Идеальных мужчин не бывает-2 новогодняя сказка

На календаре было тридцать первое декабря.
Но, несмотря на это, еще вчера на дворе была самая настоящая осень, слякотная, унылая, с затяжными, устало моросящими дождями.
Беспросветная серая палитра красок заполняла дни, пропитывая воздух, здания, сады и парки, лица людей.
И вдруг, как по мановению волшебной палочки, все изменилось за одну ночь.
Зима, внезапно спохватившись, споро взялась за дело. Сначала дыхнула легким морозцем, наполняя приятной свежестью воздух, затем заметелила, запорошила, укрыла роскошным белоснежным покрывалом улицы, щедро одаривая праздничным сверкающим нарядом озябшие деревья.
Сердце Валентины радостно встрепенувшись, забилось ритмичней быстрей. Повсюду чувствовалось приближение Нового года. Взгляд притягивали миллионы перемигивающихся разноцветных огней гирлянд. В атмосфере витали запахи хвои и мандаринов. В разрумянившихся лицах встречных прохожих читалось праздничное оживление. Слегка озабоченные, они торопились в эти последние часы уходящего года по домам, где их ждали еще не украшенные елки, не нарезанные салаты и традиционный фильм «Ирония судьбы».
Прошло почти два месяца, как Валя не виделась с Лидой, предпочитая изредка перезваниваться. Сначала она сильно сердилась на себя, на неудачное сватовство, потом на подругу за Николая, за ее упертость и нежелание попытаться хоть что-то изменить в своей жизни. Но ближе к Новому году обида притупилась, показалась незначительной. Зато одиночество неустроенной подруги жгло виной.
И, думая, чем бы она могла удивить и порадовать Лиду в Новый год, все чаще возвращалась к мысли познакомить ее с Николаем. Теперь, правда, она решила устроить им встречу как бы случайно, ненавязчиво. Пусть для обоих будет сюрприз! Она свято верила, что встречи под Новый год знаковые, и могут счастливо изменить судьбу! Вероятность того, что Лида с Николаем могут не понравиться друг другу Валя исключала. Этого просто не могло быть. Лида красавица, умница, а он?
А таких, как Николай, вообще больше нет! На душе становилось тепло и уютно, когда она вспоминала его такую открытую милую притягательную улыбку. А как он, пригласив тогда на Дне рождения, бережно вел ее в танце, придерживая за талию! Какая мощная энергетика мужской силы, надежности исходила от его мягких и нежных ладоней. В них она чувствовала себя маленькой, хрупкой, слабой, но удивительно защищенной. И тогда ей вдруг захотелось раствориться в них. Но, испугавшись, стыдясь этой минутной слабости, она тут же одернула себя, усилием воли возвращая в реальность. И она хотела забыть! Только не смогла!
«Лида непременно влюбится в него, непременно», - подумала Валя и не то, обращаясь к мужу, не то, продолжая мысль вслух, произнесла:
- Миш, а давай пригласим на Новый год Николая.
- С чего это вдруг? – Михаил от неожиданности даже отвлекся от трансляции какого-то супер решающего футбольного матча и с любопытством уставился на жену. – Да и не приедет он, – подытожил, не дождавшись ответа, - наверняка, у него есть свои планы на встречу Нового года.
- Знаешь, я подумала, что Лиде одной будет у нас скучно.
- Валь, тебе не надоело устраивать ее жизнь? – Вновь с головой погружаясь в свой футбол, и теряя интерес к теме, проворчал Михаил, - неужели не понимаешь, что не хочет она замуж. Хотела, давно бы вышла. Сколько раз уже пыталась знакомить.
- Да нет, Миш, это все не то было. А вот Николай точно ей подойдет, я чувствую. Понимаешь, он такооой…, - Валя не нашла подходящего слова и замолчала.
«Теплый!» - Впоследствии всплыло в голове.
После нескольких дней уговоров Михаил все же позвонил родственнику.
- Валя просила? – удивился Николай, - ну, ради твоей жены, можно и поменять планы.
