – грязь). На асфальте многие уже отчаялись и надели ботинки, но некоторые, чтобы играть, всё же  отыскали грязь…

__

Все певцы с микрофонами, все борцы с ломами… - и ты можешь говорить в полный голос, причем только ругаться, всё равно тебя не услышат и с тобой не станут бороться, без спонсоров и приборов ты будешь как бомж не при чем, никто не поймет твоих правил…

Все говорят, вот я сказать и не успел. Без конца говорят – а телевизор, тот даже благодарит, если ты не переключаешь каналы…

С тобой  же здоровалась моя левая рука, тебя  уже видела моя правая нога – да, да, из-за угла выглядывала моя правая нога, под  деревом болталась моя левая рука…

Снова под одеялом… Перекатила через меня волна – и это правильно, если  голова свободна. (С головой залезть под одеяло? – ах, это такая тайна! Вселенная откроется – и ты не вынесешь ее…)

Писать разрешается только перед смертью. Всё-таки смерть –  не шутка,  навсегда, поэтому разрешается писать. Но: чепуху напишешь – кремируют, пакость – зароют, а вот если угодишь, то тебя станут воскрешать (причем, если как Христос напишешь, то минимум 2 тысячи лет простараются…)

__

Мускулы как сила нападения и подушки для защиты – эти выпуклости смягчают и гасят удары других… (Меня, куда ни ударь, кроме живота и задницы, всюду попадешь по костям!)

Указательный палец хотел бы ткнуть, указать,  он искал нужное место, но с этими бумагами всегда получается так, что их слишком много – и некоторые места заляпаны  и их попутно пришлось поскрести этим же  пальцем…

Две руки как два осьминога с нежно человечьим – и чернильным – шлейфом. Да, книги пишутся не самим человеком, а его осьминогами…
Шаг вперед руками, два шага назад ногами… Почти как кленовые листья собрал все свои шаги руками и сложил стопочкой…

Угол у подушки вытянулся так, что даже в глаз попал – тоже осьминог. Сначала ударил – не помогло, потом сложил и прижал щекой – морально тяжело – и, наконец, перевернул подушку в надежде, что другой конец не знает, что он, быть может, тоже осьминог…

Четыре подушки, но под головой всё равно кулачок. Подушки безмозглы как женщины… Еще не думается, но уже не спится – эх, был бы побольше мой кулачок…

И всё-таки когда-то вся наша Земля была сушей. Океаны –  дело рук Космоса. Земля есть перегной материи и духа. Бог мыслил и создавался перегной – если же Он ослабеет, то наша планета станет почти целиком голубой… 

__

Один-единственный комар… - вроде много ему такой поспать на берег выбросившейся туши, но нет же, чем дольше он пил, тем больше мужал и приходил в возбуждение. Станет огромным, как дирижабль и в волны нырнет, где скажет, что – заместитель…


__

Смысл-то мне днем девушкам дарить цветы, если я по ночам газую…

Розетка и вилка: сразу два члена сразу в две дырки – это вам посложнее секса, если на ощупь, но зато и свет оргазма у вещей горит несравненно дольше нашего, а также и  сильней…

В принципе, она правильно следит за своим лицом и оно у неё красиво, но всё же и у него есть своя некрасивая задница (а у, в принципе, некрасивой задницы есть своё красивое лицо). Большинство же – народ – за лицом не следит и с виду оно у них почти всегда похоже на задницу… Или нет, как раз у ухоженных оно похоже на белую задницу, а вот такой закопченной, как эти лица, задница никогда не бывает, если ее вытирают… (Народ похож на бумажку, которой вытерли жопу)

(Посеял в них зерно, но они восприняли всё в своей манере, т.е. так буквально, что на них теперь  не волосы, а самая настоящая пшеница колосится…)

__

В моем экстазе все чувства, как в белом свете все цвета радуги. Кстати, радуга – единственное произведение искусства в природе, играющее в ней, признаться, самую незначительную роль… - роль вестника, сообщающего об удачном стечении обстоятельств, редкой встрече дождя и солнца… Методично развешиваю сотни радуг и получаю салют… Кстати, познакомиться  бы с фейерверкером, спросить, какие он видит сны. И чем занимается от праздника до праздника…

__

Снаружи карман для денег, а изнутри – для члена. Пусть тоже там деньги слюнявит…

Забралась на член и говорит: «ну, что лежишь – копай»…

В кадре министр обороны – ничего, но за ним какие-то испитые личности, генерал-полковники – только министра для фасада  берегут…

(Член сдулся – надулся, сдулся – надулся… - дыхание…)

__

Опять-таки лежа, воздел  руки вверх,  в самые небеса и там стал накручивать колесико завода у часов, неудобное колесико… - первое столкновение с несовершенством механизмов сразу после того, как  открыл глаза и первый заход на мои небольшие небеса…
(П.С.: уже вот-вот  и будут куплены отличные электронные часы. У них, правда,  дважды отколются  держатели для дужек, но после нескольких проб мной окажется отыскан не менее великолепный часовой  мастер в одном из подземных лабиринтов колхозного базара…)

Тут же дал в лоб магнитофону, кстати – случайно, опять выключатель в темноте искал, но всё же можете считать удар и критикой его, в потемках этой комнаты я самый известный критикан…
(П.С.: доживал свой срок магнитофон и я с ним уже небрежно обращался…)

__

С утра хожу в трусах: пока не зябну, зачем же я буду одеваться… (Больше карманы нужны)

Рынок материальных товаров забит, вот и выдумали товары духовные. Но и здесь всё забито, все рынки переполнены,  и без спецсредств не пробиться. (У всех желудки испорчены, на столах, хоть и куплены, и картошки, и книжки гниют… «Я выше слов и еды»…)

__

Есть прекрасные с виду женщины (и, кстати, мужчины), но в них как-то не веришь, они похожи на теплицу, в полиэтиленовой пленке которых слишком легко сделать дыру…

«Всё как с бабы вода», потому что она как ванна с отверстием для слива любого количества воды. Хотя, с другой стороны, ее комар укусит, и она уже сходит с ума – иную воду не может догадаться направить в отверстие…

За каждым из нас тысяча и один скандал и уже как-то не веришь ни в чьё дружелюбие…

__

Лежа на животе, обнимаю своё отражение… (Зеркальное отражение  холодное и твердое, вот и нет таких обнимок)

Подъем в горы с подушкой, сначала поднимая ее и следом подтягиваясь, чтобы вновь щеку приложить…

__

Что материя? Тактильные ощущения – разве так уж они и важны. Дунул на пальцы,  и нет их…

Вот это одеяло – вельможа, вот эта подушка – визирь. Чудятся колдуны и маги… Т.е. во взрослости игрушки не исчезают, напротив, так же растут, но камуфлируются и, прислуживая, попутно исполняют некие утилитарно полезные функции…

__

«Огонь Барбюса. Подпись: Воба Вильмс» - на самом деле Женя Вильмс. Стоит забыть ручку, как он всё  так испишет – в этот раз «обгорел» прайс-лист всего лишь. Причем, наш Вова таков, что может что угодно забыть, если даже ты  напишешь не просто текст, а инструкцию…

Дворец стоит, яблоко лежит, дворец, как яблоко, скрылся в травах... Дворец бомбят не ядрами, а яблоками – из уважения. Спец. яблоки выращивают – огромные, правда, без вкуса. Кислую мелочевку уже во время самих штурмов кидают. Всё же один защитник дворца поднял его и ест, чтобы показать, что не боится смерти…

(«Что ты хвочешь?» –  не «хочешь», не «квохчешь»…)

__

Плохие зубы – даже костяшкам трудно выдержать мой характер (слюны моей характер!)

