В поезде

      Мне уже надоело самой себе доказывать, что моя красота безупречна лишь для меня  и для меня той, которая путешествует в сновидениях по собственным ошибкам. Именно в своих долгосрочных путешествиях я понимаю одну истину: красота присуща только женщинам. Только лишь в женской душе красота имеет право на развитие, расцвет и усовершенствование. Мужские тела для этого непригодны. И души тоже.
        Однажды мне приснилось, что я еду в каком-то поезде. Знаю точно, что пункт отправления был Белград. Но куда я ехала, странно, но даже во сне я и не знала. Сидела я в поезде и думала о том, что так мне хочется сливового варенья. Я очень люблю плоды этого дерева. Приезжая в Земун в родительский дом, я первым делом бежала в сад и срывала с деревьев крупные сочные плоды с именем на букву "с". Мои зубки впивались в мякоть фиолетовых плодов, и я сразу же вспоминала возраст  своей правой груди. Дело всё в том, что моя левая грудь младше своей сестры - правой груди. Мне исполнилось пять лет, когда я придумала себе такую игру, как "День рождение моих наиболее любимых органов и предметов". В то время я себе так поразмыслила: у моей правой груди день рождение будет раньше, чем у левой. Почему? Ну не могла я праздновать один праздник сразу двум своим холмикам. Это было нечестно и некрасиво по отношению к ним и к  самой себе. В детстве я так любила праздники, что специально для этих приятных дел завела красочный  блокнотик, в который старательно записывала все праздники тех предметов, котрые я особо выделяла своей чистой и искренней любовью. В список праздников у меня попало много всяких предметов. Вот некоторые из них (и праздники и предметы):
        1) День рождение моей расчёски -15 декабря;
        Именно в середине первого зимнего месяца, когда снег только-только созревает, а вороны превращаются в единственное радио по утрам, проснувшись после ночного сна, я обнаружила у себя под подушкой серебряную расчёску. С виду она имела совсем непримечательный вид. Однако когда я за завтраком пыталась вспомнить из какого фрагмента моего сна выпала расчёска, то я отчётливо увидела то место, где встречается расчёска. Тогда я причёсывала серебряным предметом своего возлюбленого Марка. Он вообще любил, когда я наводила красоту в его волосах. Марк меня обнимал и приговаривал, целуя мои красные губы:
        - Кассандра, ты научись разговаривать с моими волосами. Они носят в себе код человеческой покладистости. Разгадай его.
Именно с этого момента сна и выпала расчёска. Она мне стала так дорога и любима. Так же, как и мой любовник!
        2) День независимости моей шариковой ручки - 6 октября;
        Я наконец-то научилась писать слова, не призывая на помощь бабушку или папу! Первое слово, которое я написала - это "ИСТИНА"
        3) Новый год моего самого любимого варенья - земляничного!
        4) Годовщина смерти моих слёз - третий год моей жизни.
        Тогда я остро осознала тот факт, что, чем больше слёз я выпускаю в мир, тем меньше снов мне остаётся увидеть. И тогда я себе сама призадумалась: что же это получается? Я проплачу всё своё милое детство, а в юности и в старости буду вымаливать у кого-то чужого хилые, несвойственные моей душе, сны? Или ещё худшая мысль вкатилась ко мне в голову: я могу ничего ни у кого не выпрашивать, но! - мне могут насильно продавать чьи-то нестиранные грязные сновидения. Ой, мамочки! Страшно-то как! Но, я взяла себя в руки и сказала своему отражению в зеркале:
        - Кассандра, ты, моя миленька, хочешь проплакать все свои самые красивые сны и перейти на фальшивые подделки, суррогат?
        С тех пор я перестала плакать. Я не плакала даже тогда, когда на моих глазах пьяный водитель переехал моего любимого кота Бонджорно. Тогда я прибежала в дом и начала изо всех сил тереть свои глаза. Потом я пошла в ванную комнату, не включая свет, открыла воду и подставила своё лицо под холодные струи. Так моё лицо плакало "искусственными слезами"... А ещё я тогда поняла ценность молчания. Когда человек молчит, он очищает маленькие островки своего сердца для новых подвигов и всевозможных решений.
        5) День рождение моей первой серебряной ложки - 7 января.
        Ложку мне подарила мама. Отдавая мне рождественский маленький подарочек, она меня нежно поцеловала и произнесла, еле слышно:
        - Доченька, пусть этот серебряный предмет напоминает тебе, что я - твоя самая верная заступница. Пусть серебряная ложечка защищает твою ауру от сладких речей лести и от плохих людей.
        С тех пор на приёмы и вечеринки я всегда беру с собой серебряную ложечку в память о моей матушке. Мой блокнот переполнен датами и праздниками моих самых любимых вещей детства! И как только тогда, в таком возрасте я могла придумывать себе такие игры? Я часто  перечитываю записи и думаю о том, что у той, каждый  которая день сочиняла сама себе праздники, было феерическое детсво, которое больше никогда так и не повторится. Я всегда знала, что моя душа будет часто вспоминать то далёкое время. Тот период так запрятался в мои воспоминания, что в повседневной беготне, в постоянных ответах на телефонные звонки, в частых беседах с незнакомыми людьми и  непрерывными консультациями в области стиля и модных тенденциях я редко-редко освежаю в памяти  такие светлые события своей жизни... Иногда мне кажется, что человек сам себе нарочно не хочет делать приятные моменты. Он сам себе не желает мастерить каркасы из радости и садить на фундамент лёгкости свои чистые мысли. Человек лишь тогда расслабляется и вспоминает цветные моменты своей жизни, когда грусть затекает в его вены и когда бинты одиночества бинтуют его хрупкую реальность. И мне так не терпелось увидеть Марка или Геру! Тогда бы его обьятия вернули меня к просторным дням счастья. Иногда своего любовника я называла Марком, иногда Герой. А что тут такого? В этом есть что-то плохое? Не думаю. Так мы с ним играли. Вообще всё наше существование - это сплошная игра. Так ведь интереснее! Тем более для меня. Ведь я люблю фиолетовый цвет, таинственные взгляды и хорошо просушенные поцелуи. В последние времена меня тянет к любимому человеку. Он так далёк от меня.               
        Но  я всё себе придумываю, что то расстояние, которое мне следует преодолеть - это всего лишь боль. Да! Именно боль от всех взглядов, которыми я одарена своими недоброжелателями. Всю ту боль нужно тщательно пропахать своим твёрдым, как стальная улитка, терпением. Всю ту боль, которая собралась в уголках моих глаз морщинками, я должна пропеть своим добротолюбием. Я тогда поняла, что мне предстоит сделать. Я ходила по улицам Белграда и кормила брошеных животных варёным мясом и хлебом...