Московский курьер. 2 часть. 2 глава

"ГОСПОДИН КОРЮКОВ СНИМАЕТ МАСКУ"

… Через месяц Лесников снова объявился в Москве, и Виталина,  с молчаливого согласия матери и одобрения отца опять пригласила молодого человека к себе в дом. Олег, как уже вошло в традицию, прибыл в квартиру Корюковых к семи часам вечера с цветами и шампанским. Его встретили, как старого знакомого или друга семьи. За ужином шли нейтральные разговоры о погоде, о том, что сейчас происходит в Украине, немного затронули тему политики. Олег рассказал несколько пристойных анекдотов. Обстановка была самая располагающая, и Лесников совершенно не чувствовал себя чем-то инородным в этой среде.

«А ее родители очень милые люди». - думал он, расслабленно сидя за столом и слушая мирные беседы четы Корюковых: -«А может быть, мне все почудилось, тогда в ГУМе? Может, это вовсе не Виталий Станиславович беседовал с Исмаилом? Может это все мое больное воображение?» - размышлял молодой человек, убаюканный благостным вечером и слегка успокоенный выпитым алкоголем. Находясь в таком настроении, он совсем было собрался рассказать о драгоценном Нобле отцу Виталины.

-Олег Анатольевич, - донесся до глубины его сознания голос хозяина квартиры: -В прошлый раз вы имели неосторожность обмолвиться о том, что вы вроде бы немного играете в картишки?
-А? Да, да. Есть такое дело. - Олег вернулся к реальности: -Можно было бы и сыграть, тем более, что в вас, уважаемый Виталий Станиславович, угадывается достойный противник.
-Ваш ответ можно расценивать, как согласие?
-В принципе – да. Вот только, что на это скажут наши милые дамы? Ведь карточная игра требует определенных затрат времени, а мне бы не хотелось на долго оставлять вашу очаровательную дочь, да и хозяйка дома, боюсь заскучает без нашей компании.
-Я думаю, что наши девчата простят нам нашу маленькую мужскую слабость? - ни к кому конкретно не обращаясь, изрек господин Корюков.

Светлане Игнатьевне было абсолютно все равно, и она промолчала, лишь неопределенно улыбнувшись на тираду мужа. Виталина, конечно же, была против такого расклада, но она решила не препятствовать идее отца, так как надеялась, что совместная игра сблизит двух самых дорогих ей мужчин, поэтому она сказала:

-Что же с вами делать? Мужчины, как маленькие дети. Попробуй отними у них их игрушки, и они тот час начнут плакать!
-Это правда, Тошенька. - поддержала ее мать: -Главное, чтобы так называемые игрушки, не превратились в большие недостатки.
-Не беспокойтесь, девочки, мы меру знаем. - успокоил их Виталий Станиславович и они с Олегом перешли в кабинет, оставив женщин наедине с телевизором, по которому, как раз, начинался очередной сериал.
-Ну, что ж, молодой человек, я полагаю, что для вас не будет слишком разорительно, если мы сыграем на деньги?
-Само собой, разумеется, Виталий Станиславович, без интереса играть не будем. Вот только, смотря какие будут ставки?
-Не бойтесь, Олег. Можно я буду называть вас просто Олег, а то Олег Анатольевич, как-то слишком длинно?
-Да ради Бога, ради Бога.
-Так вот, не стану же я разорять гостя своего дома, да к тому же, может быть, будущего родственника.
-А вы очень самонадеянны, Виталий Станиславович. Вы заранее уверены, что сможете разорить меня? А если я вас оставлю, пардон без портков?
-Вот даже так? - улыбнулся хозяин квартиры: -Я слышу речь не мальчика, но мужа… Ну, во-первых – это вам не удастся, даже, если вы этого сильно захотите. Для этого нам пришлось бы играть не один день. - самоуверенно заявил Тошин отец: -а, во-вторых, я почти уверен, что вы и не будете преследовать такую цель. Ведь так?
-Так. - согласно кивнул Лесников.
-Ну, тогда приступим.

Игра началась. Ставки действительно были минимальными. Олег наблюдал за ловкими движениями своего противника и понимал, что у того за плечами немалая практика. Но если на стороне господина Корюкова был опыт и трезвый расчет, то Олега выручала готовность идти на риск и везение. Мужчины в основном молчали, лишь изредка перебрасываясь малозначительными фразами:

-Как там поживает ваш друг? - как бы, между прочим, задал вопрос Виталий Станиславович.
-Какой друг? - вопросом на вопрос ответил Лесников, хотя наперед знал о ком сейчас пойдет речь. У него внутри зазвучал, пока еще маленький звоночек сигнала тревоги.
-Ну, тот, у которого якобы вы видели монету Эдуарда Четвертого. - с равнодушным видом произнес Тошин отец. И это его показное равнодушие не на шутку встревожило Олега.