По радио сначала песенка, потом реклама – вот так баба сначала заманит, а потом потащит в магазин…

Смотрит вроде бы живыми глазами и говорит, что мертво тело его. («С трудом говорит?»)

__

Заряжают мышеловку ГБ, если слышат, что кто-то скребется. Хранят Тишину. А в шуме-гаме скребись,  сколько хочешь, никакое ГБ не услышит, только сам ты это уже не ценил…

__

Рельсы и подъемный кран – особый поезд на короткую дистанцию. Урод невероятный, но как работает – это вам не перелив из пустого в порожнее на следующей станции…

__

«Лирика женского спорта» - вот уж чего нет ни в спорте женском, ни в драках…

«Око за око» - давно  выбито по одному глазу, но это не очень-то сказывается, другое дело будет «во втором круге», когда увидишь, что уже пол населения – слепые… (Драться, поставив железную заслонку с дыркой на единственный глаз)

__

Девушка ушла из дома, потому что в буквальном смысле на ножах со своим пьяницей отцом и теперь честно ищет приюта, а лукаво – сколько-нибудь состоятельных ебарей. Попалась приятелю моему, который, имея машинку, давно уже пользует таких молоденьких ****юшек, но вновь явилась главная пассия его и он на меня стрелки переводит, мол, человеку негде ночевать. Всего второй раз за год явился, кстати - в первый ему  порнушный диск был нужен позарез…
Та-ак, пассия у него будет как жена, ****юшка –  любовница – «или катись ночевать на все четыре стороны» – а я – содержатель любовницы в те дни, когда он с женой или  другими ****юшками – «или выкини ее на все четыре стороны»
 (Также хотел, чтобы я ему дал тексты читать – нечем жену развлекать)

__

В человеке есть только один мешок, который можно чем-то наполнить – желудок; причем, любое переедание оборачивается  отвратительной кучей. Всё остальное вне нас и может принадлежать нам лишь номинально и отягощая руки…

Решил дать себе вздохнуть – хватит, наработался. Но не получалось полдня – вроде не напрягаешься, а всё же не дышится. Однако в конце вздохнул, отмокла и махнула хвостом вяленая рыба…

__

ТВ-передачу надо ждать, а когда она  начнется, ее уже не остановишь – так с жизнью и со мной нельзя обращаться. Я уж не говорю про обманчивость названий снаружи и вредоносность рекламы внутри. (Чтобы вспомнить всё, что там, включаю и по 5 секунд смотрю разные каналы…)

__

Может ли дурак не быть подлецом, если  не желает ничему учиться… Нет, весь ум – в желании учиться… А кто же тогда подлец? – тот, кто от дураков ума уже не требует… (Дурак не считался бы дураком, если бы не подлец, который ездит на нем)

__

Разрезал арбуз поперек, не пополам,  чтобы не было двух половинок, с каждой из которых отдельная возня – поэтому куски, как полумесяцы, крутые получились, и после мокро было в продолженьях  рта, словно там только сбриты, но еще не высохли странные  усы и борода – и зубам моим мертвым долго было холодненько…

Мусульманский полумесяц породил кривые ножи, а у нас что, солнце, раз – круглые ядра и пули? «Солнце, сыпани нам  пулек» - «Луна, сыпани нам ножей». Ядра, мячи, монеты солнца – ножи, плуги, кусок сыра луны…

Если б от цветов разрывало, а от гранат,  напротив – во все стороны летели новенькие человечки… Чем ехать, лучше сидеть в перевернутом  цветами  троллейбусе... Не нужны  памятники,  нас притягивают все те же вещи, но «на попах». Однако,  обычные люди всё художественное считают убитым и стараются побыстрей закопать…

Появились новые – да, во многом очень неприятные, но в чем-то просто непривычные - ощущения и он захотел покончить с собой, а не жить новым человеком…

__

Данных одиночек предпочитают считать богами, вот и пуст, незаселен кем-то еще небосклон.

Прямолинейности наших мыслей могут позавидовать те миры, где с железной настойчивостью еще не изобретены стволы…

__

Идея целлофановых пакетов с текстами из хороших книжек. Достаточно дешевые пакеты, их, если даже и сто штук купишь, будет не дороже книжки…
(П.С.: «тексты из моих ЦИТАТ! Только способный 200 лет пролежать мусор того не стоит…» - «Так вот повод их собирать, латать...» - «Ну, это утопия западного типа!»)

«Найк», «найк», найк» на штанишках – а в ухе наушник,  скорее всего, там тоже одно непонятное слово…

__

Сон приходит, уходит, мысль приходит, уходит. Сон ушел, зато мысль пришла… Раскрыл сон, развел его на два часа. И мысль продлил, устал, заснул без снов…

День для живых, ночь для мертвых. Или ночь для зверей. Раньше были леса для зверей, а теперь ночь для зверей, раз нет лесов или они слишком хорошо простреливаются…

Нет ни сна, ни мысли за закрытыми глазами. Можно ли сказать, что есть смерть, что она, как капканом, поймана закрытыми глазами? Открыть глаза, встать и пойти – и растерять ее, бредя на воздух пока еще неверными, как у покойника, шагами…


__

Минор: «Деревянные дома, ночь и отсутствие освещения, темная фигура выбирает дом и бормочет: «пора здесь гореть всему синим пламенем»…»

Мажор: «Зверюшка стала ребенком, когда, не иначе, как с небес, в ареал обитания упал целый лес ее пластмассовых подобий…»

__

В океане всякий остров полон сокровищ - а вот если: «рыба – остров», то это уже большой - или  больной - поэт… 

Кошки набросились на мусор, собаки – на кошек – все стараются вычистить дом…

Крысы обесчестили все пакеты и у многих потребили тело…

Ада, рая черно-белое мышление – «ты, мам, попадешь в болото; видишь, какие на твоем платье синие – болотные – цветы…»

Размышляет над донами Алоизио из сериалов и ругает меня за мат, а я просто кричу от боли…

Крещение мячом: с близкого расстояния головой ударил им в перекладину, после чего он с силой ударился о землю, но я продолжил движение и грудью внес его в ворота…

Приснился тисненный, с серебристым рисунком полупрозрачный целлофан до потолка – что он делает в моем сне и не в ванной, а у моей кровати…

Единственный мускул любви – остальные неженки все не мускулы…

Были недовольны, застав нас, но, переговорив с хозяином, всё же ушли – блин, такие значительные люди ушли из-за нас. Или просто они не прихватили пистолеты…

__

Это было немое и очень тупое кино – многим бы надо вырвать их языки…

Радиоприемник – альпинист, радиоприемник – рондо… - а человек что…

Логична популярность сериалов, детективов – все ловят удачу и богатство…

Про пиратов пусть пишут пираты. Хотел бы я посмотреть их кино!

