Триумф русской песни в Монреале

               

                1. ПРЕАМБУЛА

   Дива! Слово, пришедшее к нам из итальянского. Но звуковой ряд и смысловое значение «диво», «дивно» совпадают.  В истории оперного искусства одной из первых Див была итальянская певица   Виттория Тези (Tesi Tramontini), контральто, родившаяся во Флоренции в 1700 году.  Без всякого сомнения, по сложившимся европейским меркам и представлениям молодая российская певица Наталья Орлова (Natalia Orlova) тоже  - Дива. Естественна, стройна, сдержанна в жестах, скромна.  Минимум косметики. Зритель с удовольствием наблюдает задорные веснушки на её лице и выдающийся фамильный  нос. Концертные костюмы Натальи ослепляют. Это подлинные шедевры современного дизайна.
    Поражающее впечатление на слушателей производит голос певицы. Колоратурное сопрано Натальи Орловой гораздо шире по вокальному диапазону, чем одна певческая волна той же классификации в три октавы. Производимый эффект  заключается в особом тембре голоса певицы, в его ровности, богатом обертонами и в силе выдоха.  Певческий аппарат  Натальи Орловой - от природы, её голос завораживает сердца  меломанов и обыкновенных слушателей, затрагивая тайные струны человеческой души.
      Свою блестящую сольную карьеру певица начала, будучи ещё совсем юной -  во втором классе музыкального училища. Позже она получила первый приз на  франкоязычном конкурсе как автор-исполнитель песен,  которые она сама написала на французском языке, положила на музыку и исполнила. Это приятно. Ведь, образно говоря, Санкт-Петербург с древнейших времён является столицей французского языка в России. И первый международный концерт Натальи Орловой  состоялся во Франции.
      Уникальность таланта «нашей Дивы» состоит в том, что певица чувствует себя уверенно в любом из существующих вокальных жанров. Она -  профессиональная исполнительница классических оперных арий, пленительных  народных песен,  джазовых мелодий,  шансона,  классических русских  романсов и новых романтических баллад её собственного сочинения. Серебряный голос России!
     Наталья закончила «Музыкальный колледж имени Н.А. Римского-Корсакова»  в Санкт-Петербурге, ведущем свою историю от музыкально-драматических «Курсов Рапгоф», основанных ещё в 1882 году и до недавнего времени называвшимся  «Музыкальное училище при Ленинградской консерватории».
   Среди выпускников колледжа – непревзойдённые звёзды оперной сцены такие, как Павел Лисициан, Ольга Бородина и Анна Нетребко, композиторы Андрей Петров и Борис Тищенко, дирижер Вероника Дударова, а также многочисленные популярные артисты эстрады. Главное достоинство колледжа и его профессоров состоит в том, что замечательные традиции русской музыкальной школы передаются здесь новым поколениям молодых исполнителей, что называется из века в век.
   После окончания музыкального колледжа Н.Орлова  получила  высшее профессиональное образование в Государственной Академии театрального искусства как артистка музыкального театра.
     В последние годы блистательная певица успешно сотрудничает с целым  рядом широко  известных вокально-музыкальных коллективов. Таких, как  Государственный Академический Симфонический оркестр, Адмиралтейский оркестр, оркестр Радио и Телевидения, оркестра «Пётр Великий», Государственный Симфонический оркестр Санкт-Петербурга. Сольные концерты Натальи Орловой восторженно воспринимаются во многих городах  России, во Франции, в Германии, Италии, Англии, США... И вот уже более года, каждую субботу, на радиостанции «Петербург» выходит  авторская программа певицы  «Любимый Город», где звучат её песни и стихи, а в гости  приходят интересные люди. 
    Мы никогда не вправе отождествлять лирического героя какого-либо поэтического произведения с автором. Это ошибка. Но есть стихи - кредо. Например, «я памятник воздвиг себе нерукотворный». Как бескомпромиссное творческое кредо воспринимаются сегодня  многие стихи Натальи Орловой, в которых её лирическая героиня определяет свою нравственную и житейскую позицию. Она пишет:

«Я не умею ругаться матом,
Я не умею пить и курить,
Я не могу переспать ради блата,
Как мне в этом мире прожить?

Я не умею быть чьей-нибудь тенью,
Я не умею сливаться с толпой,
Да, я чужая своему поколенью,
Но я хочу оставаться собой!

