Киргизияэкзотика и работа

         
           Г Л А В А  1



В воскресенье, как обычно, Чумак с женой отправился в ближайший от дачи, магазин за покупками. Распорядок дня не нарушался уже года три-четыре. После похода за продуктами, Игорь Анатольевич принял душ и вместе с женой, позавтракал. И ещё один ритуал не нарушался в течение долгого времени: чтение книг на веранде в любую погоду. Веранда была застеклена, а дом отапливался и даже осенью в нём было комфортно. Чумак достал с полки начатую книги, уселся в кресло и принялся читать.
“Дверной звонок не работал—или, по крайней мере, ему так показалось.
--Есть кто-нибудь?—крикнул Брайан и, открыв дверь в холл, постучал в неё с внутренней стороны.
Ответа не последовало.
Он оглянулся на свой автомобиль—побитый “моррис-гараж”, оставленный им перед воротами виллы. В доме царила тишина. А небо было покрыто сплошь мрачными грозовыми тучами, которые, казалось, так и будут висеть весь день над землёй. Как только Брайан миновал пригороды Женевы, свернул направо на трассу на Аннеси и Шамбери, холмы сменились крутыми известняковыми хребтами, очень похожими а горы. До французской границы, если он не ошибался, было километров шесть или восемь.
--Вилла “Розалинда”, месье?—прокричал в ответ на его вопрос встречный велосипедист.—Конечно, знаю эту виллу.
--Это далеко?
--Нет, недалеко.
—А как её найти?
--Да она сама найдётся! Такой невысокий белый дм с фронтоном.
Сейчас, стоя перед виллой—скромным, ничем не примечательным двухэтажным домом комнат на четырнадцать,--он слышал, как поднимающийся ветер рыщет в кронах деревьев. Фронтон или, скорее его очертания виднелись над несомненно парадной дверью, над которой выделялось яркое и нарядное круглое слуховое окно и разноцветного стекла.
Ветер крепчал. Слева от виллы находился открытый и пустой навес для двух машин. Воспоминания о  прошлой ночи, особенно о нескольких последних часах, проведенных с Одри, неожиданно ожили вновь.
Во втором часу ночи он привёз её обратно в отель “Метрополь”. Приостановившись в дверях, Одри протянула ему руку и произнесла:
--Спокойной ночи, Брайан.
--Спокойной ночи.
--Ты...ты выглядишь подавленным.
--Есть немного.
Внезапно, вместо того, чтобы пожать протянутую руку, ему страшно захотелось обнять её, и это желание было таким сильным, что даже напугало его. Может быть, интуитивно Одри почувствовала это, а может быть и нет, но взгляд её изменился.
--Что с тобой? Ты по-прежнему думаешь, что мистер Ферье и я...
--Нет, не думаю,--почти прорычал он в ответ.—Это было идиотское заблуждение.
--Брайан, если мне позвонит кто-нибудь с виллы “Розалинда”, я не стану отвечать на телефонные звонки.
--Нет, этого делать не стоит. Я хотел бы, чтобы ты позвонила Филу,--я ему обещал.
--Позвонить Филу?—Одри замерла в тускло освещённом дверном проёме..—Брайан! Ты не говорил ему, что подумал, будто  мистер Ферье и я...
--Чёрт побери, Одри! Какой же свиньёй ты меня считаешь! Конечно, нет! Просто скажи ему, что у меня, как и у всех несносных импульсивных людей, не все дома; скажи, что ты летишь в Лондон и напишешь ему оттуда. Только слышишь: ни с кем другим из этого дома не разговаривай, особенно с мадам Евой. Договорились?
--Брайан, и всё-таки что с тобой?
--Договорились?
--Да.—Губы её дрогнули.—Да, да, да! Спокойной ночи!
Обратный путь Брайана домой проходил под визг и скрежет тормозов, что вполне соответствовало его настроению. Позже, сидя в гостиной своей небольшой квартиры на шестом этаже нового дома, выходившего на Рону, он, уставившись в окно, курил сигарету за сигаретой.
Без снотворного было не заснуть. Сквозь открытое окно слышался шум зелёных волн реки, бившихся о набережную; ночной город был тих, как Помпея. В голову снова полезли мысли об убийстве или попытке убийства, пока, наконец, не подействовало лекарство. Об Одри он уже не думал, по крайней мере, если совершенно честно, так, как тогда, у отеля.
Его сон нарушил настойчивый пронзительный телефонный звонок. Спотыкаясь обо что-то, Брайан бросился в соседнюю комнату и секунд двадцать прислушивался к взволнованному голосу, прежде чем понял смысл того, что говорила ему Одри.
--Минутку! Повтори ещё раз!
--Брайан, не сердись ради бога! Я только хочу сказать...
--Где, где ты сейчас? Неужели ты всё-таки поехала на эту виллу?
--Я не собиралась! Клянусь, не собиралась!
--И давно ты там?
--С ночи. Примерно через час после того, как мы расстались, я же оказалась здесь.
Часы на низком книжном шкафу в комнате с оштукатуренными стенами кремового цвета показывали восемь утра.
--Ты что, поговорил со своим другом, и он посоветовал тебе....
--Нет, я с Филом не разговаривала. Мне сказали, что будет лучше, если я....
--Кто сказал?
--Брайан, прости меня! Я говорила с Евой. И.. мистер Ферье пригласил меня поехать с ним на “роллс-ройсе”.
Когда худшие подозрения, оказавшись в реальности ещё мрачнее и мучительнее, чем представлялись раньше, возвращаются, на душе становится тяжелее, потому что понимаешь, что тебе отвели роль дурака.
--Ну что же, юная леди,--произнёс Брайан, ощутив легкую тошноту.—Ты сделала свой выбор. А теперь выбирайся из этого сама, как сумеешь.
--Брайан, ты что, собираешься бросить меня?
Он чуть не швырнул трубку. Но, глянув на шторы, надувавшиеся от ветра словно паруса, попытался встряхнуть затуманенный барбитуратами мозг.
--Одри, ты ещё ночью знала, что сделаешь это?
--Нет, нет, нет! Не сердись! О нет, пожалуйста, только не сердись! Если ты меня бросишь...
--Никто тебя не бросает. У тебя замечательный друг, на которого, как мне показалось, ты можешь рассчитывать. Или...
--Он уехал в Женеву. Он работает в банке “Дюфрен” и сейчас никого нет.
--Совсем никого? В восемь утра?
--То есть нет никого, кому я могу доверять. Ты должен приехать и забрать меня отсюда. Кажется, я совершила ужасную глупость. Я... я не думала, что это окажется хоть сколько-нибудь опасным, ей-богу! Но она сошла с ума! Пожалуйста, ну пожалуйста, не оставляй меня с ней!
На востоке, отбрасывая тени, сгустились грозовые тучи. Брайан не отрываясь смотрел на телефон.
--Брайан, пожалуйста! Ты меня слышишь?
--Клади трубку,--ответил он.—Я буду у тебя сразу же, как только смогу.
Итак, без четверти девять он уже стоял у одинокого белого дома на скале, с слуховым окном из разноцветного стекла над входом. Брайан спустился на несколько ступенек вниз, чтобы лучше разглядеть фасад, но это ничего не дало, снаружи были видны лишь ящики с цветами и узкая полоса кирпичной террасы перед отрытой дверью. Или же...
--Эй, есть кто-нибудь?—снова прокричал Брайан и вошел в холл.
Там царил лёгкий беспорядок, несмотря на блеск отполированного пола и чистые шторы на окнах. Открытые двери комнат слева и справа выходили в широкий арочный проход, соединяющий с центральным холлом, у левой стены которого находилась лестница. В глаза бросились ярко раскрашенные часы, висевшие на стене словно для того, чтобы подчеркнуть несколько наивный стиль украшения интерьера. Их покачивающийся маятник был сделан в виде фигурки девушки на качелях.
Часы громко тикали, и фигурка девушки, прикреплённая за одно плечо, двигалась взад и вперёд.
Неожиданно чей-то голос произнёс:
--Слушаю вас!
На противоположной стене, отделанной полированными панелями, открылась дверь и к Брайану быстро направилась женщина средних лет, показавшаяся ему чем-то взволнованной. Очевидно, она была швейцаркой, хотя обратилась к нему на прекрасном английском.
--Слушая вас! Что вам угодно?
--Доброе утро,--пытаясь сдержать расходившиеся нервы, произнёс Брайан.—Мне показалось....
--Простите, это я виновата. Так что вам угодно?
--Мисс Одри Пейдж. Где она?
--Мисс Одри Пейдж нет с нами.
Тик-так—стучали часы: качели с девушкой проделали две дуги, прежде чем до Брайана дошло, что он ошибся, вложив в произнесённые слова страшный смысл.
--Простите—слегка улыбнувшись, сказала женщина, взгляд которой по-прежнему оставался встревоженным.—Я хотела сказать, что мисс Пейдж ушла. На отправилась на прогулку.
--На прогулку? Когда она ушла? В каком она состоянии?
--Это было примерно полчаса назад. Настроение у неё было хорошее. Я слышала как она напевала.
Весёлый маятник часов качнулся ещё несколько раз, пока Брайан пытался совладать с собой. Если эта маленькая чертовка решила вытащить его сюда по какой-нибудь нелепой лживой причине или вовсе без причины, он покончит с этим раз и навсегда. Всё! Хватит! Она должна... Брайан решительно отбросил эти мысли.
--Я–друг мистера и миссис Ферье,--сказал он, отдавая себе отчёт, что  эти слова тоже с натяжкой можно назвать правдивым.
Женщина изобразила нечто среднее между поклоном и реверансом.
--Однако я понял...Где все?
--Сегодня у нас полный бесорядок.
--Понимаю. Так где же все?
--Миссис Ферье занята, мистер Ферье и мисс Кэтфорд ещё не встали. Джентльмен с титулом уехал на хозяйском “роллс-ройсе” в Женеву, а очень-очень большой и полный джентльмен с тростью...Ах. да! По-моему, он в подвале!
Слегка вздрогнувшей женщине не было необходимости объяснять, что означает её последняя фраза, ибо в этот момент послышался грохот тяжёлых шагов, поднимавшихся по невидимой лестнице.
Дверь в противоположной стене вела в проход, куда выходили комнаты задней половины дома. Брайан смог увидеть это, когда доктор Гидеон Фелл, в чёрном костюме из альпаки, с галстуком ленточкой и неопрятной “паутинкой” по всему воротнику, появился в проходе позади женщины.
Сопя и тяжело дыша, но уже не с таким красным лицом, как в последние несколько лет, доктор Фелл, как-то сманеврировав, боком вошёл в холл. Он был глубоко погружён в собственные мысли, так что не заметил ни Брайана, ни кого-либо вообще.
--Флакон!—чётко произнёс он.—Афинские архонты! Флакон!
--Меня зовут Стефани—громко произнесла женщина, пытаясь как-то разрядить обстановку.—Ну, я пойду.—Она поспешно скрылась за дверью в стене с полированным панелями.
Доктор Фелл стоял в холле, опёршись на трость, наморщив широкий лоб под сильно поседевшей шевелюрой, и. Казалось, даже не слышал, что кто-то только что произнёс какие-то слова. Но вдруг на лице его мелькнули проблески узнавания.
--Дорогой Иннес!—прогремел он голосом, в котором слышались тревожные и извиняющиеся нотки.—Как поживаете? Какая неожиданность! Для меня большое удовольствие встретить вас в это непростой ситуации. Э-э-э....могу в чём-нибудь помочь вам?
--Возможно. Кто эта женщина, которая только что ушла?
--Простите, а что, отсюда сейчас вышла какая-то женщина? Фу-ты! Опишите её!—попросил доктор Фелл и, видимо окончательно придя в себя, пока Брайан её описывал, объявил:--Да, точно. Эт была Стефани, служанка.
--Вы хотите сказать—домоправительница?
--Нет, мне было объявлено, что служанка, причём единственная. Что такое? Кажется, моё сообщение вас встревожило?
Брайан огляделся.
--В каком-то смысле—да. Доктор Фелл, вы видели какие машины в этом доме? “Роллс-ройс” и “бентли”, и на всё про всё—только одна служанка?
--Сэр, я не очень хорошо осведомлен о правилах ведения хозяйства в Швейцарии.
--Я тоже, но....
--Послушайте!—прогремел доктор Фелл с яростью, за которой скрывалась попытка справиться с дурными предчувствиями и опасениями.—Это очень симпатичная и высокоцивилизованная страна. Я тут впервые. Полагаю, здесь самый низкий процент убийств в мире. Одним из самых знаменитых было дело об убийстве некоей женщины в 1898 году. К сожалению, помимо этого факта, моё знание страны ограничивается неверными представлениями, полученными в мюзик-холле. Моя фигура не приспособлена для подъёма в горы; я не любитель слушать тирольские песни на улицах—и по сей день пренебрегаю этим.. Всё, что я знаю,--это то, что проблема слуг может стоять здесь также остро, как и в любом другом месте. Всё и так ясно—на этом я закончу.
--Я имел ввиду не проблему слуг вообще, и вы тоже.
--Ох, кха-кха!—закряхтел и забормотал доктор, неожиданно перестав защищаться.—Ох, кха! Да, это очевидно. Идёмте со мной.—Иповёл Брайана в гостиную, расположенную справа.—Прошлой ночью,--продолжил он,--здесь было столько разговоров об убийстве—у меня просто мурашки по коже бегали. Чёрт побери, какими же цивилизованными мы стали!
--И Одри Пейдж тоже?
--О...кхм! Особенно Одри Пейдж.
“Одри ещё не стала вполне цивилизованной”,--подумал Брайан. Он подозревал, что и Ева Ферье тоже, но тут же постарался изгнать эти мысли из своего сознания.
Рядом с гостиной находилась столовая, где на столе в беспорядке валялись остатки чьих-то завтраков. Сама гостиная была очень удобная, но слишком забитая мебелью в белых чехлах. Два её огромных окна выходили на сторону фасада. Ещё из двух окон в восточной стене открывался вид на обширное пространство, где на месте выкорчеванных деревьев был разбит английский сад, протянувшийся вплоть до каменной стены, которая отгораживала виллу от оврага, находящегося с её тыльной стороны.
Между этими двумя окнами, над выложенным из камня камином, висел поясной портрет Десмонда Ферье в роли Гамлета. Над портретом горела единственная в комнате маленькая жёлтая лампа. В её свете играли яркие краски на лице Ферье. И хотя подпись художника была очень неразборчивой, дату всё же можно было разобрать: 1926. На столе у камина, рядом с открыты портфелем и альбомом с фотографиями, лежала островерхая шляпа сэра Джеральда Хатауэя. Все эти предметы даже в отсутствие связанных с ними людей, делали комнату взрывоопасной.
--О да!—произнёс доктор Фелл, проследив за взглядом Брайана.—Если вы подумали о вашем друге Хатауэе...
--Кстати, где он?
--Думаю, в Женеве. Он уехал туда на одной из машин, но вчера он всю ночь спорил тут со мной.
--И что же он говорил? Ему удалось объяснить как был отравлен Гектор Мэтьюз, притом что никакой возможности дать ему лекарство или яд не был?
Доктор Фелл возвёл глаза к небу и постучал металлическим наконечником трости об по.
--Чтобы не кончить в сумасшедшем доме, мы должны поверить слову компетентного и уважаемого немецкого хирурга, который поклялся, что не было следов ни наркотика, ни яда. Мы звонили ему в Штутгарт и даже разбудили его.
--Ладно, давайте пользоваться терминологией, которая вас устроит. Хатауэй объяснил, как можно заставить человека прыгнуть с балкона с помощью колдовства или чёрной магии?
--Нет, не объяснил. Он, главным образом, пытался определить движущие силы—так сказать, факторы проблемы. И всё же, мне кажется, он не прав в отношении одного из них.
--На ваш взгляд, этого нельзя было сделать?
--Да, я так считаю, но не знаю. Афинские архонты, я не знаю!—Тт доктор Фелл, проявив похвальную сдержанность, поднял трость, но удержался от того, чтобы стукнуть ею по шляпе Хатауэя.—Позвольте напомнить вам,--сказал он,--о такой добродетели, как скромность. Примерно к двум часам ночи я пришёл к убеждению: если против кого-либо в этом доме и замышляется убийство, то предполагаемой жертвой мжет быть только один человек.
--Да? И кто же это?
--Безусловно, Ева Ферье.
--Почему “безусловно”?
--Не стану докучать вам,--с чувством собственного достоинства произнёс доктор Фелл,--изложением своих доводов. В целом, может быть и ошибочно, я считаю их вескими.—Он явно волновался.—Тем не менее, когда кому-то удалось каким-то образом убедить мисс Одри Пейдж присоединиться к нам после часу ночи, мои прежние опасения ожили вновь. До этого момента я не осознавал, что мисс Ферье ненавидит её.
Брайан молчал. Из окон доносился шум волнующихся крон деревьев, покрывавших огромные пространства обрывистых холмов.
--Вчера ночью...—начал он.—Вчера ночью вы клялись, что Одри не угрожает опасность.
--Я не клялся. Я просто сказал. А откуда вы знаете, что я это говорил?
--Мы с Одри нечаянно слышали ваш разговор, но это не имеет значения. Примерно час назад Одри позвонила мне домой...
--О...кмх! И что же?
--Вначале я подумал, что то какая-то игра, но потом испугался. Одри умоляла меня увезти её отсюда; она сказала, что миссис Ферье совсем обезумела. Рот доктора Фелла под бандитскими усами стал медленно открываться; выражение его лица изменилось. Между тем Брайан чуть ли не кричал.
--Но когда я приехал сюда, то увидел, что в конечном итоге это оказалось игрой,--по крайней мере, мне так показалось. Одри ведь пошла прогуляться, не так ли?
--По-моему, да. Мне Стефани так сказала.
--Вы видели, как она уходила?
--Нет, не видел.
--А где миссис Ферье?
Доктор Фелл глубоко вздохнул:
--Не стоит беспокоиться, сэр! Миссис Ферье находится в комнате, которую здесь называют кабинетом, и, скорее всего, она там одна. Похоже, леди захвачена идеей написать мемуары. Она объявила, что не может начать новую жизнь, не закончив книгу, в которой собирается рассказать “всё”. Так что, повторяю...Тут доктор Фелл внезапно остановился, словно в голову ему пришла другая мысль.
--Где находится её кабинет?
--Наверху, в противоположной стороне дома.
--Доктор Фелл, а там, случайно, нет балкона?
Осторожно, чрезвычайно осторожно, доктор положил свою трость рядом с портфелем и альбомом.
--Послушайте меня!—обратился он к Брайану.—Если вы думаете, что история может повториться, выбросьте это из головы. Возможно, именно проблеск надежды, которая есть у меня, так раздражает Хатауэя. Но даже если в случае неблагоприятного развития событий он окажется прав, не стоит бояться повторения того, что уже произошло раньше.
--И всё же, есть ли там балкон?
-Наверху, на противоположной стороне дома, находятся три комнаты, которые выходят а один балкон; дверь кабинета –посредине.
--Думаю, нам лучше подняться туда.
--Идите, если хотите. Я уже много раз попадал в дурацкое положение. Балкон не имеет отношения к делу. Мне приходила в голову эта мысль, но её следует отбросить. Она неверна.
--Может быть и так. И всё же я поднимусь.
--О боже! О Бахус! Ну надо же! “Рассказать всё”. Миссис Ферье прячется там и никому не позволяет к ней входить.
Но Брайан уже не слышал этих слов. Он направился к лестнице. У неё было шестнадцать ступенек, не покрытых ковром и выкрашенных  коричневый цвет. Шагая через две ступеньки, он поднимался почти бесшумно. Наверху он увидел перед собой три закрытые двери, но тут шаги его так громко застучали по твёрдой древесине, что он остановился.
Всё вокруг выглядело очень обычным: пылесос, стоявший рядом со шкафом для белья у входа на лестницу, тут же—швабра...Наверное, ничего страшного не произойдёт, если он постучится. Быстро подойдя к двери кабинета, Брайан поднял руку и...замер.
--Ты его не получишь!—услышал он голос Евы Ферье.—После всех прожитых лет...Ты его не получишь!
Из-за закрытой двери голос звучал негромко, но чувствовалось что-то тут не так.
--Я даже не смотрела на него!—узнал Брайан голос Одри.—Никогда даже не думала о нём!
--Не лги мне. В дневнике всё записано. Я видела его вчера вечером. Ты изображала одно, а делала совсем другое.
Брайан схватился за ручку двери и попытался повернут её, но дверь оказалась запертой изнутри на замок и на задвижку. Он что-то прокричал, что именно не помнил, а потом стал колотить в дверь кулаком. Ответа не было. Звук шагов стал удаляться в сторону окна. Все ночные кошмары, во время которых ощущаешь своё полное бессилие, словно объединились, образовав перед Брайаном Инессом непреодолимую стену. Он ещё дважды с силой ударил по двери кулаком и понял, что голоса перешли на шёпот. Затем, оглядевшись по сторонам, бросился к двери справа.
Она не была заперта. Распахнув её, Брайан оказался в спальне с двумя окнами до самого пола, выходящими на задний балкон, который он искал. Прежде чем сделать пять шагов, отделявших его от ближайшего к кабинету окна, Брайан увидел открытый и наполовину упакованный женской одеждой небольшой чемодан, лежащий на стуле в ногах кровати.
Однако это прошло мимо его внимания. Очутившись у окна, он почувствовал на лице дуновение влажного ветра. Снаружи был виден очень большой, если не сказать фундаментальный балкон с перилами и решёткой, выкрашенными зелёной краской. Деревянные ступеньки спускались с него на узкую террасу, под которой за каменной стеной находился глубокий овраг, беспорядочно поросший массой деревьев.
Ева и Одри стояли на балконе. Одна из них не долго оставалась там...
--Одри!
Но она не слышала Брайан. Обе женщины стояли к нему спиной; их силуэты вырисовывались на фоне бесконечного мрачного неба. Нельзя сказать, что Ева нападала на Одри—скорее это выглядело наоборот, если бы на самом деле кто-то вообще дотрагивался до Евы. Одри, находящаяся ближе к Брайану, вскинула руку, словно взывая к нему, а Ева, довольно нелепо, выглядевшая в жёлтой домашней куртке, чёрных слаксах и туфлях на высоких каблуках, неожиданно бросилась к перилам.
Именно в тот момент, когда Брайан оказался рядом с Одри, Ева выбросила руку вперёд, будто пытаясь ухватиться за что-то в воздухе. Вспышка молнии прочертила в небе ломаную линию, и в это мгновение Ева бросилась головой вперёд, держась руками за горло. Если даже она и кричала, то всё равно её не было слышно из-за раскатов грома.
Когда её тело, пролетевшее мимо низкой каменной стены, подхватили и поглотили кроны деревьев метрах в двадцати внизу, никакого шума не послышалось. Только раскаты грома эхом отозвались над холмами. На балконе остались лишь Брайан и Одри.
Минут через двадцать Брайан, всё ещё потрясённый произошедшим, вышел из кабинета. Когда он попытался открыть дверь кабинета, запертую на замок и задвижку, сильная боль пронзила руку. Обдирая руку и одежду, весь перепачканный, он спустился в овраг, чтобы осмотреть деревья. Во время подъёма обратно к вилле у него заболели сердце и лёгкие. Только физическая боль была не самым страшным. Ложь, которою он собирался сказать, чтобы выйти из сложившейся ситуации, уже была придумана. Остановившись в дверях кабинета, он оглядел его в последний раз.
--Нет ли здесь какого-то противоречия,--в отчаянии подумал он.—Неужели нет абсолютно ничего, что может сбивать меня с толку?
Нет.
Гроза ещё не разразилась. В открытые окна за блестящим зелёным балконом были видны зигзаги молнии; небо сотрясалось от раскатов грома.
В кабинете со стенами цвета зелёного яблока, заполненном множеством книг, ничего не было тронуто, всё оставалось по-прежнему. На письменном столе между хрустальной пепельницей и вазой с розами хромированная настольная лампа освещала жёлтым светом довольно странный ворох листков, исписанных тёмно-синими чернилами; рядом лежала авторучка Евы со снятым колпачком.
От сильного сквозняк из-за открытой двери белые шторы на окнах раздулись колоколом. Несколько листков рукописи слетели на ковёр.
--Сейчас не до них,--решил Брайан и взглянул на часы, стоявшие на каминной полке. Было двадцать минут десятого. Закрыв за собой дверь, он подошёл к лестнице.
--Доктор Фелл!—отчётливо произнёс он.—Доктор Фелл!—Голос был каким-то нетвёрдым. Брайан прокашлялся. Однако в ответ прозвучали лишь раскаты грома. В холле наверху было почти совсем темно. Брайан попытался из того, что он слышал и видел, разобраться с расположением комнат на этом этаже, чтобы выяснить, кто где спал, или не спал.
Со стороны фасада находились две спальни, разделённые огромной ванной с тем самым слуховым окном с разноцветными стёклами. Одна из них принадлежала Еве Ферье, другая—её супругу. Мысли Брайана путались, и он никак не мог сообразить, где чья комната. Дальше шёл вытянутый в длину холл с ещё двумя спальнями: одной—слева, другой—справа. Там должны были спать Филип Ферье и Паула Кэтфорд. Ещё дальше находился поперечный проход с маленькими ванными комнатами по обеим его сторонам,а затем—комата Джеральда Хатауэя слева, посередине—кабинет и спальня Одри Пейдж—справа”.
Наверное всё это мне нравится потому, подумал Чумак,  что описание похоже на протокол осмотра места происшествия. Нашим бы экспертам описывать так подробно. Прав я или не прав? Не знаю. Почитаю дальше и возможно разберусь.
“--Доктор Фелл,--вспомнил он,--спал на первом этаже.
Наверху стало слышно, как задрожал от грохота пол на твёрдой древесине, крытый блеклым лаком.
--Доктор Фелл!
--Да?
--Не могли бы вы подняться сюда?—Брайан отошёл от лестницы.
Неожиданно прямо перед его лицом распахнулась дверь и появилась Паула Кэтфорд с всклокоченными волосами, в плотно облегающем фигуру шёлковом пеньюаре. В руках у неё было полотенце и мешочек с банными принадлежностями. То, что в свою очередь увидела она,--смертельно бледное лицо и стиснутые зубы—заставило её вначале броситься вперёд, а затем, вздрогнув, отпрянуть назад.
--Вы не Десмонд. Вы вовсе не Десмонд! Кто вы?
--Мисс Кэтфорд, пожалуйста, вернитесь  в свою комнату.
--Ну конечно, я знаю! Вы—Брайан Иннес.—Глаза её широко открылись.—Что это? У вас на руках кровь!
--Кровь на руках кого-то другого. Не вмешивайтесь в это.
Паула была потрясена. Она не заслужила такого обращения. Однако, несмотря на вежливые манеры, был ничуть не  меньшей феминисткой, чем Одри.
--Я не буду вмешиваться в это и не стану задавать вопросов, если вы промоете эти ссадины и смажьте их йодом.
--Мисс Кэтфорд, ради бога!
Ванная в конце прохода находилась шагах в десяти от них. Горячая вода полилась в раковину, но йода в аптечке не оказалось. Тогда Пала взяла склянку с антисептиком и вылила половину содержимого на руки Брайана. И тут заскрипела, затрещала, заходила ходуном лестница—это доктор Фелл начал подниматься на второй этаж. Паула мельком оглянулась на шум, потом снова повернулась к Брайану:
--Ну пожалуйста! Что случилось?
Брайан вышел из ванной, громко захлопнув за собой дверь; Паула швырнула полотенце и сумочку на край ванной. В ожидании доктора Фелла Брайан вынул ключ из скважины изнутри кабинета и положил его в карман. Тем временем доктор Фелл протиснул свои гигантские габариты в спальню Хатауэя, находившуюся слева от кабинета, если стоять к нему спиной.
Ещё раз хлопнула дверь, и её стук громовым эхом отозвался снаружи. Даже такой не слишком наблюдательный человек как доктор Фелл, взглянув на лицо своего друга понял всё.
--Миссис Ферье мертва. Она упала отсюда с балкона,-- произнёс Брайан,--и очень сильно разбилась—такое я видел только вл время Второй мировой войны. Я хочу рассказать вам, как всё произошло. Я полностью доверяюсь вам, но предупреждаю: полиции я намерен говорить любую разумную ложь, которая придёт мне в голову.
Доктор Фелл стоял опустив голову и чувствовал нечто между недоверием, скепсизмом и смятением. Открыв рот, он собрался было заорать, но Брайан остановил его:
--Погодите!
--Но, дорогой сэр...
--Погодите! Это было убийство. Они захотят услышать, что это убийство. Эта проклятая и несчастная женщина—я хочу сказать, что она была проклятой и несчастной во многих отношения—так вот, она ещё дышала, когда я её нашёл. Такое невозможно забыть.
--Тогда зачем вам лгать?
--Я расскажу вам всё, что видел и слышал, когда прибежал сюда.
И Брайан рассказал всё, начиная с первого сомнабулистического возгласа “Ты его не получишь!” и до падения вперёд головой и вытянутой рук Одри, стоявшей на вполне досягаемом расстоянии от Евы Ферье. И снова перед ним словно бы возникла спина Евы и её руки, когда она падала вниз. Кровать в спальне Хатауэя ещё не была убрана; над ней висело большое распятие из слоновой кости. Тяжело сопя, доктор Фелл опустился на кровать.
--Значит, мисс Пейдж не выходила на прогулку?
--Нет, выходила, но вернулась обратно  минут за пять до моего приезда сюда. Она была слишком напугана, чтобы оставаться в доме, но выйдя, испугалась ещё больше.
--Сэр, вы полагаете, что кто-нибудь этому поверит?
--Нет, они не поверят ни единому её слову, поэтому....—Брайан замолчал.
--Но кто-нибудь видел, как она вернулась? Стефани видела её?
--Никто не видел. Взгляните сюда!—Он подошёл к закрытым окнам, отпёр и поднял одно из них.
Мощный поток воздуха ворвался в комнату, развеяв стоявший здесь затхлый и немного сладковатый запах. Доктор елл, у которого, судя по всему, шок уже прошёл, так как его лёгкая мысль уже была готова обдумывать это страшное происшествие, с трудом поднялся и подошёл к Брайану.
От указал ему на балкон, проведя рукой вдоль него до дальней спальни, а также на зелёные деревянные ступени, ведущие с балкона на террасу, расположенную ниже.
--Насколько я понял, Одри приехала сюда ещё до двух часов ночи. Десмонд Ферье привёз её на своей машине, а миссис Ферье предоставила ей эту спальню.
--Мне это известно, сэр.
Гнев буквально пронзил Брайана, как боль от раненой руки и вывихнутого плеча.
--Это не утверждение, это—вопросы. Опять же, насколько я понимаю, вы впятером позавтракали в половине восьмого. Вы и Одри не могли уснуть; у Хатауэя возникло какое-то дело в  Женеве; Филиппу надо было ехать на работу,  Еве—писать книгу, на которой она помешалась в последнее время и которая должна была рассказать “всё”. Верно?
--О...кхм! Совершенно верно.
--Слушайте дальше!—потребовал Брайан.—В восемь часов Одри позвонила мне по параллельному аппарату, который находится в этой спальне. Приехав сюда, она до смерти испугалась, почувствовав изменение в отношении к ней миссис Ферье.
--Минуточку.—Очень мягко, словно бы колеблясь и едва дыша, доктор Фелл дотронулся до руки Брайана.—Это началось ещё в ночном клубе, когда мы услышали, как Десмонд Ферье сказал вам...
И Брайан рассказал обо всём, включая и то, о чём Одри поведала ему в “Чёрном шаре”.
--Зачем же она тогда согласилась приехать сюда?
--Не знаю.
--Мисс Пейдж отказалась объяснить это?
--Нет, не отказалась, но несколько минут назад она пребывала в такой истерике, что вряд ли имело смысл спрашивать её об этом.—Брайан помолчал.—Вы, безусловно, можете сказать, что у неё была интрижка с Десмондом Ферье, что она не смогла устоять против него и, как только он свистнул, тут же помчалась к нему, хотя обещала мне, что не станет этого делать. Именно так и будут все говорить.
--Спокойно! Успокойтесь!
Брайан сжал кулак и почувствовал как между пальцами сочится кровь, в нс ударил запах антисептика.
--Одри категорически отрицает,--продолжил он,--что между ней и Десмондом Ферье и любым другим что-то было.
--Вы в это верите?
--Да, верю.
-Тогда причина, заставившая её приехать сюда вероятно, была очень важной?
--Да, наверное. Я тоже так полагаю.—Брайан уставился перед собой застывшим взглядом. Погружённый в собственные мысли, доктор Фелл сделал ему ободряющий жест, и он снова заговорил.—Итак, в восемь часов она была здесь, в этой спальне. Одри знала, что миссис Ферье—в кабинете и неистово работает над книгой, которая “расскажет всё”. Одри говорила, что буквально ощущала её присутствие и не могла находиться рядом. Видите вон те ступеньки снаружи?
--Да, вижу.
--Та вот, Одри надела туфли на толстой каучуковой подошве, вышла з комнаты и спустилась по ступенькам. Она рассказывала, что двигалась буквально по миллиметру, чтобы её не было слышно. Добравшись до террасы, расположенной ниже, она повела себя демонстративно, чтобы не подумали, что она убегает. Кажется, стала что-то мурлыкать или напевать—она точно не помнит, ну, это как бы вы или я стали насвистывать что-то на кладбище. Наверное именно это и имела в виду Стефани, когда говорила, что Одри что-то пела.
Короче говоря, она убежала с виллы и пошла прогуляться по трассе в юго-западном направлении в сторону французской границы и Верхней Савойи. Но Одри не могла отсутствовать долго, потому что ожидала моего приезда. В то же время, вернувшись обратно, не могла сопротивляться пугающему обаянию от присутствия миссис Ферье. Она не могла противиться потребности терроризировать саму себя, как мы с вами иногда нажимаем на больной зуб, делая боль ещё сильнее. Она снова вернулась на балкон, крадучись прошла по нему, стараясь оставаться незамеченной, но миссис Ферье её увидела.
--Увидела,--повторил доктор Фелл.
Дымчатые тяжёлые тучи плыли на сером горизонте над волнующимися кронами деревьев. Брайан неотрывно смотрел на балкон, мысленно представляя там Одри в коричневом твидовом костюме, в желтовато-коричневых чулках и туфлях на каучуковой подошв, видел её глаза и губы...Он тяжело вздохнул.
--Увидела её,--пробормотал доктор Фелл, погружённый в собственные мысли и, казалось, находящийся за многие мили отсюда.
--В это время миссис Ферье писала свою книгу. Глянув в окно, она заметила Одри, накричала на неё и силой затащила в кабинет. Я вмешался в тот момент, когда эта сумасшедшая сцена ещё продолжалась. Услышав мой стук в дверь и крик, Одри побежала к балкону, а миссис Ферье бросилась за ней следом.
--А потом?
--Позвольте мне передать вам это словами Одри—“Я даже не дотрагивалась до неё. Произошло так, будто её поразила молния, она выбросилась вперёд руками и упала вниз”. Вот такой конец. Так умерла Ева Ферье.
--А где сейчас мисс Пейдж?
--Она уехала. Я отправил её.
--И куда же вы её отослали?
--Послушайте, Одри была не в том состоянии, чтобы разговаривать с кем бы то ни было, не говоря уж о полиции. Она сказала, что ей не поверят, да и мне—тоже. Думаю, она совершенно права.
--Сэр,--доктор Фелл стукнул металлическим наконечником трости по полу,--они не поверят ей, верно, но сейчас не это важно. Куда вы её отправили?
--Ко мне на квартиру. Я дал ей ключи. На пути она должна заехать в отель “Метрополь”.
--Заехать в “Метрополь”?
--Да, и на то есть причины: когда Десмонд Ферье заехал за ней в отель, она отказалась от своего номера. Там остался  её багаж: всё, кроме небольшого чемодана, который сейчас находится в этой спальне. Она сказала, что собирается вернуться...
--Вернуться? А юная леди не объяснила, почему она сделала это?
--Нет. Не фыркайте! Это избавило меня от необходимости придумывать для неё историю.
Доктор Фелл ждал. Брайан отошёл от окна и закрыл глаза. Открыв их снова, продолжал рассказ.
--Отношения Евы Ферье к Одри изменилось с момента её приезда сюда. Одри была напугана, и это видели все. Так ведь?
--А если и так?
--А то что, по её версии, она удрала отсюда чуть позже восьми утра. Есть свидетели того, как она уходила, но никто не видел её возвращения, или, по крайней мере, мы так полагаем. Формально она вообще не заходила в этот кабинет. Она не станет отрицать, что у Евы Ферье была масса сумасшедших идей, потому что её будут расспрашивать об этом. По версии Одри, она убежала отсюда до того, как всё произошло, а я подтвержу, что миссис Ферье была в кабинете одна.
--Одна?
--Да.
--Но ведь вы слышали, как женщины ссорились там. Именно поэтому вы стали колотить в дверь и пробежали на балкон через спальню. Как вы собираетесь объяснить своё поведение?
--А вы не догадываетесь? Моя версия будет такой: миссис Ферье разговаривала сама с собой, причём довольно громко и бурно--я не смог разобрать ни слова,--а когда постучал в дверь, она не отозвалась. Тогда я побежал к ней через соседнюю комнату, но не успел и увидел её в момент падения.
--Ага...кха-кха! Предположим полицейские спросят: как кто-то мог столкнуть её с балкона, если она там была одна?
--Доктор Фелл, никто её не сталкивал!
--И всё же предположим, что они спросят об этом или подумают, что вы сами напали на неё.
--Если они до этого додумаются, тогда конец. На самом деле этого не было. Эту женщину отравили, причём именно тем же таинственным образом, что и Гектора Мэтьюза семнадцать лет назад! Если провести честное расследование—а в этой стране его проведут—то истина будет установлена.
--Только в том случае, если обнаружится, что был использован какой-то наркотик или яд? И что тогда?
--Бог его знает!—отозвался Брайан после некоторой паузы.—Поймите! Это не лицемерная ложь. Я абсолютно уверен, что всё произошло именно так. А теперь давайте! Читайте мне морль, называйте меня эгоистичной и бесчувственной свиньёй..Если вы решите всё рассказать полиции и выдать меня, я не могу помешать вам и даже вас упрекнуть. Вот так-то.
Потрясённый доктор Фелл поврнулся к нему и буквально встал на “дыбы”.
--Рассказать полиции? Выдать вас?
--Да.
Доктор Фелл смерил Брайана взглядом и с безупречной вежливостью объявил:
--Сэр, вас можно назвать по-разному, причём гораздо более нелицеприятно, чем вы полагаете, но только не эгоистичным и бесчувственным. Неужели вы действительно считаете меня таким лицемерным ханжой?
--Я только сказал....
--Послушайте, --прервал его доктор Фелл.—Неужели формальное соблюдение закона—такой сильный и эффективный ритуал? Неужели соблюдение статуса старшего брата важнее, чем защита безрассудного или невиновного? В этой жизни сильные люди, к примеру Джералд Хатауэй, могут сами позаботиться о себе, а вот слабые—Одри Пейдж или Десмонд Ферье...
--Ферье? И вы называете его слабым?
--Клянусь всеми архонтами—это так! Но я обещал ему помочь. Для этого, по моему скромному мнению, лучше всего будет скрыть от него местопребывания мисс Пейдж. А теперь нам лучше осмотреть кабинет.
--Доктор Фелл, мы больше не можем оставлять её там лежать. Надо звонить в полицию!
--Конечно, и мы это очень скоро сделаем. Между тем, поскольку мы настаиваем на даче ложных показаний, не стоит действовать безрассудно. Показывайте дорогу.
Брайан тут же шагнул через открытое окно; его собеседник осторожно двинулся следом. Хотя ещё не упало ни капли дождя, непрерывно грохотали раскаты грома и эхом отзывались по всему небу. На балконе сохранять равновесие было сложнее. Ветер бил в лицо и трепал ленточку, висевшую сбоку пенсне доктора, пока тот добирался до окон кабинета.
--Где же это всё произошло? Откуда упала миссис Ферье?
--Отсюда,--ответил Брайан, встав примерно в метре левее более удалённого окна, лицом к перилам,--где я сейчас стою, только она стояла повернувшись спиной.
--Повернувшись спиной к мисс Пейдж?
--Да.
--Вы видели её лицо?
--Нет, не всё время.
--Осторожно!—воскликнул доктор Фелл, хватаясь за перила.—Эт балюстрада может упасть вниз, а миссис Ферье была женщиной высокой. Чёрт побери! Перила были ей по меньшей мере по грудь?
--Я вам уже говорил, что она была  туфлях на высоких каблуках.
--И в слаксах? Разве это обычная одежда для женщин?
--Вообще-то нет, но если речь идёт о человеке с нестандартным образом мыслей... Насколько нам известно, миссис Ферье была именно такой.
--Насколько нам известно! Насколько нам известно! Ох...кха-кха! А теперь будьте добры рассказать ещё раз, как всё произошло.
Пока Брайан повторял свой рассказ, доктор Фелл разглядывал в окно кабинет. Сначала его внимание привлёк большой письменный стол, стоявший с восточной стороны, или, иначе говоря, у левой стены, на котором хромированная настольная лампа освещала груду листов бумаги, исписанных синими чернилами; затем взгляд доктора переместился к западной стене и каминной стенке, где часы с белым циферблатом показывали без двадцати десять и, наконец, на запертую дверь напротив окна.
И вдруг в одно ужасное мгновенье все его оценки сместились. На лице доктора Фелла появилось выражение такого явного и полного смятения, что у Брайана, знавшего его уже пятнадцать лет, внутри всё похолодело.
--Что случилось? Что с вами?
--Сэр, я очень боюсь....—начал доктор Фелл. Казалось, у него перехватило горло.—Некоторое время назад вы, как я полагаю,--произнёс он немного резко,-- вы заперли эту дверь, а ключ положили себе в карман? Не могли бы вы отпереть дверь? Отоприте её!
--Отпреть дверь? Почему?
--Потому, что я боюсь,--повторил доктор Фелл,--что страшно ошибался, а Хатауэй был ужасно прав. Нравиться вам или нет, но мисс Пейдж не может быть исключена из этого дела.
--Что вы говорите?
--Говорю то, что думаю,--ни больше ни меньше. Вы только что назвали фактор, меняющий всё. Вы не можете представить полиции ту версию, которую собирались.—Взрыв его эмоций был подобен раскату грома, но тут он увидел лицо Брайан.—Во имя Господа всемогущего,--произнёс доктор Фелл голосом, который у него бывал довольно редко,--постарайтесь поверить мне, ради мисс Пейдж. Вы не должны отрицать, что она была здесь и видела, как  миссис Ферье упала, разбилась. Если вы станете это отрицать, то направите девушку прямо в ловушку, тогда как сейчас вы делаете всё возможное, чтобы этого избежать. Поверьте моему слову!
--Нет, не могу. Когда так много нестыковок, которые надо фальсифицировать...
--Наоборот! Никаких! Только вам следует отказаться от вашей версии, которая может привести к аресту мисс Пейдж, тогда как я могу предложить вам другую. Послушайте меня!
Его свирепый тон заставил Брайана замолчать.
--Что является единственным реальным пунктом обвинения против мисс Пейдж? Это—очевидная ссора с миссис Евой Ферье, обвинение в том, что она отбивала у миссис Ферье мужа,--то есть ряд, завершившийся насилие. Этого ни за что не следует говорить; это ни в коем случае не должно обнаружиться, потому что только  введёт в заблуждение.
--В последний раз....
--Вы будете слушать?—Металлический наконечник трости стукнул о пол балкона.—Ева Ферье,--продолжал доктор,--не предъявляла мисс Пейдж своих обвинений в присутствии других людей. Однако всем известно, что мисс Пейдж была напугана, поэтому она позвонила вам в восемь утра—это ведь вам нетрудно принять?
--Продолжайте.
--Вы приехали, чтоб забрать её отсюда, поговорили со мной, и я вам сказал, где находится её комната. Вы поднялись наверх и тихонько постучали в ту дверь. Ответа не последовало, и вы вошли. Мисс Пейдж стояла у окна и с ужасом смотрела влево. Вы подбежали к ней, и в этот момент вы оба увидели, как упала миссис Ферье.
Тогда не будет нужды в этой неубедительной истории о женщине, “разговаривающей с самой собой” в кабинете, а вместо этого у вас и у мисс Пейдж появится алиби, которое, если вы будете его придерживаться, не сможет поколебать ни один допрос. Разве это не лучше того, что предлагаете вы?
Прошло секунд десять. Гром продолжал атаковать балкон.
--Да, вы правы, эта версия лучше.—На  Брайана снова нахлынуло печально-ироническое настроение.—Конечно, у вас больше опыта. Но Одри убежала! Я велел ей сделать это!
--О нет! Это я велел ей!
--Вы?
--Девушка испытала потрясение; она была в истерике, и от неё не было никакого толку, поэтому я предложил ей уехать, пока мы с вами займёмся расследованием. Я немного знаком с мистером Обертеном, начальником здешней полиции,--он раз шесть приезжал в Лондон. Вы согласны поверить мне так, как вы и другие верили мне раньше?
--Что касается веры в вас, тут—никаких сомнений! Доктор Фелл, а вы действительно можете объяснить произошедшее?
--Думаю, в какой-то мере—да.
--Так расскажите мне!
--Хорошо. Как только мы, оказавшись вне подозрений, уедем отсюда, я должен спросить кое-что у мисс Пейдж, и тогда вы узнаете правду. Я не смог бы скрыть её от вас, даже если бы хотел. Все узнают правду меньше чем через двадцать четыре часа. Если вы согласны, я смогу защитить девушку, которую вы, совершенно очевидно, очень любите. А если откажитесь....
--Боже правый, как я могу отказаться? Но вот Одри...
--Ох...кхм! Мисс Пейдж должна согласться с этой версией.—Доктор Фелл тяжело засопел и повёл плечами.—Вы говорили, что она вышла отсюда примерно в двадцать минут десятого? Расскажите точно что вы велели ей делать?
--Одри не умеет водить машину, иначе она могла бы воспользоваться моей. Но отсюда до окрестностей Женевы всего три километра. Она должна была туда дойти пешком или поймать такси.
--Нам необходимо поговорить с ней до того, как это сделает полиция. Вы понимате?
--Это просто. Она должна быть ещё недалеко отсюда, так то я могу сесть в машину и...
--Нет! Любое наше перемещение позже будет тщательно проверено. Не стоит гоняться за свидетельницей после того, как вы разрешили ей уйти ввиду её полной бесполезности. Кто-нибудь сообщит об этом, и полицейские захотят узнать детали. По этой же причине мы не сможем оставить ей сообщение в отеле “Метрополь” или позвонить домой. Ы предупредили её, чтобы она ни с кем не разговаривала до тех пор, пока вы не встретитесь с ней?
--Да.
--Тогда этого должно быть достаточно. Надеюсь она так и сделает. Надеюсь, что так!
И всё же Брайан, которого доктор пригласил пройти в кабинет, всё ещё путался в сетях неуверенности.
--Ох...кха-кха!—закряхтел доктор Фелл.—Если вы и говорите, что это дело вам не по вкусу, это лишь свидетельствует о том, что ваше чувство сильнее моего,--произнёс он с какой-то болезненной яротью.—Мне, к счастью, не удалось предотвратить одну трагедию. Вторая не должна произойти. А теперь отоприте дверь, пока нас не заподозрили в конспирации. И если, к несчастью, нам придётся расследовать связь мисс Пейдж с неким актёром...
Конспираторы.
Новая трагедия.
Связь мисс Пейдж с неким актёром.
Девушка, которую вы, совершенно очевидно, очень любите.
Да, всё верно он действительно любил её и не мог отрицать этого перед самим собой, хотя теперь должен был делать это перед другими. Образ Одри никогда не покидал его. Свет хромированной настольной лампы падал на рукопись, оставляя большую часть кабинета в тени. Подойдя к двери, Брайан стал доставать ключ из кармана, и в этот момент, когда он отпирал дверь, раздался удар грома такой силы, что задрожали хрустальная пепельница и ваза с розами, стоявшие на столе, и все картины на стенах.
За дверью, подняв кулак, чтобы постучать в неё, стоял Десмонд Ферье.”      
Чумак закрыл книгу и задумался. По сравнению с нашим временем преступники девятнадцатого века были весьма галантны, а свидетели позволяли себе говорить человеку, производящему следствие явную ложь, а тот даже поощрял свидетеля и учил его как сообщить ложь  полиции. И почему у всех писателей 19-го и начала 20-го веков все люди, ведущие следствие, необычайно толсты или стары, или....—Чумак не успел додумать мысль, так как вошла жена и протянула ему телефонную трубку.
--Твой шеф! Достал тебя и в воскресенье, причём не  первый раз.
Чумак взял трубку, и не отвечая на бурчание жены, чётко, по-военному, произнёс:
--Подполковник Чумак!
--Игорь Анатольевич! Прошу приехать в управление. Это срочно. Извини за прерванный отдых.
--Буду через полчаса, сейчас пробок нет.
--Жду.—Председатель положил трубку на рычаг и Чумак услышал короткие гудки.