- В каком это смысле? - насторожился Михаил.
- Да, она же у тебя готовит просто божественно! - И они оба от души рассмеялись. Возникшее было напряжение, испарилось бесследно.
- Послушай-ка, братишка, а я, пожалуй, приму приглашение.
Родство было дальнее и парни сами не могли разобраться, кем они приходятся друг другу. Но однажды, копаясь в своих родословных, махнули на эти непролазные дебри рукой и раз и навсегда договорились, что они просто братья.

Лида вот уже несколько лет не любила встречать Новый год.
А случилось это с тех самых пор, когда у нее произошел служебный роман с директором компании. Развивался он по предсказуемому и банальному сценарию, но Лида, влюбившаяся безоглядно, неистово и безотчетно ждала чуда. Особенно остро это ожидание проявлялось в канун Нового года.
Предмет обожания, каждый раз, ловко лавируя между нею и семьей, в самый важный момент торжества, под бой курантов предпочитал чокнуться бокалом с женой, родственниками жены и их друзьями. Потом под каким-нибудь предлогом исчезал из дома и в самую новогоднюю ночь с дорогими подарками, страстными ласками и поцелуями, смешанными с клятвами и обещаниями, являлся к ней.
Но даже лучшее в мире сладкое шампанское не могло перебить чувство горечи. Лида понимала, что эта его любовь лишь объедки с чужого праздничного стола. Как только требовательно звонил мобильный, любимый, наскоро застегивая брюки, спешил обратно к жене. Остаток ночи Лида плакала.
Прорыдав так три новогодних ночи, Лида однажды нашла в себе силы, уйти праздновать к Вале. И, казалось бы, эти совместные празднования в семье подруги уже стали доброй традицией, только свет и радость чужого очага почему-то именно в новогоднюю ночь не согревали, а скорее обжигали одинокое Лидочкино сердце.
Около одиннадцати вечера Лида вышла из дома и по заснеженной тропинке, аккуратно переступая на своих высоченных каблуках самых новомодных сапожек, направилась к дому подруги. По счастью, Валя жила в соседнем дворе и Лидочка надеялась, что как раз еще успеет проводить старый год вместе со всеми. В одной руке она несла коробку со своими любимыми пирожными с заварным кремом, в другой был не очень тяжелый, но объемный пакет с подарками. Довершая все неудобства, ремень сумочки, накинутый на плечо, грозил в любой момент соскользнуть с меха элегантной шубки.
Настроение, не смотря ни на что, было приподнятое. Под шубой стройную фигурку приятно облегало новое воздушное шифоновое платье, купленное специально по этому случаю. Во всем теле, особо тщательным образом отмытом, и умасленном различными пенками и кремами, была необыкновенная легкость и предчувствие близкого счастья. Лида по намекам Вали догадывалась, что та готовит ей какой-то сюрприз, но какой именно не знала. И это тоже приятно интриговало.
В кармане подпрыгнул и завибрировал мобильный телефон с предварительно отключенным звуком. Лида машинально переложила коробку с пирожными в другую руку, в которой был пакет с подарками. Потом неуклюже, пытаясь удержать ремень сумки, полезла в карман. Она уже вытащила трубку, но в этот самый момент мощный удар какой-то неудержимо-стремительной силы подбросил ее в воздух.
 Не успев ничего понять, Лида оказалась навзничь лежащей в снегу.
- Рэд! Негодник! – услышала она где-то сзади сверху сердитый мужской голос. – Ко мне!
- Ууу, - от обиды и боли застонала Лида. На одной ноге сильно саднила коленка, а другую, неловко подвернутую под себя, она не чувствовала совсем.
- Девушка, простите меня! Это мой пес погнался за кошкой…, простите его, – причитал парень, маячивший серым пятном. - Давайте, помогу, – он попытался подхватить Лиду под руки.
Шуба скользила.
- Где мои пакеты? – Нервничала Лида. - Пирожные! – она с ужасом представила, как наглый пес уплетает сейчас ее любимое лакомство.
