Глава третья

В ТЕАТРЕ ДЖАКОМО


Ла Карра лишь в центре состояло из высоких каменных домов, но стоило отойти немного в сторону, и город превращался в большую деревню. По крайней мере, там, куда привела дознавателя Эйллин, была всего лишь поляна, окруженная покосившемся забором за которым возвышались деревянные строения столярных мастерских. Вокруг длинных и не высоких  строений разносился запах свежей смолы, стружек. Откуда-то из глубины поляны, и находящейся где-то там кузнецы, в которой несколько кузнецов трудились над кукольными доспехами, за мастерскими кузнецу было невидно, доносился запах дыма и звук легких ударов по наковальне. Пройдя вдоль забора, Эйллин отварила калитку и, подойдя, к одной из мастерских, выстроенной из обтесанных брёвен остановилась у открытых ворот.
Помахав рукой находящемуся внутри человеку, она крикнула.
- Эй, Франческо! Мы можем осмотреть мастерские мастера Джакомо!?
- О да госпожа Эйллин, -  ответил мужчина лет сорока, оборачиваясь к гостям и склоняя в знак уважения голову. – Я приветствую вас госпожа дознаватель в нашем маленьком мире. Для меня большая честь принимать вас у себя.
Кайна кивнула в ответ и, войдя вслед за Эйллин, посмотрела в глаза мастера Франческа. Мужчина был ростом с нее, слегка покрытие сединой волосы падали на плечи и как обычно это делали плотники в восточных странах, мастер перехватил их кожаным шнурком. На ноги были надеты деревянные башмаки, живот мастера закрывал такой же, как и налобная повязка, кожаный передник с виднеющимся из кармана угольником.
- Я думаю, вы сперва хотите осмотреть работу мастера Джакомо? – Франческо виновато опустил глаза к полу, - а потом я встречусь с вами и отвечу на все вопросы, которые вы мне захотите задать. Мужчина снова посмотрел на Кайну. Я не хотел бы вас задерживать, но прежде чем вы будете спрашивать меня о Джакомо вы должны узнать, кем же он был наш мастер Джакомо, ни кто лучше Эйллин этого вам не расскажет.
Еще раз, поклонившись Франческо, ушел, оставив работников приора одних, а Эйллин кивнув Кайне, направилась в дальний конец длинной мастерской уставленной длинными рядами столярных верстаков, полок с многочисленными инструментами и заготовками для кукол-марионеток.
Пройдя до конца, следователь толкнула очередные ворота и оказалась в соседнем помещении, прилегавшем к мастерской. Внутри это была длинная узкая комната с большим количеством верстаков и полок с инструментами и заготовками для кукол. В основном это были руки и ноги, буквально сотни деревянных заготовок ждали своего часа, чтобы стать новой куклой.
После целой вереницы полок с руками и ногами начинались полки с головами. Сейчас это были в основном простые болванки, но после короткой обработки эти простые деревяшки должны были бы стать новыми куклами. На верхнем ряду полок Кайна разглядела уже готовые, кукольные головы. Их было настолько много, что дознаватель невольно вздрогнула но, видя, что Эйллин не обращает на них никакого внимания, пригляделась внимательнее.
Некоторые головы имели мужские черты, другие принадлежали явно женщинам или детям. Здесь так же были старческие лица и морды неведомых животных. Через центр головы проходил железный прут, заканчивающийся крюком, рядом с некоторыми головами висели деревянные туловища.
Рассматривая деревянных актёров, Кайна поняла, что голова должна крепиться на уровне плеч при помощи этого самого железного прута, благодаря которому голову марионетке можно было менять в зависимости от действия пьесы.
Через каждый третий верстак имелись проходы выходящие в почти квадратные залы, заставленные стендами на которых висели уже готовые марионетки. Здесь были рыцари и принцессы, старики и дети, мужчины и женщины. Десятки существ, Кайна просто не могла выразиться по-другому, настолько сильно поражали куклы-марионетки ростом с пятилетнего ребенка. Принцесс одели в платья украшенные не меньше, а то и больше и богаче чем у аристократических особ, а рыцарей заковали в доспехи, которые ничем не отличались от настоящих. Каждый воин имел щит украшенный собственным гербом и написанным по краю девизом.
«Сражайся в молчании, в многословии смерть», «Моя вера в сражении», «Убивающий врага прославляет свое имя», Дерущийся со мною оставь всякую надежду»…
Пока Кайна читала написанные на щитах девизы Эйллин подошла к одному из стендов и, приподняв за железный прут, одну из принцесс поставила куклу на землю,  начав рассказывать. И Кайне осталось лишь слушать.