Я не умею плеваться словами,
Чтобы в тусовке казаться своей,
Я не ловлю кайф от марихуаны,
У меня нет полезных друзей.
 
Я не слушаю ваших песен,
Ваш телевизор я не смотрю,
Весь ваш Бомонд мне не интересен,
Всем вашим бредом я не горю.

Но у меня есть свои задачи,
У меня есть свои мечты,
Я к ним стремлюсь, я не могу иначе,
Взлетаю ввысь, не боясь высоты».

    И, знаете, вполне допустимо, что бесхитростные слова молодой поэтессы могут стать в недалёком будущем народной песней.   Хотя бы потому, что народная песня – чистосердечна и бесхитростна.               
   После двух блестящих победных выступлений на Каннском кинофестивале в Ницце Наталья Орлова по особому приглашению освятила струями своего серебряного голоса стены Паласа «Негреско» - заново отстроенного  и самого звёздного отеля на  Лазурном берегу. Палас  «Негреско» знаете? Неважно, «да» или «нет». Это Дворец, Палац, рукотворная сказка. Даже весьма краткий рассказ о нём –  ярчайший  штрих к портрету  петербургской Дивы.
  Отель «Негреско» (Hotel Negresco) – символ  известности и  богатства,  отель класса люкс, в стиле неоклассицизма, визитная карточка Ниццы на Английской набережной, открывшийся здесь 4 января 1913 года. Назван по фамилии  хозяина-румына Анри
Негреско,  директора  знаменитого в те времена ресторана в городском казино.
     Строительство и обустройство отеля обошлось в 3 миллиона золотых франков.  Зато в первый же год своего существования дворец «Негреско» принёс владельцу доход  в  800 тысяч.
     Богачи и знаменитости всех времён и народов считали за честь остановиться на постой в «Негреско». Среди наиболее именитых  - Коко Шанель. Француженка, чей модернизм, вдохновлённость мужской модой и следование принципу дорогой простоты сделали из неё одну из самых важных, пожалуй, фигур в истории моды XX-го столетия. Останавливался здесь  по своим делам Нобелевский лауреат, американский писатель и  мерило мужественности - Эрнест Хемингуэй. В почётных книгах регистрации постояльцев - выдающаяся немецкая и американская певица-киноактриса  Марлен Дитрих, Пабло Пикассо, Сальвадор Дали, герцог и герцогиня Виндзор, Майкл Джексон, Энтони Куинн, Катрин Денев, Шарль Азнавур, Ив Монтан, Джина Лолобриджида.
     Именно здесь, в «Негреско», русская певица Наталья Орлова, покорившая публику,  неожиданно получила  дружеское и даже во многом личное  приглашение очарованных  её голосом франко-канадцев  попеть в Монреале. Французы, вообще,  импульсивные люди, а о квебеках и говорить нечего! Вспыхнули и – погасли. Наталья прилетела, но Монреаль встретил её  холодом и равнодушием. Возжигание и претворение песенного  квебеко-петербургского прожекта в жизнь происходило  буквально на моих глазах.   
     Санкт-Петербург – самый европейский город в ойкумене  Ближней, Средней и Дальней Азии, а Монреаль – единственный «европеец» во всей Северной Америке. Эти два, совершенно интернациональных города, на земле крайне похожи друг на друга ещё и совершенно урбанистической погодой: и там, и тут девять месяцев в году скользко и мерзко на заледенелом асфальте. Не дай бог кому оказаться на чужбине в любом из таких двух городов! 

                *****
 «Осенних скрипок долгий плач мне сердце ранит,
В ночной тиши седой скрипач опять играет,
И в этот час от слёз дождя я задыхаюсь,
Что было, было то не зря, не отрекаюсь,
В объятья ветра ухожу, земля далёка,
Подобно мертвому листу я одинока».

                *****
     К счастью, неожиданные друзья Натальи проявили себя как  достаточно влиятельные люди в своём городе.  Им удалось «пробить» певческий прожект блистательной петербургской Дивы в красивейшем соборе «Нотр-Дам-де-Монреаль» (La Basilique Notre-Dame) с благородной мотивацией  - в честь канадского «Дня Памяти всех погибших во всех войнах».   Были изготовлены многокрасочные  театральные афиши, делающие честь любому артисту. А всё прочее, благодаря судьбе, оказалось   возложенным на «русских» из организации Детский культурный центр «Мечта». Тихие женщины-учителя согласились участвовать в прожекте с непременным условием, что «русские» ветераны Монреаля смогут побывать в гостях у Натальи Орловой и вместе с ней бесплатно погрузиться в песенную ностальгию военно-советских лет.


