Храм. Ночные взлёты...

Храм

http://www.youtube.com/watch?v=goeOUTRy2es&feature=related

(Liszt, Hungarian Rhapsody No 2 Orchestra)

Их провели по узкому и длинному каменному коридору, и неожиданно они оказались в высокой и просторной пещере, освещённой одиноким пламенем костра. Их рослые проводники, не проронив ни одного слова, удалились. Привыкнув к сумеречному свету и оглядевшись, Ярослав понял, что это не жилая пещера, где они недавно провели ночь. По-видимому это было ритуальное место – просторное, с рисунками на стенах, с аккуратно расчищенной широкой площадкой, без признаков еды и спальных мест. И тут он неожиданно понял, что они попали в древний храм. В один из самых древних храмов на земле. Правда из всех «прихожан» на «службу» пришли только они вдвоём с музыкантом, пришли под конвоем, и роль их здесь была угрожающе непонятна. Перед костром сидел шаман. Молча, неподвижно, как завороженный, он следил за игрой пламени и не обращал на вошедших никакого внимание. За его спиной, около стены, на большом расстоянии друг от друга сидели два полуголых молодых человека. Они внимательно следили за Ярославом и музыкантом. Рядом с ними, прислонённые к стене, стояли длинные острые копья. «Охрана» - понял Ярослав. - «И видимо не единственная. Те парни, что привели нас сюда, наверняка ещё прячутся там, в тёмном коридоре. Та-а-ак... Здесь мы как в каменной мышеловке... Интересно, чем всё это закончится?». В желудке похолодело. Он выразительно посмотрел на музыканта, а затем на большой плоский камень у стены, с какими-то тёмно-бурыми пятнами на его шероховатой поверхности. Глаза музыканта засветились во мраке возбуждённым интересом, но на намёк Ярослава он тихонечко мотнул головой, видимо, успокаивая его и отрицая самое худшее, - а в прочем, что ещё оставалось делать в этой ситуации.

«Кто вы?» - раздался низкий спокойный голос, и пристальный взгляд тёмных глаз неожиданно прожёг их души. Прежде чем они смогли что-то ответить, шаман бросил косой взгляд в тёмный угол пещеры. Ярослав проследил за его взглядом, но ничего там не обнаружил. Только лёгкие тени костра замысловато двигались по поверхности серого гранита. «Вы похожи на людей... Но-о... Вы не такие как мы...» - спокойно продолжал шаман, - «Так кто же вы?». Он внимательно рассматривал их своими глубоко посаженными глазами сквозь вереницу спутанных волос. Ярослав поколебался и уже хотел как-нибудь объясниться, но музыкант сжал свои губы, подавая ему знак молчать. Шаман тоже замолчал, размышляя о чём-то своём. По его спокойствию можно было заключить, что он и не ожидал немедленного ответа. «Вы молчите...» - в задумчивости проговорил он, как будто говорил теперь не с ними, а с самим сабой. На некоторое время воцарилось молчание. Шаман погрузился в свои мысли, созерцая пляску огня. Но теперь в его глазах засветилось некоторое оживление. «Гм... Когда-то я был один... Совсем один... Наедине со своими мыслями... Мне было невыразимо тоскливо...». Он поднял свои внимательные глаза на Ярослава и музыканта и с любопытством спросил: - «А вы знаете, что такое одиночество?... Тоска одиночества?... Страх?». Не дождавшись ответа, он снова уставился на костёр. «Теперь меня посещают столько разных видений, что трудно разобраться, кто есть что. Да и вообще, есть ли что-нибудь кроме моих видений?» - пробормотал он и неспеша пошевелил толстой палкой в горящем костре. Мелкие лёгкие искры взвились над потревоженным пламенем костра, ярко закружились в полутёмном пространстве, стали медленно оседать, гаснуть. Шаман задумчиво проследил за ними. «Я искал другой мир... Скрытый мир... – неожиданно забормотал он, как будто размышляя вслух о своих внутренних переживаниях. «Я чувствовал, он был где-то рядом. Порой, я слышал чьи-то голоса. Иногда вспыхивали яркие видения... Но они быстро рассыпались,... гасли,... как вот эти искры, и я снова погружался во мрак... Во мрак этого мира и моего одиночества.» Шаман мрачно осмотрел полумрак пещеры вокруг себя – глухое замкнутое пространство, с пляшущими фантастическими тенями на стенах, с давящей на нервы тишиной. Сколько лет он провёл здесь. Сколько дум передумал. Один на один, с этим костром, с полуживыми тенями -  с этим единственным бесшумным завораживающим движением внутри молчаливых стен. Ярослав подумал, что человек, который днями сидит в тёмной пещере, молча созерцая огонь, должен быть психически ненормальным. И этот психический сдвиг не предвещал ничего хорошего.

«Я пытался войти в тот неуловимый мир. Я искал вход в него.» - угрюмо продолжил Шаман. -«Я чувствовал, что Вход был где-то рядом, где-то внутри меня... Потом... Потом что-то случилось. Что-то странное... Я не помню что, но меня стало двое. У меня появился двойник. Второй Я... Поначалу, мне было страшно. Но постепенно мне стало любопытно.» Шаман неспеша поднял над костром свои тонкие руки, гибкие руки артиста, и с его узких ладоней медленно просыпался в огонь какой-то белый порошок. Костёр ярко вспыхнул, пожирая новую неожиданную порцию пищи, и лёгкий сизый туман пополз по дну полутёмной пещеры. Смуглые руки шамана успокоенно легли на колени. Он попрежнему смотрел в костёр. Ярослав почувствовал сладковатый вкус во рту. Тёплая волна пробежала по его телу. Голова закружилась, стены пещеры закачались. Яркие языки пламени заплясали в каком-то лёгком завораживающем трансе. Низкий голос шамана теперь отчётливо отдавался в его голове - «Я беседовал с Ним. Задавал Ему трудные вопросы. А Он... неспеша, рассудительно, отвечал мне на них. Я был поражён его мудростью, его способностью найти простые ответы на мои вопросы. Постепенно, он стал для меня самым близким другом. Порою, всё это казалось мне какой-то забавой, но я понял, что уже не могу жить без неё. Быть может, я сошёл с ума, но я чуствовал, что в той игре я становился мудрее, значительнее, каким-то особенным, никак другие люди. Тот, второй, зажёг во мне огонь. И теперь, как этот костёр, я горю и уже не могу остановиться. Мне нужно гореть, что бы жить. А для этого мне нужно поглащать эмоции, .. всё больше и больше эмоций...»

