Рождество в бомбе

Звонки в дверь вперемешку с грохотом. Я с трудом разлепил глаза. Так стучат только в случае начала войны. Но какая может быть война в два часа ночи?  Специально лег попозже, чтобы выспаться перед встречей Рождества. Закрыл глаза. Может уйдут?  Нет, грохот и звонки не ослабевали.
    В дверной глазок увидел соседку Люську в ночнушке и бигудях. Неужели опять кольцо?
-Люсь, ты чего? – я распахнул дверь.
-Влад, Серега пропал! – она отпихнула меня в сторону тяжеленным ящиком. Грохнула его на пол.
-Это тебе на праздник.
-Что это, Люсь?
-Тушенка.
-А чего ночью? До утра никак нельзя?
-Влад! Ты, что, не понял? Серега пропал, – она затопала в зал и всей своей пухлой массой задавила кресло. И разрыдалась.
  Я не знал, что делать. То ли нести ей воду и успокаивать? То ли начинать расспросы?  Зная ее переменчивое настроение, решил начать с разговора. Не переношу женские слезы. Как вспомню, как она тогда, с кольцом, визжала…
   Люська с Серегой мои соседи по лестничной площадке. Он – прапор. Веселый, огненно-рыжий крепыш. Она – домохозяйка. Готовит классно. Как раз у них и собирались встретить праздник.
    Я преподавал раньше в военном училище информатику, а Серега был начальником продсклада. Хорошие были времена! По-соседски продукты перепадали и мне. Люська излишки продавала в ДОСах. Домах офицерского состава. Их построили в спальном районе города  километрах в трех от училища. Потом началась реформа армии. Всех разогнали.         
    Я устроился программистом в районную администрацию. Серега перешел служить начальником техсклада в автороту, которая осталась на территории  бывшего училища. 
    А история с кольцом… Месяц назад Люська купила себе шикарное золотое кольцо. На радостях на ночь его не сняла. Палец и распух. Серега начал пилить кольцо надфилем. Когда Люська от боли потеряла сознание, он прибежал ко мне.
-Влад, выручай! Люська помирает! Нужны твои кусачки!
Он намекал на мой «шпионский» набор инструментов. Почему «шпионский»? Достался от немецкого шпиона-связиста, которого как-то в училище поймали.  Взяли его, когда  вскрывал железный шкаф с секретными документами в технической библиотеке.  Десять лет дали. Мать его так и осталась жить в ДОСах. Работала технологом на заводе.
   Мой кабинет был недалеко от библиотеки. Месяца через два после этого дела у меня отказала сигнализация двери. Полез за шкаф проверить, а сверху лежит брезентовый сверток с инструментами.
  Все миниатюрные, но качество… Кусачки  стальной дюбель враз перегрызают. Такая вот сталюка! И особая заточка. Как у чеченских кинжалов. Те тоже, как масло, толстенную книгу пробивают!
   Как этот сверток особисты не углядели?  Но раз им не нужны инструменты, мне пригодятся. Не раз меня эта крупповская сталь выручала.  А уж золотое кольцо для нее – тьфу!  В общем, перекусил я то кольцо.  Люська очнулась и завизжала, увидев, как мы его изуродовали. Так завизжала…
   Нет, надо ее срочно отвлечь разговорами.
-Люсь, рассказывай.
-А с чего начать? – слезы моментально высохли и она подняла к потолку свои голубые наивные глазки. Я знал, что там точно ничего не написано.
-Начни с подземелья. Серега опять лазил за продуктами?
-Да.
-Сколько принес?
-Уже четыре ящика  с тушенкой. Один тебе велел отдать. Пошел за сгущенкой и пропал.
-А почему решила, что пропал?
-Так, в одиннадцать он ушел и нету. А уже два ночи. Всегда за час оборачивался.
    Это подземелье Серега отыскал полгода назад. В своем складе передвигал железные шкафы с запчастями и под одним из них обнаружил заваренный люк. Срезал его болгаркой.
А внизу – огромный подземный пункт управления. Русский. Со складами, жилыми комнатами и служебными кабинетами. Километра три в длину. Все внизу сгнившее и проржавевшее. Кроме тушенки и сгущенки. Ими Люська и стала торговать. Чтобы кольца и цепочки золотые купить. Но, видно, Богу что-то не понравилось в ее бизнесе. Может, то, что Люська больше проедала, чем продавала?
   За полгода Серега облазил все подземелье и даже нарисовал его схему. Оказалось, что оно имеет второй выход! В здании разрушенной метеостанции рядом с ДОСами. Серега срезал сварку на двери в подвале и через нее таскал ящики. Однажды и меня взял с собой. Чтобы больше за раз принести. Я ему поклялся, что никому не скажу о складах, пока продукты там не кончатся.

