Напоследок

Пишу и стираю, напишу предложение и удаляю его, быстро, удерживая одну клавишу так долго, пока экранный лист снова не обретет первозданную чистоту. Чистый лист бумаги самое сильное, что могло придумать Человечество. Оно вмещает весь наш бред и ведь удерживает.
А сейчас буквы не хотят укладываться в стройные ряды строчек. Буквы выходят с потугами и родовыми схватками, заливая чистый кафель моего внутреннего мира кровью. Они рождаются, как и все дети несамостоятельные, слепые. И не растут. Я пыталась их поливать, пыталась кормить, они все равно не крепчают, не набирают большего смысла и красоты.
Истина – старуха в рванном балахоне, стоит поодаль новорожденных строк, ухмыляется мне глядя в глаза и жалуется на нынешнюю невостребованность. И действительно, кому она нужна, выжившая из ума, ссохшаяся особа. Ее уже не услышишь из уст говорящих голов, не найдешь в шумном водопаде интернета, ее нет в печати. И во мне ее тоже не ищи. Зачем мне вдыхать ее вчерашний душный аромат? Она смердит, как затруженный мул араба. Все  знают о ее существовании, но не видят, поэтому она с каждым днем становится все прозрачнее.
Оглянись, как мир прекрасен!
Так и живем «как все», срываем бумажные дни. Почти работаем, почти занимаемся спортом, почти дружим, почти пьем, почти курим. И мы почти собой довольны. У нас есть нестарые родители, четкая позиция по политическим и религиозным вопросам и у каждого свой набор фраз.
Кругом яркие краски, тайские улыбки и такое холодное тепло. А главное, мы перестали бояться вопроса: а ты заслужил это? Мы все важные, все главные, все лучшие, самые-самые, все до единого. Это такая огромная планета заселенная шестью миллиардами самых важных людей вселенной.
Прости. Прости... Это уже не я. Так много писалось кем-то про маски, про чувства, желания.  Все это ЧУШЬ! Завтра наступит раньше, чем ты думаешь. Наступит очередной чашкой кофе, пробивающимся сквозь шторы солнцем и моим дыханием. Да, мы дышим не потому что хотим дышать, а потому что не можем перестать делать это.
К черту!