Мужчина растерялся, уложил ее обратно в снег и бросился собирать разлетевшиеся по сторонам вещи.
- Послушайте! – Тут же возмутилась она, - мне холодно тут лежать!
Силуэт парня снова нарисовался в поле зрения.
- Пирожные! - Лида, чуть не плакала.
Следующие секунды он метался между раздосадованной Лидой и сумками, пока, наконец, не сообразил отдать ей все в руки и не поставил на ноги. Но, как только Лида оказалась в вертикальном положении, выяснилось, что ни стоять, ни, тем более, идти она не может.
- Оой, о-ей, - только скулила девушка, - как же я теперь…, – она с трудом стояла на одной конечности, опираясь на парня. Резкая боль в другой ноге не давала ей никаких шансов на передвижение.
Парень, словно заевшая пластинка, беспрестанно извинялся.
- Ну, что мне теперь делать, как же я пойду в гости в таком виде? – Перебила его Лида, - мой Новый год! Мой сюрприиз….
Всячески привлекая к себе внимание, тут же, дурашливо виляя хвостом, кружился рыжий пес с мордой и ушами спаниеля. Только для этой породы он казался немного крупноват.
- Откормили! - сердито сказала Лидочка.
Пес, порывисто дыша, счастливо во всю пасть улыбнулся, демонстрируя крепкие зубы. При свете фонаря его улыбка показалась Лиде какой-то странной, мистической, словно он хотел ей что-то сказать. И она с суеверным страхом покрепче вцепилась в парня.
- Помогите же мне! - Лида на секунду задумалась. Нет! В таком виде она не могла пойти в гости. – Мне домой нужно!
- Да, да, конечно! Сейчас! - Мужчина пытался вести ее, обняв за талию, но это было чертовски неудобно. Да и времени до встречи Нового года оставалось все меньше. Тогда, осмелев, он, словно пушинку подхватил Лиду на руки:
- Вот так-то! – не слушая ее возражений и причитаний, решительно сказал он, - говорите, куда. Рядом! – Последнее явно относилось уже не к ней.
При электрическом свете парадной Лида наконец-то рассмотрела его лицо. Грубые мужские, словно вырубленные топором скулы, подбородок и совершенно внезапно под густыми по-девичьи ресницами синие испуганные, совсем растерянные глаза.
- Какой этаж? – Обдав внезапно горячим дыханием так, что Лида зарделась, спросил он.
- Восьмой, - почему-то виновато ответила она, - лифт не работает.
- Ух, ты! – он подхватил ее покрепче, - тогда бегом! Меня дома девушка ждет! Невеста, между прочим!
- А меня, благодаря Вам уже не дождутся, - надулась Лида.
На третий этаж он взлетел одним махом, но к пятому все же немного выдохся, а между пятым и шестым этажом парень, наконец, остановился передохнуть:
- Как хоть зовут то Вас? – смущенно разглядывая ношу, нерешительно спросил он, - все-таки хочется знать, кого я в канун Нового года на восьмой этаж поднимаю.
- Лида, - просто, как очень давнему знакомому, ответила она.
Лида, не понимала еще почему, но уже доверяла этим крепким мужским рукам.
- Тарас…, - представился он.
От имени тоже повеяло чем-то очень надежным, так, что Лидочке захотелось заплакать. К тому же для слез была причина. До обидного сильно болела нога, и вечер был непоправимо испорчен.
Лида вдруг вспомнила, как в детстве отец поднимал ее такими же большими добрыми руками, сажал на плечи и, под ее восторженный визг, смеясь, носился по комнате. Лидочка всегда была хрупкой и маленькой.
«Папочка, - подумала она почти вслух, и непрошенные слезы все же навернулись на глаза, - почему ты так рано ушел?»
Родители умерли один за другим, когда Лида уже заканчивала институт. У отца внезапно, прямо на работе случился гипертонический криз. А мать умерла годом позже от рака. Умирала она страшно.
