Зарисовки. Читать вместе

Они очень любили читать вместе, полулежа на большой кровати под мягким одеялом, уставшие после насыщенного дня. Она, откинувшись на две подушки, держала в руках книгу и читала ее молча, окунувшись в события, описываемые автором. А он просто смотрел на нее, наблюдал за ее глазами. Он так любил это делать. Ее же это никогда не отвлекало, потому что стало слишком привычным и даже необходимым. Без него ей почти не читалось. Казалось, что из предложений через два или через одно убирали слова, и ей приходилось догадываться, что именно там должно было быть написано. Она любила читать с покоем в душе, а когда его не было рядом, ей было неведомо это ощущение. Но, если он вот так лежал и смотрел на нее, смотрел пристально, внимательно, как будто боясь упустить что-то важное, ее душа сладко отдыхала, как котенок на руках у любящей хозяйки. Ее глаза казались ему прекраснее всех на свете, когда они смотрели на него. В них было столько трепетной нежности и пылкой страсти одновременно, что хотелось отвечать ей таким же взглядом, хотелось сделать абсолютно все, что она попросит, глядя вот так, по-особенному. Но не менее очаровательными были эти глаза, устремленные в книгу. Они то быстро, то чуть медленнее бегали по строчкам от их начала до их конца, жадно проглатывая слова, фразы и предложения. Ресницы ее слегка дрожали, будто вторя всему этому движению. В основном она была серьезна и сосредоточенна, но, когда ее глаза выхватывали из книги что-то хорошее и доброе, это мгновенно отражалось на ее лице, в уголках глаз и губ. Она нежно улыбалась, иногда поправляя волосы, которые ей и так, в общем-то, не мешали. Он понимал, о чем пишет автор книги по ее эмоциям, по ее глазам, ему не нужно было знать сюжет, хронику событий, достаточно было смотреть на нее и ощущать атмосферу. Бывало, что она начинала хохотать, да так заливисто, что он смеялся вместе с ней, совсем не понимая над чем. Это заставляло ее оторваться от книги и посмотреть на него. Он бесконечно любил этот момент, потому что, несмотря на озеро любви в ее взгляде, которое он видел всегда, как только заглядывал ей в глаза, в этот миг она смотрела совершенно иначе, как-то очень пронзительно и глубоко. А может быть, дело было в том, что это длилось всего несколько секунд? Иногда она читала книгу и много хмурилась, что-то важное и сложное для восприятия писал автор. Но больше всего он не любил грустные моменты в книгах, когда ее глаза, самые любимые для него, вдруг наполнялись слезами, увлажнялись, когда ресницы начинали дрожать быстрее, а по щекам медленно текли прозрачные соленые капли. Соленые, потому что, когда их было много, он всегда их собирал губами. Его сердце разрывалось от ее слез, пусть даже плакала она из-за вымышленной истории. Начитавшись, она давала книгу ему и просила: «Теперь ты почитай, милый!» Сложно было ей отказать. Он читал вслух, потому что она очень любила его слушать, ему же нравилось делать все, что доставляло ей радость. Она приближалась к нему очень близко, настолько, что ухом он мог ощущать ее дыхание, смотрела, как бегают по строчкам его глаза, потом, как двигаются его губы и произносят слова. Его это отвлекало. Просто потому, что она была слишком близко, и ее дыхание становилось слишком волнующим. Он никогда не помнил того, что прочитал, как и она не могла вспомнить того, что услышала. Но это было не столь важно. Главным оставалось то, что они читали вместе. Это им очень нравилось.