- Джакомо сын кукольного мастера Чезаро и принадлежит к старой школе мастеров - пупари. Думаю, не надо говорит, что это школа полностью свободна в своих действиях. Мастера сами выбирают пьесы, кукол, целые мастерские, схожие с мастерской Франческа, работают на них. Изготовление марионеток это работа и работа, дающая доход.
Мастера, сами марионеток не делают, поэтому зависят от мастеров по дереву, работающих с их заказами. Убивать столяра просто глупо, а Джакомо был не просто кукольником, он сам делал марионетки, писал пьесы. Он создавал куклы под каждую конкретную пьесу, а потом помогал другим ставить эту пьесу. Мастер Джакомо вёл пьесу до тех пор, пока труппа театра не сможет соединиться с куклами, с текстом. Только тогда мастер оставлял театр и работал с новыми заказами.
- Как давно Джакомо начал заниматься марионетками?
- Джакомо с детства занимался куклами, - пожала плечами Эйллин, - насколько я знаю, он всегда занимался театром. В начале это были валенсийские куклы, патом обычные марионетки, наконец, он занялся марионетками - бураку с островов восходящего солнца.
Для мастера, это были не просто куклы, он о них рассказывал как о своих детях, они и были его детьми. Каждая кукла имеет свой характер, свои повадки, попадаются куклы, которые отказываются выступать на сцене, и что бы ты ни делала они, ни за что не выйдут выступать.
Но только не у мастера Джакома, он мог договориться с любой куклой, они у него жили на сцене, рассказывали очаровательные истории о любви и смерти, о героях и предателях. Каждая из этих марионеток может рассказать свою историю, надо лишь услышать, и понять рассказанное. Джакомо один из немногих кто эти истории понимал и рассказывал всем желающим. Марионетки были его сердцем, только так можно было с ними работать.
- Я наблюдала на весеннем фестивале, как мастера ведут кукол, - снова проговорила Кайна. – Марионетку и мастера разделяет небольшая перегородка. Кукла впереди, мастер позади. И всё настолько быстро происходить, что даже забываешь, что марионетка движется благодаря человеку. Кажется, что кукла движется сама без посторонней помощи.
- Она и движется без посторонней помощи, - отозвалась как эхо следователь, рассматривая стенды с марионетками. - Вот смотри через голову проходить железный прут, который крепиться на уровне плеч, благодаря этому пруту голову можно менять, что важно для возрастных кукол, не надо делать новое тело, все, что нужно это лишь поменять голову и перед тобой новая кукла. Таким же образом кукол обезглавливают в сценах казни.
В ладонь правой руки вкладывают меч рыцарю, веер прекрасной даме. Ладонь левой руки вытянута и в боевых сценах на неё надевают щит. Крепиться специальными ремешками позади щита.
Руки и ноги куклы как ты могла видеть в соседней комнате, вырезаются отдельно от марионетки и крепятся на шарнирах. Поскольку конечности не гнуться, да и вес куклы не такой уж маленький управлять ей не легко.
Поддерживая куклу за веревки, следователь потянула за одну из веревок и марионетка, подняв высоко ногу, сделала широкий шаг вперед, громко поставив ступню на деревянный настил, затем последовал второй шаг, и вот марионетка уверено зашагала навстречу дознавателю. Кайна невольно попятилась назад, настолько реалистично это выглядело, что ей снова стало не по себе.
Присев на курточки она посмотрела на деревянную принцессу, а потом на её шаги. Нога куклы поднималась вверх и, описывая полукруг, ударялась об землю перед собой. Движение выходило из-за веревки привязанной к ноге, за которую тянула следователь, а может быть, кукла двигалась самостоятельно.
«Марионетка ведь не может ходить». Мелькнула мысль но, взглянув на Эйллин, дознаватель не заметила, что бы движения куклы происходили из-за каких либо манипуляций следователя с веревками, настолько быстрыми и точными были движения рук Эйллин. Со стороны казалось, что кукла ходит сама без участия мастера.
- Здесь четыре веревки, поддерживающие ноги и руки, - видя замешательство Кайны, объяснила Эйллин с улыбкой. – Главное не запутаться в веревках, и пальцы быстро устают, именно поэтому с большими марионетками работают в основном мужчины. Я кроме нескольких шагов на большее не способна.
- А я даже и этого не смогла. Разочарованно призналась дознаватель. – Хотя мои родители работали именно в таком театре.