Насколько он успел узнать господина Корюкова, по Тошиным рассказам, да и при личном контакте, тот был заядлым коллекционером, имеющим почти маниакальное пристрастие к своему хобби. Не мог такой человек без эмоций говорить об экземпляре, который, как и он сам в прошлый раз выразился, составлял мечту всей его жизни! И Лесников, который еще каких-то пол часа назад, был готов выложить будущему тестю всю правду, соврал:

-А, тот? Ничего. Живет себе помаленьку. Что ему сделается?
-А монета? - в голосе Виталия Станиславовича явно поступал, с огромным трудом сдерживаемый, интерес.
-Что монета? - Олег, что называется «валял Ваньку», это очень злило его противника.
-Ну, монета – та, или не та?! - наконец не сдержался хозяин квартиры.
-А, нет – не та. - как можно более нейтрально ответил молодой человек, но он был плохим актером и это скверно у него получилось.

Виталию Станиславовичу достаточно было одного взгляда, что бы сообразить, что его карточный партнер врет, как «сивый мерин», и он в одно  мгновение еще раз утвердился в правильности своего решения о том, что такие родственники ему не нужны!

-Значит не та? - криво ухмыльнулся господин Корюков, и Олег вдруг отчетливо понял, что перед ним сидит еще тот горлохват!

Лесникову стало не по себе, и он мысленно похвалил себя, что не открылся этому человеку:

-Нет не та. К сожалению, там хоть и были четыре черточки, но имя стояло другое – Генрих… Жаль, очень жаль. - продолжал он неумело врать.
-Да, действительно жалко. Монета Генриха Четвертого, хоть и более раннего периода, но не имеет такой уникальной ценности, как та, о которой мы говорили прошлый раз.

Игроки замолчали. Виталий Станиславович, задумался  и заметно потерял интерес к игре. Он отвечал как-то невпопад и по рассеянности проиграл Лесникову сто долларов.

-Может быть, хватит на первый раз? - спросил Олег, видя, что его противник занят сейчас совсем другими мыслями.
-Пожалуй, что и хватит. - согласился тот.
-Что-то вы быстро? - удивилась Виталина, когда мужчины появились в зале: -У нас еще серия не успела закончиться.
-Мы без вас заскучали, и игра нам стала не интересна. - сказал Лесников первое, что ему пришло на ум, что бы сделать приятное дамам.

Эти слова действительно возымели должный эффект, и Светлана Игнатьевна даже улыбнулась:

-Что я слышу, Виталий? - отвлеклась она от экрана телевизора: -Неужели тебе наскучили твои карты? Или это Олег Анатольевич положительно на тебя влияет?
-Я думаю – и то, и другое. - уклончиво ответил хозяин: -Может быть, девочки, вам приготовить чаю?
-С удовольствием, папочка. Это ты хорошо придумал.

Господин Корюков исчез на кухне, а гость сел на диван возле Виталины.

-Вы надолго в этот раз задержитесь в Москве, Олег Анатольевич? - спросила Тошина мать.
-В пятницу планирую уехать обратно… Как у вас ни хорошо, а нужно уезжать. - с сожалением произнес молодой человек.

… Попили чай, и Лесников собрался уходить.

-Я провожу Олега. - сообщила Виталина родителям, и молодые люди ушли: -Ты действительно хочешь уехать в пятницу? - спросила она своего спутника, когда они вышли из дома.
-Да, а что?
-Да так, есть одна мысль. - загадочно произнесла девушка.
-Может, сходим куда-нибудь завтра вечером? Я по тебе сильно соскучился, а присутствие родителей меня все время сдерживает.
-Конечно, сходим, милый. Только в гостиницу к тебе я больше не пойду. Мне хватит того, что в прошлый раз там меня приняли за продажную девку!
-А как же нам быть? Может быть, ты снова возьмешь ключи у подруги?
-Нет. Есть вариант получше… Ты сможешь задержаться на выходные?
-В принципе, могу.
-Вот и отлично. В субботу утром мои предки уезжают за город на дачу. Квартира останется в нашем полном распоряжении. Они и меня с собой потянут, но я что-нибудь придумаю.
-Ты моя умница! - сказал Олег и наградил девушку долгим поцелуем. Это занятие увлекло их обоих, и они еле расстались.

В субботу Виталина, сказавшись немного нездоровой, следуя намеченному плану, осталась дома, отправив родителей на дачу. Затем она позвонила в гостиничный номер по телефону, который ей оставил Лесников:

- Олежка, все в порядке, можешь приезжать!
- Отлично, Тошенька. Уже лечу!

