Глупая сказка для глупых взрослых

ТАМ ГДЕ НЕБО СТОЛКНУЛОСЬ С ЗЕМЛЕЙ.
Wo die Liebe hinfaellt

Где-то в далекой стране в большом холодном городе, пронизанном линиями электропередач, автомобильными магистралями, заблудившимися снами, суетой и одиночеством жил Молодой Пилот. Он был полон сил и амбиций, он многое знал, он только не знал себя и не знал свою душу. Его звали Ник, потому что это „коротко и по-мужски“ сказал его отец, держа на руках новорожденного.
Отец и дед вырастили мальчика, его мать умерла родами, а бабушка, от которой в памяти осталась лишь статная фигура, тепло и ванильный запах, исходящие от рук с длинными пальцами и пергаментной кожей, пережила его мать всего на несколько лет...
Пилотом был и отец Ника, и отец его отца, и они оба в редкие дни, которые могли проводить с мальчиком, рассказывали ему о разных приключениях. И толи отец, толи дед рассказывал о таинственной и нереальной, как во сне, встрече с Маленьким Принцем, которая произошла у него давно в какой-то далекой пустыне. А может быть, даже вероятнее всего, они оба, отец и дед, были просто обыкновенными рабочими на шахте на окраине большого города. Но Нику очень хотелось представлять себе, что они пилоты, ему нравилось придумывать себе их приключения, приподнимая завесу какой-то совсем другой жизни. Ник с детства хотел стать Летчиком, хотел встретить свои чудеса. А еще он хотел стать именно Летчиком, чтобы ощутить себя бесстрашным и почти всемогущим, потому что подспудно чувствовал, что живут в нем какие-то страхи, еще не вышедшие на поверхность, неизвестные. И конечно, он хотел стать Пилотом, потому что думал, что именно это поможет ему вырваться из серых будней его семьи, попасть в другую жизнь и в другой мир, подняться над нищетой и безысходностью. И Ник уверенно шел к своей цели, терпя лишения, нужду, трудясь и отказывая себе во многом, снося насмешки и унижения... Сейчас Ник уже оканчивал Пилотскую Школу, и успеваемость его была хороша, почти отлична. Но он был еще вовсе не Ас, он только учился.
Пришло время Контрольного Полета. Куда, не известно: конверт будет вскрыт только перед вылетом, так было принято в их Пилотской Школе.
Вопреки всему, что мы знаем про современную авиацию, борьбу с терроризмом и меры безопасности, в кабине он был один, да и в салоне никого не было. Контрольный Полет! А это значит, один на один, сам с собой, полная ответственность и необходимость принимать решения.
Только что прошел слепой дождик, и от потемневшего, но быстро сохнущего асфальта взлетной полосы поднималось тепло и запах лета. Где-то далеко, на краю поля, танцевала девушка в легком платье – наверное, она кого-то встречала. «У нее все хорошо. Так бывает, когда все хорошо», - улыбнувшись, подумал Молодой Пилот, погрузился в кресло, пристегнулся и одел наушники.
Взлет, и его самолет с серебристым крылом устремляется прямо на запад, на закат, следуя за уходящим солнцем. Низкий уверенный голос в наушниках подсказывает, что все в порядке, взят верный курс.
«Для кого-то просто летная погода, для кого-то ...первый взлет», - Молодой Пилот весело, подражая хрипящему радиоголосу из детства, напел себе под нос всплывшие из памяти слова.
«А теперь, как по золотым ступенькам к солнцу», – подумал Ник: «как когда-то в детстве»,- и тут же спохватился, поймав себя на этом совсем уже не свойственном ему, не деловом, ходе мыслей. Каждое розовое облако, как лестничная площадка, от этажа к этажу. Самолет летел и махал крыльями. Такое бывает. Все выше: золотые ступеньки, розовые пролеты – по волшебной лестнице вверх, и уже совсем не видно земли. Молодой Пилот пригляделся и вдруг понял, что земли не видно еще и потому, что под ним – море.
Море, которого нет на карте!
Да и голос в наушниках все слабее, никак не разобрать, что говорит этот тревожный голос Пульта Управления, его все время заглушают какие-то странные мелодии. Музыка все громче, и наконец, она побеждает - она единственная царит в эфире.
Молодой Пилот понимает, что что-то необычное происходит, что надо бы испугаться, надо действовать (спасите наши души и что-то там еще), но на него находит такая радостная апатия, какое-то разухабистое и веселое безразличие.
Самолет, маша крыльями, почти вертикально поднимается вверх, и все ближе и ближе огромное, пронизанное лучами заходящего солнца, мягкое розовое облако, как сладкая вата...