- Лидочка, так я и не увижу, как ты замуж выйдешь, внуков, не понянчу, – она непрестанно гладила ее по голове. Лида укладывала голову ей на грудь и, не шевелясь, часами безмолвно просиживала у постели матери. Она старалась впитать и запомнить каждое ее прикосновение, каждый вдох. Потом мама ушла.
- Восьмой! – услышала Лида голос Тараса, сквозь накатившие воспоминания, - какая дверь?
- Все, Тарас, спасибо, - грустно сказала она, - дальше я сама.
Лидочка стояла, прислонившись к стене, поджав одну ногу, как цапля. Она была такой обиженной и несчастной, готовая вот-вот расплакаться, что от жалости сердце Тараса сжалось, дрогнуло.
- Я сейчас открою дверь, вызову и дождусь скорую. И не спорьте! - пресек он возражения Лиды, - я виноват, испортил Вам Новогодний вечер.
Дома у Лиды было не по-праздничному пусто. Стол не накрыт, елка чисто символическая. И не елка даже, а несколько пушистых еловых веток с тремя елочными шарами и несколькими блестящими дождинками. Правда в холодильнике была бутылка шампанского, подаренная одним из клиентов компании, да коробка конфет ассорти.
Рэд, довольный приключением и совсем не уставший от пробежки на восьмой этаж, по приказу хозяина послушно устроился на коврике в прихожей. А Лида, перемещенная на диван, принялась критически осматривать себя. Вид был действительно ужасный. Новые фирменные колготки были полностью разодраны, на колене одной ноги красовалась огромная кровавая ссадина, а другой она совсем не могла пошевелить.
- Лида, где у Вас телефон? – Тарас внимательно осматривался по сторонам, - сейчас позвоню в скорую, потом надо домой позвонить, там меня тоже, наверно потеряли, я ведь только ненадолго с Рэдом вышел….
- Телефон? – Рассеянно спросила Лида. - У меня только мобильный в карма…. Ой, а где же он? Я, наверно, выронила его, когда упала.
- Тогда я сейчас до дома…. Я в соседнем живу, заодно поищу Вашу трубку.
- Нет! – Выкрикнула с отчаянием. - Не бросайте меня одну! Я боюсь!
Это прозвучало с такой откровенной болью, что Тарас совсем смешался.
- Лида, меня там… девушка ждет…. Дома. Она специально приехала из другого города.
- Р-р-р, - явственно раздалось из прихожей.
- Через двадцать пять минут Новый год. Я сама даже до холодильника не могу дойти. И вообще! Я не хочу больше одна встречать Новый год! Никогда! Вы слышите!
Слезы брызнули из глаз. Лида плакала так горько, что сердце Тараса дрогнуло во второй раз. Он, как и многие мужчины, просто не мог видеть женских слез.
- Лиида! Ну, Лида, же! Ну не плачьте! – Смущенно бормотал Тарас, подсовывая ей свой, не очень свежий носовой платок, от которого пахло одеколоном и немного табаком.
Вот так пахнет настоящий мужчина. Так пахло от ее папы. И вдруг ей захотелось никогда не отпускать Тараса, которого судьба послала ей, надо же, под самый Новый год!
- Там в холодильнике шампанское, - сквозь слезы пробулькала Лида. - Бокалы в буфете, там же и конфеты, а еще есть пирожные, мои любимые с заварным кремом. Я их, наверно, в прихожей оставила в коробке.
- Ах, какой же я негодяй! - Сокрушался Тарас. - Я испортил Вам праздник!
- Да уж! – Не возражала она. - И рану надо промыть, и колготки сменить. Не хочу в Новый год разбитая!
Оставалось ровно пять минут, когда они, наконец, сели за стол, и под включенный телевизор, приготовились слушать речь президента.
- Пирожные! – вдруг вспомнила Лида. - Там, в прихожей. Я же просила!
- Но тут одна чистая пустая коробка, - недоумевал Тарас, разглядывая дно упаковки. - Это, наверно, Рэд….
- Ой! Пора! Начинается! - Лида замахала руками. – Скорей! Шампанское!