Ярослав обнаружил, что он сидит теперь совсем близко к шаману, по другую сторону костра от него, и может ясно рассмотреть его лицо. Смуглое лицо шамана слегка покраснело - не то от пламени костра, не то от внезапного прилива крови. Он был внешне спокоен, но глаза его лихорадочно светились. Он, как и раньше, неподвижно следил за игрой пламени, но теперь в нём чувствовалась сосредоточенная внутренняя сила. Казалось, ему удалось сбросить с себя какой-то тяжкий груз - болезненность плоти, постоянное чувство голода, тупой страх перед смертью, присущий каждому человеку. Ярослав подумал, что, быть может, в своих полу-сумасшедших полу-религиозных экспериментах, он нечаянно прикоснулся к бессмертию и почувствовал себя живым Богом. Это чувство новообретённой, ещё до конца непонятой свободы передалось и Ярославу. Оно пьянило его, кружило голову. Он чувствовал жар в груди и жажду необыкновенного сильного поступка. Шаман поднял на него свои большие тёмные глаза и всё понял. Он вспомнил, как когда-то, под влиянием такого же первого порыва, он начал заниматься полу мистическими ритуальными танцами. Здесь, у костра. Перед группой своих соплеменников. Он будил их воображение, открывал им новый, только им увиденный мир. Тот мир был нереальным, невозможным, но от того он казался им ещё более привлекательным, и они, как и он сам, уже не могли от него отказаться. Постепенно те игры вовлекали в себя всё большую и большую группу людей. Приходили люди и из других племён. Помимо ритуального представления, они искали у него исцеления от болезней, защиты от злых духов, или просто мудрого совета. Они иступлёно верили ему. И, удивительно, теперь ему удавалось помочь им, успокоить. Этим он сплотил их вместе. Вместо многих отдельных племён теперь было одно большое подвластное его воли племя. Их вера в него постепенно переросла в обожание. Они ожидали от него чего-то. Какого-то Чуда. Как будто, чудесный огонь, который скрытно полыхал в его груди, выбросил сноп ярких искр, и они осели в душах истомлённых тяжёлым трудом соплеменников, согревая их Мечтой и Ожиданием. Отныне, они не хотели жить неплохо, как вчера. Они хотели жить лучше. Он зажёг в них неугасимую мечту о лучшей жизни и стремление к постоянным переменам. Так его полусумасшедшее общение с потусторонним миром в этом мире трансформировало полудиких людей во что-то новое. Из диких племён стало складываться единое общество, обьединённое единой верой – верой в Шамана. Ярослав вдруг понял, что здесь рождается новая Религия и её главный Бог - Шаман.

Ярослав завороженно глядел в тёмные бездонные глаза шамана. Зрачки шамана расширились и теперь поглащали всё его внимание. В центре их бездонной черноты он увидел отражённый тёмный угол пещеры. И, вдруг, яркий огонёк зажёгся там, внутри угла. Он обернулся и посмотрел в тот таинственный угол. Теперь там, как отражение в зеркале, горел второй костёр. Перед ним сидел второй шаман. Он внимательно разглядывал Ярослава. Ярослав медленно побрёл к нему... К его тёмным завораживающим глазам...

Тот, другой шаман, также сидел неподвижно, и в его зрачках также светилось отражения огня. Вглядевшись в то отражение, Ярослав увидел, что и перед тем вторым отражением огня сидел ещё один Шаман. Он почувствовал страх и быстро обернулся. Позади всё так же горел костёр, перед ним так же сидел Шаман, и к нему кто-то медленно приближался. Вдруг тот, кто-то, в страхе, резко обернулся. Ярослав увидел его бледное, искажённое страхом лицо и... узнал в нём себя! Но самое ужасное, было то, что он увидел за  ним, - не у костра, а подалее от него. На почтительном расстоянии от костра, у стены,  как и прежде, сидел музыкант, а рядом с ним сидел... ещё один Ярослав, - тот, первый Ярослав, настоящий Ярослав. Перед ним горел ещё один костёр, а за ним сидел ещё один Шаман, - тот настоящий Шаман. Он тихо раскачивался из стороны в стороны, что-то бормотал с полузакрытыми глазами и видимо впал в какой-то транс. Сизый туман низко покрыл дно пещеры. Поверх тумана возвышалась крупная голова музыканта. Музыкант смотрел на весь этот хоровод Ярославов и улыбался...

«Проклятый шаман! Он окурил меня и разорвал мне душу. Где я? Кто я теперь? Что мне делать?» В этом страшном кошмаре Ярослав двинулся назад.

«Не торопись...» - услышал Ярослав позади себя спокойный голос Шамана. «Это всё твоя душа. Она одна, но она... не одномерна. Посмотри...» - Шаман низко наклонился и дунул в костёр. Яркие искры костра снова легко закружились в своём загадочном танце, поднялись высоко вверх и легли на гранитную поверхность пещеры. Но они не погасли, а разрослись и засверкали многочисленными зеркалами. В каждом из них Ярослав увидел тот же костёр, Шамана и... себя. Каждый Ярослав имел своё особое выражение лица – кто был испуган, кто смотрел с интересом, а кто просто улыбался.

 «Это всё ты, вернее, твоя душа, но в разных измерениях. Сейчас она на время расщепилась, что бы прожить разные жизни, что бы окунуться в разные эмоции. Но в конце концов, она вернётся назад в твоё тело  - единой, обновлённой, и обогатить твой опыт. Так же, как ты тренируешь своё тело, подготавливая его мышцы к определённой работе, так же тебе необходимо тренировать свою душу, своё воображение.»

