Наваждение. Отрывок из повести Третий глаз

"Наполненные тяжестью веки слипались.
Егор застыл, увидев, как он сидел и смотрел. Отражался в зеркале. Как бы вскользь сбоку, но заполнил собой все.
Самый конкретный, и одновременно никакой.Непохожий ни на кого, голый, безликий, бесполый. Серая матовая кожа, лунные кажущиеся безразличными бесцветные глаза и вместе с тем - невыразимо энергичные.
Черты человеческие, но не человек… Размера человеческого, но явно напоминает какого-то зверька … Живой с кисточкой, как у льва, сильный хвост, похожий на удава. Ярко запоминающееся существо с настороженным взглядом, готовое в любую минуту исчезнуть с глаз… Пожалуй, мышонок из детства…
Да-да! Именно, похожая на маленького мышонка - громадная мышь.
Маленькие бугорки рожек скрываются на фоне темно-серых ушей.
Не неприятная крыса - нет-нет, а готовая скрыться в любую минуту кроткая, мирная мышь. Шерстка короткая, мягкая, серебристая, ухоженная… Мышь, но не она…
Именно, Мыш - он. Да-да - он! Сидит, как перед камерой, позирует, любуется собой. Взгляд стеклянный, уверенный, мощный, с притягивающей мягкой улыбкой, и жуткий, беспощадный - прямо насквозь… Отвести глаза просто невозможно.
Егор собрался всем нутром. Чтобы передвинуть взгляд, противостоять, необходимо дополнительное напряжение, надо что-то внутри в себе переломить.
В руках Мыша - колода карт, и сверху пиковый туз…
Ух, как похож!…Именно на этого туза. Маковки на ушах, на голове! И опорный хвост… Да-да! Вот оно сходство! - Пиковый Мыш.
- Что смотришь? …Откуда появился?
Говорил тихо, почти шепотом, но голос проникает внутрь, точно клевал душу. Парализованный явлением Егор молчал. Все мысли его, как бы вывернулись наизнанку… И пришелец читал их без запинки:
- Вот из этого книжного шкафа… Так сказать, из Древа...сомнений добра и зла…
-Говоришь: зачем карты?
Хотя Егор не мог проронить ни слова, монолог ничуть не был странным:
- Тоже из шкафа. Помнишь, небось? «Пиковую даму», … «Игрока»…Где страсти?…Там они родимые. Даже тот, кто никогда не играл, душу для этой страсти держит всегда открытой.
Мы с Федором Михайловичем тоже беседовали. Вот так…
В душе игрок, и мысли напряжены, оголены. Мне было хорошо рядом… Люблю все живое, трепещущее.
Ведь: « Убить себя,… и будешь Богом» - я ему нашептал.
Усмешка не сходила с его лица:
- Карточный долг. Скольких я заставил совершить означенный Всевышним страшный грех – отдать свою жизнь.
Хотя, по большому счету, настоящая-то жизнь на земле во грехе…
Выиграть до конца нельзя. Но у тех, кто не играет, мрачные расчетливые глаза. Я люблю сильных, дерзких, способных на поступок… Кто не рискует - трус. И конец труса тупой и безысходный. Как можно без этих жестов, убегания рук, без взяток, без ставок, без козырей! И ликующая победа! Она лихорадит мозг.
Можно, конечно, добиться и по - другому… Но осторожность - это тоже страх! Хотя толстозадый трус рад и этому малому…
А когда весь выигрыш бросают на кон! Как это прекрасно!
Это - настоящая жизнь! Нет, скупой не живет. Страх потери мешает ему. Многие думают, что знают жизнь.Глупцы! Бог дал им заповеди… И только…
А все другое каждый решает сам… Что может быть лучше победы?! Кто знает это лучше меня?
Да ты даже молвить не можешь. Но скоро заговоришь. И в карты не играешь? Рисковать не любишь. Трусоват. Любишь покой?
А зря…Заиграешь! Вроде бы пустяк - карты.
Не задумывался, почему в каждой масти 13 карт? Вот видишь - не простая дюжина.
На свете ничего случайного нет. Двойки, пятерки, десятки - низшие, смертные: всего их девять. Число смерти.
Потом три карты, похожие на людей: валет, дама, король - приближенные, проводники. И каждый несет число 10. Число посвящения в следующий уровень.
И только затем высшие - тузы… Число 11- это число бессмертия, а взято с самого низу, как бы от единицы. Единица – основа. На ней все держится. Туз - та же единица, но высшего уровня.
И масти тоже не случайные: бубны – чистые и непосредственные, как дети, черви – увлеченные первой страстью, трефы – уверенные, вовлеченные в жизнь… И живущие рядом со смертью… мудрые, жгучие и безжалостные – пики… Четыре масти.
Число 4 – квадрат - опора жизни.
Говоришь, не очень умеешь? Тогда в простые игры: до шестерок.
Тут пять низших. А пятиконечная звезда – символ победы.
Вспомни: «тройка, семерка, туз». Это интересное карточное сочетание я нашептал еще до рождения Александра Сергеевича, одному посвященному. И жил он, не поверишь, триста лет. Удивлял, как казалось многим, своими фокусами.
Но это были не фокусы, а глубокие познания и понимание мира.
Для полной победы надо владеть не только числами…
- Ну? ... Акулина? … Дурак подкидной?, Вист?, Три карты?…
Это очень просто. Видишь: уже в каждой масти - девять. С этого числа все и начинается…
«Что начинается?» - мысленно произнес Егор.
- Все начинается с числа смерти. Сыграем?
В руках Егора уже были карты. Он молчал. Язык затвердел, но вдруг его неподвластный рот тихо выдавил: да!
- Рад, что ты согласился. Люблю я, когда мне говорят: возьми карту.
Захочу и возьму, а не захочу. Некоторым даже даю себя обыграть.
Только тогда он становится ближе к посвященным…
Но, вижу, ты не готов. Сегодня мы играть не будем.
Волосатое подобие руки легло на плечо Егора, и коготки, минуя одежду, защекотали его нервы.
Егор с трудом перевел взгляд на карты. В глаза бросились три дамы: треф, червей и бубен.
Он вернул глаза на прежнее место: никого. Пусто!
Будто не было ничего… Вспомнить даже трудно, надо напрягаться.
На плече осталась тяжесть.
- Черт возьми! - вырвалось у Егора.
Он очнулся. Плечо его тряс майор, громогласно наводивший порядок в отделении. Рядом сержант с пристыженными серо-голубыми глазами.
-Еще чертыхается! - глядя на Егора, раздраженно кричал старший офицер с напряженным брезгливым лицом.
Егор, оправившись от дремоты, сидел на грязной лавке."