Не прошло  и часа, как Лесников опять оказался в знакомой квартире в доме на Тишинском переулке. Теперь его ничего не сдерживало, и он выплеснул все те чувства к девушке, которые накопились в нем за долгий месяц их разлуки. Виталина испытывала к нему аналогичные эмоции, поэтому они начали любовную игру без прелюдий – с пылом и страстью. Их «оркестр» играл слаженно, и симфония любви и наслаждения громко звучала по всей квартире Корюковых. Время перестало иметь для них всякое значение.

Где-то в воскресенье к обеду, любовники немного подустали от взаимных ласк. Они, умиротворенно обнявшись, лежали на постели в Виталининой комнате и смотрели друг другу в глаза:

-Я думаю, что наши отношения переросли в нечто большее, чем простое увлечение, - сказал Олег: -у меня такое чувство, что я оставляю здесь душу, а мое тело отправляется домой.
-Да? И что ты предлагаешь? - девушка облокотилась и подперла кулачком подбородок.
-Я предлагаю нам с тобой подумать о женитьбе.
-Ты что – делаешь мне предложение? - он села на постель.
-Пока, неофициальное – для официального нужны цветы и "Шампанское". Сейчас я бросаю так сказать, пробный шар.
-Ах ты какой хитренький. – кокетливо улыбнулась девушка.
-Так ты согласна или нет? Я не понял.
-Согласна с чем? - продолжала она дразнить своего парня.
-Стать моей женой.
-М - м - м… Мне надо подумать. - уклончиво ответила Тоша.
-Вот как?! А я полагал, что ты обрадуешься моему предложению.
-Да я согласна, глупенький! Согласна. - засмеялась она, увидев, что Олег расстроился из-за ее промедления.

Она схватила подушку и запустила ею в своего друга. Они затеяли шуточную борьбу, которая просто не могла не закончиться интимной близостью. После любовных утех Тоша отправились в ванную освежиться. Когда она вернулась из ванной комнаты, Лесников снова обратился к ней с животрепещущим вопросом:

-Значит, ты согласна стать моей женой?
-Согласна.
-А как на это посмотрят твои родители?
-Я уже имела разговор с отцом на эту тему. Он, в принципе не имеет против тебя возражений.
-Это хорошо, а то я, честно признаться, боялся их реакции.
-А где мы с тобой будем жить? - промурлыкала девушка, обняв своего любовника.
-Разве это так существенно? Главное, что мы буде вместе.
-Ну, не скажи…
-Хочешь, поедем жить ко мне. У меня родители хорошие. Поживем, первое время у них, а потом купим квартиру.
-Ну, не-е-е-т. - девушка капризно надула губки: -Что я там буду делать у вас в Бабулькино?
-Я живу не в Бабулькино.
-Ну, в Дедулькино. - не сдавалась Тоша.
-Я живу в Североайдарске!
-Не обижайся, Олежка. Я не имела в виду конкретно твой город. Спроси любого москвича, и он тебе скажет, это всякая провинция,  для него если не Мухосранск, то уж Усть-Пердянск это точно…

Наступила неловкая пауза. Несоответствие во взглядах было очевидным. Их отношения снова дали трещину, на сей раз более глубокую, чем прежде. Но до разрыва, казалось, было еще далеко. Еще можно было всё поправить. Все трещины и нестыковки можно было зацементировать надежным средством – денежной массой! И на это проверенное средство Лесников возлагал большие надежды.