Девочка Ива всегда жила в этой Нарядной Деревне в самом сердце Маленькой Страны. Она слышала, что есть другие страны и материки, но где и какая там жизнь, ее пока почти не интересовало. Здесь, в Маленькой Стране, все было родным и знакомым: и ласковое самое синее в мире теплое море, и плывущие по небу маленькие кучерявые розовые облака, и солнце, всегда стремящееся к закату, и пронизанный его лучами светящийся ароматный воздух, и мама, необыкновенно красивая, всегда молодая женщина, и высокий сильный мужчина с загорелым лицом моряка, и очень светлыми голубыми, как вода, глазами, окруженными гусиными лапками морщинок, и Фонарщик с соседней улицы, и Маленький Принц, друг ее детских игр, и две розы, белая и красная, когда-то посаженные ею и Принцем в один горшок, и тихая мелодия, которая звучала всегда, даже ночью, сплетаясь из шума морских волн, шороха ветра в кронах высоких сосен на берегу, жужжания пчел над медовыми цветами, пения птиц и детского хохота. Это был ее Дом, и Ива любила его и не мечтала ни о чем другом. Разве что иногда, очень редко, когда полная Луна разливалась серебристой дорожкой на морской глади... Тогда грусть распространялась вокруг, тоска по чему-то далекому и неизведанному...
Ивой назвала девушку мама, которая когда-то услышала историю про одну отважную Иву. А кто-то приезжий когда-то сказал, что имя Ива похоже на имя Ева. Но кто такая эта самая Ева, никто не знал или не хотел вспоминать. Младшую дочь родители назвали Боженой, потому что долго ждали второго ребенка. Никто в их деревне толком не знал, что означает и это имя, но отец во времена своих дальних странствий когда-то слышал, что так принято называть долгожданных детей. Все в округе уже давно привыкли к странным именам девочек и придумали им свои ласкательные имена, более приятные местному слуху.
Сегодня целый день Ива провела в воде, она расставляла самодельные ловушки для лангустов, ее ладони и ступни сморщились и покрылись паутинкой морщинок. А на душе было легко и весело. Она обожала плавать точно так же, как любила летать. Летать ведь очень просто – надо только прикрыть глаза и подумать о чем-то приятном. Главное – ничего не бояться, не бояться упасть, не бояться боли, потому что страх сковывает и отяжеляет, не дает взлететь. В их деревне все любили летать, и иногда можно было увидеть, как какая-нибудь влюбленная парочка медленно парит вдоль главной улицы, держась за руки.
Ива очень любила летать, и она и вовсе не знала, что такое страх.
Внешне сегодня все было так, как всегда, только немного тревожно на душе. Откуда эта тревога, Ива понять не могла: все как всегда, в ее маленьком мире – в Маленькой стране никогда ничего не менялось. Почти.
Разве что облака... Они не плыли сегодня, как обычно, а остановились над Маленькой страной и пролили Дождь. Последний дождь был здесь двести лет назад, рассказывала мама, тогда она была еще совсем девчонкой, как Ива сейчас. После него все поля оделись в красное – зацвели маки, а с моря пришел корабль под Алыми Парусами, и Капитаном его был отец Ивы. Он долго скитался по морям в поисках своей судьбы, в поисках своей души, в поисках своей Единственной, а нашел все это здесь, заглянув в узкие миндалевидные глаза стройной красавицы с каштановыми кудрями, встретившей его на берегу.
Вспоминая этот рассказ матери, Ива вдруг представила себе, как Капитан (так до сих пор называла отца ее мать, а за ней и все вокруг) часто говорит маме такое уже привычное, но по-прежнему волнующее: «Моя роза самая красивая». После этих слов они смотрят друг другу в глаза так, как будто им известна какая-то важная тайна, то, что неведомо больше никому. А еще иногда после этой фразы они улыбаются друг другу и пропадают куда-то вдвоем. Они с Боженой всегда знали, что родители сейчас в Голубой Лагуне, их укромном уголке (ходить девочкам туда было не велено), и они вернутся с горящими блуждающими взглядами, румянцем на щеках, припухшими губами, взъерошенными волосами и хорошим настроением. Эти милые метаморфозы сестры называли Тайной Голубой Лагуны.
Вот и сегодня дождь.
Как странно.
С полей запахло лавандой.
А одно из облаков остановилось вдруг и стало стремительно расти и приближаться, пока не взорвалось...
Взорвалось и обрушилось на землю прямо у ног Ивы.