                Г Л А В А  2

Чумак прибыл в Управление через полчаса, как и обещал. В приёмной он увидел помощника Председателя и поздоровался.
--Богдан Маркович ждёт вас.
Чумак открыл дверь и доложил:
--Подполковник...
--Проходи, садись.
Чумак сел за стол, напротив расположился Ващук.
--Извини, что оторвал от домашних дел.
--Служба,--коротко заметил Чумак.
--Вот именно. Ты слышал, что твориться в Крыму?
--Ну, там постоянно что-то творится.
--На этот раз всё серьёзней. Очевидно, националисты приложили рук. Придётся тебе поехать, порасспрашивать, ознакомиться и потом доложить мне, а я руководству страны: что надо, а что можно сделать.
--Могу взять с собой майора  Кобзу. Он—юрист, подскажет. Не хочу потом выглядеть в ваших и их глазах Обещалкиным.
--Конечно, возьми. Сам вызовешь его или мне?
--Сам.
--Тогда отправляйся. Материалы у помощника.
--Есть.—Чумак по-военному повернулся и вышел из кабинета Председателя. Помощник Председателя протянул ему бумаги. В своём кабинете он позвонил майору Кобзе.
--Иван Петрович! Извини за воскресный звонок. Приезжай и предупреди жену, что уезжаешь на пару-тройку дней.
--Ясно. Буду через час.
Чумак позвонил жене.
--Уезжаю. Когда приеду не знаю.
--Как всегда,--проговорила жена.—Через неделю будешь?
--Не знаю.
--А куда?
--За столько времени не научилась не спрашивать?
--Извини. Женское любопытство. Счастливо вернуться.
--Спасибо.
Майор Кобза постучал в дверь и услышав приглашение вошёл в кабинет начальника.
--Присаживайся, Иван Петрович. Я получил приказ отбыть в Крым. Ты едешь с мной. Думаю, что могут возникнуть юридические вопросы, связанные с волнениями татарского населения полуострова. Вот возьми прочитай последние новости из Крыма.
Кобза устроился за журнальным столиком и пока Чумак просматривал другие документы, начал читать записку, пересланную крымскими сотрудниками УСБ.
“В этом году в самый разгар курортного сезона, начались крупные волнения среди татарского населения Крыма. Все теперешние и предыдущие волнения связаны с нерешённостью земельных вопросов. Проблема эта не нова и она возникала с момента провозглашения независимости Украины. Однако, в этом году появилась новая опасная тенденция, так как начались конфликты внутри крымско-татарской общины, в которой всё более заметную роль начала играть радикальное крыло.
Главной структурой крымских татар считался Меджлис, своего рода неформальный парламент татар Крыма. Ставка Меджлиса на “оранжевую власть”, лидеры не сумели разрешить многолетние проблемы и это породило внутреннюю оппозицию. Вскоре оппозиция создала и зарегистрировала общественную организацию “Авдет”, которая дистанцировалась от Меджлиса и занялась исключительно юридическим решением земельных вопросов. Между этими двумя организациями сложные отношения, причём “Авдет” стремительно набирает политический вес.
Прежняя власть обещала Меджлису решить проблемы переселенцев. Меджлис тут же решил проверить надёжность обещаний и потребовал предоставить крымско-татарскому языку официальный статус на полуострове. Президент Ющенко и его союзники испугались обострения ситуации, решив, что тогда придётся и русскому языку предоставить соответствующие права, и спустили этот вопрос на  тормозах. “оранжевая” власть начала переговоры с и “Авдетом”, и с Меджлисом. Ситуация, когда ведутся переговоры с двумя организациями, привела к тупику. Новая власть отменила решение крымского парламента об официальном статусе русского языка и тем самым потеряла многих своих избирателей. Справедливости ради необходимо заметить, что языковый вопрос очень сложный. За признанием русского языка могло последовать требование признания крымско-татарского язык, а затем и декларация о суверенитете. Несмотря на решение об отмене официального статуса русского языка, такая декларация незамедлительно и последовала. В ней говорилось, что полуостров объявлен национальной территорией крымско-татарского народа, на которой только он обладает правом на самоопределение. И сколько не просил президент Ющенко отменить декларацию, Меджлис её не отменил.
Положение новой власти стало настолько серьёзным, что она решилась на наведение “ порядка  Крыму”. Тогда-то и начались переговоры с “Авдетом”. Новая власть начала переговоры не случайно. Большинство конфликтов было связано с земельными вопросами и проблема усложнялась тем, что поданным организаций, занимающихся вопросами людских ресурсов, в ближайшие несколько лет община крымских татар может увеличиться на 100 тысяч новых возвращенцев, желающих переехать на историческую родину. И если ранее Меджлис в большей степени шантажировал Киев угрозой конфликтов, то лидеры “Авдета” более агрессивны, более исламизированы, более решительны и настроены на борьбу. Масла в огонь подлило и решение Верховного Совета Крыма об увольнении с руководящих должностей в крымских районах всех представителей крымских татар. Своё решение они мотивировали тем, что представители Междлиса в Верховном совете отказались входить в состав правящей каолиции. Назревали акции протеста национального масштаба. Нужны экстраординарные меры, чтобы предотвратить такое развитие событий.”
--Да,-почитав анализ, сказал Кобза.—Действительно необходимо принимать экстренные меры.
--Что ты имеешь в виду под экстренными мерами?
--В первую очередь переговоры. Переговоры с лидерами.
--С лидерами какой организации следуют вести переговоры?
--С “Авдетом”. Если будут решены земельные вопросы, то с остальными проблемами будет не сложно справиться.
--Мыслишь правильно, но с кем из лидеров в первую очередь необходимо переговорить?
--Этого я не знаю. Знаю, что нужно получить у руководства, прежде всего  политического, чтобы иметь минимальные гарантии.
--Гарантии чего?
--Выполнения принятых решений.
--Вот это правильно. Заказывай билеты на самолёт, а я к руководству.
Чумак попросил помощника Председателя доложить о нём. Ващук принял его немедленно, видимо ситуация  и действительно была серьёзной. Чумак убедился в этом, когда их с Ващуком пригласили в кабинет премьер-министра Украины.
--Хочу сразу вам сказать, а вы представителям крымских татар, что новая центральная власть не признаёт язык угроз и ультиматумов, однако мы сознаём опасность ситуации и направляем специальную комиссию, куда, кстати, входите и вы подполковник. Комиссия должна досконально разобраться какие земли, кому и на каком основании принадлежат. Самозахват земель недопустим и крымские власти уже занимаются расследованием. Если ущемлены права крымской общины, виновных строго наказать. Вопросы?
--Господин премьер-министр! Какие права у комиссии?
--Самые широкие.
--Понятно. Я думаю надо предварительно переговорить с одним из лидеров.
--Хороший план.
--И что я могу обещать ему?
--В пределах разумного, но также необходимо рассмотреть его претензии очень детально и справедливо решить спорные вопросы.
--Со мной отправляется юрист и он при необходимости остановит меня, если я буду “зарываться”.  В то же время поможет принять правильное решение.
--Я понял вас. Если решение не будет нарушать  равновесия в крымском обществе, то оно будет приемлемо.
Премьер-министр сел в кресло и углубился в бумаги, лежащие на столе. Ващук и Чумак поняли, что аудиенция закончена и вышли в приёмную. Чумак попрощался с Председателем и отправился в аэропорт, где его ожидал Кобза. Сидя в самолёте и думая о предстоящем деле, Чумак вдруг вспомнил, что его дядя как-то рассказал ему, что вместе с ним в аспирантуре Московского горного института учился Леонид Эмиров, крымский татарин, высланный, вернее его родители, при сталинском произволе, в Казахстан. Там они и были похоронены, а он, получив образование, поступил в аспирантуру. После окончания аспирантуры, Эмиров уехал в Крым и стал активистом движения за возвращение крымских татар на родину. Они были в дружеских отношениях, жили в одной комнате аспирантского общежития и провели вместе немало весёлых дней. Чем чёрт не шутит, может он и сейчас живёт в Крыму. В принципе ему всего 65 лет и он ведёт активную жизнь.
В аэропорту Симферополя их встретил с сотрудник местного Управления СБ и привёз в контору. Чумак попросил его разузнать всё о Леониде Эмирове.
--Как у вас тут обстановка?—спросил Чумак, чтобы скоротать ожидание.
--Да, пока нормально.
--Как ведут себя татары?
--Ну, от мусульман всегда не знаешь чего ожидать.
--Что так?
--На западе Украины, там как в Палестине: забрасывают камнями еврейские машины, антисионистские митинги, сжигают флаги.
--Я не слышал, что в западной Украине проводили такие мероприятия мусульмане. Их там кот наплакал.
--Это я для примера.  Здесь в Крыму они мирно соседствуют с евреями и не проявляют никакой враждебности.
--И чем это объясняется?
--Старожили-татары объясняют это тем, что евреи полноправные жители Крыма и жили тут с незапамятных времён, а ислам поощряет добрососедские отношения и близость с другими народами, тем более с двоюродными евреями.
--То есть евреи чувствуют себя здесь в безопасности?
--Вполне.
--Наверное поэтому здесь самый большой процент еврейского населения, чем в других регионах Украины.
--Думаю, да. А вот и справку принесли.
“ Леонид Ахметович Эмиров, проживает в Симферполе, один из лидеров организации “Авдет”. Много лет проработал преподавателем в униврситете. Пользуется большим авторитетом в среде крымских татар. Много лет являлся активным участником движения за возвращение татар на историческую родину. Адрес....Телефон....”
Чумак прочитал и поехал в гостиницу, чтобы познакомиться с остальными членами комиссии. Вечером позвонил по указанному в справке номеру телефона. Ответил приятный мужской голос:
--Могу я поговорить с Леонидом Ахметовичем Эмировым?
--Да, Леонид Ахметович—это я. С кем я разговариваю?
--Подполковник Чумак. Я—член межведомственной комиссии. Но я хочу встретиться с вами по другому поводу. Вы помните свою учёбу в московской аспирантуре?
--Хорошо помню.
--Я хотел передать вам привет от Владимира Анатольевича.
--Очень приятно. Значит он меня помнит?
--Помнит. Где мы можем встретиться завтра?
--В центре. Там есть приличное кафе—“Осенний цвет”. Не знаю почему такое оригинальное название, но кухня там приличная.
--Договорились. До завтра.
--До завтра.
Кафе Чумак нашёл быстро. Вошёл и увидел седого, высокого человека, поднявшегося ему на встречу. Он специально одел форму, чтобы  собеседник мог сразу догадаться. Поздоровались за руку.
--Кто вы будете Владимиру?—спросил он тем же приятным голосом, что и по телефону.
--Племянник.
--А где сейчас Владимир?
--Живёт в Нидерландах. Часто приезжает в Украину, да и я пару раз ездил в гости.
--Да, славное время мы провели в Москве.  Почему он уехал?
--Убили сына. Националисты. Потому что он был еврей.
--Помню это время. Жестокое время. У нас такого случиться не могло.
--Мне доложили, что в этом вопросе в Крыму всё спокойно.
--Полагаю, что так плавно мы и перешли к событиям в Крыму?
--Если вам угодно начать разговор о положении на полуострове, я хотел бы пригласить на нашу беседу юриста и председателя нашей комиссии.
--Не возражаю, тем более и я хочу пригласить лидера нашей организации и нашего юриста.
Пока они созванивались, официант принёс кофе и сладости. Чумак и Эмиров едва прикоснулись к напитку, как в дверях показались, вызванные ими люди.
Первым встал Эмиров и познакомил вошедших:
--Лидер нашего движения Ильясов Ринат Сергеевич. Юрист—Сафин Марат Сафарович.
--Плешко Константин Иванович,--председатель межведомственной комиссии. Кобза Иван Петрович—юрист.
--Прекрасно. Я думаю здесь не совсем удобно разговаривать и нам лучше перейти в наш офис.—сказал Эмиров.—Находиться он недалеко.
Никто не возражал и они пешком направились в высокое здании в центре города. Идти действительно было недалеко. Поднялись на лифте. В просторной комнате уселись в креслах.
--Удобно ли разговаривать без представителя Меджлиса?—спросил Плешко.
--Удобно. Всё, о чём мы будем говорить станет известно  председателю Меджлиса—ответил Ильясов.
И Чумак, и Эмиров не сговариваясь предоставили первыми высказаться своих шефов.
--Насколько я знаю самый больной вопрос—земельный. С него и начнём,--сказал Плешко.—Когда мы прибыли в Симферополь, местная прокуратура доложила, что возбудила более трёх десятков дел по факту нарушения земельного законодательства. И отменила более 600 незаконных решений.
--Да. Это так. И отмена, или возвращение ситуации в русло законности ещё только ухудшила положение
--Почему. Ведь самовольный захват земель противозаконный? И второе: крымские татары составляют на полуострове 12% населения, а по распределению земель стоят на первом месте.
--Вы разве не знаете статистики? По всей Украине в сотни раз больше самозахватов, но внимание почему-то ориентировано на Крым. В Крыму самозахваты земель составляют 17% от всех самозахватов, но политика сводится к тому, чтобы указать на татар. Вот они мерзавцы—они мол захватчики. Это справедливо?
--Но юридически самозахват невозможен.—парировал Кобза.
--Юридически? --саркастически переспросил Ильясов.—Прошло уже более 18 лет как мы вернулись на родину, но до сих пор не имеем земли, не имеем домов, не имеем даже статуса репатриантов.
--Этот вопрос можно решить,--заявил молчавший Чумак.—Правительство считает, что проблема создаётся искусственно и в напряжённости виноваты противники президента Януковича.
--Возможно,--Эмиров встал и зашагал по помещению.—Однако, провокации начались именно после прихода новой власти. Наши представители пытались пикетировать в Киеве администрацию президента Януковича, намериваясь встретиться с Хиллари Клинтон.  Что? Охрана разогнала участников акции. А старые конфликты? Они неожиданно стали размараживаться. Симферопольский горсовет выделил землю под строительство греко-католического костёла, там где стояли дома крымских татар. Продолжить?
--Леонид Ахметович! Я запишу и потом передам своему начальству, а он премьеру. В этом случае я не могу ничего решить или обещать, но проблема будет рассмотрена. Что ещё?
--Ещё? Да список можно продолжить. Возобновили строительство дач на территории старого мусульманского кладбища, хотя первая попытка привела к настоящей бойне. Ничего удивительного: наверное православные также защищали бы своё кладбище. Удивительно другое: мусульманское кладбище, существующее ещё со времён СССР объявили самозахватом. Интересный факт, не правда ли? А в селе, где большинство жителей мусульмане-переселенцы установили христианский поклонный крест. Зачем? Наверное, чтобы спровоцировать крымских татар на беспорядки.
--Но и крымские татары не всегда проявляют дружеские отношения к властям,--Плешко оторвался от записей в блокнот и вопросительно посмотрел на Ильясова.
--Точно,--ответил тот.—Как относятся к нам, так и мы относимся к ним.
--Давайте не препираться, а поговорим конструктивно,--предложил Чумак.
--Давайте,--поддержал его и Эмиров.—Но что вы подразумеваете под словом “конструктивно”?
--Конструктивно—значит высказать предложения, а потом придти к какому-нибудь решению или поставить проблему перед правительством Украины.
--И правительство Украины ответить стандартной фразой: мы намерены поддерживать постоянный диалог с крымскими татарами.—Ильясов возмущённо развёл руками.
--Давай послушаем, Ринат!—успокоил товарища  Эмиров.—Господин, товарищ или пан Чумак, мы вас слушаем.
--Меня зовут Игорь Анатольевич. Называйте меня как хотите, но только без иронии. Все спорные земельные вопросы пусть наши юристы обсудят совместно с руководителями, то есть с присутствующими здесь и отсутствующими представителями Меджлиса, а нерешённые мы передадим на рассмотрение Совета Министров.
Что касается экономического развития, то Крым, по общему мнению, является сложным объектом для субъектом для нормального развития экономики. Я думаю, что господин Плешко, как экономист, лучше меня расскажет о планах развития территории.
--Правительство Крыма—начал Плешко,--которое, как вы знаете, возглавляет господин Джарты, заказало подготовку проекта экономического развития Крыма известному российскому экономисту Глазьеву. Понятно, что наши националисты тотчас же завопили о захвате Крыма, о российском наступлении, о преклонении перед Россией. Для сведения тех, кто не знает. Глазьев—родился и вырос в Запорожье, кроме того занимался разработкой моделей взаимовыгодного взаимодействия России и Украины долгие годы.
--Извините, мы сейчас не говорим о действиях националистов. Мы говорим  Крыме, как территории населённой людьми разной национальности. Поверьте мне, националистам мы сами вполне можем дать отпор.—Эмиров спокойно пресёк стремление Плешко углубиться в дебри политики.—Давайте ближе к теме. Мы никогда не были противниками российского присутствия, никогда не были противниками русского языка на территории Крыма и, тем более, российских разработок в области экономической помощи. По языку доходит вообще до анекдота. Правительство Крыма начинает ущемлять русский язык в угоду, якобы, мусульманскому населению Крыма, а мусульмане Крыма общаются и друг с другом, и с остальным населением именно на русском языке. Кстати, на прошедшей недавно встрече Януковича и канцлера Германии Меркель  беседа прошла на русском языке. Но вернёмся к плану Глазьева!
--Крым является традиционным местом отдыха бывших граждан СССР,--продолжил Плешко,--но с другой стороны огромную конкуренция ему составили после развала СССР, Турция и Египет. В зоне отдыха этих стран есть недостаток и весьма существенный6 надо иметь зарубежный паспорт и хотя немного изъясняться на английском языке. С другой стороны есть и преимущество—длительность курортного сезона, старая инфраструктура Крыма, которая не соответствует реалиям нынешнего времени. Глазьев и разрабатывает проект: привлечь инвесторов, а реально инвестиции можно привлечь только из России.
--Для нас вполне подходит участие России в модернизации Крыма. Но нам известно, что Глазьев является проводником альтернативной модели по сравнению с действующей финансовой группы, находящейся у власти.
--Это так и потому тем более интересно посмотреть какую модель предложит Глазьев. Тем более он учитывает взаимодействие русской, украинской и татарской общинами.
--Это всё хорошо, но где можно ознакомиться с планом Глазьева
--Пока нигде. Он в разработке.
--Тогда о чём мы говорим?—Эмиров посмотрел на Плешко так, как Бабель писал: русский царь на еврея.—О чём мы можем говорить с представителями Меджлиса?
--Хотя бы о земельном споре.
--А разве уже есть решение правительства?
--Нет. Но для того мы и здесь, чтобы доложить правительству о договорённостях.
Молчавший до сих пор Ильясов привлёк к себе внимание коротким:”Да”.
--Да. Мы говорим всё время об экономике и совсем забыли, что она неразрывно связана с политикой. Мой заместитель Эмиров Леонид Ахметович занимается экономическими вопросами, а я, как руководитель, политическими. Партия регионов пришла к власти обещая щедрые посулы. А совсем недавно татарскую общину объявили сепаратистской. Как можно так заявляют, когда все общественные организации татар Крыма твёрдо заявляют: Крым—неотъемлемая часть Украины, но при этом есть и Россия, которая нам понятна ментально. Крым—не отдельное государство. И хотя Меджлис принял непонятное даже татарам решение о образовании Крымского государства, я, от лица своей организации, заявляю, что Крым был и останется в составе Украины. Сепаратисты—это те, кто развалил Советский Союз, кстати против нашей воли. Но что произошло—то произошло, и не нам бороться за неосуществимое.
--И маленькое дополнение,--перебил своего шефа Эмиров,--нам обещают движение в Европу. Но в Крыму на эту наживку никто, кроме националистов, не клюнет. Мы не против сотрудничества с Европой, но не за счёт экономических связей с Россией. Да и в какую Европу зовёт на правительство? Европа ведь тоже разная. Я могу только констатировать, к сожалению, что нынешняя власть многое переняла у старой.
Чумак понял, что пора вмешаться, иначе дискуссия выльется в пустопорожнее занятие.
--Господа! Мы несколько отвлеклись от темы нашего разговора. Я понимаю господина Ильясова, как политика который готовиться к предстоящим выборам и думает о своих союзниках. Разочарование в политике Партии регионов вносит существенные коррективы в взаимодействие с другими политическими силами. Я понимаю господина Эмирова, который стремиться обосновать экономические требования. Мы все встревожены ситуацией в Крыму. Не надо вспоминать, кто развалил СССР. Кто бы это ни был, они не думали о народе. Давайте поговорим о насущном. Как нам прийти к соглашению по многим спорным вопросам и доложить правительству пути их решения.
--Полностью согласны. И что вы предлагаете?
--Я предлагаю подождать съезд Меджлиса. Что бы узнать их точку зрения и тогда многие вопросы отпадут сами собой. Будет ясно—кто есть кто. Тем более, что ждать осталось недолго. Съезд состоится через два дня.
Когда все поднялись со своих мест, Чумак подошёл к Эмирову.
--Леонид Ахметович! Вы не против встретиться ещё раз. Я расскажу вам о житье-бытье дяди, а кроме того, я думаю,  на возникнут немало, интересующих обе стороны, вопросов.
--Согласен. Будет приятно вспомнить годы молодости.




               



                Г Л А В А  3


Они встретились в том же кафе, где проходила их первая встреча.
--Значит вы из Донецка?--начал беседу Эмиров.—Владимир был из Донецка.
--Да. Родился я в Донецке, но уже много лет живу в Киеве и работаю в Службе Безопасности. Правда, с перерывами.
--Приятно вспомнить молодость. Как вас зовут? А то неудобно говорить “товарищ подполковник”.
--Игорь Анатольевич. Можно просто Игорь, учитывая нашу разницу в возрасте.
--Воспоминания, воспоминания....Но жизнь продолжается и новые заботы перевешивают старые. Много хорошего было в молодости, но....Я так понял, что вы, Игорь,  получили задание узнать о настроениях крымских татар и доложить своему руководству.
--Совершенно верно. И я хочу услышать о настроениях не на базаре, а от людей, которые хорошо разбираются в положении непосредственно  на месте. Не скрою, что и от вас жду откровенного разговора.
--Понимаю. Что ж, давайте поговорим откровенно.
--Прежде всего я хотел бы узнать о настроениях крымских татар.
--Вы имеете ввиду так называемый “крымский сепаратизм”? Не вы ли возглавляете отдел по борьбе с национализмом?
-Да. И поэтому вопрос по сепаратизму для меня первоочередной.
--Нашумевшее дело в Тернополе прошло с вашим участием. Ведь в прессе не было ни имён, ни званий, ни какой конткретики.
--Да, я участвовал в этом деле.
--Должен сказать, что в нашей организации с должным пониманием отнеслись к результатам “Тернопольского дела”.—Эмиров помолчал, как бы собираясь с мыслями. Подошедший официант поставил перед ними по чашке кофе. Подождав, когда официант удлился, Эмиров отхлебнул кофе:
--Люблю кофе, но в моём возрасте приходится ограничиваться. Так вы спрашиваете  крымском национализме? Это—миф! Идею воссоединения с Россией пропагандируют лишь малочисленные маргиналы. Все руководители крымских татар выросли в России, но прекрасно понимают, что Крым ныне—территория Украины. Нам не нужен вариант Приднестровья, Чечни, Абхазии и Южной Осетии. Зная не понаслышке положение в Крыму, мог утверждать, что проблемы сепаратизма, как таковой, не существует. Она создаётся искусственно и существует лишь в головах политиканов, которые, сами того не подозревая, своим плачем подливают масла в огонь для немногочисленных маргиналов. А эти маргиналы представляют только себя.
--А как же глава Меджлиса? Он ведь представляет не самого себя?
--Глава Меджлиса, народный депутат Украины, считается лидером крымско-татарского народа. Он всегда отождествлял себя с той политической силой, которая избрала западный вектор развития.
--А разве ваша организация не придерживается той же линии?
--Нет. Мы за европейский выбор, но и за прочные связи с Россией и другими постсоветскими республиками. А программные цели Главы Меджлиса содержат, естественно, восстановление прав крымских татар, но во всём остальном совпадают с программами “оранжевых”. Он прошёл в парламент по списку “Нашей Украины”, в последней избирательной кампании ориентировался на Тимошенко.
--Тем не менее он согласился на встречу с президентом Януковичем, но в последний момент отказался. Почему?
--Ему не понравилась компания, в которой ему предлагали встретиться. Более того, в прессе, он назвал такое представительство унизительным. Не знаю кого он имел в вид: себя или крымский народ. Очевидно, что себя, так как там собрались представители именно крымских татар. Вы заметили, Игорь, как он аккуратен в словах—он не критикует президента, но не стесняется в выражениях, когда речь идёт о тех, кто по его словам пытается ослабить Меджлис.
--А разве это не так? Ваша организация не всегда согласна с работой Меджлиса.
--Быть не согласным или недовольным деятельностью Меджлиса—это не значит быть противником Меджлиса. Мы не довольны работой Главы Меджлиса. И она отражается на имидже самой организации. Согласно данным социологического опроса проведенного четыре года назад, рейтинг доверия к Меджлису составлял 70%, а сейчас, по тем же опросам—всего 35%. То есть сократился вдвое. Разве это ни о чём не говорит?
--О многом. Но по моим сведениям Меджлис на территории Украины—уникальная структура. С одной стороны он не был включён в систему госуправления, а с другой—он был действенным органом представительства, примером самоорганизации и самоуправления крымских татар.
--Игорь!  В принципе вы правы, но не совсем. Меджлис в определённой мере был включён в правовое поле Украины, указом президента Кучмы 18 мая 1999 года, как Совет представителей крымско-татарского народа при президенте.
--Вернёмся к запланированной встрече с президентом Януковичем. Вы сказали, что Главе меджлиса не понравился состав участников. Насколько я помню на встречу были приглашены мягко выражаясь странные представители татарского народа.
--Вы не ошиблись Игорь! На встречу был приглашён один человек пожилого возраста, который во времена СССР был стукачом КГБ. Он всё время благодарил президента за то что он нашёл время нас выслушать. Второй—руководитель группой не более чем в двадцать человек. Не знаю почему, он призывал президента спасти татар от геноцида. Третий—представитель каких-то исламских сектантов, который призывал создать в Крыму новое духовное управление.
Четвёртый—руководитель никому не известного в Крыму «Крымско-татарского блока». Пятый—вообще оригинал, значился как руководитель Крымского отделения »Партии мусульман Украины». Такая организация действительно существует в Донецке. Но причём здесь Крым. Да и в Донецке эту организацию распустили и её нет уже четыре года. Шестой—наша организация. Честно говоря, мы тоже отказались бы от участия в таком формате, но Глава Меджлиса опередил нас.
--Да, узнав такой состав представителей, я бы назвал его странным. Однако, если бы встреча состоялась, то президент выслушал бы всех и тогда стало бы ясно—кто есть кто. Ведь полезность определяется делами.
--Вы правы, мы тоже приобрели популярность, когда организовали несколько акций против бандитов Крыма. Бандиты, в присутствии милиционеров забили насмерть русскую старушку, которая не хотела платить «налог». Двое крымских татар вступились за неё и их забили насмерть металлическими прутьями. Мы подняли тысячи татар и они сожгли десятки точек этих бандюг и в то время мы бы полностью очистили Крым от бандитов, но вмешался ОМОН. Они защищали бандитов, в упор расстреляли несколько татар и вывели на улицу тяжёлую технику.
--Я помню эту акцию и был на стороне крымских татар. Если бы не вмешательство государства с бандитами в Крыму, действительно, было бы покончено. Леонид Ахметович! Нас, вы понимаете о ком я говорю, очень интересует вопрос отношения крымских татар к продлению аренды Черноморским флотом Севастополя. Какие настроения?
--Разные настроения. Меджлис считает, что Черноморский флот в Крыму несёт угрозу дестабилизации. Мы считаем, что флот России даёт работу тысячам человек и, хотя бы с такой точки зрения, является положительным фактором. Кроме того, мы не считаем флот дестабилизирующим фактором и потому приветствовали Харьковские соглашения.
--Теперь о наболевшем.  Не буду высказывать своё личное отношение, так как сейчас я представляю государственные интересы. Президент Янукович, не по наслышке, предпринимает шаги, направленны на стабилизацию социально-экономической ситуации в Крыму и всех волнует обострение напряжения на полуострове. Также все понимают, что это связано с до сих пор не снятым с повестки дня земельным вопросом. Также мы знаем, что нынешний председатель Совета министров Крыма на встрече с вашей организацией пообещал решить земельный вопрос. Что-нибудь продвигается в этом вопросе?
--Самый больной для нас вопрос. Вроде бы пообещали, но крымские власти, кстати при поддержке президента, приступили к инвентаризации участков, ранее самовольно занятых крымскими татарами. Но проблемы, по большом счёту, не существует. Земля в Крыму есть. Для снятия напряжения необходимо 2,5 гектаров. Это всего 0,096% территории полуострова.
--Я передам вашу озабоченность правительству.
--Это не озабоченость. Это—жизненно важная проблема, которую необходимо решить прежде всего.
--Я—не председатель правительства. Единственное, что ч могу сделать—это передать правительству истинное положение вещей. А решать, как вы понимаете, будут наши государственные мужи. Положительно или отрицательно—это политика, а я представляю правоохранительные органы и потому меня в первую очередь интересует вопросы: могут ли волнения татар стать крупномасштабными? Какова вероятность возникновения второй Чечни?
--Я понимаю, что вы не имеете полномочий решать такие вопросы на месте. Вы—не не председатель правительства и, даже не президент. Вы собираете информацию, а я любезно согласился обрисовать обстановку в Крыму. Анализ показывает, что акции неповиновения и политические требования, может выдвинуть только меджлис. Наша организация—только экономические требования—земельный вопрос. В отличие от меджлиса, мы считаем, что в предвыборных речах кандидата в президенты Януковича не было никаких обещаний крымским татарам привилегий и благ. Нам они и не нужны, а вот его обещание вести диалог в русле правового поля—звучит многообещающе и, главное, привлекло на его сторону многих сторонников правозащиты крымских татар. Вот вы, Игорь, несомненно даже и не помните предвыборные слова Януковича, а мы помним. Он сказал:
«Я всё, что обещаю, всегда выполняю. Мне тяжело обещать, но если я говорю, то делаю. Программа стратегического развития Крыма должна лежать в основе всех планов развития полуострова. И выполнить эту программу крымские власти могут только вместе с центральной властью. Программа должна быть рассчитана на 10-15 лет».
Заметив, что Чумак иронически улыбнулся, твёрдо сказал.
--Все наши проблемы действительно невозможно решить за короткий срок. Что касается вашей улыбки, должен заметить, что мы не слепо верим словам президента. Вот был у нас президентом Виктор Ющенко и чьим же президентом он был. Правильно—Западной Украины. А нам нужен президент всей Украины. В стране и Крыму живут не только украинцы, но и поляки, русские, греки, евреи. И пока националисты не прекратят орать на каждом углу про свою нацию, в стране покоя не будет. И мы двумя руками приветствовали решение руководства страны построить вертикаль власти. Но нас настораживает с какой помощью происходит это построение. Особенно на фоне последних изменений во внутренней и внешней политике. Построение этой вертикали ведётся по образу и подобию России. И это не может не настораживать.
--Возможно поэтому меджлис так агрессивно настроен против президента и нового руководства страны? И Тогда есть основание предполагать, что руководство меджлиса намерено провести политические акции? Или вполне возможны теракты?
--На первый взгляд у крымских татар, доля которых в двухмиллионном населении Крыма всего 12%, нет шансов на выполнение требований меджлиса радикальными действиями. Однако, со стороны радикальных крымско-татарских группировок, примкнувшим к меджлису, существует угроза и политических акций, и терактов. И возможными целями может стать Черноморский флот и мелкие воинские части в Крыму. Большое значение для дальнейшего развития событий в Крыму будет иметь Курултай крымско-татарского народа и выборы в местные Советы.
--Что касается выборов—это проблема не моей службы…
--Игорь! Не лукавьте. Я не поверю, чтобы ваша организация не интересовалась политикой!
--Леонид Ахметович! Не лукавьте и вы. Я не поверю, чтобы вашу организацию интересовали только экономические проблемы.
--Это называется—обменялись визитными карточками.
--Будем считать, что познакомились, а вот на Курултае я хотел бы побывать.
--Считайте, что я пригласил вас в качестве гостя. Там будет много гостей и вы выделятся не будете.
--Спасибо.   