__

Наконец, это дело утянуло меня на самое дно, где полная мгла. Я даже окно занавесил. День и ночь светится только экран. Ничего не делаю и ничего не думаю, кроме этого дела. Устав, или закончив какую-то часть, ничем не развлекаю себя, только молча лежу – или сплю – в темноте…
(П.С.: в фотошопе принялся очищать свои рисунки от искажений. Потом, кстати, вовремя бросил…)

Я – тряпка, не оказывающая себе никакой помощи. Кто-то вытрет мной грязь и я перейду на другой уровень. Тряпке нужен целый человек, чтобы приобрести формы, задвигаться и, может быть, помочь себе. Я несчастен только потому, что нет человека, которому нужна моя тряпка – а ведь я бы так любил и облегал его…

Брату: «ты точно такая же сука, как и все, вплоть до деталей». Всем хорош, но уже год в неподходящее время в игрушки играет – когда я загибаюсь. Практически ежедневно… Вообще, там интересней, хотя только я же реальный…

__

Выпускала его – причем, конечно, «по делам», а никак не «погулять» - лишь разрядив в себя его орудие. И ненадолго, чтобы время формирования нового патрона еще не истекло, иначе мог и на сторону выстрелить, якобы спровоцированный - кобель…

«Любовь до рассвета» - «черти убираются с рассветом» - а если не успеешь «кончить» до рассвета, то весь день, как проклятый, будешь поршень свой толкать – и, конечно, сдохнешь, чертов машинист…

…А он вдруг нагло так поет «девочкой моей ты себя назови» -  обращаясь при этом к мужчине…


__

На спине – мысль, на животе – сон, а вот когда лежишь на боку и пытаешься то ли спать, то ли думать, то ли найти что-то сладкое внизу, то ли оправдаться от обвинений сверху, то это такое пустое супружество с подушкой…


__

Компьютер – тысячи лабиринтов, тысячи дверей – причем, с табличками на английском языке…

Да, земля вращается вокруг солнца, а не солнце вокруг земли, но солнце вращается вокруг человека – а человек вращается вокруг земли…

__

Случайно передвинул задницу на раскрытую книгу, и на уровне подсознания  зачитала задница книгу. Т.е. ты ничего не чувствуешь, но что-то, возможно, случается. И всё хорошо, но образуется второе лицо – и зачем-то нос – это от чтения-то?! – и приходится переделывать все стулья свои, делать щели в сиденье для носа…

__

Мелкие монеты для ощущения созданы, якобы много денег в карманах, а сами только путают всё, разбавляют водою вино. Сейчас, когда они стали вроде песка, их некоторые продавцы-покупатели и вовсе  специально горстями швыряют и засоряют глаза, быть может, надеясь, что я считать не умею до ста…

__

У родителей выключатель настольной лампы - черной, как монах - прежде чем сработать, заставляет по три раза перещелкивать себя – во имя Отца, и Сына, и Святого Духа…


__

Набрасываться на всё, буквально в каждом куске асфальта видя то богатую фактуру, то неожиданную комбинацию объектов, то блистательно спасающий некий парадокс – и убеждаться, что «всё» так же плохо, как и «ничего». Лучше удавиться, чем собирать это всё, пребывая в состоянии сомнамбулическом, не способном ни дело провернуть, ни девушку окучить. Зачем мне новые кучи измазанных листов, когда старые уже дошли до точки, до черного Малевича квадрата, количеством своим образовав даже для штангиста неподъемный – или хотя бы неохватный – «широка страна моя родная» - ящик…

__

Анекдоты – хлеб насущный: купил 200гр. как колбасы. Нет, они – горчица, а журналы – гамбургеры, биг-маки, бутерброды…

В принципе, любую нефальшивую еду могу есть и любую небезвкусную музыку – слушать, но опять ем тушеную морковь и слушаю нью-эйдж, радужные мыльные пузырики – для острых или тяжелых блюд я  с утра всё еще слишком усталый…

__


Девушки в кассе быстро работают, и мне одна из них почти сразу протянула в окошечко сдачу, чек, мой паспорт, а также записку, которую, правда, я пока не сумел разобрать…

Хотел встать, но член встал и сказал «лежать!» Отвлекся, блуждал взглядом, как путешественник, ждал, когда ему надоест стоять. Как пеньком, пришлось прикрыть его коленкой – там трава, но всё простреливается, а он без камуфляжа…

__

Даже не верится, что этот промышленный, заасфальтированный вид обманчив и посередине протекает Волга…

__

Итак, продолжим: четыре подушки, две светлые, две темные – сегодня наверху будут две темные подушки (они чище, я слишком часто спал на светлых!)

Небрежное отношение если не к себе, то своей одежде…

Этой ночью бумажки мои, чтобы быть ближе ко мне, будут лежать на самом краю – из всего моего только они не боятся обрывов и высоты…

__

На ручке стояло PROFF – «профессор», с изумлением догадался я… (Пока этих букв не стирается краска – действительно делали профи? Многие краски как листва – каждый год можно перекрашивать)

__

Кафельников теперь через раз ошибается (а старикашка Ельцин под надзором супруги  смотрит) - вот, уже в 30 начинается старческий склероз. Крестное мучение попыток достичь совершенства на уровне инстинктов…
(П.С.: по новым данным разведки не Ельцин тогда теннис смотрел, а его двойник)

__

Пристал как репей я к реальности. К каждому бы пристать, чтобы по свету разнеслось моё репейное семя… Те же бабы болтливы, как голуби, что с асфальта любую гадость склюют. А дети как воробьи. Да, родители воробьев – голуби. А вороны – последняя, третья мне известная птица – монахи, надзиратели, пираты, черные ангелы – или их дети, их воробьи… (Да, вот это я и хотел бы всему свету сказать)

__

На работе и дома в коробках находишься – и портишься, когда  не в коробке, как портятся бумаги, приборы и прочие блага, когда они не в коробке. С трудом даже одежда выдерживает – грязно не слишком, но всё-таки ветер…

Оставив женам позолоченные коробочки – обоями оклеенные, плиточкой и прочей для баб годящейся чепухой – мужики в туризм полетели – или на футбол – в самый свой прибабах безобидный. Зверю туризм – погулять по лесам. Покусать друг друга, играясь – «а иначе гнием, как в коробочке»…

Строят  огромные дома и быстрые машины, чтоб «сказку сделать былью» - а я пишу, чтоб никогда не существовавшее сделать сказкой. Не успеют пылью-былью  увековечить они свою единственную сказочку, как уже новые появятся, причем и внизу, и наверху…

__

Устал  слишком сильно и потому уже не могу отдохнуть. «Хочу, чтобы меня искупали в яблочном соке»…
Если не отдохнуть вовремя – не важно, от чего устаешь – то может накопиться такая усталость, от которой только, если умрешь, отдохнешь…

Не всегда разберешь, реально явление или же виртуально. Например, чьё-то «влияние»…

Эта мысль под подозрением, поэтому, если доживет до завтрашнего утра, тогда посмотрим. Домой парнишку не пустил, обрек на то, чтобы бродить, потом на лавке спать… - может и умереть - или проклясть меня…

Периодами время сна у меня  не менее насыщенно, чем дни…

__

Росла петрушка, а теперь рядом будет расти и мята – а что, пусть бьются! Вон, какую власть мелисса над садовой  земляничкой забрала…

Этот пейзаж плохой, с замусоренной землей, но глядя даже на плохой пейзаж легче вспомнить виденный два дня тому назад пейзаж хороший…

Слушая FM по плееру, пренебрежительно теребил его и оглядывал, отсеком для вкладывания кассеток похлопал, заглянул к батарейкам, но: «здесь не тронь, как раз сейчас эти два баллончика  таинственной заняты работой»…

Убрал мягкую подушку с сиденья за дверями – и так уже два дня здесь пролежала, еще немного и местные коты на ней приучатся лежать…

