Встреча в ресторане или почти пролетарская любовь

Все персонажи вымышлены, любое
совпадение случайно
                Ироническо-неэротический рассказ

  В этот раз дождя не предвиделось, и питерские гости решили разместиться на веранде. При виде дорогих сердцу клиентов, директор ресторана выбежал им на встречу, чтоб лично поприветствовать и проконтролировать заказ.
– Bonsoir mesdames! Comment ;a va? – запыхавшись, произнес он.
– Георгий, прекратите эту буржуазную белиберду! Лучше быстрее принесите чего-нибудь поесть! – коротко оборвала французскую обходительность Наташа, бросив на стол предложенное меню.
– Да, да. Простите! Вы правы госпожа Островская, никак не могу отвыкнуть! – сказал разочарованный тоном своей любимой, управляющий заведения, и как бы случайно, коснулся её руки.
  Наташа метнула взгляд в сторону подружки, Ани Петровой, которая, расположившись в удобном кресле, разглядывала меню.
– Аня, ты не находишь, что товарищ Забавнов-Задунайский все время перегибает палку?
– Да…нет….не знаю…наверно…что за фигня? – рассеянно бормотала себе под нос Аня. – Ты о чем? Давай лучше быстрее что-нибудь выпьем, а то отпуск-командировка заканчивается. Вон Иван Владимирович в отеле уже вторую бутылку с Бурундуковой-Рыськовой прикончили, а мы еще «ни в одном глазу». Я тут у них в меню нашла солено-капустную «Маргариту», давай возьмем сразу четыре?   
  Аня Петрова была большой любительницей и ценительницей мексиканского коктейля. Правда в отличие от мексиканцев классическая интерпретация устраивала ее с каждым днем все меньше и меньше, и поэтому Аня в разных заведения, требовала «Маргариту» то из манго, то из маракуйи, то из клубники, а когда относительно-традиционные ингредиенты надоедали, она экспериментировала с другими наполнителями. В ход шли помимо текилы и цитрусового ликера, любые кислые или соленые фрукты-овощи. Последнее ее изобретение было на основе рассола от соленых огурцов, причем она говорила о том, что этот рецепт очень хорош по утрам «типа два в одном», и похмелюга, и ясность ума. Хотя какая ясность может быть после «вчерашних» десяти коктейлей?
  Питерские гости заказали четыре солено-капустных «Маргариты» и две рыбы «в кокосе по-мальдивски».
– У вас здесь конечно хорошо, но вот в итальянском «Гуд Ивнинг Кампучия» все равно лучше! – произнесла Наташа.
– Почему? – поинтересовался Георгий.
– Потому, что там все с сыром!
– У нас в ресторане тоже есть сыр, и если вы хотите, мы можем посыпать им все, даже стол.
– Хватит демагогии. Вы с нами будете ужинать товарищ Задунайский? – как на партсобрании спросила  Наташа.
– Да, конечно.
  Георгий так спешно сел на стул, как будто ему подрубили ноги.
  Принесли псевдо «Маргариту» украшенную листом кислой капусты. В момент подачи, вьетнамка-официантка с радостью, возможно до конца не понимая смысл фразы, произнесла: «Остафь его сучка он муой!». Такая демонстрация знания русского, конечно, была в надежде на хорошие чаевые, а может она вкладывала другой, реальный смысл в эти слова. Кто знает!?
  Аня искренне рассмеялась и отхлебнула глоток капустно-тыкилового волшебства.
– Чему это вы персонал учите, товарищ Задунайский, лучше б они у Вас меню выучили! – возмутилась Наташа.
– Мне кажется это весело, – оправдался директор заведения.
  Океанский близ, пахнущий йодом и водорослями, по-отечески трепал волосы гостей. Из соседнего  ресторана слышалось вьетнамское заунывное пение-нытье: «Чьюнь дынь, куань бань, эм депь лям!». Певец, садистски не попадая в ноты, пытался донести до слушателей историю любви вьетнамского парня к вьетнамской девушке.
  Принесли заказ: рыбу в кокосовом соусе для гостей, и рис с вареными овощами для директора.
– А вы опять будете есть эту чипухню? – возмутилась муза ресторатора.
– Я на диете. Худею. Хочу Вам понравиться Наташенька, уже четыре килограмма сбросил!
– Вес это не главное. Главное, чтоб человек хороший был, тогда его можно любить любого, даже жирного, – объяснила Наташа.
– Лукавите! Если так рассудить, то вы меня не любите ни толстого, ни худого, значит я человек не очень хороший? – пустился в полемику Георгий, – как это там писали Ильф и Петров: «А за что Вас любить? Девушки сейчас любят молодых длинноногих, политически грамотных!»