               





                Г Л А В А  4


В аэропорту «Борисполь» Чумака встретили прямо возле трапа. Его и Кобзу привезли в Управление и Чумак сразу же был принят Председателем.
--Доклад потом. Ты даже не представляешь какое значение придают событиям в Крыму. Через час нас примет премьер и там и сделаешь доклад. Прошу всё рассказать без прикрас и чиновничьей …
--Богдан Маркович! Неужели вы меня не изучили..
--Прости! Видишь ли, я и сам волнуюсь.
Какое значение придают крымскому вопросу, Чумак понял по тому, что их сразу же пригласили в кабинет премьера. Премьер встал из-за стола, пожал руки и пригласил к столу.
        --Богдан Маркович доложил мне, что вы побывали на Курултае? Собственно на Курултае побывали многие люди, но мне интересно ваше мнение. Почему? Потому что вы, несомненно, по долгу службы оценивали все происходящие события с государственной точки зрения. Но сначала я хотел бы узнать—у нас есть в Крыму среди татарского населении союзники?
--Есть, господин премьер. И довольно надёжные. Это организация «Авдет», которой руководят Ильясов Ринат Сергеевич и    Эмиров Леонид Ахметович. Конечно, и у них есть свои проблемы, которые они надеются решить с помощью центральной власти. Прежде всего—это земельная проблема.
--Я знаю. В ближайшее время мы рассмотрим это вопрос и пригласим на обсуждение руководителей «Авдета«. Что меджлис?
--Тут всё сложнее и однозначней. Рассказ займёт много времени, может быть лучше письменный отчёт.
--Рассказывайте.
--Я побывал на съезде и убедился, что лидеры меджлиса решили бросить вызов нынешнему руководству.
--Это не новость. Они всегда поддерживали «оранжевых» и националистов. Ожидать чего-либо иного было трудно. Однако, извините, что перебил. Продолжайте.
--Для справки,--вставая сказал Ващук,--вы разрешите?
--Говорите.
--Меджлис—организация давно известная своими крайне националистическими и русофобскими позициями. Это традиционно роднило лидеров меджлиса с украинскими националистами и с пользующейся близкой идеологией прежней украинской властью. Хотя меджлис и не зарегистрирован ни на украинском, ни на крымском уровне и его деятельность, мягко говоря, незаконна. Это обстоятельство не мешало прежнему режиму опекать его начиная с первого президента Украины. И они настолько уверовали в свою незаменимость для официального Киева, как главных крымских русофобов, что предъявили ультиматум новому руководству.
--Это нам известно,--премьер предложил Ващуку сесть.—Продолжайте господин Чумак.
--Конечно, вам известно, что на президентских выборах меджлис фактически призвал крымских татар голосовать за Тимошенко и против русского языка, на котором говорит большое число крымчан.
Премьер кивнул, а Чумак подумал про себя, что и нового президента трудно назвать защитником русского языка в отличие от  премьера. И президент пытался наладить хорошие отношения с меджлисом вопреки здравому смыслу. Вслух же озвучивать свои мысли не стал—уже был научен горьким опытом резать правду матку в глаза.
--Хватит говорить о прошлом. Что на Курултае?
--Сессия Курултая должна было решить—кого поддерживать на выборах в местные органы власти. Меджлис всегда поддерживал «Народный Рух Украины» и сюрприза не случилось. Меджлис будет формировать общий список с «Рухом»--организацией фантомной и представлено в Крыму только своим руководителем. Таким образом, вопрос о выборах решился быстро и руководитель меджлиса поставил перед Курултаем вопрос о сотрудничестве с новым центральным руководством. Поскольку меджлисовцы составляют в Курултае большинство то как и вопрос о выборах, решился в их пользу: никакого сотрудничества, пока в Совете представителей крымско-татарского народа при президенте Украины не будут заседать только представители меджлиса.
--Значит—ультиматум,--премьер встал и принялся ходить по просторному кабинету.—Понятно, что меджлису важно отстаивать монополию на представительство крымских татар перед государством. Для этого им и нужен был Совет при президенте кстати и решающий вопрос о их легитимации. А если будут другие, то получится, что меджлис не единственный. Но и это не всё. Фактически меджлис настаивает на предоставлении представителям крымско-татарского народа, то есть им самим, особых прав в Крыму. Кстати, за счёт прав представителей других национальностей.
--Вы абсолютно правы,--заговорил Чумак, посчитавший, что премьер ждёт подтверждения своих слов.—Меджлисовцы на Курултае так и называли других жителей полуострова—«гостями». На Курултае меджлисовцы потребовали, именно потребовали от властей принять такой закон.
--Это не ново.—Премьер, продолжая ходить по кабинету, остановился и что-то записал на листке бумаги, аккуратно разложенных на столе.—Уже несколько раз они пытались надавить на нас и не только угрозами массовых протестных акций. К этому мы уже привыкли, но они пригрозили и обращением в европейские институты. Этой угрозы мы не боимся, так как европейцы уже достаточно точно разобрались в намерениях меджлиса разгребать жар чужими руками.
--Вы правы. Они намериваются созвать международный форум по проблемам Крыма и крымских татар. Интересно то, что они намерены позвать на него всех, за исключением России.
--И это понятно. Ведь Россия, по мнению руководителей меджлиса, исторический враг крымских татар. Непреложно одно—мы не собираемся поддаваться требованиям меджлиса. Были ли выступления против политики меджлиса на Курултае?
--Были.—Чтобы быть точным Чумак открыл блокнот с записями и прочитал.—И среди самых крымских татар, которые уже не верят руководителям меджлиса, и среди организаций, которые выражают готовность сотрудничать с центральной властью. Я уже говорил о «Авдете», но и ряд других. Все они говорили о сожалении о предъявленном ультиматуме. К сожалению среди них не нашлось людей, способных переломить абсолютно бесперспективную позицию руководителей меджлиса. С другой стороны, это люди, которые могут быть полезными, работая в одной команде в Совете при президенте.
--Меджлисовцы витают в облаках и потеряли почву под ногами. Скоро всё встанет на свои места и хорошо, что есть люди которые способны понять это. Несомненно они будут востребованы. Кстати, отказ меджлисовцев встречаться с президентом и выдвинутый ими ультиматум, про нашим сведениям вызвал недовольство у западных структур. А ведь раньше они довольно плотно курировали татарское движение в Крыму. Так что надавить на нас через международный форум у них не получиться. И редакция закона о депортируемых народах, предусматривающая исключительность крымских татар, неконституционна и противоречить всем международным правовым нормам. Вы провели очень нужную и полезную работу. Спасибо, Богдан Маркович!
--Как руководитель Управления принимаю благодарность, но заслуга подполковника Чумака и его отдела. Кстати, Николай Янович, Игорь Анатольевич земляк  и ваш, и президента.
--Итак, анализ показал,-- словно не слыша слов Ващука, продолжил премьер,--что никаких сюрпризов Курултай не принёс. Он лишь подтвердил, что в меджлисе всё решает его руководитель и его ставленники. Одиозная организация «Рух» служит крышей для меджлиса на выборах. После принятия нового закона о выборах позиции их ослабели. И при пропорциональной системе, и по мажоритарной они получат минимум голосов. Очень трудно будет сформировать округа так, чтобы в них оказалось большинство крымских татар. Ваши слова о наличии разочарования среди крымских татар деятельностью меджлиса, только подтверждает правильность избранного пути. Большинство крымских татар переживают те же трудности, что и представители других народов. Даже землю, что они захватывают незаконным путём, они обустроить не могут. Этот вопрос мы, конечно, решим. Вы хотите что-нибудь добавить, Игорь Анатольевич!
Чумак понял, что премьер всё контролирует и слова Ващука не проигнорировал, а отметил в складках памяти.
--Да. Вновь хочу замолвить слово о организации «Авдет». Без всяких личных симпатий, а исключительно из национальных интересов. Конечно, «Авдет» не свободна от националистических позиций, но она открыта для диалога. Обнадёживает то, что они считают наиболее реальным решать проблемы русского и татарского народов только при тесном сотрудничестве с теми, с кем рядом живёшь. А у меджлисовцев, вернее у его руководства, остаётся только возможность устраивать уличные акции протеста. Но и эту возможность вскоре можно устранить путём правильного перераспределения внимания со стороны центральной власти.
--Вы абсолютно правы. Ещё раз спасибо. И до свидания. Много работы.
Ващук и Чумак вышли в приёмную и, не сказав друг другу ни слова, вышли из здания Совета Министров. Только в машине Чумак высказать Председателю:
-Не зачем было говорить о моей принадлежности к Донецку. Он мог не правильно это понять.
--Не волнуйся. Он всё правильно понял. Наш премьер—очень умный человек. Вот только бы он научился говорить по-украински! Это—единственный его минус. А ты действительно хорошо поработал. Передай благодарность майору Кобзе.—Ващук тронул водителя машины за плечо.—Василь Иванович! Давай в управление.
--Я думал сегодня пораньше вернуться домой,--сказал Чумак.
--Вернёшься, правда, не на долго.
--Почему?
--Твои друзья из Интерпола прислали просьбу откомандировать тебя в Киргизию.
--С какой стати?
--Не знаю, но знаю, что там происходит. Да и т тоже знаешь. Возможно, это связано с последними событиями в Киргизии. Гадать не будем. Составишь докладную записку, выписывай командировку и в путь. Кстати, твоя поездка согласована через наше Министерство внешней политики. Так что ты там будешь под защитой нашего посольства. На всякий случай.





             
               Г Л А В А  5

 Ни завтра, ни послезавтра Чумак не вылетел в Киргизию. Причина была одна: он не слепо, но доверял интуиции. А она подсказывала, что ему нужен надёжный помощник из местных жителей. Чумак вспомнил, что работая в Управлении по Донецкой области, он  помог выходцу из Киргизии Омурбеку Карабекову. В те смутные времена. когда выходцы со Средней Азии устремились в поисках работы в Россию и Украину, Курамбеков приехал в Донецк. Нелегалы стремились, как и в России, попасть в Украине в те города, где крутились большие деньги. Киев, Харьков, Донецк и Днепропетровск были главными опорными пунктами нелегалов.
Чумак встретил  Омурбека случайно, когда он с женой посетил центральный базар. Многие нелегалы  подрабатывали там подсобными рабочими. Все они были какие-то бесхребетные, вялые и словно бы лишённые стального стержня внутри. Отличался только один—он прилежно выполнял как и все работу, но в глазах была твёрдость несвойственная нелегалу. Эти-то глаза и понравились Чумаку. Он вспомнил, как стоял у смертельно раненного друга, не в силах помочь ему и видел только его глаза: искажённые болью, но стальные, излучающие уверенность, что уходит за правое дело и не жалеет о случившемся.  Он пригласил его к себе на дачу, обещая приличную работу и хороший заработок. Побеседовали.  Там он узнал жизненный путь Омурбека: он работал «опером» в отделении милиции Джелал-Абада. После перестройки и объявления Киргизии самостоятельной республикой, почти все работники милиции остались без работы.
Новая власть была не в состоянии наладить нормальный процесс жизнедеятельности, каждый заботился сам о себе. Новый режим не щадит приверженцев режима старого. А спецслужбы—авангард любого режима, и расправа с ними безжалостна и первоочерёдна. А если кто и оставался в органах, тот должен был слепо служить новому режиму, а попасть в опалу—значит оказаться не только уволенным, но и над пропастью. Помыкавшись без работы молодой »опер» подключился к группе соотечественников и отправился в поисках работы в Украину. Джелал-Абад был расположен  вблизи границы с Узбекистаном и он хорошо владел узбекским языком. В Донецке его соотечественники примыкали к различного рода криминальным группировкам, но он не смог преодолеть в себе черту, приобретённую работой в милиции. Чумаку понравился откровенный честный парень и он помог ему.
В то время не составляло труда получить паспорт жителя Украины, тем более в Донецке и для Чумака. Донбасс—это котёл, переправлявший более чем 90 национальностей. Многие родившиеся здесь дети пришельцев уже не владели языком своих предков. Родным стал русский язык, как средство общения между собой так не похожих друг на друга людей. Чумак мысленно аплодировал мэру Севастополя, который предложил обучать в начальной школе детей трём языкам: русскому, украинскому и татарском. Такую же постановку можно было сделать и материковой Украине: обучать детей русскому и украинскому языкам. И в то же время он понимал языковые проблемы президента: он не хотел делить Украину на две части. Впрочем такая постановка могла бы решить языковую проблему, но требовалось время.
  Помог он ему устроиться и в милицию, мотивируя это тем, что он будет полезет в работе с со среднеазиатскими иммигрантами. И он не ошибся в нём, парень действительно оказался толковым и скоро стал лучшим «опером» в Моспинском отделе милиции. Вот этому человеку и решил позвонить Чумак. Коротко объяснив ему ситуацию, он поинтересовался возможностью отправиться с ним в Киргизию. Карабеков ответил утвердительно, тем более, что давно хотел побывать на родине. Сложность состояла в том, что ему требовалось разрешение начальства на  выезд из города. Отпуск он уже использовал. Проблему Чумак решил быстро, позвонив майору Кобзе. Вызов оформили, документы выслали в Донецк и Чумак ждал приезда Омурбека, что и заставило его отложить поездку на два дня.
Без дела он не любил сидеть и поработал на приусадебном участке, приведя его в божеский вид. Внезапные выходные он согласовал с Ващуком и использовал не только для работы на земле, но и знакомства с географией Киргизии. Государство граничило с Китаем, Узбекистаном, Таджикистаном и Казахстаном. Почти три четверти территории Киргизии занимали горы, входящие в Тянь-Шаньскую систему. Высшая точка—Пик Победы или Дженгажи-Чокусу—7349 метров. В республике около 3000 озёр. 3 крупные реки: Чу, Нарым и Тавас. Климат континентальный. В горах преобладают из животного мира корный козёл, горный баран, барс, каменная куница, красный волк, серый и красный сурки. В лесах—косуля, волк, горностай, кабан, рысь, бурый медведь, лисица и куница. В степях—различного рода грызуны, джейран. Ядром населения являются киргизы а в Ошской области—узбеки. Живут также русские, украинцы, немцы, татары, евреи, казахи, уйгурцы и дунгане—выходцы из Китая. Самая большая диаспора—русские. После событий 1991 года из страны уехало более 250 тысяч русского населения. Почти 40% населения страны—люди моложе 15 лет. Население Киргизии в большинстве исповедует ислам суннитского направления. Вторая по численности прихожан религия—православие. Представлены также конфессии буддизма, иудаизма, даосизма, но число их прихожан невелико. Ранее в стране имелись и представители конфуцианства, но теперь только одинокие монахи придерживаются этого учении.
Чумак и не мог предполагать как пригодятся ему эти знания, но следуя неукоснительному правилу узнавать подробно о стране, где предстоит работать. Омурбека он встретил в аэропорту Борисполь и привёз на дачу. Обговорили детали предстоящей поездки, вечером пообедали и отметили приезд. Жена тепло встретила Карабекова, так как помнила его ещё по Донецку. И утром следующего дня жена отвезла их в аэропорт: Чумак не хотел использовать служебную машину.
Аэропорт, также как и аэровокзал Бишкека, поразил своей тишиной. Словно это был аэропорт какого-нибудь заштатного городка. Чумак огляделся в надежде увидеть Бринкмана или Мейсона, но на горизонте никого не было. К нему подошёл крепко сбитый человек и представился:
--Курумбек Сантербеков—старший следователь прокуратуры, --мне поручено встретить вас. Ваши коллеги сейчас заняты, но вечером будут в гостинице. Они заранее просят извинения, что не смогли встретить вас. Мне говорили, что вы будете один?
--Это мой коллега, а ваш земляк—Омурбек Карабаев. Он работал в Фергане, а теперь в органах правопорядка в Украине.
--Очень приятно встретить земляка, работающего в братской стране.
--Мне тоже.  Давно не был на родине.
--Куда сейчас?—прервал их светский разговор Чумак.
--В гостиницу. Поговорите сперва с коллегами, а завтра к нам в прокуратуру. Мы работаем вместе.
--И что за проблема?
--Поговорите сперва с коллегами.—Сантербеков пригласил Чумака и его спутника в стоявший при выходе с аэропорта «Мерседес».
--На шикарных машинах ездите,--удивился Чумак.
--Достался нам  от предшественников.—Сантербеков явно с неохотой ответил Чумаку и тот решил больше не задавать вопросов и до самой гостинице они доехали молча. В гостинице его провожатый переговорил с администратором, взял ключ и проводил Чумака и Омурбека в номер, довольно хороший и просторный.
--Ваши коллеги живут рядом.—Сантербеков попрощался и вышел из номера. Чумак и Омурбек приняли душ, выяснили где находиться буфет и перекусили. Потом пришли в номер и стали ждать Бринкмана и Мейсона. Они появились часа в четыре и сразу направились в номер Чумака. Видимо Сантербеков предупредил их о прилёте коллеги, так как Бринкман и Мейсон появились через часа два и ввалились в номер гостиницы с двумя упаковками пива. Шумно по-американски, поздоровались, бесцеремонно после знакомства обратились  к Омурбеку на «ты» и сели за стол, распечатав одну упаковку. Чумак удивился поведению Бринкмана, так как привык вдеть его немногословным и спокойным, как истинного представителя северных народов. Как опытный сотрудник секретных органов, он не стал расспрашивать о причине такого поведения. Только поинтересовался откуда и здесь они нашли своё любимое пиво.
--Так здесь же располагается американская база. Зашли к ребятам и они угостили.—Мейсон вроде бы даже удивился такому вопросу, но поняв, что Чумак не  курсе дела, объяснил.-- Киргизские военные ударились в экономику и подсчитали инфляцию доллара с середины девяностых годов. У них получился удивительный результат – 300-400%. Экономисты во всем мире должны прийти в замешательство, но киргизов это не смущает. Наоборот, они намерены претворить результаты своих подсчетов в жизнь и требуют от России увеличить плату за аренду военных баз на территории Киргизии в 4 раза. Теперь российских военных заставят  платить на несколько миллионов долларов больше, чем платят США за базу Манас. Этот ход выглядит достаточно странным, в свете того что Временное правительство настойчиво ищет помощи и поддержки Москвы для укрепления своего положения в республике после свержения президента Бакиева. Получается, что оно одной рукой просит помощи, а другой – вымогает деньги под надуманным предлогом. Вот ребята с базы и празднуют возможное повышение платы для россиян.
--Теперь понятно. Но почему вы оказались здесь и почему мы приехали на территорию другой страны?
Бринкман разлил пиво по стаканам, с наслаждением выпил, уселся на стул и только тогда объяснил:
--Власти Киргизии обратились в Интерпол за содействием в задержании экс-президент страны Бакиева. Как ты знаешь, Бакиев находится в Белоруссии и прокуратура передала властям Белоруссии документы на его экстрадицию. Интерпол объявил Бакиева в розыск, а также на ряд его ближайших родственников.
--Но сам Бакиев в Белоруссии и мы до него дотянутся, без согласия белорусских властей не можем.
--Правильно, но у него имеется много родственников. Вот, возьми прочитай.—Он передал Чумаку два листочка и тот, пригласив Омурбека, прочитал:
«Жусуп Бакиев, брат. Умер в феврале 2006 года.
Марат Бакиев, брат. Возглавлял судебный департамент Минюста страны. Был послом в Германии. Обвиняется в установлении мин в центре Бишкека, которые при взрыве унесли жизни нескольких человек. Скрывается. Объявлен в международный розыск. По данным МВД республики местонахождение известно и в ближайшее время арест будет произведен.
Жаныш Бакиев, брат. С 2008 года начальник Службы госохраны. Обвиняется в многочисленных преступлениях. Объявлен в международный розыск и скрывается на юге страны. Обвиняется в контрабанде наркотиков. Российская сторона заявляет, что 70% наркотиков в Россию поступает из Кигизии.
Каныбек Бакиев, брат. Мелкая сошка. Задержан по обвинению в организации беспорядков на юге страны.
Ахмат Бакиев, брат. Считался « теневым« губернатором Джалал-Абадской области. Задержан. Предъявлено обвинение в организации беспорядков.
Адыл Бакиев, брат. Бизнесмен. Задержан. Обвинение не предъявл  6е ено.
Максим Бакиев, сын. С 2009 года возглавлял Центральное агентство по развитию, инвестициям и инновациям. Замешан в контрабанде наркотиков. По неофициальным сведениям МВД находится в Латвии. Объявлен в международный розыск по обвинению в организации массовых беспорядков.
Весь клан Бакиевых находится под подозрением в организации беспорядков в Оше. Это был межэтнический конфликт, спровоцированный кланом Бакиевых. Подтверждений этому нет и пока они находятся на свободе.
--А что президент Белоруссии?—подал голос Омурбек, молчавший до того.—Я хорошо знаю обстановку в Оше и могу сказать, что клан Бакиевых тесно связан с экстремистами из  узбекского населения юга страны.
--Интересно, что Лукашенко заявил, что нынешняя власть нелегитимна. Но если Интерпол объявит Бакиева в розыск, Минску придётся выдать беженца.
--Хорошо, но наша цель—Жаныш.—подытожил Чумак.—Но почему все считают его бежавшим на юг?
--Тебе надо прочитать ещё два документа. Первый интервью бывшего министра МВД и руководителя делегации западных политиков Михаэля Лаубша. Вот возьми и вместе с Омурбеком прочитай. Это интересно.
--Господин Лаубш, какая обстановка в сегодняшней Киргизии?
--Мы побывали в Бишкеке и на севере страны. Общее впечатление: в этих районах абсолютно тихо и спокойно, никаких признаков волнений или эскалации межэтнического насилия. На юге, вокруг Оша, ситуация более напряжённая и нам не рекомендовали поехать туда.
Чумак отодвинул листы и обратился к Бринкману:
--Надоело читать разные интервью. Ты можешь своими словами всё рассказать?
--Могу, но лучше послушать нашего прикреплённого следователя прокуратуры. Завтра и послушаем.
--Что касается бывшего министра внутренних дел,--неожиданно проговорил Омурбек,--то я могу вам почти дословно сказать о чём он говорил, хотя и не был в этой стране почти 20 лет.
--Очень интересно,--высказался Мейсон.—Хотел бы я послушать.
--Я тоже. Давай Омурбек!
--В Киргизии, как и во всех постсоветских республиках, всё решает грубая сила, деньги и оружие. А особенно на юге страны. Как раньше, так и сейчас, обстановка там весьма наряжённая. Тем боле после государственного переворота, межнациональных столкновений, которые повлекли множество жертв. Это ведь не первое столкновение, такие были и при советской власти, правда не такие жесткие.
--Хорошо, но власть что делает?
--Власть? Вы думаете, что нынешнему и.о. президента принадлежит власть? Власть принадлежит преступным группам, которые приобрели влияние благодаря царящему произволу. Президент является лишь ширмой для тех, кто организовал государственный переворот. История межнациональных отношений учит, что нельзя искать виновных и применять положения уголовного кодекса. Следует искать примирения между народами.
--Признать узбекский язык официальным?
--Нет. Первопричиной всех конфликтов становиться обычная драка. А в парламенте всегд представлена узбекская община. В районе компактного проживания узбеков есть школы, где преподавание ведётся на узбекском языке. Я сам хорошо говорю по-узбекски, потому что вырос в таком районе.
--Ну, первопричиной становятся драки, а потом?
--А потом вступает в силу религиозный фанатизм. Он угрожает всей Средней Азии и его нельзя недооценивать. Ни одна страна мира не нашла эффективного способа борьбы с терроризмом.
--Да это так. Омурбек! Спасибо, но мне хотелось бы поговорить с официальным представителем прокуратуры, причём, откровенно.
--Думаю, что этого не получиться,--ответил Омурбек.
--Почему?
--Потому, что он будет откровенен насколько ему позволят. Он же чиновник и служит тому, кто платит деньги.
--Давайте до завтра оставим все вопросы.
--Ты прав, Берт! Пора спать.
                *        *        *
В Белом доме исполняющий обязанности президента страны проводила совещание Совета. Эти совещания проводились каждый день и нагрузка была настолько высока, что многие не выдерживали и к концу совещания буквально валились с ног от усталости. Положение было настолько серьёзным, потому что казна была пуста и стране грозила голодная смерть. Международный банк выделил средства, но обусловил их получение рядом требований. Одним из них было требование поручить Интерполу розыск брата Бакиева Жаныша и сына президента Максима. Правительство выполнило требование и розыском Жаныша и Максима занимались две группы Интерпола.  Группа, которая вела розыск Максима Бакиева, не интересовала киргизское новое руководство, а вот группа Бринкмана наоборот. Поэтому, как только закончилось заседание совещание, президент попросила начальника службы безопасности задержаться. Когда все вышли президент молча продолжала сидеть в кресле. Она была не железная и также невероятно уставала за день, даже больше, чем остальные члены Совета. Вопреки тому, что думал начальник службы безопасности, она думала. Начальник службы безопасности стеснительно кашлянул, но исполняющая должность президента продолжала сидеть неподвижно.
Их связывали давние дружеские и деловые отношения. Они и сейчас доверительные и прочные, но глава безопасности прекрасно понимал всю разделявшую их ныне грань. Если говорить нормальными словами, то это была пропасть между хозяином и инструментом хозяина. Нет, нет. Он не завидовал хозяину, вернее его власти. хоть и ослабленной после мятежа, но вполне достаточной. Он видел как она, власть,  иссушала её и ломала, и старила, как жестокий коварный наркотик, уже необходимый, так как она попробовала его, придя во власть.
Он и сам обладал необходимой властью, но его мера ответственности была формальна, а сидящая в кресле женщина отвечала за всё, на ней перекрещивались, сталкивались все беды страны, надежды, трагедии и разочаровании. Она называлась и.о. президента, но по сути народной неубиенной традиции была шахом, царём, королём, а в нынешней транскрипции—менеджером. Она пытается разделить меру ответственности между ветвям власти и что из этого будет покажет время.
За чередой прошедших бездарных властелинов, как и она, опиравшихся на  фундамент коммунистической государственности, так как иного не знали, а новое ещё не успели изучить, стояла фигура создателя той государственности, человека с усатым лицом. Злодея, умевшего править, карать и созидать, содрогая массы послушных ему миллионов человеческих существ. Потом фундамент распался. Его осколки цементировали несколько неуверенных, и необладавших умом правителей, но старательных.
Они не могли отыскать помощников, которые взирали на  труды Сталина с подобострастным уважением. Вокруг могли бушевать политические страсти, внутринациональные трагедии—всё это лопалось, как мыльный пузырь, разбиваясь о скалу непререкаемого авторитета царя, Бога, вождя. Теперь всё было по другому. Если ранее политикой занимался тиран, а все остальные работали, то сейчас политикой занимались все, предоставляя работать первому лицу государства. И глава безопасности искренне сочувствовал и.о. президента. Она отвечала за изувеченную, разграбленную страну, окружённую то ли друзьями, то ли врагами, представленными соседями и сильными мира сего государствами. И кто из них опаснее: друг, ставший врагом, или враг, ставший другом?
Наконец, президент встала из кресла и, прежде чем они приступили к обсуждению вопросов, касавшихся теперешнего трудного положения, а особенного проблему юга страны и работы бригады Интерпола, чего не могли сделать в присутствии остальных членов Совета, она спросила видимо о наболевшем:
--Что заставило Лукашенко занять такую активную позицию в судьбе Бакиева. Я имею в виду не согласование между президентами России, Америки и Казахстана.
--Я думаю чисто психологические факторы, а именно, параллели между нашей революцией и надеждами белорусской оппозиции точно также свергнуть его власть.
--Я думаю иначе. Мне кажется что в его поведении есть один рациональный фактор  один интуитивно-эмоциональный. Рациональный—это попытка поспорить, досадить России и получить при этом какие-нибудь дивиденты. Эмоциональный связан с тем, что киргизский казус—это возможные белорусские события и Лукашенко хочет показать всем, что здесь такое не пройдёт.
--Вы более мня сильны в анализе, потому и возглавляете нашу оппозицию. Но вы меня оставили не затее, чтобы обсуждать Лукашенко.
--Конечно. Вернёмся к нашим делам. На юге, по-моему немного успокоилось, но превентивные меры приять всё-таки необходимо
--Нужно ли применить силу?—осторожно спросил глава безопасности.
--Слегка,--сказала президент.—Время от времени нужно показывать зубы.
--Вам не кажется, что слабость верховной власти для народных масс—преступление?
--Нет. Не кажется. Власть сама по себе обладает определёнными свойствами и с какими бы хорошими намерениями не приходил человек к власти, власть неизбежно испортит его, заставит поступать вразрез с наилучшими нравственными идеалами, которых он придерживался. А услужливые люди подскажут ему оправдание самым безнравственным поступкам. Симптомы этой болезни рано или поздно проявляются у всех людей, облечённых властью.
-- О чём я и толкую вам.
--Ты не забыл, что я временно исполняющий обязанности президента и пока что не власть. А если подойти к вопросу власти философски, то власть не портит людей, зато дураки, когда они у власти, портят власть.
--Понял.
--Подожди. Власть оставляет нас такими же, какими мы есть по своей природе, и возвеличивает лишь великих. Если ты понял, то вернёмся к нашим делам. Расскажи мне, что делается  по поводу розысков брата бывшего президента.
--Интерпол занимается этой проблемой.
--Есть результаты?
--Пока никаких. Они только приступили, но меня интересует степень их свободы.
--Полная свобода и помощь. Во всём. Это важно для нас. Международный банк обещал нам выделить кредит при условии сотрудничества с Интерполом в поимке людей, разграбивших нашу казну. Вы согласны со мной?
Президент ждала слов от собеседника, но тот предпочёл отмолчаться и только стеснительно улыбался. Он опустил глаза вниз и подумал о своём везении. Он представил себе самого себя в роли Абакумов на приёме у Сталина. Нет, нет. Он не работал в то время и знал о нём только по фильмам и историческим книгам. Он знал, что любое произнесённое слово означало шаг в пропасть. Что и случалось неоднократно.  Он считал, что ему повезло и было легче. Неосторожная инициатива или повышенная осведомленность означала только перемещение по ветвям вертикали.
--Ты чего молчишь? У тебя есть какая-то информация?
--Нет. Нет ничего пока. Меня интересует один вопрос? Что мы будем делать с ним, если его поймают? А они его поймают обязательно. Кстати, на помощь иностранцам приехал сотрудник с Украины и наш земляк, тоже с Украины.
--Тебе нужен мой совет?—Взгляд президента потеплел и она стала на какой-то мгновение прежней, не отчуждённой своим всесилием, а человечной, с кем в бережно забытые времена можно было посидеть за чашечкой кофе и непринуждённо обсудить что твориться в стране с её бездарным руководством и разнузданной оппозицией.—Я могу тебе дать совет. Не мешай им и пока только наблюдай. Запомни: чем лучше зрение, тем на большее приходиться закрывать глаза. К тому же мы не знаем, что будет в этой стране завтра. Я думаю, что и они тоже. В природе есть мотылёк и ястреб. Оба с крыльями и оба летают. Но это две сущности абсолютно разной природы. Тебе нужны объяснения?
--Нет. Всё ясно. Я только удивляюсь вашей мягкотелости.
--А чего тут удивляться? События застали нас врасплох и не только нас. И Россию, и США, и Европу. Я не обольщаюсь о значимости нашей страны в мировой глобальной системе, но интерес всех трёх сторон к нам, разве не кажется интригующим. Значит мы нужны. И повышение цен за базу для России дало нам козырь в отношениях с Америкой. Сейчас мы в начале работы над многими вопросами в стратегическом плане и для их выработки нам требуется время. И мы не можем предъявить ультиматум, а нейтралитет похож на приговор. Руки у нас связаны и мы вынуждены соблюдать некоторые договорённости с оппозицией. Если мы хотим обострения ситуации то можно было бы пойти ва-банк, а поимка Бакиева даст нам шанс на переговоры. Поторгуемся!
--Это понятно. Комбинация сама по себе не сложная. Впечатляют эффекты, определяющие реакцию на неё со стороны сильным мира сего.
--Так давай действуй.—Президент устало откинулась в кресле и председатель службы безопасности понял, что пора оставить её одну. У себя в кабинете он задумчиво ходил по покрытому толстым ковром полу. Странная штука власть, ведь миру известно столько трагедий, что, казалось бы, стремиться во власть может только умалишённый. Но нет ничего слаще возможности властвовать для тех, кто ощущает в себе неукротимые гены лидера или авантюриста. Пригубив однажды напиток под названием власть, человек уже жить без него не может, даже если осознаёт, что он несёт ему погибель. А если он добровольно уступает бразды правления другому, то долго, как правило не живёт. И пример России только доказывает это. После смерти их оценивают и неизвестно воздадут ли должное или нет. А разве ты—не власть, подумал он. Власть, н по сравнению с высшей—она кажется ничтожной, но и она может привести к тем же последствиям
 Он задумчиво  посмотрел на портрет Дзержинского. Да, он был с самого начала работы в органах, страстным поклонником железного Феликса. Он долго думал: было ли в нём правда или только слепая убеждённость, исполненная непримиримостью и ожесточением? Почему он и его товарищи под корень уничтожали себе подобных. Или он был ослеплён Лениным? Где истина? Сколько он не пытался разобраться, ничего не получалось. Он не видел истины и у последующих руководителей партии. Ни у одного. У Сталина были кромешные лагеря и тотальное недоверие. У Брежнева психушки с тем же результатам, что и сталинские лагеря, только с более мягкими приговорами. У Андропова страсть к переменам и порядку, которая стала идеей фикс. У Горбачёва хотя и появилось некое подобие истины, но всё перечеркнула его страсть к пустословию. Государство социализма перечеркнуло все свои победы и вместе с социализмом исчезло, потому что перспективы его были неясны, а самостоятельность и независимость иллюзорны. А независимые государства после распада СССР переняли у него общественный строй брежневского времени, который коротко назывался—коррупция. Любое государство, в том числе и его страна, напоминала ракового больного, который ясно понимал, что злокачественные клетки убивают не только его, но и себя.
Как это делалось в СССР? Советы были нищей страной и чтобы получить дополнительные блага, следовало выбиться в начальники, выбрав себе в заместители кого поглупее. Умного заместителя было иметь опасно. Когда же начальника повышали, его место занимал заместитель, после чего срабатывал тот же самый принцип. В итоге получали верховное руководство, состоящее из демагогов и простофиль. Конечно, были и стечения обстоятельств когда этот принцип не срабатывал. Сейчас среди местных элит тоже бытуют подобные тенденции, но теперь они отслеживаются и исправляются. Принцип главенства капитала подавляет административные огрехи и потому требуются исключительно умные заместители. Потому что сейчас кто они? Не более чем нанятые управленцы. И их надо поправлять, а иногда и искоренять, если не понимают своего положения.
Наверное поэтому он и относился с таким почтением к легендарному Феликсу, который без страха и упрёка бросился на борьбу с этой болезнью. И ему, как и его кумиру, придётся пройти весь путь до конца, хотя стоит он только в начале пути.
--Бекбаш! Пригласи ко мне Генерального прокурора,--председатель госбезопасности решил обсудить проблему с человеком, которому верил и с которым прошёл нелёгкий путь сомнений и ошибок. Поэтому они могли открыто говорить друг другу всё то что было запретным для других ушей.
Когда Генеральный прокурор вошёл в кабинет, председатель готов был к серьёзному разговору.
--Садись и давай на чистоту. Предоставь бригаде Интерпола полную свободу действий. Найдут Бакиева хорошо, не найдут—прекрасно. Но у нас руки будут чистыми.
—Вообще полную свободу?
--Да. В разумных пределах. Всю информацию, которую они потребуют предоставить им немедленно. Предупреди своего Сантербекова, никаких препятствий.
--И что мы выгадаем?
--Прорыв в общении с западными странами и возможность торговли в Средней Азии.
--Это общее мнение?
--Да. Деньги от Международного банка нужны позарез, не помешают и деньги от США и России.
--Понятно. Ты хоть бы чаем угостил.
--Позвони Сантербекову и попьем чай.
               
               
               
                Г Л А В А  6

      Утром они были в прокуратуре и попали по пристальное внимание журналистов. Бринкман и Мейсон остановились и приготовились отвечать на вопросы. Омурбек обернулся к Чумаку:
--Они разве будут отвечать?
--Будут. Для западного человека связь с прессой прежде всего. Иначе могут обвинить во всех тяжких.
--А почему у нас не так?
--Потому что мы растущая демократия, а там работают вековые связи. Давай послушаем.
--Вы собираетесь поехать в южные регионы страны?—сразу же начали атаковать журналисты, остановившихся Бринкмана и Мейсона. По давно установившейся традиции, отвечал Бринкман, а Мейсон, если возникала необходимость, приходил на помощь другу.
--В нашей беседе с исполняющей обязанности президента этот вопрос затрагивался. Возможно, пока правительство не гарантирует безопасности, поездка туда не предусматривается, но для решения проблемы, ради которой нас и позвали сюда, она состоится. Вообще же я могу дословно привести слова президента по этому поводу: «Я никогда не смогу спать спокойно, если что-то случится с кем-нибудь из людей, которые готовы поехать туда».
--Как вы считаете, контролирует ли временное правительство ситуацию в стране?
--Это не наше дело анализировать политическую обстановку. Могу только сказать, что по нашему впечатлению правительство делает всё возможное, чтобы стабилизировать обстановку.
--Главная ваша задача поиск брата и сына бывшего президента. Означает ли это также и начало расследования фактов коррупции в стране?
--По первому вашему вопросу могу ответить утвердительно. Что касается второго вопроса, то это уже дело правительства: оно вправе начинать расследование или не начинать его вообще.
--Могу добавить,--вмешался в разговор Мейсон,--что мы получили неопровержимые доказательства, что сын бывшего президента Максим сумел вывезти из страны через систему фирм, принадлежащих ему, более 270 миллионов долларов. Деньги ушли в Латвию, Швейцарию и США. Этим занимается другая группа Интерпол, но мы естественно, будем помогать им и вашему народу вернуть украденные деньги.
--Известно, что бывший президент Бакиев находится в Белоруссии, а где находиться Максим?
--Совершенно верно, Курманбек Бакиев появился в Минске 19 апреля. Максим Бакиев попросил политическое убежище в Великобритании. Прокуратура выписала запрос на его экстрадикцию, однако направила его в Европейский парламент. То есть не по адресу. Наша вторая группа активно сейчас сотрудничает с английскими властями по данному вопросу.
--Ни для кого не секрет, что бывший президент был доставлен из Казахстана в Белоруссию после телефонных переговоров американского, российского и казахского президентов.
--Без комментариев, поскольку это политический вопрос.
--Что вы думаете о намеченных выборах?
--Вопрос не к нам. Это политика.
--Чем может помочь нам Запад?
--Не знаю, это снова политика но думаю политической поддержкой. Новому руководству необходимы финансы, поскольку нужно поменять государственный аппарат. Важны и чёткие позиции ваших соседей: Казахстана, России и Узбекистана. Киргизия—сейчас председатель ОБСЕ и политическая стабильность ей нужна в первую очередь.
--Когда можно ожидать результатов вашего расследования?
--Когда появятся первые результаты, я думаю, что новое правительство сообщит вам информацию. Обещать каких-то результатов в установленные сроки было бы обманом. Сразу же после консультаций с вашей Генеральной прокуратурой мы планируем приступить к работе.
--Спасибо, господин Бринкман, за откровенную беседу.
Журналисты двинулись к выходу, а Бринкман и  его помощники прошли по коридору к двери следователя  Сантарбекова. Постучали и после приглашения, вошли.
--Замучили журналисты?—участливо спросил Сантарбеков.
—Да, нет. Ваши акулы нет так страшны, как наши, на западе. Давайте начнём работать.
--А мы уже начали. Что вы хотите узнать? Только вопросы, пожалуйста, задавайте по-одному. Договорились?
--Договорились. Первый вопрос: события на юге страны произошли с благоволения временного правительства?
--Ну и вопросик! Да, действительно лидер узбеков контактировал напрямую с временным правительством, но только в вопросе урегулирования межнационального конфликта. Потом, однако, он стал участвовать в штурме  областной администрации и в поджоге родового дома Бакиевых. Сейчас он находится в бегах и объявлен в розыск. Кстати, ответные меры предпринимались братом Бакиева, который также в розыске, но в розыске Интерпола.
--Понятно. А что же делали правоохранительные органы?—спросил Омурбек.
--Вопрос бывшего  представителя этих самых органов, насколько я понимаю
--Да, вы верно понимаете но я давно работаю в органах другой страны.
--После известных событий, силовой блок был полностью деморализован. В первый момент к власти пришли те люди, которые и организовали эти события. Кадровый состав милиции им не подчинялся, а когда на смену пришло временное правительство, то они не смоли поехать на юг страны.
--Почему?
--Просто боялись. Поэтому временное правительство и не смогло предотвратить конфликт и всё было пущено на самотёк.
--А кто первым начал?—вопрос был характерен для Мейсона, любившего во всём точность и поиск первопричин.
--Узбеки. Причём они готовились к конфликту и по началу перевес был на их стороне. Город Ош был полностью под их контролем. Потом уже киргизы начали съезжаться с соседних сёл и спускаться с гор.
--Погодите, уважаемый,--подал голос и Чумак.—Ясно, что первыми начали узбеки, потом вступили в конфликт киргизы и начался бой между двумя колхозами. Но откуда взялось оружие в таком количестве? И есть ли доказательства причастности брата Бакиева к межнациональному конфликту?
--Отвечаю на первый вопрос. Оружие у узбекской стороны было всегда. У киргизской стороны его не было, но они разоружили силовиков.
--И те без сопротивления отдали его?
Сантарбеков помолчал, видимо соображая как лучше ответить, но его опередил Омурбек.
--Понимаете в чём дело! В силовых органах состав моноэтнический. У нас работали, да и сейчас работают одни киргизы. Идёт межэтнический конфликт и киргизы-силовики просто отдают оружие населению. Когда тысяч пять киргизов окружают сотню силовиков, бесполезно сопротивляться.
--Он прав,--оправился Сантарбеков.—Что касается причастности брата Бакиева к событиям апреля, то это нуждается в доказательствам, которых пока нет. То правительство, которое пришло к власти после апреля, ничего не предпринимало в отношении юга страны и потому им было выгодно свалить всё на Бакиевых. Киргизия—маленькая страна и свидетели утверждают, что следа Бакиевых в тех событиях нет.
--Почему же его объявили в розыск?
--Чисто по линии Интерпол, то есть экономического преступления—хищения денег.
--Этот ответ нас не удовлетворяет,--Чумак интуитивно почувствовал, что тут замешан более серьёзный повод.—Давайте будем откровенными!
Сантарбеков задумался или сделал вид, что задумался. Он получили чёткие инструкции и, конечно, ожидал подобные вопросы.
--Вы, наверное, хотите умолчать, что через вас идёт наркотрафик.
--Именно.
--И вы можете оценить объём?
--Не могу. Но в последнее время он увеличился, тем более что структуры, которые занимались этой проблемой, были расформированы указом бывшего президента.
--Теперь более-менее понятно. Значит брат президента замешан в контрабанде наркотиков.
--Да.
--А не могли ли по тем же каналам перебрасываться и оружие?
--Такое, естественно, возможно, но фактов подтверждающих это—нет.
--Скажите, Курумбек! А сейчас ситуация под контролем правоохранительных органов.—Бринкман уже начал руководить ходом следствия и возможностью беспрепятственно отправиться на юг страны.—И какова способность силовых структур предотвратить конфликт, если он вспыхнет снова.
--Силовой блок будет действовать чётко по инструкциям, но если против них выйдут втрое больше людей, чем сотрудников—они скорее всего вмешиваться не станут. Сами посудите, когда на площадь Бишкека перед Белым домом выходит 50 тысяч человек, что происходит у нас каждые пять лет, то тот, кто их привёл становится президентом. А в регионах—губернатором. И разве милиция может помешать?
--Весёлая страна. И что вы намерены с этим делать?
--Временное правительство решило провести выборы президента и парламента. Но пока не будет честных выборов—ситуация не измениться. Сейчас власть лежит на земле и взять её не трудно. Но никто не хочет её брать, потому что мы хотим легитимное правительство и лидер, которого выбрал сам народ и значит будет ему подчиняться.  Вот поэтому мы и не хотим фальсифицированных выборов.
--Минутку,--Брикман жестом руки остановил словоизлияния чиновника.—Мы не политики и не надо нас загружать политическими проблемами. Скажите, верны ли наши сведения, что начались акты вандализма на христианских кладбищах?
--Да, верны. От это вызывает удивление, потому что нашему народу это не свойственно. Очевидно, радикальные мусульманские секты решили воспользоваться ситуацией. На юге страны относительно благополучная ситуация с православием. А вот с узбеками, хотя они и мусульмане, ситуация противоположная. В ходе конфликта было разрушено более 80% узбекских домов, которые не подлежат восстановлению. Большая часть узбекского населения перешла границу с Узбекистаном. Многие после конфликта вернулись назад, но чтобы построить новое жилье потребуется более 500 миллионов долларов.
--Ожидаете ли вы помощь от России, США, Китая и других?
--Россия уже предложила помощь, но обставила её такими требованиям, которые трудновыполнимы. Китай отмолчался и только Америка согласна дать деньги, но при этом намерена половить рыбку в мутной воде.
--Что вы имеете ввиду?
--Военное присутствие. Причём шантажирует нас угрозой из Афганистана и предлагают устроить военную базу в Оше.
--И как реагирует временное правительство?
--Если Россия не предложит более терпимые условия получения кредита, то временное правительство примет условия США.
--Поймите правильно, мы интересуемся положением республики не с политической точки зрения.—Хотя Чумак понимал что лукавит, так как он привык воспринимать любое событие и с политической точки зрения. При работе в службе безопасности иного и быть не могло.—Обстановка в регионе далека от стабильности, а если США надумают бомбить Иран, то последний прибегнет к терроризму, который может нанести огромный ущерб вашей республике.
--Чем же?
--Тем, что удар может быть нанесён американской базе.
--Возможно, вы правы, но я не уполномочен оговаривать такие вопросы. Давайте ближе к нашей теме?
--Давайте. Почему вы уверены что Бакиев находиться на юге?
--Согласно многочисленным показания агентов. Только там он может находится в относительной безопасности. Относительной, потому что в узбекской части его выдадут моментально.
--Ясно. В своих передвижениях насколько мы свободны?
--Полная свобода. С вами будет находится рота солдат и прикреплённая машина.
--А вот этого не надо. За машину спасибо, а рта солдат—лишнее. Они будут только мешать.
--Но как мы сможем пмочь вам в критических ситуациях?
--Поточнее будет сказать: как мы будем контролировать ваше передвижение по стране.
--Зачем вы так,--Сантарбеков покраснел и обижен надул губы.---Я же сказал—полная свобода передвижений.
--Извините. Если у вас нет больше вопросов и рекомендаций, то, считайте, что мы приступили к выполнению задания. Сейчас мы в гостиницу и завтра с утра выезжаем на юг. Машина должна стоять возле гостиницы в шесть утра. Будем вас информировать каждый день по мобильному телефону.
В гостинице Бринкман, как руководитель бригады, определил роль каждого.
--Думаю, со мной все согласятся, что водителем должен быть Омурбек. Лишние уши нам не нужны. Мейсон, как обычно,--информация и помощь попавшему в затруднительное положение. Хотя это дело касается каждого из нас, но он должен помочь в первую очередь. Чумак—мозговой центр и обработка информации. Я—согласование всех версий и выбор правильной. По возможности. Всем понятно?
--Так точно,--по военному был краток ответ.
--Тогда вопрос к Омурбеку, как единственному человеку, который знает местные условия. Как ты думаешь, где может скрываться Бакиев?
--Во многих местах.
--А ты поставь себя на его место.
Омурбек задумался. Все терпеливо ждали ответа, понимая, что расследование начнётся только тогда, когда прозвучит ответ.
--Думаю, что скорее всего он может спрятаться в каком-нибудь религиозном доме.
--Точнее в храме?
--Да.
--Почему?
--В храме он будет чувствовать себя в безопасности—святое место. Во-вторых, из храма можно выйти в любое время и также войти. В-третьих, в храме можно спрятать своих сообщников, одев на них монашескую одежду. Издревна у нас преступники переодевались в странствующих монахов. Это прекрасное прикрытие, позволяющее им свободно передвигаться в любое время дня и ночи.
--Принято.
--Теперь, Мейсон, твоя очередь. Сколько храмов находиться на территории юге Киргизии.
Мейсон включил компьютер и вышел в Интернет. Несколько минут ему потребовалось, чтобы получить ответ.
--На юге 9 православных храмов. 1325 мечетей, причём, только зарегистрированных, 1 синагога, 2 буддистских храма и 2—даосских, причём один из них заброшенный и пару-тройка странствующих конфуцианских монахов.
--Приличный объём. Теперь подумаем, какие храмы можно отбросить?
--В первую очередь православные. Синагогу.
--Да и мусульманские тоже.
--Я бы не стал отбрасывать ни одного. Может быть он рассуждал также, как и мы. И спрятался именно в одном из таких храмов.
--Маловероятно,--заметил Омурбек.—В православных и в синагоге он просто не смог бы ужиться: рано или поздно разногласия заставили бы его покинуть убежище.
--Хорошо. А что по поводу мечетей?
--Здесь он мог б спрятаться. Но не забывайте, что ему нужен склад под контрабанду наркотиков,--Чумак напомнил всем о том, что прозвучало в словах Сантарбекова.—С этой точки зрения лучше всего храмы последователей китайской религиозной мысли и буддистов.
--Оригинальная мысль, но я бы не стал полностью забывать и о всех остальных храмах. Во избежании ошибки.
--Решили,--подвёл черту Бринкман,--посетим и православный храм, чтобы выяснить возможность появления там Бакиева. И синагогу, что кажется совсем маловероятным. И мечети, по возможности пару-тройку, с той же целью. И займёмся поисками буддистского и даосского храмов. Кто против?
Не послышалось ни одного голоса.
--Тогда по номерам и спать. Завтра рано в путь. Мейсон! Займись запасом пищи и воды. Дорога чаще всего будет проходить по горам и расстояния между редкими домами для путешественников велико. Лучше иметь запас.    




