То самое место

Лысый, бывалый шофер искоса глянул на своего молодого попутчика:
  - Историю, говоришь? Историю, пожалуй, можно. Про человека, что людей из аварий на дорогах вытаскивал - устроит?
  Русоволосый парень со "всезнающим" взглядом, в черной, кожаной, не по зиме легкой куртке на секунду задумался и небрежно выдал:
  - Гаишник, что ли?
  - Сам ты - гаишник. Не, он к этому делу совсем никак был...
  Слова водителя повисли в воздухе. Падающий снег в ближнем свете фар разлетался перед тягачом россыпью звезд, словно и не на дороге они вовсе, а где-то в небе. Впечатление усиливала темень снаружи, из колонок потихоньку бренчал незамысловатый шансон. Промчалась встречная машина. Вновь зажегся дальний свет, и звездное наваждение пропало. Парень нетерпеливо бросил:
  - Ну, тогда давай, что там про него? - и с вызовом добавил: - Только, Андрей Витальич, лишнего не приплетай, я и сам классно присочинить могу!
  Шофер проворчал:
  - Делать больше нечего! Что, достал блокнот? Ну, записывай. Спасал он так - силой воли. Откуда воля такая, спросишь? Так он деревенский был, жил под Новосибирском. Люди в деревне той - далекие от всяких ваших городских "премудростей", простые: когда надобно - радуются, а коли недобрый час приходит - и сердце сведет. Чувствовал человек этот по-простому, как-то так.
  И замолк снова, уставившись на дорогу. Лишь на приборной доске мотал головой забавный пластмассовый щенок с табличкой на шее, гласящей - "хозяин дорог". Парень, не дождавшись продолжения, спросил сам:
  - Это, допустим, понятно. Так спасал как? Типа, телепатией или телекинезом?
  Шофер, не поворачиваясь к пассажиру, продолжил:
  - Все гораздо проще было. Началось это так: выехал он как-то утром в райцентр по одному своему делу. Сам - юный еще совсем. Осень тогда стояла поздняя. Такая, какая часто бывает - и сама уже отжила свое по календарю, а все цепляется, зиму гонит. Оттого ночью подморозит, а днем растает. Какой народ пограмотней - на зимние шины уже переобулся, но и балбесов завсегда много. Шел наш человек, значит, по улице - холодно, мозгляво, по сторонам улицы тополя голыми ветками в небо топорщатся. И машины шасть-шасть туда-сюда. Он почти к светофору уже подошел, пешеходная дорожка там значилась. Как видит: загорается пешеходам красный свет, и школьница в розовом пуховике с ранцем в руках - школа находилась аккурат у нашего человека за спиной - бежит вперед, на него, по сторонам не глядя. А справа - фура, как потом оказалось - груженая. Хоть и светофор, а все ж - не перекресток, вот водила и разогнался, думал - проскочит. А резина у самого мало того, что летняя, так еще и лысая почти. Бьет, значит, по тормозам, а что толку?! Машину по ледяной корке и понесло.
  Попутчик оживился:
  - Что, на девчонку прямо?
  Пожилой водитель незлобно пробормотал:
  - Криво тебе, а не прямо. И видит человек наш, что задавит девчоночку сейчас, - в интонации рассказчика вкралось волнение, и голос зазвучал громче. - Так у него самого словно этот самый МАЗ душу враз вышиб и проехался по ней - до того человеку стало и тошно, и гадко, обидно за девчоночку до невозможности.
  - Ну, так задавил или нет?
  - Так вот, - моргнула фарами встречная, и водитель, умолкнув на мгновенье, слегка отпустил педаль акселератора, - стиснуло душу человеку этому сверх всякой меры, горько так стало, что никакие слова даже на ум не идут. И представь - дунуло в лицо девочке ураганом словно, подхватило, отбросило назад, перед самым носом у ней фура промчалась.
  В парне проснулся интерес:
  - Ага, а пешеходов на другой стороне дороги на проезжую часть швырнуло, да? И прям под колеса?
  - А ветра никто больше, поверишь, не почувствовал. Такой уж порыв ветра - враз возник и через миг исчез! Почувствовал тогда наш человек, что силу имеет, чай, не глупый был. Оно ведь - один к одному. А явление это "воздушкой" назвал.
  - Чего это так - "воздушкой"?
  - Так элементарно ж все. Это только кажется, что воздух - он просто воздух и есть. А ведь скрыта в нем некая сила, как взовьется - и деревья гнет, и крыши срывает. Конечно, неспроста гнет, причина такого ветра есть. Но коли причина такая окажется и не от природы вовсе - что скажешь?
  Попутчик ухмыльнулся:
  - Не, что я тебе - ученый? А так - прикольно мыслишь, дядя!
  - Окстись, какой я тебе дядя, ты мне во внуки годишься.
  - Ладно, проехали. А потом этот парень нашел себе учителя и стал развивать свои способности, так? У меня самого с пачку таких рассказов будет, я, знаешь, фантастику пишу.
  - Твоих рассказов не читывал, но коли спросил - слушай. А то не посмотрю, что - ночь и одет ты по моде, да не погоде - высажу у ближайшего жилья.
  Парень неопределенно махнул рукой:
  - Ладно, дед, не кипятись. Рассказывай лучше дальше.