                2. В ЛЕСУ НЮАНСОВ

    Самое удивительное состоит в том, что, несмотря на возникшую сложную ситуацию, зрительско-слушательский кворум в базилике состоялся. В чём заключалась особая сложность?
     В монреальской базилике  Нотр-Дам в случае срочной необходимости могут помолиться богу или отправить другие свои культовые нужды одновременно до четырёх тысяч человек. Билетов на «русскую диву» было заготовлено  на три тысячи. Пришло две-трети  предполагаемых. И вот именно это, в самом деле,  удивительно: «Почему они, вообще, пришли?!» Все-таки даже одна тысяча зрителей вместо заявленных трех – это тоже успех для первого концерта.
       Попытаемся объясниться. Негоже настоящему писателю или журналисту,  рассказывая читателям о фактах и событиях конкретной жизни, политесно умалчивать нечто, делая вид  будто  ничего  такого и не существует. Ведь на пути русской песни к апофеозу в базилике существовали не только субъективные, но и серьёзные объективные препятствия.
   Прежде всего факт, что Монреаль является  промышленным и культурным  центром постоянно фрондирующей провинции Квебек. Франкофоны ведут здесь разнообразную и порой ожесточённую борьбу за суверенитет, за отделение от англоязычной Канады. А это далеко не так безобидно, как кажется. И порой смертельно опасно.
    «Истинные» квебеки (патриоты и националисты) считают всех пришлых сограждан колонизаторами и персонами нон-гранта. Никак не исключая  русских. С высокой правительственной трибуны один из свислоусых квебекских временщиков Жак Паризо, имея зуб, истерически заявил: «Это эмигранты мешают нам обрести желанную свободу!».
    Одни квебекские вольнолюбы теоретизируют, исподволь дискредитируя, атакуя коалиционнное правительство в ходе сессий Национальной Ассамблеи Квебека. Другие казуисты, побойчее и понастырнее,  организовывают дутые акции протеста – только бы подемонстрировать свой голубой флаг с белой королевской лилией. Третьи закатывают дорогие фестивали   и спортивные Олимпиады для франкофонов всего мира. Четвёртые, каждый на своём служебном месте, дружно возводят памятники отличившимся на этом поприще квебекуанцам, снимают фильмы и переименовывают в  честь «отличников» старинные улицы. Пятые, казуистически развивая основные положения некоего билла  № 101, выдавливают английский язык из  местных школ. До того, что некоторые родители вынуждены возить своих детей в английские школы через границу – в Америку.
   Ну, а дерзкие исполнители хитроумных замыслов идеологов суверенитизма, включая уличную шпану и байкеров, организуют  подпольное вооруженное сопротивление, массово участвуя в запрещённом Фронте Освобождения Квебека (FLQ).
     В 1976 году в ходе баррикадного противостояния «факовцы» убили канадского министра труда и в Монреаль были введены федеральные танки.  За три последних «мирных» месяца, предшествовавшие концерту Натальи Орловой,  в Монреале было совершено 38 бросков «коктейлем Молотова» по кафе, пиццериям и ресторанам, принадлежащим инородцам.   Словом, бактериофаг суверенитетов бродит по планете как после падения Вавилонской башни. И когда придёт время «собирать камни»?
   Второй факт. Интернациональный город Монреаль  не условно, а  практически  поделён центральной улицей Сан-Лоран на две части: французскую и английскую. Местные жители отдают себе полный отчёт в том, что базилика Нотр-Дам-де-Монреаль - собор католический и предназначен для отправления религиозных обрядов исключительно франкофонов.  Англикане, ортодоксы-православные, мусульмане, баптисты, люди  в пейсах, пятидесятники, буддисты далеко стороной обходят такие места как Нотр-Дам. Кроме всего, тут ещё  поляки и украинцы, пилсудовцы и бендеровцы, венгры и румыны, тут отуреченные болгары и целые семейные анклавы из Афгана, Чечни и Пакистана с некиими неиссякаемыми претензиями к «русским» и ко всем миру.   Табу! Ведь и в наше «безбожное время» далеко не каждый из граждан настолько веротерпим, чтобы отстоять церковную службу в молельном доме иного религиозного толка.  И не каждый настолько силен в вере, чтобы не поддаться искушению.
     Факт третий. Серьёзно расчитывать на постоянных респектабельных прихожан-католиков кафедрального собора Монреальской Богоматери  тоже не приходилось. Эти предпочитают лишь свою религиозную музыку.
   Факт четвёртый. В Канаде в отношении к эмигрантам принята мультиэтническая теория развития культур.  В жизни  это выглядит  приблизительно так. Если, скажем, в парке напротив  еврейского спортвного комплекса «Вай» бывшие филлипинцы сооружают памятник какому-нибудь своему герою-борцу за свободу, то и пусть возводят. У китайцев – свой китайский госпиталь в Китай-городе с пагодами и традиционными львами. Каждое нацменьшинство    в Канаде создаёт и срочно клёпает свои святые и заповедные места. Сдаётся, порой, что вскоре дело дойдёт и до скульптурных отображений какого-нибудь Османа, Бендеры, великого борца за свободу господина Назарбаева или казахского акына О. Сулейменова. Ну, и само собой понятно, какое дело, скажем, тем же китайцам до некитайского концерта в католической базилике Нотр-Дам?
