Возвращение в Эдем - глава 21

На другом конце города Ави, несмотря на поздний час, никак не могла заснуть. Она лежала на постели и прокручивала в памяти стремительно развивающиеся события последних дней.
Воскресенье прошло, как ей показалось, очень удачно. Феликс ожидал ее у Центрального универмага, куда Ави подъехала на своем новом бьюике, купленном благодаря «щедрости» Снейка за последние пару месяцев. Они подъехали к зданию церкви, и Феликс признался ей, что чувствует себя очень неловко, и испытывает непривычный для него благоговейный страх от осознания, что сейчас войдет в храм.
– Ты, вообще, веришь в Бога? – серьезно спросила Ави, внимательно посмотрев на него.
– Трудно сказать, – ответил он, чуть помедлив. – Наверное, да. Я …верю, что что-то такое есть, но никогда всерьез не задумывался об этом.
– Что ж, теперь у тебя будет возможность об этом задуматься, – спокойно сказала Ави, и вышла из машины. Ему ничего не оставалось делать, как последовать за ней.
Он имел представление о том, что увидит внутри, поскольку неоднократно видел фрагменты богослужений по телевидению. Однако он и предположить не мог, что он при этом будет чувствовать. Как только Феликс вошел в просторный церковный зал, он ощутил нечто неведомое и всеобъемлющее. Когда зазвучало пение, и все находящиеся в зале люди подхватили торжественный гимн, прославляющий Творца, атмосфера, казалось, моментально зарядилась какой-то неведомой энергией, а когда прозвучал призыв к молитве, Феликс четко осознал, что люди вокруг него говорят с Кем-то реально существующим. Это не был некий эфемерный бог, миф или легенда, это был настоящий реальный Господь живой и сущий, все пронизывающий Своей непостижимой природой. В этот миг Феликс понял, что не важно, как Его называть, Вселенский разум, Высшая сила, или просто Бог, как Его испокон веков звали те, кто в Него верил, важно было то, что Он есть. И эта мысль была шокирующей для Феликса.
Ави, стоящая рядом, пела и молилась вместе со всеми и, казалось, совсем забыла про него. Когда закончилась молитва, ошеломленный Феликс приготовился слушать проповедь. От его скептицизма не осталось и следа, а любопытство и интерес к происходящему безмерно возросли.
Священник встал за кафедру, и из его уст полилась проповедь. Ничего подобного Феликс еще не слышал. Нет, он слышал телевизионных проповедников, но это было что-то очень сильно отличающееся. То ли из-за изменившегося отношения к тому, что говорится, то ли из-за обстановки, но эта речь была совсем другой, какой-то живой и вибрирующей. Она была наполнена глубоким смыслом, но почему-то Феликс не мог воспринимать ее только разумом. Все его существо, казалось, растворилось в этом потоке динамики и жизни, заключенной в слова. И когда в конце проповеди прозвучал призыв к молитве и раскаянию, он встал и, забыв про Ави, пошел вперед, желая познать Бога и понять Его удивительную природу.
Однако и здесь он оказался не готов к тому, что его ожидает. До этого момента он считал себя человеком порядочным и вполне праведным. Во всяком случае, никак не грешником. Он не был идеальным, не был лишен некоторых недостатков, но считал, что он живет, как все, и уж конечно, не как злодей.
Но когда он вышел вперед и, закрыв глаза, искренне, как сказал священник, обратился к Богу, о существовании Которого он лишь смутно догадывался, все вдруг преобразилось, и он непонятно как предстал пред самой вечностью. Его глаза были закрыты, но он, тем не менее, видел, не глазами, а чем-то еще, будто бы его душа вмиг обрела зрение и стала воспринимать неведомый доселе мир. Причем это восприятие было намного больше, чем просто зрение. Феликс не только видел, но и чувствовал сущность всего, что он видел.
Он понял, что стоит пред Творцом всей вселенной, но в то же время четко осознавал, что Творец – это не некое мистическое неопределенное начало, а конкретная Личность. Это не был человек или, даже, человеческий облик, но что-то человеческое, или как-то сверхъестественно связанное с человеческое природой и похожее на человека все-таки было в Нем. Беспредельный вечный Господь, всезнающий и вездесущий, тем не менее, знал его, Феликса, и мог бы вполне с ним заговорить, если бы захотел. Однако Бог молчал, как бы наблюдая. От Него исходила необычная, абсолютная любовь, и эта любовь манила, неудержимо влекла к себе, и Феликсу так хотелось прыгнуть туда, в эту необъятную вечную любовь, и погрузиться в нее с головой. Однако в тот же миг он понял, что не может это сделать, поскольку Господь был невероятно, кристально чист, и в свете этой потрясающей чистоты Феликс вдруг увидел себя. В мгновение ока перед ним пронеслась вся его жизнь, начиная с самого детства, и заканчивая сегодняшним днем. Но это была не такая жизнь, которую порой показывают люди, когда пишут чью-нибудь биографию. Здесь все было по-другому. Люди обычно стараются упустить неприятные моменты  человеческих недостатков и слабостей, а здесь, казалось, что именно на такие вещи и был поставлен акцент.
Феликс с ужасом наблюдал за тем, как он не слушался родителей, как грубил воспитателям, как лазил в карман к отцу, вытаскивая мелочь, как подглядывал за сестрой в душе, когда та переодевалась, как начал курить, боясь, что над ним станут смеяться одноклассники. Он видел, как он дрался и как хулиганил, как блудил, будучи студентом, как лгал преподавателям и юлил перед начальством, …дни перелистывались, как страницы книги, а месяцы, как главы, и события, меняя друг друга, разворачивались перед ним в один сюжет, под названием «жизнь без Бога». Когда впоследствии он рассказывал об этом Ави, ему потребовалось не менее получаса, чтобы все описать, на самом же деле, все это продолжалось какие-то доли секунды.