Коробка полетела на диван, куда-то запропастился Рэд, но Новый год стоял у порога и требовал, чтобы его немедленно встретили.
Звон бокалов под бой курантов, словно волшебный звон колокольцев, пролетевшего мимо ангела проник в сердца, отозвался сильным и радостным стуком.
- До дна! До дна! За счастье! – Радостно кричала Лидочка, - С Новым годом!
- С Новым годом! – эхом отозвался Тарас.
- Конфеты берите! – Скомандовала Лида.
- Хорошо, – вторил ей Тарас. Шампанское приятно кружило голову, - а знаете, у меня еще никогда такого Нового года не было. Просто, как в кино! Чем не «Ирония судьбы»?
Он внимательно посмотрел на раскрасневшуюся Лиду, на ее счастливо заблестевшие глаза и неожиданно для себя выпалил:
- А давай на ты! Все! Пьем на брудершафт!
- А давай! - тепло разливалось по всему телу, и Лида даже забыла о больной ноге, о Вале с каким-то ее необыкновенным сюрпризом. Тарас - самый лучший мужчина на свете, как добрый волшебник, сотворил с ее душой какое-то чудо.
Ах, какое сладкое было шампанское! Губы их соприкоснулись сначала робко, неуверенно, потом отчаянно страстно, словно это был их последний поцелуй в жизни, в которой они так случайно нашли друг друга.
И только Рэд знал, что в жизни ничего не бывает случайного. Ему вспомнились вкусные пирожные, и он сыто улыбнулся.

За стол не садились, ждали Лиду. Она уже позвонила и сообщила, что выходит из дома, но почему-то задерживалась.
Валя, украдкой поглядывая на Николая, начинала заметно волноваться. Как-то она справится с ролью свахи?
Зато маленькая Сашка, вскарабкавшись верхом на гостя, чувствовала себя превосходно. Она играла в парикмахера, и Николай охотно доверил свою шевелюру ее маленьким сноровистым ручкам. Напевая на свой мотив любимую «Муху-Цокотуху», Саша была поглощена творческим процессом. 
Пряча от греха подальше ножницы, Валя невольно залюбовалась раскрасневшимся от удовольствия Николаем. В его глазах прыгало множество смешинок.
Безотчетная радость стучалась в сердце. Лидочка непременно, непременно влюбится! Он необыкновенный!
- Ребят, а давайте, проводим старый год, - Михаил, перевел вопросительный взгляд с экрана телевизора на жену. – Пока вспомним все, и Лида подойдет.
Разносолы манили. Поистине новогодний стол ломился от обилия аппетитных  праздничных блюд. Уже и запеченный гусь с яблоками, напоминая о себе сногсшибательным ароматом, просился на почетное место.
Валя посмотрела на проголодавшихся мужчин и согласилась. Номер Лиды, который она набрала, чтобы поторопить ее, почему-то не ответил.
- Дома трубу забыла, - предположил Михаил.
Они уже проводили старый год, прошлись хороводом с Сашей вокруг елки, потанцевали, спели хором «В лесу родилась елочка». Несколько раз под счастливый детский визг, изображая то волка, то лошадку, то зайчишку проскакали вокруг елки. Лида же все не объявлялась и на звонки не отвечала.
А стрелки часов неумолимо приближались к полуночи. И когда на телеэкране началась трансляция новогоднего поздравления Дмитрия Медведева, Михаил заторопил:
- Ребята, давайте скорее! К столу! – И он достал из холодильника специально охлажденную бутылку шампанского.
Хлопнула пробка, зашипело, запенилось, заиграло сквозь тонкий хрусталь светлым янтарем вино. Под крики «Ура!» звонко сошлись бокалы. И словно обжегшись, мгновенно разбежались внезапно соприкоснувшиеся взгляды Вали и Николая.
С жадностью, прильнув ставшими вдруг сухими губами к бокалу, Валя с ужасом почувствовала, что сердце, будто сорвавшись с некоего крючка, кувыркаясь и стукаясь об острые «нельзя» и «стыдно», стремительно ринулось в пропасть. Холодное шампанское только распаляло запылавший жаром мозг. Ни одно желание не загадывалось, да и вообще ни одна здравая мысль не приходила в голову.