-Прости меня, Тошенька, за то, что я не москвич.
-Значит, все-таки обиделся… Ну, посуди сам. Чем я там у вас буду заниматься? Сидеть в четырех стенах, да еще с твоими родителями? Мне со своими-то – надоело.
-Это надо понимать так, что с твоими мы жить тоже не будем?
-Нет, конечно. Что за жизнь с родителями?.. Я думаю, что нам нужно обосноваться в Москве, и конечно же отдельно от предков.
-Можно, в конце концов, и в Москве… А, сколько тут у вас стоят квартиры?
-По разному. Но приличную, недалеко от центра, тысяч за сто можно купить. - сказала Виталина.
-Ого! Ну и цены у вас – ломовые! - удивился Олег.
-Судя по твоей реакции – у тебя нет таких денег?
-Сейчас, нет.
-Ну, вот. А так все хорошо начиналось – любовь, морковь! Разбилась лодка любви о рифы мещанского быта!
-Ты о чем?
-Ну, посуди сам - сколько еще мы так будем встречаться? Украдкой от родителей, по квартирам подруг… Боюсь, что у нас нет серьезных перспектив.
-Ты что, не любишь меня?
-Люблю. Но, как декабристка, за тобой на край света не поеду. - девушка заметно огорчилась.
-Эй, брось расстраиваться. Я ведь сказал, что у меня сейчас нет таких денег, но скоро я буду богат – очень богат.
-Да?! - отозвалась Тоша: -Это в корне меняет дело! И что, даже на квартиру хватит?!
-И на квартиру, и на мебель, и на машину останется. Хотя нет – машина у меня уже есть.
-Так много? И сколько же это будет в у.е.?
-Тысяч двести долларов.
-Сколько, сколько? Двести тысяч?! Ого!.. Ты что же, ждешь откуда-то наследство?
-Нет.
-Собираешься ограбить банк, или совершить еще нечто криминальное?
-Ни то, ни другое. Все вполне легально.
-Легально? Что-то не верится, что в наше время законным путем можно заработать такую кучу денег… Что-то ты темнишь, Олежка.
-Ничего я не темню.
-Ну, тогда фантазируешь… Мне то ты можешь поведать, что это за дело такое?
-Ну, хорошо, слушай. - сдался Лесников после недолгого колебания: -Ко мне в руки попала монета. Старинная, очень редкая. Она то и стоит больших денег.
-Монета? Так это же очень здорово! Нужно обратиться к моему отцу. У него обширные связи в кругах коллекционеров. Он поможет ее быстро и выгодно продать… Ура, ура, ура! - девушка стала весело тормошить своего друга.
-Боюсь, что у твоего отца слишком обширные связи. - охладил ее пыл Олег.
-Ты о чем? - не поняла Виталина.
-Да так – ни о чем… Ладно, что-нибудь придумаем. Только ты про монету, пока никому не говори. Хорошо?
-Даже отцу?
-Даже отцу. Если будет надо, я сам с ним поговорю.
-Ты куда? - спросила девушка, видя, что ее кавалер встает с постели.
-Схожу в одно уединенное место, где можно посидеть и подумать о смысле жизни. Да и душ не мешало бы принять.

Посетив два, таких жизненно важных пункта, Лесников, облаченный в одно лишь полотенце, собирался проследовать через коридор в комнату Виталины. До апартаментов, в которых влюбленная парочка обитала последние сутки, он дойти не успел, ибо нос к носу столкнулся с невесть откуда взявшимся Виталием Станиславовичем Корюковым! Олег никак не ожидал встретить в это время хозяина квартиры. Тот, наверное, тоже сильно удивился, застав ухажера дочери в своей квартире, да еще и в таком виде! Поэтому между ними произошла немая сцена. С боку это, скорее всего, выглядело комичным: с одной стороны, только снявший пальто и шляпу Виталий Станиславович, а с другой – почти совершенно голый Лесников. Хоть Виталинин отец и был на голову ниже Олега, но в тот момент молодому человеку показалось, что господин Корюков навис над ним, как огромная глыба.

-Я не понял, что здесь происходит?! - зловещим голосом обозвался вновь прибывший.
-Здравствуйте, Виталий… Станиславович. - только и смог выдавить из себя Олег, дурашливо улыбаясь.

Эта улыбка еще больше разозлила хозяина:

-Вы как здесь оказались, молодой человек? Что вы здесь, собственно, делаете в таком виде?!

Лесникову так и хотелось выдать анекдотическую фразу:«В трамвае еду», - но он понял, что так шутить в данной ситуации не только неуместно, но и опасно: -Я и Виталина… Мы с ней… Короче – мы с вашей дочерью любим друг друга… И вы не подумайте, это все серьезно, и я хотел просить…
-Оденьтесь, почтеннейший. Через пять минут я жду вас в своем кабинете. Нам предстоит серьезный разговор. - перебил его хозяин и скрылся за дверью кабинета.

Лесникову ничего не оставалось, как отправиться в Тошину комнату за одеждой.

-Что там за шум? - всполошилась она.
-Ничего страшного, если не считать того обстоятельства, что неожиданно вернулся твой отец.
-Ни фига себе! Что же теперь будет?
-Ничего. Он пригласил меня в свой кабинет. Я с ним поговорю, попрошу твоей руки. Думаю, все будет в порядке.
-Не знаю, не знаю. - ответила девушка, поспешно накидывая на себя халатик.

Лесников наоборот, неторопливо и тщательно оделся, на ходу обдумывая, какими словами он будет общаться со строгим отцом семейства. Через пять минут молодой человек постучался в дверь кабинета и, не дождавшись разрешительного возгласа, вошел внутрь. За письменным столом, набычившись, сидел господин Корюков.

-Виталий Станиславович, извините ради Бога, я вовсе не хотел обидеть ваши родительские чувства…
-Садись . - вместо ответа сказал хозяин.

Лесников уселся в кресло напротив, ожидая, что сейчас речь пойдет о женитьбе.