Повесив принцессу на место, Эйллин подняла соседнего рыцаря и, показав его Кайне, проговорила.
- Как видишь, у рыцаря второй железный прут прикреплён к правой руке, что позволяет наносить точечные удары мечом. Со стороны выглядит как самое настоящее сражение. Взмахнув пару, раз мечом следователь продолжила объяснять. Ещё одну веревку привязывают к эфесу, и если потянуть за неё меч выдвигается из ножен. Особенно это эффектно выглядит в мирных сценах где-нибудь в трактире, рыцаря задевают и он тянет свой верный меч. К сожалению, я сражаться не могу, а мастер Джакомо был мастером данных сцен.
- Поскольку марионетки лишены жестикуляции, руки, ноги, голова всё это достаточно жесткая деревянная структура, сложился особый язык жестов. Если, к примеру, марионетка прислонила руку ко лбу она думает, к глазам плачет, руки слегка разводятся в стороны приветствие или сожаление. Можно поднять руки вверх - негодование, можно прислонить руку к груди – благодарность. Если прикрыть руками глаза, Джакомо мог проделывать этот трюк - означает страх. Мастер знал до пятидесяти жестов, его куклы были живыми, и всегда он имел успех.
- Я познакомилась с ним лет в десять, он как раз поставил пьесу по роману Коршун:
- Бедный барон служит на постоялом дворе, но он влюблён в молодую герцогиню Аэлису, и чтобы быть ближе к ней поступает в качестве егеря к герцогу из замка Бари, отцу Аэлисы. Вначале все идёт хорошо, но потом барон и Аэлиса вынуждены бежать из замка. Однажды погнавшись за улетевшим коршуном, борон теряет свою возлюбленную Аэлису, и теперь им обоим приходится зарабатывать себе на жизнь.
- Барон, всё-таки поймав сокола, поступает на службу сокольничего в городишке Монпелье.
- Аэлиса, после ряда скитаний, поселяется там же, где живет шитьем и вышиванием, а также тем, что по известным ей рецептам составляет особые душистые «шампуни», которыми моет головы наиболее почитаемым горожанам. Наконец Аэлиса узнает в егере-сокольничьем своего любимого, и они соединяются.
- Пьеса полна символов, жестов и настолько поражает, что не влюбиться в театр Джакомо невозможно. Вот кстати и куклы из этого спектакля.
Пока Эйллин пересказывала пьесу, Кайна подошла к одному из стендов, и внимательно рассматривая рыцаря в ярких доспехах из меди и бронзы, и накинутом на плечи бархатном плаще с изображением лебедя спросила.
- Если не ошибаюсь, это Лоэнгрин – рыцарь лебедь?
- Он самый, кстати, Эмилио и Дельфенио сделали по этой истории хороший спектакль. Мы их еще навестим, и я попрошу Дельфено показать тебе пьесу о рыцаре лебеде. Коршуна кроме Джакомо ставил Гаусельм Фейдит, мы с ним тоже встретимся. Гаус работал с театром Джакомо и может многое рассказать. Он находиться на грани между новой и старой школой, и хотя Гаусельм личность скандальная он не убивал, это  я утверждаю точно.
- А тот парень, что пел в деревне? 
Кайна напела первый куплет.

Взял девчонку из толпы,
Будем с нею тонцевать мы,
а когда взойдёт луна.
Ночь любви согреет ложе.



- Он полная бездарь, о котором даже и говорит, не хочется, - негодующе фыркнула следователь. - Мы с ним ещё встретимся. Нас должны интересовать Гаусельм, так как он работал с Джакомо, затем Дельфенио они сотрудничали. Джакомо давал им своих кукол на прокат, была еще Ханита из оперы Эмилио и Дельфено, Контесса, Бруно с валенсийскими куклами. Вот кстати и они!
Следователь взяла одну из кукол с полки и, всунув внутрь кукольного платья обе руки, показала её Кайне, держа игрушку на уровне своей головы. В результате того, что это кукла управлялась двумя руками кукольника, она имела чрезвычайно тонкую талию, это придавала кукле сходство с человеческой фигурой и в отличие от своих собратьев – кукол одной руки была, чуть ли не в два раза больше их. Внутри кукольного тела – перчатки, большие пальцы кукольника вставлялись в руки куклы, а средние пальцы управляли головой, делая игрушку очень подвижной. Немного поиграв с Кайной и положив куклу на место, Эйллин молча направилась к выходу.