А в висках независимо от нее греховно билось:
«Ни-ко-лай, Ни-ко-лай…».
- Подарки! Хочу подарки! – Капризно потребовала уставшая Сашенька, и успокоилась, только, когда ей разрешили достать из-под елки и распотрошить нарядные свертки и коробки. Из многочисленных игрушек девочка выбрала огромного плюшевого белого зайца, подаренного Николаем. Большая мягкая игрушка уютно легла ей в руки, и Сашка радостно рассмеялась.
Тревога о Лиде с новой силой всколыхнулась в душе, неприятно заскреблась дурным предчувствием.
- Не могу ничего понять, - обеспокоено сказала Валя, - и телефон не отвечает!
- Может быть, - чутко отреагировал Николай, - дойдем до твоей подруги, если, как ты говоришь, она в соседнем дворе живет?
С улицы доносился свист и грохот петард, крики «ура!», и в незанавешенное по случаю праздника окно, было видно, как небо озарилось фейерверком разноцветных огней. Стало светло как днем, оживленно и по-особому празднично.
- Я сбегаю, - решилась Валя.
- Я провожу, - настоял Николай, - сейчас пьяных много, стреляют.
- Миш, а ты Сашку уложи пока, – Валя с нежностью посмотрела на умиротворенно уснувшую девочку. Свернувшись клубочком на диване, она крепко обнимала нового друга - зайку.
- О, лифт на этаже! Поехали, - Николай схватил за локоть, уже начавшую было спускаться по лестнице Валю.
- Да ну его, он ломается постоянно, быстрей добежим, - возразила та, пытаясь подавить в себе смущение, от которого никак не могла избавиться весь вечер. И от этого все больше сердясь и досадуя на себя.
- Но он словно специально для нас открыт, - Николай настойчиво потянул ее к лифту. И как только ребята переступили порог, тот послушно закрыл двери и мягко пополз вниз.
Они подъезжали к первому этажу, и Валя уже приготовилась выходить, но внезапно в лифте что-то крякнуло, скрипнуло, стукнуло, и он встал, как вкопанный, не доехав всего каких-то полметра.
- Ну вот! – Валя в сердцах ударила кулаком в наглухо закрытую дверь.
- Позвонить надо, - Николай схватился за карман, и через секунду разочарованно констатировал, - вот те раз! Забыл…. Кажется, у вас в кухне, когда маму поздравлял….
- И мой дома остался, - упавшим голосом ответила Валя, - а я даже не подумала, его взять, ведь Лида все равно не отвечает.
Они молчали, грустно поглядывая друг на друга, пытаясь осознать тупиковость и неоднозначность ситуации.
И в наступившей тишине, усиливая неловкое напряжение, предательски громко стучали их сердца. А в узком замкнутом пространстве, где воздух, казалось, сгустился, словно перед грозой, стало трудно дышать. И чтобы не задохнуться совсем, Николай заговорил:
- Послушай, Валя, - голос прозвучал словно чужой, будто со стороны, - ты ведь пригласила меня для подруги? Я правильно понял?
- Да, Николай, - казалось, он читает в ее душе, и уже не было смысла, что-либо скрывать. - Лида моя давняя подруга. Понимаешь, очень хочется, чтобы она была счастлива, а ей постоянно не везет. Ей ведь, как и мне тридцать два, у меня уже Сашке пять лет, а у нее даже парня нет.
- Но, почему я? – Голос дрогнул.
- Николай! – Сильная бледность выдавала волнение. Никогда раньше Валя не могла даже представить, что будет вот так наедине объясняться с Николаем, - ты очень хороший! Ты самый-самый лучший! Ты такой…, таакой…, - она остановилась, подбирая и не находя нужного слова, которые сейчас все до единого казались ей фальшивыми.
Но это слово было. Оно давно хранилось в тайниках ее души.
