Райком закрыт. Все ушли на фронт

               

  Такая лихая надпись  была на дверях райкомов ещё в гражданскую.               

  Крест накрест заколачивали двери избы, приспособленной  новыми властями  под райком, прибивали сверху записку. На какой фронт они ушли? Ведь все их фронты находились на соседней улице, воевали они исключительно против своего безоружного народа. У художника Петрова-Водкина есть картина "Тревога. 1919г." Изображена семья петроградского рабочего, глава семейства испуганно выглядывает из занавески, мать загораживает дочку, а малыш спит. Если рабочий увидел под своим окном машину, ощетинившуюся пулемётами, тревога не покинет его всю жизнь. Ведь эти райкомовцы в законе совершенно без тормозов. А против поляков они опять же использовали казаков. На неприспособленной границе стояли мальчишки-пограничники, которых начальники миллион раз предавали. До октября 1917 года было много движений: эсеры, кадеты, меньшевики, большевики... Но большевики отличались ото всех перечисленных самой запредельной жестокостью.

 Сразу после окончания так называемой первой мировой войны в России было много свободно гуляющих "пленных". Мы изучали в школе например "белочехи", устроили какой-то мятеж, вот они такие сякие плохие. Выходит что краснонемцы, красноавстрийцы, красновенгры, краснокитайцы хорошие?! Ленина в Кремле охраняли китайцы, но даже они поражались вандализму большевиков в Кремле!

 Первые годы после революции была борьба со спекулянтами. Но кто же такие спекулянты, когда заводы стояли и страна ничего не производила? Это те, кто втискивался в переполненные вагоны, чтобы обменять в деревне свою старую одежду на мешочек муки, или картошки. "Мешочников" по новому "закону" следовало было расстреливать на месте без суда. Хотя к Ленину приходили ходоки-рабочие с предложениями наладить производство. Ленин даже их до конца не выслушивал, и отправлял в продотряды. В пятидесяти с лишним томах Ленина самое распространённое словечко "разрушить и уничтожить" а не "наладить".

 Если человек разговаривал на тему голода, то по новым понятиям его обвиняли в антисоветской агитации, арестовывали, и человек пропадал, больше его никто нигде не видел.               
   
  Но вот новая война- 1941 год. Надо обновить старый плакат. Решили снять  фильм, как выходят крепкие райкомовцы и последний запирает полированную дверь на ключ. На двери  вставлены стёкла, которые заклеены крест накрест белой бумагой. Замыкающий позирует перед кинокамерой: героически смотрит вверх, закидывает на плечо  оружие и куда-то идёт. На фоне полированной двери сверкают кожаные куртки.
 
  А что дальше, фронт? Неужели эти крупные яркие мишени потянутся в сторону фронта?      

  Но вот кадры немецкой хроники. Танки едут по погибшим ополченцам. Все погибшие лежат в чёрных телогрейках на несколько сантиметров возвышаясь от земли из-за худобы.

Это десятилетиями недоедающие рабочие, а теперь вот погибли в первом бою. И ни одного крупного мужчины в кожаной куртке.               

  А зачем же и когда проводились агитационные съёмки? Больше всего агитационных съёмок проводилось во времена Цвигуна. Он романтизировал, романтизировал своё ведомство, и доромантизировался. Надо было смотреть в оба за своими же, а не книжки вздорные писать.               
 
  После войны запустили лажу, что первыми в атаку поднимались коммунисты. По этой причине партийцы получали каждый год по медали, а то и по ордену. А миллионы погибших так и не были удостоены ни одной медалью. Ополченцы вообще не вошли в списки потерь.

 А военкоматы в 1941 году драпали в эвакуацию первыми. Приходили призывники западных областей в военный комиссариат, а там распахнуты двери, летний ветер гоняет бумажки... Поэтому в битве за Москву в декабре 1941 года участвовали в основном сибиряки, ведь военкоматы остановились только за Уралом, там они занимались своей призывной деятельностью. В городе Скопине Рязанской области бригада хлебопёков не покинула свои рабочие места, и была расстреляна немецкой разведкой. А НКВД-шников и след давно простыл. Вообще немецкая разведка свободно ездила от Михайлова до Рязани на своих мотоциклах. Немецкие лётчики не бомбили города в расстоянии 100 километров от фронта, потому-что не знали куда уже успела проехать на своих мотоциклах разведка.            
               
  В 1967 году решили восполнить пробел в военных киносъёмках. Михайлов первый освобождённый город, а кинохроники нет. Киноаппаратура была тогда старая,  город ветхий,  ученики 10-го класса худые.  Всё могло реально получиться. Учеников привели на Чёрную гору дали им деревянные автоматы,  ( хотя у бойцов в 1941 году были винтовки)  велели одеваться в белые маск-халаты и спускаться на лыжах с Чёрной горы, падать и лежать, пока их не снимут на кинокамеру. Но вот школьники всё испортили. Они брали с собой пальто, чтобы постелить на снег. На них ругались режиссёры.               

  Надо помнить всё, чтобы это не повторялось. Но ведь всё это повторяется. До сих пор у их потомков на руках наградные револьверы, на которых ещё царапал Дзержинский, пожалуйста стреляй по детским площадкам из собственного окна, всё равно не осудят. Не осудят, даже если по этому случаю будет репортаж по телевизору. Если вас угораздит совершать сделку купли-продажи недвижимости с потомками пламенных революционеров, то наверняка останетесь без денег и без жилья. А если водитель столкнётся с машиной чекиста, все знают, что будет, не надо объяснять. Страна до сих пор живёт в обстановке ирреальности.

 В 90-е годы у людей обесценились сберкнижки, а все блатные получили громадные беспроцентные кредиты и скупили на корню заводы, пароходы. Все кредиты выдавали только своим. От безработицы 90-ых годов пострадали только те, у кого не было связи в силовых ведомствах. А этим дали кому досрочную пенсию, кому первую группу инвалидности. Беженцами из республик признавали только бывших партработников, а например потомки сосланных русских в Казахстан опять остались ни с чем.