Когда нельзя, но очень хочется-7

          Я спохватилась, боясь выдать тайну, и отвела взор.
          "Его тело, за него не стоит бороться, а душа принадлежит мне", - пронеслась утешительная мысль как компенсация за причинённый моральный вред.


          Однажды, придя в офис в конце дня, я застала Игоря одного, что для нас было непривычным: наедине мы не оставались никогда. Я заметила, что самочувствие у него было плохое. Я вскипятила воду, налила ему чаю. Он выпил чай, поставил стул возле дивана и сел напротив меня.
          - Лена, у меня случилось несчастье: вчера вечером я разбил машину, сам чудом остался жив, вот только получил ушибы... В темноте на обочине стоял трактор, я его увидел, но уже поздно... Затормозил - и всё равно врезался. Подвеска, двигатель - всё всмятку.

          Игорь явно пребывал в состоянии стресса и нуждался в сочувствии. И впервые за время нашего знакомства, он назвал меня только по имени - Лена. Я поняла это как шаг к сближению.
          И тут вернулась секретарша. Мы продолжали разговаривать, сидя друг против друга. У Нади закончился рабочий день, и, как только она ушла, разговор резко оборвался.
          Игорь встал и пересел в кресло у окна. Значит, пора уходить и мне. Я взяла сумку и направилась к двери, но остановилась...

          Он сидел ко мне спиной. В напряжённой тишине я видела только его затылок. Как же мне хотелось остаться: подойти тихо и обнять за плечи, заглянуть в лицо, встретить его бархатный взгляд, скользнуть к нему на колени...
          "Если он кого-то ждёт, то зачем было навешивать мне про свои несчастья, о которых я и знать бы не знала... Чего он хочет?" - слабо ворочалось сознание. "А чего хочу я?" - вдруг отрезвила меня мысль.
          Я вышла и закрыла за собою дверь. Меня сжигало неудовлетворённое чувство плоти. В моей жизни были - любовь и секс, секс без любви, но любовь без секса оказалась самой безжалостной! В ней мы были не партнёры, а соперники. И если "сила воли проявляется не в том, чтобы хотеть и добиваться, а в том, чтобы хотеть и уметь отказаться", то каждый из нас напрягал волю, чтобы не случилось то, чего мы оба так страстно желали.

          Один романист написал: "Женщина - это глина, которая непременно хочет стать грязью". Так вот, я не могла допустить, чтобы мои чистые чувства были вывалены в грязи.


          Уж за какие такие грехи, но полоса невезений преследовала моего разлюбезного директора. Как только он отремонтировал машину, его покусала собака.
          На ноябрьские праздники он с ребятами, своими земляками, сидел на скамейке в парке недалеко от своего склада. Был уже поздний вечер. И местный мужик вывел прогулять собаку. Ребята что-то сказали хозяину, хозяин им ответил, а собака вцепилась в ногу моему директору.
           Рана была не страшной, и после прививки директор надеялся отлежаться дома, но на третьи сутки нога покраснела и распухла. В больнице Игорь перенёс две операции и надолго выбыл из строя. Когда я звонила в офис, Надя мне об этом рассказала. В ту же ночь мне приснился сон, в котором я видела директора, и у него сильно болела левая нога.
           Я снова позвонила Наде:
           - Надя, какая нога поранена у директора?
           - Я сама его не видела, но слышала от родственников, что вроде бы правая.


           В офисе без Игоря было пусто, и я скучала по нём. Увидела его зимой в конце декабря, когда он явился в офис на костылях. Он обрадовался нашей встрече и, задрав штанину, стал показывать забинтованную левую ногу.

          
           Наступал Новый 1997 год. Родственники прислали Игорю гранаты и мандарины; они горкой лежали в большой вазе, и директор, двигая вазу ко мне, говорил:
           - Елена Ивановна, угощайтесь - это плоды с моей родины.
           - Спасибо, не надо. Вы больной, вам сейчас нужно силы восстанавливать - вы сами ешьте. Мы очень соскучились по вас. Скорее приходите на работу, - старалась я его приободрить.


           Так я встретила Новый год.

           Второго января моей сестре позвонил мужчина и оставил свой телефон. Я ему перезвонила, и мы встретились четвёртого января в здании СМУ, где он снимал офис. В объявлении я указывала возраст - сорок пять лет, а потому на собеседование взяла с собой один диплом.
           Мужчина встретил меня у ворот, совсем молодой, высокий, привлекательный. Мы поднялись на третий этаж. Внутри был беспорядок: штукатурка под ногами, куски старых обоев и кучки мусора по углам. Это помещение мне было знакомо: одно время там располагался банк, и мне приходилось в нём бывать.
      
          - Вы не обращайте внимания... Только начал делать ремонт. Пойдёмте в эту комнату, там потеплее...
          Он поставил передо мной единственный стул и предложил сесть. Я спросила его о роде деятельности и о зарплате.
          - Только вы должны знать, что я пока работаю и мне придётся сдавать годовой отчёт, - предупредила я.
          - Мне бухгалтер нужен не срочно, вы можете ходить сюда только с февраля. Вы мне подходите, и я вас беру. Больше искать не буду.
          - Моя трудовая книжка на работе, - солгала я, - я взяла только диплом.
          - Нет, документы потом. Позвоните мне после пятнадцатого числа, и мы ещё встретимся: мне нужно будет передать на вас сведения в Москву. А сейчас выбирайте себе любую комнату, - сказал директор, широко улыбаясь.
          Мы прошлись по комнатам, и я выбрала самую маленькую, последнюю в коридоре комнату.



               ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...