Все будет хорошо

"Дышать! Глубже, еще глубже! Сосредоточиться. Я справлюсь. Не зря же репетировала перед зеркалом два часа. Много времени это не займет, десять минут максимум... Я справлюсь, обязательно.
Все будет хорошо".

***
Примерно такой текст крутился у меня в голове, пока я, сжавшись в комок, сидела в очереди на прием к невропатологу.
Это же обычная проверка психики, ничего страшного. Я же здорова, что мне волноваться?
Так... Сейчас подойдет моя очередь.
Судорожно сглотнув, я замерла в ожидании раздраженного окрика "Следующий!"... И его не последовало. Странно, парнишка, который сидел передо мной, казался совершенно адекватным. Почему же тогда его допрашивают уже больше двадцати минут? Чует мое сердце, все это не к добру... 
Дверь кабинета внезапно распахнулась, и из него вышли две немолодых женщины. Издалека можно было решить, что это клоны: обе седовласые, полные, в очках; одинаковые халаты, одинаковые туфли; даже роста примерно одного. И только мне, сидящей ближе всех к двери, было видно, что женщины все-таки не однояйцовые близнецы. Имен я сознательно не запомнила, так что назову их просто N1 и N2.
 N1 имела добродушное лицо, ее усталая полуулыбка меня немного воодушевила; а вот N2... Сморщенное лицо, презрительно поджатые губы, цепкий, пронзительный взгляд навели на меня такой ужас, что я еще сильнее вжалась в кресло.
Не обратив на меня совершенно никакого внимания, врачи отошли к окну и стали о чем-то возбужденно шептаться. Я обратилась в слух, но они разговаривали так тихо, что до меня долетали лишь обрывки фраз: "думаешь... да что тут думать... очевидно... классический... в явной форме... на лицо... меры... назначить... стационар... надо сообщить..." На этом разговор завершился. N1 лишь печально покачала головой, вздохнув: "Такой молодой!" N2 безразлично пожала плечами, зачем-то посмотрела в окно и, чеканя шаг, удалилась обратно в кабинет. N1 ничего не оставалось, как последовать за ней.
Через короткое время в коридоре показались два дюжих санитара. Пациенты поликлиники почтительно расступались перед ними, освобождая дорогу прямо к злополучному кабинету. Я взволнованно наблюдала, как эти рослые мужики вошли, а спустя пару минут увели того самого парня. Он шел с ними, не сопротивляясь, как если бы ему вкололи какой-то седативный препарат.
Процессия исчезла за поворотом.

"Боги", - думала я, - "Парнишка с виду был абсолютно нормален, а что теперь: его уводят под белы ручки в неизвестном направлении. Что же сделают в таком случае со мной, когда у меня на лице написано "психоз"?.. Надо бежать, и как можно скорее". Но не успел план побега созреть у меня в голове, как дверь кабинета приоткрылась и прозвучали слова, услышать которые я боялась больше всего: "Ну, кто там следующий? Проходите!"
Проклятье! Слишком поздно. Не успела. Так... Дышать. Ровнее. Сконцентрироваться. Я же тренировалась.

***
Осторожно открыв дверь, я проскользнула внутрь, неплотно закрыв ее за собой. Просто на всякий случай.
Быстро огляделась по сторонам - стандартный врачебный кабинет. Сдвоенный стол, шкаф, кушетка, полки, забитые пыльными папками. Все белое - даже стены выкрашены в светлый цвет - и раздражающее. Источник света только один - настольная лампа посередине стола. В воздухе повис характерный запах лекарств. Однако меня насторожил стул, заботливо поставленный в центре помещения. Это был самый простой деревянный стул, с резной спинкой, стоящий здесь, вероятно, со времен основания поликлиники. Но что-то в нем было не так.
И только когда я села на него, открылась причина настороженности (меня прошиб озноб): ножки стула были привинчены к полу, что создавало максимальное неудобство и тревожило уже и без того воспаленное воображение.
"Успокоиться!" - очередной приказ самой себе.
Заметно трясущейся рукой я положила свою тонкую медицинскую карту перед N2 - для этого пришлось привстать со стула и дотянуться до ее стола. А она, казалось, не заметила моих действий - упорно заполняла какие-то бланки; поджав тонкие сухие губы, она время от времени приостанавливалась, задумчиво смотрела перед собой и снова продолжала писать.
Врача N1 мне видно не было. Я сидела к ней боком и боялась лишний раз повернуть голову - но было слышно, как она шелестела бумагами и тихонечко вздыхала, что изрядно действовало мне на нервы.

Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я зашла в эту обитель зла: от охватившей дрожи я даже дышала через раз. Закрыв глаза, я уговаривала себя, что еще чуть-чуть, - и все закончится, я поеду домой, где смогу чувствовать себя в полной безопасности.
"Так!" - прогремела N2, - "Что тут у нас?"
Я набралась решимости и медленно открыла глаза: врачиха цапнула с края стола мою мед карту, быстро пролистала ее, брезгливо сморщив нос. Затем открыла ее на последней странице и быстро пробежала глазами текст.
"Плановый осмотр, значит", - проскрежетала она, хмыкая, и хищно осклабилась. - "На что жалуйтесь?"
От возросшего в десятки раз волнения у меня перехватило дыхание, так что я не смогла выдавить ни слова, а только отчаянно замотала головой.
N2 прищурилась, ее очки недобро блеснули в свете тусклой лампы:
"А говорить Вы вообще умеете?"
Как будто со стороны я услышала свой голос, немного заикающийся: 
"Н-ни на что". Первая фраза далась с большим трудом, но я наивно полагала, что дальше будет проще.
"А что Вы так дрожите?" - подозрительно покосилась на меня врач. Я честно пыталась не ежиться под тяжелым взглядом.
"З-знобит", - удалось выдавить мне.
"Ну-ну", - загадочно прокомментировала она мое состояние. - "Измерим-ка давление".
Пока N2 доставала тонометр, я судорожно пыталась успокоить сердцебиение. Как и следовало ожидать, меня бросило в жар. На лбу выступила испарина, которую я поспешила стереть.
Удивительно, показатели хоть и были завышенными, но в целом укладывались в пределы нормы.
С первым испытанием справилась. 
N1 задавала мне вопросы, на которые я отвечала машинально, не думая. Прошла я проверку и на координацию движений. 

"Кошмары Вам не снятся?" - неожиданно N2 посмотрела мне прямо в глаза. Ее вид в тот момент напомнил мне кобру перед броском: когда она, гипнотизируя жертву, в предвкушении высовывает раздвоенный язык и раздувает капюшон, обнажает клыки, ритмично покачиваясь из стороны в сторону...
Из жара меня бросило в холод. Я ощутила, как липкий холодный пот течет по спине, в мозгу же проносятся фрагменты из недавнего сна...
Теплый летний денек, ясное голубое небо над головой, зелень радует глаз, а легкий ветерок приятно обвевает кожу. Я иду по проспекту, засунув руки в карманы, напеваю какой-то модный мотивчик и улыбаюсь прохожим. 
Внезапно ландшафт резко меняется: я оказываюсь на проселочной дороге, а вокруг сплошной черный лес, верхушками деревьев касающийся неба, вдруг потемневшего и зловеще клубящегося. Чувство приближающейся опасности заставляет ускорить шаг. Дорога прямая - ее словно прочертили по линейке - и свернуть совершенно некуда. Я как будто нахожусь внутри бесконечно длинного футляра - и вот-вот захлопнется крышка. Перехожу на бег, спотыкаюсь, падаю, опять бегу... 
Раскаты грома, раздававшиеся вдалеке, почти настигают меня. Еще один раскат, самый громкий - и воцаряется тишина. Обычно в этот момент должен хлынуть дождь.
Но вместо воды с неба в паре метров от меня приземляется змея. Я заворожено наблюдаю, как она с шипением разминает хвост, а голова задумчиво поворачивается в мою сторону. В ее немигающем взгляде злых желтых глаз я читаю свой приговор.
Хочу сорваться с места, что есть сил броситься бежать, - и не могу сделать и шага. 
Тем временем на дорогу падают все новые шипящие черные клубки, пока я не оказываюсь зажатой в плотное кольцо мерзких тварей - пути к отступлению нет. Остается молиться, что все закончится быстро... 
Как будто по команде они жадно набрасываются на меня; опутывая ноги своими холодными скользкими туловищами, валят на землю, заползают под одежду; душат, заглушая крик, заворачивают в некое подобие кокона, - и кусают, жалят, с ненавистью впиваются в плоть, впрыскивая яд глубоко под кожу. 
Еще мгновение - и все кончено. Довольно шелестя, змеиный дождь оставляет бренное тело и стайкой уползает в лес, который покорно принимает его и дарует забвение.
Распухший от многочисленных укусов, источающий яд, с застывшей гримасой боли, с открытым в крике почерневшим ртом, сине-желтого цвета труп находит в канаве у проспекта влюбленная парочка, вышедшая поздно вечером на прогулку... 

