Вспоминая шестидесятые

Вспоминая шестидесятые… Время романтиков и геологов, туристов и  физиков с  лириками. Веселых и молодых родителей и их друзей. Задорные песни под гитару. На новосельях звонкий смех и льющаяся через край радость. На столах вместо скатертей демократичные газеты. А на них лежит  картошка в мундирах, хлеб и килька в томате.
«Битлы» уже покорили Америку и сели писаться в студиях. И сотни, тысячи молодых людей с новой философией жизни –хиппи,  устремились на Вудкстокский фестиваль.
 Знаменитый Элвис уже находился в зените своей славы и даже от нее немного устал.
Как хорошо и  светло жилось нам в шестидесятые! Это я помню и ощущаю кожей. Даже без кумиров заграничного зарубежья с их шлягерами и капиталистической «загнивающей» философией жизни. Вокруг было столько света, надежды и радости оттого, что все будет еще лучше и совсем  скоро наступит коммунизм.
В квартирах стали появляться  черно-белые телевизоры и большие неуклюжие магнитофоны - «бобинники». И неслось со всех окон веселая задорная музыка первых ВИА. Молодая  Эдита Пьеха пела низким гортанным с небольшим акцентом голосом: «Это здорово, это здорово!»
Голоса, звучащие с экрана телевизоров, магнитофонов были все молодые звучные и очень красивые. И мужские и женские. Лариса Мондрус, Вадим Мулерман, Майя Кристалинская, Муслим Магомаев,  особенно покоривший тогда мою молодую маму и ее подруг.
Шестидесятые сегодня мне вспоминаются, как одни из самых любимых мною. Как бы мне хотелось окунуться в то время вновь.  Бродить по улицам взрослым человеком, а не ребенком, и всматриваться  в  счастливые лица прохожих. Зайти в магазин и накупить там всего-всего - того, что нынче в сотни раз подорожало и навсегда  исчезло с прилавков. Например,  бутылку кефира с зеленой крышкой за тридцать четыре копейки, или  докторской колбасы за рубль девяносто. И много чего другого…
 Но разве можно вернуться в прошлое вот так, по-настоящему? А как хотелось бы. Хоть фильм снимай и начинай срочно искать режиссера и спонсоров.
  Но почему мне так дороги эти мои детские шестидесятые? И особенно их завершающий – 1969 год? Может быть, от того, что это  последний год, оставшийся нам от оттепели и ее надежд? И вскоре   мир незаметно, но переменится. И станет ближе к сегодняшнему времени.
Шестидесятые… Романтическая юность двадцатого столетия. В нем меня баюкали и рассказывали сказки. А потом открыли школьные двери и дорогу в мир знаний. Так произошло прощание с шестидесятыми…