Пещера начала вращаться вокруг Ярослава, он почувствовал какую-то бестелесную лёгкость. Голос шамана зазвучал монотоннее, усыпляюще...

«Только в грёзах у тебя много душ, и к этому ты бессознательно стремишься. В этом твоя тайная и истинная страсть. Ты ищешь перевоплощения... Почувствовать себя голодным, убогим, беззащитным... В холодную ночь, под холодным дождём,... всеми презираемым,... дрожащим, в грязи. И, мгновением позже, ощутить себя властителем толпы... В белоснежных одеждах одним движением руки вызывать экстаз у восторженной массы людей, готовой по твоему капризу ввязаться в любой сомнительный бой... и погибнуть, выполняя твою волю – Волю Вождя Народа! А вот ты вдруг живёшь жизнью художника, музыканта, скульптора, мучаясь сомнениями, раздражаясь своей убогостью, ищя совершенную форму и бесконечно страдая от того, что не можешь достичь идеала... Или ты крадёшься по следу саблезубого тигра, чутко прислушиваясь к крику птицы, мягко ступая по изумрудной траве, прячась за высокими деревьями...»

Пещера завертелась с бешенной скоростью и превратилась в какой-то длинный тёмный туннель. Тело Ярослава стало удлиняться,... поднялось в воздух.. и вдруг длинной иглой полетело вдоль тёмного туннеля. Туннель был узкий и невероятно длинный, но где-то там, далеко, впереди, светилось какое-то манящее пятно. Пятно было размытое, неясное, но оно излучало тепло и навевало безмятежное спокойствие. Постепенно, в том бешенном движении, размытый матовый свет пятна сложился в нечто более чёткое. Оказалось, это был снова огонь костра. За костром по прежнему сидел Шаман. Он неподвижно смотрел в огонь, но его глухой монотонный шёпот таинственным образом полз по тёмному туннелю и раздавался в висках Ярослава. И Ярослав летел к нему, летел на тот манящий шёпот. Летел к какому-то выдуманному Шаману и  выдуманному варианту своей жизни.

«Понимаешь, Человеку мало прожить одну жизнь.» - звучал в голове вкрадчивый голос Шамана -«Ему нужно много жизней,... много,... о-очень много. И каждую ночь в своём сне, в своей фантазии, ты переживаешь новую жизнь. Это не слабость... В этом твоя Сила. Благодаря этому, ты можешь многое понять. Ты в состоянии, лишь бросив взгляд на чужое лицо, перевоплотиться в другого человека, узнать, что он чувствует. Только человек может почувствовать другое существо так тонко, как никому другому не дано. Это не просто безобидная блажь, данная тебе для развлечения. Благодаря этому, ты можешь Выжить! Выжить там, где другие легко погибают. Благодаря этому, ты Человек, а не животное.»

Наконец Ярослав влетел в просторную пещеру, такую же, какую он только что покинул. В центре пещеры горел тот же Огонь. Перед Огнём неподвижно сидел полуголый шаман. Пещера была заполнена высокими смуглыми людьми. Они держали друг друга за руки и смотрели на шамана широко раскрытыми глазами. Их тёмные глаза светились отблесками костра и каким-то ещё безумным внутренним светом. Они завороженно раскачивались в глубоком трансе и низким голосом скандировали: «Чуда-Чуда-Чуда...».

Неожиданно, Ярослав увидел своё тело со стороны. Голое, неподвижное, оно лежало на плоском буром камне и красновато светилось в свете костра. Видеть это было страшно и странно. «Может быть я уже умер?» - подумал он, -« Умер, даже не заметив этого? Ведь говорят, что только после смерти человек может видеть своё тело со стороны...». Но сама эта мысль как-то постепенно увяла. Теперь ему не было страшно, он был больше заворожен происходящим.

Шаман продолжал сидеть у костра, как будто погрузившись в свои мысли и ничего не замечая. Но чувствовалось, что он удивительнейшим образом контролировал эту толпу полуголых людей. Как и почему это происходило, было совершенно непостижимо. Тут было только одно рациональное объяснение: они все тайно жаждали такого подчинения. Это давало им возможность почувствовать единение во что-то новое, организованное и ещё невиданное. И хотя это духовное единение было лишь в их воображении, то полу иллюзорное ощущение единства направляло их совместное движение – движение к некоторому рождающемуся идеалу, к поиску некой желанной, но пока ещё туманной, цели.

«Бру-у-у.... Бру-у-у... Бру-у-у....» затрубили в раковины два полуголых молодых человека, сидевших позади шамана. Шаман поднял глаза на раскачивавшихся перед ним людей и медленно осмотрел каждого. Каждому заглянул в глаза, с каждым установил невидимый, но глубокий душевный контакт. Контакт основанный на взаимном доверии, на безоговорочном подчинении друг другу. Он получил от них безмолвное согласие на последующее действие. Они были готовы к нему. Готов был и Шаман...

«Бру-у-у.... Бру-у-у... Бру-у-у....» затрубили опять раковины. Шаман глубоко вдохнул в себя воздух и затем протяжно выдохнул его прямо в костёр. Огонь выбросил сноп ярких искр, которые закружились вокруг в лёгком фейерверке, завораживая и путая сознание.

«Бру-у-у.... Бру-у-у... Бру-у-у....» - разносились низкие фантастические звуки. Языки пламени начали яростно набухать и расти... Они поднимались всё выше и выше, а Шаман продолжал всё дуть и дуть в костёр, как будто у него были не обычные лёгкие, а какие-то дьявольские меха. В мгновение жаркие языки пламени достигли потолка пещеры и прожгли его, словно он был бумажный. Шаман закрыл глаза, покачнулся и упал в гудящий гигантский вихрь костра. Его бледная тень мгновенно растворилась в ярком пламени. Огонь рванулся вверх и исчез, как будто вырвался на свободу. Стены пещеры задрожали, покрылись тонкими сухими трещинами и внезапно рассыпались в пыль. Когда пыль осела, люди оглянулись и увидели перед собой лес. И в том лесу бушевало пламя...