"Девушка, Вы вообще меня слышали?" - сердито произнесла врач N2. - "Кошмарные сны у Вас бывают?".
Ее голос медленно, но верно пробивался к моему сознанию, поглощенному переживанием. Я с удивлением обнаружила, что сижу на неудобном стуле в окружении врачей, а не простираюсь на дороге, устремив взгляд вверх в поисках спасения. 
Прерывисто дыша, смаргивая навернувшиеся слезы, я постаралась четко произнести: 
"Все в порядке".
N1 тихо кашлянула, и N2 переключила свое внимание на нее, предоставив тем самым мне передышку. 
"Только. Без. Паники", - три простых слова повторяла я как заклинание в течение долгой минуты, пока врачи совещались на мой счет.
Частично я все еще находилась в том сне, переживая заново ощущения; увлеченная воспоминаниями о том, как проснулась от собственного дикого крика, как простыня и наволочка оказались насквозь промокшими, как я тупо сидела в кровати, обхватив колени руками и баюкая себя, как бил озноб под горячими струями воды в душе, как проглотила полпачки успокоительного, как боялась засыпать еще долгое время... 
Я обреченно прикрыла глаза - сейчас меня, как и того парня, уведут в надлежащее заведение. От представленной картины пересохли губы, в голове застучало.
В кабинете внезапно повисла тишина - значит, диагноз составлен и сейчас будет объявлен. Я зажмурилась в ожидании приговора - второго за последние пять минут.
"Все!" - провозгласила N1, протягивая мне карту, - "Можете идти. И пригласите следующего".
Я с недоверием повернулась в ее сторону - мышцы сводило от постоянного напряжения - и дрожащей рукой взяв карту, прижала ее к груди. 
Понимая, что надо что-то сказать, попыталась произнести нечто членораздельное, но получился только гортанный булькающий звук. Не придумав ничего лучше, как просто кивнуть головой, я на негнущихся ногах стала отступать спиной к выходу, боясь, что сейчас передумают. Нащупав ручку двери, я судорожно дернула за нее и буквально выпала в коридор.
Прислонившись к стене, я медленно съехала в кресло и безвольно повисла в нем. Дыхание все никак не могло нормализоваться, в голове шумело, я слышала, как по жилам течет кровь...
Ощутив внезапный приступ рвоты, мне в спешном порядке пришлось бежать в туалет (в другой конец коридора, к самой лестнице). В момент, когда склонившись над раковиной, едва соображая, где нахожусь и что вообще происходит, старалась успокоиться, на ум пришла заветная, такая родная, мысль:
"Все будет хорошо".

***

Понемногу отдышавшись, умывшись ледяной водой из-под крана с уловимым запахом хлорки, кое-как приведя себя в относительный порядок, я только тогда обнаружила валяющуюся на полу раскрытую обложкой наверх мед карту. 
С опаской подняв ее, я долго не решалась посмотреть свежую запись с диагнозом. 
Наконец, выругав себя за трусость, решительно распахнула карту и нашла нужную страницу...

На пустом белом линованном листе был криво проставлен синий с подтеками штамп:
"Патологий НЕТ".





9.12.2010