__

Угли – черный бархат революции. Жги хотя бы траву, чтобы к ней приобщиться. (Сожженные предыдущими революциями – комм,  секс и кап – носят черную одежду…)

С кинокамерами людям стали видны такие леса, в которых им навстречу таки вышли, как раньше казалось, на другую планету в полном составе улетевшие, звери…

Надпись на столбе: «Сережа, как ты себя чувствуешь?». На соседнем ответ: «Вроде бы получше. Хотя какая разница»…

__

Пока по улицам шел, тыщ 40 мимо прошло и проехало; по теории вероятности кое-кто был знаком,  кое-кого метров 100 отделяло всего, но я  никого не заметил…

В этот момент ближайший знакомый телепает по соседней улице, ближайшая знаменитость сидит через три дома, а ближайший бандюга едет мимо…

Я как желанная цель: все мои тексты читают, смотрят в окошко…  (Представляешь, толпа! Митинг под окнами. Сменялся, чтобы проверить, полезут ли на третий этаж…)

__

Господа, на того Бога, внутри которого мы и на того Бога, который внутри нас, нам не удастся посмотреть. А на Христа многие со стороны смотрели, но толку-то, летающий им нужен, а не всего лишь по воде ходящий – и большой – Христа в толпе недолго потерять…

__

Муравьи – это что, только мамонты в их мире не вымерли, а раньше там были целые табуны микро-существ и стоило тебе беззаботно в траву повалиться, как сразу и вскочишь, их укусами просто ошпаренный…

__

При покупке   всё же соблазняет возможность получить товар за бумажки…

__

В битком набитом автобусе моя рука оказалась около кармана мента, но он не беспокоится: во-первых - мент, а во-вторых - пуст карман (потому как государственный)

Другая рука обвилась вокруг поручня – слишком тонка, не дубинкой, а канатом прикреплен…

Кто-то долго выходил впереди – наконец, выпало яичко: автобус битком, а у мужичка пустые картонные коробки и железная дылда – тележка-самоделка! (И ни одного возгласа протеста – на нашем маршруте все такие мужички)
__

Война, развод штанов, трусов, с одной стороны и маек, рубашек, курток, с другой – и никто теперь не может прикрыть себе пупок или поясницу. (Приходится надевать длинное, исключающее возможность каких-то дележек, пальто)

Мне холодно, иду туда, где двое штанов и двое свитеров свалено – надо отыскать одни штаны,  выдернуть  спящего в куче получеловека…

Надо согреть холодную постель – а не всякого холодного я бы согласился греть человека…

__

Можно ли музыку слушать в тюрьме? На наушники, каждый наушник – маленькая камера… (Запретил бы тем, кому дали «строгача»)

__

Если ветер с юга, значит, он несет тепло, с севера – холод, а вот если ветер с запада, то он несет презервативы  и прочие нетяжелые блага цивилизации; а если  с востока, то – сперматозоиды китайские…

__

Великий текстик написал, но и им пердеж не отменил…

Великий пень, премудрый – и зависть к постаментам, как здоровякам…

«А знаешь, как мне дурно? – просто умираю» - попытался физкультуру сделать, но в результате от сердечной недостаточности  пришлось побыстрее лечь и даже зарыться в одеяло…

Закачкой воздуха вовнутрь приподнял свою грудь, как тяжелый ящик, но потом бросил…

Всё, что ночью мог обдумать, обдумал еще днем. «Зачем?» - устроила скандал ночная смена,  «чем нам теперь занять себя?»

__

Две виолончелистки на улице с чашечками дымящегося кофе в руках и тяжелые инструменты их не тяготят…

«Не возьмут ли они в руки картонные мечи доктора Толкиена?» - пример того, как милые люди тоже попадают под подозрение…

 «Я не включаю музыку, потому что в этой тишине она уже присутствует» - спаси и сохрани такой настрой…
(П.С.: начинаю возрождаться…)

__

«Я же тебе говорил… «Что же ты делаешь, козел» говорил…» - бормотал я в растерянности, потому что уже пырнул его (или себя) ножом…

Тогда отказывался, мол, не люблю тебя, хищница, да и жирная ты слишком, я жирного не ем, свинина нам запрещена… - у тебя копыта раздвоены? – нервно мял ее груди и сердился на то, что она лижет, а не сосет конец… - а сейчас говорю себе: «Зачем? Мог бы выбрать самые лучшие, филейные части и смаковать часами…»

__

Политики – вот кто, наверное, всякий раз разглядывает землю с самолета…

Постановляю: политикой заниматься только с самолетов. «Кукурузники» на местном уровне…, а главному правителю резиденцией пусть будет космический корабль.

Стыковка кораблей для встречи на высшем уровне Буша Третьего с Путиным Вторым…

__

По шум дождя богам легко было бы поссать, но нет – льют только воду, в отличие от крана, пить можешь без опаски…


__

Длительный секс как редкий, но поздний спорт по телевизору или такое же кино: говоришь себе «дождусь, дорвусь», но как подходит время, так спа-ать хочется, просто не могу – и зачем здоровью-то вредить? Кино и девушки приходят и уходят, а здоровье – и связанное с ним счастье – остается…

__

Если материалистичен, то, начиная писать, ты пишешь  очень толстой ручкой – на обычного размера бумагах так только лозунги можно написать – и их-то я и пишу, потому что,  поевши, тоже материалистичен сплошь…
(Вырвал 103-ю страницу, приделал к древку – пока это будет мой для бега по жизни флажок)

__

Поли поле и полей поле. Бля, пули в поле! Плюй и блюй тогда на все слова…

Глухой звук, будто что-то тяжелое упало и он сразу подскочил,  но я его с усмешкой встретил, упал арбуз, пока еще его, а не себя  выронил из рук. И вообще, если  себя зарежу, то за чисткой яблок…

__

Вечная жизнь как плазма. Иногда я что-то такое чувствую: застываю, будучи полностью самодостаточен. Нам доступен такой разогрев? Ведь что такое человек (или лошадь) в разрезе – красная лава…

А земля – вечная смерть. Солнце тянет репку жизни из земли смерти, но та потом своё снова забирает себе. Правда, хватает нам репки…

Дела горячий табун лошадей – и как ни просил я их не топтаться, они потоптались…

Я-глубинный никуда не езжу, дома в колодце живу, куда-то отправить могу лишь свою плоскую копию. И листвой этих копий постоянно заносит колодец, как песку в пустыне, у нас много листвы…


__

Книга… - замусоленная, мятая, оборванная, самый настоящий бомж, живущий на помойках (и чтение бомжей?), просто у нас и дома помоек-то немало… – а вот я зачитал ее и мне понравилось… К битым цветным стеклышкам призму приложи… - а без призмы ты требованием  ублажения себя других замучишь (впрочем, поделом)…
(П.С.: «Бомж и его отбросы» - «Бомж и его  духовные теплоцентрали»…)

__

Время  странных, заупокойных групп, вроде «Кью» и  «Кокто твинс»…

Компьютерные игрушки –  странная изнанка настоящей войны. Не могу себя заставить думать, бегать - только под угрозой настоящей смерти!