-У меня к тебе деловое предложение. - без предисловий и на «ты» начал Тошин отец.
-Что? - не понял Олег.
-Деловое предложение. Слушай и не перебивай. Ты продашь мне монету… Я тебе дам за нее пятьдесят тысяч долларов… Это приличные деньги.
-Я не понял, о чем вы говорите? Какая монета? У меня нет никакой монеты!
-Брось валять дурака, Олег… Как там тебя?.. Анатольевич, - презрительно сморщился господин Корюков: -Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.
-Ну, допустим, что понимаю… Но причем здесь монета. Я хотел с вами поговорить о нас с Виталиной.
-Это подождет. Сейчас речь идет о монете.
-Я не хочу говорить о монете. - заупрямился Лесников: -С какой стати я буду говорить с вами о монете?
-Если не будет разговора о монете, то между нами не будет никакого разговора вообще! Никогда и ни о чем!
-Что вы пристали ко мне со своей монетой? Это для вас так важно?

Господин Корюков проигнорировал этот вопрос:

-И так я жду. Но мое терпение не безгранично. - упрямо твердил хозяин квартиры, направив на гостя тяжелый взгляд.
-Хорошо, я действительно имею некоторое отношение к Ноблю Эдуарда Четвертого…
-Значит, все-таки я был прав! Все-таки Эдуард, а не Генрих! Я так и знал!
-Ладно, ладно. Успокойтесь – монета действительно та самая из коллекции короля Афганистана, но сумма в пятьдесят тысяч звучит как-то несуразно. Никто иной, как вы сами, всего месяц назад, и в этом самом кабинете, рассказывали мне, что на аукционе СОТБИС аналогичный Розе Нобль ушел за двести тысяч долларов. А этот я полагаю, потянет на еще большую сумму – как-никак один из последних в списке раритетов!
-Вы меня просто смешите, дорогой. - Виталий Станиславович откинулся на спинку кресла и неожиданно расхохотался: -Нет, как вам это нравится?! Какой-то сопляк, мальчишка будет учить меня, как делать бизнес… Да, я имел неосторожность, и поделился с тобой информацией относительно рыночной стоимости Нобля, но это цена аукционная. Вы хоть улавливаете разницу, дорогой мой? - коллекционер нервничал, обращаясь к Лесникову, то на «ты», то на «вы».
-Разница есть, но не в сто пятьдесят же тысяч долларов! Я вижу, вы совсем меня держите за болвана из старого китайского преферанса. Я деньги тоже считать умею.
-Берите то, что дают!
-Мало, Виталий Станиславович. Мало!
-У меня больше нет.
-Ну, это ваши проблемы.
-Вот как? Стало быть, вы намерены продать экземпляр сами и сорвать весь куш?
-А почему бы и нет? - самоуверенно заявил Олег.
-Послушайте, вы. Я взываю к вашему благоразумию… Аукцион СОТБИС проводится в Лондоне или в Нью-Йорке. Конечно, свет клином не сошелся на этих двух городах – есть еще и филиалы. Если мне не изменяет память: в Париже, Лос-Анджелесе и еще в ряде европейских столиц… Вы, что же в ближайшее время собираетесь посетить эти прекрасные города? Или, быть может, у вашей особы есть там доверенные лица или друзья?
-Нет.
-А Альфред Таубман вам случайно не родственник? - продолжал ёрничать хозяин.
-А кто это?
-Вы даже такой мелочи  не знаете! А ведь Таубман это владелец СОТБИСа… Значит иностранных родственников у вас, как я понимаю, нет. И в командировку в дальнее зарубежье вас тоже врядли пошлют. Тогда как же вы собираетесь доставить свой экземпляр для аукционной оценки? Бандеролью?
-Еще не знаю. - от обилия информации Олег на мгновение растерялся.

В словах Тошиного отца была доля правды. В Лондон и все те города, что перечислил его оппонент конечно, не попасть, но вот  Нью-Йорк: «Нью-Йорк… Нью-Йорк… Нью-Йорк!.. Что ж придется подключить к этому делу Ивана Акимовича. Его поездка в Штаты, будет как нельзя кстати». - мелькнула у него рациональная мысль, и молодой человек обрел утраченную было уверенность. Он откинулся на спинку кресла и иронично посмотрел на господина Корюкова. Тот уловил эту перемену и насторожился:

-Ну, каков будет ваш ответ? Я могу вам дать время подумать. Только недолго…
-А вы, оказывается, алчный человек, Виталий Станиславович. За монету стоимостью двести тысяч предлагать всего пятьдесят… Может раньше я бы и обрадовался вашему предложению, но теперь, когда я знаю истинную цену… Зачем вам столько денег?
-Послушайте, Олег, я вижу, что вы не совсем понимаете, какую игру затеваете. Вы собираетесь влезть играть в чужую игру на чужом же поле… - лицо хозяина нервно задергалось: -Предлагаю вам по хорошему пятьдесят тысяч долларов, и на этом мирно расстанемся… Я даже готов закрыть глаза на ваши шашни с моей дочерью.
-Пятьдесят тысяч, вне всяких сомнений, хорошая сумма, но мне нужно гораздо больше.
-Я видимо не очень доходчиво объяснил, - хозяин едва сдерживал себя: -В этом бизнесе участвуют очень серьезные люди. Один ты ничего не сделаешь, и без меня тебе не обойтись.
-А я все-таки попробую… И я вообще-то я пришел сюда поговорить с вами совсем о другом. Я хотел попросить руки вашей дочери, но вижу, что выбрал неудачное время и место.

