Доброта

Идя по заснеженной аллее, с выстроившимися, как пики, деревьями, мы, раскидывая снег ботинками, вели беседу. Она заметила, что я немного прихрамываю, я объяснил это усталостью.
После недолгого молчания, я прервал нависшую тишину: «Знаешь…Сегодня, когда я шел на встречу с тобой, случилась такая история… Я шел к метро, и гляжу у спуска с одного из сугробов, стоит парень… Среднего роста, в теплой куртке. Все проходят мимо него, а он все не спускается… Я дошел до него. Остановился. Он, отвернувшись от сугроба ко мне, начал мне говорить что-то непонятное. В действительности мне была непонятна его речь. Ещё подходя к нему, я заметил, что у него как-то по странному болтаются ноги, и закручиваются ботинки. Я понял, что он видимо болен.
Я знал о таких людях не понаслышке.
Ну, так вот. Я дошел до него, и, перебив его «речь», предложил ему его спустить. Он одобрительно замотал головой и выставил руку. Я взял его за руку, и он немного нерешительно, но все-таки спрыгнул с сугроба.
Я хотел пойти вперед, чтобы самому спуститься, но он тут же что-то залепетал, и протянул мне руку. Когда я, немного опешив, переспросил его, он четко и внятно сказал: «А теперь я тебя спущу». Я ухватился за его руку и спрыгнул.
Он заулыбался, и опять начал что-то говорить.
Мне было в другую сторону, и я сделал пару шагов от него. Как вдруг прорезалось: «Зенит-чемпион». Я тут же смекнул, что он увидел у меня на шапке логотип клуба. Кстати, у него тоже был такой же логотип, но только на кепке, или чем-то таком.
Я ему одобрительно закивал головой и продолжил идти.
В след мне он прокричал: «Спасибо», «И тебе спасибо!» - удаляясь, ответил я». Она одобрительно заулыбалась, а я продолжил: «Вот так. Но знаешь, я вдруг поймал себя на мысли: Почему люди теряют свою доброту? Ну, что стоит просто взять и помочь человеку спуститься. Тем более больному. Нет, я не кого не обвиняю и в правду сейчас люди всего бояться, но понимаешь… Хех, просто этот парень для меня… В общем, я его понимаю. Понимаю, возможно, как никто другой.
Нет, скажем так, я его понимаю, как мало, очень мало кто может понять. Я тебе не рассказывал, но в детстве я переболел очень серьезной болезнью и… Ну, там страшно было. Осложнение пошло на ноги. Я ходить не мог. Кстати недавно узнал, что оказывается и руки должны были, но мне повезло. Так вот, знаешь, я и в детстве, да и вообще частенько видя вот таких людей, а мне часто доводилось их видеть, всегда ловлю себя на мысли: «Я мог быть на его месте».
И это не фраза, типа: «Мы все могли оказаться на его месте» - это знаешь, просто обобщающий бред. А вот, когда ты был на шаг от этого, на один ничтожный шаг и тебя чудом спасли. Тогда ты понимаешь, что это такое…
И именно поэтому я не имею права, как угодно распоряжаться своей жизнью. Мне её можно сказать подарили, и теперь я просто не имею права её потерять, из-за какой-нибудь глупости».
Мы дошли до дома. Как обычно, остановились у подъезда. Она зашуршала рукой в кармане. Потом, неожиданно развернулась ко мне. Каким-то ранее не встречавшимся мне пугливым и робким взглядом, посмотрела мне в глаза. Тут же отвела их в сторону и пробормотала что-то вроде: «Я пойду… Я очень устала». Я сделал вид, что нисколько не удивлен и для подтверждения понимающе замотал головой.
Вынув ключи из кармана, она направилась к двери. Я стоял на месте.
Она, позвенев ключами в руках, нашла нужный ключ, прислонила его в домофону,  и когда тот одобрительно запищал, открыла дверь. Переступив одной ногой за порог, она вдруг развернулась и сказала: «Нам больше не стоит…». «Что?» - удивленно выпалил я. «Нам больше не стоит… встречаться…» - с какой-то сухой печалью обрубила она.
Она прошмыгнула в дверь. Её тень мелькнула в окошке, и она исчезла.