    А русскоязычная коммьюнити Монреаля - это всего лишь «городок» из столичных жителей всех бывших шестнадцати республик, включая Ленинград.  12-15 тысяч человек. Каждый – сам с усам. Сами, не хуже других, сочиняют слова и музыку, сами слагают, поют, рисуют и пляшут. Ессссо,  все – журналисты. Написать рекламную статью о своём бизнесе – легко,  как по ветру  сплюнуть. Или абортировать.
    Как писал автор «Уляляевщины», давний насмешливый поэт-конструктивист Илья Сельвинский: «дать бы этой паре по литру и наплевать им на всю на мою палитру»... Впрочем, разномастные местные джазисты, металлисты, хардроковцы, реперы, а также их  вопленники и вопленницы проигнорировали самого великого Лучиано Павороти в  спортивно-концертном Центре «Белл». Зато на кровавые схватки бескомпромисного  боя в том же Центра-Белле жаждущий народ сбегался, как на Гревскую площадь во время казни Марии Антуанетты. Цена одного билета, при этом, доходила до 600 долларов!
    Короче,  «День Памяти» в базилике с фантастически яркими  театральными афишами на двух официально государственных языках Канады, плавно перетекающих один в другой -  Je me souviens... from Russia with LOVE (Я помню...Из России с любовью) - остались всего лишь своеобразной невостребованной лестью великому островному  мультиэтническому городу в миллион с небольшим жителей.
     Противоречия накануне концерта «русской ортодоксальной дивы», обострились до такой степени, что в некоторых общественных местах  некие так и   не схваченные за руку на месте преступления  вандалы изо деня  в день   зверски уничтожали афиши с царственным изображением петербургской красавицы-певуньи.
     Невольно задумаешься как и о  некоем    бойкоте о бездействии некоторых официалов, в результате которого  «русским» учителям и волонтёрам Центра «Мечта» пришлось собственноручно продавать билеты в базилике и одновременно выдавать заказы по кредитным карточкам в одно «окошечко». По этой причине перед входом в концертный зал выстроилась огромная очередь. Причём, любителям русской песни пришлось коротать время  на холоду, перед крепко-накрепко запертыми массивными базиликанскими воротами, способнными противостоять массированному штурму любого неприятеля.
      И всё-таки, опуская всё то, чего не видят и о чём  не ведают случайные театралы, концерт Натальи Орловой, состоявшийся 11 ноября 2010 года в «Нотр-Дам», удался на славу.  Воистину, концерт стал  подлинным триумфом русской песни в Монреале!
       Во-первых,  потому что никому из приезжих российских  артистов не удалось пока добраться до таких высоких исполнительских площадок. Помнится, наш «сибирский баритон» Дмитрий Хворостовский впервые в Канаде, 5 мая 1998 года, пел в крохотном театрике «Нэйшэнл монумент». Да ещё отчётливо помнится как,  в 1999 году по инициативе всеканадской газеты и интернет-издания The Young Street Review организовывался концерт грузинской певицы Тамары Гверцетели. В этой акции были задействованы   рекламный и литературный агент YSR Татьяна Каплан с её сыновьями Вадимом  и Михаилом. Информация о предстоящем «русском случае» прошла в The Gazette,  La Presse,  в   Journal де Монреаль и во всех других иноязычных газетах. Продемонстрировав тончайшие нюансы певческого голоса Тамары Гвертецели в популярной новостной квебекуанской утренней телепрограмме «Salut, Bonjour!», журналисты-франкофоны  с готовностью  окрестили её  «русской Эдит Пиаф». Особо запомнилось вызывающее издевательство именно тех, кого мы походя называем «русскими эмигрантами». На самом деле,.. я  до сих пор поимённо знаю кто это.
     -И что, она будет петь на нашем национальном языке? –Дерзко вопросил один «особо яркий» представитель общественности.- Если нет, то не пойдём.
     Ещё один носитель «рюсских» традиций, оптом и в розницу торгующий подделками под изделия народных промыслов, поинтересовался внаглую:
     -А пэвитса агалитса по ходу пьесы?
     -Ну, что вы?! Она же горянка!
     -Тагда и сматреть нечего...
    Вопреки всем противодействиям 20 июня сольный концерт Т.Гвертецели прошёл в очень престижном Оскар-Петерсон Холле. Особое впечатление произвела вокально-музыкальная композиция из трёх частей на тему народной еврейской песни «Хава, нагиле»...
     Но, бесспорно, городская базилика – это  несравнимо ни с чем.
    Кстати, советские ветераны, поколотившие немецких фашистов, не верящие ни в бога, ни в черта, подскочили  на встречу с ново-русской Натальей Орловой в полном составе, подхваченные филантропическим  автобусом.
 

