1285

***

От усталости как пьяный. Всю жизнь каждый третий день усталый, потому что мне и физически  трудиться приходится прилично. И наутро, соответственно, похмелье. Минимум, полдня теряешь оттого, что не в себе – а надо бы просто похмеляться! Пить труд, а винишком похмеляться. Всего каких-то сорок грамм и снова хочется трудиться. Из-за баптистских предрассудков терял уверенность в себе, производительность труда и вообще в сужденьях был тяжеловесен. И как пуглив был – боялся и вина…

***

Такая история: пришли мы с ним за компанию, а там самый главный, вроде приятель его, вдруг стал ерепениться, будучи, видимо, в плохом, настроении, мол, зачем пришел, да ещё и этих – т.е. нас – привел. С виду мужик весьма ничего – молодой, бородатый, культурный - но оттого такое поведение только сильнее задело… В общем, он почти сразу начал руками махать. Взашей хотел нас вытолкать, зараза… Жаль, что было дальше, я не очень помню, провал в памяти; помню, что ему не очень повезло и с каждым неудачным наскоком он свирепел всё больше, прямо в исступление пришел и в конце концов за нож – представляешь? – схватился. Тогда я какую-то тумбочку  под нож подставил и он свалился в бессилии, держа нож в брюхе тумбочки, и забылся, а после вдруг и зарыдал как попавшийся и вконец обескураженный мальчишка... И мы с ним потом замечательно общались. Помню, например, кухню его; было утро, он там с ножом готовил, а я стоял, ходил поблизости и мы о чем-то говорили, испытывая особое доверие друг к другу…

Не шибко нравилась, особенно при том обилии вокруг меня вращавшегося «пола», но потом вдруг  увидел, что весьма предприимчива она и оценил, и стала мне она жена. Как разбойница двигала меня, мои дела, давала тело, очень неплохое. Пусть не совсем естественная пигалица и почти на двадцать лет моложе, и большей частью во мне не понимает ни черта...

***

Позанимался три дня языком, но слишком всё в жизни тревожно. Даже писание – роскошь. Прибабахнутый я. Много у меня прибабахов, все не опишешь, поэтому не нужно и языка…

***

Копает землю и – на меня недоброжелательный взгляд. Устал человек и в нем плещется океан недовольства. Может, я – вор и воровать пришел. Возможно, даже видно, что землю копать не буду. Ах, бледный человечек с испариной,  с наполеоновскими планами себе купивший эту дачу…

Стоит в очереди и, обернувшись с улыбкой, на меня бросает  взгляд, полный жизни и привета. Блеснула, как жемчугом, глазами. Скажете, во взрослом состоянии с человеком такого не бывает?...

***

«****и, ****и его!» – крик в толпе, кого-то бьющей. И за дело: этот   кто-то украл чего-то на базарном общем складе…

Хотя можно и полегче относиться: мне часто пакостит браток мой сумасшедший и часто руганью прорывалось недовольство, что океаном плещется во мне, но теперь я даже с удивлением говорю ему, себе: подумаешь, исчиркал стопочку плохонькой бумаги, которая, к тому же, ещё в туалете пригодится…