Лето

"Летом особенно тепло оттого, что кто-то или что-то заставляет тебя думать. Я помнила то лето, когда меня увозили далеко на море чтобы я только не свихнулась. Мне казалось тогда что сейчас будет взрыв, я поняла тогда, что Бога нет. Что тут сделаешь?Церковь.Куда еще приткнешься, все вокруг мне казались тупыми людьми не знающими что они вообще делают и что из себя представляют..." -запись в дневнике  Маруси. Маруся была не из тех, кто бы слишком долго думал прежде чем начать что-то делать. Она начинала и заканчивала одно и то же начинала одно и то же заканчивала.Солнце палило нещадно и летний зной перемешался с обиженными камнями и галькой. Галя сидела напротив и что-то грызла, Маруся хотела к ней подойти и  поговорить насчет спектакля. Что-то ее мешало с этим запахом деревьев, травы. Она была одета во что-то белое, кажется, сарафан, желтоватый запах смолы разносился по всему огороду -это пчелы оставили свой мед до лучших времен в сотах в сотый раз. Водворялся июнь, что-то весеннее было в его преддверии. Оля одевалась как-то по -особенному, отличаясь от Маруси и от Гали.Ее одежда напоминала что-то несусветное -крем вперемешку с ватными палочками -так можно сказать о ее кофточке.Маруся пододвинула стул к девочкам. На даче было действительно жарко, жарче чем на юге сейчас, возможно."Это лето никогда не закон чится" - подумала Маруся. Пальцы, которые играют на всех клавишах -это еще не означает, что они живые, ведь каждый хочет для себя понять что-то...Она часто плакала -еще и оттого , что воск, который берег ее душу, как-то стаивает на поверхность обманчивого зеркала, зеркала этих вершин, которые она одна почему-то не познала.Но и познать вершину еще не означает ее увидеть, ощутить,пощупать. Марусина любовь была этаким ежистым комочком, который сам не знает что ему и где и как, а ее подруги говорили уже и давно о том, что он когда-нибудь поймет, что все это несерьезно и сам отчалит. Но маша не боялась этого она этого даже хотела. И потом, нужно же делать спектакль, нужно собирать народ.
Маша заговорила с галей:"Галя, нам надо ставить пьесу. Вот она:"


Пьеса "Ангелы"


Ангел первый:
Та женщина, не знавшая преград, не превратилась в яблоко Адама, она одна узрела райский сад и стала рьяной. Одна узрела письмена, слова людей, записанные где-то. Она одна хотела дотемна искать в своей больной душе планету!
Она узрела пустоту забывчивости гимна, не перешла еще черту гудрона и пролива. Неужто запретит слова и логику безбожно? Но потому, что есть молва - должна быть осторожна!


Ангел второй:
Та музыка, та la miusik - неистовый по сути крик, как город не-исканий, но не исчезли те слова, она во всем была права, и знает гордая молва осколки этих знаний,где она очнется птицей ранней.
И девушки лицо - вопрос, к чему она стремится? То просто общества отброс , или иная птица?

Мужчина:
Та девушка: нелепый яд, втекает прямо в душу мне и нет больнее, говорят, чем догореть в ее огне. И нет яснее тех причин, чем женщина среди мужчин.

Девушка:
Я не любима, не люблю, я лишь терзаю и скорблю в остатках вечности, и жизнь проклятую свою как проклятая доношу, и потому что есть июнь, лампадки во дворе гашу.

Ангел первый:
Что доктора? Куда глядят? Что говорят, о чем тоскуют? И листья медленно рисуют – один нелепый их наряд.



Мужчина:
Неясен возраст женщины в густом, как шуба, оперенье – та женщина – виденье. Я говорил с ней, но она молчит, лишь только волосы ее – огромен щит.
Я не сподвижник той души, ее душа меня пугает. Но твердо и давно решил что мне уже не надо рая.
Девушка: Я остановка между следствий, я средство – каменный магнит. Меня пугает только детство, когда рыдает и горит. Сердца обиженных детей и городская заварушка, я не хочу –меня манит терпеть и плакать и не слушать.

