Радость

От резкого хлопка входной двери Даша от неожиданности подскочила на стуле, опрокинула на себя ложку с борщом, которую уже поднесла ко рту, и обиженно захныкала.
В прихожей раздался шлепок демонстративно брошенного на пол ранца, и старший брат Павлик предстал перед Дашкой, матерью и дедушкой Саней, обедавшими в кухне.
-И только попробуйте мне сказать, что я не учил! – взъерошенный, словно подравшийся петух, воинственно уперев руки в бока, Павлик исподлобья с вызовом смотрел на присутствующих.
Промокая салфетками облитый подол платья Даши, мать только успела вопросительно взглянуть на Павлика.
-Я читал! – предупреждая все вопросы, вновь возмущенно сказал мальчик, - а она – имея в виду учительницу, - сказала, что я не внимательно читал, не понял идею рассказа.
В кухне воцарилась тишина, даже Даша перестала капризничать.
-Что, двойку поставила? - сочувственно спросил дед Саня.
Глубокие морщины на его старческом лице стали еще глубже, придавая всему лицу выражение какой-то неизъяснимой горести. Ему исполнилось восемьдесят девять лет, но держался он еще бодро, был кряжист и крепок. «Старая гвардия» называл его папа Павлика и Даши - Андрей. Дед Саня был его дедушкой.
-Нет, деда, пару не поставила, сочинение задала. А тему такую сложную придумала…. О радости, - тяжело вздохнул он, понемногу успокаиваясь.
-Понимаешь, дед, - сказал он, когда уже умытый и причесанный сидел за столом вместе со всеми, - Что я напишу? Вот я радовался, когда мне самокат купили, когда велик, когда мы с папой на рыбалку летом ездили, но почему-то мне кажется, что это радости какие-то маленькие, чтобы писать о них. Должна же быть какая-то большая, просто огромная радость, но не могу я такой вспомнить. Вот ты дедушка, что думаешь?
Даша, весело болтая ногами, допивала компот.
-Мамочка, а что такое ла-а-дость? – нараспев протянула она услышанное слово.
К огорчению домашних Дашка в свои пять лет никак не могла научиться выговаривать букву «р».
-Ты - моя радость и Павлик – моя радость! - не задумываясь, сказала мама с такой нежностью и любовью, что Дашка весело рассмеялась, отодвинула пустую чашку, выскочила из-за стола и запрыгала возле Павлика на одной ножке, как крылышками смешно махая руками.
-Павлик, почитаешь книжку? Мне мама сегодня новую купила.
-Ладно, - согласился Павлик, и девочка счастливо упорхнула в комнату.
-Егоза, - улыбнулся дед и вокруг его глаз заиграли, залучились добрые морщинки, - вот егоза! Посмотри Павлик, как она радуется! Вот тебе и радость.
-Ну, радуется, конечно, только и эта радость какая-то мелкая, как сама Дашка. Не серьезно как-то.
-Нет, Павлуша, послушай, ради такой «мелкой» радости мы и победили в войне той проклятой. Много я горя повидал на войне, со смертью друг дружке в глаза смотрели, голод помню, разруху. Страшное время было, голубок мой…, – непрошенная слеза выкатилась из старческих выцветших глаз и увлажнила сморщенную щеку. Ложка задрожала в натруженных жилистых руках. У Павлика заныло сердце, тогда он крепко обнял дедушку Саню.
-Не плач, деда, я же люблю тебя.
-Да я сейчас больше от радости. От нее, нее…родимой. Вот, вспомнил май сорок пятого.
-Дед, разве же от радости плачут?
-Плачут, касатик мой, еще как плачут. Когда объявили, что победили мы, что капитулировал враг наш лютый, люди все плакали, обнимались, целовались от радости. Совсем не знакомые, чужие, а в тот день были все словно родные. Тогда вся страна была как одно целое. А какой салют был! Вот это и есть моя радость. А вот войну вспоминать не люблю, не могу…. – Закончил он с грустью.
-Понял, дедушка, понял, – улыбнулся Павлик.
-Ну, понял? Молодец, голубчик. Ты иди, а то там Дашенька заждалась. А потом еще у папы спроси, он людей лечит, думаю, ему есть о чем тебе рассказать.
Вечером Павлик встречал отца в прихожей.
-Пап, а пап, а что такое радость?
-Тебе это зачем? – губы его расползлись в улыбке, а брови удивленно взметнулись вверх. Отец по-доброму светло смотрел на Павлика.
-Папа, папа! – выскочила в прихожую непоседливая Дашка, - а Павлик сочинение пишет о ладости!