Выйдя наружу, следователь дождалась Кайну и когда та вышла из ворот, громко объявила.
- Вот собственно и весь рассказ о куклах, теперь нам нужно осмотреть сцену. Мастер переломал себе все кости, упав с большой высоты, предположительно сценических декораций, но посмотрим, что смогут узнать в нашем отделе. Существует две сцены одна здесь вторая в городе – вторая сцена это театр опера де пупа. Куда пойдём? Кроме этого нам сегодня нужно осмотреть и вардо?
- Давай взглянем по быстрому на сцену здесь,  предложила Кайна, - а потом пойдем осматривать вардо.
Миновав свободное от строений пространство, работники приора подошли к другому строению, не такому длинному как столярные мастерские и более высокому на целых два этажа. Внутри здание имело почти квадратное помещение с двумя десятками скамеек и сценой впереди. Вдоль сцены возвышались декорации замка, наверху одной из башен в правом углу повис флаг принцессы Аэлисы и ее возлюбленного.
На второй башне в левом углу красовался флаг отца принцессы, а между двумя башнями в замковой стене была проделана внушительных размеров арка с невысоким не выше колен бортиком.
На башню вела крутая лестница, а уже с верха башен можно было достать до штор, которыми закрывалась сцена. Сверху башен к полу шла треугольная стена внизу она расширялась, а наверху можно было разглядеть небольшую площадку для сидения одного человека.
Как объяснила Эйллин; актёры находятся за низкой перегородкой, которая как бы служить границей. То, что находиться перед бортиком - мир кукол, а того, что находиться за бортиком как бы не видно. Люди выставляют кукол, вперед возводя между собой невидимою стену ограничивая её бортиком высотой до колена.
- Здесь Джакомо ставил свои спектакли, вводил новые куклы, репетировал, здесь он помогал своим ученикам. Эйллин поднялась на сцену внимательно оглядела её, заглянула за кулисы но не найдя нечего интересного спустилась к Кайне.
- Чтобы сломать кости нужно упасть вон оттуда. – Кайна показала наверх декораций. – Если мастер вешал шторы, то есть занавес, то он мог сорваться и упасть.
- На этой сцене спектакли просто репетировались, а занавес не закрывается, он лишь показывает, что это театр. – Возразила Эйллин. – Между прочим, это декорации для Коршуна, а в Коршуне сцен на стене нет. Кукла птицы сделана из дерева и привязана к веревке, её поднимает человек за кулисами при помощи ворота.
 - Значить мы можем идти осматривать вардо?
- Да, - согласилась Эйллин, - в крайнем случае, вернемся сюда ещё раз.

***
Решив, что на осмотр театра потрачено достаточно много времени, девушки покинули Кукольные Мастерские Франческо, и молча направились к площади приората, где их ждал на служебной стоянке брошенный на лугу фургон Джакомо.
Обойдя фургон вокруг, Эйллин отошла немного назад и, встав перед вардо, задала вопрос стоявшей рядом Кайне.
- И так перед нами открытое вардо, но чьё она я сказать не могу. Резьба вдоль борта, мне не знакома.
- Наш отдел тоже не смог определить принадлежность. Дознаватель встала рядом со следователем. – Не один клан Джанго  не использует резьбу в виде белок, хотя удалось установить, что белки это принадлежность кочевых актёров – жонглёры, циркачи, чревовещатели. Эйллин внимательно посмотрела на вардо, слушая краем, уха то, что говорила Кайна. - Белка означает, что эти люди находятся, как бы вне нашего мира они сторонятся как своих, так и чужих. Особенно в этом преуспели чревовещатели.
- Но это не их фургон, а белки используются и циркачами, - после долгого раздумья заметила следователь, - правда есть только один способ узнать это, а именно разобрать фургон.
Сдернув с каркаса остатки парусины, работники приора внимательно оглядели арки вардо и через пару минут, ловко орудия топором Кайна выбила из телеги первую дугу. Это была обычная дуга-арка, приспособленная под телегу, чтобы можно было сделать над ней тент от дождя. Так же в телеге отсутствовала лестница, а под вардо не нашлось сплетённого из ивовых прутьев курятника.
Наконец осмотр был закончен, и Эйллин присев на скамейку в телеге подвела итог.
- Это всего лишь грубая подделка, кто-то хотел нас запутать, направив по ложному следу. Настоящее вардо, даже открытое имеет совсем другое строение. Я это помню, так как в детстве не один раз  могла наблюдать строительство фургона. Потом нет курятника под вардо у циркачей или жонглёров он просто обязан быть.