Музыка усилилась, и, взмахнув крылом, самолет полетел стремительней, врезавшись в розовое облако. Столкновение было неизбежным, удар, и все закружилось, Молодой Пилот вспомнил рассказы отца и деда, все чему его учили в Пилотской Школе и, почему-то то, как он учился плавать, когда ему было шесть лет.
Круговорот усилился, и Пилот, успев нащупать на шее медальон с портретом матери, потерял сознание.

Ива, широко раскрыв глаза, с ужасом смотрела на небо, падающее, как ей казалось, на землю. Но упала на землю только одна большая Стальная Птица. Оправившись от испуга и приглядевшись, Ива увидела в голове птицы молодого мужчину и поспешила ему на помощь. Пилот был без сознания, и вытащить его на землю и удобно устроить в тени было нелегко, но Ива справилась. Она принесла в ладонях холодной воды из источника и обтерла его мужественное лицо. Веки молодого человека слегка дрогнули, и Ива робко улыбнулась.
Ник увидел красивое девичье лицо и почему-то услышал бабушкин голос. «Это Русалочка», - как будто говорила она, а дедушка, проходя мимо, недовольно ворчал: «...и как ты хочешь воспитать из мальчика настоящего мужчину, читая ему эти девичьи сказки!» «Именно читая ему эти и многие другие прекрасные истории, я и намереваюсь воспитать из него настоящего мужчину!» - со спокойной мягкой улыбкой отвечала ему бабушка, переворачивая страницу в огромной красивой книге. «Жаль, что мне больше никто никогда не читал сказок, но, оказывается, я еще не все забыл», - подумал Ник, окончательно приходя в себя.
Девушка по-прежнему улыбалась, и, пересилив боль, Ник улыбнулся ей в ответ.
Их взгляды встретились, они посмотрели друг другу в глаза...

И мир перевернулся.

Ива сразу знала, что понимает и чувствует его, как никого другого в Нарядной Деревне и во всем огромном мире. И даже если она еще не знает его имени, она уже знает его сущность, его душу.
Ник подумал, что хотел бы всю жизнь отражаться в этих глазах, ибо они - самое прекрасное зеркало. Только в этом зеркале он всегда сможет быть именно таким, какой он есть на самом деле, или таким, каким он хочет быть, а не таким, как надо, как все ожидают от него, как положено.
Они встретились и узнали друг друга.

Три дня и три ночи Пилот чувствовал себя потерянным и разбитым, раны болели, голова кружилась. Его лечили и ухаживали за ним всей деревней: мать Ивы отпаивала его настоем из целебных трав, старик-рыбак кормил свежей рыбой, зажаренной на углях, Ива приносила ключевую воду и обтирала его раны, а Капитан поил его крепким красным вином из своего винограда. И на четвертый день Ник был абсолютно здоров, более того, он стал счастливым!

А потом было много солнечных дней, как ракушечные бусы, нанизанных один за другим.
Вместе.
Днями они исследовали отдаленные бухты или поднимались в горы, пили из холодных прозрачных источников и отдыхали в можжевеловой тени, прислушиваясь к ноткам, рождающимся, когда сухие хвойные иголочки, падая, ударяются о белый песок.
Когда они случайно встречали Фонарщика, который днем всегда отдыхал и читал книги, он лукаво и немного смущенно улыбался им и тихо бормотал себе в усы какую-то странную фразу: «Все к лучшему в этом наилучшем из возможных миров».
А вечерами в деревне были праздники, когда все собирались вместе, ведь всегда есть повод для хорошего праздника: первые слова Божены, день рождения Маленького Принца, новые сети у старика-рыбака, праздник урожая или новая цветастая юбка матери Ивы. Вечерами все уютно усаживались бок о бок за длинным деревянным столом на скамьях, как одна большая и дружная семья, ели, пили, разговаривали, перекрикивая друг друга, и много смеялись. Вечер всегда заканчивался танцами. Танцевали все, все по-разному, но с удовольствием. Однако блистала всегда одна и та же пара – мать Ивы и Капитан. Но это и были, собственно говоря, их праздники, праздники, где все были их гостями.
Эти веселые вечера Пилот любил не менее, чем дни наедине с Ивой, а ведь были еще и ночи!
Ночи сладкие, утомительные и упоительные, ночи длинные без сна почти до рассвета...

Но пришло время сделать Выбор.

