Незаконченная история

   Давно это было. Я тогда была ещё совсем юной, до ужаса наивной и непоправимо мечтательной девушкой, ладошками ловила пляшущих по подоконнику солнечных зайчиков, запрыгивала с разбега на бордюры, которые, как однажды сказал мне один мой приятель, также называют «паребриками», и с тех пор это стало моим любимым словом. Вообще у меня было великое множество своеобразных «фенечек», присутствие которых совершенно было нелогично у человека, со столь выраженными качествами, как гиперответственность, пунктуальность и комплекс отличницы. В какой-то момент своей жизни я стала равнодушна к мнению посторонних людей, от общения с которыми легко могла отказаться. Идя по улице, я легко могла петь песни во весь голос, в прыжке прямо перед носом какой-нибудь чопорной парочки в возрасте 55+  ловить так быстро ускользающий из взгляда тополиный пух, нарочно сладостно зевать перед носом пассажиров автобуса, дабы заразить их этой напастью, а потом в самый «предчиховый» момент прокричать им: «Будьте здоровы!»
    Наверное, эта безбашенность и притягивала ко мне как магнитом людей самых разнообразных профессий и возрастов: от недоросших, по моему мнению, до меня сверстников до пятидесятилетних продавцов рыбного отдела в магазине. Кому-то требовалась особо много времени, чтобы минимально насытиться моей энергией, познать только часть из неповторимых забав и бессчетного множества придуманных мною слов, но фонтан света, источаемого мной, никогда не угасал, поэтому с каждым днём появлялись всё новые и новые фенечки, а за ними рождались и незабвенные во времени воспоминания.
    В этом году была очень странная, нетипичная для нашего региона, сухая осень. Обычно весь октябрь каждое утро сопровождалось хорошим ливнем, а в течение всего дня то капало, то ни капало, так что люди уже уставали открывать и закрывать зонтики и брели по своим делам, мокрые, не обращая внимания на дождь. В этот же год за всю осень его не выдалось ни разу, зато небо было плотно затянуто тучами, которые и не думали рассеиваться.
   В этот день я была изрядно уставшая, легла поздно, долго не могла заснуть и, в итоге не выспалась и была совершенно разбита. После пар в университете спешить было особо некуда, к тому же было ещё довольно рано. Я зашла в находившуюся неподалеку кафешку, которую ценила разве что за окна во всю стену, от которых я всегда, как, впрочем, и сегодня,  не отрывала взгляда, неустанно наблюдая за пробегающими мимо незнакомыми людьми. Так я расслаблялась, забывала о своих проблемах, и лишь только гадала о чужих мыслях и судьбах.
  - А можно мне меню? – достаточно требовательным тоном проскандировал кто-то совсем рядом, так что я чуть было сама не кинулась отдать своё.
   Это заставило меня оторвать взгляд от окна и устремить его в сторону пронёсшегося звука. Мне трудно представить, как выглядела со стороны та дикая смесь испуга и удивления, которая в нём отражалась, но она определённо порадовала усевшегося за мой малюсенький, который и двухместным то назвать страшно, столик мужчину.
  -О, салат с креветками! Не знаете, съедобный? – спросил он у меня как у старой знакомой, гастрономическое мнение которой было проверено временем и лично у него в особом почёте.
   Вообще его удивление салату, без которого сейчас не обходится ни одно мало-мальски уважающее себя общепитовское заведение, было для меня странным, как и сам данный гражданин. Помню в какой-то год раз, и все заведения стали активно пихать всюду морепродукты, которые я не очень-то жаловала, а, если честно, совершенно не терпела всех плавающих, ползающих и летающих паразитов, как в живом состоянии, так и в мёртвом. Тогда я простилась с варёной колбасой в салатах, и теперь встречаемся мы с ней довольно редко, а если точно, то один раз в год 31 декабря. А, нет, вру, ещё на следующий день, когда я в поте лица упорно подъедаю праздничные остатки, из жадности, конечно, а чтоб добро не пропало.
  -Если любите дальних родственников современных тараканов, то да, - достаточно равнодушно ответила я, почувствовав, что более или менее выровняла выражение лица, однако полностью стереть удивление и теперь уже присоединившееся к нему любопытство я была не властна.