-И не звонил с одиннадцати часов?
-Нет. Там такая глубина, что сотовый не работает. Влад, ну сходи за ним. Может, он ногу подвернул. Или сломал. Помоги. – Люська опять начала всхлипывать.

Я задумался. Позвонить в милицию? Ночью? Перед Рождеством? И рассказать про подземелье. Точно в трезвяк упекут! Или суток на пятнадцать за хулиганство.

Нет. Надо идти. Вытащил брезентовый сверток, взял фонарь. Надел лыжный костюм и меховые полусапожки.  Люська следила за моими сборами.
-На, вот, схема его, – она протянула листок бумаги. Знала она, что я пойду.

   Легкий снежок и пара градусов мороза. Прекрасная новогодняя погода. А я, как дурак, лезу от всей этой красоты в темное, вонючее подземелье!
    Спустился в подвал метеостанции. Железная дверь была приоткрыта. Длинный спуск вниз по каменным ступеням. Тишина и темнота.
   Посветил на схему. Склады в правом ответвлении. В левом – служебные кабинеты.  Пошел вправо. Туннель постепенно расширялся. А вот и огромные сдвижные двери складов. Как на грузовых вагонах.  Почти все открыты.
   На схеме крестиком помечены восьмая и девятая двери. Номера на них проржавели, но видно хорошо.  Восьмой склад полупустой. Много Серега уже тушенки перетаскал. А вот девятый со сгущенкой был совсем пустым. Я прислушался. Тишина такая, что хочется вытащить пробки из ушей.
   Сел на порог и задумался. Люська говорила, что пошел за сгущенкой. А склад пустой. Значит, он искал другой склад!
     Осмотр всех оставшихся хранилищ занял почти полчаса.  Посмотрел на свой сотовый телефон. Уже четыре ночи. Сети не было. А надо бы Люське доложиться. Волнуется ведь.