Команда «Рубин» («Алмаз», «Изумруд») играет с командой «Сатурн» («Уран», «Юпитер»). «Наши» в зеленом, «их»  в синем. Могло бы и наоборот случиться. Пытаюсь разглядеть физиономии «наших» через беговые дорожки, где вечно бегуны отсутствуют. И тут, и там сплошь варяги, что переходят из клуба в клуб через год или два. Кое-кто из этих бугаев в трусах – «звезды». Кажется, седьмой номер – тоже надо рассмотреть…

__

Умирание –  тот же сон, только болезненный. От боли можно абстрагироваться – всю жизнь же учимся абстрактно мыслить и терпеть…

Сияющие дали назавтра же облезают, оказываются не золотом, а позолотой…

БГ, похоже, до скончания дней своих будет баловать нас  разговорами о том, как третьего дня  в Париже он был в астрале…


__

Собака тащила с помойки старое одеяло - надо ж как-то укрываться…

__

Похоже,  рыбы в том озере научились воздухом дышать. Полдня в пакете провели и хоть бы хны – выпущенные в ванну, тут же стали плавать, и,  как я за сенями, только  коллективно, воздухом дышать…

…Со страхом смотрю теперь на соленую и гантелью придавленную рыбью могилу – уверен, они и там думали, дышали, агонизировали и не желали умирать… (Всё-таки, из всех срущих, люди – самые жестокие)

Ах, тени рыб тоже можно ловить… Ах, запахи тоже едят – ты просто их не умеешь готовить…

И каждый плеск и хлюп воды теперь меня заставляет вздрогнуть: «это рыбы»…

__

Жизнь, в которой нельзя спать и даже выключать свет: «Уменьшать  себя - это расточительство…» Бормочет, и тут же: «нельзя бормотать!» (Спать только украдкой, когда рядом такой сумасшедший…)

В письменных перепалках все стараются друг друга уколоть, но пользуются обычными иголками, на которые всегда находится ответ. Например, язвительно спрашивает некто: «скажите, если не секрет…», но в ответ тут же слышит: «секретов нет», спокойное презрение и игла возвращается к инициатору мелким бумерангом…

__

Посыльные птицы от меня к людям п,одлетают к их почтовым щелям – к половым не с чем птицам лететь – и бросают туда некое концентрированное, словно  семя, послание… - причем, птицы эти вовсе не голуби только, а и воробьи, и орлы, в зависимости от тяжести текста…

(Например: «Цивилизация – это дерево, которое в результате долгой селекции приучилось поливаться не водой, а бензином…» - мужик тайком что-то вроде бензина на землю вылил, но я-то из окна всё видел – и деревья видели – так что птицы теперь весть про это дело по всему свету разнесут…)


__

Рисуют разрозненные художники, смотрят нарисованное разрозненные личности, а вот дело делают только галереи…

Не дошли до  личности. Издательства и галереи торговцев душами. Самые полезные или самые вредные люди? И вечный вопрос: нужны ли деньги душам?

Поиск галерей, поиск картин внутри галерей… – такие лабиринты. Идешь по коридорам, вдруг  – комната и там читают. Книжный, т.е., клуб, для писателей, но я-то уже сосредоточился на том, что сам - художник, поэтому мнусь и спрашиваю робко: «А где  картины, не подскажете?» – «Не мешай!» - ответствуют они нехорошо, сурово и ты вновь в коридоры отплываешь… Потом ловит тебя в них некто и говорит, дыша в ухо винным перегаром: «Картины? Давай,  вешай прямо здесь: где стены, там же и картины»…


__

Опять о феноменальной глупости Каспарова (Рим, мол, был 400 лет назад): даже самые умные спортсмены тупы? Каков разрыв между ними и  знатоками-комментаторами? Нет, есть пробные камни, на которых разоблачат себя любые спецы и знатоки, чудовищны прорехи в их образовании…


__

Политкорректность тоже выдумал еврей – не с его ли колокольни все народности равны и  желательно, чтобы были одинаково коротко, как овцы, стрижены… 

Своего государства у них почти нет – клочок с пустыней и вечной войной, считай, с собственным отражением – поэтому «работают» они не на него, эту жалкую точку, нет, они хотят всеми государствами, всем миром овладеть, назвавшись русскими, китайскими и парагвайскими, к примеру, каким-нибудь Ромеро…

Собственно, и культура, и всё искусство – это тоже для них замещенная родина… Может, оставить им книжки и всякие прочие игрушки? Лучше резервацию для них нельзя придумать. Пусть Пастернака хоть круглый день читают («А если смысл потом не объяснят, то и казнить их!» - «Да нет:  наказывать лишением газеты…»)

(Сам не заметил, как опять сел на любимого конька, с которого меня легко любой винтовкой снять. Всё запрещаю себе писать на эту тему, а тем временем я в ней уж спел, как яблоко, и как пальто, махровый… «Дети, не ходите в интернет – это лес, в котором видно, как по жизни бегают евреи…» «Простите меня, дяденьки –собственные силы   уходят от меня и мне на ком-то надо выместить своё плохое настроение…»)

__

Впускаешь в зал муху и говоришь, что это летает актуальное искусство. «Не задавите муху! Вечную жизнь придумайте мухе!» Летающая маленькая картинка – клевая, оригинальная идея и всё это может быть реальностью на многих бьеннале, если за спиной акциониста есть какой-то слон… А иначе ты, художник со своей картиной, как с ковром-самолетом, слишком уж от реальной жизни оторвался… Или же, как древний грек при покорении Трои – что связано с искусством – залезаешь в деревянного слона и тоже входишь, входишь в биеннале, куда иначе не только человеку, но и обычной галерее просто нет возможности попасть…

«Мне приснился сон – признаться, себе присниться я его заставил - и по  мотивам этого мифического сна я скоренько принялся сооружать инсталляцию и  не спал, скажу я вам, уже до скончания сего рукотворного потопа…»

А чуть кому из богатеньких приснится сон или просто остроумная шутка в башку придет после обеда в ресторане, как  нанимаются рабочая сила, машины и роботы и делается самое современное, самое большое, самое умное искусство… (Например, понадобились: огромный зал, 9 гигантских мониторов, огромная массовка и т.д., уже по мелочи – причем, инсталляция была как раз про то, что люди – роботы и китайские иероглифы…)


__

Мой приятель похож на японца. Родом он с Сахалина, но уверяет, что в родне одни татары… - взгляд японский портил дев? Не в этом ли типичном курьезе разгадка непорочного зачатия: до таких степеней божественно настроена была Мария, что от обычного, причем, черт знает, с кем сношения  родился необычный Человек…

__

Продвигаться по-взрослому медленно, даже в чем-то неуклюже, но вполне уверенно. Одна жизнь – одно движение… Набраться опыта, потом его увековечить…

Проживаешь в глуши, попадая только на самые простые фотокарточки. Встречаешь электричку из города (85 килОметров) и как на инопланетян на пассажиров глядишь. Зачем, думаешь, ты в этих сумерках шатаешься, для потомка какого, через 32 поколения? Сидишь потом дома и телевизор по ящику ловишь…

__

На этом литературном сайте всё как в жизни: есть свои женщины, блюстители порядка, спорщики, уголовники, балагуры, философы… кто угодно – наверное, и писатели есть, только, кроме кучки карьерной, их, как в жизни, не больно-то видно…

Башкой – по интернету -  ходить не легче, чем ногами… Художник без автомата ныне уже не художник. И без кляпа, чтобы глотки затыкать. Искусство должно быть с кулаками! И жаль, что я как громом (Божественным, правда) пораженный, а Вовка – валенок, в Сибирь женой курганской утащенный…

Испортил свои рисунки – а что вы хотите, искусство же гибнет?! Общеизвестный факт про наше время – вот его-то я и отразил… (Между «романтикой» и «нормальной злостью» не могло не оказаться разрыва - в котором я всё-таки был сумасшедшим, полив водою грязной прекрасные цветы…)

У  проектов в инете названия обычно до небес – и обложки долго грузятся – ну, думаешь…, но заходишь, а там пять человек, два прикола и мышиный хвостик… (Ну, может, еще и склад из трудов 2 тыс. человек)

В обычной, т.е. еврейской, культуре неважно, что ты пишешь, рисуешь, поешь – важно болтать, мелькать и крутиться…

Антисемитизм? -  они его тоже мигом возглавят!