  - Вот, значит, наш человек ребенка спас, которому еще жить да жить. А самого такая хворь взяла, ходил дня три, как в воду опущенный, даже волосы лезли, как у чумного. Но свербило сильно его изнутри, жизни ж спасать - не табурет сколотить, и хлопотно, а почетно. И подначивало его - случаи такие, когда под колеса люди попадают, нарочно искать. Бывает, как закружит ветродуй знатный, иль небо тучами заволочет - то сразу в город человека этого тянет, гулять подолгу и высматривать какую оказию. И нашел-таки его случай. Всего через пару недель, на окраине, когда, наконец, выпал настоящий снег. Студентка - молодая шибко, одетая как цаца, папка в руках - цокает себе каблуками по дороге, обочину ж всю замело, по телефону все себе щебечет, а сзади таксист едет... тоже молоденький совсем паренек, видать, права недавно получил. Реакции, конечно, никакой... Окрикнул наш человек девушку, да поздно - она вместо того, чтоб на обочину отпрыгнуть, замерла, словно столбняк ее хватил, так, прямо, с телефоном в руке. А далеко она застыла - подскочить никак не успеть.
  - Ага, и он ее спас, как школьницу ту. Тоже отшвырнул на обочину...
  - По-другому здесь дело было. Что на человека нашего накатило - описывать жутко. Девка, конечно, не ребенок, но случай со школьницей уж очень в памяти его засел, как в сердце - заноза. И шандарахнуло в этот момент "воздушкой" в левый борт жигулей будто молотом, но без вмятины - бывает такое, когда вылетишь из леса, а в борт - сильнейший боковой ветер. Только тут еще сильнее. Повело машину на обочину, сквозь кустарник, но цел и таксист остался, и девушка.
  - Ясненько, а потом она в человека нашего втюрилась - ну, обычно так происходит. Слушай, что ты его так странно называешь? Имя хоть у него есть, или совсем - деревня?
  - Андреем его звали. Даже и не вспомнила спустя время она его.
  Попутчик вскинулся:
  - Вот, стерва - парень ей жизнь спас, а она, типа, значит - "не вспомнила". Все они такие, поможешь им чем - а потом делают вид, что "не помнят" и не должны ничего!
  - Так откуда ж ей знать-то, что только из-за Андрея цела и осталась? Люди в беде редко запоминают даже тех, кто их из нее вытащил. Сколько, вон, пожарный за свою службу из горящего дома людей выведет, многие ли потом его узнают и поблагодарят, встретившись с ним на улице, да хотя бы он и в форме был?! Кто-то один, или - двое, может быть.
  Парень задумался:
  - А смысл всей этой истории? Постой, сам догадаюсь - писатель я или нет?! Он накопил себе негативную карму, и потом судьба ему жестоко отомстила. Так ведь?
  - Экий ты прыткий... Разве ж Андрей - гений какой, или злодей, чтоб судьбе над ним измываться?! Простой человек. А смыслу и в обычной жизни столько найти можно, что записывать рука устанет.
  - Постой, значит, с ним ничего такого не случилось? Тогда он, наверное, однажды увидел какую-нибудь крутую аварию, машины идут в лобовую, а тут появляется Андрей и все устраивает по высшему разряду. Все ведь к тому шло, не так разве?
  - Шло-то оно, может, и к этому, а вышло все ж по-другому. Хотя и сводки дорожные в газетах он изучал, и считать стал, где чаще ДТП происходит, и за возможной чужой бедой разве только не охотился, а, вот, и не всегда так выходило, что спасал - иные разы не появлялась "воздушка". А хворь все одно - тут как тут. Гордился он собой немного, что уж скрывать - сила-то есть, какой у других нет. Хоть и проявляется сама и как захочет, а все ж - сила. А случилось однажды вот что. Одним ранним утром, дело весной было - трава уже проклюнулась, а деревья еще голяком стояли, Андрей поехал в город еды купить. Доехал он до первой городской остановки, слез, пошел пешком через переулок, где авария, думал он, может запросто случиться.
  - И как, застал?
  - Случилась беда как раз с тем самым автобусом, которым он ехал, но узнал Андрей об этом только на следующий день, из газеты. Написали, что проводка старая загорелась - автобус давно списать надобно было. Но ведь мы ж, поди, не в Европе живем, чтоб нас - да за людей считать, и катать на исправном транспорте?! Два человека погибло, и в больницу немало людей попало.
  - Ага, получается, что он начал умничать, задергался, ну, и не оказался, как следствие, в нужном месте... Интересно, а смог бы он этой своей "воздушкой" пассажиров спасти?
  - Он сам посчитал, что - мог. Воздух, ведь, и над пламенем хозяин, куда дунет, туда и огонь лапы протянет или вовсе угаснет. И переломил Андрея случай этот, смирил его.
  - Что, перестал творить чудеса?
  - Он перестал искать аварии и осознал то, что хорошо человеку быть на своем месте.
  - А, ну понятно. Депресняк, нищета, водка, так и спился...
  - Не наговаривай, коли не знаешь!
  - Ну и куда он потом делся тогда?!
  Шофер испытующе вгляделся в молодого писателя и продолжил рассказ уже с прохладцей:
  - Кончается история на этом. Могу сказать лишь только то, что всю свою жизнь он связал с дорогой. Делает добрые дела, когда случай выходит, но уж особенным себя не мнит.
  - Ясно все с твоей "историей"... Ладно, дед, тормози, вот - то самое место.
  Зашуршал под колесами гравий, и тягач с тентованным прицепом остановился у обочины. Небольшой поселок расположился на некотором удалении от трассы. Парень спрыгнул на дорогу:
  - Ну, бывай, дед.
  Хлопнула дверь, и грузовик, обдав бывшего пассажира выхлопом, поехал дальше.
  Растаяла в боковом зеркале фигурка в черной кожанке, шофер вздохнул, недовольно поморщился и прибавил громкость в магнитоле. И только пластмассовый щенок усердно кивал головой, словно поддакивая его мыслям.