 

Пожар

http://www.youtube.com/watch?v=Wplz02VtuhI&feature=related

(Notre Dame de Paris Song number 7)

Жар огня разбудил ветер и вселил сумасшедший азарт в его беспокойную душу. Согретый в холодном утреннем лесу, он в резком порыве устремился вверх, в горы. Он играл и бросал пламя с одной макушки дерева на другую, а мгновением позже уже мощным торнадо гнал огненный вал вверх, вверх, вверх. В этом стремительном сумасшедшем движении завыли тысячи огненных глоток. Их истерический вой рождал огромные смерчи, которые тут же огненным вихрем вздымались в небо, заполняли его чёрным ядовитым дымом и рассыпались в мелкие искры. Искры огненным дождём осыпали лес сверху, рождая новый огонь, новые вихри, новый вой ветра. Небо погрузилось в ночную тьму, но земля зловеще освещалась багровым заревом горящего леса. Объятый пламенем лес дрожал в расскалённом воздухе, как будто это было всего лишь его отражение в воде. Всё дышало невыносимым жаром. Трава сохла под ногами и загоралась. Снег на склоне горы таял. Мутные потоки грязи медленно сползали вниз. Люди бросились бежать вверх, туда, где на склонах гор ещё лежал снег. Задыхаясь от дыма, спотыкаясь о камни и падая в горячую липкую грязь, они бежали, преодолевая слабость и жар пожара пока не достигли вершины. Испуганной кучкой они сгрудились на каменной площадке, прячась в тени крупных камней от жара пламени. Дальше пути не было. Везде внизу полыхала тайга. Надо было ждать и надеяться на чудо.

Но сквозь дым пожара они обнаружили чудо другого рода. Из жерла когда-то мирно курившегося вулкана высоко в небо поднимался огромный столб чёрного дыма. Снизу он освещался яркими лучами света, как будто где-то там, внутри вулкана, поднималось огромное солнце. Вот тонкие лучики «солнца» достигли верхней части воронки и ослепительными ручьями перетекли через её край. Теперь они неспеша ползли вниз, заполняя собой долину и сжигая на своём пути высокие сосны. Могучие стволы деревьев вспыхивали и сгорали, как тонкие стебельки трав. Огненные реки красивой солнечной сетью неспеша заполняли долину и освещали небо снизу. Везде, где мог видеть глаз, был Огонь, Огонь, Огонь. В этом ярком праздничном движении сгорали пещеры, места охоты и надежды людей. Всё, чем они владели долгие годы, теперь в считанные минуты пожиралось огнём. Всё, к чему он прикасался, тут же превращалось в пепел и сажу...
............

Наконец, в долину спустился долгожданный прохладный вечер и принёс с собою свежий воздух. Лес догорал и ещё дымился внизу. На вечернем небе собрались серые тучи, и пошёл холодный дождь. Дождь сменился мелкими льдинками, а за ними полетели пушистые белые хлопья. Снег постепенно засыпал всю долину и склон горы, где всё ещё прятались люди. Они были в недоумении от такой быстрой смены событий. А падающий снег становился всё гуще и глубже. Сквозь него уже было трудно разглядеть соседнюю долину. Мир вокруг них постепенно погружался в вечернюю глухоту снежного покрова. В пёстрой пелене снега метались какие-то неясные тени и мерещились призраки. Им показалось, что на фоне падающего снега проступили огромные глаза Шамана. Как с огромного бледного полотна, он смотрел на людей задумчивым взглядом и молчал. В страхе люди упали на колени и стали молить его о спасении. Но он всё смотрел на них и молчал, оставаясь глухим к их молитвам. Постепенно его образ рассеялся и исчез в вихре вечернего снега. Их снова окружила безмолвная белая пустыня, бесшумно падающий снег, надвигающаяся темнота и леденящий холод. Люди жались друг к другу, пытаясь согреться, но вместо этого они медленно теряли тепло и надежду. Один за другим, они погружались в сладкий сон,... в мягкое одеяло снега, под убаюкивающий шум ветра, под призрачным светом луны... А вокруг, уже в ночной тишине, продолжал беззвучно падать снег и гулял ледяной ветер. «Ветер, ветер, ветер – один в белом свете...»

Шаман, как и раньше, сидел у жаркого костра. По другую сторону от него на каменном полу пещеры неподвижно лежали люди и спали в глубоком гипнотическом сне. Он с жадным интересом всматривался в их лица. После многочисленных психологических экспериментов над людьми его неодолимо влекло таинство смерти. Сейчас, по их собственной воле, он заставил их уснуть и видеть сон. В том сне, он заставил их пережить катастрофу и снова уснуть,... уснуть в ожидании смерти. По его воли они спали около жаркого костра, но чувствовали смертельный холод. Интересно, как сильно верят они в него, как могут чёрное принят за белое, горячее за холодное. Но имеет ли он такую власть над ними, чтобы заставить их умереть? Умереть по его воле... Что они увидят там, после смерти? У него была тайная надежда войти в ту страшную «дверь» незаметно, за их спинами, и выйти, оставаясь живым. Как обогатит его тот таинственный опыт, как усилит его Власть над людьми? Сможет ли он стать бессмертным Богом?... И повелевать ими,... смертными,... силой СМЕРТИ?... Тут было много загадок, которые он хотел разрешить. Он хищно вглядывался в бледные лица, наивно доверившихся ему соплеменников, ловил еле уловимые движения их душ и вслушивался в ослабевающий звук их дыханий. Он ждал... Здесь нужны осторожность и терпение... Большое внимание и терпение... Вот они уже у «порога»... Остался последний шаг,... шажочек... Терпение... Терпение... Терпе-е-ение...

Однако, слишком долго. Что-то пошло не так. Но он был готов и к этому. Он был умным Шаманом и продумывал всё основательно. У него была «подстраховка». Не отводя взгляда от спящих, он медленно поднял вверх правую руку. Ярослав с ужасом увидел, как его голое тело, что лежало за Шаманом на буром камне, медленно зашевелилось и село на камень, подвластное этому скупому движению. Глаза у него были застывшими и в ожидании смотрели только на кисть Шамана. Шаман сделал быстрое движение, как будто ловкими гибкими пальцами поймал в воздухе что-то невидимое и бросил это «что-то» в костёр. Голое тело Ярослава с разбегу бросилось в огонь. Фейерверк ослепительных искр – и тело исчезло. Шаман быстро перемешал угли в костре и впился глазами в Огонь...