– Ну, вот видите, вы сами и ответили на свой вопрос. Ну да ладно не расстраивайтесь, мы с Вами друзья, это тоже не мало! А сегодня «Спилберг» не пришел? Что-то я ее не вижу в вашем ресторане, – произнесла холодным тоном  Наташа.
– Леночка Раздеваева сегодня не пришла, наверно «выходной взяла», она обычно в это время ужинает у нас, и всегда заметьте, нахваливает нашу кухню, в отличие от Вас! – сдавленно-расстроенным голосом произнес Георгий, – а вы чего сегодня без Ванечки?
– Иван Владимирович от ужина отказался. Говорит здесь у вас дорого. Решил в обществе фруктов и Бурундуковой-Рыськовой напиться в номере. Сказал, что как только будет готов к приключениям, просигнализирует. Георгий, а вы знаете, что Раздеваева к вам не ровно дышит?
– Догадываюсь, но мне кажется, она ко всем мужчинам не ровно дышит. Намедни показывала мне свой последний шедевр. Достаточно милый фильмец о ваших морских приключениях. Анечка, а вы что думаете по этому поводу?
  Вопрос директора русского ресторана прервал полет мыслей кандидата химических наук, которая была видимо где-то очень  далеко. Возможно она размышляла о новых методах биохимического анализа, а может, придумывала, что бы еще кисло-фруктово-овощного можно положить в «Маргариту».
– Да, да, Раздеваева определенно сучка! – подытожила Аня и отхлебнула очередную порцию коктейля, – хотя мне она пока ничего плохого не сделала, но чувствую рано или поздно сделает. И ходит, главное, все время в носочках! Белых носочках под босоножки! Да, да! Определенно сучка!
– Не знаю что там насчет ее фильмов и носочков, но моральный облик Раздеваевой далёк от…. – Наташа не могла найти подходящих эпитетов, чтоб описать каким должен быть моральный облик её подчиненной и от чего он далек, но для пущей убедительности добавила, – на днях её видели с мужиком бородатым!
– Ну если с бородатым, то тогда все плохо, – согласился Георгий.
– Зря иронизируете товарищ Задунайский. Мы между прочим сюда приехали нефть искать, а не «шуры-муры» организовывать.
  Подали десерт. Под сладкое Георгий решил закончить народный суд над бедной ни в чем не повинной девушкой.
– Предлагаю тему Раздеваевой закрыть навсегда, кто против?
  Аня мгновенно подняла вверх свою красивую руку.
– Принято единогласно! – подвел итог директор ресторана.
  После первых четырех коктейлей питерские девушки стали более добрыми и сговорчивыми. Наташа стала смотреть на Георгия, уже не как на друга, а как на доброго хорошего товарища. В какой-то момент, он даже показался ей милым.
  Аня в свою очередь пыталась, как говорил Ницше «разглядеть наиотдаленнейшее». Взглядом охотника-исследователя она смотрела то на Наташу, то на Георгия, видимо пытаясь посчитать вероятность их близости.
  Последовали еще коктейли. Потом еще. Вечер не предвещал ничего нового. Обычная концовка дня в маленьком курортном городишке, где с наступлением темноты все пьют, развратничают и веселятся, пытаясь скрыть свои неблаговидные поступки во мраке ночи.
  Зазвонил телефон Ани. Ваня, как говорят летчики: «Take off all ready» («к взлету готов»), хочет праздника и направляется в «Beach Club».
– В Бич Клаб! – прозвучало почти по-Чеховски, и «две сестры» быстро засобирались в дорогу.
– Георгий присоединяйтесь! – бодро в два голоса, почти крикнули девушки.
– Конечно, куда я денусь! Ведь мы живем географически на полуострове, а реально на острове! Вперед за орденами и новыми свершениями!
«Праздник который всегда с тобой» – кажется, так назывался роман знаменитого писателя. Возможно, если бы Эрнест Хемингуэй жил в Вунг Тау, он бы еще написал рассказ: «Праздник который длится каждый день» или «Праздник длиною в жизнь».
  Это про нас, про Вунг Тау!

Эпилог

«Город наш существует уже двести лет, в нем сто тысяч жителей, и ни одного, который не был бы похож на других…. Все только едят, пьют, спят, потом умирают… родятся другие, и тоже едят, пьют, спят и, чтобы не отупеть от скуки, разнообразят жизнь свою гадкой сплетней, водкой, картами, сутяжничеством…» – Антон Павлович Чехов «Три сестры».
 
9 Декабря 2009 года