Хитрая девочка умудрялась пропускать все слова с трудной буквой, но как по-другому назвать радость, не знала.
-Для меня, сынок, радость – это работа, моя семья, - сказал отец, снимая пальто.
-Работа, - удивился мальчик, - но какая же это радость? Ты приходишь усталый, говоришь, что у тебя трудный день был. Да у тебя из-за этой работы никогда на нас с Дашкой времени нет, - в голосе Павлика невольно прозвучала обида.
-А знаешь что, дружок, ведь ты уже большой, возьму-ка я тебя завтра с собой на работу.
-Ур-р-ра! – закричал Павлик.
-Ул-ла! – тоже обрадовано повторила Даша, - а меня, папа, возьмешь?
-Возьму, обязательно, только ты сначала научись правильно букву «р» выговаривать. Вот, например, выучи слово «радость».
На другой день, Павлик, очень гордый доверием отца, перешагнул порог клиники. В гардеробе ему выдали бахилы, потом отец подобрал ему халат и шапочку. Конечно, все было великовато, рукава сильно подкатали, а халат запахнули потуже и перевязали, поясом, но Павлик чувствовал себя совсем взрослым и важным.
-Что, Андрей Иванович, нового сотрудника привели? - приветливо улыбнулась молоденькая медсестра.
-Павел – сын, - представил его отец, - а это - Жанна.
-Жанночка, - обратился он непосредственно к девушке, - подготовьте Антонову, повязку будем снимать.
Жанна убежала, а Павлик присел на скамейку в коридоре отделения и стал ждать отца, который ушел на утреннее совещание.
Из палаты напротив Жанна вывела девочку с забинтованными глазами, усадила рядом с ним, попросила ее подождать и ушла в перевязочную. Девочка была примерно одного возраста с Павликом.
-Привет! – сказал ей мальчик, - тебя как зовут?
-Привет, - незнакомка протянула руку в сторону Павлика, дотронулась сначала до плеча, потом легонько коснулась его волос, и убрала руку, - я – Лиля, а тебе тоже операцию будут делать? Ты слепой?
-Не-ет, - удивленно протянул Павлик, - я все вижу.
-А я тоже сегодня все увижу, так мне доктор сказал. Я теперь увижу маму…
-А что, ты разве никогда не видела ее?
-Нет, я ее только пальчиками видела, но она самая красивая, правда. А еще она мне всегда рассказывала, как много в жизни разных красок. А тебя как зовут?
Но Павлик не успел ответить, прибежала Жанна и увела Лилю в процедурный кабинет. Потом пришел папа, еще какой-то врач и еще очень взволнованная женщина.
-Проходите, Ольга Витальевна, - пригласил ее отец в перевязочную, - возьмите себя в руки, не волнуйтесь. А ты Павлик тоже пройдешь и тихо посидишь в сторонке на оттоманке. И никаких вопросов.
Павлику не надо было ничего объяснять, он сам все понял и стал смотреть, затаив дыхание, как ловко отец с помощью Жанны и другого мужчины проделывали какие-то манипуляции с повязкой на лице Лили, переговаривались между собой, и ей тоже что-то тихонько разъясняли.
-Свет…, - вдруг сказала она, - я вижу? Доктор, я вижу? А где мама?
-Подойдите, Ольга Витальевна, - сказал отец, стоящей у двери женщине, приросшей ногами к полу и от волнения все комкавшей носовой платок. Та на деревянных ногах подошла к Лиле:
-Дочка…
-Мамочка! Я вижу! Вижу! Ты такая красивая, мамочка!!! Не плачь, - она говорила, говорила и протягивала руки к матери.
-А теперь подойдите к окну, – сказал отец Павлика.
Женщина осторожно, как нежный цветок на тонком стебельке, обняла Лилю за плечи и подвела к окну.
-Вот видишь, все, как я тебе рассказывала: небо голубое, облака белые, солнце золотое, - сквозь непрошенные слезы перечисляла она и непрестанно промокала свои глаза насквозь промокшим платком.
И это были тоже слезы радости, как у деда Сани.
Павлик смотрел на отца с обожанием и восхищением, сейчас в его глазах он был добрым волшебником, подарившим девочке Лиле весь красивый мир.

-Так, - сказала учительница, - сегодня я раздам вам тетради с сочинениями. Ребята, а хотите узнать, какие важные слова написал Павел Котов в своем сочинении? Он написал просто: «Самая главная радость в жизни – это делать людям добро». А я поставила ему пять.
-Р-р-р-р, - услышал Павлик, как только переступил порог квартиры, - р-р-радость! – кричала счастливая Даша.