     Склады были забиты прелой военной формой, сгнившими и погрызенными крысами сапогами, запчастями к связной аппаратуре и оружием. Несколько ящиков с автоматами ППШ были вскрыты.  На стене я увидел дыры от пуль. Не утерпел Серега. Пострелял немного. У стены стояла вскрытая цинка с патронами. Полупустая.
   Ни в одном складе никого не было. Я побрел в левое крыло. Руки уже гудели от тяжеленных дверей. Давненько не занимался я такими физическими упражнениями. Аж вспотел. Чтобы не простыть, выбрал из середины тюка солдатскую шинель получше и набросил на плечи.
   Перед поворотом остановился. На схеме стоял восклицательный знак и две буквы «ГР».
Серега рассказывал, что в левом крыле полно растяжек с гранатами.  Я стал светить фонариком. Нигде проволочек не было видно. Я осторожно пошел вперед. И на третьем шаге услышал справа щелчок выдернутой чеки. Черт! Скрытая нажимная растяжка!
   В голове была теперь только одна мысль:»Четыре секунды». Я рванул вперед. Взрывная волна кинула меня на пол метров через десять. Уши заложило от грохота.
   Я сидел и выковыривал из ушей землю. Тишина стала еще пронзительней.
Все. Дорога назад и к складам перекрыта. Я осветил проход. До потолка сплошная стена из глины вперемешку с камнями. 
   Пошел до следующего поворота. Теперь у меня был опыт. Я знал, что растяжка находится на втором шаге от угла. Нажимные растяжки не извлекаются.  Сделал шаг и прыгнул. Потом пробежал десять метров и упал. Тишина. Есть!
    До основного левого туннеля я сделал еще четыре прыжка. Все удачно. Настроение поднялось. А вот и первые двери. Но уже не сдвижные, а поворотные. Служебные кабинеты.
   И за первой же дверью увидел лежащего на полу Серегу. Дырка во лбу и лужа крови не оставляли никаких надежд.  Я выглянул в коридор и прислушался. Тишина. А ведь кто-то его застрелил! И совсем недавно.
   Черт, ну почему я не взял с собой хоть один автомат? Их же там лежали сотни. И сотни цинок с патронами.
   Хотя, кто мог предполагать, что кто-то еще знает о подземелье? Ведь за полгода Серега здесь никого не встретил. Люк и двери на входах были заварены. Неужели существует третий вход?
Вряд ли. Вернее всего, кто-то просто проследил за таскающим ящики прапором. И этот кто-то точно из ДОСов! В город Люська с продуктами не таскалась. Продавала только хорошим знакомым. Все равно у кого-то из зависти язык оказался длиннее, чем надо. Да и реализовать полвагона сгущенки втихаря невозможно. Знали многие. Но заинтересовался кто-то один. Вот он и убил Серегу.
   Почему?  И кто?
На первый вопрос ответить легче. Чтобы начать самому приторговывать. Убрал конкурента и все твое! 
   Черт! А Люська? Ведь она теперь – лишний свидетель! Ей немедленно надо прятаться. Она теперь следующая. Так, Серегу трогать все равно нельзя. Это теперь дело следователей.
   Первое – надо срочно спрятать Люську. Второе – сообщить об убийстве. Скрыть тайну подземелья теперь все равно не удастся.
    Я посветил на Серегу. Прикрыл ему глаза. В правом сжатом кулаке торчал кончик бумаги.
С трудом разжал  и вытащил скомканный листок.
    Это был второй план подземелья. Я присел на железный табурет у стола и положил перед собой оба плана. Меня интересовали отличия. Если Серега искал склады, он должен был их пометить.
    И пометки были. Четыре новых квадратика за комнатой Командного Пункта. И надпись: «НБЗ!!!». Три восклицательных знака поставлены не зря. Что значат буквы «НБЗ»?
    Все равно это по пути к выходному люку на техскладе, надо заглянуть. Я пошел к помещению КП. Это был огромный зал со множеством перегородок. Квадратики нарисованы прямо за центральным пультом. Я начал искать вход.
   Было уже шесть часов утра, когда я догадался, что вход находится не в стене, а в двери КП.
Двери были двойные. Между ними – коридорчик, отделанный деревом. Вот за левой деревянной сдвижной панелью и был вход. Узкий тоннель после трех поворотов привел в длинный коридор с четырьмя дверями.
  Наученный горьким опытом, я тщательно обследовал каждый поворот. Все мины  были на проволочных растяжках. С ними я справился легко. Просто откусил стальные тросики и сунул в карман шинели.   
   Высунул голову в коридор. И тут же выключил фонарик. Я услышал скрип каменной крошки, которой здесь был усеян весь пол.
    Меня затрясло. Убийца в коридоре!  Длинно заскрипела сдвигаемая дверь. Я осторожно выглянул. Так и есть! В коридоре – четыре открытых сдвижных двери. У самого выхода в коридор – небольшой столик с непонятными ржавыми приборами. Из дальней двери свет от включенного внутри фонаря падал на противоположную стену.
   Мысли бежали уже галопом, вскачь. И одна глупее другой. Убить!  Отомстить за Серегу!
   Не то. Убийца вооружен, а у меня – голые руки.  Достал тросик от растяжки. А если задушить?  Нет, не успею. Закрыть дверь! А вот это дело!
    Медлить нельзя.  Вдоль стены, где осыпавшаяся со стен земля прикрыла каменную крошку, я  в полутьме прокрался к двери напротив. Посветил внутрь фонарем. В проходе лежала зимняя спортивная куртка.
Решение созрело мгновенно. Без нее убийца не полезет на мороз. Значит, надо дождаться, когда он войдет в эту дверь и закрыть ее.
  Опять перепрыгнул коридор и спрятался за угол.
Заскрипели шаги. В узкую щель мне виден только край стола в коридоре. Шаги все ближе. Над столиком появились руки, кладущие автомат. Ну, конечно. С ним же неудобно одевать куртку. Я напрягся. Убийца направился к комнате с курткой.
Как только скрип прекратился, я выглянул в коридор.
  Теперь все должна решить быстрота и сноровка.
Взял тросик от растяжки  в левую руку.
   Всем корпусом навалился на дверь, держа правой рукой запор. Удар, щелчок запора и трос в отверстие. Замотать два, три раза. Все!!!
Заглянул в соседнюю комнату и все понял.
Помещение три на три метра и такой же высоты было забито ящиками с тротилом. Только узенький проход посредине. С полметра шириной. И в остальных - то же самое. Мама родная!  Да тут два вагона взрывчатки.  Вместо спального района после взрыва  будет братская могила на сто тысяч человек!
      Я достал схему и снова стал ее изучать. Теперь, когда убийца в ловушке, можно спокойно идти к выходу. Беспокоили меня только непонятные три буквы: «НБЗ!!!». Что они могут обозначать? А, ладно, следователи разберутся. Я пошел  к коридорчику.
-Стой, глупец! – женский голос из-за железной двери пригвоздил меня к полу. Женщина! Убийца – женщина?
-Никуда ты отсюда не уйдешь! Открой немедленно!
-Почему? Я знаю выход. А вот ты точно до прихода следователя никуда не уйдешь!
-Значит, тогда мы погибнем вместе. Но уйти я тебе не позволю. Откроешь?
-Что я – дурак? Скажи лучше, за что Серегу убила, гадина?
- Он сам напросился на пулю. Нечего было лезть сюда, на Командный Пункт. Таскал бы себе свою тушенку. Я же ему не мешала. А он полез, куда не надо. Вот и получил. Открой по-хорошему.
-Как это?
-Или вместе выйдем отсюда или просто вместе взлетим на небеса. И уже скоро. Не веришь?
-Нет.
-Тогда прислони ухо к двери  и послушай.