                4. СОБОР МОНРЕАЛЬСКОЙ БОГОМАТЕРИ

       Из всего, что я видел в Северной Америке базилика  Нотр-Дам-де-Монреаль – наиболее восхитительна.  Собор основан в 1829 году и создан с одной целью: возвышая дух человека, завораживать своими  внушительными размерами.  На это успешно работают две 228-ми футовых башни «Сдержанность» и «Настойчивость» и   до нескольких  тысяч сверкающих звёзд и звёздочек 24-каратного золота, пришпиленных к куполу базилика изнутри. На одной из башен повис на века  мощнейший в этих местах колокол весом в 12 тонн.  Звук  монреальского набата разносится ветром за 15 километров, и ни одно сооружение в этом городе хорошо  известном множественными церквями не ровня Нотр-Дамскому в абсолютном величии и мощности звучания. Акустические особенности базилики позволяют проводить в ней хоральные и органные представления. От звука 7000-трубного органа Cassavant (фр.) порой содрогаются массивные стены.
      Говорят также, что в базилике Нотр-Дам единственный в мире голубой алтарь. Словом, внешне это почти как прославленный Нотр-Дам де-Пари, только без химер.
   Монреальская церковь Нотр-Дам  возведена в статус базилики 21 апреля 1982 года  римским Папой Джоном Полом II во время его визита в Монреаль.
    Одним из главных создателей монреальского Нотр-Дам был  ирландско-американский протестант из Нью-Йорка Джеймс О'Доннел. В архитектуре зодчий  исповедовал неоготический стиль. Он до того возлюбил своё детище, что на смертном одре обратился в католицизм, возможно, именно благодаря осознанию того, что ему может быть отказано в погребении  в его прекрасном соборе. Зодчий Джеймс О'Доннел стал единственным, кто на сегодняшний день похоронен в склепе базилики.