- Настоящий! – Наконец, выпалила она. И осеклась, почувствовав свои похолодевшие от волнения ладони в его сильных и теплых.
Она еще продолжала обманывать себя, что это не ее, а Лидочкино счастье, но шутница и великий экспериментатор судьба, отгородив их тесным пространством лифта от всего мира, уже не давала шансов к отступлению.
- С тобой любая женщина будет счастлива, - подвела итог Валя.
- А ты? – Он поднес ее руки к губам, не то, собираясь согреть их дыханием, не то, желая целовать пальцы.
Она не ответила. Но уже знакомая волна тепла, которая всегда исходила от этого человека, мягко захлестнула, закружила и унесла. И всего-то на мгновение Валя позволила себе забыться.
Николай крепче сжал ее ладони, ощущая биение пульса:
- Валя, хочешь, я скажу тебе, почему не надо знакомить меня с Лидой?
Не отрываясь, он смотрел на ее прикрытые подрагивающие веки, с трудом удерживаясь, чтобы не поцеловать.
- Да, просто я давно и безнадежно люблю тебя!
- Нет! – почти выкрикнула, вырывая руки и отстраняясь.
Обессиленная, прижалась спиной к стене лифта, и повторила:
- Нет, нет, нет….
- Валя…! Что я наделал!? Я идиот! Дурак! Прости, я никогда бы не осмелился. Мишка мне как брат….
Они стояли, прислонившись к противоположным стенкам лифта, и просто молчали, потому что между ними все было ясно, и слова были бы лишними, пустыми и ничего не значащими.
- Разреши хоть иногда быть рядом. – Страх потерять ее навсегда, вина терзали Николая.
«Мне уже тридцать два, - грустно думала о своем Валя, подпирая стенку лифта, - еще немного и жизнь начнет клониться к закату…. Подрастет Сашка, выпорхнет из гнезда, а я так и не узнаю, что такое любить по-настоящему горячо…».
Ведь она почти уже смирилась, привыкла, и никогда никому не призналась бы, что несчастна в браке. Что после рождения Сашеньки в их с мужем отношениях наступило охлаждение. Стресс, который испытал Михаил, присутствуя при родах – пережитый ужас, позорный обморок, всегда всплывали в его впечатлительном воображении, как только он собирался приласкать жену. Валя стала для него чем-то священным и неприкосновенным. Она была матерью его ребенка, и это было основное. Он словно не замечал ее переживаний, и жизнь утекала год за годом в домашних хлопотах ровно и неспешно.
- Валь, я тебя буду ждать хоть всю жизнь, - словно подслушав ее мысли, отозвался Николай.
Она посмотрела на него огромными, серыми с синим отливом глазами, в которых блестели слезы. И в этих слезах было столько невысказанной грусти, нерастраченной нежности. Они, выплеснувшись, обожгли Валины похолодевшие щеки, солено впитались в каждую складочку ее губ и растопили последние сомнения Николая.
- Не плачь, - шаг, уже сделанный однажды и снова отделявший их друг от друга, этот единственный важный судьбоносный шаг они сделали вместе, одновременно.
Она, стесняясь своих слез, хотела спрятаться у него на груди, но он крепко сжал ее лицо в своих руках, склонился и тихонько коснулся губами сначала одного прикрытого века, потом другого. Из-под ресниц робко и вопросительно на него посмотрело счастье.
- Я не обижу тебя, никогда, слышишь?
И только грохот петард, доносившийся с улицы, был ему ответом.

Сашка уснула быстро, и Михаил в ожидании Вали и Николая снова устроился перед телевизором. После выпитого хотелось спать, но постепенно тревога вытеснила сон.
«Где же все? И что могло случиться? Может быть, с Лидой?» - Терзался он.
Наконец, Михаил догадался позвонить. Но какое же было его разочарование, когда трубка жены, а следом телефон Николая отозвались один из прихожей, другой из кухни.
Немного посомневавшись, Михаил, оделся и вышел на улицу. Улица была полна веселых гуляющих людей. Растерянно посмотрев по сторонам, но не увидев никого знакомого, он решил пойти к дому Лиды.