                Г Л А В А  7


Естественно при посещении другой страны хочется оставить об этом событии какую-то память. Если для Омербука и частично для Чумака было не в новинку самобытность Киргизии, для Бринкмана  и Мейсона она была самой настоящей экзотикой. Бринеман, как житель равнины вообще не мог себе представить такого количества гор. А Мейсон тут же прокомментировал, что Киргизию считают второй Швейцарией. Покинув прокуратуру, они решили походить по Бишкеку и найти сувенирную лавку.
Роль гида, что было естественно, взял на себя Омурбек.
--Как рассказывают старые люди,--начал он знакомство со столицей страны Бишкеком,--в давние времена в урочище между реками Аламедии и Ала-Арча в прекрасной долине разбил свою ставку Курманбек-хан. Однажды, возвращаясь с охоты в сопровождении джигитов, хан услышал шум и крики женщины: «Бишкек! Куда ты подевался, Бишкек?»
--Интересно. И что же такое бишкек?
--Бишкек—это у нас называется мешалка для взбивания кумыса, вкусного и целебного.  Получается кумыс из кобыльего молока.
--Да. Это мы знаем. Продолжай, Омурбек!
--В это же время хан услыхал плач новорождённого. Склонясь с седла, Курманбек-хан спросил: «Чего ты шумишь, женщина? Зачем искать то, что само отзывается? Слышишь, Бишкек тебе голос подаёт!»
У юрты, одинокой и небогатой, возле кумысного сабаа…
--Постой. Что такое сабаа?
--Сабаа—это кожаная посуда, где постоянно находилась кумысомешалка-бишкек—самое чистое, всеми почитаемое, крепкое арчовое приспособление, с помощью которого доводят кумыс до кондиции.
--А что такое –арча?
--Это местное название кустарников можжевельника. Таквот, отец сидел и слушал хана и женщину и улыбался.
--Прими подарок—сказал Курманбек-хан родителю и бросил ему свою камчу. Не зная, как отблагодарить хана, счастливый отец произнёс:
--Да будет имя сына моего Бишкек и пусть Ваша камча принесёт ему удачу.
Так с лёгкой руки Курбаманбека, мальчик был наречён Бишкеком. С малых лет мальчик отличался богатырским здоровьем, был первым в единоборствах и в вооружённых набегах. Враги не знал, откуда ждать Бишкека, потому что тактика у него всё время менялась. Рос Бишкек баатыр не по дням, а по часам, а вместе с ним росла и его слава. Враги уже боялись его и, поэтому, со временем оставили род Бишкека и его крепость в покое.
Однако, поссорившись с местной знатью, Бишкек батыр покидает родной аил Майчоку и перемещается сначала в урочище Чуркунчак, в верховьях реки Аламедии, а затем переезжает на возвышенность в среднем течении этой реки, где незаметно проходила заросшая тропа, ставшая потом знаменитым Шёлковым Путём. Когда Бишкек батыр умер, благодарные сородичи похоронили его с большими почестями на возвышенном месте.
Китайские источники свидетельствуют, что в 60-х годах 18-го столетия в Чуйской долине киргизы имели своё укрепление Бишкек, противостоящее различным завоевателям. Много позже кокандцы, завоевав Семиречье, основали на этом месте своё укрепление, которое также носило название—Бишкек. В 1926 году город получил название Фрунзе.
--Кто это такой?.—спросил Бринкман.
--Это герой гражданской войны в России,--ответил всё знающий Мейсон.—Он родился в Бишкеке. А потом в 1992 году городу вернули его первоначальное название.
--Всё верно,--подтвердил Омурбек.—Недавно Бишкек отметил 125 лет со дня своего основания, но на самом деле городу намного больше лет.
--Спасибо Омурбек. Интересная легенда, да собственно, легенда и не может быть не интересной. Предлагаю послушать энциклопедиста Мейсона по поводу «истинного» географического место расположения Бишкека.
Шутливо поклонившись, Мейсон начал рассказ:
--Площадь города занимает 160 тысяч квадратных километров, население--около 1 миллиона. Бишкек расположен в центре знаменитой Чуйской долины, на высоте 750 метров над уровнем моря. Планировка улиц строгая и пересекаются они только под прямым углом, в чём вы можете сами убедиться. В центре Бишкека большинство достопримечательностей. Там же находится «дубовый парк», где белки принимают «подаяние» прямо из рук посетителей. Там же расположено множество скульптур под открытым небом. Где расположены главные правительственные здания вы уже знаете.
--Постой, Пол!—взмолился Бринкман.—Пусть уж лучше Омурбек продолжит. Надоел твой казённый язык. Ты не обижайся, но местный житель знает о стране больше, чем ты.
--А я и не обижаюсь. Вы сами попросили меня рассказать о Бишкеке немного.
--Пол правильно сказал,--продолжил рассказ Омурбек,--что это главные здания стоят на этой площади. Но на ней происходили и трагические события, в том числе и последние, благодаря чему мы появились в стране. Немного дальше, в южной части города, расположены именно те прилавки, которые мы ищем. За ней начинается Байтыкская долина, получившая название от бывшего владельца—манапа Киргизского племена «орлто» Батыка Канаева, способствовавшему добровольному вхождению Киргизии в Российскую империю. Там начинается мир пернатых, среди которых много редких птиц. Там же расположена гор Боз-Пальдек, высотой 1395 метров и с её вершины город виден как на ладони.
--Мы успеем взойти на неё?
--Вряд ли. У южного склона горы разместилось киргизское кладбище. Там и похоронен Байтык и его сын—Узбек. В селе Степановка, 58 километров от города, на высоте 800метров расположена самоизливающаяся скважина с гидро-карбонатно-натриевой водой с температурой 31 градус. А рядом с источником находятся торфяные лечебные грязи. Ещё одна достопримечательность Киргизии—это озеро Иссык-Куль. О нем мы поговорим позже, когда будем проезжать. А сейчас, если не пропало желание, вперёд, на юг, где вы можете выбрать любой сувенир, причём совсем недорого.
Утром у гостиницы стоял видавший виды джип. Омурбек осмотрел его и авторитетно заявил:
--Доехать он может, но в пути может произойти самое неожиданное и потому необходимо держать постоянную связь с руководством Прокуратуры.
--Зачем ещё?—возмутился Мейсон.
--Для экстренной помощи. В путь,--это уже Чумак взял бразды правления в свои руки. До гор я за рулём, а в горах—Омурбек. Есть возражения?
--Нет.
По трассе, то есть по предгорному участку, или ущелью,  приходилось передвигаться осторожно. И совсем не из-за дорожного покрытия, а из-за пасущихся вдоль шоссе коров и лошадей. Машин здесь проходит мало, поэтому непуганые животные часто прогуливаются прямо по дороге. Так что увидеть перед собой корову—явление для этих мест вполне обычное. За первые 40 километров движения по ущелью, они не встретили ни одного жителя, хотя пасущиеся коровы и лошади, и явные следы от телег вдоль шоссе, говорили о том, что местность не безлюдная.
Средняя высота гор в Киргизии около 2750 метров. Выше чем в Карпатах или на Урале, и выше Крымских гор или Хибин. Все горные вершины расположены на маленькой территории: с запада на восток республика простирается на 925 километров, с севера на юг—на 455 километров. Хотя, понятие маленькая для Бринкмана было непонятно, так как  в Киргизии могли уместиться такие страны как Нидерланды, Швейцария, Португалия и Бельгия вместе взятые. По большому счёту в стране была одна дорога, похожая на трассу—Бишкек-Ош, которая проходит через всю страну, длиной 800 километров.
Джип поднимался всё выше и выше в горы. Постепенно пропала растительность, становилось меньше зелени и всё больше хаотично нагромождённых камней. На склонах появился снег и небольшие горные речи. За рулём Омурбек сменил Чумака. С набором высоты мотор тянул с напряжением и через несколько километров заглох.
--Что нам залили в бак?—спросил Мейсон
--Не знаю, но похоже что не АИ-93,--Чумак и Бринкман вышли из машины. Нельзя было не залюбоваться природой. Бринкман даже достал фотоаппарат и сделал несколько снимков. Вдруг на дороге показался одинокий путник на маленьком ослике. Он подъехал поближе и завёл разговор с Омурбеком. На высоте более 4 тысяч метров было удивительно встретить путника на ослике, но это была Киргизия. Поговорив, Омурбек пояснил своим путникам:
--Это бродячий монах-конфунианец. Из осталось в стране очень немного. Через 50 километров находиться гостиница. Он едет туда и советует нам тоже переждать ночь.
--Туда надо ещё добраться,--задумчиво проговорил Мейсон.
--Не проблема. Монах подсказал, как выпутаться из создавшегося положения,--Омурбек взял монтировку и начал стучать внизу, там где находился топливный фильтр и топливный бак. Потом сел за руль и завёл машину.—От ударов грязь поднимается вверх, освобождая теплопровод. Теперь примерно 100 километров будем двигаться без проблем.
--А потом?—неугомонный Мейсон.
--Повторим процесс.
--А откуда монах узнал о нашей проблеме?
--Он же местный. Садитесь. Через час мы будем в гостинице и встретимся с монахом. Вам интересно поговорить с ним?
--Очень.
--Тогда в путь. Догоним его и будем ждать в гостинице.
На удивление гостиница была довольно приличная, так как имела горячую воду и другие блага цивилизации. После душа, прошли в буфет, чтобы заказать обед и встретили монаха. Пригласили к обеду, а потом все вместе расположились в комнате возле камина. В горах всегда холодно и камин был кстати. Омурбек сказал, что им повезло, так как  рядом есть гостиниц, намного дешевле, но без камина и хороших номеров.
Разговор начал Омурбек, как единственный, говорящий по-киргизски.
--Отец! Я заметил бутылку, привязанную к правой ноге. Что ты держишь в этой бутылке?
--Пустоту,--был неожиданный ответ.—Ничего кроме пустоты. И это куда большая ценность, чем любой предмет существующий в мире. Дело в том, что пустота всегда значимее содержимого. Вы можете взять лучшую глину и вылепить прекрасный сосуд, но без пустоты он окажется бесполезным. И как не украшайте дверь или окно, лишь благодаря пустоте они могут вам служить. Только обретя пустоту тыква становится полезной вещью. Ибо лишь её сухая оболочка может служить сосудом. То же происходит и с людьми. После того, как мы достигнем пустоты, изгнав из души все суетные желания, все мелкие устремления и пустые мечты, нам дано служить другим. Многие люди понимают это позднее, с годами.
--Разреши, отец, я переведу твои слова своим товарищам?
--Они стоят того.
После такого ответа вопросы посыпались со всех сторон и Омурбек уже не мог уследит, кто задаёт вопрос. Он еле успевал переводить.
--Вы знаете,--энциклопедист Мейсон поведал спутникам,--это почти точная цитата из произведений «Дао дэ дзин. Это не простой старик, о произведении могут знать только монахи, изучающие Конфуция. Я знаю, что людей, знающих о этом произведении не так уж много.
Омурбек перевёл и монах с интересом взглянул на Мейсона.
--Вы знаете это произведение? Кто вы?
--Мы прибыли по приглашению вашего правительства, чтобы найти преступника, который является братом бывшего президента.
--Кто преступник, а кто—нет, определяем не мы, хотя и берёмся судить. Один честный судья означает счастье для тысяч семей, одно слово «справедливость» означает мир для всего населения. Лишь немногие понимают, что значит раскрыть преступление и как его не допустить, чтобы искусные адвокаты защищали закоренелых преступников. В конечном счёте ни один преступник не уходит от закона, но судья решает кто виновен или не виновен. Если судья честен, то люди в данной округе или местности, могут жить в мире. Честный судья не должен быть взяточником и не  должен причинять вред людям. Служа государству, он должен сделать то, что другие не могут. Однако, с глубокой древности судьи отвечающие этим требованиям, не очень ценились правителями. Судьи, которые могут повернуть дело в пользу взяткодателей или, которые  из страха потерять своё положение, выносят несправедливые приговоры—не могут достичь совершенства и потому не могут управлять другими людьми. Они не могут служить примером честности для своих подчинённых и не способны дать людям мир. Почему наш народ бунтует? Потому что ищет справедливость и надеется на честность судей.
--Это всё прекрасно. Но если человек украл у своего народа огромное количество денег, разве он не преступник?
--Преступник? Может быть. Вы сказали, что он брат бывшего президента?
--Да.
--Вы наверное знаете и труд Конфуция «О веснах и осенях»?
--Знаю, но довольно туманно. Конфуций говорит там о судьях. Судьи были правителями уездов и областей в древнем Китае, то есть он говорит о правителях.
--Частично я  уже сказал о судьях. Хотите послушать?
--А вы знаете всё по памяти?
--Конечно. Ведь это слова великого человека.
«Судья должен быть людям отцом и матерью, оберегая добро и верность, помогая больным и старым, но сурово наказывая любого преступившего закон. Предупреждение преступлений, а не исправление должно быть главной цель судьи.
Судья должен храбро встречать пенящиеся волны ненависти, обмана и сомнения. Единственный мост прям и узок, как острие рапиры. Он не может ни разу потерять свою опору. Он должен остановиться  и прислушаться к своему сердцу.
 Думать только о справедливости верной, но всегда отдалённой и холодной путеводной звезде. Лишь два пути ведут к воротам вечной жизни: человек иль возиться в грязи, как червь, иль, как дракон, пари высоко в небе.»
--Отец! Тут вы в самую точку.
--Когда это было написано?—спросил ни к кому не обращаясь Чумак.
--Больше  800 лет назад.
--А звучит как сегодня.
--В этом и сила великих слов. Однако, давай слушать дальше. Отец, просим вас продолжать.
«Небеса создали незыблемый порядок вещей. Предопределив его на сотни лет вперёд, подчинив ему солнце и звёзды в вышине, горы и реки на земной тверди. Почитая его мудрецы древности, утвердили священные устои нашего общества, высшую справедливость, взяв за основу. Простота и безыскусность.
Волею небес на земле безупречно вершит неподкупный и мудрый судья. Сочетая материнскую жалость и отцовскую строгость к народу. У него защиту от несправедливости найдёт обиженный и притеснённый. Никому не избегнуть кары суровой, как бы не был хитёр и коварен преступник.»
--Вот в этом весь Конфуций,--прервал монаха Мейсон довольно неучтиво, что не было похоже на него.—Целеустремлённый муж. Чем больше он узнавал, тем меньшим обладал. Конфуций был человеком великих устремлений, но в реальной жизни мало что понимал.
--Этот человек неправ,--сказал монах после перевод Омурбека.—Он был великий и очень много понимал в реальной жизни. В мире существует, говорит Конфуций, пять блаженств: деньги, высокая должность, долгая жизнь, хорошее здоровье и много детей. Пять блаженств делят людей на богатых и бедных. Деньги, высокая должность, долгая жизнь и хорошее здоровье—для богатых. Много, очень много детей—для бедных. И бедные не жалуются. Им и одного такого блаженства более чем достаточно.
--Съел Мейсон,-- улыбнулся Бринкман. Он любил Мейсона, но не упускал случая, чтобы позлорадствовать по-хорошему, когда его уличали в невежестве.—Продолжайте, отец. И если можно про правителей. Очень злободневная тема.
--Это не я, а Конфуций. Слушайте дальше, если интересно. Сеют весной,--продолжил монах,--а жнут по осени. Когда человек погружается в сумерки, это побуждает его оглянуться назад и взвесить свои поступки, как они будут взвешены в будущем. Человек иногда думает, что добился успеха и вдруг для него открывается, что он потерпел полное поражение. Он стремился реформировать свою страну, но потерпел полное поражение в семье. В период справедливого правления страна наслаждается миром, богатыми урожаями и достатком. Такое благополучное течение дел возможно благодаря мудрому правлению. В такие периоды снижается преступность. В периоды несправедливого правления, преступность содержится только в архивных документах, а в открытых источниках содержится довольно скудный материал для изучения преступлений и способов его раскрытия. Поэтому надо обратиться к прошлому, чтобы найти ниточку к настоящему. Это понятно?
--Вполне. Как много переплетений с иудаизмом и христианством.
--При чём здесь религия, Пол! Разве ты не слышишь ответы на наши вопросы. Скажи, отец. Наш преступник, возможно очень религиозен. Может ли он скрываться в религиозной общине? Мы его и ищем, но пока не знаем—где. И Ваши поучение не всегда понимаем.
--Проверьте его увлечения в прошлом. У меня был учитель и я знал его недоброжелателя. Так вот этот недоброжелатель копался в грязи, как червь. А мой учитель летал высоко в небе.
--И что же с ним случилось?
--Недоброжелатель умер и его труп нашли в его доме, в подвале, в грязи.
--А потом?—неугомонный Мейсон.
--Мой учитель ушёл из своего дома и больше его никто не видел.
--А может он умер?
--Его никто не находил мёртвым. Его жилище нашли пустым. Дверь хлопала на ветру, а дождь побил все цветы. Такие люди, как он,  умирают не так, как вы или я. Они с самого начала не принадлежат этому миру. В конце концов они улетают в небеса, как крылатые драконы. И после них на земле остаётся вера—вера в справедливость и надежда на лучшую жизнь. А что остаётся от недоброжелателя?
--Несправедливость и грязь. Мы и хотим избавить мир от недоброжелателя или, попросту, от преступника, но не знаем где его искать. Отец! Можно задать один вопрос?
--Нет.
--Почему?
--Один вопрос. Один вопрос ведёт к другому. Вы как тот рыбак, который повернулся спиной к реке и сетям и лезет на дерево, чтобы поймать рыбу. Или как человек, который построил лодку из железа, пробил в днище дырку и после этого надеется, что пересечёт реку. Подойдите к своим проблемам с правильного конца и начните с ответа, тогда вы возможно найдёте правильное решение. Я просто хотел сказать, что лошадь, вырвавшаяся из упряжки, какое-то время будет скакать по равнине, свободная и счастливая, но придёт день, когда одолеют усталость и одиночество. Она останется одна в незнакомом месте. След занесён ветром, а колесница давно скрылась за горизонтом. Я уже говорил вам, что пустота лучше содержимого. Вы возможно ищите его не там. До свидания!
Монах уехал, так же неожиданно, как и появился, оставив их в раздумьях. Через несколько минут они уже думали, что монах им померещился, но слова его до сих пор звучали в ушах. Самый реалистичный Бринкман, первым очнулся от наваждения:
--Монах был и во многом подсказал нам где надо искать, но мы пока не поняли. Думать будет Мейсон и Чумак, а мы с Омурбеком займёмся привычной работой, оперативной работой. Итак! Мейсон, что ты предлагаешь?
--А Чумак?
--До него очередь дойдёт.
--Я в этих краях впервые и потому не могу покинуть их не повидать чудо Киргизии—озеро Иссык-Куль.
--Чумак?
--Поддерживаю Мейсона.—Чумак тоже впервые был в Киргизии.-- Я столько слышал об этом озере! Раньше здесь отдыхали только руководители Союза и крупные партийные функционеры.
--Омурбек! Как это скажется на прибытие в Ош?
--Никак. Озеро находится по пути на трассе Бишкек—Ош.
--Решено. Задерживаемся у озера на половину суток, а затем без остановок в Ош. А теперь—спать!
Как жители больших городов, живущие рядом с оживлёнными магистралями и привыкшие к постоянному городскому шуму, долго не могли уснуть из-за наступившей ночью оглушительной тишины, которую нарушал лишь шелест ветра. Непривычно. А утром, встав пораньше и, совершенно выспавшиеся, они просто наслаждались этой же тишиной.
Утром, Омурбек, устроившись за рулём, завёл джип и машина, на удивление без каких-либо перебоев заработала чётко и, плавно тронувшись с места, уже через пару поворотов. перед глазами появилась большая равнина, со всех сторон окружённая горами. На фоне гор выделялась одинокая юрта и сидящий перед входом аксакал. Старик не говорил по-русски, что было не удивительным, и Омурбек, по просьбе спутников, попросил у него разрешения сфотографироваться рядом с ним и его жилищем.
По дороге им пришлось несколько раз останавливаться, чтобы попробовать вкуснейшие арбузы и дыни. Потом заехали в чайхану, которых было на удивление много по пути. Сидеть пришлось по-турецки на больших широких диванах. Пообедав, отправились дальше и вскоре приехали в город Кара-Куль. Городок небольшой, вокруг горы, которые находятся практически около домов. Однако городок снабжает электроэнергией всю страну и, частично, соседей.
Вдоль дороги киргизы продавали мёд и кумыс. Купили. Дорога до Иссык-Куля от Кара-Куля тяжёлая: надо преодолеть три горных перевала. Причём два из них ещё вменяемые, а третий—сплошной кошмар. Омурбек уверенно ведёт машину, места для него знакомые и он не раз преодолевал перевалы. На третьем перевале дорога круто поднималась вверх. На самом верху было холодно и Омурбек сказал, что здесь даже летом часто идёт снег.
--Игорь Анатольевич! Вы заметили, что машины начали притормаживать?
--Заметил. И что?
--Начинается спуск. Примерно час. А дорожных знаков никаких. Стоят только отбойники. Грузовики движутся со скоростью 10-20 километров в час, иначе не впишутся в поворот. Потому и все едут за ними медленно.
--Это хорошо, что медленно,--Бринкман достал фотоаппарат,--привезу домой отличные снимки.
--Не спешите. На озере вас ждёт столько необыкновенного, что даже цифрового аппарата не хватит.
--Это ты загнул. Мейсон! Полюбуйся, какая картина.
--Вижу. О! Впереди что-то блеснуло.
--Это и есть озеро Иссык-Куль.
При этом известии минуты побежали быстрее и вскоре они оказались у берега жемчужины Киргизии. Вечерело и им пришлось отложить посещение озера до утра. Номера в гостинице они нашли без труда. Смутное время в стране сказалось и на посещении туристов. При гостинице был бар с горячей едой, а на втором этаже вполне приличная комната с камином. Спать не хотелось и они завели неторопливый разговор ни о чём. Чумаку надоел этот трёп и он обратился к Мейсону.
--Пол! Ты многое знаешь. Вот и скажи мне, как считают на Западе—европейцы мы или азиаты.—Чумак спросил об этом только потому, что среди них был Омурбек. Сам он жил в Украине и естественно, считал себя европейцем. Она уж точно располагалась в Европе. Но в то же время, он как и Омурбек, был родом из СССР и интересно было знать, что считает человек с противоположного полюса земли о распаде СССР.
--СССР был расположен и в Европе и в Азии, но большей своей частью в Азии, точно также как и современная Россия. Её будущее развитие определить её двуконтинентальность. Так думаю не только я.
--А вы там знали, что СССР распадётся?
--Советологи предрекали распад, но им не охотно верили. Одна француженка, кстати русского происхождения, предрекала распад за 13 лет. После распада её даже прозвали Нострадамусом. Да, знали, но никто не предполагал, что это произойдёт так быстро. В действительности в предсказаниях не было никакого чуда. Был анализ. Начало положила Вторая мировая война. Если бы фашисты, что совершенно невозможно, повели себя по-другому на оккупированных территориях СССР, никто не знает, чем бы всё закончилось. Но они повели себя как и положено фашистам, по зверски, как дикари и это спасло Союз. А ведь Западная Украина встречала их хлебом, солью и цветами.
Всё это заставило задуматься о том, что единство советского народа—не аксиома. Ленин и Сталин осуществили деление СССР на национальные районы, области и республики произвольно и было ясно, что придёт время и границы будут оспаривать. И такое время пришло и каждая республика оспаривает существующие границы. Конечно если бы жил Стали, то сосед не резал бы горло соседу. Да и при Горбачёв на первых порах не резали. И получилось, что советское кровопролитие—результат тог раздела.
--А как ты лично относишься  Горбачёву? И хотел ли он сохранить СССР или нет?
--Поначалу Горбачёв мне нравился. Да и всем на Западе показалось, что он начал мирную реорганизацию Союза и явно не хотел его ликвидировать. Когда же началась реорганизация, он начал допускать дну ошибку за другой. Примерно с 1989 года он вообще перестал понимать, что происходит и стал считать, что надо просто удержать Союз. В результате упустил момент, когда его всё-таки можно было спасти. Он ничего не понял в литовской истории, не говоря уж о грузинской. С США в один прекрасный день поняли, что он конченный человек и стали смотреть в другую сторону. Я не могу говорить о нём категориями «люблю» или «не люблю».  Рассматриваю его как историк и политик. С этой точки зрения, я считаю, что на Западе и в России многое придётся пересмотреть. Есть много неясного в истории путча. В том числе и позиция Ельцина. Горбачёву надо было вообще уйти или держать себя как тонкий политик и сделать вид, что ходит. Повёл себя не лучшим образом и Ельцин. Словом оба оказались не на высоте. Но последняя революция в России оказалась бескровной и в этом заслуга Горбачёва. Лет через 50 или 100 подлинная история Горбачёва будет написана.
--Но в Средней Азии не всё было бескровно,--вмешался Омурбек.
--Да, но это особенности азиатского менталитета.
-А как по твоему Путин?—не дал разгореться спору Чумак.
--Это же реально действующий политик. Давай встретимся лет через 30 и поговорим.
--А может Союз возрдиться?
--Нет. Но бывшие республики, конечно, не все, придут к новому альянсу.
--А Украина?
--В самую точку. От Украины многое зависит. На Западе есть силы подталкивающие её  окончательному разрыву с Россией. Украине сулят перспективу, членство в Евросоюзе совершенно несбыточное. Но она поддалась на эту приманку и даже избрала президентом страны явного националиста Ющенко. А потом опомнилась и хорошо сделала потому что на Западе не понимают, что разрыв Украины и России будет огромной трагедией не только для этих стран, но и для Европы. Всё возможно для России, но только не разрыв с Украиной и Белоруссией. Отсюда и вся политика России по отношению к Украине в период господства национализма. Россия без Украины и Белоруссии—это историческая трагедия. Это означает, что Россию вытолкнут из Европы. Мне кажется что Запад и в дальнейшем будет вести себя неосторожно по отношению к Украине.
--Значит, всё-таки возможна некая реинтеграция?
--Некая, да. Скорее всего они создадут нечто похожее на «Общий рынок». Сейчас все постсоветские республики решают самый трудный вопрос—границ. Вот возьми, например, крымский вопрос. Ты там был недавно, Игорь и понимаешь, что Крым без России—это что-то ненормальное. Почему Хрущев приписал Крым к Украине—не понятно до сих пор. Это была глупость и большая. Нельзя же просто так игнорировать двухвековую историю России. И вопрос крымских татар надо решать немедленно.
--Согласен, очень наболевшая проблема. А как ты относишься к Януковичу?
--Опять о действующем политике? Не корректно. Но скажу, что он самый украинский президент из всех предыдущих.
--Отличная характеристика. Вскрытие покажет,--мрачно пошутил Чумак.--Главное, чтобы она была объективной. И по этому же поводу—как ты относишься к истории Украины?
--О какой истории? Если до 1991 года, то она общая с Россией, а если после—то пока истории нет. Существуют наци, которые распадаются, но у России видимо другая судьба. Различные народа, жившие в России, исторически объединены и несмотря на нынешнее противостояние на Кавказе и на разногласия со славянскими республиками, их связывает общая судьба. На Западе это не всегда понимают. Они считают—раз развалился СССР, то должна развалиться и Россия. И вместе с тем, заявляют, что Украина не должна развалиться, хотя положение с расколом в Украине более сложное, чем в России.
--Пол! В последнее время много говорят о глобализации и движении зелёных. Как ты относишься к этому?—Для Омурбека это был не простой вопрос, собственно как  для Чумака и для Бринкмана, да и для многих людей в мире. Поэтому тема заинтересовала всех и каждый внёс свою лепту в вопросы, а отвечать пришлось одному Мейсону.
--Во-первых, это два абсолютно разных вопроса, хотя и взаимосвязанных. Поэтому отвечать на них нужно отдельно. Сначала разберёмся с движением зелёных, то есть с движением за экологию. По моему убеждению экология вообще и её внутренняя среда в частности чрезвычайно важны.
И борьба с отравлением внутренней среды, в частности с наркотиками, также важна как и борьба за чистые реки. Кстати, сейчас мы этим здесь и занимаемся и уже одно это говорит о моём и вашем отношении к этой тем. В принципе, что такое борьба за сохранение окружающей среды? Это борьба людей за самих себя. Если бы людей не было, то зачем спасать среду! Защищая природу, мы защищаем себя и наших потомков.
--Ты говоришь так, как агитаторы призывают к борьбе за мир.
--Ты совершенно прав. И та, и та борьба -- взаимосвязана. Существуют четыре важнейших условия борьбы. Если нет мира и он не гарантирован, то существует постоянный риск полного уничтожения человечества в ядерной войне. В этих условиях вроде бы и не надо заботиться об окружающей среде. Существует и проблема, так называемого третьего мира. Разве можно  с умилением смотреть за развитием и достижениями благополучных стран, когда как другие умирают с голода? Разве это допустимо? Надо заниматься не благотворитель ностью, хотя она и нужна, но и делиться  этими странами технологиями, образованием, примененим технологий. Всё это связано с экологией, а значит и с борьбой за ми. Возьмите образование, корни экологических катастроф надо искать в том кризис которое постигло образование. В наши дни и это не секрет, а особенно в постсоветских республиках, о чём ты мне сам говорил Игорь, молодой человек идёт в учебное заведение не для того, чтобы повышать уровень знаний, а для того, чтобы научиться быть полезным в торговле и промышленности. Но не в этом же цель образования! Цель образования—воспитать хорошего человека, который ценит жизнь во всех её проявлениях и может выносить свои суждения по этому поводу. А если нет такого образования, разве можно требовать от человека защиты окружающей среды, когда он не понимает зачем это нужно, да и что такое.
--То есть вперёд, вернее назад, к природе?
--Я думаю, что возвращение к природе невозможно. Даже—опасно! И вместе с тем развитие мировой технологии должно быть организованно, чтобы в этом деле отсутствовала анархия. Опасности в развитии технологий всегда есть и будут. Но надо создать соответствующую систему контроля и гарантий, чтобы избежать катастроф, а не останавливать технический прогресс и бежать обратно  каменный век. Времена Средневековья прошли и в развитых странах церковь уже не может препятствовать науке. Извините, кроме некоторых стран и вы знаете о каких идёт речь. Я имею ввиду и западные и восточные страны, которые громко кричат о опасности развития генной инженерии и вообще о генетических исследований. Кто громче других кричит? Священнослужители России, Испании, Португалии, Бразилии и ряда арабских стран. А стоит ли и слушать? Нисколько. Они не могут видеть дальше Библии и Корана. Генная инженерия кроме воспроизводства детей из пробирки, создаёт новые лекарства против опаснейших болезней, которые угрожают самому будущему человечества. Возможно с её помощью удастся решить проблему старости.
--Пол! Откуда ты всё это знаешь?—удивился Омурбек и был поражён его познаниями.—ы учился этому?
--А вот на это вопрос я отвечу тебе позже.—Бринкман посмотрел на часы и развёл руками.—Извините, уважаемые туристы, но время позднее и пора в постель. Завтра рано ставать, провести экскурсию и в путь. Работа не ждёт.
 