Виталий Станиславович расстегнул ворот рубашки и несколько минут сидел молча, тяжело опершись руками о стол. Он весь погрузился в какие-то свои размышления, и казалось, перестал замечать собеседника:

-Значит, вы наотрез отказываетесь принимать мое предложение? - наконец изрек господин Корюков.
-Я выдвигаю вам встречное предложение – оставить вопросы нумизматики и рассмотреть вопрос нашей с Тошей женитьбы. - Лесников попытался перевести разговор в иное русло, явно не понимая всей серьезности сложившейся ситуации.
-Стало быть, нет?
-На тех условиях, которые вы предложили – нет.
-Ну вот, что, дорогой. В таком случае, ты вообще ничего не получишь, и в моем  доме ты объявляешься персоной «Нон грата». Знаешь что это такое, или перевести? - хозяин начал подниматься с кресла.
-Спасибо, не надо.
-Напоследок, запомни одно, тот, кто пытается заглотить слишком большой кусок, тот можете им подавиться!
-Я запомню. Разрешите откланяться? - Олег встал, и, не дождавшись ответа, покинул кабинет.

В коридоре его встретила обеспокоенная Виталина:

-Ну, что – поговорил с отцом?
-Поговорил.
-Ну и как?
-Ты знаешь, мило так поговорили…
-О чем?
-Как ни странно, но разговор пошел о монете.
-Что? О монете? Какой еще монете?!
-Ну, о той, о которой я тебе рассказывал. Твой папа предложил мне за монету пятьдесят тысяч долларов.
-Ты же не хотел говорить ему о монете? Даже мне запретил. Я уже ничего не понимаю!
-Я и не собирался. Он первый начал – я и рот открыть не успел. Уговаривал меня расстаться с монетой всего за пятьдесят штук «зеленых».
-А ты?
-Я сказал, что это несуразная цифра.
-Так у вас разговор был только о монете?! - не поверила девушка.
-Не только. Еще я попросил у него твоей руки.
-А он?
-Он разозлился и сказал, чтобы ноги моей в вашем доме не было.
-Как так?!
-Вот так. Уважаемый Виталий Станиславович объявил меня персоной «Нон грата». Короче, указал на дверь… Такие вот дела… Я пойду собираться, а то, если я замешкаюсь, твой почтенный папаша может наброситься на меня с кулаками. - Олег пошел по направлению к входным дверям.

Настроение его было безвозвратно испорчено. До него стало доходить, какими людьми его пугал хозяин квартиры.