Я прислонил. В звенящей тишине подземелья явственно слышалось мерное тиканье часов.
-И что это значит?
-Это значит, что часы взрывного механизма запущены. И ни я, ни ты остановить их уже не сможем. Они спрятаны внутри ящика со взрывчаткой. Достать их оттуда и остановить никто не сможет. Это неизвлекаемый боевой заряд. НБЗ. Слышал про такой?

  Я затряс головой. Так вот о чем предупреждал Серега на схеме! Только не это! Конечно, я читал об этом дьявольском изобретении.
   Взрыв НБЗ неизбежен, если запустить часы. Он поэтому и назван «неизвлекаемым». 
   По лицу потекли ручейки холодного пота. Надо немедленно уходить. Еще есть время предупредить всех!
-Ты куда, стой! Ах, так ты мне не веришь!

Я услышал дальний взрыв.
-Что ты сделала?
-Просто взорвала управляемый по радио заряд.  На втором выходе. На первом ты сам подорвал. Я думала, ты подох там. Но ты выбрал себе другую смерть. Вместе с половиной города. Сегодня. Ровно в двенадцать часов.

  Вот теперь все прояснилось. Я выбежал в туннель. Так и есть!  Выход был завален. Все. Мышеловка захлопнулась. Сколько осталось до взрыва?
 Еще семь часов.
Нужно копать!
  Я посмотрел на схему. В сторону училища растяжек не было. Да и взрыв мне показался  слабее, чем первый. Буду пробиваться туда. Страшно захотелось пить.
   Обошел несколько помещений. Возле жилых комнат увидел пожарный гидрант, бочку с песком и пожарный щит. С трудом ломом сдвинул заржавевший вентиль. Из трубы хлынула затхлая вода. С речным запахом. Явно трубопровод протянут от реки. Минут через пять вода пошла почище. Набрал в найденную на КП флягу.  Снял со щита лопату и побрел к завалу. Руки у меня еще не отошли от таскания дверей. А теперь надо будет перекидать несколько тонн земли. Я с грустью смотрел на перемешанную с камнями глиняную гору. Если бы не Люська, сидел бы я сейчас с рюмочкой коньяка и посасывал дольку лимона. А куски тающего во рту торта запивал бы шампанским!
   Мечты, мечты! Где ваша сладость? Ушли мечты – осталась гадость! 
Притом очень много тонн гадости!
  Захотелось еще хоть разок глотнуть морозного чистого воздуха. Полюбоваться на порхающие снежинки.  Посидеть в мягком кресле перед телевизором. С бокалом горячего терпкого чая!
  Грустно вздохнув, привязал к плечу фонарик и поднял первую тяжеленную лопату.
  Через два часа  груда земли позади меня поднялась почти до потолка. Фонарик сдох через час. И я понял, что так дальше копать бесполезно. Нужно было землю относить дальше в коридор.
   До взрыва оставалось пять часа.

  Когда я не смог поднять в очередной раз лопату даже без земли, то понял – не успеть! Завал слишком большой, чтобы одному его разобрать. Я на ощупь вернулся в комнату со взрывчаткой. Сел у стены на пол.

-Вернулся? Говорила же тебе – выпусти! Теперь помрем вдвоем. Нет, не вдвоем – наверху еще полгорода улетит на небо, - она захохотала. Что-то дьявольское звучало в этом хохоте.   
   В нем слышалось вампирское наслаждение кровью. И мне опять мучительно захотелось убить это дьявольское порождение зла в женском обличье.
  Но как? Измученный, я сейчас не справлюсь даже с ребенком.  Понимал это. Но желание убить росло и крепло.
   Мучительно захотелось пить. Пошел к гидранту. Вентиль крутился теперь легче. В пылающее лицо плеснула струя прохладной воды. Закрыл вентиль и сел у стены.