Ярослав очнулся на горе. Стояла тихая ночь. Бесшумно падал снег. На каменной площадке, освещённой бледной луной, перед ним, лёжа на снегу, спали замерзавшие от холода люди. Он едва различал в темноте их смуглые лица, присыпанные белым снегом. Они были ещё живы. «Убей их» - услышал он спокойный и властный голос Шамана. Ярослав вяло пошевелил тяжёлым каменным топором и взглянул в лицо ближайшего спящего. Молодое, чуть вытянутое лицо, мелкие тёмные кудри над глазами, длинные ресницы. И вдруг ресницы спящего слегка дрогнули и приоткрылись. На какое-то мгновение человек взглянул на Ярослава. Взгляд был вялый, безвольный, непонимающий. Тяжёлые веки сомкнулись снова. Человек спал и не в силах был проснуться. Но этот короткий взгляд что-то сдвинул в душе Ярослава. Он  вдруг почувствовал какую-то неуловимую связь с этим несчастным и увидел его сон...

Сон

Маркус шёл по весеннему лесу. Он не знал, куда он шёл. Он просто шёл куда-то без цели и чувствовал сквозь тенистые ветки тепло солнца. Лес, тепло и свет солнца наполняли его душу спокойствием, и он шёл... Наконец он вышел из леса на какое то открытое пространство, и перед ним неожиданно открылась широкая панорама гор. Их белые вершины длиной величественной цепью убегали в голубоватую даль, и там далеко на горизонте их очертания постепенно размывались и сливались с небом. Горы были покрыты невысокой травой. Ближе к вершинам трава постепенно сменялась голым камнем, а затем, искрящемся на солнце снегом. По плавным грациозным склонам гор, пробиваясь среди проталин снега и тёмных валунов, стекали вниз в широкую долину чистые струйки горных рек. Там в долине они сливались в бурную речку, которая, разбиваясь на каменистых порогах в яркие брызги и водовороты, быстро несла свои беспокойные воды к синеющему вдали Океану. А вверху над всем этим расстилалось чистое синее небо. Не было слышно ни крика птиц, ни жужжания мух, ни шороха. Всё было так спокойно, солнечно и красиво, что Маркус понял зачем он шёл. Всё это время, он искал эту долину. Она манила его своим покоем и первозданной красотой. Вздохнув полной грудью её чистый горный воздух, он неспеша начал спускаться вниз...

Шаг за шагом он спускался всё ниже и ниже. Вот он уже идёт по долине. Идёт по невысокой изумрудно-зелённой траве, и она мягко шуршит под его ногами и колышется под напором прохладного ветра. Он подошёл к бурной речке и сел на её плоский прохладный камень. Как заворожённый, он смотрел в зеркало небольшого водопада и думал, какое счастье, что он здесь. Всё. Он здесь. Теперь можно отдохнуть. Отдохнуть от трудного пути, от беспокойных мыслей, от постоянных страхов. Зачем всё это, когда кругом такая красота и спокойствие. Он не помнил, как долго он просидел в той спокойной убаюкивающей неподвижности. Ему было очень хорошо и покойно. Вдруг в зеркале водопада промелькнуло чьё-то нежное отражение. Он оглянулся... Ага! Это олень прошёл мимо него. Плавно прошествовав вниз по реке, олень осторожно понюхал воду и затем медленно вброд перешёл на другой берег. Маркус очнулся и ему почему-то страстно захотелось перейти реку,... вслед за оленем,... на ТОТ берег. Он медленно вошёл в воду. Вода показалась ему очень холодной. Она была ледяной. Он остановился на миг. Олень стоял уже на том берегу и с интересом смотрел на него. Он как будто поджидал его, а глаза его говорили – «Иди, Маркус, иди.... Чего ты испугался? Это всего лишь вода. Смотри – я уже здесь. Это так просто.» Маркус двинулся дальше. Холод воды заливал его уже по колени. Речка почему-то оказалось глубже, чем он думал. И холоднее... «Стой! Маркус, НАЗАД!» - неожиданно резко прокричал чей-то голос позади него. Он обернулся. Никого. Удивлённый, он снова посмотрел в глаза оленю. –«Иди, Маркуз, иди... Иди сюда,  ко мне...» - манил его олень. Что-то странное проявилось во взгляде оленя. Что-то знакомое и властное, от чего трудно было отвести глаз, и чему хотелось верить неразмышляя. Он верил ему и снова медленно двинулся к оленю. Вот он уже по пояс в ледяной воде. Холод медленно поднимается выше, к сердцу. Маркуз заколебался. «Стой, Маркуз! Стой!» - снова услышал он у себя за спиной чей-то пронзительный голос. Он обернулся и увидел на берегу свою жену. Она кричала ему – «Маркус, вернись! Ты нужен нам здесь. Мне и твоим детям!». Вдруг он почувствовал жар её глаз. Тот страстный жар согрел на мгновение его закоченевшее тело. В удивлении, Маркус снова взглянул на оленя –«Иди-и-и... Иди ко мне... Иди сюда... Здесь ты отдохнёшь. Там позади мираж, иллюзия, кошмар прошлого. Здесь твоё настоящее и будущее. Ты нужен мне, НАМ, здесь.» - манил его олень своим магическим взглядом. Но жар всё сильнее разогревал его тело. Речка под его ногами стала постепенно мелеть. Он снова взглянул в глаза оленю. И вдруг он узнал эти странные завораживающие глаза. Это были глаза Шамана!


Кровавая Правда

http://www.youtube.com/watch?v=fNF0IQQzBIU&feature=related

 Ярослав очнулся. Перед ним, лёжа  на каменной площадке, спал Маркус, присыпанный снегом и бледный. –«Убей его!» - снова услышал он настойчивый приказ Шамана. – «Убей! Чего ты медлишь?» - в голосе Шамана почувствовались нервные нотки.

