Истинный победитель

Я лежу, уткнувшись лицом в песок, и блаженствую. За тонкой оградой цветного стекла мечутся тени, звуки, так страстно желающие заглянуть в мою обитель. Так сложно пошевелить даже пальцем – кажется, что что-то мягкое, родное давит к земле, как будто мать ласково прижимает к груди. Даже дыхание замедляется, подчиняясь этому тягучему ритму. А по лицу скользят отблески склок, происходящих снаружи.
Но, кажется, что-то все-таки нарушило покой этого места – громкий стук, затем скрежет, а потом и вовсе хруст разбитого стекла. Значит, барьер преодолели, при чем весьма грубо…
Воздух был полон напряжения, его теплота хлынула наружу, не оставляя надежды, что опять вернется. Опьяненная резкой переменой, я встаю, немного шатаясь, и пытаюсь рассмотреть неожиданных визитеров.
Их немного, но вполне достаточно для этого маленького мира. Лиц не видно, они просто расплываются, вот нелепость, и я даже не могу крикнуть, чтобы эти странные существа остановились. Губы сомкнуты и напоминают одну сплошную линию, глаза, наоборот, округленные, зрачок заполнил радужку – неудачный набросок на то, какой я была мгновение назад.
А в это время все вокруг меня ломается: аккуратные статуи близких людей рассыпаются при одном прикосновении гостей, стекло, составляющее мозаики картин самых счастливых дней, просто лопается, а построенные на полу маленькие церквушки разлетаются на части.
Наверное, я зла. Может, неуверенна. Сложно понять что-либо, когда внутри ничего не осталось. Мир – рушится, а я стою и наблюдаю за его абсолютным уничтожением. Я ничего не могу сделать? Скорее всего. Я…Я не знаю. Я не помню. Я просто не могу понять и сделать что-то, что остановит этот кошмар.
Хихикающие тени уходят, предварительно бросив что-то оскорбительное, издеваясь, что они навели наконец-то порядок в этом сумбурном и отвратительно ярком мире.
Присев на корточки, я аккуратно беру в руки башенку – единственное, что осталось от замка из мыльных пузырей; торчащие из него осколки ранят оголенные руки.
И перед тем, как безудержно зарыдать, осев на холодный, мокрый песок, в голове мелькает мстительная мысль о том, что я все равно отстрою свою душу заново.