   В голове стали тикать часы. Все громче и громче. 

   До взрыва оставалось четыре часа.

   Часы в голове продолжали тикать.  Часы – это зло.

   Подставил голову под струю воды.  Решил умирать рядом с водой. Вода – это добро.

    Часы – зло! Вода – добро!

Я повторил эту фразу, наверное, тысячу раз!

А ведь добро и зло несовместимы!

После этой простой истины сразу пришло облегчение. Я понял, как добром устранить зло!

  В первой же жилой комнате  стащил с лежака истлевший матрас и понес его к ненавистной двери. Достал из заветного свертка отвертку и стал клочьями тряпья шпаклевать железные двери.

- Эй, парень, ты что там скребешь? Отвечай немедленно!
-Скоро узнаешь!

Через час все было готово. Я размотал прорезиненные пожарные шланги от гидранта. Наконечник всунул в вентиляцию у потолка и на полную открыл вентиль.
  Старые шланги сначала сильно протекали, но по мере набухания от воды, струйки из их  стенок становились все тоньше и тоньше.
 По капающей из шпаклевки воде следил, как ее уровень медленно поднимается внутри помещения.  Угрозы и крики изнутри вскоре прекратились.
  Я услышал плеск сбрасываемых ящиков. 
Эта тварь решила добраться до часов и взорвать себя раньше времени!
   А я теперь не могу больше ничего сделать, кроме как ждать.
И слушать. Шум воды и тиканье часов. И еще плеск сбрасываемых убийцей ящиков.
И вдруг грохот и сдавленный хрип.
Я понял, что случилось. Очередная стопа тяжеленных ящиков обрушилась на убийцу и придавила ее.

А вскоре и тиканье часов прекратилось.
 
Добро и зло несовместимы. Часы не могут ходить в воде!

Рождество я встретил добрым глотком воды.

И тут же заснул. Спокойным сном. Взрыва не будет.

Проснулся в полной темноте. От холода. По ногам бежал холодный ручеек. Я закрыл вентиль и пошел к завалу.  Теперь, чтобы сохранить силы, работал по полчаса. 
   Заснул в девять вечера.  В проходе между ящиками с тротилом.

Разбудили меня рано утром громкие  голоса из коридора. Там было полно  людей в погонах.
Солдаты таскали из соседнего помещения ящики с тротилом.  Я глянул на свою шинель. А ведь это выход! План созрел мгновенно. Зачем кому-то что-то объяснять, когда есть возможность спокойно уйти?
   С ящиком на плече я пристроился за очередным солдатиком.  На выходе из метеостанции меня посчитали. Вернее, мой ящик. На солдат уставший сапер даже не глядел. В утреннем полумраке я увидел несколько грузовых крытых машин и оцепление рядом с ними. Носы машин высовывались за оцепление. Мне – туда. Сбросив ящик в кузов, я нырнул под машину. Стянул  с себя шинель и выполз уже с другой стороны оцепления. В спортивном костюме. Медленно побрел в сторону ДОСов.
  Никто меня не окликнул. Ну, и слава богу!   
   Потом Люська мне рассказала, что сразу же пошла за мной к метеостанции. Услышала взрыв и побежала сдаваться. Поверили ей только в военкомате. Подняли саперов и те обнаружили свежий завал. Тогда зашевелились и все остальные.

   Во всей этой истории я отделался пока очень  легко. Даже не простыл.  Вчера похоронили Серегу.
   Сижу перед окном и смотрю на  легкий снежок за окном. Сижу и жду звонка в дверь. На коленях разложен сверток со шпионскими инструментами. Кусачек не хватает. А на них – мои отпечатки пальцев… 
    Как хорошо дышится!  Интересно – сколько мне дадут?
    Днем к соседнему дому подъезжала машина с мигалками.  Всезнающие бабульки сказали, что делали обыск на квартире у Оболенской, матери прапора, немецкого шпиона. Пропала она куда-то. Бабушки предположили, что за границу умотала.
   Значит, правильно я догадался, что выследил Серегу кто-то из наших ДОСов. Бывший инженер-технолог, она сразу сообразила, как ей  отомстить за сына.

Она – тоже зло. Жизнь – добро. Смерть – зло.

А добро должно побеждать зло. Жаль, что не все в этом уверены…