               
                3. «А ВЕЧЕР ОПЯТЬ ХОРОШИЙ ТАКОЙ»

        В базилике Notre-Dame de Montrеal особенно остро ощущается место, хорошо «намоленое» людьми многих поколений. Поражает не только высота потолка, но и  единство тонко подобранного колорита художественных картин-полотен на стенах, деревянной и гипсовой скульптуры, цветных витражей, кафедры, поддерживающих колонн и пилонов. Сегодня в общий мотив вечернего интерьера базилики органично вплетена завораживающая игра, музыка света, таинственная иллюзия, умело созданная людьми при помощи разнообразной осветительной техники и новейшей электроники.
    Ave Maria, gratia plena, Dominus tecum!..
    (Радуйся, Мария, благодати полная!)
  Вдруг зазвучал под сводами в затаённой темноте бизилики  архангельский голос 7000-трубного органа Cassavant и, вплетаясь в него, ангельским серебром зазвенела под сводами современной базилики старинная  человеческая  молитва  четырнадцатого века в исполнении Натальи Орловой.
    А затем монреальская публика, представленная от всех монреальских комьюнити «с бору по сосенке», быть может, впервые в своей жизни  услышала грустные  и весёлые напевные русские песни. Перечисляю без всякой последовательности да и вневпопад. За поминальным треугольником  «Журавлей» навечно созданным Р.Гамзатовым и Я.Френкелем  следовала советская песня на стихи Л.Ошанина «Эх, дороги» («Снег ли, ветер - Вспомним друзья!..  Нам дороги эти позабыть нельзя…»), музыкально ограненная композитором  А.Новиковым в великом 1945 году.
     Затем – «Жди меня, и я вернусь. Только очень жди...». Стихи написанны поэтом-фронтовиком Константином Симоновым сразу после начала войны, в июне 1941 года,  для своей возлюбленной – известной советской киноактрисе Валентине Серовой и впоследствии положенные на музыку очень многими советскими композиторами. Наталья Орлова исполняла вариант «Жди меня»  композитора К.Молчанова.
    Песня-гимн блокадному Ленинграду «Наш город» («Над Россиею небо синее, Небо синее над Невой, В целом мире нет, Нет красивее Ленинграда моего!»), созданный поэтом-песенником А.Фатьяновым и  В.Соловьёвым-Седым,  прозвучал из уст россиянки – петербурженки в католическом соборе впервые, как и большинство песен этой насыщенной концертной программы.
    Есть, вообще, у музыки, у песни и, в частности, в голосе  Натальи, особое, завораживающее свойство. Даже  если слушаешь впервые, то  они вызывают к жизни некие зрительные образы   и ассоциации.  А если это повторно, то музыкальные, оперные и песенные композиции  взывают ко всей  нашей человеческой душе и памяти.
    На верху подлинного блаженства побывал я в быстро летящие минуты исполнения Натальей Орловой песни  «Соловьи» («Пусть солдаты немного поспят») на стихи Алексея Фатьянова и «Вечер на рейде» («Прощай, любимый город»)  моего  ленинградского поэта-земляка Александра Чуркина, музыкально окрашенные Василием Соловьёвым-Седым.
     ...В конце шестидесятых годов прошлого столетия  (ах, какая глубокая давность - закачаешься!) мне довелось  покурить  трубочку  Александра Дмитриевича Чуркина. В Заневском районе, в книжном магазине на улице Ивановской, проходила как-то встреча ленинградских поэтов с читателями-покупателями. Ближе к вечеру, в торговом зале молодые, в основном, разгорячённые аудиторией  городские поэты громко выкрикивали свои рифмованные урбанистические «нетленки», возвышаясь над   прилавком. А в  небольшой толпушке перед ними, на мраморном полу, тихонько стоял себе  седенький неприметный мужчина, остро посматривая на происходящее и уютно попыхивая трубочкой-носогрейкой под пшеничными усами.  Запах над толпушкой распространялся изумительный.
   В те времена старики всё ещё курили папиросы-карандашики  «Прибой» в зелёных пачках или «Север» - в бледно-голубых,  убогие, горькие сигареты без фильтра, например, «Памир», называемый в народе «Нищий в горах». И ещё одни, по прозвищу: «Термояденные».
     Привлечённый неординарностью поведения пожилого человека, я поинтересовался:
     -Что за табак у вас такой расчудесный?
    -Это «Клан», - охотно откликнулся мой собеседник.-Отборный голландский табак. А вы-то курите?
    -В армии начал, из-за зимнего холода в снежном поле.  Там я по солдатской выдаче наворачивал  махорку. С красной такой надписью «Маршанская №5». Горло дерёт, но выручала. Так и назвал одно из своих первых стихотворений «Гимн махорке».
    Мужичок с недоверием взглянул на меня. А я, ступид, был в то время «стилягой»: цветной пиджачище - «косая сажень в плечах»  в  крупную клетку, брюки – «дудочка» на подтяжках, югославские «колёса» на «протекторе», на шее – дамский  шифоновый платок, поязанный «Робьеспером», лихой «кок» на голове, поддерживаемый бриллиантином и похожий на нынешнего «ирокеза». Словом, полный контраст с окружающей природой в «бобчках»,  блатных кепочках-восьмиклинках и в «клёшах». Иногда – в лоснящихся пиджаках с  лопушистыми «английскими» лацканами.
     -В армии?! – Всё-таки уважительно переспросил меня дядька. И предложил: –Тогда, может быть, хотите попробовать моего табачку?
    Я блаженно затянулся из его трубочки. Нет, не закашлялся. Не то как сейчас.
    -Я вам, молодой человек, - мягко заметил мой собеседник,- совет дам какой и мне старики когда-то давали. Если будете курить, то курите хорошие табаки. Не злые, но хорошо ароматизированные и крепкие. Очень полезно для здоровья. Дам нужно пускать в нос. Ведь неслучайно в русском народе трубку называют «носогрейкой».