- Значить теперь нам надо идти на рынок и узнавать, у кого был куплен этот фургон, кто его сделал.
Кайна спрыгнула с повозки и направилась в город, Эйллин вздохнув, пошла следом. После нескольких часов осмотра в театре и осмотра вардо идти на рынок не хотелось, но новая работа требовала полного участия обоих работников. Кроме этого дознаватель направила трёх легионеров к актёрам, которые должны были проверить средства передвижения и у них.
Торговая площадь, где торговали телегами и всем что необходимо в дороге ещё не успела заполниться народом, а потому работники приора не испытывая особых затруднений, внимательно разглядывая выставленный товар, и не обращая внимания на торговцев, предлагающих купить повозку, неспешно шли вдоль торговых рядов дальше. Сейчас их больше интересовали мастерские по ремонту и изготовлению карет, а чтобы попасть к ним, нужно было пройти через все торговые ряды каретного торжища.
Пройдя вперед, Эйллин и Кайна вышли на новую поляну и здесь вместо торговых рядов уже стояли ряды длинных деревянных построек, с большими воротами с двух сторон, внутри которых стояли телеги, повозки, основы карет, пахло, свежей стружкой, дёгтем, смолой и сырой кожей - упряжи.
Поняв, что они попали именно туда, куда собирались работники приора подозвали хозяина ближайшей каретной мастерской и следователь, надев кожаную маску начала спрашивать.
- Нам нужно переделать повозку, в вардо, внешне оно не должно отличаться от вардо Джанго. По возможности нам нужно сделать настоящее вардо, но мы, - девушка показала на Кайну, - не знаем, к кому обратиться.
- Если просто переделать простую телегу, цена будет одной, а если делать настоящее вардо, то цена станет уже совсем другой, - ответил хозяин. – Сами смотрите: чтобы переделать телегу, нам нужно поставить тент немного украсить, и всё, а если это настоящее вардо, то надо соблюсти десятки мелочей. И всё-таки это будет не настоящее вардо.
- А кто мог бы сделать такое? - задала вопрос Кайна, показав рисунок. - Если бы мы  захотели такое же?
- Это обычная переделанная телега, поверьте моему слову, - ответил хозяин, даже не глядя на рисунок. – Вот, сами смотрите, - мужчина бросил быстрый взгляд на рисунок, - отсутствует порог, хозяйственный ящик позади. Это, я вам скажу, жалкая подделка. Вот что это!..
- А вы даже не видели, вы даже не смотрите на рисунок!?
- А мне и не надо смотреть, - мастер посмотрел на Кайну. – Даже если вы из тайного приора. Я вам другого не скажу, ваш рисунок это подделка, причём грубая.
- А кто её мог сделать?
- Попробуйте спросить у Джотто, он занимается переделкой телег в вардо, и небольшой реставрацией оригинальных повозок.
Разговор с Джотто, так же как и с другими торговцами ничего не дал. Все твердили; что данная повозка поддельная, в лучшем случае копия с оригинала. После долгих хождений работники приора нашли человека, который привёл их в свой сарай и показал работу по переделке телег в вардо. Весь процесс данного действия длился всего пару дней и состоял из следующих операций.
Изготавливали достаточно широкую и длинную телегу, желательно размером с оригинальное вардо. Затем под телегу подгоняли дуги из специально подготовленного дерева.  Ничего особенного в этом не было. На арки прибивали парусину, делая тент от дождя и снега и вот вардо готово.
Порог в такой повозке отсутствовал, во-первых, немногие умели делать лестницу к повозке. А во-вторых, мало кто из людей был способен управлять вардо. Так как техника управления телегой и вардо отличалась, Эйллин с этим согласилась, после чего работникам приора пришлось признать поражение.
Впрочем, Эйллин особо не расстроилась, сказав, что она с самого начала не верила в версию с вардо, тем более это уже где-то было и всё сделано так, чтобы запутать следы, но в результате плохих декораций убийца сам вывел приорат на себя. Потому что теперь мы точно знаем; повозка принадлежала циркачам или жонглерам, а убийца актёр, оставивший свою повозку рядом с телом пожалев её сжечь.
- Видимо убийца не знает этого обычая Джанго - сжигать свои повозки вместе с умершими или убитыми хозяевами, - заметила Кайна, уходя с рынка, - а я его знаю благодаря тебе подруга.
Эйллин молча кивнула, соглашаясь со своим дознавателем.