Внезапно стеной повалил густой крупный снег. Казалось, он заполнил собой всю вселенную. Михаилу даже на секунду почудилось, что он попал в новогоднюю сказку. И в следующую же секунду он увидел на скамеечке сжавшуюся маленькую фигурку одинокой девушки, прямо на его глазах превращающейся в сугроб.
Чем-то отдаленно она напомнила ему Валю.
- Валя, - нерешительно позвал он.
Сугроб вздрогнул и посмотрел на него заплаканными девчоночьими глазами.
- Я не Валя.
- Простите, Снегурочка, не узнал сразу, - Михаилу стало любопытно, что делает в такое время на улице юное создание.
- Я Марина, - сквозь слезы улыбнулась девушка, и поморгала махровыми заснеженными ресницами.
Теперь она еще больше напоминала Михаилу Снегурочку, он просто не мог оторвать глаз от миловидного личика.
- Марина, а если Вы не Снегурочка, то можете здесь замерзнуть, - неожиданно для себя он сделал глубокомысленный вывод, - и отчего у Вас глаза на мокром месте?
- Я жениха потеряла, - с горечью призналось Снегурочка-Марина, - он еще до Нового года ушел гулять с собакой и пропал. А мне одной дома страшно и в этом городе я больше никого не знаю.
- Значит так, - распорядился Михаил, вдруг подумав, что, не слишком ли много на сегодня пропаж в новогоднюю ночь, - сейчас мы пойдем к нам домой, а завтра всех разыщем.
Расчувствовавшись от такого искреннего участия, девушка громко всхлипнула.
- Ну-ну, не реви. Жених то хоть хороший пропал?
- Да, конечно, он очень хороший! Он такой замечательный, красивый, добрый.… - Она запнулась от захлестнувших ее эмоций, - да он…, он просто…. Идеальный! – с вызовом, наконец, выпалила она.
- Что-то не верю я в этих идеальных, - с сомнением ответил Михаил, - по мне так их просто не бывает, - сделал он еще неожиданный для себя глубокомысленный вывод.
Удивившись своей словоохотливости, он, тем не менее, вспомнил, что на улице зима и девушка может совсем замерзнуть:
- Пойдем скорей, окоченеешь! - Взял ее холодную покрасневшую руку в свою и решительно повел к парадной дома, - сейчас будем встречать Новый год и женихов загадывать.
Ему сразу понравилось опекать Марину. Она казалась ему такой беспомощной, хрупкой, какой-то совсем нереальной. И еще он испытывал к ней почти отеческую нежность, почти как к Сашке и ему хотелось помочь, защитить, оградить.

Послесловие.
Лида все-таки обрела в эту Новогоднюю ночь своего идеального мужчину. Нога, как оказалось, пострадала не так сильно. Вывих, зафиксированный тугой повязкой быстро прошел. И теперь она не просто ходит, но и, можно сказать, летает от счастья.
Тарас вовсе не сирота. У него в деревне живет пожилая мама, с которой он недавно познакомил Лиду, и они очень понравились друг другу. Мама собирается переехать к ним в город после рождения девочки. То, что будет именно девочка уже известно, и имя у нее уже есть, но это пока секрет.
Вале и Михаилу пришлось объясниться и расстаться.
Валя и Николай собираются пожениться. А Михаил перезванивается со своей Снегурочкой – Мариной, и она собирается приехать к нему встречать следующий Новый год. Оказалось, что Марине двадцать лет, и она по уши влюбилась в своего спасителя. Так что и у них скоро будет свадьба.
Саша, к сожалению, самое слабое звено в этой новогодней истории. Но родители сумели все ей объяснить, и теперь она радостно рассказывает своему большому другу – белому зайке, что у нее скоро будет два папы и две мамы, «нёии и стаии» (новые и старые). Это ни хорошо, ни плохо. Это просто жизнь.
Так будет. А пока оставлю своих героев в новогоднюю ночь там, где они сейчас находятся.