Вмиг Феликс осознал, что он грешен пред Богом, и не просто виновен, но между ним и Создателем стоит непреодолимая стена греха, и ему никогда не удастся самому без посторонней помощи пробиться к чистому, светлому Богу и Его необыкновенной отеческой любви. От осознания своей беспомощности и безнадежности Феликс неожиданно для себя разрыдался, как ребенок, и все, что он сумел в этот миг сказать, было: «Господи, прости меня, я грешен».
Где-то в глубине своего разума он удивлялся тому, что с ним происходит, и даже стеснялся своих слез, переживая о том, что могут подумать люди, но при этом сердце его плавилось в присутствии Всемогущего, и по большому счету ему было все равно, что о нем подумают или скажут. Когда молитва покаяния слетела с его уст, он почувствовал, как Бог протянул к нему как бы руку, и снял с него все то зло, которое он когда-либо совершал. И не только то, что он совершал, но и вообще все зло и лукавство, которое было у него в сердце. Феликсу стало легко и радостно, и он понял, что прощен и принят, и теперь просто не сможет жить так, как жил раньше.
Все это он воодушевлено рассказывал Ави после богослужения, когда она подвозила его к нему домой.
Сейчас она вспоминала об этом с улыбкой, лежа на постели, и хотя был первый час ночи, спать ей совершенно не хотелось. 
«Странно! Ведь у меня никогда не было проблем с бессонницей», – подумал она.
Ее мысли снова пробежались по последним событиям и остановились на том, как Феликс случайно набрал адрес экстренного вызова Снейка. Этот адрес SSS.3littlesnakes.666.stingline.mi не выходил у нее из головы. Какое-то время она еще лежала на постели, размышляя, но соблазн был слишком велик, и Ави, в конце концов, выскользнула из-под одеяла и, накинув халат, подошла к своему компьютеру.
Поразмыслив немного, она все же решила сначала попробовать связаться с Кидом.

Кид еще не спал. Он сидел перед компьютером и, глядя в монитор усталыми глазами, что-то печатал. Неожиданно в углу монитора открылось маленькое окошко с Ави, одетой в домашний халат.
– Привет! – беззаботно сказала она.
Кид посмотрел на часы и удивленно спросил:
– Уже почти час ночи. Ты еще не спишь?
– Я уже большая девочка и иногда не сплю по ночам, – с легкой ухмылкой ответила Ави.
Она была без косметики, но от этого ее красота ничуть не пострадала. Девушка выглядела все так же привлекательно и миловидно и даже как-то подчеркнуто уютно и по-домашнему. Какое-то время она молчала, пока Кид изумленно ее разглядывал, а потом беззлобно спросила:
– Может быть, ты все-таки поздороваешься?
– Ой! …извини. Здравствуй, Ави, – смущенно пробормотал он. – Ты так неожиданно появилась, что я, честно говоря, растерялся. – На его лице появилось выражение тревоги. – Что-нибудь случилось?
– Ничего такого, о чем можно было бы тревожиться. Однако кое-что все же есть, из чего, как мне кажется, можно извлечь некоторую пользу.
– Я весь внимание.
– Один из наших сотрудников случайно обнаружил адрес экстренного вызова Снейка. Набираешь этот адрес и… бум, ты видишь Снейка перед собой на экране.
– Случайно? Как такое можно обнаружить случайно?
– Э-э, трудно сказать, насколько это было случайно, поскольку он этот адрес увидел во сне и, проснувшись, решил попробовать ввести его в поисковую строку. Когда приблизительно в час ночи он набрал этот адрес, он увидел, что Рэт находится в полулежащем состоянии в компьютерном кресле и громко разговаривает во сне. Это, конечно, рискованно, но мне кажется, это оправданный риск. Я подумала: а вдруг он скажет что-то такое во сне, что поможет нам в нашем деле. Как ты считаешь?
– Хм, …сложно сказать так сразу. Хотя, звучит, конечно, заманчиво. Я помню, отец что-то говорил про эту его странность. Что он, якобы, спит так крепко, что пушкой не разбудишь, и при этом может кричать и размахивать руками. Риск в том, что можно случайно попасть на такой момент, когда он еще бодрствует.
– Ну, в крайнем случае, он заблокируется. Главное, чтобы он тебя не увидел.
– Я отключу свою камеру. И у меня есть анонимный адрес, с которого можно это сделать. Давай я попробую, а? – Его глаза азартно заблестели, как у мальчишки. 
– Попробуй. Я ведь именно для этого тебя и беспокою в такое время.
Кид задумчиво посмотрел на нее.
– Честно говоря, я не особенно верю в то, что спящий Снейк вдруг проговорит что-то действительно важное для нас, хотя, …кто знает? Мне было бы интересно на него даже просто посмотреть.
– Да-да, красивее зрелища ты в жизни еще не видел, – с иронией сказала Ави.
– Ну, зачем ты так? Он же человек, все-таки, – попытался ее урезонить Кид, но все же и сам не удержался, и оба весело расхохотались.
В этот момент в комнату вошла мать Ави. Увидев ее сонное недовольное лицо, Кид сразу сделался серьезней и вежливо кивнул ей с экрана:
– Здравствуйте, мэм.
Ави резко обернулась.
– Дочь, ты чего так громко разговариваешь? Да еще и хохочешь на весь дом.
– Мама …ну, ты …ах! – она махнула рукой. – Двери нужно закрывать, чтобы не просыпаться.
– Ты бы лучше познакомила меня с молодым человеком. Здравствуйте, – закончила она предложение, обращаясь к Киду.
Он почтительно склонил голову и представился:
– Кид. Кид Хайт.