Ник мог остаться в Нарядной Деревне, не заглядывая больше в салон самолета и навсегда выключив наушники, в которых иногда тихо, неразборчиво, но настойчиво звучал спокойный мужской голос из Центра Управления Полетом.
И Ива могла бы, обнявшись с родителями и близкими, пролив несколько светлых слез, сесть в самолет, положиться на Ника и Судьбу и улететь на Стальной Птице далеко-далеко в другой мир.

Но Молодой Пилот боялся потерять связь со своим миром, боялся оставить все позади и боялся не сдать последний экзамен в Пилотской Школе и не стать Пилотом.
Но Ива боялась покинуть родителей и Нарядную Деревню, она боялась холода и полета на Стальной Птице, она боялась разучиться летать без посторонней помощи.
Так быстро и незаметно, как лето в далеком холодном городе Ника, прошли легкие и беззаботные дни, и нависла Тоска.

В это время в Небесном Казино, выдержанном в строгом элегантном стиле, где преобладали белый цвет и пастельные тона, за круглым столом, обтянутым зеленым сукном, собрались трое: экстравагантно, но дорого и со вкусом одетая экзальтированная Дама по имени Судьба и два Джентльмена. С переменчивым характером и богатой фантазией улыбчивый Случай держал в руке толстую сигару, а импозантного вида отважный Риск разливал искрящееся шампанское в три хрустальных бокала с позолотой.
На кону – сущая ерунда, развлечение и разминка для играющих, всего лишь жизнь двоих подопечных. Два из миллионов. Главный выигрыш - Золотая Комната с Серебряными Потолками.
Для Двоих.
На одну ночь или на всю жизнь.
На одну ночь и на всю жизнь.

В Игре были уже, собственно, только двое – Судьба и Риск. Случай, сведя Иву и Ника вместе, из Игры выбыл, скорее победителем, чем проигравшим. Но такими категориями здесь все равно даже никто не мыслил; главное, что Он с честью выполнил свою миссию. И в любом случае, если кто-то и выигрывает в этой Игре, то не эта троица, они лишь кукловоды, или зрители.
Теперь все трое подняли бокалы, рассыпался хрустальный звон: За Судьбу, за Случай, за Риск!
Замутненный Хрустальный Шар, стоящий на столе в центре, прояснился, и в нем можно было увидеть Иву и Ника, молча бредущих за руку вдоль кромки воды.
Единственные зрители этой драмы, одна Дама и два Джентльмена, склонились над шаром, внимательно всматриваясь в сменяющиеся картинки... И кто-то из них громко и тяжело вздохнул.

Ива и Ник любили друг друга всю ночь молча и истово. И даже на рассвете никто не сомкнул глаз и не проронил ни слова.

Они оба не решились рискнуть.

Ранним утром Ник, взяв свой уже запылившийся планшет, прошел к самолету.
Босоногая Ива вышла его проводить.
Поднялся ветер, а они так и стояли молча, потом слились на мгновенье, равное вечности, - это был не просто поцелуй, а такое объятие, когда хочется слиться вместе, воедино, впитаться в любимого, навсегда проникнуть ему под кожу, все забыть, ничего больше не хотеть, ничего не знать, никуда не спешить...

Наступил новый день, вдали таял след самолета.

Ива так и стояла, прикрывая глаза от яркого солнца, и никак не могла понять, что ноет у нее в районе солнечного сплетения, что так жжет в груди, и комком колет в горле – боль.
Ник всматривался в приборы, пытаясь подавить слезы, опять вспоминая дурацкую дедушкину фразу о том, что мужчины огорчаются, не плачут. Он прислушивался к голосу в наушниках, и когда там еще изредка была слышна красивая мелодия, боль его усиливалась.
Ник сдал экзамен на «отлично». За исключением того, что во время Контрольного Полета он всего на несколько моментов пропал с экранов и не был на связи, полет был выполнен безупречно. Он стал ведущим пилотом своей авиакомпании, но только очень неохотно выполнял вечерние полеты на запад, и иногда неожиданно замолкал во время оживленной беседы. А еще он стал много курить и, закуривая новую сигарету, щурил глаза и всматривался вдаль.
Ива снова училась парить, потому что, узнав, что такое боль и страх, она никак не могла взлететь. Все свободное время она проводила с маленькой сестрой, рассказывая ей прекрасные и иногда грустные сказки. А еще у нее в голове часто звучала неизвестно откуда взявшаяся банальная фраза: «А жизнь продолжается», - и тогда Ива выпрямляла спину и снова бралась за свои дела.

Господин Риск на этот раз покинул уважаемое собрание по-английски, не прощаясь.