-«Я не могу...»
-«В чём дело? В конце концов, они все не из твоего племени. Они чужие!.. И слишком примитивны для тебя. И заменимы для меня...»

-«Зачем ты хочешь убить их?»
-«Я не хочу их убить. Убить их можно другими способами. Это очень примитивное и неинтересное занятие. Самое простое это сжечь их на костре жертвоприношения. Что в том толку? Я думаю, ты и сам понимаешь всю абсурдность такого обряда. Это конечно взбадривает население на некоторое время, но потом приходится долго объяснять отсутствие желаемого результата.»

-«Так что же ты пытаешься достичь этим гипнозом?»
-«Хорошо, я буду с тобой откровенен: мне надоело плясать перед ними качу-чу у костра, краситься в дурацкие краски и трясти вениками на заднице. Теперь другие времена. Что бы держать этот сброд в узде нужны другие методы. Их стало много. Очень много. Это хорошо, но,... ты же понимаешь, именно поэтому нужны радикальные изменения в методах управления. Вот если бы я мог силой своего воображения убедить их в необходимости по доброй воле!..., я подчёркиваю, по доброй воле умереть... Умереть, скажем, за ммм... допустим Бога, то есть за меня, или, в твоём понимании, за ОТЕЧЕСТВО!, вот тогда бы началась новая эра в управлении общества. Это революция!!! Этим можно горы сдвинуть. И этого хватит на века или тысячелетия, - а да что там, на десятки тысяч лет вперёд! Чувствуешь?! Пойми, мы с тобой на пороге крупного открытия, - такого ОТКРЫТИЯ!!! что голова кругом идёт,  а ты медлишь. Всё что от тебя требуется, это только огреть того олуха по голове дубиной, что бы выкинуть из его головы образ жены. Вот, как всегда, всё гениальное просто. В принципе, ты никого этим актом не убьёшь. Всё остальное пойдёт само. Пойми, за конечный результат отвечаю я, а не ты, мой помощник.»

-«Чем же тебе та женщина помешала?»
«А-а-а, чему только вас учат в этих ваших школах да университетах. Простых истин не знаете. Истина то проста. С древнейших времён известно, что женщина, любимая женщина, это самая трудная проблема в управлении обществом. Женщины имееют такое влияние на мужиков, которое нам, правителям, не достичь и за сотни тысяч лет. Не стоит даже и пытаться. Тут нужно идти в обход. Открою тебе простое правило: хочешь править миром – держи женщину в узде. Женщина – это ХАОС! Тебе это должно быть известно из истории многих религий и филосовских течений твоего времени, надо только немного пошевилить мозгами.»

-«Странно. Неужели ты прав?»
-«Ну и дурак же ты однако. Женщина, именно женщина, создала из обезьяны ЧЕЛОВЕКА, который только теперь звучит гордо! Да знаешь ли ты, что 6 миллионов лет назад кто-то из наших предков, обезьян, - кстати, ты Дарвина то читал?  - стал ходить на задних лапах только для того, что бы помогать ей растить ребёнка. Дело в том, что в те далёкие и тёмные времена её укусил какой-то вредный клещ. В результате, она родила недоношенного ребёнка. Ребёнок развивался медленно и должен был по всем правилам того времени окал... э..., выражаясь изящно, почить в бозе. Но! Его папа проявил такую нежность и расторопность, что стал помогать той обезьяне – это, кстати, не оскорбление её, а чистая правда, - так значит, он стал помогать чем мог той обезьяне растит богатыря обезьяну-сына. Тот папа, надо сказать, тоже был ещё той обезьяной, но какой-то уж очень амбициозной и, я бы сказал, сентиментальной обезьяной. На их парочку все нормальные обезьяны смотрели, как на придурков – ну как в твоей стране смотрят на честного человека, который никогда и никому не даёт взяток. Вот им и пришлось постепенно отделиться от того общества, что бы их не прибили ради поддержания чистоты линии рода. А тот дефект, то есть акт рождения недоношенного ребёнка, стал передаваться из поколения в поколения, как какое-то магическое проклятие. Что же делают папы того нового рода. Вот тут самое интересное. Каждый из них, вместо того что бы бросить ту ненормальную с её ненормальным ребёнком и вернуться в дружную семью волосатых обезьян, начинает то же, как ненормальный, носится по тем древним лесам, заметь, теперь уже на двух ногах, добывать пищу и носить ту пищу своей жене и ребёнку, используя руки. И делает он это тоже из поколения в поколение. Может быть, его тот же клещ укусил? Но скорее всего такое поведение от папы к ребёнку передавалось с воспитанием. Так вот, медленно развивающийся ребёнок проводил намного больше времени со своими родителями, ведь он полностью зависел от их ухода. Всё это время он наблюдал за ними, учился у них приёмам выживания и поведения. И, в результате, когда он вступал во взрослую жизнь, что случалось намного лет позднее чем у нормальных обезьян, то он уже был обезьяной-интеллектуалом. Ну и пошло, и поехало... С той поры мы постепенно превратились в отдельный класс обезьян с той же привычкой долго воспитывать своих детей и помогать своим жёнам даже ценой своей жизни. То есть мы стали людьми. Но какой ценой? Ценой глубокой психологической зависимости от женщины. Это было неплохо в течении первых 6 миллионов лет. Но сейчас нам нужны новые методы, какой-то новаторский подход, а иначе мы не выживем, а стало быть, и вас и вашего общества тоже не будет. Пойми, здесь мы с тобой закладываем основы будущего, нашего общего БУДУЩЕГО. Ну да трахни ты его по голове. Времени нет на болтовню. Ох силы небесные, он же сейчас проснётся. Давай же!!!»

-«Подожди, ещё успею. Тут в твоём объяснении есть нелогичность. Если все мы появились в результате эволюции, основанной на любви к ближнему, то почему ты хочешь воспитать людей, готовых умирать за твои идеи?»