Ангелы: Она понятна торжеству, терпению и непокорна, когда ее зовут к нему она способна и к отпору.
Она... внароде говорят..
.
Девушка: А я не верю в этот яд.
Боги:Какая женщина -виденье, осколок вечного, магнит, похожая  на привиденье, что ей не больно, говорит.Да, ей не больно, все отлично, хотя она слегка двулична, хотя она слегка скорбит о том, что  не было и сталось и сердце медленно зажалось в один нелегкий монолит.


Бес:Летела, падала, летела, хотела вниз, оставив тело...наверху.Подобно рваному стиху стучало бешеное сердце, и не хотелось так стереться с лица земли, чтоб незаметно, мешало два квадратных метра -что...остатки, суть, я покараю как-нибудь.

Городские бродяги: Мы любим пить и есть, и спать. Мы знаем, как себя терять, в чем та потеря, кто не знает и время камешки считает; у наших ног -один порог...Мы недомолвка, мы -все то, чего бы не хотел никто!И потому мы тут гуляем по улицам которых нет. Так много в них шагов и лет, убиваем и убиваемо терплю все то, чего не знает эго. под толщей снега я люблю под толщеею злого снега.Эдем отвествует врагам, Элам как вестница рзврата, но то, что написал Довлатов рождает истину к ногам твоим моим и почему не понимаю и не помню, все то что спишется ему само же падает в ладони.


 Бес:Я дьяволу пишу письмо, что не закончено давно, и я то знаю что оно -мое последнее кино.Депо закрыто, гастроном в знак верности раздал посуду... и время, как падучий гном, сказало сразу -я не буду.

Ангел третий:Я возникаю, как ничто и все во мне туда влекомо, туда где серое тепло уже до боли так знакомо.
"Но это же только отрывок" - сказала Галя. "Да, я буду ее дописывать" - ответила Маша.Обе девушки посмотрели на небо. Оно было синее, с вкраплениями перистых облаков.Галя посмотрела в тетрадь, которую Маруся держала на коленях. "Твои стихи?" - спросила она:"Дай почитать".
"На, держи" - Маша развернула перед ней тетрадь:


"Вспомните...это вечером было в ноль шесть,
словно время скатилось в бездну
я не знаю -но что-то тут есть
когда я или кто-то...исчезнут.
Когда листья забудут дышать,
и останки найдут на могиле
Я устану , наверное, ждать
то как помнили, то как любили.
Вечер слизывает асфальт
голубыми легендами, белыми.
Возникают мерцание смальт
И шаги сквозняками несмелыми.
Все сумею, но все не смогу
И возникнет молчание улиц,
Потому, потому на бегу
две ноги, как костры протянулись.
У нее это душный покой,
у него отторжение мая.
Я подвинула душу рукой
и сказала ,что все забываю.
Забываю, как верят и лгут,
забываю, как бесятся ливни
И куда они только бегут
Крепдешином зажатые бивни?
Бивни мамонта -им невдомек
где запрятан слепой мамонтенок.
Но колышется щебень у ног
голубой и шальной, как ребенок.
Вспоминаю - а что вспоминать,
снова небо дождями изъедено.
Продолжаю дороги менять
и уехала вслед за соседями
чья-то мать.
А куда -я не знаю.
Надо в сводках читать,  говорят.
А слоны, как и все, умирают
вместе с мамонтами впригляд.
Город сна и очередями снова залпом звонки
Вы покушайте вместе с ****ями позывные гудки."
"Резко." - заметила Галя.  - "Довольно таки объемное стихотворение и очень интересное и сложное."
Все три девушки пошли в дом. на веранду. там они пили чай и беседовали еще очень долго, день клонился к вечеру, начинало темнеть."Что такое Бог?" - оля сказала это в воздух, куда-то вглубь комнаты."Бог -это душа" -ответила ей Маруся. "Какая же это душа" - возразила Галя.: "Бог -это диаметр души, субстанция."Конечно оба ответа не удовлетворили девочек. Каждая по своему понимала этот вопрос. Но всем хотелось что-то сказать, и они потом еще долго говорили до ночи.Спать захотелось часам к двум, во сне марусе снилась та ее запись в дневнике и она думала о том, почему так странно сосуществуют люди в социуме.