***
К вечеру народу становилось всё больше, а когда Кайна и Эйллин прошли каретный базар, выйдя на обычный городской рынок народу, стало чересчур много. Но работников приора это не очень-то волновало, видя на Эйллин маску, скрывавшую лицо все старались их пропустить, понимая, что это идут «хранители закона». Кайна, тем не менее, следила краем глаза за толпой - так как среди толпы мелькало немало карманных воришек, и не давала особо настырным подойти слишком близко, пресекая попытки вытащить у них кошелёк. Эйллин об этом лишь догадывалась, так как она не могла отличить вора от обычного горожанина, но маска некоторым образом спасала и от воровства.
Путешествие Кайны и Эйллин через рынок продолжалось до тех пор, пока кто-то не окликнул следователя по имени, обернувшись на голос девушки, увидели мужчину лет сорока, может больше, длинные слегка покрытые сединой волосы были закручены в локоны. На плечи мужчины был, накинут плащ, под которым виднелась цветная туника. Его лоб пересекало несколько глубоких складок - морщин, обычно такие складки бывали у актеров, которым приходиться играть много возрастных ролей. Круглое лицо на тощей шее переходило в довольно упитанное начинающее заплывать жиром тело. В этом теле еще угадывалась хорошая физическая форма бывшего акробата но, скоро она должна будет уйти в прошлое и бывший акробат превратиться в толстеющего кукольного актера. Такие метаморфозы случались со всеми акробатами, которые бросали из-за возраста акробатику и становились кукольными мастерами. Лицо актёра было знакомо Эйллин, но следователь никак не могла вспомнить, где же его видела а, потому просто решила, дождаться, когда тот подойдет к ним и назовёт свое имя.
- Я Гобер ученик мастера Джакомо госпожа, - мужчина назвал свое имя и галантно поклонился работникам приора. – Я хотел бы переговорить с вами о мастере Джакомо. Я искал вас и уже думал даже идти к вам в приорат, но к счастью я встретил вас здесь…
- Один момент, - остановила его Эйллин, - я сейчас.
Отведя Кайну в сторону, следователь прошептала.
- Возможно, Гобер сможет сообщить что-то ценное, поэтому отправляйся в приорат, а я с ним переговорю. Немного подумав, она добавила. – Думаю, он мне одной больше расскажет, всё-таки я работала в театре.
- Да конечно, - согласилась Кайна, - я тебя буду ждать у себя в комнате.
Когда дознаватель ушла Эйллин вернулась к актёру и, посмотрев сквозь прорезы в полумаске, в глаза Гобера вздохнула.
- Я к твоим услугам, только давай купим что-нибудь поесть. Я с утра ничего не ела.
Через пять минут они уже пристроились за уличным одноногим столом, за таким нужно было, есть стоя, - рядом с небольшой лавчонкой торговавшей горячей едой. И Эйллин пытаясь прожевать кусок горячей колбаски в тесте молча глядела на своего собеседника дожидаясь, когда же Гобер начнет, говорит. Неожиданно в сознании всплыла одна из мыслей: «возможно, он стесняется, у нас теперь разные роли, но маску снимать я не буду. Решила следователь. Гобер не должен видеть, что я, и сама краснею, а маска помогает это чувство неловкости скрыть».
Неуверенность ученика Джакомо вселила в Эйллин некоторую уверенность в своем превосходстве над ним а, осознав принадлежность, к тайному приору следователь испытала чувство гордости. Это было первое чувство гордости за свою новую работу с момента назначения её следователем. «Ну что; решила она, это он хотел со мной говорит, буду ждать и есть колбасу».
Наконец Гобер собрался с духом и заговорил.
- Так ты теперь работаешь в тайной полиции? Ты не жалеешь о том что ушла из театра?
Следователь чуть не поперхнулась но, откашлявшись, выдавила из себя.
- Мое назначение в приорат тебя не касается, а во-вторых, ты хотел поговорить не о моём назначении, ведь так?..
- Да конечно, - ответил Гобер. – Я даже рад, что это убийство расследуете именно вы госпожа, всё-таки у нас простых людей есть надежда, что вы найдете убийцу и покараете его.
Эйллин пропустила данную фразу мимо ушей, продолжая жевать, а Гобер тем временим, перешёл к рассказу о Джакомо.
