Больной

Печатная версия:
http://vl7.org/bolnoy.pdf

Предисловие

Повесть «Больной» первоначально была написана мной в январе 1995 года в стенах 45 городской клинической больницы в городе Звенигороде. Я неоднократно читал своим, тогда еще сокурсникам по техникуму, эту повесть и она имела у них довольно большой успех. Так случилось, что в 1996 году единственный экземпляр рукописи  повести был утерян мною в транспорте. Я ранее неоднократно предпринимал безуспешные попытки переписать повесть, но всякий раз это у меня почему-то не получалось. А вот теперь – удалось. Надеюсь, что «Больной» в  новой редакции обретет своего читателя. Конечно, это уже будет не на сто процентов та повесть, написанная в далеком 1995-м году, но, тем не менее, сюжет, имена всех героев и ход событий в ней остались прежними. Отдельно хочу развеять возможные слухи о том, что «Больной» написан на основе реальных событий – это неправда – «Больной» с первой и до последней своей строчки является плодом моей собственной фантазии. Возможные совпадения с кем-либо или с чем-либо – случайны.

        Артемий Васюков.
Январь 2011 года, ЦКБ РАН.
 
 I

Обычное промозглое позднее осеннее утро пропитывало собой все  вокруг. Как и большинство жителей Москвы, Федор двигался с утра на работу. Чем-то увлеченный в своих мыслях, не обращая внимания на находившихся с ним рядом людей, он уверенным темпом пробирался сквозь толпу, стремясь выиграть лишние минуты драгоценного времени. Миновав турникет метро и оказавшись на поверхности, все его существо напряглось, подобно хищнику в прыжке перед добычей – еще немного и стены теплого и уютного офиса поглотят в своих объятиях очередного служащего. Федор так увлекся этими мыслями, что не заметил, как очутился рядом с заброшенной церквушкой, находящейся чуть в стороне от привычного утреннего пути. На минуту остановившись и бегло оглянувшись вокруг, он бросил из-под носа:
- Б-р-р-р-р… Жуткое местечко… Замечтался… Быстрей отсюда!
Но только он  успел сделать пару уверенных движений, как коварная утренняя гололедица свершила свое подоле дело, и беглец наш оказался распластанным на земле, словно большая черепаха. 
- На что я похож?! – завопил Федор – Мало того, что забрел не туда, так еще и грязный теперь как свинья! – он уже хотел было материться и на секунду задумался, чтобы соврать такое на работе, чтоб оправдать своё, уже точно состоявшееся, опоздание.
- Главное, что руки-ноги целы… А на работе – поймут…- раздался вдруг откуда-то негромкий голос.
Федор оглянулся и узрел буквально в двух метрах позади себя какого-то нищего, одетого в черные лохмотья, чем-то очень отдаленно напоминающие монашеское одеяние.
- А тебя, урод, вообще никто не спрашивал! – огрызнулся он – Не твое собачье дело, понял?!
Федор стал судорожно отряхивать себя и коситься в сторону новоиспеченного свидетеля его столь неудачного падения. Нищий стоял неподвижно и молча, но в каждой черте его лица чувствовалось удивление и негодование. Что-то, находящееся глубоко внутри, подсказывало Феде, что поступил он в высшей степени гадко и следовало бы за это извиниться, но чувство собственного превосходства захлестнуло его натуру и он решил идти до конца:
- Что уставился, скотина?! Денег тебе не дам – и не проси!
- А я разве что-то просил? – удивился нищий – По-моему я всего лишь…
- Вот и пошёл отсюда тогда! – грубо перебил Федор.
- Ну, знаете ли, милостивый государь… Никто не давал Вам права так хамить незнакомому человеку!
- Охренеть!!! Милостивый государь!!! – В голос расхохотался Федор – Слова-то какие!!! С каких это пор бомжи, алкаши и прочие изгои общества так говорят?! У швейцаров соседствующего «Савоя»1 словечек нахватался, пьянь?!
- Молодой человек!!! Будь я Вашим отцом, задал Вам тут же на месте хорошую трепку!!! – негодовал нищий – Но в данном случае я ограничусь лишь простым советом: для того, чтобы стать, как Вы говорите, изгоем общества, совсем не обязательно быть нищим, бродягой или пьяницей – для этого достаточно быть не таким, как все. Запомните это на всю свою жизнь!
Нищий развернулся и поспешил прочь быстрым шагом.
- Вали, вали!!! Философ!!! – выпалил Федор в след – Я никогда не стану изгоем для общества, понял?!!
Буквально через секунду он уже двинулся быстрыми шагами в офис в противоположном направлении. По пути его не отпускали мысли о произошедшем:
«Алкаш, наверное… Но речь какая-то странная… Может… Актер, наверное… Точно! Актер! Бывший актер!  Ну да… Правильно… Карьера-то не сложилась, вот и запил… А лохмотья… Ну, что лохмотья?.. Реквизит наверное какой-нибудь, который еще не успел пропить… Для пущей важности… Чтоб слезу, значит, выбивать из прохожих… И место, главное, подходящее нашел, гад… А  со мной не получилось… Потому и пошел на попятную, сволочь… Иначе клянчил бы денег… Значит, правильно я его… Ну, конечно же, правильно! Боже, о чем вообще я думаю!!! О каком-то уроде!!! У меня же работы –  ворох!!!»
С этими мыслями он вошел в офис.

