Писк моды

    Светает… С каждой минутой все отчетливей видны силуэты деревьев, наполовину скрытых серым туманом, но вскоре он ожил и медленно пополз к середине водоема, освобождая из своего ватного плена берега.
    Всю ночь просидела вальдшнепиха на гнезде неподвижно, не шевелясь, ни разу даже глазом не моргнула. Пора бы, наверное, поесть… Осторожно поднялась. Осмотрела четыре охристых, с рыжими пестринками яйца и осталась довольна – все в порядке. Пробежалась кругом, разминая  затекшие длинные ноги. Гнездо без присмотра оставлять не хотелось, но что делать! -  самец-бродяга пропал с того дня, как появилось первое яичко. А кушать хочется…  «Поброжу,  - думает,  - тут рядом, поищу корм».
    Походит, походит  -  остановится. Постучит ногой по земле  -  прислушается. Сделает пару шагов и снова постучит. Затем вдруг воткнет длинный клюв в землю и вытащит оттуда дождевого червя или какую-нибудь личинку. И тут увидела в стороне, у воды, журавля с цаплей. Любопытно стало вальдшнепихе:  о чем это они так оживленно беседуют?  Подошла поближе. Цапля чинно стоит на одной ноге, только головой подергивает в такт разговора. А журавлиха – стерх не стоит на одном месте  -  пританцовывает, трясет своим белым, как снег, нарядом, однако и разговаривать успевает:
-  Знаешь, подруга, я себе клопа завела…  Модная вещь!   
-  Подумаешь…  У меня тоже есть,  -  надменно отвечает цапля.  -  Я как все  -  не отстаю…
-  А мой… Мой -  породистый. Даже паспорт имеется. Его родителей из-за границы  привезли. Редкий экземпляр.
-  Тебе повезло!  -  с завистью в голосе проговорила цапля.  -  С ним не стыдно выйти в «свет»…
-  Не расстраивайся,  -  успокоила ее журавлиха.  -  У клопа малыши появятся  -  один твой!
-  О чем это вы, благородные дамы?  - простодушно спросила подошедшая вальдшнепиха.
-  Как?!  - удивились журавлиха с цаплей.  – Ты не слыхала о клопах?
    Вальдшнепиха в ответ крыльями развела.
-  Я ей расскажу…  - засуетилась журавлиха и затанцевала вокруг новой собеседницы,-  Клопы  -  это последний писк моды!  Все уважающие себя птицы заводят себе их.
-  А зачем?  - никак не могла понять вальдшнепиха.
-  Что значит «зачем»?!  Гулять с ними, учить выполнять команды, ну и, наконец, врагов отпугивать, ведь клопы такие вонючие.
-  А-а-а…  - выдавила из себя вальдшнепиха, но было заметно, что она так и не уяснила все до конца, и добавила,  - Когда же всем этим заниматься?  От гнезда отойти некогда, чтобы поесть.
-  Темнота…  - махнула крылом цапля.  - Моя кладка вон, рядом, всегда на виду,  - и указала на большое гнездо на берегу, в тростнике, с пятью голубоватыми, с зеленью, яичками.  – Что с ними случится!
-  Бу-бу-бу…  - раздалось вверху, и они все разом подняли головы.
    На корявой сосне, на единственной толстой ветке, сидел краснобровый, бородатый глухарь.
-  Не пойму я вас, девчонки. Чуфы-ы…  - пробормотал он.  – О козявках каких-то печетесь, а яйца оставили без надзора. Как бы чего не случилось… Чуфы-ы.
-  Не встревал бы ты в разговор, Старый…  - цыкнула на него цапля.  – Учитель нашелся!
-  Да я не учу…  - продолжал бубнить, будто извиняясь, глухарь.  – Просто вороватая ворона крутится поблизости…
-  Вот и не кар…  - цапля хотела его грубо оборвать, да запнулась на полуслове: краем глаза заметила, что большая серая ворона пикирует на ее, цаплино гнездо.
    Цапля отчаянно бросилась туда, но, как ни старалась  - не поспела:  воровка все же расклевала два яйца.