- Незадолго до того дня, когда вы нашли его мертвым на лугу, мастер собирался на гастроли, он готовил вторую кукольную труппу, с которой хотел и сам отправиться в южные провинции; Оверон, Аликанте, в общем, он собирался покинуть город после полуторагодового перерыва. Здесь он готовил постановку о Хитром Лисе с сеньором Гаусельмом, и Арнальдо, затем работал с Дельфенио в опера де пупа, создавая новый состав кукол для постановки Лоэглин. Мастер использовал в этой постановке новые технические достижения, такие как поворотный круг – придуманный госпожой Глендой. А еще была Ханита игравшая роль возлюбленного Лоэглина. Мы жили дружно, пока не произошло это убийство.
- О новых постановках Джакомо спасибо, - следователь остановила Гобера принимаясь за вторую колбаску, – а о поворотном круге и мастере Гленде я знаю не хуже тебя. Последний месяц я работала с Глендой, которая и придумала этот круг для двойной сцены.
- Да конечно, вы знаете об этом, но вы не знаете, что Джакомо задержался в городе, и вторая труппа ушла без него. Он должен был встретиться по поводу новых спектаклей с главой театральной гильдии здесь у нас в Ла Карра.
- Глава театральной гильдии?
- Он самый, сеньор Якобелло.
- Не знаете, что именно Якобелло хотел от Джакомо?
- Я, знаете ли, - Гобер покачал головой, - при этом разговоре не присутствовал. Мы люди маленькие, а Мастера многие вещи решают сами, и так как хотят.
Почувствовав, что он сказал что-то лишнее, ученик Джакомо замолчал и огляделся по сторонам. Как если бы он кого-то или чего-то опасался, а сейчас выискивал в толпе человека готового броситься на него с ножом. Не увидев ничего подозрительного, Гобер продолжил.
- Понимаете, я боюсь, у Джакомо последнее время было много неприятностей и ссор, его убил кто-то из своих, но у меня нет доказательств. Тогда как вы всё-таки защищены лучше меня, вы госпожа Эйллин под защитой императрицы.
- Я, кажется, поняла, что вы хотите сказать, - вздохнула Эйллин отправляя в рот последний кусок колбаски. – Мне тоже пришлось покинуть театральную гильдию после назначения в приорат…
- Вот видите, даже вам, - оживился Гобер, - даже вам пришлось покинуть гильдию это целая сеть – «cercle vicieux», вы должны справиться с ними.
- Cercle vicieux – порочный круг, оставим пока в покое, меня интересует, имел ли Джакомо вардо?
- Дорожную повозку Джанго?.. У нас было много повозок, много трупп; кукольники, акробаты и жонглёры, канатоходцы у каждой труппы свой стиль. Наш мастер Джакомо хотел, чтобы каждая его труппа имело своё лицо, народ должен был по этому лицу узнавать любимую труппу. Ведь ты тоже имела свое лицо и Гард и Гленда все мы вышли из старой школы, тогда как новая школа это порочный круг…
«Видимо он не знает, как выглядит настоящее вардо», - мелькнула в голове Эйллин мысль, но вслух следователь произнесла, оборвав ученика Джакомо на полуслове.
- Я слишком устала, чтобы обсуждать с собой эту проблему.
Обтерев руки и губы концом плаща, следователь направилась к выходу с рынка, но Гобер нагнал её и продолжил.
- Вы найдете убийц, я бывший акробат, оставил акробатику из-за возраста, и Джакомо учил меня куклам. Теперь его нет и мне, нет, всем нам будет его сильно не хватать. Прошу от имени всего театра найдите убийцу.
- Сделаю все, что в моих силах. - Ответила Эйллин и, оставив Гобера стоять посреди торгового ряда, быстро ушла вперед, размышляя об услышанном:
«Если он должен был ехать в Аликанте и Оверон, то не заехать в Ла Читта Ферсино просто нельзя. Это первый город на пути южных гастролей… значить кому-то придется ехать,… пожалуй, это буду я. Интересно побывать в Ла Читта в новом качестве, да и с сеньором Сильвано не плохо встретиться, посмотреть его коллекцию».
К тому времени как дойти до своей комнаты следователь имела план действий, и оставалось лишь обговорить детали с дознавателем и утвердить поездку в другой город у Массимо.

***
Приготовив вино и печенье, дознаватель ждала следователя сидя на кровати. Эйллин взяла протянутый ей бокал вина, и, устроившись на трехногой табуретке прислонившись спиной к стене начала рассказывать.
- Гобер рассказал, что мастер Джакомо, должен был уйти на гастроли, после долгого перерыва. До того момента как покинуть город, мастер занимался с Гаусельмом, они собирались поставить пьесу о Хитром Лисе, ещё он работал с Арнальдо и кукольной оперой Дельфено.