                Г Л А В А  8

       Экскурсия по Иссык-Кулю легла на плечи двух членов команды: Омурбека и Чумака—одного, как гида, а другого—как переводчика. Без всякого перевода и разъяснения «западники» увидели, что отличить местного жителя от туриста очень просто: местный—загорелый, как спичка, голова чёрная, а всё тело слегка слегка посветлее. Один из таких местных заговорил с ними по-русски и сказал, что раньше здесь жили многие русские, которые образовали даже целые сёла. А сейчас их бросили на произвол судьбы.
--Вас пытаются заставить уехать?—спросил Чумак.
--Нас просто выдавливают,--с горечью отметил он.
Они спустились к озеру и снова были поражены красотой, царившей вокруг.
--Омурбек! Приступай.
--Да. Это озеро самое красивое в Средней Азии. Расположено на высоте 1609 метров над уровнем моря. Красоту его вы сами видите. Его называют «Жемчужиной Киргизии». Прозрачная вода и яркое солнце изменяют цвет воды от нежно-голубого до тёмно-синего. В зимнее время температура воды колеблется от +4 до -5 градусов. Летом вода нагревается до + 20 градусов. В озеро впадает 80 рек и речушек, но стока озеро не имеет, поэтому вода в нём солёная. Существуют легенды о городах, погребённых под водами Иссык-Куля. Горы вокруг практически не исследованы.
« Кругом снежные хребты, а посреди гор, поросших зелёным лесом, на сколько хватает глаз море плещется. Ходят белые волны по синей воде, ветры гонят их издали, угоняют вдаль. Где начало Иссык-Куля где конец—не узнать. С одного края солнце всходит, на другом ещё ночь. Сколько гор стоит вокруг Иссык-Куля—не счесть, а за теми горами сколько ещё таких же снежных гор высится—тоже не угадать.»
Вот так описал Иссык-Куль наш самый известный писатель Чингиз Айтматов.  Сейчас сюда можно доехать на автомобиле, но долгое время озеро было труднодоступным. В настоящее время действуют два аэропорта. Из-за большой глубины вода не успевает полностью охладиться и озеро никогда не замерзает, только иногда у берегов. В переводе с киргизского Иссык-Куль—Горячее озеро—но древние киргизы называли его «Солёным озером» из-за солоноватого вкуса воды, которая не пригодна для питья ни людей, ни животных.
--Каков климат? Ведь оно находиться в котловине.
--Да. Из-за замкнутости климат здесь своеобразный, почти морской. Он мягче, теплее и влажнее, чем в других районах Тянь-Шаня. По термическому режиму озеро—субтропическое. Дожди здесь выпадали редко, но в последнее время благодаря глобальному потеплению, количество осадков увеличилось.
Контрастность природных зон разнообразна: на востоке—это степи, по склонам гор на западе—полупустыни, на севере –густые еловые леса. В озере обитают около 20 видов рыб: чебак, сазан, осман, форель, сиг и другие. Киргизы едят много мяса и потому повара в кафе отлично готовят мясо в любом виде. Надписи о том, что здесь уйгурская кухня, не всегда соответствуют действительности, потому что блюда не всегда готовит уйгурский повар. Имеется и корейская и дунганская кухня—это почти местная кухня и чаще всего пользуется спросом. Немного позже вы можете в этом убедиться сами, когда зайдёте пообедать в кафе.
--Я слышал, что пользуется спросом русско-украинская кухня. Это правда?
-Правда. Борщ, окрошка, салаты, уха, вареники, картошка.
--Омурбек! За то короткое время, что мы находимся здесь, я заметил, что туристы, которых очень мало вообще не пользуются мобильными телефонами. Здесь зона недоступности?
--Нет. Дело в том, что местные жители не любят, когда богатство выставляют напоказ. Здесь не Европа, привыкшая к социальному неравенству и имеющая культуру обслуживания туристов и уважение к капиталу. Здесь частично дикий край, во многом не тронутый цивилизацией и потому, если вы хотите получить отличное обслуживание и доброжелательность местного населения—необходимо слиться с ними не только внешне, но и внутренне. А туристы на первых порах часто совершают ошибку, демонстрируя мобильные телефоны, фотоаппараты, часы и кошелёк с деньгами. Этот турист получит только услуги профессионального экскурсовода, хотя настоящую экскурсию вам организует местный житель и возьмёт за это минимальную оплату. А теперь маленький сюрприз. Садимся в машину.
Омурбек завёл машину и проехал вверх, примерно на высоту 1600 метров. В маленькой равнине прилепилось несколько юрт, вокруг которых паслись лошади. Навстречу путникам вышли пастухи и дружелюбно пригласили в юрту. Поздоровавшись, Омурбек произнёс несколько слов по-киргизски. Пастухи засуетились и выставили на стол несколько кувшинов и стаканы.
--Это горный кумыс, лучше которого ничего быть не может. Это слегка перебродивший и набравший маленький градус алкоголя. Пейте, не пожалеете.
Попробовали, оказалось действительно вкусно.
--Пастухи, которые пьют такой кумыс, живут долго и ведут активный образ жизни, несмотря на чрезмерное употребление мяса. От кумыса восстанавливается микрофлора кишечника и начинается активно брожение внутри. Чувствуете? Не делайте поспешных выводов и не прекращайте пить. Просто внутри всё приходит в порядок и потому так непривычно. Если попить этот кумыс хотя бы неделю, то кишечник приходит в порядок.
Омурбек снова сказал что-то пастухам и они наполнили кумысом несколько трёхлитровых бутылей. Омурбек достал несколько долларовых купюр и протянул пастухам.
--Здесь признают только доллары. Так вот, через несколько дней кишечник приходит в порядок, а все многочисленные горные травы, усваиваясь через кобылье молоко, отдают свою силу ивы почувствуете заметное улучшении настроения, прибавку аппетита и восприятия окружающего мира. Пол! Возьми в машине водку и принеси в дар пастухам. Они принимают водку с радостью и отвечают истинным гостеприимством.
Когда Мейсон принёс несколько бутылок водки, пастухи выложили на стол несколько пачек чая, сушёного мяса и целый набор трав.
--Берите, берите! Всё это пригодиться.
Попрощавшись, Омурбек повёз всех на стоянку и по пути продолжал рассказ о озере.
--На Иссык –Куле растёт особый сорт конопли, который не курят в сушённом виде, а курят гашиш из него, который получают путём натирания стеблей в руках, а потом стирают с маслом этого сока и пыльцой в катыши, похожие на сухой пластилин. Это называют–«ручник», а если коноплю сварить в казане, то получившийся гашиш называют—«тарпак». В советские времена борьба со сбором конопли велась жёстко и тюремные сборы получали все появившиеся здесь во время урожая, за исключением местных жителей. После образования республики многие торговцы гашишем пытались проникнуть на территорию Киргизии. Получалось весьма странное противостояние.
Мы знали, что стоим на правой стороне, но и они думали также. Мы защищали целостность страны, а они свой бизнес. Разница была в том, что мы без всякого сомнения полагали, что их бизнес—это мрак и ад для всех живущих, это рабство, насилие и нищета, а они полагали такой ад единственно приемлемым, потому что были в нём хозяевами-демонами, готовые расширять свою преисподнюю бесконечно. Во время боя, мы конечно не размышляли о природе конфликта, потому что были поглощены самой сутью боя, выражавшееся в стремлении выжить и убить. Я помню контрабандиста, захваченного в плен. Он остро и неприязненно ощущал свою инородность перед нами, он был человеком, словно выросшем на другой земле, под другим небом, исповедующего другие ценности и религию, наверняка, был пропитан пресной, напичканной химией и антибиотиками пищей.
--А сейчас, Омурбек?
--А сейчас этот бизнес никого не смущает и даже брат президента занимается им. Посмотрите, как там наши банки с кумысом. Нормально? Хорошо. Мы приехали. Берт-Рене! Сколько у нас ещё времени?
--Часа три есть точно.
--Тогда продолжу рассказ или покушаем в одном из местных кафе?
--А почему нельзя это совместить?
--Можно. Вот кафе с дунганской кухней. Рекомендую.
Сидеть было неудобно на скрещенных ногах, но сама пища несколько сглаживала неудобство. Поглощая необыкновенно вкусную пищу, они слушали рассказ Омурбека, которому как и Чумаку приходилось труднее, чем слушателям, так как  приходилось одновременно и говорить, и употреблять пищу.
--Иссык-кульские земли плохо оценены и когда огромные корпорации поймут это, то обязательно понастроят отелей таких же, как в Швейцарии, только в местах более красивых, с чистым горным воздухом и намного дешевле. Когда поймут то начнётся строительный бум. Ведь здесь природа, как нетронутая девственница, а Иссык-куль напоминает драгоценный камень голубого цвета в ожерелье гор. Воздух окрашивается запахом множеств разновидностей полыни и его не спутаешь ни с чем. А яблоки и груши никогда не спутаешь с китайскими безвкусными пластиковыми грушами в супермаркетах. Фрукты зреют значительно дольше, чем в Чуйской долине, но зато набирают неповторимый аромат и вкус. Ещё у нас тут растёт ароматная облепиха, из которой варят варенье и масло и барбарис—из него делают местное ягодное вино.
Туристический сезон длится 2,5 месяца—с середины июня по конец августа. Температура на Иссык-Куле в это время 32 градуса, а во всех долинах Средней Азии—42 градуса. Это тоже привлекает сюда туристов, а также множество жителей близлежащих республик, которые приезжают сюда с семьями. Из России, с северных регионов, приезжают около полумиллиона человек, чтобы погреется на солнышке. Организм настаивается на рай, тело чувствует, что все невзгоды позади и наслаждается благоприятными внешними условиями. Всё настраивает на безусловный рефлекс размножения, поэтому курортные романы протекают активно.
На озере водятся великолепные фазаны, орлы, суслики, лисы, змеи, имеются и волки. Всё это можно увидеть в горах. Местные геронтологи рассказывают удивительные истории о миграции большого количества змей, которые позли как мини речка и мешали дорожному движению в 80-х годах 20-го столетия. Самый большой недостаток теперешнего Иссык-Куля—плохая медицина. Фактически вам могут помочь от колото-резанных ран и то, если вы сами доберётесь до больницы. Более сложных больных отправят в Бишкек. В советские времена были нормальные доктора и медикаменты. Так что спасение утопающих—дело рук самих утопающих.
На озере множество радоновых горячих источников, диких и с бассейнами. Они заметно снижают мужскую потенцию, поэтому нужно знать меру. Если бы была возможность, попробовать сейчас алкоголь, вы бы заметили, что пьётся он легко из-за высокогорья и похмелье слабое.
--Спасибо, Омурбек за лекцию и осмотр достопримечательностей. А теперь пора в путь.
--Берт-Рене! Нам не надо торопиться.  Лучше сейчас немного отдохнуть, а к вечеру приехать в ОШ. Днём мы всё равно ничего не сделаем и ни куда не попадём.
--Берт! Омурбек лучше знает местные условия. Давай послушаем его.
--Тогда в гостиницу!
В комнате они расположились на кроватях, Омурбек по восточному заказал чай и, когда его принесли, попросил Чумака.
--Игорь Анатольевич! Попросите Пола рассказать о глобализации. Он здорово умеет рассказывать.
--Пол! По просьбе нашего друга: ты обещал рассказать о глобализации, да и мы не против послушать лекцию профессора.
--Глобализация! Существует две точки зрения на глобализацию: европейская, которую надо понимать как германскую и американская. С точки зрения германской—актуальна ли геополитика после решений Маастрихта, согласно которым интеграция стала единственно признанным путём развития? Я считаю, что весьма актуальна, однако, видение мира совремёнными геополитиками весьма специфично. Германская геополитическая мысль  признана актуальной, но она же вдохновила опасную идеологию, которая привела Германию к катастрофе. И не только военной, но и моральной и интеллектуальной. И всё же и теперь не отказались от пангерманизма, как геополитического сердца Европы. Она просто приняла другие формы, не менее опасные. Совремённая школа германских геополитиков доминирует в Евросоюзе и соседей они рассматривают под иным углом зрения. Рассматривают уже не как расу, живой народный организм и не как жизненное пространство, а исповедуют теорию постоянного движения нации,как броуновское движение.
В Европе, по их мнению, предусматриваются новые политические и социальные устройства, которые приведут к образованию новых государственных образований. Нынешние политические структуры постепенно уйдут и уступят место другим, политическим единствам, разрушив прежние границы, разъединив народы, соединённые в результате войн и мирных договоров. Противостоит Германии Франция, которая против разделения Европы на мини государства. Глобализация, по Франции, административное устройство Большой Европы, грозит запутать систему общенационального и местного управления. Сложность позиции Франции в том, что в конституции ЕС заложен это раздробление. Не случайно Франция отвергла Конституцию, так же как и твоя страна, Берт-Рене. Но поиск продолжатся навязыванием глобализации другими методами.
Увеличение бюрократического аппарата, как внутри государств, так и в самом Евросоюзе, приведёт к тому, что бюрократы будут навязывать своё видение управления Европой национальным правительствам. И всё будет оплачиваться налогоплательщиками. Бюрократы уже заговорили о новой европейской нации, в которой национальные различия сотрутся и это пойдёт на пользу всем.
--И ты в это веришь, Пол?—озадаченно спросил единственный представитель Евросоюза.
--Пока нет, но к этому идёт. Если такое произойдёт, то образование такое будет  искусственным. Нации не создаются по декрету. Они формируются в соответствии с теми природными и географическими условиями, в которых живут люди. Это определяет не только их национальный характер, но и характер экономики, вооружённых сил, внешней политики, политическое и административное устройство. Нации существуют тысячелетиями. А те что созданы по декрету, разваливаются или стремятся обособиться. Характерный пример у страны нашего друга, Игоря. Стремление к созданию нации за 20 лет привело к тому, что Украина раскололась на две части.
Священная Римская империя развалилась, потому что была искусственным образованием. Развалился и Советский Союз, созданный по декрету. Развалился и тысячелетний рейх, просуществовавший менее 15 лет. Если стирание различий произойдёт, то европейские нации потеряют свою идентичность и национальные государства в ближайшие 50 лет придут в упадок и опустятся до уровня развивающихся стран. Допустят ли такое народы, проживающие в этих странах?
--Я думаю, что дело не только в желании народов не допустить подобное.—Бринкман был самым заинтересованным в данной проблеме но поспорить с аналитическим умом Мейсона был не в силах. И потому попытался возразить, но без всяких аргументов.
--Ты абсолютно прав,--поддержал его Мейсон.—Потеря идентичности чревата не только европейской интеграцией. В некоторых странах она чревата вторжением иммигрантов. Интеграция затруднена в силу национальных и религиозных различий. Генотип европейца не совпадает с генотипом африканцев и арабов. Христианство может ужиться с классическим исламом, но вынуждено защищаться от погромных акций ваххабитов и исламских фанатиков.
-В таком случае что же отличает глобализацию по-американски. Ведь там тоже проблема с иммигрантами, а ведь США всегда считалось плавильной бочкой для них.
--Да, с Америкой тоже не всё просто. Вследствие первой войны в Заливе, экономического бойкота, заставившего голодать миллионы иракцев, второй войны в Заливе, бомбардировки Афганистана и Пакистана с целью укрепить своё главенство, американцы вызвали гнев более 1,5 миллиарда мусульман. Раньше они более позитивно относились к Америке в силу торговых и других отношений. Теперь же сложился пояс нестабильности от Филиппин до Ливана. Во времена холодной войны мусульманский мир боролся с советским атеизмом, а теперь, невольно перекинулся в лагерь противника. Тки образом изменился характер противостояния, а линия противостояния поменяла место расположения. Она больше не проходит по Атлантике, а сместилась в сторону Азии и  Тихого океана. А по Ближнему Востоку противостояние началось ещё с декларации Бальфура 1917 года, когда евреям разрешили въезд в Британскую часть Палестины. Конечно, конфликт между арабами и евреями надо рассматривать на фоне резкого обострения борьбы за источники энергии. Собственно, как и американскую версию глобализации. Вы помните, что после Первой мировой войны Ирак был раздроблен на север и юг.
--Пол! Это называется политической корректностью. Я не знаю, как Игорь и Омурбек, но я не мог забыть этого, потому что не знал.
--Да и мы тоже,--в один голос заявили Чумак и Омурбек.
--Допустим! Так вот север отдали Франции, а юг—англичанам. Но как только на севере Ирака была обнаружена нефть, Англия объявила это соглашение не действительными предъявила свои претензии на север Ирака. Как союзник Англии, США вступили в борьбу за нефть тоже накануне окончания Второй мировой войны. Почему? Собственный резерв нефти в США и газа истощался, несмотря на то, что они производили 400 миллионов баррелей в день. США нужно было ещё дополнительно 27 миллионов баррелей и таким образом, резерва у них оставалось на 20-30 лет.
--Но причём здесь глобализация?
--Это было только начало глобализации, но концепция глобальной политики была. Мало кому известно, что в 1945 году президент Рузвельт, возвращаясь из Ялты, остановился в Красном море. На крейсер пригласили семейство Саудов и подписали соглашение сроком на 60 лет. По соглашению США получили эксклюзивные права на разработку и поиски нефтяных месторождений в Саудовской Аравии, а в обмен США помогли Сауду прийти к власти и дали ему гарантии безопасности. Этим объясняется и странное поведение американского руководства, когда Египет решил национализировать Суэцкий канал. США в разгар холодной войны, договорился с СССР, выступить против Египта и, поддержавших его Англию и Францию. Когда речь шла о нефти, США жертвовали интересами своих европейских союзников и Израиля, поддерживая интересы арабских стран.
Первый раскол альянса США и Советов был вызван также нефтью, так как и Москва, и Вашингтон рассчитывали управлять нефтедобывающими странами. Второй кризис был вызван арабо-израильской войной 1973 года. Не безызвестный вам Киссинджер частично уладил проблему, но цена на нефть поднялась. И страны, производители нефти, вдруг осознали, что именно они могут стать хозяевами положения и претендовать на главенство. Хотя в действительности эти мусульманские страны исполняют последние роли на международной арене и уровень жизни населения в них очень низок. Вот откуда у них взялось чувство глубокой обиды, подогретое арабо-израильским конфликтом. Вот уже 60 лет палестинцы и израильтяне не могут поделить 25 тысяч квадратных метров спорных территорий.
На момент конфликта в 1948 году в этом регионе проживало 2 миллиона человек, а теперь 11 миллионов, живущих в ужасных условиях из-за отсутствия воды. По расчётам учёных-демографов к 2025 году число жителей там достигнет 20 миллионов. Невозможно разместить 20 миллионов человек на 25 тысячах квадратных километрах. Возникает проблема дополнительного пространства и выживания, но никто не хочет её решать. А решить её достаточно просто: рядом находятся свободные территории Синайской пустыни, площадью 50 тысяч квадратных километров. Ведь нашли же возможность выделить500 километров территории Газы и проблема была бы, хотя бы частично, решена. А применив технологию получения питьевой воды из морской путём обессоливания, как это делает Саудовская Аравия, можно провести ирригацию Синая и сделать эту землю процветающей. Для этого есть все технические возможности, но никто не делает ничего.
--Почему? Пол? Ты—еврей, но почему-то говоришь о палестинцах. Это снова политкорректность?
--Нет. Я говорю о проблеме. Обидно, что палестинцы сами не хотят решать свои проблемы. Они умеют только воевать, а вот Израиль превратил пустыню в цветущий край. И даже получив земли пустыни, палестинцы палец о палец не ударили. Чтобы облагородить её. Саудовская Аравия не отдаст им способ обессоливания морской воды, потому что считает палестинцев изгоями. Саудовцы ближе к израильтянам по умению использовать технические возможности, хотя и никогда не признаются в этом.
--Продолжай, Пол! Такие лекции не читали нам в высшей школе милиции,--восторженно проговорил Омурбек.—Да и вне стен школы я не слышал ничего подобного.
--И не услышишь,--Бринкман с усмешкой посмотрел на Омурбека.—Пользуйся тем, что Пол рядом.
--Продолжу,--смущённо промолвил Мейсон, явно довольны оценкой Бринкмана.—Борьба израильтян и палестинцев становилась всё более драматичной. Н основной проблемы она не решает и не решит. События происходят как в некоем заколдованном круге—в ответ на теракты, Израиль проводит ответные действия, которые вызывают возмущение в мусульманских странах и негодование. На этой волне растёт терроризм. Не случайно именно в среде палестинцев зародилось движение террористов-смертников, а потом распространилось по всему мусульманскому миру. Совремённые шахиды берут пример с мучеников далёкого прошлого, которые шли на смерть за веру. Такие мученики были во всех религиях, но в те времена ведь никого не убивали, а они кончали с собой. Теперь же они превращаются в живые бомбы, умирают, чтобы убить. Теперь в арсенале исламских боевиков появились ракеты небольшого радиуса действия, способных долететь до территории Израиля. А Израиль реагирует на действия боевиков и наносит ответные удары. Круг замкнулся—тупик, из которого выйти сложно.
А Ливане Израиль выполнял работу США, которую одобрил Сенат. Они стремились нанести военное поражение «Хезболле», которую финансирует Иран. С другой стороны, мусульманское население поддерживает «Хезболлу». Это углубляет пропасть межу народами, религиями. Начиная борьбу с терроризмом никто не принял во внимание стремление этих народов.
--Не думаешь ли ты, Пол, что это напоминает Римскую империю?
--Омурбек! Я восхищён! Не тем, что ты знаешь историю Древнего мира, а тем, что ты правильно поставил вопрос. И в то же время—неправильно.
--В каком смысле?
--В основе набегов варваров было стремление завоевать новые пастбища и культуру, чтобы выжить. Но сегодня есть несколько факторов, которые доказывают твою правоту. Есть такой термин—фрустрация, когда наступает предел унижения тех, кого считают народом второго сорта. Это одна проблема, а другая проблема—распространение ислама в Европе и Америке. Вторая проблема—это проблема завтрашнего дня.
--Почему?
--Запасы нефти кончатся через 50 лет, газа—60 лет. Индустрия, основанная на этих источниках энергии, исчезнет. Надо будет искать что-то другое. Это проблема Запада но также и мусульманских стран, прежде всего арабских. Когда кончится нефть, там останутся одни пески. Не будут работать станции по переработке морской воды в пресную. 600 миллионов человек будут низвергнуты в нищету, образуя пояс нестабильности. Этим и объясняется стремление народов этих стран к плодородным землям, а именно, к землям Европы, Америки и Сибири, где огромные запасы питьевой воды.
Сегодня арабские страны находятся по уровню развития в 18-м веке, в то время как в Европе, Америке и России процветают передовые технологии и прикладные науки. На Западе больше,  России меньше, но существуют. А арабские страны, да и вообще мусульманские, заняты изысканиями в области религиозной проблематики, что усугубляет их техническое отставание. Кстати, в России то же самое, но это накипь и она скоро пройдёт. Чем скорее там поймут, что православие, такая же обуза, как правоверие, тем скорее она вырвется на передовые рубежи. На сегодняшний день Запад зависит от запасов нефти в арабских странах и России, а они зависят от Запада в обыденной жизни, кроме России, конечно. Они отдают себе отчёт, в том числе  частично и Россия, что не могут производит самолёты, машины, продукты питания. Это ещё больше усугубляет их обиду, которая и является источником ненависти ко всем цивилизованным странам.
Речь не идёт о уничтожении западной цивилизации, они просто хотят занять место западных народов, полагая, что природа дала им слишком много. Земли Запада находятся в умеренном климате, плодородны, на них легко существовать, тогда как их земли состоят из песка, всегда стоит жара, не позволяющая продуктивно заниматься земледелием. Отсюда и возникает идея идти туда, где легче.
--А как же Израиль? Он в том же регионе.
--Израиль цивилизованная страна и имеет желание работать,  арабы привыкли пожинать то, что дала им природа. Они не умеют и не хотят работать. Не будут они работать на западных землях и для этой цели им нужны покорённые народы.
--В таком же положении и моя страна.—Омурбек пропустил замечание Бринкмана о Израиле. Ему была ближе забота о собственной стране.—У нас сплошные горы, почти нет производства.
--Ты не прав, Омурбек! Твоя страна долгое время находилась в составе высокотехничного СССР. И ваши люди знают, что такое индустрия и высокие технологии. Кроме того они знают, что надо работать для выживания. Недаром так много рабочих рук в России и Украине из Средней Азии. Сейчас временные трудности и Запад, и Россия не оставят вас в беде, чтобы не говорили политики-националисты. Поэтому не надо слушать их бредни о изгнании русских из страны.
--Пол! Ты абсолютно прав.—Чумак долго и внимательно слушал Мейсона и у него возник вопрос.—Я понимаю, что без насилия, агрессии и уничтожения населения, мусульманам земли не отобрать. Может поэтому и осуществляются теракты. Но они не приведут к созиданию, а к разрушению. Это что, рабская ненависть, как было в Англии к машинам?
--А ты вспомни, Игорь, выступление одного из лидеров мусульманского государства в центре Европы: «В нашей истории были моменты, когда ни пяди мусульманской земли не были независимыми, мы были колонизированы. Это должно, наконец, закончиться».
--Да это же прямо страдания раба.
--Вот тебе и ответ на твой вопрос. Столкновения между христианами и мусульманами шло веками.  8-м веке началась экспансия мусульманства, когда они захватили земли от Испании до Индии. Вторая волна началась, когда была образована Оттоманская империя и войска мусульман стояли под Веной. Было ли у них оружие превосходившее христианское? Нет. Те же луки, примитивные ружья и пушки. В чём же дело? У них было кое-что, что они могли противопоставить христианам: самопожертвование и вера. Сегодня у них нет оружия, которое есть у христиан и что же они противопоставили? Кроме самопожертвования и веры—терроризм.
До сентября США были ближайшим союзником Саудовской Аравии, где добыча нефти стоит недорого и осуществляется в больших объёмах. Теракты заставили задуматься руководство страны в том, что Саудовская Аравия ведёт двойную игру. С одной стороны дружит с США, а с другой—поддерживает террористов. И руководство США решило пересмотреть свою стратегию, но было поздно. Когда Советы вошли в Афганистан, США поддерживали тех, кто выступал против СССР. Предоставили «стингеры» и другие средства ПВО моджахедам. То есть был прямой контакт с моджахедами, а некоторые даже переселились в Штаты. Часть из них потом использовалась в войне на Балканах и в Косово. После сентября отношении к исламистам стало меняться, но меняться стало и отношение мусульманского мира к США. Когда началась война в Заливе, США разместили воинский контингент в Саудовской Аравии, который не исповедовал ислам. Результатом стало отторжение. Те самые моджахеды, которые были союзниками в войне против СССР стали антиамериканцами.
--Постой, Пол! –Чумак прервал Мейсона,--Я помню войну в Афганистане. Очень много мусульман было в армии вторжения у СССР.
--Правильно! США не учли опыт Советов. И сегодня моджахеды идут на союз с Россией. Кстати, многие афганцы знают русский язык, а вот с английским языком испытывают большие проблемы. И результатом такого поворота, стала серия терактов. В 1993 году нападение в Нью-Йорке на Мировой центр, потом в Кении, Мозамбике, Дар-эс-Саламе. Счёт жертв шёл на сотни убитых и тысячи раненых. США не сразу привязали к ним Саудовскую Аравию. А обвинили Уганду. Теракт в сентябре позволил вскрыть роль Саудовской Аравии и это в корне изменило ситуацию. Страны мусульманского мира—от Марокко до Индонезии—где располагаются значительные запасы нефти, все жители являлись потребителями американских товаров и считались союзниками США. Война в Ираке была поддержана правительствами арабских стран но на бытовом уровне миллиард мусульман стали врагами США.
В Китае, где живут мусульмане-уйгуры, задумались—а стоит ли поддерживать Америку в походе против терроризма. Ведь в землях уйгуров есть нефть, так необходимая Китаю. Вот этот фактор—миллиард мусульман протии США—новый фактор геополитики. На национальном уроне антиамериканизм мусульман оборачивается конфликтом между населением и правительствами. Пакистан тому подтверждение.
--Ты не должен забывать, Пол, что каждый народ стремиться улучшить свою судьбу,--Бринкман открыл бак своего любимого пива и сделал глоток.—Они знают, что способ улучшения судьбы в индустриализации, которая предполагает расход энергии. Энергия до настоящего времени добывается из недр земли или с помощью расщепления атома. Мы делаем всё, чтобы у них не было атомной энергетики.
--Правильно. А ты хотел бы отдать им производство атомной бомбы? Ты представляешь последствия?
--Боже упаси! Просто хотел сказать, что и мы в чём-то виноваты. А разговоры о геополитике США по-моему стали модными после падения СССР. Мир стал однополярным и США стали диктовать свои условия. А кому это понравиться? Проанализируй лучше какие геополитические перемены будут происходить в мире.
--Да, с распадом СССР перед США действительно открылись огромные перспективы и путь к мировому господству. Америка после распада Союза и не подумала разоружаться, хотя по договору вслед за самороспуском Варшавского Договора, должно было распущено и НАТО. Но движение в сторону однополярного мира США начало не после роспуска СССР. В 1918 году президент Вудро Вильсон приезжал в Париж подписывать мирный договор. Тогда и был разработан «план Вильсона» из 14 пунктов. Один из пунктов был назван «Освобождение народов» Рассматривалась эта проблема в свете крушения империй: Российской, Германской, Австро-Венгерской и Оттоманской. На их месте, по мнению президента, должны были появиться маленькие социально-политические образования, которые он назвал «народностями». Он выступил с идеей раздробления мира, что как предполагалось, погубит империи. Создание Югославии и Чехословакии после Первой мировой войны было осуществлено по плану Вильсона. Они просуществовали почти д конца 20-го века, а затем были разрушены по рекомендациям того же Вильсона. Только теперь не для разрушения империй, а для разрушения уже сложившихся государств. Тот же метод раздробления.  Почему это было сделано?
--Почему?
--А потому что с распадом СССР Америка осталась единственной супердержавой в мире и за счёт этого преимущества хотела максимально использовать ситуацию себе во благо. США сосредоточили свои усилия на трёх основных направлениях: во-первых, они поставили задачу занять ведущие позиции в науке и научных исследованиях; во-вторых, подчинить себе мировую экономику; в-третьих, получить превосходство над всеми в военном отношении. И они это получили.
--А для чего раздроблять государства? Это же не логично.—Мейсон посмотрел на Омурбека, задавшего вопрос, словно всемирно известный профессор на только что опоздавшего на семинар студента.
--Потому что государства, рождённые после перекройки мира в 1918 году защищают  входящие в них народы таможенными барьерами, организацией собственного производства, конкурентным на мировом рынке товарами. Идея Вильсона в данном случае используется для «ликвидации» неудобных государств. И Евросоюз, подстрекаемый Германией, начал играть роль  Троянского коня в проведении такой политики.
--Но ведь Германия сама состоит в Евросоюзе и ратует за объединение.
--Совершенно правильно. А какая разница—объединить три государства или 150? Маленькие государства будут конкурентоспособны, но каждое по отдельности не сможет оказать никакого влияния на отпор сильному государству.
--И кому же более всего выгодна такая «балканизация Европы»?
--В Европе—Германии, так как практически она мононациональное государство. В мире---Штатам, потому и поддерживает иммиграцию для ликвидации конкурентоспособности Европы,  а первую очередь, Германии. И война на Балканах из той же оперы.  Создание первого мусульманского государства  Европе—Босния и Герцоговина—и поддержка Косово. По этому же сценарию и поддержка вступлению в Евросоюз Турции с 100 миллионным мусульманским населением. Не надо быть Нострадамусом, чтобы понять, как тяжело придётся Европе в результате такого вливания чужеродного населения с дугой культурой. Та же ситуация с иммиграцией из Африки. И Европа уже столкнулась с трудностями иммиграции.
В тех же целях используется и метод контроля над производством энергии. США всячески поддерживает кампанию против ядерной энергетики в третьих странах и поощряют «зелёных». Поддерживают переход стран на нефть и газ.
--Пол! Это же твоя страна! Как можешь ты так отзываться о ней?
--Я не сказал о США ни одного плохого слова. Вы попросили дать анализ и я говорю только как аналитик. И при анализе не имеет значения, твоя это страна или чужая. Важна логика поведения стран. Так вот. В последние годы США начали «охоту» за компанией по управлением которой находятся все ядерные электростанции Франции. Почему?
--Почему?
--Потому что это позволит добиться энергетической зависимости страны. Штаты активно поддерживают сторонников приватизации кампании, что должно привести к разрушению ядерного потенциала Франции и поставит её в зависимость от поставщиков нефти.
В мире два важнейших нефтеносных района—Персидский залив и регион Каспийского моря. И вот США провозглашает, что защита Каспийского моря—великая миссия Америки. Это заявление было явно провокационным по отношению к странам этого региона и, в первую очередь, для Ирана и России.
--И всё-таки война развернулась не в Иране, а в Ираке.
--После сентября расследование показало, что ряд высокопоставленных саудовцев был замешан в теракте. И тогда руководство США решило поставить под контроль производство газа и нефти на Ближнем Востоке. В регионе наиболее слабым звеном  был Ирак. Светская страна, сравнительно прогрессивная, повернулась лицом к Западу, чтобы многое у него перенять. Ирак наладил сотрудничество с Россией, Германией и Францией. В силу того в арабском мире сложилось негативное отношение к стране. Светскость не поощряется Ираном, да и многими арабскими странами. С одобрения многих арабских стран президент Буш начал подготовку, а затем и вторжение в Ирак, чтобы установить проамериканский военный режим. США рассчитывали быстро восстановить нефтедобычу и начать производить столько нефти, сколько потребуется для регулировки цен в интересах Америки. Выброс дешёвой нефти ударил по Саудовской Аравии и России. Это позволило бы иметь рычаг прямого воздействия, так как экономика этих стран зависит от экспорта энергоносителей.
--В этой связи как сложились бы отношения с Китае, как самой перспективной страной, имеющей все основания стать «соперником» в мировой экономике?
--Контроль над источниками обусловил бы и политику США против Китая и, кстати, Индии. С одной стороны дешёвая нефть позволила бы ослабить зависимость этих стран от российских энергоносителей, а с другой—диктовать свои условия этим странам. Война в Заливе позволила США выйти к границам Китая и к среднеазиатским странам, создать здесь сои военные базы.  Помощью Грузии обосноваться на Кавказе, а с помощью Азербайджана—попытаться получить выход к Каспийскому морю. Затем последовала «великая дружба» с Украиной, чтобы попытаться заполучить Крым, как военную базу для флота. Вступление государств Балтии в НАТО позволило перенести границу  Россией почти к самому Санкт-Петербургу. На юге возрождается традиция, когда Средний Кавказ был передовым рубежом между православием и исламом. Такая вот геополитическая картина совремённого мира.
--Но если сценарий с Ираком не удался, то столкновение с Китаем неизбежно?
--Америка стремиться убедить Россию не отдавать все свои энергетические ресурсы Китаю. В США прекрасно понимают, что рано или поздно, им придётся столкнуться с Китаем и Индией, которые объединились на базе общих ядерных интересов.
--Надеюсь противостояние будет не военным?
--В геополитике часто употребляют понятия из геологии. Одно из них—разлом. Отношения между аграрно-сырьевым Югом и надменностью высокотехничного Севера породили разлом, который и вызвал рождение терактов. В начале 21-го века волна достигла и США. Разлом проходит между богатыми индустриально развитыми странами, но лишенными  собственных источников нефти и странами, бурно развивающимися, но также лишёнными богатых источников энергии. Первую группу возглавляет Америка, вторую—Китай, а между ними стоит Россия, так как именно у неё ключи от развития первой и второй группами стран. Со временем Россия может выступить арбитром в битве этих двух групп.
--И когда же это может случиться?
—Я думаю примерно к 2020 или 2025 году. И они готовятся к будущему соперничеству. Противостояние не будет военным и гарантией является ядерное оружие. Но оно будет дипломатическим и экономическим. Они будут вступать в противоборство путём контроля над территориями, необходимыми для производства товаров массового потребления. Такой же подход и у Евросоюза.
Что же представляет Китай на сегодняшний день? 1,5 миллиарда человек, активного и работящего, с развитой наукой. Китай в кратчайшие сроки не только ликвидировал отсталость, накопленную веками, но и вышел на невиданны уровень развития производительности труда, благодаря ресурсу населения. Менее трети населения работают в сельском хозяйстве и они живут в худших условиях, чем городское население. Единственная страна в мире, регулирующая заработную плату и деторождение. К середине 2020 года, по предположению учёных, Китай сосредоточит 20% мировых богатств, мирового ВВП. Но у него ест три проблемы.
Первая—как можно управлять политически народом, численностью в полтора миллиарда человек. Нужно найти  способ сочетания демократии на бытовом уровне и автократией на управленческом уровне.
Вторая—Китаю надо прокормить население одной пятой планеты, имея в активе всего 7% пахотных земель.
Третья—нехватка источников энергии.
Все три проблемы внимательно изучаются на Западе. Сила Китая состоит в том, что он, производя в общей массе большой объём продукции, закупает сырьё во всем мире, поднимая его стоимость. Тем самым он завязывает со странами, поставщиками сырья, дружеские отношения. Не стоит забывать и о науке, 25-ти атомных электростанциях, развитие космического направления. Не стоит забывать, что в союзе с Индией, население этих стран имеет 2,5 миллиарда человек. И что же будет с Европой, если эти две страны, возможно, смогут обеспечить продуктами потребления весь мир. Да и с США? Пока не знаю. Знаю только, что учёные в США, Европе  и России серьёзно занимаются этой проблемой. Думаю, что в Китае то же, потом что готовятся к противостоянию. Вот такие вот дела, господа.
Бринкман решительно поднялся из-за стола, выбросил в мусорное ведро банку из-под пива и прошагал к двери.

--Подъём, ребята. Омурбек! Сколько понадобиться времени, чтобы попасть в Ош?
--Не более трёх часов, а, возможно, и меньше. 














         