-« Ну да ты тупой! Трахни его дубиной, я тебе потом всё объясню.»

-«Не-ет, объясни-и-и... Сейчас объясни...»
-«Всё – пропало ЧЕЛОВЕЧЕСТВО. Столько лет мучительных поисков, раздумий, лишений. Женщина, которую любил и на которую надеялся, сбежала с неандертальцем, с этим коротконогим вонючим зверем – у него, ты не поверишь, до сих пор задница волосатая. Ну как такого можно любить? -  Не по-ни-ма-ю! Я надеялся на тебя, как на прогрессивно мыслящего человека, человека бу-ду-щего. Ты то должен понимать, что все общества основаны на СИЛЕ. На силе влияния на МАССЫ. Ну? Чего проще-то? Вспомни свою историю. Вот вышел на балкон, крикнул: – «Мы, идеальная чистокровная нация, с такими симметричными черепами, красивой кожей и причёской – и вот уже толпы с факелами шрум-шрум, шрум-шрум – красиво!... Огонь и Единение... Единение до смерти. Один кричит за Всех – Все готовы умереть за него, одного. Или ОН, один, кричит – наши миролюбивые идеалы и любовь к ближнему погибнут, если мы не разбомбим тех, кто их не разделяет – ну и всё, - гибнут все, все кто их разделяет и не разделяет!  Никто не замечает абсурда. Все довольны. Это СИЛА!... Её все любят и уважают... Она приводит общество в порядок. Ставит перед ним цель. Без неё - ха-ос... Даже хуже - смерть. Смерть всем. Никто не уйдёт живым, хотя на это быть может и потребуется пару тысяч лет. Кстати, в вашем обществе это будет стремительнее. Единственный простой выход в этой ситуации: пусть погибнет часть, чем всё – вот такое трудное, но необходимое решение. И мы, властители, в ответе за это. Мы несём тяжкий груз вашей крови в наших скрюченных дугой исковерканных душах. А что делать? Так это было и так будет. Пусть мы будем прокляты последующими поколениями, но вы, те поколения, будете живы. Вот такой простой приём, в котором и заключается всё наше непростое человеколюбие. Да если на то пошло, я самый человечный человек. И ты должен согласиться с тем, что это правда. Не четверть правды, не полуправда, а вся – ВСЯ сермяжная ПРАВ-ДА. Между прочим, доказанная всей историей человечества. Ну, а теперь к нашим баранам. Трахни его дубиной, дубина ты эдакая!  На тебя смотрит всё человечество. Ну, во имя ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!»

Колокольный звон над землёй плывёт,
А в монастыре братский хор поёт...
Го-о-осподи поми-и-илу-у-уй...
......
С музыкой такой хоть иди на смерть,
Долго ли тебе Руссь святая петь?
Го-о-осподи поми-и-илу-у-уй...
........
Твой черёд настал молодой звонарь
Пробуди простор, посильней ударь...
Го-о-осподи поми-и-илу-у-уй...
(Жана Бичевская)

http://www.youtube.com/watch?v=ODg5V7_PeHg&feature=related


Пробуждение

Ярослав снова глянул в заснеженное лицо Маркуса. Маркус застонал и медленно открыл глаза.
- «Ну же!» - закричал Шаман, «Давай же! Бей его, слюнтяй!!!»

Сильным размашистым движением Ярослав поднял свой каменный топор над бледным лицом Маркуса, глубоко вздохнул и зажмурил свои глаза – только бы не посмотреть в глаза Маркусу. «За ЧЕЛОВЕЧЕСТВО!» - пронеслось в его мозгу. Но тут что-то взорвалось в его голове, вспыхнул яркий красный свет, а затем всё погрузилось в темноту...

...........
 
Через какое-то время в полной темноте появился неясный свет. Свет был размазан, но от него веело спокойствием и теплом.  Постепенно, очертания света оформились в пламя костра. Костёр был какой-то маленький, как ненастоящий.  Внезапно Ярослав понял, что это всего лишь отражение костра в тёмных зрачках шамана. Вот он уже видит всё лицо шамана. Оказывается, шаман сидит вдали от него, как и прежде, за костром. За шаманом, как и раньше, сидят два охранника. Где-то там дальше у стены стоит плоский бурый камень. В сумрачной пещере рассеивается легкий сладковатый дым. Ярослав обнаруживает рядом с собой музыканта. Больше в пещере нет никого. Сеанс гипноза закончен. Шаман долго и задумчиво смотрит в лицо Ярослава, молчит, а затем, так и не проронив ни одного слова, вялым движением руки подаёт сигнал и гостей удаляют.
..........

Снова бездонный Космос. Снова незатухающие звёзды. Снова вечность кругом. Так было и миллион лет назад и миллиард и два миллиарда. Ярослав, маленьким лилипутом,  снова сидел на огромной чёрной крышке рояля, в которой отражались мириады звёзд, а перед ним в чёрном, не по росту длинном сюртуке, сидел гигантский музыкант и смотрел своими добрыми карими глазами на светящиеся лунным светом клавиши рояля. Но он не касался клавиш – удивительное путешествие в прошлое, в 40 тысяч лет назад,  закончилось...

-«Я всё таки не пойму, неужели я внутренне был готов убить человека?» - рассеяно спросил его Ярослав.

-«Наверное, каждый внутренне к этому готов.» - неспеша ответил ему мызыкант. «Ну и что в этом удивительного? В конце концов, миллионы лет ваши предки что бы выжить убивали животных и друг друга, а некоторые убивают и сейчас в многочисленных войнах.»

-«Но ведь в то время наши предки были полу животными».

-«Да... Миллионы лет назад. Но последние 100 - 150 тысяч лет они уже были людьми. По крайне мере, анатомически и по интеллекту они от вас ничем не отличались. А гены тех предыдущих миллионов лет жизни всегда были с ними, а теперь с вами. Предыдущий опыт выживания,  тот звериный опыт, не забыт. Он только спит глубоко и ждёт, когда его разбудят. Он просыпается снова, когда человек загнан в угол, или когда его убедят в этом.»