- Если они последние кто видел Джакомо перед уходом из города, мы сможем проследить маршрут труппы?
- Маршрут известен, - Эйллин охладила пыл дознавателя. – Гобер поведал мне, что мастер не покидал города с труппой, его задержала встреча с главой театральной гильдии, сеньором Якобелло. По всей видимости, они беседовали о новых постановках мастера и его работе в городе.
- Если их маршрут известен, то куда он ведет?
- Он должен был посетить Аликанте и Оверон, а это значит что первый город наша любимая Ла Читта ди Ферсино, по этому маршруту они не могут объехать его стороной. Хотя, это не главная новость… - Кайна заинтересовано посмотрела на Эйллин.
Театральные труппы делятся на две группы, старая школа – свободные мастера, и новая школа, принадлежащая городской театральной гильдии. Город и гильдия, не трогает старых мастеров, они вольны, выбирать пьесы, поэмы, цирковые программы, тогда как программа новой школы утверждается городом.
Существуют специальные сборники пьес, утвержденные главой гильдии, в данном случае сеньором Якобелло.
Гобер называет подобную практику порочным кругом. По сути, он прав, так как театр, имея готовый репертуар, окостенел в своем развитии,  он не ставит новых пьес, не думает о своих новых программах, за них решает гильдия. – Опустив печенье в вино, и подождав, когда оно полностью пропитается благородным напитком, Эйллин задумчиво продолжила свой рассказ. – Как я сказала, Гобер назвал эту практику cercle vicieux – порочный круг.
- Ты хочешь сказать, что здесь замешена гильдия?
- Не знаю, - честно призналась Эйллин. - Джакомо один из немногих кто имел полную свободу, понимаешь полную! - в голосе следователя начали появляться нотки раздражения, - любой город принимал Джакомо без вопросов. Здесь в Ла Карра у него был театр, а когда-то он выступал в Ла Читта ди Ферсино. Я работала с ним, я и Гард были вольны, выбирать то, что нам нравиться, по крайней мере, Гард делал лишь то, что ему нравилось.
Кайна была потрясена услышанным. Совсем недавно, всего каких-то пару месяцев назад собственный секретарь пытался подставить её, для этого он вошёл в сговор со жрицей, и им почти удалось устранить дознавателя, но при некотором стечении благоприятных обстоятельств и не без помощи Эйллин, это у них не получилось, - задумалась дознаватель. – «Очевидно, ученик Джакомо прав и театральный цех это действительно cercle vicieux – порочный круг. Собственно, что значить - cercle vicieux? Этим словам называются, особые преступные сообщества, но также это и «объединения людей» для решения своих целей, но то был тайный приорат, должность дознавателя даёт много привилегий, а теперь театр, неужели в театре то же самое». В это верилось с трудом, не хотелось верить.
Тем временим, следователь поднялась с трёхногой табуретки, и начала ходить кругами по комнате, продолжая говорить. Её тон все время повышался и, наконец, следователь прямо-таки выкрикивала слава:
- После этого назначения меня вызвали в гильдию, и объяснили!.. Работать в приоре и состоять в театральной гильдии нельзя! Я предала театр, и теперь они меня изгоняют. Но, отказавшись от назначения следователем, я смогу вернуться! Отказавшись от назначения! Дорога назад была бы для меня еще непотерянной, но я должна раскрыть это дело! Это для меня дело чести! Я должна сохранить доброе имя мастера Джакомо и найти того, кто поднял свою гнусную руку на этого человека! Бросив в лицо Якобелло свою грамоту, я ушла, оставшись собой. Теперь для меня дорога назад закрыта, хотя Массимо и обещал, что меня примут обратно! Но ты должна понять, что я не хочу возвращаться!..
Переведя дух после столь пламенной речи Эйллин снова села на трёхногую табуретку и выпив полный бокал вина, подвела итог.
- Я должна ехать в Ла Читта ди Ферсино, возможно там я смогу выйти на след убийц.
Кайна посмотрела в глаза Эйллин и, попросив следователя встать, положила ей на плечо руку.
- Ты поступила правильно, и когда мы найдем убийц мастера Джакомо, они предстанут перед судом. Никто, даже твой сеньор Якобелло, не сможет остановить меч правосудия, занесенный Богиней над их головой. Произнесла дознаватель, немного подумав, она добавила. - Я предоставлю право арестовать преступника тебе, ты его заслужила.


Рецензии