           Г Л А В А  9

Ош один из древнейших среднеазиатских городов. Точная дата его возникновения неизвестна. Легенды связывают основание его с именем Александра Македонского и даже пророка Соломона(Сулеймана). Учёных, говоря о дате основания,  соглашаются только в том, что корни уходят вглубь веков. Культовый служители связывают его основание с пророком Сулейманом—библейским царём Соломоном. Одна из легенд гласит, что Соломон вёл своё войско, а впереди гнал пару волов с плугом, а когда волы дошли до знаменитой горы, Соломон сказал:
--Хош! (Довольно).
От этого и произошло название города, но ни одна легенда нет объясняет ни факта возникновения города, ни этимологии его названия, только лишь свидетельствуют о древности земледельческих занятий жителей. Город Ош без сомнения древнейший городской центр Средней Азии и письменная его история насчитывает свыше тысячелетия, а археологические раскопки ведут вообще в трёх тысячелетнюю давность.
По мнению учёных возникновение города связано с поселением древних земледельцев эпохи бронзы, обнаруженных на южном склоне  Сулейман-горы, считающейся священной с незапамятных времён и хранящей свидетельств  древних культов исламского периода. Дальнейшее развитие города связано с географическим положением: город расположен в благодатной долине у подножья Памира. В силу своего расположении, Ош являлся точкой пересечения  торговых караванных путей древности и средневековья из Индии и Китая в Европу. Здесь проходила одна из ветвей Великого шелкового пути—важнейшей торговой артерии древности. Ош славился своим базарами и караван-сараями. А главный базар, расположенный на левом берегу реки Ак-Буры, представлял собой классический образец восточного крытого рынка—тима. Более двух тысяч лет главный базар оставался на одном месте.
Другая немаловажная страница истории города Ош связана с именем одного из представителей династии Тимуридов—Захиренддином Мухаммадом Бабуром, жившим в 16-м веке. Сам Бабур родился в соседнем Андижане. Омар шейх отец Бабура—правнук великого железного хромца Тимура, был правителем ферганских владений, а когда отец умер Бабур занял престол.
Город Ош один из религиозных центров мусульманства в Средней Азии. Связано это в первую очередь с  горой Сулеймана—Тоо, которую легенды наделяют силой, способной излечивать любой недуг паломника. С до монгольского периода у подножья горы возводилось множество культовых сооружений: мазаров и мечетей. Паломничество к горе может заменить мусульманину путешествие в настоящую аравийскую Мекку.
Современная история города полна противоречий. Однако, юг всегда поддерживал выходца этих мест Бакиева. В ситуации, когда север изгнал президента Бакиева, мэр города демонстративно не подчинился главе временного правительства. Он не прибыл по её приказу в Бишкек, где должен был сложить полномочия. Вместо этого организовал многотысячный митинг в свою поддержку. Он вышел к народу и сказал:
--Я никуда не ухожу. Я  народом. Я с вами.
Но самое главное состояло в то, что он заверил собравшихся, что временное правительство не имеет юрисдикции в Оше и вообще на юге республики, также как и его декреты. Таким образом, он фактически провозгласил раскол на две части и осталось только довершить этот процесс политически. Временное правительство не решилось арестовать его или применить силу. Получилось, что киргизское руководство не контролирует ситуацию на юге страны. Мэр был поставлен в должности прежним президентом, но не может быть смещён в силу отсутствия необходимых ресурсов. В такой сложной политической обстановке пришлось действовать команде Интерпола.
Хорошо отдохнувшие, команда Бринкмана выпив с утра привезенный из Иссык-Кля кумыс, приняла решение начать осмотр с синагоги и православного храм, как заведомо невозможных мест для укрывательства брата президента Бакиева. Было ещё одно обстоятельство, которое способствовало таком решению: больше на территории юга Киргизии не было ни синагог, ни православных храмов.
Пол! Ты будешь занимать беседой священнослужителей, а мы тем временем обследуем помещение,--командовал Бринкман.
--В синагоге спрятаться негде,--ответил Мейсон.—Там как и в мечети там открытое место, без потайных помещений. Но посмотреть стоит. В православном храме спрятаться можно, но вряд ли Бакиев станет укрываться в православном храме.
--Посмотрим.
К синагоге они пришли до начала богослужения и пока Мейсон разговаривал с раввином, осмотрели помещение. Вернувшись они застали раввина беседующего с Мейсоном. Ранний разговор они не слышали.
--Это поколение,--говорил раввин без злобы, а как бы констатируя факт,--свихнулось на компьютерах. Они не понимают, что компьютер—всего лишь рабочая принадлежность. Как стамеска или кувалда. А я не видел кузнеца или плотника, не способного оторваться от своего орудия труда. В принципе, компьютеры до хорошего не доведут. Роднит этих людей то, что они плохо приспособлены к жизни. Впрочем, как и миллионы их сверстников в разных странах, выросших словно в теплице.
Все они дерзкие, неудовлетворённые, равнодушные. О взрослыми им неуютно6 они стараются уйти в себя, как кроты в землю. Не желают, чтобы слышали их разговоры, не знают чем себя занять, отсюда и привязанность к виртуальному миру. Они не знают к чему стремиться и кем стать. Одно хорошо—у них нет кумиров, а плохо то, что у них нет примеров для подражания. Я помню, как в школе мы имитировали тот или иной образ. Правда потом это прошло. И теперь большинство из на предпочитает остаться тем что я есть, хотя и не всегда нравлюсь сам себе.
А теперешнее поколение не стремиться стать ни дипломатом, ни космонавтом, ни председателем банка, ни президентом страны. Пусть этим занимаются другие. Я не могу их понять, хотя мир стал более рационален и циничен и у них есть все основания для пессимизма и очень жаль, что осознание мира пришло к ним так рано. Никто из них не противится сдвигу, произошедшему в сознании их поколения. Они освободили себя от цивилизованного и религиозного бремени, наслаждаясь пустыми развлечениями, убивая в себе радость жизни и, кажется пренебрегая самой смертью. Им чуждо главное—семейные ценности, а ведь они—основа и последняя надежда нации, захлебывающейся  эгоизме.
--Простите, рабби,--прервал его Мейсон—о ком вы сказали в конце? О евреях или о киргизской нации? И не слишком ли вы преувеличиваете, рисуя такую мрачную картину.
--Нет. Говоря о последней надежде нации я имел ввиду нацию не только киргизскую или еврейскую. Всё, что я сказал применимо к любой западной стране. А враги всего цивилизованного пользуются нашими слабостями и потихоньку завоёвывают мир.
--Вы о ком?
—О мусульманах. Я живу в мусульманской стране и вижу, как культура этой страны приходит в упадок. Вся наша, так называемая богема и элита, то есть именно те, кто обязан сохранять цивилизованные ценности, насквозь лжива и считает себя избранной, но отдаёт страну на откуп фанатикам ислама. Они не обращают внимание на их пропаганду. Многие из них погрязли в наркотиках и содомском грехе. Какие высокие образы они способны создать?
--Очень мрачно. Однако, жизнь продолжается, наук двигают, дети рождаются, в синагогу ходят. Учёные что-то изобретают и получают Нобелевские премии. Мы ловим злоумышленников и именно этим занимаемся здесь.
--Вы оптимист, господин Мейсон! Я же не говорю о сегодняшнем дне, а о будущем.—Констатировал раввин.
--Тысячу лет назад некоторые индивидуумы тоже смотрели с ужасом на прогресс науки и поведении людей. Они  и считали, что наступает конец света. А две тысячи лет тому назад люди считали, что все природные явления суть божества, за исключением иудеев, естественно. Через двести-триста лет люди также будут обсуждать своё нынешнее положение и сетовать на молодёжь.
--Вы правы, рабби--заметил Чумак,--но и Пол в чём-то совершенно справедлив. Возьми наш климат. Меняется на глазах. Почему же не может меняться поведение людей?
--Вы о глобальном потеплении?
--Да. Вот учёные говорят, что исчезнет Гольфстрим. Чем это пахнет? Серьёзной проблемой для  Нидерландов. И хорошо, что люди уже сейчас думают как уменьшить эту проблему.
--Гольфстим –не причина. Есть ещё выхлопы, парниковый эффект, да и главные процессы идут под землёй. Океан теплеет от беспокойства магмы и это основная причина. Учёные ошиблись в оценке массы Земли на порядки. На самом деле мы живём на скорлупе. Причём растресканой.—Вступил в спор Бринкман.
--Ну и что!
--А то, что если прибавить больше газа на плитке, яйца вскипятятся быстрее. Процесс может пойти лавинообразно.
--Берт! Ты такой же учёный, как я раввин. Где ты нахватался таких глупостей. Занялся бы своими прямыми обязанностями.
Чумак очень любил дискуссии своих друзей. Трудность для него заключалась в том, что он должен был переводить для Омурбека. Вернее не должен, а считал нужным, иначе то был бы выключен из разговоров. Чумак считал это неправильным, в компании в разговоре обязаны принимать участие все присутствующие—иначе это не компания.
--Сознание, отравленного ядом компьютерного мира,--подал голос раввин, о котором, казалось бы, забыли,--проявляется в том, что мы мало общаемся со своими детьми.
--Не вам это говорить,--Бринкман повернулся к раввину лицом,--во всём мире знают, с какой любовью евреи общаются со своими детьми.
--Это правда,--раввин посмотрел на Мейсона, словно обращаясь за помощью. Но причина была в другом. Он видел перед собой еврея, но не иудея, которому близки религиозные основы. Для раввина неверующий еврей, а он это понял с первого взгляда на Мейсона, был нонсенсом.—Прокричать пропасть между нами и ими, почти невозможно.
--Вы имеете ввиду религию?
--Не только, но и религию в том числе.
--А мне кажется между нами и ими возникла не разность поколении или религиозных ценностей, а разность эпох. До компьютерной и после компьютерной. У нас разный архитип. Я слышал версию, что в загробном мире души людей собираются в общности сообразно тем временам, когда они жили на земле.
--Это правда,--промолвил раввин.—Возможно потому что там попросторнее.
--Берт!—не замечая реплики раввина продолжал Мейсон.—Ты знаешь, чем интересуется твоя дочь? Собирается ли она замуж?
--Собирается.
—Да?
--Иногда встречаемся,--Бринкман усмехнулся.—Как будто ты не знаешь? В основном мы встречаемся на кухне. Знаю, что к ней кто-то ходит и недавно поговорил с ним.  Удивился, что н не знает чем отличается вольт от ампера.
--Вот-вот. У них в головах—мрак,--неугомонный раввин затесался в разговор друзей.—Мне кажется, что поменялось качество не только вещей, но и людей.
--Вы правы,--ответил Мейсон,--но нам пора.
На выходе из синагоги Мейсон был остановлен вопросом Омурбека.
--А вы, Пол, встречали или были знакомы с каким-нибудь евреем из России? Из России потому что я из других стран не знаю.
--Конечно, встречал. Еврей из России помнивший и Сталина и остальных вождей. И что было странным, он стопроцентно был похож на русского но… Еврей, в какой бы стране он не родился, всегда сохраняет черты своей расы, разума и отдалён от менталитета окружающей его среды, как масло от воды. Каким же образом он впитал в себя мышление азиат, проникнутое благоговением перед тираном? Ответ был прост—в бездне российской истории, кровавой и изуверской. Она дремлет в потомках и нынешнего населения, судя по информации, поступающей к нам, и готовая восстать в своей жуткой ипостаси. Прошло очень много времени, чтобы он изменил своё мнение в отношении тирана.
--И он стал демократом?
--Я не знаю, а вот его сын точно не стал. Он углубился в такие глубокие сферы криминала, что отцу даже не верилось. Он стал частью мафии.
--Но общеизвестно, что отцами мафии в Америке были евреи.
--Почему? Итальянцы тоже.
--Ошибку признаю. И что отец сильно переживал?
--Я тебе могу ответить,--Бринкман заметил, что Мейсону не хочется отвечать. Он уже перестал удивляться тому, что люди любой национальности всегда интересуются «еврейским вопросом». Это было не ново. Этот вопрос существовал более двух тысяч лет и конца ему не было видно.—Этот молодой человек имел свою философию и считал, что бандиты и миллиардеры крутятся в одном мире и смысл их физической жизни аналогичен. Он считал, что они плывут на одном корабле, только в разных каютах и если бы не было одних, то не было бы и других. И любой король зависит от сантехника—это его лозунг.
--В чём-то он прав.
--Не знаю. Мне довелось побеседовать с ним и я доказывал, что он попался на крючок.
--Если крючок не колется,--ответил он,--его можно считать удобным. А сорвусь с него, пойду на дно. Так что нужно извиваться. А в общем я доволен.
--Чем?--спросил я.
--Тем, что я—сила, вернее часть силы. Я ведь не в кодле какой-нибудь. Я—в системе. А здесь держи язык за зубами и продержишься долго. До второго пришествия?
--А оно тебе надо?
--Вот сейчас ты в цвет попал! Для нас второе пришествие—это озеро огненное.
--Почитай Библию там всё уже сказано.
--Все умны книги я прочитал в детстве, но такую книгу не встречал. И вообще читать вредно для здоровья.
--И это есть в Библии. Слово в слово. Так говорил Экклезиаст.
--Ты вот что умник,--сказал он.—С жизнью надо дружить. А чем больше философии…В общем много расстройства и сплошная скорбь.---О передёрнул плечами и вышел из дома.
--Вот такой разговор у нас состоялся,--закончил Бринкман.—Ещё вопросы будут?
Чумак смотрел на Омурбека и понимал его чувств. Он после многих лет вернулся на родину, пусть и растерзанную и непохожую на прежнюю, но родину. Он сросся с этой землёй. А что там, в новой земле? Стать как и сын еврея криминальным авторитетом или просто частью системы? А что здесь?
--Тебе не нравиться страна, где ты получил приют?—спросил Чумак, словно угадав его мысли.—Ты хочешь вернутся? Если да, то никаких проблем. Я не претензии и пусть тебя не мучит ложно понимаемый долг передо мной.
--Честно?
--Честно.
--У вас глупая страна. Вы не уважаете друг друга. И не уважаете чужую жизнь, потому что не верите в свою собственную, но…. Я не останусь здесь, потому что не хочу жить в государстве, где много беспризорных детей. У вас тоже есть беспризорные дети но их мало и о них заботятся, пусть и не всегда. У меня нет альтернативы.
По какой причине, когда они зашли в православный храм, священник набросился на них с обвинениями, они не поняли. Мейсон остался на месте, а Бринкман, Чумак и Омурбек быстро осмотрели храм. Нет, подумали они, в это месте Бакиев спрятаться не мог, даже если бы имел такое желание. Они вернулись к Мейсону, который стоял и слушал. От священнослужителя ощутимо разило потом. Пот—это та же моча, только меньшей концентрации. В ближайшее время он провоняется ею насквозь и не помогут никакие благовония. Наверное поэтому Мейсон держался на некотором расстоянии.
--Вспомните, когда вы были в церкви?—священник даже не поинтересовался были ли христианами, а том более православными, пришедшие люди. Более всего по внешнему виду на роль православного христианина претендовал Чумак и ему, очевидно, адресовался вопрос, но он был атеистом. И он ответил:
--Меня, честно говоря и не в обиду сказано, от некоторых священнослужителей с души воротит. Они стали бизнесменами, а вера только подспорье в из делах.
--И со многими вы имели дело?
--Нет.
--То-то и оно. Дело не в таких священнослужителях. Им, как и всем, судья—Бог. А дело в том, что такие как вы, забыли  Нём. Вы правите государствами, забывая, что основа любого позитивного общества—религия, а этот компас выброшен за борт и плывёте вы просто по течению в никуда. А без веры нет ни морали ни будущего. Наука дала знание как зародить жизнь, как продлить её, как уничтожить, мы научились создавать искусственную пищу, вести войны, не используя армии, предотвращать кризисы с помощью политики и. казалось бы, строите всеобщий мир. О вы забыли истину, что все цивилизации вырастали из религии. А теперь получается, что Господь уже не нужен. Только когда понадобиться, будете ли вы нужны ему?
--Но точно также говорят и священники ислама. Точно также призывают подчиняться Аллаху, а в итоге верующие  выходят на смерть. Они несут смерть ни в чём неповинным, случайным людям.
--Вы хотите, чтобы и христиане стали относится к мусульманам и другим конфессиям враждебно, а инакомыслящих убивали. И чем же мы будем отличаться от экстремистов?
--А разве не вы  полторы тысячи лет преследовали евреев и создавали гетто, и убивали? Но это, как говорится дискуссия, которая может длиться непредсказуемо очень долго. Простой фермер, сталевар или мусорщик куда мне ближе, чем отряд священнослужителей. Они встают рано, ложатся поздно, они в трудах, они необходимы. Любая власть зависит от них. А эти утопающие в роскоши священнослужители позволяют себе поучать, как надлежит жить. И призывают отречься от собственности, как тот же Леннон, у которого после смерти обнаружилось почти 300 миллионов долларов на счетах. И он же утверждал, что христианство обречено и непременно отомрёт. И туда ему, дескать, и дорога, тем более что я как он заявил, сейчас куда популярнее Христа. Таких аналогов много. А что делают мусульмане? Я не большой приверженец Христа и христианства, но как мусульмане восстали против оскорбления Магомета в какой-то газетёнке? Могли бы вы так объединиться в отношении Христа? Нет.
--Игорь! Это уже перебор.
--Нет, не перебор. Уж если я –атеист, говорю о ценности христианской культуры, то ей действительно грозит опасность. Я ведь не защищаю религию с её поклонением идолу, я говорю о культуре. Что ждёт нашу смену, чьё сознание исковеркано новой культурой? Что ждёт наших девочек? Иногда мне кажется, что в будущем твоя дочь Берт одинока, издёргана, бездетна. Она, наверняка, куда умнее и смышлёнее наших жен, но в ней нет стержня. Станет чьей-нибудь подругой, потом другого, потом—третьего, а после--несчастливой матерью, которая будет не ладить со своими детьми, не лучше, чем мы. И ты не сможешь ей ничем помочь, потому что не сможешь бороться с целым пластом сознания новой эпохи. Сознания, отравленного ядом компьютерных миров.
--Полностью с тобой согласен, Игорь!—Мейсон внимательно слушал Чумака и одобрительно кивал голой.—Ты повторяешь меня, только другими словами. Однако, послушаем священника, он всё время хочет что-то сказать.
--Земные утехи,--торопливо заговорил священник, словно боялся, что ему не дадут высказаться,-- стали для вас выше небесных благ, а качество жизни предпочтительнее её святости. Вы планомерно громите всю христианскую основу общества и публично выгоняете все символы этой основы из школ. Молитвы в школе, по мнению юристов, нарушают Конституцию. А вот порнофильмы ничуть не вредят молодёжи. Напротив, им прививают терпимость ко всем образам жизни, проповедуют им «свободу», обозначают грех, как болезнь, а священника подменяют психоаналитиком. А то, что они уже не ведают о борьбе христианства за чистоту жизни, никого не беспокоит. Выросло новое поколение, для которого христианская культура—вовсе и не культура, а культурой считаются наркотики, гомосексуализм, матерщина, порнофильмы. Это абсолютно привычные для них явления. И что же ждать от этого поколения? Каких свершений?
--Но  в России, на радость всем вам, ввели в школьное образование основы православной религии.--заметил Чумак.
--И кто на них обращает внимание?—Православный священник искренне был возмущён.
--Я отвечу,--Чумак  был решительно настроен к «бою».--Члены, наверное, различных молодёжных организаций типа »Наши», которые на самом деле являются зародышами фашиствующих элементов.
--Вы не правы. Ведь не все состоят в этих организациях.
--Не все. Но какой пример подают другим. У них же все блага от власть придержащих и явная поддержка Церкви. Совершат проступок, а потом ложно каются и готовы к новому. Это—не по христиански. Это—не по любви к людям. Я лишний раз убедился, что решающим фактором в любви является головной мозг, а не спинной. Наверное, поэтому люди ассоциируют секс с любовью. Вы не можете отрицать, что никакая это не любовь. Звери занимаются тем же самым, но любовью этот процесс у них не считается.
--У вас что, нет ничего святого?
--Как вы относитесь к святому я видел в Москве. Я гулял по городу и увидел церковь, а рядом асфальтовую площадку. Но по христианскому обычаю возле церкви всегда располагались могилы. Заасфальтированные могилы! Интересно получается у вас: с одной стороны—святая, благочестивая Русь, корни которой проросли в наше время, а с другой—бесчеловечное, тёмное сознание, напрочь беспринципное. Это погубило Российскую империю, погубило социалистическую, погубит и нынешнюю уже никакую, где вся национальная идея свелась к спасению собственной шкуры и крыши над головой. Вы переняли псевдокультуру Америки и будете расплачиваться вместе с нею. У вас появился тот же менталитет и дай вашим деятелям участок в виде подходящего для них кладбища, они и дискотеку на нём соорудят, и казино, да и ничем не побрезгуют. К сожалению то же самое твориться с Церковью и в Украине. Все вы мазаны одним миром.
А посмотрите на   кладбища в западных странах! Они ухожены, их берегут, никто их никогда не снесёт, потому что это святое место для верующих и неверующих. Да, в России есть ухоженные кладбища, но это для элиты. У там же любое кладбище, да вы ,наверное и сами видели, сохраняется с  любовью.
--Так может говорить только ненавидящий свою родину человек.
--Старая песня. Кто не с нами—тот против нас! Придумайте что-нибудь поновее. Можно быть верующим человеком, но не религиозным. Молиться можно предоставить шибко верующим. Кроме того, я, как уже говорил, с недоверием отношусь к церкви, которая превратилась в коммерческую структуру, где принцип наживы получает свою лицемерную индульгенцию. Религиозных людей питает христианский идеал, к которому они постоянно устремлены. А вас? Когда меня  в кабинетах, как в вашей церкви, встречают радушно, приветливо и внимательно—это вселяет в меня сомнения в искренности таких людей. Я даже опасаюсь таких людей. Нельзя всех привечать искренне. Это удел людей насквозь лживых, либо патологически трусливых. Ни тем, ни другим довериться нельзя.
--Я не желаю с вами разговаривать,--православный священник отвернулся от Чумака и направился к амвону.
--Пошли отсюда, Игорь!—Бринкман взял Чумака за плечи и ласково повёл к выходу.—Ты их всё равно не переспоришь! Да и не надо. Если человек с детства был атеистом, он и останется и на всю жизнь, а если…
--А разве обратное не возможно?
--Думаю, что нет.
--А ты спроси у Омурбека?
--О чём?
--О атеизме и вере. И должен заметить что среди нас есть и неверующие люди. Неверие это началось по-разному, но результат оказался единым.
По дороге к мечети, Чумак и начал этот разговор, чтобы Бринкман со слов Омурбека понял, что не всегда «рождённый ползать, летать не может».
--Игорь Анатольевич совершенно прав. Если он с рождения был атеист, то я наоборот, верил в Аллаха. В детстве произошло событие, которое разрушило мою веру. Мы с отцом летели куда-то в Узбекистан. В самые атеистические времена в Средней Азии вера в Аллаха всегда была на первом мете, даже у номенклатурных работников. У трапа самолёта собралась  толпа молящихся людей, которые просили Аллаха о удачном полёте. Вдали от коленопреклонённых людей стояли два муллы, равнодушно взиравших поверх голов на тех, кто взывал к Всевышнему о благополучном перелёте.
--А почему не молятся муллы?—спросил я у отца.
--Они ближе к Аллаху и наверное, знают его планы,--ответил отец и его губы тронула лёгкая лукавая улыбка. Эта улыбка и отразилась в детской душе и зародила первые сомнения в истинности веры. А когда мне исполнилось 20 лет, я полностью убедился, что религия является уздой для повиновения глашатаям, которые проповедуют эту религию. Я не знаю, но наверное поэтому и подался в органы правоохраны.
--Но я же видел, как вы по-мусульмански приветствовали своих сородичей,--Мейсон считал, что от религии отступить не возможно,хотя, в принципе, был неверующим, но соблюдающим законы иудейской религии.
--Тебе ли говорить об этом,--вмешался Бринкман.—Поколебалась вера у человека, значит он нашёл другую веру. Ведь неверующих людей нет. И атеизм—тоже вера.
Искать мечеть не составило труда. Их было множество и они зашли в ближайшую. Наставник впустил их, хотя и приказал снять обувь и пройти в отдельную комнату, чтобы не смешиваться с верующими. Осматривать мечеть не имело смысла—спрятаться здесь было невозможно. Имам, когда узнал, что среди присутствующих есть представители западных стран, сразу обрушился на цитадель зла—США.
--У Америки нет будущего. Раньше её объединяли консерватизм и христианская религия. Консерватизм убит псевдокультрой, насаждённой шайтаном, а христианство подменили сотни суетных сект. Страну захлестнул поток нелегальных пришельцев, их миллионы. Они приехали за долларом, их цель-- не укрепить Америку, а составить личное состояние. Вы это знаете лучше меня. Эти люди не ведают истории страны, её традиции, им наплевать, кто президент и кто сенатор и что будет завтра. Главное для них—собственный желудок, личный дом и автомобиль. Прежние ценности Америки умерли, как и те, кто их создавал. Раньше Америка была плавильным тиглем всех рас, сейчас—сборище группировок и национальных общин. Наши же люди прибывают туда не за этим. У них есть цель и пройдёт совсем немного времени и они подкосят ноги исполина, он рухнет. И попытается договориться с нами. Но—напрасно! Они опоздают. Им помешают разногласия и либерализм, трусость и меркантильность. Мы мусульмане, не войдём в этот их суррогатный мир. Мы будем диктовать всё и всем! И наша задача—не в социальном, а в религиозном объединении. Социальное происходит сейчас, религиозное—задача грядущего столетия. Мы должны быть едины и непримиримы, избегая разнотолков Корана. Разнотолки будут тягчайшим преступлением. Наша суть—абсолютная нетерпимость к инакомыслию.
К сожалению многие уважаемые люди ещё не сознают, что мы должны показать Америке крепкие зубы уже сегодня. Мол такое нам сейчас не выгодно, сопряжено с риском. И появляется авиабаза в нашей стране, а вместе с ней и отряд людей, погрязших в пороках и пьянстве. Они не хотят соблюдать законы нашей земли, да и свои собственные тоже. Они ослеплены своим могуществом и не принимают в расчёт, что живут на чужой земле. Они—агрессоры.
--Почему агрессоры? Разве они хотят захватить вашу землю?
--В стране, где живёт пять процентов населения планеты, а военный бюджет составляет 50% от затрат на всё мировое вооружение, конечно же является агрессором. Вспомните, сколько составлял военный бюджет США, когда они противостояли вооруженному до зубов СССР?
--Не знаю.
—Четыреста миллиардов, а сейчас эта сумма только на один квартал.
--И откуда вы всё это знаете?
--В отличие от вас мы интересуемся статистикой и читаем то, что проповедуют наши учителя. Знаем также, что экстремисты взращённые Америкой и слепо повиновавшиеся ей, теперь превратились в самостоятельную силу и действуют против вас. Да, они напичканы вашей агентурой, но  надменные приказы остались в прошлом, настала пора отчуждённости, тонких интриг, теневых комбинаций и в лучшем случае временных договорённостей.
Мейсон сразу же вступил в противостояние и никто не оспаривал его права на первую скрипку.
--Да, мир вступил в новую фазу глобального противостояния, грянула очередная мировая война. Чьё имя—глобализм. Вместе с  тем реакция мирового сообщества беспечна. 75% населения планеты обитает в Евразии, на её долю приходится шестьдесят процентов мирового ВВП и около трёх четвертей всех энергетических запасов. Интересы Америки находятся в Евразии и эти интересы неуклонно реализуются, потому что правительства этих стран не спешат к политическому объединению. Конечно, в силу различных причин: различие политического строя, экономик, расовых предубеждений и так далее. И вообще особняком стоит проблема, которую затронули вы, уважаемый имам--проблема мусульман-фанатиков. Именно фанатиков, а не вообще мусульман.
Вообще-то мусульмане-фанатики представляют для США и западных стран опасность надуманную и хлипкую, чья деятельность непомерно раздута и совершенно не отвечает реальным возможностям новейших толкователей ислама, пускай и безоглядным экстремистам. Естественно, для США и Европы эта опасность различается по степени реальной жизни. Европа уже наводнена ими и может вскоре превратится в мусульманский протекторат, а США—самая могущественная держава мира,  не исключает опасности со стороны террористов, но эта опасность в основном нагнетается политиками. Политики люди непредсказуемые и противоречивые. Например, канцлер Германии Меркель вдруг сама заявила, что попытка построить в Германии мультикультурное общество потерпело полный крах, хотя совсем недавно заявляла обратное. Хотя  сама Меркель не может не понимать, что даже говоря на немецком с вернхнесаксонским акцентом, живущие в Германии турки и марокканцы не станут немцами. Это один ноль в вашу пользу имам.
Просто политики пытаются предложить хоть какую-то видимость решения вставшей перед Германией да и всей Западной Европой, проблемы. Любой живущий в Германии, Франции или Голландии турок всё равно считает себя турком. А проживающий в Нью-Йорке потомок нигерийцев, приехавших в страну более 50 лет назад, называет себя не американцем, а афроамериканцем. А живущий в Бирмингеме пакистанец считает своим братом и соотечественником не соседа-англичанина, а мусульманина, с которым вместе ходит в мечеть на пятничную молитву.
Однако немецкие политики, требуя от иммигрантов, чтобы они хотя бы старались изучать язык своей новой родины, лишь оттягивают момент, когда  управлять страной через лет 50-100 будут не их дети, а дети турецких и марокканских иммигрантов. Начиная с послевоенного «плана Маршалла», в разрушенную Германию закачивались огромные массы денег, восстановление разрушенных городов и заводов требовало рабочих рук, но стране, потерявшей на фронтах миллионы мужчин, людей не хватало.  С 1961 года именно турецкие «гастарбайтеры» поехали в нее мощным потоком. При этом немецкие идеологи иммиграции надеялись организовать подобие «мигрантской ротации», при которой, поработав в Германии 3–4 года, приезжие возвращались бы домой и заменялись новыми работниками. Но возвращаться назад никто из приезжих не захотел, в результате Германию и другие страны Западной Европы, переживавшие послевоенный бум, заполонили молодые одинокие турецкие и арабские мужчины с метлами и лопатами в руках, водившие мусоровозы, строившие небоскребы и жившие отдельными сообществами в городских трущобах.
В быстро появившихся при них мечетях-джамиях проповедовали привезенные из Йемена и Саудовской Аравии муллы. Они учили иммигрантов, что хотя они живут в . земле неверных, но должны помнить и блюсти законы и обычаи «дар аль-ислам», земли ислама, где были их корни. И сообщали, что когда-нибудь эта европейская земля станет территорией ислама. Власти Саудовской Аравии негласно оплачивали переезд мулл в Европу для работы с единоверцами-суннитами, обеспечивали книгами медресе, за свой счет арендовали для них здания.
Их дети пошли в школы, что тоже стало неожиданной проблемой. Турецкие и арабские мальчики, приученные муллами относиться к женщинам как к людям второго сорта, не терпели женщин-учителей, поэтому они плохо учились и по окончании школ образовывали особый пласт неимущих и низкооплачиваемых «новых европейцев», способных выполнять только неквалифицированную работу. Но все они выписывали из Турции или Марокко жен, заводили несколько детей и, получая от правительства минимум по 1500 евро социальных пособий, могли не перетруждаться, поскольку на простую жизнь денег хватало.
-- В Голландии из таких людей муллы вербуют боевиков для «Аль-Каиды» и направляют в Афганистан воевать против натовских войск.—вставил реплику Бринкман.-- Пару лет назад там солдаты антиталибской коалиции взяли в плен нескольких талибов, которые были перед заброской в Афганистан подготовлены в медресе Роттердама.
 --При этом иммигранты склонны винить в своих проблемах германское общество,--продолжил Мейсон,-- которое якобы из соображений ксенофобии и религиозной нетерпимости не позволяет им занимать высшие ступени социальной лестницы. Из-за недостаточного уровня образования лишь незначительная часть иммигрантов способна заниматься научными исследованиями и конструкторскими разработками, создавая высокотехнологичную продукцию — автомобили, локомотивы, самолеты, вооружения, которыми пока что еще выделяется в Европе Германия.
Это также провоцирует недовольство в обществе, поэтому в течение последних лет на парламентских выборах практически всех стран Западной Европы растущей поддержкой пользуются правые партии, выступающие за ограничение иммиграции из мусульманских стран и ограничения в предоставлении им гражданства. Правые уже заметно укрепились в Голландии, Бельгии, Франции, Дании, Швеции, Германии.
--А как обстоят дела в Украине?—Чумак не мог не задать этот вопрос, потом что совсем недавно столкнулся с проблемой в Крыму.
---Украина, также как и Россия  отстает от этнорелигиозных процессов, идущих в Западной Европе, примерно на 10–15 лет. Вернее, те результаты, которые сегодня видны во Франции и Германии, неминуемо проявятся в Украине и России через это время.
--А разве я не об этом же говорю,--имам был доволен сказанным Мейсоном и не скрывал этого.—Вскоре мир будет мусульманским и никакая война США, которая ведётся против мусульманского мира, не предотвратит это положение.
--Да, Америка воюет и она признаёт это открыто. Однако с кем и для чего? Почему не задали этот вопрос вы, уважаемый имам? ДДа,нынешняя Америка уже не та, что была пятьдесят лет тому назад. В той Америке была создана культура и произведения, вошедшие в сокровищницу человеческих базовых ориентиров. А сейчас в США не известны Джек Лондон и Марк Твен, Курт Воннегут и Скотт Фитцджеральд. Зато кипят восторги перед спекулятивной макулатурой ниспровергателей всей выстраданной истории человечества и религий, чьи опусы—удобрение для дальнейшего произрастания на нём высокотехнологичных блокбастеров, естественно, воспитанных идеями демократии и либерализма. И почему-то никто не хочет вспомнить слова писателя-предсказателя: «Если вы отказываетесь от Бога, вам придётся поклониться Сталину и Гитлеру». И добавлю любому мулле, исповедующим смертоубийственную религию уничтожения инакомыслящих. Нужно вспомнить и слова  писателя древности, Софокла:
--Нужно дождаться вечера, чтобы понять, каким чудесным был день.
--Приято находиться в компании такого интеллектуала—заметил Чумак. --Действительно всё так ужасно, как пророчествует имам?
--Кроме того,--не унимался Мейсон—вы уважаемый имам, совсем забыли о Китае. От он-то действительно претендует на мировое господство, а не вы, со своей жалкой средневековой философией и отсутствием технологий. И ещё немного о Америке, на основе анализа поведения беженцев. Не всех потому что основная масса составляет еврейскую диаспору. Среди них есть конечно «выродки», но их беда в том, что они росли в странах, где в психологии народа существовал общий стратегически подход к жизни: украсть побольше денег, а когда появилась такая возможность, то переехать с капиталом подальше от родины. Подсознательно это суть жулика. Вы спросите, а в чём суть американца, так как среди нас имеется прослойка из других стран? Американская концепция—сосредоточение власти над ресурсами, отделение от общей массы полезных специалистов и руководство миром с помощью ресурсов и денег. Тут я должен признать, что анализ совпадает со сказанным имамом. К сожалению.
--Пол! Ты обещал о Китае,--напомнил Бринкман.
--О Китае. Китайцы мыслят иначе. Их сущность –в терпении и прилежании. Власть над миром он хотят захватить тихой сапой. Китайцы как в Европе, так и в Штатах смиренны и незаметны, но извлекаемые ими прибыли огромны. А вот мусульмане—сила иной природы. Их религия молода и агрессивна, как было агрессивно и христианство. Их поход на белую цивилизацию—иудо-христианскую цивилизацию—будет безжалостен, захватчикам никогда не придёт в голову заботиться об угнетённых. И если их духовные вожди скажут им о необходимости истребить неверных, не взирая ни какие собственные жертвы,--что ж, на то воля Аллаха. Преобладая, они не потерпят равенства религий и отличного от их взгляда на жизнь. Европейцы в данном случае и вовсе не в счёт. Их просветительство, христианская терпимость, традиции аристократии—увядают вместе с ними.
--Он говорит сущую правду,--убеждённо проговорил Омурбек,--а что касается криминальных наклонностей, которые вы высказали ранее, то я не согласен. По своему опыту знаю, что криминальные наклонности выявляет сам факт эмиграции, основанный на мотивах, лежащих вне политических. В основе криминала—авантюризм натуры, что к политике не имеет никакого отношения.
--Молодец, Омурбек!—первым воскликнул Мейсон.—Да, в изгнании авантюрные натуры проявляют склонность к криминалу. Я хочу только добавить, что и среди политиков встречаются авантюрные натуры.
--Конечно. И довольно часто. К примеру Ленин, Сталин, Гитлер, Пиночет, Мао, Пол Пот и сочетание авантюры и политики грозят народу массовыми истреблениями.—высказал Чумак.
--Но мы отвлеклись от темы. Если уважаемый имам ещё не понял, что захват мира мусульманами совсем не обязателен и пример Европы, ещё ни о чём не говорит, то пусть наслаждается своими несбыточными мыслями и грезит о мировом халифате. Примеры из истории говорят, что такие образования недолговечны. А нам пора идти.
Выйдя из мечети, Бринкман снова стал руководителем.
--Куда теперь, Омурбек?
--В Джелалабаде остались два даоисских храма и только там может скрываться Бакиев.
--Почему?
--Интуиция.
--Хорошая штука. Если все согласны, то в Джелалабад.



         






