К презентации сборника рассказов Взлёт произвёл!

               
           Люблю сложенные народом и проверенные веками  русские  пословицы и поговорки.  Одна из них:  «Встречают по  одёжке, провожают по уму».  Так и в нашем случае: вам не интересна рубаха -- обложка  книги, а, конечно, хочется узнать, что же я сочинил, как передал мысли, переживания, красоты, которые посчастливилось наблюдать. И  это любопытство понятно.
Чтоб оценить книгу и перо автора,  нужно прочесть эти страницы,   представить в воображении описанную обстановку,  события, пережить  их вместе с героями рассказов. И,  конечно,  передать автору какое впечатление произвели его рассказы, что, на ваш взгляд, удалось,  а что и не заставило вас волноваться,  не понравилось,   не захватило.    Скажу прямо, без обиняков --  да, слушать похвалы приятно.  Но и критику (добрую, т.е. полезную) я выслушиваю внимательно.  Конечно, замечания читателя постараюсь учесть при сочинении следующих произведений.
Очень хочется узнать ваше мнение о рассуждениях и описанных наблюдениях.  Так же и о том, донёс ли автор   до читателя  увиденное и пережитое, т.е. как написан сборник.  А ведь дружеский анализ, товарищеская критика и есть самая лучшая школа.  Вариться же в собственном соку – стоять на месте, оставаться на одном уровне.
Что означает название сборника? В жизни, боевой деятельности истребителя возникает необходимость срочно, неожиданно  поднять его в воздух для выполнения боевой задачи. И  лётчик, взлетев, докладывает Командному Пункту, который будет им сейчас управлять:  «Взлёт произвёл!», что на общечеловеческом языке означает: «Вот он  я, готов выполнить  ваши приказы». Гордость истребителя – быть всегда готовым к выполнению любой задачи.
         Приятное это занятие – писать к презентации собственного произведения. В предыдущей речи (к сборнику «Блики памяти») изложил, как пришёл к стихосложению, а затем и к прозе.         Сейчас же мне хочется  показать,  что  породило дерзкую мысль писать.  А не фиксировать  (хотя бы в памяти)  я не мог: вокруг меня, моей работы,  в полётах  постоянно  удивляло и  восхищало то,  чем  хотелось  радостно  поделиться с кем-либо, особенно с теми, у кого  не  было  возможности  увидеть  самому   эти  красоты.
Например.  Представьте себе жаркое лето.  Ни ветриночки, ни облачка. Пока ни облачка, а с прогревом почвы обязательно появятся «кучевые облака хорошей погоды», которые обязательно будут развиваться в  «мощно-кучевые», а  под ними закономерно  проявят себя грозовые явления.  А пока, пока на ясном небе ни облачка. Громадное поле аэродрома зеленеет свежеподстриженой травкой, по которой густо рассыпаны ярко-жёлтые цветки одуванчика.  Чувствуется  умиротворяющий запах  скошенной травы,  сена. Над головой висят несколько жаворонков и серебристыми трелями заливисто славят лето.  Не знают пташки решения командиров на полёты, не следят за часами,  не догадываются,  что их  мелодичные  сольные партии  вот-вот прервут ревущие форсажом дуэты реактивных двигателей, разгоняющих пары МиГов до скорости отрыва от полосы  десятитонных  «жаворонков», уходящих на задания.
Разве можно пройти мимо этой чарующей красоты?  Можно ли не запомнить этого  на всю оставшуюся  жизнь?
Другой пример.  Осень, сыро, прохладно, ветрено. Продувает и  кожанку. Даже днём сумрачно. От этих ощущений  настроение тускнеет,  желание творить благое притухает.  После взлёта нос  МиГа «воткнулся» в плотную  тёмно-серую облачность и ты престал видеть хоть что-нибудь, не ощущаешь скорости перемещения в пространстве.  И вдруг  в кабине, за приборами которой ты следишь безотрывно,  становится светлей и светлей, и  внезапно  тебя освещает яркое, «умытое» солнце и  его  лучи, отражённые от белоснежных облаков, которые снизу, с земли, казались угрюмо-серыми.    Вокруг так ярко, что сразу же левой  свободной   рукой ты опускаешь на лицо светофильтр шлема.  Теперь, защитив глаза от излишней яркости,  можно осмотреться вокруг, можно ласковым взглядом поблагодарить и щедрое солнышко и, оказывается,  не угрюмые, а  приветливые облака.
Ещё  пример. Восхищение ночным небом  сквозь запотевший  на большой высоте фонарь кабины,  когда лётчик видит столько звёзд  (больших и малых,  ярких и еле заметных),  что у любого астронома перехватило бы  дух  от счастья  наблюдать  такую алмазную  россыпь. 
Последний  пример. Полёты над морем на малой высоте, когда высохшая соль брызг  покрывает «морозным узором» козырёк кабины.  Видно  через  изморозь   плохо, особенно против солнца,  и невольно с уст лётчика  перед посадкой  срывается  просьба  к  руководителю:  «Подскажи!»
Разве  это можно забыть?  Разве этот  восторг можно  не пересказать,  не передать,  не описать тем,  кто  такие  чудеса  не  увидит  ни   в  каком  планетарии?

И последнее, что я хочу сказать  и не могу умолчать, – слово о бойцах невидимого фронта борьбы за чистоту, грамотность и красоту великого и могучего  языка.  О редакторах.
Помните притчу о художнике?  Написал он портрет. Всё в нём верно, согласуется с канонами живописи: колорит соответствует крутому нраву героя,  фон тоже суров, без излишеств, детали тщательно прописаны,  тени на лице  подчёркивают  мужество воина.  А  персонаж  мёртв.  И что автор  ни делал,  не оживает герой.  Измученный вконец, обратился к общепризнанному мэтру.  Тот долго думал и нанёс маленький мазок белила возле зрачка персонажа. Макнул кисточку в краску и от прикосновения  ею к полотну остался такой же светлый штришок в другом глазу.  Стало страшно: свирепый воин ожил,  и, казалось,  явственно угрожал зрителям.
Так и редакторы.  Читателю не заметны в тексте мазки – штришки  мэтра литературы,  но  они  оживляют, облагораживают написанное  автором.    И,  читатель,  если Вам  «Взлёт произвёл!» понравится, то прошу помнить, что значительный процент успеха сборника принадлежит грамотному, отлично знающему   русский  язык  редактору  Даугуле.  Мой Вам благодарный поклон, Светлана Романовна, за Ваш  труд.

Знаю,  передать восхищающие  красоты  на  бумаге  может  только маститый писатель, а не «молодой начинающий прозаик», но я пытался в этом сборнике  показать   хоть  чуточку из того, что посчастливилось увидеть, почувствовать. В нём  делился  рассказами об авиации,  о «людях неба», об их ощущениях,  переживаниях.  Старался  показать  экзотический  материк,   виденный своими глазами  и  со знойного африканского поднебесья   и с пыльной раскалённой земли.  Рискни, читатель,  полетать со мной в кабине одноместного истребителя,  рассмотреть   с высоты  колоссальную  пустыню,  изумрудные  оазисы   и  с горячего песка  удивись страной  исторических  чудес – древним  и  во всём  необычным    для  россиянина  Египтом.
       Пристегнись ремнями  плотнее,  подтяни  кислородную маску, убедись  в надёжном  закрытии замков фонаря кабины.   Сейчас ты отправишься в полёт над, казалось бы, знакомой  со школы,  но  до сих пор неизвестной  тебе  пустыней  Сахарой.
Приятного  полёта!  Мягкой  посадки!