    -Постараюсь запомнить. А вы тоже поэт?
    -Ну, как сказать,.. пишу стихи.
    -Например?
    -Например, «Вечер на рейде»... Знаете?
    Родившись  в 1903 году,  Александр Дмитриевич издал за всю свою жизнь (он умер в 1971-м) всего восемь стихотворных сборничков и стал сегодня, что называется, народным поэтом.
    Свела меня однажды судьба и с народным композитором Василием Павловичем Соловьёвым-Седым. Дело происходило гораздо позже встречи с А.Чуркиным, в конце семидесятых,  в доме отдыха Всесоюзного театрального общества (ВТО) в Комарово. Кто помнит песенку комсомолького диск-жокея: «На недельку до второго я приехал в Комарово»?..
    Это был мощный творческий семинар молодых талантов всего Северо-Запада тогдашней огромной страны. За одним столом собрались художники и художницы, включая натурщиц, поэты, искусствоведы, скульпторы, прозаики, литературные критики и гобеленщицы из трёх республик Прибалтики, из Калиниградской, из Псковской, Вологодской и Мурманской областей. Человек двести! Из тех, кто лет до тридцати пяти взошёл на поверхность общественной жизни. Молодая поросль,  идеологическая надежда советской власти, её будущее.
     В сущности, семинар  был  установочным или, точнее, целевым. «Что можно, а что нельзя». Первым из выступающих к трибунке ловко приступил очень интеллигентный на вид  молодой человек-сверстник, высокий, чернявый, тщательно бритый. Обращаясь к молодым дарованиям, он доверительно заявил:
    -Здравствуйте! Допустим, что меня зовут  Александр Иванов.
    -Ну, не тот же Иванов?! – Круто выкрикнули из зала, имея в виду знаменитого пародиста из «Литературной газеты».
   -Нет, я из КэГэБэ, - доверительно и  подчеркнуто  сообщил  некто Иванов. - Мне поручено вести отдел под общим условным названием «Искусство».
   -Вы, чё, охренели, что ли? Это что, розыгрыш? – Гоготнул кто-то посреди гробового молчания.
    -Нет, это не розыгрыш. Вот скажите, пожалуйста, кто-нибудь знает художника?..
      И  сверстничек назвал фамилию,  которую сегодня никак не может  вспомнить моя седая башка, пережившая две тяжёлые эмиграции, четыре эмиграционные тюрьмы, групповые избиения бандитами, ментами и полисменами, включая   постоянное ощущение    угрозы жизни.
     «Народ безмолствовал».
     -Тогда, скажите, пожалуйста, почему этот талантливый молодой человек уже неделю не появляется в своей квартире?
    -Так вы же её сами опечатали! – не выдержал кто-то.
  -А это не мы. В квартире была протечка  и мы вынуждены были  вскрыть замок.
    -Угу, а потом опечатали?
    -Вообщем, - ничуть не смущаясь, закончил вступление «доверенный товарищ», -передайте, художник может вернуться в свою квартиру.
    Вдруг молодые творцы всего-всего Северо-Запада загалдели, шумно поднялись, хлопая сиденьями, и демонстративно покинули зал заседаний ВТО. Это был вызов, это был бунт. Больше в первый день ничего не состоялось, кроме стихийной и самодеятельной крутой выпивки с шампанским и водкой в ресторане и в номерах, после чего ближе к полуночи, раздобыв где-то горящие свечи, народ двинулся через кладбище  к могилке советской страдалицы Анны Ахматовой, где приступили к чтению стихов, своих и Анны Андреевны.
     После случившегося никто  не хотел слушать запугивающую информацию «творческого семинара»... И тогда по номерам разнеслась соблазнительная  весть: приехал Василий Соловьёв-Седой! Как я теперь понимаю, его «высвистали», что бы он угомонил молодежь.  Но корифей только подлил масла в огонь.
    В неподдельном гневе снуя по эстраде и потряхивая  разваливающейся на две половины шапкой соломенной шевелюры, «соловей» беспорядочно выкрикивал:
    -Никого! Никогда! Вы – творцы! Никого и ничего не слушайте!.. Народ слушайте! Будьте народными! Не гонитесь за званиями! Старайтесь хорошо делать своё дело! Старайтесь понять душу народную! Если угадаете, то и слава, и вечность, и бессмертие - всё вам будет!
     Речь «соловья», как мы тогда поняли, всегда была  синкопической. Но его лозунги запомнились всем. Вечером, на посиделке в ресторане в доме отдыха, семинаристы почтительно придвигались к столику мэтра для «чокания» со своей посудой.
     Но тут, прервав  поток моих ассоциаций и размышлений над прошлым, в католической базилике Нотр-Дам пронзительно взгремели сильные струны  очаровательно-русской, ортодоксально-православной  балалайки.
     Наталья Орлова выступала в сопровождении местного самодеятельного оркестра-репризы. Скрипка – победительница канадских музыкальных конкурсов Маша Демашёва (Masha Demasheva), рояль – человек-оркестр Лаврентий Джинчарадзе  (Lavrentiу Djincharadze), гитара – Александр Балахнин (Aleksandr Balakhnin) и Дмитрий Насыров (Dmitriу Nasirov) -  балалaйка.  Впрочем, и сама Наталья Орлова в ходе солирования продемонстрировала высокое мастерство исполнения   и на рояле, и на гитаре.
    Но когда «под занавес» солистка Наталья Орлова исполняла двуязычный государственный гимн «О, Канада», то подумалось, что к торжеству русской песни, следует также отнести и первое, пожалуй,  в истории исполнение канадского гимна под русскую балалайку.
     А затем под высоким куполом basilique Notre-Dame-dе- Montreal  вновь прозвучало классическое Аве Мариа, Pieta Signore...   Базиликский органист Маэстро Мартэн Ларош      (Martin Laroche) торжественно и сокровенно сопровождал пение русской внезапной Дивы густыми архангельскими звуками базиликского  органа на верхнем регистре.
     Не знаю, смогут ли когда стать народными стихи Натальи Орловой. Вот, о берёзах:

 «Ой, березоньки, сестренки босые,
В нежном трепете зеленых глаз,
Светлоликие, простоволосые,
Вы души моей иконостас.

Вашей белизной умыться хочется,
Вашей простотой наполнить жизнь,
И душой, забыв об одиночестве,
 В хороводе вашем закружить.

Расскажите вы мне мудрость вечную,
Светлой жизни тайну бытия,
Как хочу я быть как вы беспечною,
Быть свободной от самой себя.

Научите быть меня красивою,
Просто потому что я чиста,
Научите быть меня счастливою,
Просто потому что я жива,

Каждый день стремиться к свету Божьему,
Силы брать у Матушки-Земли,
В этой жизни ничего нет сложного,
Если жизнь твоя полна ЛЮБВИ».

     Не знаю, окончательное решение за временем,  но режет сердце на части, особенно в эмиграции, особенно если где-нибудь в знойной пустыне, и невольно думается, что в следующий раз, когда российская суперзвезда  Наталья Орлова надумает приехать  в Монреаль в гости, мы сможем увидеть  её на «нейтральной» концертной площадке самого   Белл-Центра - крупнейшей в НХЛ: 21273 зрителей!
 


Владимир Морган

Фото автора

Ссылки по теме:
http://www.nataliaorlova.com/
http://a--ya.livejournal.com/tag/interior


Опубликовано:
http://1001news.ca/