            Г Л А В А  10

Джелалабад—второй по величине город в южной Киргизии. В начале 20-го века—это типичная деревня с древними мечетями. Главной достопримечательностью являются лечебные источники. Они считаются святыми и к ним ежегодно стекается много паломников. По преданию, именно здесь находится источник, который посещал пророк Аюб( библейский Иов). В Джелалабаде было около 20 предприятий лёгкой и пищевой промышленности, машиностроения и производства строительных материалов. Сейчас почти все они закрыты, также как и учебное заведение. Действует краеведческий музей, который содержится за счёт бюджета. Всесоюзную известность Джелалабад получил благодаря своему курорту с термальными водами и лечебными грязями. Сейчас курорт захирел без денежных инвестиций, хотя благодаря деньгам местных бизнесменов, влачит жалкое существование, обслуживая этих самых бизнесменов.
Омурбек привёл бригаду Бринкмана в городской отдел внутренних сил, в котором ранее работал. Нашлись сослуживцы, которые его помнили и расспросам, казалось, не буде конца. Наконец, Омурбек представил своих попутчиков и поток вопросов только увеличился. Он отвечал и когда поток вопросов превратилс в высыхающий ручеек, задал свой вопрос6
--Сколько у вас даоисских храмов осталось?
--Всего два—один заброшенный и один действующий.
--Они там же и расположены, где были и раньше?
--Конечно, куда им деваться. А тебе зачем?
--По поручению Интерпола выполняем одну работу, не связанную с криминалом Ну, ребята, до встречи. Мы проедем в действующий храм.
--Могут не пустить. Сразу скажи что из Интерпола, а наших они не жалуют.
--Понял. Спасибо.
Они вышли на улицу сели в джип и Омурбек, который знал дорогу к храму, сел за руль. Храм открылся перед ними неожиданно. Прямо перед собой они увидели широкие красные ворота даоисского храма, возникшего словно мираж, на фоне вечернего неба. Они прошли внутрь никого не встретил. Полюбовались на возвышавшуюся над амвоном статую богини и зашли в покой, в котором шла заупокойная служба. Перед уставленным подношениями алтарным столиком на круглых молитвенных подушках сидели шестеро монахов, нараспев читая молитвы. У входа стояли несколько мужчин и женщин, видимо родственников усопшего. Сзади стоял пожилой монах и со скучающим видом наблюдал за церемонией.
--Давайте осмотрим помещения,--предложил Бринкман. Они отправились обследовать храм и вскоре убедились, что задача куда сложнее, чем они себе представляли. Владения храма включали довольно обширную территорию. Монахи и послушники попадались на каждом шагу, мешались с мирянами, которые рассматривали различные статуи и стенные росписи. Они осмотрели почти все помещения и поняли, что разыскать брата президента в таком скопище людей было практически невозможно.
--Его здесь нет,--уверенно заявил Мейсон.
--Почему?—поинтересовался Чумак.—Ведь нам монах-конфуцианец говорил, что он не буддист. Или ислам, или—даоизм. Другой веры у него не может быть. Ведь монахи, как и христианские попы хорошо знают убеждения сильных мира сего.
--Может ты и прав, Игорь, и потому я думаю настала пора расспросов,--примирительно проговорил Бринкман.—Омурбек! Поработаешь переводчиком?
--С удовольствием.—Они вернулись в помещение, где проходила заупокойная служба и Бринкман подошёл ко всё также скучающему монаху и показал фотографию брата бывшего президента.
--Я инспектор Интерпола, а это мои помощники. Мы разыскиваем государственного преступника.
 Тот отшатнулся, но уверенно произнёс:
--Нет, я его не видел. Я уверен, что ни один человек с такими приметами не приходил к нам в храм ни сегодня, ни вчера, ни неделю назад.  Всегда стою у главных ворот и не упустил бы человека, изображённого на фотографии. Извините, но я должен блюсти заупокойную службу. Люди платят деньги за это.—Монах помолчал, затем почем-то добавил.—Разумеется большая часть идёт на покрытие расходов, связанных с церемонией сожжения умерших бездомных и нищих бродяг, лишённых поддержки государства. И это только одно из богоугодных дел, совершаемых храмом.—Видимо монах принял их за одну из налоговых служб.
--Вы нас неправильно поняли,--Бринкман спрятал фотографию в карман.—Мы не налоговая служба. Мы осмотрели ваши помещения и хотели бы посмотреть и мертвецкую или как там она у вас называется.
Монах побледнел и явно испугался.
--Я провожу вас, но обязан известить настоятеля.
--Конечно.—Монах протиснулся к столику и наклонился к настоятелю, который был занят в заупокойной службе и шепнул ему несколько слов. Тот с каменным лицом кивнул в ответ и монах подошёл  Бринкману. Подозвав послушника, монах сказал:
--Он отведёт вас в келью с мертвецами, а мне нужно остаться до конца заупокойной службы.
Послушник повёл их в небольшое помещение и толкнул тяжёлую дверь. На голых досках лежали тела с ног до головы покрытые дешёвой холстиной. Послушник потянул воздух носом и скривился.
—Хорошо, что завтра их сожгут. Они быстро разлагаются, ведь на юге жарко.
--Поднимите холстину на каждом покойнике,--приказал Бринкман.
Приподняв край холстины над телами покойников, послушник отошёл в сторону. Чумак и Мейсон включили фонари и осмотрели усопших. Никого похожего на Жаныша здесь не было.
--Я и не надеялся найти его в этом храме,--заявил Мейсон.
--Ты уже говорил об этом, но лучше, что мы проверили,--ответил Бринкман.
-А не может он находиться в какой-нибудь келье?—Чумак вопросительно посмотрел на Бринкмана.
--Мог,--ответил Бринкман.—Тем более, что монах побледнел, когда я показал ему фотографию и испугался.
--Ты не прав,--вмешался Мейсон,--он побледнел и испугался, потому что узнал, кто изображён на фотографии. И, очевидно, решил, что на храм будет совершён милицейский налёт с целью обыска. А это потеря имижда и заработка. И ничего другого. В противном случае настоятель лично проводил нас в мертвецкую, а так как он ничего не боялся, то поручил это послушнику.
--В мертвецкую, но не в кельи,--не сдавался Чумак.
--Игорь! Ты заметил какой высоты у них статуи богов и богинь?
--Заметил.
--В таком случае не составило бы труда спрятать в них человека и не занимать келью.
--Согласен, но статуи—святыни и ни один монах не позволит осквернять их.
--Конечно, не позволит, но спрятать мог и не монах, а послушник. Я проверил, когда мы осматривали статуи и не нашёл ни одной дырочки для воздуха. Можем смело покинуть монастырь, но я хотел бы побеседовать с настоятелем.
--Зачем?
--Ради удовлетворения своего любопытства. Разве вы не заметили перед входом в храм, подносов, заставленных фруктами?
Действительно они вспомнили, что перед входом, немного в стороне, возвышался помост, на котором возвышались деревянные ящики и вазы с фруктами. В ящиках рядами лежали похожие на игрушки поделки из бумаги—домики, колесницы, самая разнообразная мебель и стопки одежды, сделанной из бумаги. Тогда они просто не обратили на это внимания, так как целенаправлен шли в храм. Теперь же, после вопроса Мейсона, заработало свойственное каждому, причастному к органам человеку, боковое зрение. Бринкман, ни слова не говоря вернулся в залу для заупокойных обрядов и подошёл к монаху.
--Передайте, пожалуйста, его преподобию, что мы хотели ы встретиться с ним.
--Передайте также,--вставил Мейсон,--что не будучи поклонниками даоизма, мы глубоко интересуемся им и хотели бы получить наставления для постижения скрытых от непосвящённых мыслей этого вероучения от такого выдающегося и авторитетного лица, как его преподобие.
Монах поклонился и начал движение в сторону настоятеля.
--Где ты научился так говорить, Пол?—восторженно проговорил Омурбек.—Даже коренной житель не скажет лучше.
Ответить Мейсон не успел, подошёл монах и попросил следовать за ним. Ни пришли в скромную келью, куда вскоре пришёл и настоятель. Монах снова поклонившись, вышел.
--Кто вы я уже знаю. Почему вы захотели встретиться со мной?
--Да. Мы ищем государственного преступника и почти наверняка знаем, что он прячется в каком-то храме.
--Но вы забыли о православии, иудаизме и мусульманстве.
--Нет. Не забыли,--по общему согласию беседу с настоятелем вёл Мейсон.—В православии он быть не мог, так как не исповедует этой религии. Тем более в синагоге. Что касается ислама, то мы тщательно проверили эту версию, обошли мечети и убедились, что ни одна мечеть не прячет беглеца. Логически остались тлько даоисстские храмы.
--Он исповедует даоизм?
—Навряд ли.
--И всё-таки вы решили, что он прячется именно в даоисстском храме?
--Да, но не будем обсуждать это, потму то его у вас нет.
--Я  знаю, что иногда преступники переодеваются в нищенствующих монахов. Это прекрасное прикрытие, позволяющее им  свободно передвигаться по стране в любое время дня и ночи.
-Наш переодеваться не будет. Уровень не тот. Удовлетворите наше любопытство, преподобный отец. При входе в храм мы увидели помост, на котором располагались фрукты и бумажные поделки. Для чего?
--Эти деревянные тумбы или ящики—жертвенники. По старинному китайскому обычаю они ставятся в начале седьмого месяца  честь усопших, чьи души пребывали среди живых во время праздника мёртвых.
--А что такое седьмой месяц?—спросил Бринкман.
--Это лунный календарь,--пояснил Мейсон.—И почти как у всех религий вера в загробную жизнь.
--Да. Но  это более реальный день встречи мёртвых и живых, чем христианский день почитания могил,--уверенно заявил настоятель.
--Ну, это дела вкуса,--уточнил почитатель протестантизма Бринкман.
--Возможно.—высокомерно продолжил настоятель.—Так вот этот конфуцианский обычай соблюдался много веков во всех монастырях, где исповедовали учение Конфуция. Мёртвые могли отведать  приготовленной для них пищи и выбрать что-нибудь из одежды. На тридцатый день седьмого месяца, в день окончания праздника мёртвых, остатки еды раздавались беднякам, жертвенники и бумажные поделки сжигали и они, дымом возносились к небу, переходили в мир Иной. Праздник мёртвых напоминал людям, что смерть есть нечто окончательное и бесповоротное, поскольку ежегодно в определённое время усопши возвращались на землю и несколько недель проводили среди тех, кто им дорог.
--Но это—Конфуций,--неугомонный Мейсон демонстрировал свои познания,--а вы ведь приверженец учения Дао?
-Даоизм продолжает то, на чём заканчивается конфуцианство, объяснил настоятель.—Конфуцианство разъясняет, как должен жить человек будучи членом организованного общества. Даоизм же объясняет отношение человека к Вселенной, чьей крохотной частицей является человеческое общество.
--Хорошенький день Мёртвых!—воскликнул Чумак.—Как будто мы на кладбище! Мне кажется, что могилы колыхаются.—Атеист Чумак даже отнёсся к рассказу настоятеля с юмором.
--Это вам только кажется,--отпарировал настоятель.—Но почему как будто?. Разве мы не живём на кладбище везде и всегда. Мёртвых неисчислимо больше, чем живых. Нас, живых, они только терпят. С мёртвыми лучше поддерживать добры отношения.
--Бесспорно,--констатировал Мейсон.
--Среди вас я вижу местного жителя и он, не сомневаюсь видел в домах некоторых жителей картины »изображение гор и озёр».
--Видел,--подтвердил Омурбек.
--Для чего?—продолжил настоятель.—Они покупают эти картины полагая, что эти свирепые демоны защитят их от зла, обеспечат долгую жизнь и дадут много сыновей. Это--буддисты, согласно учению которых отношение мужчины и женщины воспроизводят соития Неба и Земли и в результате в этом усматривают средство достигнуть спасения.
--Глупые предрассудки,--заявил Мейсон.—хотя в изначальном учении Будды есть немало возвышенных мыслей. Н как же в, приверженец даоизма, рассуждаете о буддийском идолопоклонстве?
--Вы сами и ответили на вопрос—есть много хороших мыслей. А вообще китайцы, а я из племени дунганов, которые принесли сюда сначала конфуцианское учение, а потом и даоизм. Я думаю, что и буддизм поник к нам из Китая. До границ с Индией далеко, хотя, наверное, миссионеры преодолевали и не такие расстояния, а побольше. Так вот китайцы всегда терпимо относились к различным учениям. Они даже к добрачным отношениям мужчины и женщины проявляли благосклонность, но не женщине, которая собиралась стать женой. Причина, наверное, заключалась в том, что отношения с проститутками и свободными женщинами является личным делом человека, а брак касается всей семьи, в том числе и предков, которым об этом торжественном событии сообщают с должной церемонией. Осуществление этого союза до того, как о нём официально сообщено предкам, было серьёзным оскорблением предков, доказывающий преступный недостаток набожности.
Китайцы с незапамятных времён классифицировали отсутствие набожности по отношению к родственникам, как живым, так и умершим, преступлением на религиозной почве, карающейся смертью в самой суровой форме. Преклонение является краеугольным камнем религиозной жизни конфуцианцев, даоисстов и буддистов. В каждом доме имелись специальные помещения—храм предков—где стоял алтарь и хранились деревянные дощечки, на которых обитали духи умерших членов семьи. Глава семьи сообщал этим духам о важных событиях в жизни семьи и время от времени в жертву приносилась пища.
Таким образом, умершие продолжали принимать участие  делах живых и единство семьи пересекало барьер между жизнью  смертью. Поклонение предкам было причиной, по которой осквернение могил считалось тяжким преступлением. У них, китайцев, даже был закон, перешедший к нам и был в силе до установления власти большевиков и вернувшийся к нам после падения их власти. Он гласил: «Все виновные в разрывании и разрушении чужих могил до уровня, на котором становится виден находящийся там гроб, наказываются 100 ударами и вечным изгнанием. Всякий, кто  после откапывания открывает гроб и вынимает лежащее там тело, наказывается смертью удушением». Разве есть что-то подобное в христианской религии?
--Конечно. Мы тоже почитаем могилы.—Вступился за христианство Бринкман.
--Есть,--подтвердил настоятель,--а  тем не менее кощунствуете и оскверняете могилы. Как видите, в нашем учении присутствуют многие положения из других религий. И всё же подчиняясь строгой дисциплине, я поддерживаю своё земное существование и потому не подвержен простуде и другим заболеваниям.
--И что же это за дисциплина?—спросил Мейсон заранее зная ответ.
--Учение Дао.
--Значит вы верите в возможность достижения бессмертия в этой жизни?—разочарованно спросил Мейсон.
--Нет, конечно!—ответил настоятель.—Каждый человек бессмертен, только пока он живёт в своих потомках. Небеса ограничили человеческую жизнь продолжительностью в несколько десятков лет, а все попытки продлить её сверх этого предела искусственными средствами—бесполезны. Но мы должны стремиться к тому, чтобы прожить отведенный нам срок, пребывая в здравом уме и в здоровом теле.
--Прямо как  Павка Кочагин!—воскликнул Чумак, но его, за исключением Омурбека никто не понял.
--А этого можно достичь,--невозмутимо продолжал настоятель,--только придерживаясь более естественного образа жизни, особенно правильно питаясь. Будьте внимательны к своему питанию.
Настоятель посмотрел на Мейсона, подумал и задал неожиданный вопрос:
--Вы любите рыбу?
--Да.
--Вот в чём дело и поэтому вы склонны к полноте. Рыба засоряет организм. Она замедляет циркуляцию крови и это оказывает дурное влияние и на нервы. Именно это и заставляет вас видеть и слышать вещи, которые не существуют. Правда рыба оказывает благотворное влияние на ваш ум. И всё же я посоветовал бы вам есть ревень—он очищает кровь.
Чумак, Омурбек и Бринкман уже устали наблюдать за философским диспутом. Но интерес Мейсона был неподдельный и они продолжали молча наблюдать. Мейсон и сам чувствовал, что пора закругляться, но хотел пояснить лично для себя ещё пару моментов. После паузы, пока он переваривал совет настоятеля о пие, спросил:
--Возможно, чтобы в стенах храма водились приведения и как к этому относится даоизм? И второй вопрос—правда ли, что некоторые монахи под видом отправления ритуалов тайно организуют разнузданные оргии, вынуждая молодых девушек принимать в них участие?
--Даоизм относится к приведениям точно также как христианская, иудейская и мусульманская религии. Тени предков могут присутствовать в нашей жизни, но они никогда н потревожат живых. Что касается вашего второго вопроса—то это полнейшая чушь! Подумайте сами, как монахи могут устраивать какие-то оргии при строжайшей диете? Какие уж там оргии, когда нет сил.
Неожиданно в беседу вмешался Чумак, который заинтересовался рисунком на стене.
--А что это за небольшой круг там на стене?
--Этот небольшой круг—символ Вселенной по даоизму. Он представляет взаимодействие двух Начал, вечный ритм природы, который мы называем Дао. Можете называть эти два Начала Светом и Тьмой, Добром и Злом, Мужчиной и Женщиной, Солнцем и Луной—как пожелаете! Этот круг показывает, как Добро достигая наибольшего взлёта, убывает, смешиваясь со Злом и как Зло, достигая зенита, естественно перетекает в Добро. Так учении Дао выражено в простейшем символе.
--А что означает пятно контрастного цвета внутри каждой доли круга?—не унимался всё более заинтересованный Чумак.
--Оно означает, что Добро содержит в себе зародыш Зла и наоборот. Это свойственно всем вещам и явлениям природы, включая и мужчину и женщину. Вы же знаете, что мужчина в своей природной сущности имеет женские элементы  и в каждой женщине живёт мужское начало.
--Вы правы!—задумчиво промолвил Мейсон.--И мне кажется, что я припоминаю, что видел где-то такой круг, но разделённый по горизонтали. У такого символа есть специальное значение?
--Насколько я знаю, нет. Разделительная линия должна быть только вертикальной.
--Отец!—взял бразды правления в свои руки Бринкман. Он знал, что любопытный Мейсон может с утра до ночи задавать вопросы, но время….—Спасибо за то, что выслушали нас. Нам надо торопиться, чтобы выполнить свою работу.
--Будьте здоровы и соблюдайте строжайшую дисциплину,--напутствовал их на прощание настоятель.
Они вышли из храма и подошли к автомашине. Бринкман открыл водительскую дверь и сел за руль. Чумак примостился рядом и, открыв «бардачок» достал бутерброды. Протянул каждому. Омурбек и Мейсон устроились на заднем сидении.
--Поесть не мешает,--хитро улыбаясь произнёс Мейсон.
--Чему ты улыбаешься
--Тому, что Берт сел за руль. Если сел, то рули, шофёр!
В гостинице они плотно пообедали, Бринкман и Мейсон захватили пиво в номер, а Чумак и Омурбек с банками кока-колы, пошли за ними. Когда все расселись кто на стуле, кто на кровати Чумак задал Мейсону вопрос, который у него давно крутился в голове.
--Пол! В монастырь мы поедем завтра и свободное время у нас есть. Скажи мне, как ты проанализируешь обстановку в Украине, естественно не затрагивая существующих политиков. Хотя мне это тоже было бы интересно. Как ты понимаешь, я спрашиваю не из праздного любопытства.
--Понимаю. Если будет интересно всем остальным…
--Не кокетничай Пол!—осадил Бринкман своего друга и напарника.—Ты же не красная девица.
--Ну хорошо.—Мейсон отхлебнул пива и поудобнее устроился на своей кровати.--Я понимаю, что в первую очередь тебя интересуют отношения с Россией и Евросоюзом.
--Да. Но не только это.
--Отношения эти вступили в новый этап, но содержат много нерешённых проблем. Вот от их решения и будут зависеть российско-украинские отношения, несмотря на смену режима в Украине.
Время «героического» национализма Украины ушло вместе с Ющенко. Последний, собственно, и был его главным представителем. Сегодня этот этап позади — в украинском обществе накопилась усталость от «героического национализма». Все так называемые «оранжевые» политики исчезли с арены Ющенко занимается любимым делом—разводит пчёл. Яценюк пытается что-то предпринять, но у него нет основы—политической партии. Тимошенко сейчас является лишь бледной тенью самой себя. Она может хотя бы на что-то претендовать в современной Украине.
«Героический национализм» на Украине сменил национализм экономический. Новое руководство Украины, собственно, и представляет. Выход на авансцену экономического национализма лишь опосредованно связан с экономическим кризисом в мире. Последний лишь высветил самое слабое место Украины, которым являются не споры с Россией о «голодоморе», а экономическая основа украинского государства. В этом смысле экономический национализм является признанием приоритета экономики и экономических задач. Такой подход очень сильно помог Януковичу, которого считают политиком, который как раз  способен заниматься экономической политикой. А поскольку пришло время «экономического национализма», то пришло время и налаживания отношений с Россией. Потому что если вы хотите решать экономические проблемы на Украине.
 Москва чрезвычайно важна не только с точки зрения цен на газ или транзита, но еще и целого ряда других аспектов украинской экономики. Но это еще не означает, что на Украине появилась какая-то политическая сила, которая ставит задачу политического сближения с Москвой. Нынешнее руководство как раз и пытается убрать раздражающие факторы, которые мешают налаживанию экономического сотрудничества между РФ и Украиной. Киев, налаживая отношения с Россией, будет по-прежнему всячески избегать участия в наднациональных организациях, в которых Москва имеет самый весомый голос.  Всё это не способствует  сближению с Россией.
Одна из проблем—строительство «Южного потока», которая   после ухода Ющенко в части транзита через Украину, вроде бы решены. Но тем не менее Россия не отказывается от «Южного потока» и продолжает строить газопровод, который имеет хорошие перспективы. Поэтому и появляются различные  версии от создания совместного предприятия, создания консорциума или полного поглощения Россией трубопровода.
После  майской встречей между Медведевым и Януковичем новых соглашений и договоренностей достигнуто не было. В Москве успокоились, поскольку у власти на Украине теперь находится человек, хорошо отзывающийся о России, который говорит, что отношения с нашей страной являются приоритетом для Украины. Таким образом, сейчас общение сводится к саммитам между руководителями России и Украины.
Среди украинской молодежи сильнее всего выражено стремление к интеграции с Европой. И экономический национализм еще не означает отказа от курса на интеграцию в европейское пространство и сближение с ЕС. Что касается военно-политических проблем, то на сегодняшний день возможное вступление Украины в НАТО не является актуальным. В стране только 18-20% населения поддержало бы ее вступление в Альянс. И хотя совместные учения, а также иные формы сотрудничества с блоком продолжаются, тем не менее, достаточно очевидно, что нынешнее правительство не считает, что вопрос о членстве Украины в НАТО находится в повестке дня.
Украина — независимое и самостоятельное государство. Там подрастает молодежь, которая воспринимает себя уже не как те, кто живет на постсоветском пространстве и чем-то обязан России. Напротив, они считают себя молодыми украинцами со своими собственными интересами и взглядом на мир.  Такое внешне спокойное развитие событий в перспективе может обернуться серьезными потерями для Украины и России, если нынешний относительно благоприятный этап не будет использован для налаживания широкой суммы отношений между странами. Однако насколько это осознаётся в Украине и в России — большой вопрос.
--Пол! Ты упомянул о газовой трубе. Я слышал, что комитет Верховной рады может рассмотреть изменения к закону о трубопроводном транспорте. Суть будет сводится к возможности передачи украинской трубы в управление «Газпрома»?
--Нет, речь может идти о том, что 100% акций ГТС останется в госсобственности Украины, но допуск партнеров к управлению магистральными газопроводами и хранилищами газа позволит объединить интересы российского поставщика, украинского транзитера и европейских потребителей, то есть создание трёхстороннего консорциума. Трехсторонний консорциум нужен для того, чтобы придать легитимный характер фактической передачи украинской ГТС России. Это единственный выход для Украины, чтобы сохранить транзитный бизнес, который дает Украине 3 миллиарда долларов в год. 
Не исключено, что в результате создания трехстороннего консорциума на основе украинской ГТС Россия откажется от строительства «Южного потока». Особого смысла в нем тогда уже не будет, да и проект этот очень дорогой. Европейское участие в консорциуме  необходимо уже России — чтобы придать этой сделке легитимность и подстраховаться на тот случай, если во власть на Украине опять вернутся «оранжевые».
--Ты веришь в это?
--Нет. И тем не менее Россия хочет застраховаться. Имея одной из сторон сделки Евросоюз, Украина не посмеет в дальнейшем пересмотреть ее. Причем, Россию устроит даже треть собственности на ГТС. Если, например, вторая треть будет у Германии, а последняя – у Украины, то ясно, что Россия с Германией всегда будут заодно, поскольку их интересы совпадают, а Украина при любых раскладах останется в меньшинстве и ее голос не будет иметь решающего значения.
--Пол! Откуда ты всё это знаешь?—Омурбек был поражён познаниями Мейсона.—Ты учился этому?
--Дорогой мой!—это Бринкман взялся за объяснение феномена Мейсона.—И учился, и на практике познавал, но самое главное умет анализировать и видеть то, мимо чего другие люди пройдут мимо. Ты спрашивал почему его пригласили в Интерпол, не имея опыта работы оперативником. Там ведь тоже нужно не только ловить преступника, но и уметь думать.
--Ты хочешь сказать, что ты не умеешь думать?
--Умею, но Пол это делает лучше.
--Омурбек! Прекрати! Так же как и в обычной жизни, каждый занимается порученным ему делом, а, именно, тем, что он умеет делать лучше всего.—Чумак решил прекратить ненужную и бессмысленную дискуссию.
--Не всегда,--отозвался Омурбек.
—Не всегда,-- согласились с ним остальные и дискуссия была прекращена.
Утром они выехали в заброшенный храм. Было ещё темно, когда они подъехали к главным воротам. Вид храма действительно выглядел как заброшенный. Замки на воротах проржавели. Они взяли фонари и подошли к главным воротам.
--Не знаю почему,--высказал предположение Бринкман,--но мне кажется, что храм не заброшен. Посмотрите, на землю. Должна была бы прорасти трава, а тропинки покрыться слоем пыли.
--Тогда,--обратился Чумак к Омурбеку,--взломай замок на боковой калитке, что слева от главных ворот. Только не шуми.
Омурбек присел на корточки и накрыл фонарь полой пиджака, так, чтобы луч света освещал путь и стал подниматься по широкой лестнице. Достал набор тонких железных крючков  и принялся за работу. Вскоре замок был открыт, а поперечная балка опущена вниз. Омурбек толкнул дверь и она распахнулась. Второй перекладины изнутри не было. Бринкман, Чумак и Мейсон поднялись по лестнице вслед за ним. Несколько мгновений они постояли перед калиткой, внимательно прислушиваясь, но там было тихо. Тогда они вошли внутрь.
Бринкман шепнул Чумаку, чтобы тот зажёг фонарь. Когда Чумак поднял зажжённый фонарь вверх они увидели перед собой большой передний двор храма. Справа виднелись трёхстворчатые ворота с тяжёлыми засовами. Очевидно, боковая калитка, через которую они только что вошли, была единственной возможностью попасть внутрь храма, не нарушив толстых створок главных ворот. Слева был виден огромный алтарь с тремя гигантскими позолочёнными статуями даосской Триады. Фонарь освещал только поднятые благословляющие руки, а плечи и головы скрывала темнота. Они остановились, и Чумак стал внимательно изучать пол. Деревянные доски были покрыты толстым слоем пыли, на которой виднелись лишь крошечные следы крысиных лапок. Сделав своим спутникам знак рукой, он обошёл алтарь и вошёл в тёмный коридор. Когда Бринкман поднял фонарь чтобы осветить путь, то не смог удержаться от возгласа удивления: луч высветил отрубленную женскую голову с искажённым лицом забрызганную кровью, которую за волосы держала рука, похожая на звериную лапу. Все замерли в зловещей тишине.
--Не бойтесь!—сказал Омурбек,--это обычный даосский храм, а на стенх коридора изображены адские муки! Бояться нужно живых.
Несмотря на успокаивающие слова, все, однако, были потрясены леденящими кровь сценами. Если на привычных ко всему людей из спецслужб они произвели такое впечатление, то можно было предполагать какое впечатление они производили для верующих. Немного успокоившись, Мейсон высказал мысль, что сцены, изготовленные художником, были мастерскими и говорили о таланте. Фигуры были выполнены в полный рост человека и раскрашены. Они изображали наказания, которым, по представлениям доасизма, души грешников подвергаются в преисподней: синие и красные дьяволы распиливали людей на куски, насаживали на мечи и выковыривали внутренности вилами; нескольких несчастных швыряли в котлы с кипящим маслом, а глаза других выклёвывали хищные птицы.
--По-моему ничем не отличается от христианского представления об аде.—заметил Бринкман.—Откуда они могли появиться в этой стране?
Пройдя коридор ужасов, Чумак толкнул двустворчатые ворота и их взору открылся первый двор храм. Утренняя заря  осветила запущенный сад. В центре стояла возвышенность, явно предназначенная для колокола. Она представляла собой изящную каменную пристройку, на которой стояли четыре красные, когда-то лакированные, колонны, поддерживающие остроконечную крышу, покрытую выцветшей черепицей.
--Как же её до сих пор не разобрали на кирпичи?—спросил сам себя Чумак.—Ведь при теперешнем голоде на стройматериалы в стране, её должны были разобрать.
--Нет.—ответил Омурбек.—В стране  велика вера в могущество богов. Неважно какой религии. И разграбить храм, пусть и пустующий и заброшеный—кощунство. По стране стоит множество пустующих храмов, но народное суеверие охраняет их от разграбления.
--Пошли дальше,--предложил Чумак.
Омурбек повёл их по открытой галерее, опоясывающей двор. Ряды маленьких комнат вдоль галереи стояли совершенно пустые, а пол покрывала пыль. Очевидно, что когда храм был действующим комнаты служили для приёма гостей и чтения священных книг. Ворота в конце галереи вели во второй двор, окруженный бывшими, а ныне пустыми кельями монахов. За ними находилась большая комната, похожая на кухню. Рядом с ней Чумак заметил узкую дверь.
--Я думаю, что это чёрный ход из храма.
--Надо его открыть и посмотреть куда он выходит,--Бринкман подошёл к двери и осмотрел её. Ржавый замок открылся на удивление быстро. За дверью обнаружился третий двор, по размеру почти вдвое превышающий предыдущие. Вымощен он был каменной плиткой и окружен высокими и просторными помещениями. Стояла тишина и всё же во дворе виднелись признаки того, что он был обитаем. Пространство между плитами не заросло травой, да и строения были в хорошем состоянии.
--Вы не находите,--спросил Чумак,--что это довольно странно?
--Что именно?
--Этот третий двор кажется совершенно лишним. Для чего  его можно использовать сейчас и как им пользовались монахи?
--Как его использовали раньше, Игорь Анатольевич,--высказался Омрбек,--я сказать не могу, но теперь он мог бы использоваться, например, как склад.
--Интересная мысль,-- Мейсон хотел обойти зал чтобы внимательно осмотреть его, но в это время облако закрыло солнце и всё погрузилось в тень. Внезапно они услышали звук закрывающейся двери, донёсшийся из дальнего конца двора.
Мейсон быстро выбежал во двор и увидел тяжёлую деревянную дверь, которая бесшумно закрылась.
--Значит петли хорошо смазаны,--высказался Мейсон, подошедшим товарищам,--а это говорит о том, что в храме кто-то есть. Тем более, что я услышал звуки удаляющихся шагов.
Они прошли дальше по коридору, но путь им преградила высокая железная дверь.
--Дверь довольно новая,--осмотрев её сказал Чумак,--я не вижу ни замков, ни ручек, чтобы её можно было открыть с нашей стороны. Берт-Рене! Может попробуешь?
Бринкман тщательно осмотрел дверь, дверные косяки, однако не обнаружил никаких признаков механизма для открывания.
--Думаю, что мы не сумеем выбить её и не сумеем схватить призрак в образе человека.
--Да, без приспособлений нам её не одолеть,--Чумак с сожалением ещё раз ощупал дверь,--может быт нам следует осмотреть помещения рядом?
--Хорошая мысль.—Они стали осматривать помещения, окружавшие двор. Мейсон наугад выбрал дверь и толкнул её. Она оказалась не заперта. Оглядевшись, они увидели лестницу у задней стенке. Чумак поднялся по ней и открыл люк в потолке. Выкарабкавшись через люк он очутился в просторном чердачном помещении.
--Поднимйтесь сюда,--пригласил он своих коллег. Когда все поднялись наверх, они увидели большое вытянутое помещение с толстыми деревянными колоннами, поддерживающими высокий потолок.
--Я никогда не видел, чтобы таким образом был устроен даосский храм,--изумлёно проговорил Омурбек.
--А ты откуда знаешь?
--В детстве мы с пацанами часто бывали в подобных храмах, но никогда не видели ничего подобного.
--Может быть в этом храме была библиотека, высказал мысль интеллектуал Мейсон,--а чердак использовался для хранения книг.
--Тогда должны были остаться следы от стеллажей,--заметил Омурбек, в котором проявился характерный для «опера» склад ума.—Оно больше похоже на склад для хранения товаров.
--Каких товаров?
--Не знаю, но в оперативной сводке о Жаныше  Бакиеве говорилось, что он занимался контрабандой. Это помещение вполне приспособлено для таких операций.
--Для чего даосскому храму, тем более заброшенному, склад?--также с сомнением сказал Бринкман.
--В том, что вы сказали,-- задумчиво высказался Чумак.—что-то есть. В таком случае—это не заброшенное помещение, в чём мы убедились, когда захлопнулась дверь и, следовательно, мы наконец-то напали на какой-то след.
--Должен добавить, что здесь что-то находилось всего несколько дней назад.—Омурбек провёл рукой по стенкам и полу чердака.—Видите. Никакой пыли. Значит территорию тщательно подмели. Уходя, они оставили одного или двух человек на всякий случай. Надо бы узнать куда ведёт та железная дверь!
--Надо попытаться выбраться на крышу.
--Как это сделать, Игорь?—Бринкман уже успел открыть ставни и выглянуть наружу.—Вдоль карниза крыши ряд длинных железных зубцов, заострённых книзу. Чтобы выбраться с крыши нужна лестница.
--В таком случае, нам здесь делать нечего. Вы согласны?
--Полностью. У тебя есть план, Игорь?
-По крайней мере теперь мы знаем, что помещение не заброшенное и используется для, пока нам неизвестных тайных целей. Вернёмся завтра со всем необходимым оборудованием и тщательно обследуем.
--Согласен,--проговорил Омурбек,--но милицейская натура просит опечатать все двери. Просто, на всякий случай.
—Умные мысли приходят только в умную голову,--заключил Мейсон и все направились к выходу. Выйдя на первый двор они вновь прошли через коридор ужасов, запущенный сад. Внезапно Чумак остановился. Бринкман поднял вопросительный взгляд на него.
--Интуиция?
--Вроде того. Мне кажется что третий двор используется для контрабанды наркотиков. Иначе зачем так тщательно подметать стены и пол. Кто—нам и предстоит выяснить, но мне, кажется, что мы на верном пути и здесь скрывается Жаныш и его люди. Вы заметили большое строение недалеко от храма?
--Конечно.
--Нам надо завтра побывать там. Мы здесь уже более шести часов, надо поесть и привести мысли в порядок. Отдохнуть, наконец.
--Но здание по внешнему облику пустует,--не унимался Мейсон.
--Наверное, так же как и храм,--поддержал Чумака Бринкман.
Утром, поспав, они отправились к заброшенному зданию. Открыв ворота, они увидели обширный двор. Он был пуст, но в тени явно кто-то прятался. Бринкман осторжно отступил назад, а затем прыгнул в направлении тени и выволок на свет упирающегося маленького человека. За поясом у него торчал нож.
--Омурбек, твоя очередь!
--Отличная работа!,--проговорил изумлённый Омурбек.—Хотел бы я знать где этом обучают? Ну, что земляк, веди в покои.
Услыхав родную речь, пойманный беспрекословно вошёл в здание. Оно действительно было обжито и, сидевший за столом человек потянулся к шёлковому шнуру, висевшему у столика. Он не успел дёрнуть, как Омурбек прыгнул на него и схватил за руку. Подоспевший Бринкман, вырвал шнур и натянул его. В центре помещения раздался шум и открылся люк. Когда крышка люка повисла на петлях, они увидели лестницу, ведущую в темноту. Осмотрев столик, Чумак заметил второй шнур и потянул его. Крышка люка поползла вверх. Подождав пока крышка люка сравняется с полом, Бринкман вновь дёрнул первый шнур. Включив фонарики, они спустились вниз, оставив Мейсона присматривать за пленными.
Пройдя дюжину ступенек, они оказались в узком коридоре. Подняв фонари они увидели слева каменную платформу. Чёрная мутная вода набегала на две широкие ступени под низким каменным сводчатым проходом в стене. Справа коридор заканчивался широкой железной дверью со сложным замком.
--Здесь запертая дверь,--доложил шедший впереди Омурбек,--такая же как в прошлый раз, которую мы не смогли открыть. Могу точно сказать, что наркоту перевозили из склада в третий двор храма по водному коридору.
--Коридор, очевидно, ведёт к реке.—Чумак с сожалением вспомнил, что не взял карту и корил себя за оплошность. Берт-Рене! Дай ключи, которые ты вытащил у бандита?
Чумак взял два ключа и  вставил в замок. Тяжёлая железная дверь распахнулась и их взору открылся третий двор, залитый ярким солнцем. Они вышли во двор и прошли по коридорам до первого двора.
--Омурбек! У тебя есть надёжные менты из местных?
--Насчёт ментов сказать не могу, но с десяток местных, на которых могу положиться, предоставить могу.
-- Тогда звони, а мы посидим в холодке и подождём.
Отряд из восьми человек прибыл через час. Чинно, по-мусульмански поздоровались с Омурбеком. Начали было расспрашивать где пропадал, что с ним случилось, но Карабеков перебил их:
--Ребята! Сослужите доброе дело. Я поручился перед Интерполом за вас. Можете заработать.
--Не сомневайтесь!—сказал Чумак.—Каждому за работу заплатим по пятьдесят долларов.
--Что делать?—спросил пожилой мужчина, очевидно, старший. Сумма в 50 долларов была впечатляющей для жителей маленького южного городка.
--Омурбек расставит вас по точкам и чтобы комар не пролетел,--Чумак достал пистолет и вручил старшему.—Будут убегать стреляй по ногам. Обращаться умеешь?
--Умеет,--подтвердил Омурбек,--работал со мной в милиции.
--Мейсон –позвал Бринкман,--опечатай все двери. Вечером мы вас сменим!
Они вышли из храма и сели в машину.
--Сейчас у управу или как у вас называется учреждение, где можно достать карту и документы купли-продажи?--спросил Чумак.
--Так же как и у вас. Архив называется.
--Тогда показывай дорогу. Архивариусом оказалась девушка. Как и большинство светловолосых голубоглазых девушек, которые не пользуются косметикой в такой степени, что их лица можно узнавать, как корабли, только по окраске, она выглядела довольно ординарно. Поздоровавшись, она потребовал документы и с уважением посмотрел на удостоверение сотрудника Интерпола. Все переговоры вёл Чумак и иногда вмешивался Омурбек.
--Представьте, пожалуйста, акты купли-продажи за последние 10 лет заброшенного храма. Заодно и земельного надела и особняка возле храма.
Архиварус порылась на полке и достала три документа.
--По записи все три объекта первоначально принадлежали какой-то секте, поддерживаемой местным начальством. В храме находилось шесть монахов, в особняке проживало ещё три монаха, очевидно, руководство. Что там творилось никто не знает, но иногда приезжало местное начальство и по словам немногих очевидцев там занимались магией. По приказу монахов между храмом и особняком был проложен коридор, чтобы в любое место руководство могло попасть в храм.
Шесть лет назад все три объекта купил Жаныш Бакиев и выгнал монахов и их руководителей. Видимо он заплатил хорошую цену, потому что монахи покорно ушли. Я тогда не работала, но документы свидетельствуют об этом. Вот акты о продаже.
--Можно не сомневаться, что он заплатил высокую цену. Это идеальное место для контрабанды. Так, а карта есть?
--Конечно,--девушка расстелила на столе карту. Бринкман моментально впился  глазами в карту и заметил:
--Обратите внимание, на карте видно, что в момент покупки переходом между двумя владениями служила открытая лестница. Значит потайной ход и железные двери Бакиев соорудил позже. Кроме того, на карте нет никаких признаков подземного водного перехода.
--Есть ещё любопытный документ,--сказала девушка-архиварус,--Бакиев направил в управление заявление, что монахи не соблюдают данные ими обеты и ведут распутный образ жизни. Погрязли в пьянках и азартных играх. В связи с этим он  и обратился к властям, чтобы избавить храм от неугодных и купить его.
--А кто в то время был у власти  в области?
--Так сам же Бакиев. Выяснить правда это или нет уже невозможно. Странствующих монахов практически отыскать не представляется возможным.
--С этим ясно. Имеется в архиве карта трёх-двухлетней давности?
--Обязательно. Несмотря на хаос после образования самостоятельного государства, служба работала исправно. Вот только денег не платили.—Всё это архиварус говорила, а сама искала на стеллаже необходимые документы.—Вот, пожалуйста.
--Я так и думал.—Чумак подождал пока Бринкман переводил Мейсону содержание разговора. Если бы не было Омурбека, все трое беседовали на английском языке. Бринкман знал русский язык, не в совершенстве, но понимал и мог бы работать без переводчика. Чумак много раз благодарил свою интуицию, которая помогла ему взять с собой Омурбека. В Киргизии часто приходилось говорить на родном здесь языке и на узбекском, особенно в южных районах и Омурбек был незаменим.
—Видите, здесь водный канал ясно очерчен. Он является поверхностным водотоком, наполняющим искусственное озеро в  том  месте, где находится даосский храм. Для  контрабандных дел этот поток подходит как нельзя лучше. Нам нужно ещё раз внимательно осмотреть особняк, а особенно храм.
Придя в особняк они направились в библиотеку, располагавшуюся на втором этаже. Красивая комната, из которой открывался вид на сад. Чумак направился к письменному столу из чёрного дерева, стоявшего справа напротив окна. На столе стояли письменные принадлежности. Чумак попытался выдвинуть средний ящик, но тот  не поддавался, хотя никакого замка видно не было.
—Погоди, Игорь!—Бринкман начал методично прощупывать  пальцами резную поверхность передней стенки ящика. Нащупал скрытую пружину и ящик выдвинулся сам собой.
--Как  у тебя это получилось?
--Нас учили в период подготовки разным методам распознавания секретов. А вот и какие-то документы. Мы посмотрим их потом. А сейчас надо продолжать.
Мейсон и Омурбек пытались отодвинуть тяжёлую кушетку от задней стенки, чтобы обследовать стенку. Потом принялись за книги. В комнате не было слышно ни звука, кроме шелеста страниц и тихих проклятий которые бормотал Омурбек.
--Ничего, кроме сугубо деловых бумаг,--констатировал Мейсон.—Отправимся в спальню.
Они обыскали спальню, но кроме потайной панели, за которой оказалась железная дверь и кирпичная стенка, не было ничего. Они решили ещё раз осмотреть коридор и третий двор храма, где как предполагалось хранились наркотики. Старший оставленной охраны доложил им, что ночью ничего не произошло. Они проверили опечатанные двери—наклейки были целы. Расплатились с добровольной охраной, которые долго их благодарили.
--Я уверен, что здесь кто-то находится и думаю этот человек именно  тот, кто нам нужен—заявил Чумак.
--В чём твоя уверенность, Игорь?—спросил Мейсон.
Чумак не стал отвечать, а указал на тёмный и низкий дверной проём, за которым виднелась лестница, ведущая в подвал. Они начали спускаться по лестнице, Их преследовал запах гниющих отбросов. Тёмный подвал тянулся вдоль основания примерно около трёх метров. Слабый свет проникал в него из сводчатого окошка под самым потолком, на одном уровне, как определил Чумак, с улицей. В самой глубине стоял низкий стол с единственной незажжённой свечой. Кроме табурета в подвале не было никакой мебели.
--Эй! Стоять на месте!—услыхали они пронзительный голос.
У стены смутно виднелся узел тряпья. Только вблизи можно было разглядеть, что это человек. Из-за длинного острого носа и тощей шеи, человек поразительно напоминал стервятника в поисках добычи. В руках он держал длинную палку с железным крюком на конце. Человек поднял голову и глянул сквозь решётку. Потом быстро перевернул палку и высунул её наружу и наколол кусок хлеба. Втащив палку обратно он снял с крюка кусок хлеба и принялся жевать. Четверо пришедшие в подвал несмотря на окрик подошли ближе радуясь, что не испробовал он этот крюк на них. Они смотрели во все глаза, но кроме стола и табурета они смогли рассмотреть лишь тёмный свод с двумя тяжёлыми каменными колоннами по сторонам. Они казалось бы вот-вот обрушаться, так как на них зияли глубокие неровные щели, покрытие паутиной.
--Садитесь!—скомандовал человек.—Кто вы?
На единственный табурет опустился Бринкман,  остальные стояли, так как сесть было не на что. Человек взял свечу, зажёг ё и поднял. Когда пламя оказалось выше, они разглядели человека. Сгорбленная спина голова непокрыта, пряди волос свисали на высокий, изрыты морщинами лоб.
--Мы—из Интерпола. Ищем брата бывшего президента Бакиева.
--Такого не знаю. Может здесь он, а может и нет. Да вы и сами убедитесь. В подвале нет ни дверей, ни окон. Единственный выход—спуск по которому вы пришли сюда.  Если я вам не нужен, то оставьте меня—я дал обет, что не буду встречаться с людьми.
--Берт! Даже а этой заброшенной дыре знают, что такое Интерпол. Гордись этим!
--Меня это меньше всего волнует. Скажите,--вновь обратился Бринкман к неизвестному человеку,-- лучше,  как же вы питаетесь?
--Приходят иногда сердобольные люди и приносят хлеб и воду.
Они не стали задавать больше вопросов и поднялись наверх. Нашли в стоящем буфете блюда, чашки и Омурбек вскипятил воду и заварил чай. Чумак и его спутники ещё раз убедились, что храм не пустует. Мейсон взял блюдце и начал вертеть его в руках. Потом попробовал жонглировать им. У него это получалось плохо и он ловил блюдце в самый последний момент. Но в какой-то момент он отвлёкся и блюдце упал на пол и разбилось.
--Ну и растяпа ты,--заметил Бринкман.—Ты же не жонглёр, зачем выступаешь.
--А как же в цирке
--Там работают профессионалы. И знаешь сколько труда они вкладывают прежде чем у них получается?—Бринкман нагнулся и начал собирать осколки и приставлять один к одному.—Можно склеить,--резюмировал он.
--Ну вот и проявилась твоя голландская скупость.
--Должен тебе заметить, --ничуть не обидевшись произнёс Бринкман.—Природа дала нам много вещей и всё это бесплатно.  если вдруг она прогневается и мы не будем получать всё это бесплатно? Что тогда? Поэтому я не могу терпеть, когда выбрасывают вещи, которые ещё можно использовать. И тут не причём моя голландская скупость. Вот, смотри, получилась только одна горизонтальная трещина, которая, как у даоистов, делит горизонтально всё блюдце.
Чумак даже вскочил с кресла и неотрывно стал смотреть на сложены осколки. Потом взволнованно заходи по комнате. Бринкман и Мейсон с интересом наблюдали за ним.
--Ты что-то нашёл?
--Пойдем в келью старшего монаха или келью, где мы уже видели этот символ и я попробую объяснить. Самым лучшим знатоком среди нас явлется Омурбек. Если он подтвердит мои догадки, значит мы на правильном пути.—Чумак посовещался с Омурбеком.—Мы проглядели очевидное,--заявил он. Они поспешно отправились в келью старшего монаха и подошли к двери, ведущей в библиотеку. Постучали. Ответа не последовало. Бринкамн толкнул дверь, но она была заперта. Чумак остановил взгляд на даоисском сивое веры. Потом вышел из кельи и все последовали за ним. Чумак подошёл к хранилищу, дверь которого оказалась распахнутой. Войдя внутрь он огляделся. Помещение ничуть не изменилось с того времени когда они были в нём последний раз. А вот двери старинного шкафа в дальнем углу были распахнуты. Чумак подбежал, заглянул внутрь и даже включил фонарь, чтобы лучше разглядеть изображение на задней стенке шкафа. Круг изображал двух драконов, разделённых горизонтальной линией. Чумак вспомнил разговор с настоятелем даосского храма о том, что линия должна быть только вертикальной. Вспомнил и о том, что Омурбек сказал, что видел где-то горизонтальную линию, о чём и спросил Омурбека в библиотеке. Теперь внимательно приглядевшись, он увидел то, что не замечал раньше. В каждой половинке круга были круглые пятнышки—зародыши противоположных сил по рассказу настоятеля. При более внимательном осмотре теперь они оказались маленькими отверстиями, просверленными в дереве.
--Дайте мне отвёртку,--попросил он. Найти отвёртку оказалось не простым делом. Подождали пока Омурбек ходит  к джипу и захватит отвёртку. Чумак вставил отвёртку в одно из отверстий и попытался повернуть её вправо, но диск не поддался. Тогда он повернул его влево  диск начал поворачиваться. Сначала дело пошло легко, но затем проворачивать диск стало труднее. Все трое стали по очереди помогать Чумаку. После приложенных усилий, диск провернулся четыре раза и правая половина задней стенки шкафа начала понемногу поддаваться назад и отодвигаться, как дверца, готовая распахнуться. Когда и второй диск был прокручен таким же образом, Чумак распахнул дверцу и перед ними показался  узкий проход. Он вошли в него и приблизились к маленькой дверце, которая была скупо освещена крохотной лампочкой. Чумак распахнул дверцу и они увидели высокого мужчину, склонившегося над столом, который протирал пыль. Услыхав шум открываемой двери, он обернулся и увидел четверых людей, смотрящих на него. Несмотря на то, что он побледнел, мужчина улыбался вполне спокойно.
--Значит, всё-таки нашли7—то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал он.
--Познакомьтесь!—несколько театрально представил его Чумак.—Родной брат сбежавшего президента и главарь контрабанды наркотиков Жаныш Бакиев.
--Как же вы провернули диск?—спросил Бакиев.—Ведь у меня для этого есть специальный ключ.—Он показал железный крючок с двумя торчащими зубцами, соответствующими двумя отверстиям в диске, и с длиной ручкой.
--Оказалось, что для этого вполне подошла отвёртка. Только это заняло больше времени.
Под конвоем четырёх человек Бакиева препроводили в джип. Омурбек сел за руль, а Бакиев задал вопрос, который интересовал и остальных сидящих в машине.
--Ну и как же вы вычислили меня?
--Как ни странно, но именно разбитое блюде и замечание Берт-Рене подсказало мне правильный ответ. Если не будете смеяться….
—Почему смеяться? Это получилось здорово.
--Начну с даоисской веры.
--Нам не привыкать. Мы столько наслушались о вере о нашего друга Мейсона, что начали привыкать к мысли, что тайны веры помогают раскрыть логово преступника.
--Замечание о горизонтальной линии, по которой разбилось блюдце, как заметил Бринкман, натолкнуло меня на высказывание настоятеля, что линия бывает только вертикальной. Значит, горизонтальная линия—комуфляж и за символом скрывается что-то или кто-то.
--Хотел бы напомнить,--Мейсон принял гордый вид,--что разбил блюдце именно я, а в результате был найден преступник.
--Мейсон!—почти закричал Бринкман,--не будь идиотом….
--Не буду,--покорно согласился Мейсон,--но должен заметить, что даоизм глубоко проник в тайны жизни и смерти, но глубокие знания внушили этому учению пагубную нечеловеческую гордыню, которая превращала последователей Дао иногда в жестоких злодеев. И мудрые рассуждения о равенстве мужского и женского Начал, способны выродиться в отвратительные ритуалы. Предназначено ли человеку открыть тайну жизни и сделает ли это открытие счастливым человечество? В даоизме содержится много возвышенных мыслей, он учит за добро вознаграждать добром и за зло—тоже добром. Но советы платить добром за зло скорее подходят к тому веку, что и зарождение христианства, а не к нынешнему. Потому мечта о будущем, прекрасная мечта—и всё же это всего лишь мечта. Лучше уж придерживаться учения Конфуция, который учит простым, каждодневным обязанностям по отношению к нашим друзьям и обществу. И платить за добро добром и справедливым возмездием за зло!
--Ты это к чему?—спросил Бринкман, когда Мейсон замолчал.
--Просто о нас и о совершённом нам справедливом деле.
--Ну, слава богу! Я думал, что сейчас начнётся лекция о преимуществам одной религии над другой.
Через сутки они приехали в Бишкек.




 
 
 









       Г Л А В А  11

В прокуратуре, куда они сдали Жаныша Бакиева, восторга не выразили. Молча выдали им билеты на самолёт и отвезли в аэропорт. И перед отлётом, уже по привычке, они обменялись мнениями. Первым, как всегда нарушил молчание Мейсон.
--Безусловно на такое отношение к поимке Бакиева повлияли итоги выборов. Они поставили перед аналитиками определенные вопросы.  Дело в том, что проправительственные партии получали гораздо худшие результаты, чем те, на которые рассчитывали. И, видимо, понадобилось на последнем этапе сделать массовый вброс, который, впрочем, не обеспечил им победу.
Все эти проблемы на выборах в Киргизии не случайны. Ситуация в этой стране продолжает оставаться нестабильной. Так что ожидать полного их соответствия демократическим нормам или даже собственно киргизскому законодательству, к сожалению, не приходится. Понятно, что партии, выступающие на стороне временного правительства, стремились во что бы то ни стало одержать победу и ради этого были готовы идти на любые махинации. Однако в итоге это им несильно помогло. Более того, я считаю, что политическая целесообразность итогов выборов тоже достаточно сомнительна. Потому что сегодня под этим лозунгом те же проправительственные партии могут отменить не совсем удачные для них результаты выборов и, например, перенести голосование на более отдаленный срок или ввести чрезвычайное положение.
Я не исключаю такого варианта развития событий, что ЦИК согласится на проведение новых выборов, что для самой Киргизии было бы худшим сценарием. Потому что это может привести к новому витку дестабилизации ситуации в стране и даже, может быть, к гражданскому конфликту. В последние годы Киргизия и так балансирует на краю гражданского противостояния. Конечно, в Киргизии в течение последних пяти лет в воздухе почти все время витает революционная ситуация. Заинтересованные силы вывели людей на улицы еще в 2005 году, после чего народ понял, что устраивать «бузу» – дело, в принципе, вполне нехитрое. Конечно, с точки зрения политтехнологических канонов, народные протесты нужно устраивать сразу после завершения голосования, так что время для желающих «побужить» по большому счету уже ушло. Кроме того, основные «внешние» игроки уже признали результаты этих выборов, а серьезных оснований для того, чтобы назначать перевыборы, не существует. Признание же фактов фальсификации на отдельных участках также не будет иметь большое значение.
--Ты, как всегда прав, Пол. И я согласен, что при нашей помощи, ведутся какие-то грязные игры—Все  были озадачены реакцией властей на поимку Жаныша Бакиева.—Смогут ли нынешние власти удержать ситуацию под контролем, если за ними нет правды. А её нет, судя по реакции. Смогут ли они удержать ситуацию если у них нет ни правды, ни веры, ни силы и убеждённости. Парадоксально, но советская власть сумела как-то внушить доверие киргизам. А что получается теперь. Прикармливают одних властных бандитов, чтобы они противостояли другим—конкурентам, оппозиционерам и различие лишь одно: кто-то допущен к кормушке в виде государственного бюджет, а кто-то нет. А что делать тысячам озлоблённым, потерявшим всё, которые готовы на любой бунт, чтобы возвратить, но после акции так и не сумевших возвратить желаемого и снова готовые на бунт. И на этой войне полягут многие и здоровые, и красивые, а после перед ними извиняться, поскорбят над гробами и скажут, что они погибли за честь и независимость страны.
--Как ни прискорбно но снова всё решили деньги.—Омурбек расставил всё по полочкам.—Бизнесмены решили, что проправительственные партии не обеспечат им свободу  распоряжаться награбленным.
--Человеку в душу не залезешь.—Поддержал его Мейсон,-- Трудно сделать это. Вообще говоря очень редко бывает, что человеку достаточно тех денег, которые он имеет. На этот счёт есть одна интересная философская мысль, что богат не тот, у кого денег много, а тот, кому достаточно  того что он имеет.
--Да ты заговорил как церковник, Пол!—Заметил Бринкман.
--Да нет. Это чисто практические житейские ситуации. Например, имеет человек зарплату в две тысячи долларов и говорит, что имей он 10 тысяч, то был бы счастлив и больше ему не надо. Другой думает о 50 тысячах, а третий—о миллионе. И так до бесконечности. Я как-то разговаривал с одним богатым человеком на тему денег и богатства. И он сказал мне:»Да разве я богатый! У меня яхта всего за 900 тысяч долларов. Очень скромная. Вот такой-то, банкир, другое дел. У него яхта шикарная за 5 лимонов». Так что когда деньги становятся целью человеческой жизни, то их никогда не будет в достатке. Парадокс в том, что чем больше становиться денег, тем острее человек начинает страдать из-за их недостаточности. Я не хочу сказать, что это правильно так бывает часто. Прав  Омурбек. Так наверное и в случае с выборами.
--А теперь надо прощаться, объявили посадку на наш рейс,--Бринкман и Мейсон пожали руки Чумаку и Омурбеку.—Приятно было поработать вместе. Может быть не в последний раз.
Чумак и Омурбек вылетели в Киев через полчаса. В Борисполе Чумак посадил Омурбека на самолёт, вылетающий в Донецк и сел в машину, присланную Ващуком. В Управлении он рассказал Ващуку о проделанной работе.
--Вы поработали хорошо. Кстати что это за парень из Донецка, который помогал тебе, Игорь Анатольевич?
--Когда-то я помог ему, а теперь он помог мне. Надёжный и честный парень.
--Завтра напиши подробный отчёт, а сейчас домой—и отдыхай.