Лучше самому заниматься бизнесом и самому организовать  галерею, чем обивать пороги, предлагая себя в качестве пешки на чужих досках…
(П.С.: есть доски, на которых и «бизнесы» - пешки…)

__


Как пишется слово «похуй», вместе или раздельно? – академики от литературы вряд ли решили этот вопрос. Т.е. он оставлен на усмотрение самих современных художников слова…


__

Картины на стене – это всё равно, что бесконечное чтение одних и тех же текстов – они мне до смерти надоели. Самого себя не нужен мне избыток. И прочие картины, те, что сложены у стенки – они громоздки, перебирать их тяжело, они пылятся, они беспомощны, они выглядят весьма нехорошо…

Как-то плавно и незаметно моей родиной стали Отары. Там воздуха больше, там я поработал. А на Волкова я специально два года уже ничего не касаюсь…

__

Интернет – «московские кухни» 21 века… (Немосковские кухни слишком уж в жопе глубокой, чтобы можно было о них говорить)

Их рассказ – 20 персонажей, а мой теперешний – 20 писателей. Они  такие же персонажи… (И где напастись мне других персонажей – и на один рассказ не наберется)

Вроде бы уже целые стадионы писателей, но, тем не менее, по-прежнему стадионами же собираются ими неучтенные людишки - и в каждом со стадионную чашу неописанного, о чем и сами они не догадываются, иначе б не пришли на стадион. Впрочем, у стадиона писателей стадион же причин на то, чтобы со своим делом не справиться…

Футбол  по ТВ  был так себе, но делать нечего и просто к их бегу я добавил свой, пусть и на месте – для добавки интереса и здоровья… (но здоровье всегда убавляется, когда неестественно грузишь организм)

__

Помнится, ранее вытирал говно одной-двумя бумажками, а теперь их надо штук десять. Т.е. стал более говнистым. Кстати, врачи считают нормальным, если человек высирает  грамм 200 – не знаю, не вешал, но в любом случае этот вопрос слишком важен, чтобы доверять его врачам. Вообще, мы богато живем и ненатруженно,  и совершенно не расстраиваемся из-за того, что часть имущества и трудов наших превращается в говно даже не аллегорически, а буквально, но я всё же предпочел бы, скажем, рублей по 30 скидывать…

Мама: «Ну, ты чистый козел. Козел. Козлище…» - не может остановиться, поэтому перебиваю: «Браво, мам, еще немного и ты начнешь матом ругаться. Я тоже с «козлов» начинал…» Вроде бы не без повода ругалась, но на самом деле это она была… ослом…


__

Настоящей жены мне не купить…

Тренировать волю – тренировать противоестественность?

Усталость – и она не проходит. Если она никогда не пройдет, то я никогда и не встану. Без допинга я как земля без удобрения. Пусть на блаженство и ломку разделит обычное мое состояние град… всё-таки страшноватых таблеток…

«Вставай, страна огромная» звучит лучше, чем «вставай, огромная страна»? – нет, это иллюзия, просто надо найти звуковой ход, он есть и для «огромной страны»…

«Россия – огромная страна» - а зимой – небольшая: огромные площади даже здесь, в средней полосе покрыты снегом и тесненько всё, тесненько…


__

Виртуальная реальность  чтения, слушания и смотрения всем хороша, но потом не вспоминается. Т.е. минимум на порядок сильней забывается. Отсутствие действий, усилий – отсутствие последствий. Или просто слишком много ее у меня и она не оттеняется? Будь наоборот, только она бы и вспоминалась?! Нет, пока я всё же мрачно говорю: «повысьте комфортабельность тюремных камер, и они превратятся в комнаты…»

Чтобы заснуть, надо отрегулировать, сделать усыпляюще мерным дыхание. Это как настройка приемника, только  ловлю тишину…

Тоже считал себя богоизбранным, пока не испортил рисунки. Пока, правда, Бог еще не совсем выгнал меня из своего Израиля. Хотя, как и евреи,  всегда был очень маленьким… Такие вещи как Бог и богоизбранность вечны, они могут только мутировать? (при 2000-летней привычности изломов можно даже попытаться построить коммунизм!)

__

Инсталляции интересны  как реакция на плотную и тяжелую масляную живопись - в пространстве всё рассредоточено и много воздуха. Хотя на самом деле это монументы, технология и прочая дорогостоящая дрянь, «искусство», делаемое вряд ли в одиночку и как личностное что-то…

Классицизм - стильный позитив, а модерн - стильный негатив - это более, чем очевидно. Третьей определенности не дано и мир будет топтаться, ветшать, становиться как решето - и сквозь дырочки явятся личности, личные, а не общественные стили - а государство будет грубеть или же превращаться в ничто...

Про Екатерину Деготь и Елену Шварц: «две разные женщины, поэт и критик, устав от своих фальшивых и выживших из ума «профессий», ищут отдушину и, на мой взгляд, прекрасно дополняют друг друга…»

__

Мои тексты – мой взгляд на мир, а мои цитаты –  мой взгляд на книги…

…«Настоящий Дмитрий в письме любовном, в записке, где он подбивает клинья, не сделал бы такой ошибки – это поддельный Дмитрий» – «Нет, это не поддельный Дмитрий, а брат его, которому Дмитрий, как настоящий, поручил набить и отправить это письмецо…»

__

Со временем книги перестали читать и буковки в них превратились в домики… Потом, всё-таки, кто-то дернул за ниточку домиков: «а ну, встряхнулись, быстренько надо прибраться, всё вымыть и вычистить – нас сегодня будут читать…»

__

«Ну тут и райончик!» – за забором громогласный детский голосок…

Дома вполне достаточно, чтобы организовать страну. Вот человека мало. И огорода мало – какая-то пародия на настоящую страну. Зато двух человек достаточно, чтобы организовать народ. Так что, заберемся в дом, как в техногенные, культурные и спортивные джунгли и будем там блуждать, не опасаясь свалиться с 528-го этажа…

В принципе, из государства надо уезжать, если ни одна политическая партия не нравится. Настроился, было, на «Яблоко», но их лидер, оказывается, повязан Ходорковским. Где ты, легкий переезд от надоевших и разочаровавших родственников и неугодных политических систем…

Израильская сборная по футболу, сколько ее помню, выглядит какой-то мертвой. Играют по инерции, как обреченные - только потому, что игра популярная и  эту общественную клеточку как-то надо заполнить?! (Но тоже надо оценить: у них 5 тыс. лет и черт знает что за кормой, а они всё же играют в какой-то футбол – с нашими веселыми, глупыми и всё еще деревянными буратино…)

__

Бесплатность искусства вытекает из бесплатности человеческой речи и непредсказуемости радости: ты можешь заплатить, а радости всё равно не получишь. С другой стороны, нелепо платить человеку за то, что и так ему доставляет радость…

У животных тоже есть добро и зло: вот смотрит собака на своих кутят в норе и сразу морда у неё становится доброй. А когда рычит – злая. Но в целом эта собака добрая, а вон та, что подальше живет – злая. (Добрая в рай попадет, в злой дьявол живет?!)
__

Впервые увидел ночной полет вертолета – вот марсиане…

В материалистическом космосе профессий у всех своё место, ненайденность своя, невстреча. Такой холод и такие расстояния, что ты-солнце будешь для других лишь точкой и звездой…

Ах, еда когда-нибудь всё-таки съест меня! Ел-ел, старательно крошил всех, варил, жарил, сушил, но кого-то не только не до конца уничтожил, но оставил и рот, и аппетит, и злую силу…


__


“На всякого мудреца довольно простоты” – согласен, но для чего “довольно”? – вот вопрос-то непростой… Довольно для того, чтобы не принимать его всерьез?