II

Казанцев!!! Ну, сколько можно опаздывать!!! – окрикнул Федора полный, с большим животом, человек небольшого роста в сером костюме – Ты хронически не приходишь во время на работу!!!
- Алексей Витальевич… –  виновато протянул Федор.
- Я уже скоро как полвека Алексей Витальевич! – парировал маленький человек – Жду тебя через 10 минут с отчетом в зубах!
Федор сломя голову побежал на свое рабочее место, а Алексей Витальевич, не торопясь, вальяжной походкой удалился в направлении глубины коридоров здания…
День пролетел почти мгновенно. Как спортсмен, из которого на тренировке выжали все соки – уставший и в буквальном смысле мокрый –  Федор вышел из офиса:
- У-у-у-у… Б-р-р-р-р… Пешком до метро?! На фиг, на фиг! Поймаю такси… – и он тут же, подобно юркой рыбке, нырнул обратно за прозрачные двери и принялся куда-то названивать с телефона секретаря приемной.
Такси приехало, на удивление, быстро. Можно даже сказать –  практически моментально по московским меркам. Федор плюхнулся на заднее сидение и назвал водителю адрес:
- Саратовская четырнадцать дробь один.
- Угу, – поддакнул таксист –  поехали!

III

По пути Федор любовался вечерней Москвой и с предвкушением ожидал продолжения вечера – к нему должна была приехать его девушка Лена. Доехав и расплатившись с такси, он помчался прямиком в ванную, дабы привести себя в порядок. Надо сказать, что Федя отнюдь не был закоренелым холостяком, альфонсом или женоненавистником – просто Лена предпочитала приезжать к нему исключительно сама, да и то –  только тогда, когда ей  вздумается. По своей сути Федя являлся романтичным и мягкотелым молодым человеком с искренне трепетным  отношением к женщинам. Когда же он делал неуклюжие попытки вести себя как грозный и благородный рыцарь из старой сказки – Лена выходила из берегов как её река-тёзка во время половодья и устраивала грандиозный, почти феминистический скандал – такие уж нравы сложились у этой самостоятельной, современной женщины.
Выбежав из ванной комнаты, Федор устремился накрывать на стол, а в последствии спешно стал наряжаться в самый дорогой и красивый костюм – к приезду Лены ему хотелось выглядеть не только чистым, но и элегантным.
Наконец, раздался долгожданный звонок в дверь. Федор подбежал  и спешно открыл её. На пороге стояла Лена – симпатичная пышногрудая брюнетка исключительно правильных форм тридцати лет в полушубке из черно-бурой лисы. От ее шикарного внешнего вида Федор даже оторопел на несколько секунд и замер в дверях…
- Ромео, может, впустишь уже меня, а?.. – в своем привычном стиле пошутила Лена.
- Да, конечно, прости… Я просто…  –  Федор спешно стал впускать Лену в дом, не отрывая от нее взгляда и закрывая за ней дверь.
- Что ты просто? – переспросила Лена.
- Я?.. Нет… Ты! Ну в общем… Ты просто… Просто потрясающе! – выпалил с восхищением Федор.
- Федь, ты как Достоевский, Пушкин и заика вперемежку!!! Никогда не слышала ничего более красивого и оригинального в свой адрес! – продолжала издеваться Лена.
- ПРАВДА??
- НЕТ!!!