         
            Г Л А В А  12

               

Дома Чумак зашёл на кухню, вскипятил воду и приготовил чай. Он любил такие минуты, когда дома никого не было и он мог подумать о завершившемся деле спокойно и обстоятельно. Сделал пару бутербродов и приготовился ожидать возвращение жены из театра. Ожидание показалось утомительным и рука сама протянулась за книгой, которую он отложил, когда его вызвал Ващук в управление. Открыл и углубился в написанное.
“Белое здание виллы “Розалинда”, с единственным украшением которого были ящики с яркими цветами да круглое окно с цветными стёклами, смутно вырисовывалось вдали и в бледных лучах солнца казалось даже менее приятным местом, чем во мраке приближающейся грозы.
Окна с закрытыми ставнями напоминали пустые глазницы. Вилла казалась заброшенной, несмотря на многочисленные машины на подъездной аллее. Даже тишина и покой, царившие и здесь, и в окружающих лесах, и в глубоком овраге позади виллы, делали её похожей на дом, населённый призраками, а может быть, именно эта тишина и была причиной такого впечатлении.
Чувства достигают слишком высокого накала; всё заканчивается убийством. Когда уходит жизнь и тело разлагается, наступает черёд других сил; они собираются вместе и нашептывают рассудку свои мысли. Брайан не мог избавиться от фантазий. Погружённый в них, он, подъезжая к вилле, немного снизил скорость, но внезапно почувствовал, как сердце застучало у него в самом горле, однако произошло это совсем по другой причине. Он затормозил как раз во время, чтобы не врезаться в задний бампер “роллс ройса.”
“Роллс” невозможно обогнать на стареньком “моррисе” даже если обеим машинам будет мешать уличное движение и даже если, в отличие от соперника, вести автомобиль, как ненормальный. “Роллс” стоял перед виллой, но в нём никого уже не было, так же как и в других машинах, находящихся рядом. Очевидно, Десмонд Ферье уже зашёл  дом. И всё же...Даже несмотря на то, что Брайан был полностью поглощён судьбой Одри, он не мог избавиться от ощущения, что эта вилла—воплощение умершей женщины.
--Эй, кто-нибудь!—как и прошлым утром, крикнул Брайан у входной двери и автоматически потянулся рукой к неработающему звонку.
Ответа не последовало.
Открыв двери, он прошёл в нижний холл.
Там было почти совсем темно; деревянные ставни на окнах на окнах нижнего этажа по обеим сторонам дома были закрыты. Только тикали часы с маятником в виде девушки на качелях, продолжающей без остановки качаться. Но тут Брайан услышал, как у подножия лестницы кто-то пошевелился.
Это оказался Гюстав Обертен, начальник полиции. Его худощавое, с резкими чертами лицо едва освещалось лучом света, пробивающегося сквозь щели в закрытых ставнях.
--Доброе утро, мистер Иннес. Поднимайтесь наверх, пожалуйста. Там вы встретите кое-кого из ваших друзей.
Эти слова, абсолютно правильно произнесённые Обертеном по-английски, были столь же эмоциональны, как тикающие часы. Брайан подошёл к нему:
--Где Одри Пейдж?
--Поднимайтесь наверх мистер Иннес.
--Где Одри Пейдж?
--Она здесь, но вы её пока не видите. Она задержана для её же собственного блага.
--То есть вы хотите сказать—арестована?
--Арестована? Какая ерунда!—Было видно, как месье Обертен, волосы и даже лицо которого казались седыми, нетерпеливо скривил губы.—Её задержали в аэропорту сегодня рано утром.
Другая догадка, которая уже давно приходила Брайану в голову, заставила его перестроить мысли и воспоминания.
--Аэропорт. Аэропорт! Надеюсь вы не подумали, что она собиралась покинуть страну? Вчера,--Брайан старался говорить спокойно,--она отправила весь свой багаж в аэропорт, кроме маленького чемоданчика, который оставила в моей квартире. Так что если сегодня утром она и поехала в аэропорт, то только для того, чтобы забрать свой багаж обратно. Вот и всё.
--Она говорила именно так.
--Но вы ей не верите?
--Поднимитесь наверх, мистер Иннес. Неужели меня так трудно понять или, может, вы совсем меня не понимает? И всё же, прежде чем вы уйдёте....—Месье Обертен поколебался, пристально глядя на Брайана, затем договорил:--Больше никто ничего не должен скрывать. Вы вместе с моим другом доктором Феллом проинструктировали мисс Пейдж, чтобы она солгала, что она и сделала, и не раз. Я требую, чтобы она больше этого не делала! Мы убедили мисс Пейдж сказать правду о том, что она видела и слышала в кабинете вчера вечером.
--Понятно. Доктор Фелл тоже задержан? Я тоже один из обвиняемых?
--О нет!—Мрачный, но по-прежнему обходительный, сердитый, но всё же справедливый начальник полиции протянул руку.—Доктор Фелл был совершенно прав, избрав этот образ действий, так же как и вы, хотя у вас причиной были менее дальновидные мотивы. Если бы мы услышали правдивую историю мисс Пейдж в самом начале расследования, мы могли бы впасть в глубокое заблуждение. Мисс Паулу мы тоже убедили сказать правду.
-- О чём?
--Обо всех разговорах с вами, и с мисс Пейдж, с мистером Ферье и другими. У нас есть все улики. Сэр Джералд Хатауэй тоже слышал это.
--Но....
--Думаю, всё справедливо: и ставить ловушку, и плести верёвку. Поднимитесь наверх, мистер Иннес! У меня есть ещё дела.
--Я хотел спросить: мистер Десмонд Ферье приехал передо мной?
--Он тоже задержан, правда по несколько другой причине. Его вы тоже не увидите. Сколько раз я должен повторять, чтобы вы поднялись наверх?!--восликнул месье Обертен.
Да, ловушка начала захлопываться.
В холле наверху было так же темно, как и вчерашним утром, ибо свет проникал только через открытые двери двух ванных комнат, находящиеся на концах поперечного прохода из одной части виллы в другую.
Оказавшись на самом верху лестницы, Брайан снова обнаружил перед собой три двери, две из которых—в спальни по обеим сторонам кабинета—были закрыты. У каждой из них неподвижно стоял полицейский. Только дверь в кабинет не охранялась и была чуть приоткрыта, словно бы приглашая войти. Из кабинета доносились голоса, один из которых принадлежал Джералду Хатауэю, другой—доктору Феллу.
--....метод,--говорил Хатауэй,--бесспорно метод, использованный при совершении обоих убийств.
--Каких убийств?—спросил доктор Фелл.
--Что за глупость! Бросьте вы! Это просто глупость в худшем и самом несерьёзном её проявлении. Неужели вам надо объяснять, какие убийства я имею ввиду?
--Думаю будет лучше, если вы это сделаете.
Но в кабинете находилось трое, и третьей оказалась Паула Кэтфорд. Хатауэй и доктор Фелл были настолько увлечены разговором, что, казалось не заметили вошедшего Брайана. А его ждал ещё один неприятный удар. Хотя на больших окнах до самого пола, расположенных с тыльной стороны виллы и выходивших на север, где находился овраг и лесной массив ставен не было и висели прозрачные белые шторы, солнце всё равно не попадало в кабинет. Нельзя сказать, что в нём было темно—просто немного мрачновато, что придавало некоторую неясность очертаниям предметов.
У восточной стороны стоял большой письменный стол; хромированная лампа на нём не горела, но стояла так, что должна была освещать ворох листков рукописи, лежавших под ней. У западной стороны над камином тикали час с белым циферблатом. Стены кабинета цвета зелёного яблока в местах, не занятых книжными полками, были увешаны фотографиями в рамках. Всё здесь было как вчера, и всё-таки...
В целом кабинет выглядел иначе. Доктор Фелл сидел в большом мягком кресле спиной к окнам. На середину был выдвинут маленький круглый стол, рядом с которым стоял Хатауэй. Паула Кэтфорд, застывшая у камина, испуганно смотрела на два предмета, лежащие на столе: маленький автоматический пистолет и смятую цветную резиновую маску на голову и лицо, обрамлённую натуральными светлыми волосами.
--Кто-то её надевал,--произнёс Хатауэй.—Кто-то надевал её прошлой ночью. Вы мне так сказали.
--Совершенно верно.—ответил доктор Фелл.
Хатауэй взял маску и надел её на тыльную сторону правой руки; маска приняла объёмную форму, и над столом появилось лицо Евы Ферье.
--Кроме того, вы были так любезны сообщить мне, что кто-то преследовал Одри Пейдж в заведении под названием “Пещера ведьм”. Эта маска...
--Положите на место!—взмолилась Паула Кэтфорд.—Ради всего святого, положите её!
Хатауэй быстро повернулся к ней.
--Прошу простить меня, милая леди, за доставленное волнение, но ложь которую вы с ясным, невинным взором сообщили в четверг ночью, не оставляет мне выбора. Почему вы тогда сказали, что не очень хорошо знаете мистера Десмонда Ферье? А теперь заявили начальнику полиции, что многие годы были самой преданной его поклонницей?
--Да, это правда. Прошу положите маску!
--Ага!—пробормотал Хатауэй.—Так, значит, в пятницу ночью кто-то надевал маску в “Пещере ведьм”, а потом рано утром положил её обратно, на этот буфет рядом с камином. Я спрашиваю доктора Фелла: верно?
--Нет,--ответил доктор Фелл.
--Неверно? Но вы же сами говорили мне...
--Маску и пистолет, совершенно очевидно, брали и вернули на место. Это верно.
--И человек, взявший их убийца?
--Ох...кхм! Мы можем это предположить, но почему вы так уверены, что убийца последовал за Одри Пейдж?
В бледном свете, пробивающемся из окна, было видно, как резко дёрнулась лысая голова Хатауэя и всё его лицо, с сами и коротко подстриженной бородой, скорчилась в мучительной гримасе.
--Меня что, снова обманули? Мне обещали предоставить факты.
--Всё верно. Поскольку вы настаиваете на собственной трактовке всего произошедшего, невзирая на чувства присутствующих здесь людей. Обертен разрешил предоставить вам факты, однако он не позволил вам делать неоправданные выводы из имеющихся доказательств.
--Чувства присутствующих людей? Ну-ну! Я всего лишь следую заистиной.
--Куда бы она нас не привла?
--Вот именно!
--Сэр, мисс Пейдж не убили; её даже не ранили. Блеск вашего интеллекта не сможет ослепить на, если вы станете выдумывать то, чего на самом деле не происходило в “Пещере ведьм”.—Доктор Фелл даже чуть-чуть привстал.—Вы сказали “убийство” и “убийца”. Единственным убийцей в данном деле является тот, кто убил миссис Ферье. Если в связи с этим у вас ест какое-то ещё не обсуждавшееся нами объяснение, мы готовы выслушать его.
--Вы это серьёзно?
--Да, чёрт побери!
--И именно поэтому,--воскликнул рассвирепевший Хатауэй, указывая куда-то своим коротким, словно обрубок, указательным пальцем,--вы скрываете от меня Ори Пейдж? Если мне предстоит воссоздать картину преступления, (скажу не хвалясь, она будет лучше любой, когда-либо сделанной вами), мне необходимо поговорить с тем, кто был в “Пещере ведьм” и видел всё собственными глазами. Мне нужен хотя бы Иннес. Где Иннес?
--Здесь,--ответил стоявший в дверях Брайан.
--Ага!—торжествующе-радостно воскликнул Хатауэй. Продолжая держать надетую на руку маску, он обернулся так, что её лицо обратилось прямо на Паулу, и бросил на Брайаа взгляд, в котором сквозили одновремённо беспокойсво и насмешка.—Входи, дорогой друг! Входи!
--Только я попрошу вас не закрывать плотно дверь,--сказал доктор Фелл.—Оставьте её чуть-чуть приоткрытой. Да, да, вот так.
В белесом свете все трое—Хатауэй, доктор Фелл и Паула—внимательно рассматривали Брайана.
--Дорогой друг,--по отечески ласково обратился к нему Хатауэй,--ваша тайна раскрыт. Властям всё известно. Им известно всё, что происходило в этом кабинете во время ссоры мисс Пейдж и миссис Ферье вчера утром.
--Тогда им известно больше, чем мне.
—Только, ради бога,--закричал Хатауэй, потрясая маской,--не уклоняйся от ответа! Обещаешь быть честным до конца?
--Если хочешь, чтобы я ответил на твои вопросы, задавай их, я готов.
Хатауэй кивнул и положил маску на стол рядом с маленьким блестящим автоматическим револьвером, затем быстрыми, суетливыми агами подошёл к письменному столу, но не остановился рядом с ним. Бросив беглый взгляд на аккуратную стопку листов рукописи, лежавших у настольной лампы, он взял с книжной полки, висевшей чуть правее стола, две книги.
Все неподвижно следили за ним. Доктор Фелл, казалось, дремал, откинувшись на спинку мягкого кресла, но на самом деле вовсе не сал. Он наблюдал. Хатауэй вернулся к столику в центре кабинета с двумя книгами в руках; одна была маленькой и тоненькой, другая—большой, в красном переплёте.
--Книга Мьюрелла о ядах,--провозгласил он, указывая на тоненькую книжку,--а вторая—великолепная книга Томпсона. Обе они принадлежали покойной миссис Ферье, о чём свидетельствует её имя, написанное на обложке каждой из них. Однако я не удивился, обнаружив их здесь. А, мисс Кэтфорд?
Паула ничего не ответила. Хатауэй положил книги на стол и, взглянув на Брайана, втянул голову в плечи, отчего его борода выступила вперед.
--Милый юноша! Вчера примерно в девять часов утра ты поднялся в эту комнату. Если бы ты раньше рассказал мне всё, что знал (только то, что знал), раскрыть это дело было бы ещё проще, чем теперь. Совершенно очевидно, что преступник продумал сценарий убийства миссис Ферье. Его целью было создать видимость “магического убийства”, то есть ситуации, невозможной в реальной жизни.
--Нет,--словно выстрел пистолета прозвучал голос доктора Фелла.
Хатауэй обернулся.
--Вы это отрицаете, доктор? Вы отрицаете, что убийца попытался в точности воспроизвести то, что произошло семнадцать лет назад в Берхсгадене?
--Я отрицаю это.
--И почему же? Объяснитесь?
--Сэр, не думаю, что это необходимо,--повысил голос доктор Фелл.—Некоторое время назад вы уже высказались относительно метода, использованного убийцей миссис Ферье, опередив меня с моими скромными умственными способностями...
--Ага! Так вы сами признаёте, что я вас опередил и обошёл?
--Охотно.
--Что ж, это лестно. Да,да, лестно! Вы заблуждались с самого начала, дорогой доктор. Признание очень полезно для души. Кое-кому удалось даже больше.—И он, пожав плечами, указал на Брайана.—Вот Иннеса, несмотря на его дурные манеры и отсутствие наблюдательности, всё-таки пару раз осенило, и он выдвинул предположение об отравленной сигарете, которое мисс Кэтфорд сочла неверным и ошибочным. Однако оно был ближе к истине, чем прежние попытки разгадать это дело.
Из книги Мьюрелла,--Хатауэй взял её в руки,--мы можем узнать массу фактов использования нитробензола, широко известного также как масло горького миндаля, и бензальдегида. Если вдыхать его пары в течение продолжительного времени даже на открытом воздухе, это может оказаться смертельно опасным, точно так же, как если проглотить его в жидком виде. Это пришло в голову даже Иннесу, так ведь, молодой человек?
Стараясь сдерживать гнев, Брайан ответил:
--Стоя за дверью этого кабинета и слушая разговор, я понял, что с миссис Ферье что-то не в порядке, и это, насколько я понимаю, верно.
--Что значит ”что-то не в порядке”? Выражайся конкретнее!
-Она говорила как-то слишком бурно и нелепо. Мне даже показалось, что он ведёт себя как сомнамбула; Одри же говорила, что миссис Ферье была словно под гипнозом. Перед тем как упасть, она подбежала к перилам балкона, держась рукам за горло. Но каким образом она могла быть отравлена за столом во время завтрака?
--Она не была отравлена во время завтрака. Твоя глупость...
--Хатауэй, прекрати это своё хвастовство, чёрт побери!
--А я и не хвастаю. Я только констатирую факт. А теперь ты должен быть абсолютно откровенен со мной. Я совершенно не желаю слушать ни твоё мнение, ни твои комментарии. На мои вопросы мне нужен только однозначный ответ: “да” или “нет”. Ты готов?
--Давай!
--У миссис Ферье была привычка работать в этой комнате каждое утро, после завтрака, не так ли?
--Да!
--Больше никто не пользовался этой комнатой? То была только её территория?
--Именно это я тебе уже говорил.
--У неё была привычка запирать эту дверь в холл на задвижку, чтобы никто не мог ей помешать? Миссис Ферье садилась за письменный стол и писала авторучкой?
--Да, именно это она делала вчера утром, когда Одри смотрела на неё в окно.
--Ага! Когда Одри Пейдж смотрела на неё в окно! Вообще-то твои комментарии мне совершенно не нужны, но этот я принимаю. А когда Одри Пейдж смотрела в окно, не могла ли миссис Ферье к тому времени находиться за письменным столом уже примерно часа полтора?
--Да, но...
--Никаких комментариев! Говорю только я! Что ещё нам известно о леди? Она, как обычно была слишком надушена? Да мы и сами могли почувствовать это накануне ночью  в отеле “Отель дю Рон”, за несколько метров до того, как она приблизилась к нам, не так ли? Не были ли это духи “Видение Розы” –очень насыщенная субстанция, которая в смеси с другим ароматом розы уничтожает более слабый запах? Да или нет?
--Да.
--В то же время,--продолжал Хатауэй,--не было ли тогда сильного ветра, дувшего в комнату через открытые окна, который мог рассеять любой другой запах роз, кроме того, который распространялся непосредственно над ними или рядом с ними?
--Распространялся над чем или рядом с чем?
--Ну и дурак!
--Это не ответ...
--Дурак!—повторил Хатауэй, сверкая глазами.—Ну вспомни, что я рассказывал тебе о поездке Евы Ферье в Германию в 1939 году. Когда она ездила вместе с Гектором Мэтьюзом, им всё время кое-что дарили. Помнишь?
--Да. Ты говорил...
--Однако миссис Ферье никогда не носила этот подарок сама, а всегда передавала его Мэтьюзу. Он носил его для неё. А теперь вернёмся в эту комнату на семнадцать лет позже. Оглянись и поищи ловушку. Неужели ты не понимаешь, мой глупый шутник, что секрет убийства миссис Ферье можно выразить двумя словами.
--Какими двумя словами?
--Сейчс покажу.
Паула Кэтфорд вскрикнула, отчаянно протестуя, однако Хатауэя это не остановило. Неловко подпрыгивая, он целенаправленно двинулся к большому письменному столу и, протянув руку, включил хромированную настольную лампу. В белесом воздухе кабинета появился яркий жёлтый свет. Несмотря на то, что большая часть кабинета по-прежнему оставалась в полутьме. Брайан отметил, что, как и вчера, этот свет оживил атмосферу. Слева от пресс-папье и пачки листов рукописи стояла хрустальная пепельница, а справа ещё более явно была видна ваза с розами.
--Какими двумя словами спрашиваешь?—Воздух со свистом вырывался из ноздрей Хатауэя. Осторожно, дрожащими руками он взял вазу китайского фарфора с красными розами в ней. Так же осторожно, победоносно вернулся к столу, стоявшему в середине кабинета, и поставил на него вазу.—Отравленные цветы.—объявил он.
--Отравленные цветы?—удивился Брайан.
О, нет! Это—ни в чём не повинные розы. Они тоже из сада, что находится с восточной стороны дома. Полиция же конечно удалила те, что стояли здесь вчера. Они были необходимы для химического анализа. Всё так, Гидеон Фелл?
--Да, всё так.
--Полагаю, на них было достаточно нитробензола для убийства? Предполагалось, что жертва будет сидеть рядом с ними, вдыхая их запах ровно столько, сколько она будет дышать? Верно?
--Да, верно.
--Миссс Ферье была отравлена, вдохнув запах нитробензола, замаскированный запахом роз из букета и её собственных духов с ароматом розы. Это так?
--Да, так,--снова прозвучал голос доктора Фелла.
--То-то!—прошептал Хатауэй, после чего поднял короткопалую руку и щелкнул пальцами.—Ты спрашиваешь, мой славный друг,--ядовито произнёс он, обращаясь к Брайану,--насколько реален такой способ убийства? Могло ли такое произойти? Дорогой мой, это произошло.
В книге Томпсона на сто двадцать четвёртой странице приведен случай, произошедший с уличным торговцем в Стокгольме. Этот человек, продававший с тележки сирень и душистую лаванду, однажды стал вести себя так, словно был пьян или находился под воздействием наркотиков. Начал громко и странно говорить, потом толкать свою тележку быстрее и быстрее, пока не побежал вместе с не, и в конце концов, покачнувшись, упал без сознания.
Вначале на тележку никто не обратил внимания: в ней лежали букеты лаванды и пахли они лавандой, только запах был гораздо сильнее обычного. Прошло довольно много времени, прежде чем раскрыли секрет. К счастью, до этого времени в полиции не осматривал тележку. Торговца доставили в больницу, где он умер, в его кармане врач обнаружил флакон с нитробензолом.
Оказывается торговец, не пожелав удовлетвориться естественным ароматом букетов  лаванды, решил усилить его чтобы привлечь покупателей. Он побрызгал цветы нитробензолом, который, кстати используется в парфюмерии используется именно для этой цели, но перестарался. Нитробензола было слишком много, а поскольку торговец долгое время находился рядом со своей тележкой, вдыхая этот запах, тот беднягу и убил.
Это, безусловно, был несчастный случай, чего нельзя сказать о смерти миссис Ферье. Книга Томпсона содержит полный и подробный план убийства. Этого вы не можете отрицать, Гедеон Фелл?
Доктор Фелл с большой пеньковой трубкой в одной руке и толстым кисетом с табаком в другой, повернул голову в сторону Хатауэя.
--Я этого и не отрицаю, сэр. Подобные легенды об отравленных цветах, распространенные в эпоху Средневековья, которые люди эпохи королевы Виктории считали просто сказками, на самом деле не были выдумкой. Напротив, их довольно часто использовали на практике.  Какая дата указана в книге, которую изъяли в библиотеке и на которой стоит подпись миссис Ферье?
--Вы имеете в виду дату смерти уличного торговца? Откуда я, чёрт возьми, могу её знать?
--Сэр, я имел в виду не эту дату.
--О чём же тогда вы ведёте речь?
--Как вы уже упоминали, сэр, миссис Ферье написала на форзаце этой книги своё имя; кроме того, она, как и многие другие люди, вероятно, написала и дату её покупки. Так какая там дата?
--14 апреля 1956 года. Книга куплена в Лондоне. Почему вы...
--Продолжайте,--без всякого выражения произнёс доктор Фелл.
Побледневший от сосредоточённости Хатауэй снова обратился к Брайану:
--Хочу напомнить тебе, Иннес, вопрос, заданный мной совсем недавно. Что всегда дарили Еве Ферье, тогда—Еве Браун, во время посещения ею Германии в 1939 году?
Брайан облизнул губы.
--Не увиливай, приятель, отвечай!
--Букеты цветов,--ответил тот,--или памятные флажки. Гектор всегда носил их вместо неё.
--Говорил я тебе об этом, когда мы в первый раз обсуждали этот случай? Именно этими словами?
--Да, и я повторил их Одри в четверг вечером.
-А я,--заявил Хатауэй,--говорил об этом Гедеону Феллу в Клубе расследования убийств. Ты, Иннес, видел альбом с фотографиями поездки леди в Германию. Там штук шесть снимков, на которых ей вручают букеты цветов, которые она затем передавала Гектору. Только глупец не может заметить, что в убийстве Евы Ферье в 1956 году и убийстве  Гектора Метьюза в 1939 году использован один и тот же метод.
--Отравленные цветы в Берхесгадене? Но тогда у неё в руках не было букета. По крайней мере нет ни одной такой фотографии.
--Ага!
--Ради бога, прекрати делать такое лицо и произносить это своё “Ага!”,--взорвался Брайан,--иначе здесь произойдёт еще одно убийство.
--Ты меня очень обяжешь,--заявил Хатауэй,--если воздержишься от подобных грубых шуточек. Уже давно очень давно мне в голову пришла мысль об отравленных цветах, однако факты скрывали. Несмотря на мои протесты, самые важные факты скрывали от меня, от тебя и ото всех. Если бы семнадцать лет назад я узнал то, что заставил сболтнуть прошлой ночью самого скрытного свидетеля, никакой тайны вообще бы не было.
--Прошлой ночью? И что такого ты узнал?
--Спроси у мисс Кэтфорд.
Белые шторы на окнах колыхнулись; Паула открыла было рот, но ничего не произнесла.
--Я знал разгадку всё это время,--сообщил Хатауэй,--но она казалась мне невозможной. По крайней мере, лично я не видел, чтобы в Берхтесгадене миссис Ферье вручали букет цветов.
--Так что же?
--Вчера утром, друг мой, я поехал в Женеву, чтобы дать телеграмму. Меня здесь не было, когда миссис Ферье умерла от метода, который сама же и придумала. В вечерних газетах сообщили шокирующую новость о её смерти. Я был в стршном недоумении до тех пор, пока прошлой ночью доктор Фелл и месье Обертен не вызвали меня, чтобы допросить и безо всякого умысла рассказать, что на письменном столе, за которым она сидела, стояла ваза с розами.
В розах и должен был быть нитробензол. Должен, должен, должен! И Гектор Мэтьюз должен был умереть по этой же причине. Но как? Как доказать это? Мисс Кэтфорд была единственным из оставшихся в живых свидетелей того обеда в “Орлином гнезде” Гитлера. По её собственному признанию в тот момент, когда Мэтьюз упал, мисс Кэтфорд смотрела в окно на террасу “Орлиного гнезда”. Расспросив её подробнее, я убедился, что она увидела то, чего не удалось заметить мне, стоящему в столовой, в толпе из четырнадцати гостей и шести официантов. Непосредственно перед тем, как Ева Ферье стала торопить своего жениха выйти а террасу, кто-то преподнёс ей букет белых лилий—безо всякой  суматохи, без поз, без фотосъёмки.
Кто подари ей эти лилии? Имеет ли это какое-то значение? То-то! Ты знашь, что не имеет. Но мисс Кэтфорд идела это. Букет был в руках Мэтьюза, когда тот упал и разбился насмерть. Перед этим он страдал от горной болезни. Яд, находившийся в цветах, довершил эту работу. Ответьте мне, мисс Кэтфорд! Был ли этот букет?
--Да!—подтвердила Паула.
--Почему вы никогда не упоминали о нём?
--А почему никто другой не упоминал о нём? Потому что я даже не предполагала что это так важно. Но вы сейчас говорите, что...
--Да. Ева Ферье отравила тот букет. Именно так я считал всегда. Паула, стоявшая у камина, бросила на него взгляд, в котором смешались недоверие и ужас.
--Вы хотите сказать,--воскликнула она,--что Ева сделала это за несколько секунд до того, как она вышла на террасу? И никто не видел, как она разбрызгивала яд? И этот яд подействовал на бедного Мэтьюза в течение всего нескольких секунд?
--Конечно.
--Но как это могло случиться?
-Вы разочаровываете меня, милая леди. Мэтьюзу было достаточно только вдохнуть этот запах, чтобы усугубить болезненное состояние. Именно поэтому хирург при вскрытии тела и не обнаружил никаких следов. Букет упал вместе с ним, и его никто не нашёл. Таким образом было совершено безупречное убийство.  Теперь точно такое же было предпринято в отношении уже самой миссис Ферье.
--Но кто убил Еву7 Кого вы собираетесь обвинить?
--Милая леди,--вкрадчиво произнёс Хатауэй,--я обвиняю вас.
Белые шторы на окнах по-прежнему колыхались от лёгкого ветерка, залетавшего в кабинет вместе со слабыми лучами солнца. Хромированная лампа освещала стол. Паула вскрикнула, но тут же замолчала, обхватив лицо руками.
--Милая леди,--почти закричал Хатауэй,--Десмонд Ферье женился бы на вас в ту же секунду как только его жена ушла бы в мир иной. Теперь она не стоит у вас на пути. Вы либо сами сделали это, либо он был вашим сообщником. И это вы надевали маску вчера вечером—тут он снова схватил лежавшую на столе резиновую маску,--потому что вы страшно ревновали Одри Пейдж. Именно любовная связь между вами и Десмондом Ферье и является разгадкой этого убийства.—Просунув руку внутрь маски так, что подвижное безглазое лицо стало смотреть прямо на Паулу, побледневший Хатауэй стоял трепеща и торжествуя.—Я человек гуманный, милая леди, и вовсе не хотел обвинять вас, но истина есть истина, а факты есть факты. Вы убили миссис Ферье. Я поклялся найти ответ, и я нашёл его. Я обещал объяснить смерть Мэтьюза, и я сделал это. Я поклялся самостоятельно довести дело до конца, и я довёл его,  теперь могу уйти.
--О нет, не можете,--возразил доктор Фелл.
А затем в тишине, которая произвела ещё больший эффект, че удар грома, одновременно произошло сразу несколько вещей. Доктор Фелл, набивший и раскуривший свою большую пенковую трубку, внезапно вынул её изо рта. Опираясь на свою трость с набалдашником, он встал, и его массивная фигура, казалось, заполнила всё пространство кабинета. Гнев, смущение, просьба о прощении и глубокая жалость прозвучали в его словах, которые он выдохнул, словно тепло из печи:
--Не расстраивайтесь, мисс Кэтфорд. Поверьте, мы позаботимся о том, чтобы с вами ничего не случилось плохого. Считает ли мистер Хатауэй, что вы убили миссис Ферье, или нет,--не имеет значения, больше никто не разделяет его мнения. Обертен!
Дверь кабинета открылась. Гюстав Обертен с едва заметной улыбкой пересёк кабинет, подошёл к окну и потянув за шнур, висевший сбоку, раздвинул шторы в начале на одном, а затем и на другом окне. Свет ясного дня, в котором были видны выкрашенный в зелёный цвет балкон и лесной массив под ним, заполнил кабинет, осветив лица находившихся в нём людей.
--Да, чёрт побери!—произнёс доктор Фелл.—Настала время для света и воздуха.
--Настало время,--добавил начальник полиции,--но не только для этого.—Он взглянул на Хатауэя.—у вас очень изобретательный ум, сэр Джералд. Примите мои поздравления.
Кулак Хатауэя с грохотом обрушился на стол, стоящий посреди кабинета.
--Я не позволю обращаться со мной...—начал он.
--Сэр,--перебил его доктор Фелл,--как вы не позволите обращаться с собой? Уж не так ли, как вы обращались с мисс Кэтфорд?
--Прекратите всё это! Миссис Ферье умерла именно так, как я сказал!
--Что касается последнего случая,--совершенно недвусмысленно сообщил доктор Фелл,--это всё верно. Вы можете быть довольны своим достижением.—Он бросил взгляд на Обертена.—Кажется, мы обсуждали с вашим полицейским хирургом возможность отравления Гетора Мэтьюза подобным образом?
--Да, обсуждали.
--И он находит это возможным?—вежливо спросил доктор Фелл.
--По мнению немецкого хирурга, честность которого не подлежит сомнению, это было невозможно. Если бы он вдохнул хотя бы некоторое количество испарений нитробензола или подобного ему яда, это вызвало бы раздражение носовой полости и горла. Посмертное вскрытие этого не выявило.
Доктор Фелл стукнул металлическим наконечником своей трости о пол.
--Таким образом, смерть Мэтьюза была не более чем горьким и ужасающим несчастным случаем, в чём всегда клялась миссис Ферье? Значит, нацистские чиновники, сами того не подозревая, по иронии судьбы говорили правду? А кто-то спустя семнадцать лет использовал этот несчастный случай, чтобы убить миссис Ферье?.
--Я тоже так считаю,--согласился начальник полиции.
Паула, вцепившись в край каминной стенки, перевела взгляд с Хатауэя на доктора Фелла.
--Использовал этот несчастный случай?—повторила она.—Доктор Фелл, кто убил Еву?
--Об этом мы поговорим позже.
--Прошу прощения,--очень официальным тоном произнёс Обертен и, оглядев кабинет с видом хозяина, желающего убедиться, что обеденный стол накрыт как следует, удалился в коридор.
Внимание, будь бдителен!—предупредил себя Брайан, словно бегун в конце дистанции.
Паула с расширенными зрачками смотрела в сторону балкона.
--Ева,--произнесла она,--была совершенно невиновна. Она ни в чём не была виновна.
--О нет, была,--возразил доктор Фелл.
--Что вы имеете в виду? Вы же сами только что говорили...
--Леди,--доктор Фелл повысил голос,--не была виновна в убийстве. Она действительно ни разу в жизни не думала об убийстве, хотя и мечтала сыграть роль убийцы в каком-нибудь фильме. Кажется, она вам говорила сама об этом? Но в последнее время она потеряла связь с действительностью. Но если она не совершала убийства, спросите себя: что она могла сделать?
--Ничего! Абсолютно ничего!
--А что скажите вы, сэр Джералд?
В свете дня стали видны щеголоватый удлинённый пиджак и тщательно подстриженные борода и усы Хатауэя.
--Я уже высказал своё мнение,--резко ответил он,--но, по-видимому ошибся. Больше мне нечего добавить.
--Нет, есть кое-что, сэр. К примеру, вы можете рассказать нам, зачем вы лгали?
--Лгал? О чём?
--Это мы тоже обсудим позже.
Приподняв плечи Хатауэй, словно черепаха, втянул шею и подбородок.
--Скажите, что вы имеете в виду! Я не стану ничего говорить! Мне это не нравится! В основных положениях моя версия верна, включая и тот факт, что убийца использовал сценарий смерти Мэтьюза, чтобы картина смерти миссис Ферье казалась такой же невероятной и сверхъестественной.
--Сэр,--вежливо произнёс доктор Фелл,--не будьте ослом.
--Что такое?
--Своего рода перефразирование вашего собственного вызывающего воинственного клича: не будьте ослом. Убийца использовал ту, другую смерть, но не для того, чтобы убийство показалось невероятным и сверхъестественным. Было слишком много пустых разговоров о “воспроизведении невозможных ситуаций” и о том, что заставляет людей прыгать с балконов и так далее. Ничего такого не происходило и даже не замышлялось. Разве что если вы не думаете, что виновной является Одри Пейдж.
Брайан яростно запротестовал. Доктор Фелл убрал выкуренную трубку в боковой карман и повернулся к Хатауэю.
--Если вы не верите в это, значит, не существует никакой реальной параллели между смертью Гектора Мэтьюза и убийством Евы Ферье. Позвольте зачитать вам несколько слов из заключения доктор Бутэ—полицейского хирурга, производившего вчера вечером вскрытие тела миссис Ферье и вчера же ранним вечером предоставившего отчёт об этом.
Пошарив во внутреннем нагрудном кармане, доктор Фелл извлёк оттуда блокнот, такой же помятый и потёртый, как и его старый костюм из альпаки, и продолжал:
--“Нитробензол—я цитирую Бутэ,--представляет собой светлую маслянистую жидкость, которую можно легко приобрести во Франции, особенно в приграничных районах, благодаря его широкому применению в самых различных областях. Умышленно распылённый в растворённом виде в цветах с выраженным запахом, он не может быть выявлен ни жертвой, ни кем-либо другим, подошедшим к цветам слишком близко или слишком долго вдыхающим эти испарения.”
--Но ведь всё это я вам уже говорил!—рванул воротник Хатауэй.
-- Да, говорил. “Маловероятно, чтоб вдыхая испарения жертва осознавала это,--я продолжаю цитировать доктора Бутэ.—Испарения действуют медленно и со временем производят эффект, сходный с алкогольным возбуждением.”
--И это я вам говорил!
--“Испарения действуют медленно—отнюдь не несколько секунд—потому совершенно определённо нельзя произвест параллель со смертью Гектора Мэтьюза, последовавшей в результате несчастного случая.”
--Ну.
--Рассмотрим другие отличия. Ни один убийца отравивший букет роз вчера рано утром, не мог предвидеть приход Одри Пейдж и то, что за этим последовало. Миссис Ферье как и тот уличный торговец, надышавшаяся ядовитых испарений, повела себя так же, как и он. Она ругала мисс Пейдж, угрожала ей, пошла вслед за ней на балкон и при последнем спазме от яда подбежала прямо к перилам балкона. Если бы ни одна из этих вещей не произошла, вопрос балкона и не возник бы. Думаю, это очевидно.
--Конечно очевидно,--согласилась Паула.—Но что хотел делать убийца?
--Он хотел убить её нитробензолом, и сделать это как можно более очевидно, чтобы никто не смог его заподозрить Этот яд ассоциировался с её, а не с его жизнью. Её должны были найти мёртвой на полу. Доказательство смерти от вдыхания испарений нитробензола обнаружили бы через двадцать четыре часа, что и произошло на самом деле. Таким образом, естественным предположением должно было стать то, что её отравили тем же способом, которым, должно быть, отравили Мэтьюза. И никто никогда не раскрыл бы...
--Не раскрыл бы что?
--Мотивы убийцы,--ответил доктор Фелл.—Ему пришлось бы убить её очень быстро иначе она выдала бы его.
--Она выдала...—Паула остановилась.—Я не понимаю!
--А вы понимаете, сэр Джералд?
--Нет, не понимаю.
Доктор Фелл закрыл глаза.
--Мой друг Обертен,--сказал он,--возложил на меня такую тяжкую обязанность которую мне до сих пор не доводилось исполнять. Я должен сделать это, хотя мог бы и отказаться. Мне очень не хотелось бы срывать ещё одну маску, чтобы показать неприятное лицо человека, которого вы сами наверняка когда-либо видели. Мисс Кэтфорд, вы спрашивали, чего хотел убийца. А вас когда-нибудь интересовало, чего хотела миссис Ферье?
-Конечно нет! Или, по крайней мере...
Паула снова замолчала, контролируя себя, и в глазах её снова мелькнул страх. Тут заговорил Брайан, сражавшийся с призраками:
--Она мечтала о новой жизни и постоянно об этом говорила. “Я много страдала, и вы это знаете. У меня может начаться новая жизнь; я даже смогу вернуться на сцену, причём с триумфом!” Наверное никто из нас никогда не забудет, с каким восторгом она это говорила, и вообще её настроение в ту ночь в  “Отель дю Рон”.
Доктор Фелл, неподвижно стоявший у стола в центре кабинета, открыл глаза и поднял свою трость с набалдашниом
--Вот именно,--произнёс он с какой-то яростью,--чёрт побери, уже теплее! Не забывайте об “Отеле дю Рон” и её настроении во время нашей встрече с ней. Раз уж вы вспомнили об этом, сделайте следующий шаг. Она могла бы начать новую жизнь, могла бы быть счастливой, с триумфом вернувшись на сцену и когда всё это могло произойти?
--Она сказала, что когда закончит свою книгу и очистит себя от всех подозрений, связанных со смертью Мэтьюза.
--Это всё,чего она хотела? Это всё, что было мечтой и блестящей иллюзией Евы Ферье?—Доктор Фелл поднял руку, опережая реплику Брайана.—Прежде чем вы ответите, прошу вас подумать об этой женщине, какой она была на самом деле, а не какой её обычно изображают. Я прошу вас подумать о той Еве, которую вы увидели в “Отеле дю Рон”: красота её увяла, нервы были взвинчены до предела, она жила только в мире фантазий.
Вспомните, что произошло с ней перед этим. Ева бросилась прочь из собственного дома—этого дома, вызвав такси. Буквально перед этим она читала чей-то дневник, после чего весь её мир лопнул, словно мыльный пузырь, а иллюзии рассыпались в прах. В страхе и гневе она покинула свой дом. Почему?
Вы все трое видели её в ту ночь четверга, без четверти одиннадцать, когда она ворвалась в отель. На меня произвели большое впечатление ваши такие разные описания этого события, которые вы дали полиции. Ева была одета в совершенно неподходящее блестящее платье, словно она хотела завоевать чье-то расположение, и духами в этот раз от неё пахло намного больше, чем обычно. Она направилась прямо в ресторан “Отель дю Рон”. Почему?—Доктор Фелл продолжал стоять, подняв руку.—“Может быть ещё не всё потеряно”,--думала она, продолжая жить иллюзиями. Помните её слова: ”Я хочу, чтобы мы все были друзьями!” Услышьте это крик, которым она взывала о всем вам, и вспомните, что Ева Ферье, так же как и любая женщина, пережившая крушение мечты, ещё на что-то надеялась. Помня всё это...
--Помня всё это,--резко перебил доктора Хатауэй, выпятив бороду,--мы, как вы считаете, должны сделать какие-то выводы?
--Да, должны, чёрт побери!—рявкнул доктор Фелл, надувая щеки.—Ева Ферье не совершала преступления, но она совершила то, что люди старой закалки до сих пор считают греховным проступком. А теперь в свете указанных фактов спросите себя: какой проступок совершила Ева Ферье? И что она больше всего хотела сделать?
--Ну и что же?
--Она совершила прелюбодеяние, которое уже длилось некоторое время,--заявил доктор Фелл.—Она был полна решимости развестись с мужем и выйти замуж за человека, которого любила.
--Что за ерунда? Она любила своего мужа,--прохрипел Хатауэй.
--Сэр,--ответил ему доктор Фелл,--вы в этом уверены?
--Она нам говорила...
--О да. Если учесть, что ей с любовником надо было какое-то время поддерживать отношения, делая вид, что между ними ничего нет, ей приходилось это говорить. Вы ведь, по-моему, сами рассказывали о том как сильно она была встревожена, когда вернулась из ресторана отеля, подошла к вам троим и стала расспрашивать кое о ком?
--Она расспрашивала о своём муже!
--О нет,--возразил доктор Фелл.
И если Хатауэй по-прежнему ничего не понял, то Паула всё прекрасно поняла. Страшно побледнев, она отвернулась, закрыв лицо руками.
--Я с почтением допускаю,--сказал доктор Фелл, бросив взгляд на приоткрытую дверь,--что всё могло быть и не так. Если бы Ева действительно искала своего мужа, то она ни за что не пошла бы прямо в “Отель дю Рон”. Я основываюсь на факте, который хорошо известен Брайану Иннесу.—Теперь голос доктора был хорошо слышен и за пределами кабинета.—Десмонда Ферье трудно смутить, испугать или вывести из себя. Я пытался сделать это, но безрезультатно. Он испугался только вчера днём, когда Обертен слишком “нажал” на него. Тогда Десмонд Ферье случайно выдал, что место, где он любит и всегда предпочитает обедать,--“Беарн”. А дальше он совершил ещё один промах, назвав имя человека, предпочитающего “Отель дю Рон”. Это было большой ошибкой после его неистовых попыток защитить настоящего убийцу.—Доктор Фелл говорил так громко, будто адресовал свои слова тому, кто стоял внизу лестницы.—Нам больше не нужно продолжать расследование. В руках полиции дневник убийцы. Совершенно очевидно, что это не дневник Десмонда Ферье, и, поскольку ещё только один человек живёт на этой вилле, не надо быть слишком проницательным, чтобы понять...
За дверью в холле прокричали команду на французском языке. Дверь в кабинет распахнулась, и кто-то быстро пробежал мимо доктора Фелла к левому высокому окну. Стол, стоящий посреди кабинета, с грохотом упал вместе со всеми вещественными доказательствами.
Показавшийся в дверях Гюстав Обертен отдал другую команду, и двое полицейских, появившихся с обеих сторон балкона, схватили человека, выбежавшего на балкон и пытавшегося спрыгнуть с него и, как Ева, разбиться насмерть. Позже Брайан Иннеса не любил вспоминать последовавшие затем крики и потасовку.
--Кажется, наша стратегия,--заметил начальник полиции,--в конце концов оправдала себя.
--Не называйте это нашей стратегией,--взмолился доктор Фелл.—Ради бога, никогда не называйте это нашей стратегией.—Несколько мгновений он тяжело дыша, смотрел на валявшиеся на полу кабинета обрывки резиновой маски, автоматический пистолет и разбившуюся вдребезги вазу с розами.—О да,--добавил он, обращаясь ко всем присутствующим.—Убийца—Филипп Ферье”.
Чумак закрыл книгу. Поучительного много, подумал он. И вспомнил спор своих подчинённых о книжных и реальных детективах. Где правда? О не знал и, наверное, не поймёт из всего прочитанного. И разве в этом состоит суть! Да, сейчас над таким расследованием только посмеялись бы, но ведь то, как описано расследование в книге—было же реальным в то время, когда писался этот роман. И раз его читают, пусть даже только подобные мне люди, значит он не потерял актуальность. Какая-то мысль пришла ему в голову, но додумать её он не успел. Сон навалился на него и унёс в сладкие грёзы Морфея.
--Я по-моему не дождался жены,--было последнее, что успел подумать Чумак.















          Чумак Игорь Анатольевич—реальная личность. Он родился в Донецке и никогда не занимался расследованием уголовных дел или террористических актов. И тем не менее, работая в различных организациях, благодаря аналитическому складу ума, помог в разбирательстве сложных жизненно значимых перипетиях  жизни многих людей. И, как следствие, его помнят многие люди, оказавшиеся по обе стороны баррикад. Одни с уважением, другие—с ненавистью. И важно отметит, что сам Чумак никогда предвзято не относился к тем, которых он, по тем или иным причинам, «раскрывал» и показывал их истинные лица.  Все факты и многие герои—вымышлены.