Отсутствие политических революций  на Западе не от консерватизма, ведь диву даешься революционным изменениям в формах их домов, одежд, книг, религий и поведения…

Первоначально в русской литературе (а, наверное, и во всех искусствах всех стран) не было евреев. Толстой, Достоевский, Чехов и Тургенев…

__

Раз дело – главное, то делающий дело вроде бы тоже должен  главенствовать, но на самом деле он всегда слишком подчинен своему делу. Даже читая, я следую, а не руковожу. Поэтому-то так трудно без дела: непривычно выбирать, а не следовать…

Волю не увеличишь – волевым же приказом… - тут тупик, где человек становится только суше и жестче. Надо уйти в рай, тепло, сад фантазий, только там в тебе неожиданно произрастет  что-то еще…

Аппетита нет… - вернее, желудок не работает, а потребность в горячем и вкусовых ощущениях всё та же. И так во всем: смотрю фильмы, слушаю музыку с некоторым поверхностным удовольствием, хотя  в главном безучастен и равнодушен…

Должно быть, сюжеты придумывать лучше всего могут те люди, что их и  осуществить способны. Есть авантюристы в литературе? В клетках семейности, интеллигентности и благоразумия…


__

Животных режут, не дав полностью прожить взрослую жизнь. Да и люди сплошь и рядом во второй половине напрасно живут…

Сколько раз в жизни удается поговорить с убийцами, ворами? Соприкоснуться и что-то насчет дьявола понять…

__


Хочу, чтобы процветало наше белолицое племя! Негры, азиаты и прочие евреи, ваши пальмы прекрасны, но они не будут счастливы в наших краях… (У евреев, как у южан, богатые баритоны и экспансивность – эффектностью берут, когда лапшой снабжают наши уши…)

__

Жизнь обязательно обманет, ты ей обязательно доверишься… Поэтому так важен опыт – хотя можешь лишку отрезать вариантов и всю жизнь дуть  одну простую воду…

Но художественность всё же связана с расслабленностью, а у меня сейчас жизнь объективно тяжелая, поэтому о чем-то особенном пока придется забыть. (Тем более, что пока мне хватило и чужих цитат, чтобы сделать свою очередную книгу…)

__

Легковая машина -  бабская, мужские – грузовые!

__

Вбросили в жизнь и, если пинул, то ты игрок, а если тебя пинули, то -  мячик и фишка… Научился уворачиваться и превратился в зрителя… Научился вспоминать и превратился в писателя… Потом тебя всё-таки  пинули снова, продолжили пинать, но ты всё настаивал на непоследнем статусе своем…

На этот самолет сажают только спящих пассажиров - проснувшийся неизбежно вмещает в себя слишком  много тяжелого…


__

Самый последний в этом году кусочек арбуза…

Разница между комнатным воздухом и дворовым как между теплой водой и холодным пивом. В комнатах тошнит, а во дворе пьянит!

ЦИТАТЫ: Насосался  текстов, но – комар…

__

Класс писанины определяется ее скоростью – пропуском общих мест, пунктирностью – и количеством поворотов – мысли, темы, настроя - на единицу времени (пространства: большой вопрос, книга – это время или пространство?!) Текст как полная остановка такого урагана. Дерево как способ, как модель…


__

«Больших скачков» больше нет, всё, о чем писал поэт, это бред. Шага довольно, даже шажка…

«Встрепенусь, потому что шажок за шажком опять на мутное дно опустился»…

«Живи тем, чем увлечен, не начиная новых дел, пока увлечение не исчерпаешь. Будь уверен, что все увлечения оправданы»… Будь уверен, что через пару дней, недель или месяцев исчерпаешь, дойдет до тебя…

На свою территорию не пропускал не только людей, но и вещи. С большим трудом пропустил кровать и стол. В необходимости жены сомневался до последнего…

Говоришь приторно хорошее человеку, чтобы отдалиться от своих пугающих и для самого себя опасных настроений – ведь есть моменты, когда так и раздавил бы гниду…


__

Чем дольше  живу, тем больше убеждаюсь, что дьявола нет – есть только смехотворные евреи…

Нынешний мир по-настоящему еще не высмеяли. Есть только плевки: «попса», «оболванивание», «китч»…, но плевками его не убить – и ерничаньем только покорежишь…

В газетах тысячи внешних фактов – убили, посадили, выпустили, достигли, сказали… - а меня интересуют тысячи внутренних фактов – подумал, почувствовал, решил... А в  книгах вроде бы синтез, но слабенький - ищу исключения и заношу в ЦИТАТЫ. Газеты приходится бегло читать: не могут уместиться во мне 1000 на 1000 – миллионы фактов…

Те евреи пасли овец – прекрасный образ жизни, между прочим… Сколько пастухов среди нынешних евреев?! – это два совершенно разных народа…

__

Старый дом разломали, увезли… - старого человека тоже: отодрать прибитые руки, ломом раздробить туловище, чтобы на тележку полезло… - долго ломать, он не меньше дома окажется, сколько одних только бревен из лет 30 назад написанных текстов… - и продать по дешевке, как хлам, на дрова и запчасти… Как исторический памятник, говорю, оставьте меня… - но я и сам разобрал все дома на запчасти, с матрасами в руках бежали за мной эти муравьи, потомки строителей Вавилонской башни…

__

В принципе, и в собственной кровати можно прекрасно расслабляться, но они удовлетворенно глазки не прикроют без осознания песочка первоклассного курорта. Вот, мол, само солнце трудится над нами, как обычный банщик или массажист…

Чувствовать себя как рыба в воде в толще интернета… - сначала чувствовать, а потом и стать… Не привык я к реальности, не привыкну и к виртуальности…

__

Где-то далеко стучал поезд – а где-то поближе громыхала музыка. Наложение как у диджея… (Грохочущая поездом музыка, словно едет кто-то  удалой…)

Будь в Америке бани, обязательно построили бы завод по колке дров – для рассылки заказчикам в целлофановых пакетах… А у нас бы тоже: собрали  толпу мужиков с пилами и топорами – вот тебе и завод…

__

Вдох – выдох: вверх – вниз. Беспрестанно обозреваешь всю шкалу свою, от верха до низа,  перемещаешься по вертикали - всюду предсказуем и лишь на вершине вдоха высок…

«Вы украли у меня 38-ю страницу!» – «А вы ударили 23-е слово на 73-й и теперь весь текст родная мать не узнаёт!»