-«Не хочешь ли ты сказать, что за эти последние сотни тысячи лет не было никакой эволюции, которая нас радикально изменила?»

-«Эволюция была. Она идёт и сейчас. Но это эволюция не анатомии человека и не его мыслительных способностей, и она практически не связана с генами. Это эмоциональная эволюция, которую прошёл в природе только человек, и сейчас она идёт всё быстрее и быстрее. А заложили её ещё тогда, сотни тысяч лет назад, первые шаманы. Постепенно оттуда выросли и религии, и науки, и иерархии современных обществ, а также разнообразные индустрии развлечений. Кстати, обрати внимание на неистребимую тягу человека к искусству. Это вторая религия, без которой человек не может существовать, и она вносит ощутимый вклад в эмоциональную эволюцию человека. А начиналось всё это в диких плясках у костра.»

-«А гипноз шамана, влияние его через гипноз?»

-«Гипноз в обществе существует и сейчас, но в более сложной форме. Разве современные политики, учёные эксперты плюс газеты, телевидения да интернет не пытаются сформировать твоё поведение, твои мысли, твои решения. А вот представь, когда всё это в руках одной небольшой группы людей, таких вот современных шаманов-гипнотизёров. Какую выгоду они могут извлечь из послушного поведения населения! Подумай, как без такого гипноза можно многомиллионное население страны, которая жевёт по законам рабовладельческого или уголовного мира, убедить, что они счастливы, что их страна самая лучшая в мире, а все другие им завидуют и всё время только стараются подставить им подножку. Современный Шаман имеет куда больше возможностей заставить их умирать за его идеалы и испытывать при этом чувство хорошо выполненного долга. Ты не замечал то лучение счастья на лицах самоубийц-террористов, которые по собственной воли взрывают толпы совершенно незнакомых им людей?  И этого можно добиться простой изолированньостью в небольших религиозных сектах или идеологией большого, но изолированного государства. Заметь, что бы провести хороший гипнотический сеанс всегда нужна изоляция, изоляция от альтернативного мнения...»

«Однако мне пора» - неожиданно сказал музыкант и провёл рукой вдоль лунной клавиатуры рояля, как будто сдувая с неё звёздную пыль.  Рояль задрожал, издал протяжный звук, как будто, освобождённый от пыли, он свободно вдохнул в себя невидимую энергию космической субстанции. Мелкая дрожь прошла по пространству-времени, далёкие звёзды нервно задрожали, послышался какой-то неясный шум далеко проходящего поезда...

-«Подожди. А правда ли, что человек стал ходить на двух ногах из-за женщины?»

-«Кто же это знает наверняка? Скорее всего он одновременно выигрывал от этого и по другим проблемам, например, видел дальше опасность, экономил на этом энергию передвижения. Знаешь ли ты, что человеческий бег на двух ногах на 75% энергетически экономнее, чем бег антилопы на четырёх конечностях? Благодаря этому, человек в древности мог загнать до смерти такое животное и сьесть его. Этот приём до сих пор используют некоторые племена Африки. А мясо той жертвы они на руках, - вот видишь, на руках!, - относят много километров назад своей семье. Конечно, руки прочеловеку сгодились и потом, намного позднее, когда 2 миллиона лет назад он стал изготовлять первые каменные орудия труда. Что я хочу тебе сказать – вся жизнь современного человека базируется на древнейших открытиях предков. Ничего не забыто, ничего не заброшенно. Изготовление орудий труда уже тянется 2 миллиона лет  - от первых каменных орудий. А пользование огнём – 1 миллион лет. Тот огонь помог вашему предку выжить в ледниковый период, а теперь горит в двигателях ваших автомобилей, самолётов, ракет, обогревает дома и готовит пищу. Уже десятки тысяч лет одомашенные животные и 8 тысяч лет производство зерновых кормят всё человечество. Но здесь важно вот что: именно та уникальная сильная связь между мужчиной и женщиной создала из обезьяны человека и всё ещё держит его существование. Если посмотреть на социальные связи в обезьяньих группах, то можно найти все возможные комбинации связей, но только у человека связь между мужчиной и женщиной имеет такую силу, что может длиться много много лет, обеспечивая длительное воспитание ребёнка-интеллектуала с самого его рождения. Богатый эмоциональный опыт, обширные знания, тонкое понимание социального поведения - всё, чем человек отличается от животных, закладывается в семье, которая невозможна без такого длительного добровольного союза. Там передаётся тот эмоциональный жизненный опыт выживания, который не передаётся в генах и который самый важный для человека. Передаётся из рук в руки, с быстрой корректировкой на новые условия обитания. Вот это главнейшее и древнейшее изобретение человека, сделаное им 6 миллионов лет назад. Именно оно является фундаментом любого человеческого общества, основой его успешного выживания. Здесь корень человечества и его гуманности.»
 
-«Ну вот и всё. Мне пора...»  Тут музыкант и рояль как-то мелко задрожали и стали полупрозрачными. Сквозь них снова засияли звёзды. Музыкант улыбнулся – «Я не прощаюсь. Думаю, мы теперь чаще будем встречаться. Во сне...» Он погрузился в свои мысли и заиграл на рояле.  Зазвучала музыка, и склонённая над клавишами неуклюжая фигура седого музыканта снова полетела куда-то в темноту космоса - видимо искать другую ночную душу. Может быть искать её в чужой далёкой галактике. А может быть там, в той далёкой галактике, другая душа, такая же как Ярослав, лежит сейчас на плоской крыше старого сарая и прислушивается к ночной музыке звёзд. Что-то будет... Если конечно той душе повезёт... Как Аристотелю, который ничего не знал о квантовых флуктуациях да сказал по глупости, да по своей древней наивности, что Пространство не терпит пустоты, и... угадал! И помните, что ко всему прочему, ещё и Время не терпит поломанных часов. Везде и всегда что нибудь да есть, и это что нибудь всегда тикает да такает, то есть, происходит. Надо лишь умение слушать древнюю музыку звёзд и иметь везение что-нибудь там такое да заметить.

http://www.youtube.com/watch?v=9hQAO8QTnG8&feature=related