-Постой, что-то я не возьму в толк?! - ошарашено сказала Виталина, следуя за ним: -Не мог он такого сказать. Не мог отец выставить тебя из дому. Не такой он человек. Я с ним сейчас пойду и поговорю. Ты что-то не правильно понял.
-Не такой говоришь, человек? Ты просто его еще не знаешь. - обернувшись, ответил молодой человек.
-Я не знаю?!
-Да, ты. Твой отец очень непростой и опасный человек, поэтому я не стану долго испытывать его терпение. И будет лучше, если я уйду. Мы потом с тобой созвонимся.
-Мой отец опасный человек, Олежка, что ты такое болтаешь?! Он добряк, он милейший человек, он...
-Я болтаю? Милейший человек, говоришь? - Лесников стал «заводиться»: - а я своими собственными глазами видел его беседующего с таким типом, который отрывает головы людям, как цыплятам, просто так – мимоходом!
-Мало с кем он мог говорить! Это же ничего не значит!
-Они не просто мило беседовали, они вели деловые переговоры. Как партнеры!
-Где ты его мог видеть?
-Неважно. Видел – и все!
-Этого просто не может быть! Ты его с кем-то спутал. Это все полнейшая чушь!
-Полнейшая чушь, говоришь… Пойдем со мной. - Лесников опасливо оглянулся на запертую дверь кабинета и, взяв, Виталину за руку, потащил  в её комнату. Там он усадил девушку на кровать и плотно прикрыл дверь: -Садись, а то упадешь. Садись и слушай, что я тебе скажу. Я бы может и не поверил твоим словам, подумал бы, что ошибся, спутал его с кем-то иным. Если бы не  одно «но». Такое большое, знаешь, «но»…
-Какое еще «но»? Ты можешь мне вразумительно объяснить, что между вами произошло? Я ничего не могу понять.
-Я не хотел поднимать эту тему, но видимо придется… Знаешь ли ты, моя милая, что мы с тобой находимся в розыске? Ты и я.
-В розыске? В каком ещё розыске?! Кто нас разыскивает и за что?
-Милиция. За убийство четырех человек…
-Олег, ты несешь полный бред! Прекрати сейчас же! - теперь уже и Виталина начала злиться.
-Хорош бред! Помнишь тех четырех придурков, которые напали на нас в Ялте возле "Луна-парка»? - спросил Лесников, глядя подруге прямо в глаза.
-Конечно, помню. Зачем спрашиваешь про такие мерзости?
-Затем, что утром всех четверых нашли бездыханными на том самом месте, где мы с ними расстались. Они лежали все такие мертвые – мертвее не бывает! А знаешь, от чего они загнулись? - наседал Олег. Виталина недоуменно хлопала глазами и молчала, пыталась осмыслить услышанное: - Не знаешь? Так я тебе скажу – они подохли от газа, которым траванула их  ты! Баллончиком, который ты взяла из дому. А его, как я теперь понимаю, притащил из своей лаборатории твой любезный папашка. Зачем ему боевой отравляющий газ? И как он оказался у вас в квартире? Я думаю, что незаконно. Вот тебе и милейший человек! - громким шепотом сказал Лесников на ухо девушке: - Четыре трупа! Четыре!!! Да я каждый раз вздрагиваю при виде милиционера! Все думаю – сейчас заберут, сейчас скрутят и повяжут! А ты уверяешь меня тут, что твой папка ангел с белыми крылышками!
-Это какая-то чушь, Олеженька. Я этого слушать не хочу! Зачем ты возводишь напраслину на меня и моего отца?! Того, что ты говоришь, просто не может быть! - Виталина упрямо замотала головой и из ее глаз брызнули слезы.
-Успокойся. Я сейчас уйду. Созвонимся позже. Я позвоню тебе на работу – домой не хочу.
-Олежка, ты не можешь вот так уйти! Мы немедленно пойдем к отцу и все выясним. Я просто уверена, что тут какое-то чудовищное недоразумение.
-Нет, Тошенька. Твой отец сейчас в таком состоянии, что лучше теперь к нему и не соваться. Может быть потом, когда он немного успокоится. Мой тебе совет – дай ему остыть… Все, пока. Я позвоню. - он отстраненно поцеловал Виталину и, не говоря больше ни слова, ушел.

Госпожа Корюкова была девушка характером сильная, поэтому, поплакав немного от неожиданно свалившихся проблем, она утерла слезы и, несмотря на совет своего кавалера, все же отправилась на «разборки» в кабинет отца. Тот сидел на диване и держался рукой за правую сторону груди. Он изподлобья взглянул на вошедшую дочь и спросил:

-Ну что, убрался твой мачо, или ему помочь?
-Папа, объясни мне, что здесь у вас произошло? Скажи – ты рассердился из-за того, что застал Олега здесь у нас? Прости, но я уже взрослая девочка и имею право на личную жизнь!
-Причем здесь твоя личная жизнь? - поморщился отец  и стал массировать рукой область сердца.
-Что, сердце? - встрепенулась Тоша: -Ты принял валидол?
-Принял, принял – успокойся. Сейчас все пройдет. Мне уже легче. Лучше сядь рядом. Действительно, нам с тобой нужно поговорить.

Успокоенная мирным тоном отца девушка продолжила разговор: 

- Я думаю вам с Олегом необходимо помириться. Я не хочу, чтобы два самых близких мне человека враждовали между собой… Зачем? Скажи, зачем ты его выгнал из нашего дома? Он просил у тебя моей руки?
-Просил.

-И ты указал ему на дверь?! Как ты мог?! Папа, я не узнаю тебя. Что вообще происходит? Сегодня мне становятся известны такие факты, что просто волосы встают дыбом!
-Ладно, ладно. Насчет его присутствия в доме я немного погорячился. Так и быть, позвони ему, пусть приходит.
-Значит ты не против того, чтобы мы с Олегом поженились?

Отец отрицательно помотал головой:

-Ну, Тошенька, ты же всегда была такой умной девочкой. Зачем тебе этот Олег?.. Он же никто, ничто и звать его никак. Он фук, пустое место. Кроме смазливого лица – ничего. Он ничтожная личность, жалкий клерк у себя на заводишке. Ну что он может тебе дать?..  Я бы не хотел, что бы ты связала с ним свою жизнь.
-У тебя все?
-Нет не все. У меня много есть чего сказать, но я благоразумно промолчу, пока.
-Ну что ж, тогда скажу я… Вижу вы с мамой вместе спелись против Олега. Дудите в одну дудку один мотив, да и слова похожие.
-Тошенька, ну что ты говоришь – спелись?! Разве мы с мамой желаем тебе зла?
-Может зла и не желаете, но и добра тоже… Олег любит меня и хочет на мне жениться. Да, у него сейчас временные трудности, с работой и деньгами, но он сказал, что скоро разбогатеет, и все у нас с ним будет хорошо.
-Ха! Разбогатеет! - съехидничал господин Корюков: -Может быть, он даже поведал тебе каким способом он собирается это сделать?
-Поведал. Он сказал, что у него есть очень старинная и ценная монета, которая стоит двести тысяч долларов, а ты предложил ему за нее всего пятьдесят. Ты, что хочешь сэкономить на своей родной дочери, папа?
-Ах, он подлец! - лицо Виталия Станиславовича стало наливаться красной краской. Он вскочил на ноги и забегал по кабинету, размахивая руками: -Ах, он мерзавец! Как он мог?!
-Да что он сделал такого, папа?
-Втянул тебя в сети своих коммерческих авантюр. Вот что он сделал!
-Он поступил так из добрых побуждений. На эти деньги он собирался купить квартиру в Москве, в которой мы планировали вместе с ним жить. Вот, что он хотел. А ты… Мало того, что задумал обмануть его, не дав полной стоимости монеты, так еще и выгнал из нашего дома! Боюсь, он обиделся и больше не позвонит!
-Какая квартира?! Какие планы на будущее?! Ах, боже ж ты мой! - всплеснул руками господин Корюков: -Да если он только сунется напрямую к кому-нибудь из воротил черного рынка, занимающихся антиквариатом, то ему – этому твоему хохляцкому мачо мигом отвинтят башку и вырвут все потроха. Ты слышишь меня, Тошенька?! Можешь так ему и передать! - последние слова отец почти что кричал.

Виталина никогда раньше не видела его в таком состоянии и подумала, что может быть Олег прав, и она совсем не знает своего отца, хотя прожила с ним бок о бок в одной квартире почти двадцать пять лет:

-Да успокойся ты, успокойся. Чего ты так раскипятился? Ты совсем свихнулся на своих монетах, картах и деньгах. Они тебе дороже, чем счастье родной дочери.

Девушка думала этими словами образумить Виталия Станиславовича, но только произвела обратный эффект, словно плеснула бензина в костер:

-Замолчи сейчас же! Что ты понимаешь в этом?! Ты такая же, как и твоя мать!!! Что вы обе знаете о жизни?! Та тоже мне час назад устроила истерику за то, что я проигрался в карты! Боже мой, какой кошмар! Какой скандал в благородном семействе! Да я проиграл, ну и что? Я что проиграл ваши деньги?! Вы хоть представляете, откуда, что берется в доме. Вам же только дай, дай и дай. Причем самое лучшее. Принцессы Савойские! А где я достаю деньги – вас же это не волновало. Шмотки – самые лучшие, жратва – самая вкусная, курорты – самые престижные: Крым, Сочи! А деньги откуда?

Виталина была в шоке. Она зажала ладонями уши:

-Я ничего этого не хочу слушать! Слышишь, ничего. - как заклинание бормотала она, мотая головой.
-Нет уж, ты слушай, слушай! Пора вам с матерью, наконец, спуститься с небес на грешную землю. Вы думаете, что доктор наук получает миллионы? Я, как проклятый, верчусь каждый день в поисках хлеба насущного. Да я играю в карты, да я продаю и покупаю монеты. Но зачем я все это делаю? Только лишь ради собственного удовольствия? Конечно же, ради выгоды, чтобы вы жили безбедно. И что же? Взамен благодарности одни упреки! Да я хотел заработать на этой проклятой монете, но не те сто пятьдесят тысяч, в которых ты меня упрекаешь, а лишь малую толику. Ибо за полную стоимость я ее не продам. За большими деньгами – всегда стоят большие люди. Как вы все этого не понимаете?!

Но Виталина не слышала всех этих доводов отца, у неё началась истерика. Она, рыдая, бросилась прочь из кабинета в свою комнату. Там она проплакала до вечера, не открывая дверь и не реагируя на увещевания испуганного родителя. На такой минорной ноте закончился этот злополучный день. Может всему виной были вспышки на солнце, или магнитные бури, а может просто звезды сложились так неудачно.

… В тот день произошло еще одно происшествие, оказавшее немаловажное влияние на ход событий, связанных с судьбами наших героев. По возращении из Пакистана на горном перевале группа Исмоила Джамшитова попала под снежную лавину. К самому Исмоилу фортуна была благосклонна и на этот раз – он опять выжил чудом, но получил серьезные травмы. Ранение надолго вывело его из строя и не позволило длительный срок активно вмешиваться в развитие ситуации. Однако известие о ранении племянника и гибели группы, так сильно расстроило его дядю, что у него случился «удар». Инсульт парализовал правую часть его лица и почти приковал к постели. После этого соседи за глаза стали именовать его не «хромой», а «кривой» Карим.