__

Это была серия: каждый раз они начинали с обычного разговора, а затем неудачно врубали мощь. Наконец, врубили ее наполовину только и вроде неплохо пошло, но потом они снова врубились на полную – опять неудачно. Этим халтурщикам слишком хотелось врубить…

__


Она была связана и роли не играла, но лаз был узкий, и надо было проползти над ней. Я-то прополз, а он чем-то зацепился, долго дергался, пока освободился…

Лезли в глаз длинные рокерские волосы и мещанские подушка с одеялом -  это еще ладно, но и моя  ресница туда же развернулась – уколоть… (И по-прежнему сердце кровью обливается при мысли, что родной братец со мной сделал!)

Играются в пиф-пафы, ведь это по трудности примерно как в носу ковыряться или два пальца обоссать, или похвальбу свою чернушную писать…

Вся органика обязательно гниет и разлагается, окончательное счастье жизни заменяется окончательным несчастьем, поэтому европластиковый материализм, хотя и приятен на диво, но всё же чужд органике и жизни…

Члена хватило ненадолго. Как одна сигарета. Если даже не особенно затягиваться. Хотя у меня не получалось экономить. Была бы пачка на день!  - да по червонцу! – тогда бы можно было вести разговор эротический, лакомый…

Невозможна полная свобода, но отвратно и полное рабство – утыкание во что-то – надо бы сочетать, но переключателя нет! Мигаешь тут, то психуешь, то  балуешься и чаще всего сидишь в темноте…

__


Переодевание в теплое нижнее белье перед сном в зимний период – как будто на потустороннюю войну всякий раз собираюсь, совершая одни и те же уставные движения. А что, воюют всегда как во сне…

Засыпая, переносишься на другую половину шарика – допустим, ты  в джунгли к обезьянам, а он в пустынную Австралию. (Наша реальность – чьи-то сны) Но можно и переехать – как в реальности, так и во сне. Если я перееду в реальности, то наверняка перееду и во сне. Дело, конечно, непростое, нужно долго готовиться психологически и собирать манатки… - но надоели обезьяны!

А после смерти мы должны будем здесь отыскать новую землю во сне, новую Америку… -  чего, хотя есть уже ракеты, нам не удавалось еще в здешних же контрольных тренировках, в отличие от Колумба на его деревянном корабле…

__


Когда я заснул на кровати, я вплыл к ним, ждущим почему-то дивана. А может, я уже на диване к ним вплыл, и на предмет покупки они оценивали не меня, а диван, но – как причину моего, всем уже известного, необычайного сна…

В складках одеяла, как в горах, на этот раз прятались три лейтенанта. Видимо, я мог рассчитывать на их помощь, но таковая, скорее всего, оказалась бы вредной,  или к ней обратиться я бы всё равно не решился, и поэтому я от них отвернулся, снежной лавиной обрушив в той местности своё одеяло…


__

Зимой, вот когда  ногам хорошо вдвоем – греют друг друга. Хотя, если ноги по одной зимой за двумя стенами и рвом, то толстое трико непременно надень. Вот в жарких странах  жарко ногам друг о дружку тереться – по-быстрому ебутся и разбегаются как можно дальше, чтобы не перегреться,  если даже  муж и жена (а сверху, свесившись с мохнатых небес, бог-***  нюхает, почти наблюдает…)

Трясся на заднем сиденье автобусика между двумя девушками (аромат в 10 раз сильнее, чем требуется) - как будто трах, но порознь и в  куртках, пальто…

Пока две их сидело, смотрел прямо перед собой, а как одна вышла, так машинально стал поворачиваться к окну, где сидела вторая. Впрочем, спал больше. В этом вопросе с некоторых пор я уже совершенно расслаблен...

__


Немецкие фашисты – арийцы откровенные и простодушные, а евреи – арийцы изнутри… (А русские фашисты – арийцы заблудившиеся! Почти что бараны сбесившиеся!)

Слова «текст», «проект»… - я уж не говорю, «инициация», все «измы» (кстати, очевидные умертвители жизни) - играют роль примет духовного богатства и действуют на людей так же, как приметы богатства материального, т.е. гипнотически. Придется хотя бы что-то взять на вооружение…

__


Расклад: делать на воздухе, а думать во сне…

Ложась в темноте, сбросил одежду прямо на пол перед кроватью – потом в темноте же и поднялся, вновь оделся… Всё равно, где спать, что есть, какими вещами пользоваться – сейчас не до того…

Шахматные фигурки как шикарные люди. Мозгов нет, поэтому хочется разыграть партию…

__

Жаль, что нельзя бегать – «ходи пешком»; и нельзя ездить на велосипеде – только на машине…

Он добр к миру и потому он у него не окороченный, злой. А я зол к нему и потому он у меня как шелковый – добрый…

Все авангардисты – консерваторы, за счет единства со всем огромным  миром они чувствуют себя уверенно в своей тяжбе со смертью, на территории которой зачем-то  поселились. Ее надо пролетать, тяжеловесные жадюги!
(Смерть как авангардным  саркофагом покрытая тихая радиоактивная паскуда… - т.е. они жизнью жертвуют  и жадность тут не при чем? Нет, они сначала взорвут, потом накроют – желая бесплатного электричества…)

«Левые», «правые», «зеленые». «голубые»… - примитивность этих определений, а значит и всей общественной жизни. А кто скажет «центр» и «норма», тот просто окажется нигде, страдая стратегией, т.е. манией величия…

__

В школе учат сидеть, сложа руки!

На уроках предметом интересуются 2-3 человека – в общей массе безразличия и принудиловки глохнет и их интерес, и усилия учителей…


__

Тотальная нервозность евреев…

Абсурдность предметов одежды – разрубить человека и так же вот скомкать…

Морозы что, навечно отменяются…


__

«Быть одиноким в толпе» - или в  многоэтажном доме…

Природу-то у меня не отнимете. Я лучше умру на ней – от «неприспособленности»…

Перемен видно много – сколько домов построено… Пьют и дома ***чат – ну что за жизнь! И ****еж про «Родину»!

Марсиане  не могут  жить на земле -  пестрой говорливой толпой рвутся в каждый новый построенный дом, оттесняя землян, расширяя свои владения…

__


Да, разрушение классического искусства как объектов молитвенного поклонения –  разрушение классического закрепощения. Творчеством является всякое свободное действие…

Взрывом ее – книгу, а не бабу, что общего между книгой и бабой, где ей ее написать? – разнесло на кусочки, и лежала она теперь ровно по всей комнате, всюду, причем некоторые листочки – рассказы и главы – еще подавали признаки жизни…

Также появились воюющие диски: на них записали столько информации, что случились разогрев, перегрев, образование группировок, круговая оборона, колесо…

__

Воинственный творог, пластит зарыт. Закопались, потом вылезли и открыли стрельбу из-за бугров. Привлечен кефир  - его бутылка как жюльверновская пушка. Огонь! Нет, «Кефир!» И тарелки как аэродромы.  Но дело не в этом. Ведь и на улице густыми хлопьями творог. Температура самая та для творога – плюс два градуса. Замечательная у нас температура для сохранения русской нации. Но дворик выглядит совсем по-японски. Три японских фильма и я,  вместе со своим двором,  превращусь в японца. Японский творог! чтобы сохраниться, хочется залезть в холодильник! Не нужны автобусы и кругосветные путешествия! Хватит и Жириновского –   чтобы только погромче орал…

__

Евангелие в качестве горки, вместо мальчишки по Нему на Рождество скатывается моя записная книжка…

Не друг мне плечо подставляет – стул соседний. Тоже неплохо. Причем  сосед его и для ног свои колени подставляет, а  этого только в разгар большущей любви и дождешься…