Лена развернулась, сняла с себя верхнюю одежду и они прошли в комнату. Обоих ждал скромно сервированный стол с различного рода холодными закусками и минеральной водой – Лена была за рулем, а в одиночку Федор не хотел пить. Отужинав, парочка удалилась на диван в этой же комнате, где спустя непродолжительное время, Лена, можно сказать, напала на почти уже ошалевшего от счастья Федора как тигр на кролика и повалила его на спину. Игры «тигра» и «кролика» закончились далеко за полночь, где-то на ковре в комнате. Федор и Лена лежали молча, смотря в потолок. Наконец, Лена громко сказала «Курить!!!» и, не одеваясь, прошла в прихожую – достать сигареты из полушубка. Вернувшись в комнату, она чиркнула зажигалкой, глубоко затянулась и направилась к столу, чтобы использовать первый попавшийся стакан в качестве пепельницы. Затем она уселась на диван и закинула ногу на ногу:
- Вот за что я тя люблю, так это за то, как ты трахаешься! – сказала она, в очередной раз жадно затягиваясь сигаретным дымом, Федору.
- Леночка, не трахаюсь – занимаюсь любовью… Я же…
- Да-да… Я это уже тысячу раз слышала… Я тоже тебя люблю, Федь...
Она докурила, потушила сигарету о стакан и снова легла рядом с ним. Поглаживая его грудь, она молча разглядывала с ног до головы обнаженное тело Федора. Немного погодя, Лена остановила свой взгляд где-то в районе паха:
- И все же… Трахаешься! По тому, какой бедлам мы тут с тобой устроили, никто в жизни бы не сказал, что здесь занимались любовью –  сказали бы , что здесь именно тра-ха-лись! И мне это слово нравится!
«Тигр» снова попытался совершить попытку напасть на «кролика», но сил уже, к сожалению, у двоих не осталось. Тогда Лена спешно встала и начала одеваться, собирая свои вещи по комнате вслух:
- Правый чулок, левый… Бюстальтер… Где юбка? Ах, вот…
- Может, пойдем, поспим? – робко предложил Федор.
- Тут спать?! В этом старом сталинском доме, да еще и на пятом этаже под самой крышей, где ночью то и дело слышны шорохи хрен знает кого, а с утра можно повстречаться на кухне с мышами?! Нет, Федя… Вот разживешься новой квартирой – тогда поговорим! – отрезала Лена.
- Ну что ж… Хозяин, как говорится, барин. – с сожалением произнес Федор – Давай хоть провожу тебя до машины – поздно уже…
- Ну, хоть проводи… - съязвила в очередной раз Лена.
Они вышли из подъезда и, сделав несколько шагов, возлюбленная села в свою машину:
- Ромео, не вздумай пить! Лучше на хату нормальную копи! –  подбодрила она, таким образом, Федора, хлопнула дверью своей машины и уехала.
- Хорошо… – прошептал он в след и поднялся к обратно к себе.

IV 

И все-таки Федор напился… Вернее так: НА-ПИЛ-СЯ!!! Огромная бутылка «Сангрии»2, припасенная на случай, когда поставить на стол чего-то много и одновременно  хорошего будет нельзя, была выпита до последней капли. Ощущение жутких похмельных помоев в полости рта пришло в организм с первым же сигналом будильника. Добавившееся к этому неотвратимое чувство вины и тошноты, которое сопутствует всякому с утра, кто много выпил накануне, заставило Федора буквально бегом бежать сначала в туалет, а потом в ванную. Через некоторое время наш герой уже стоял напротив зеркала с бритвой в руке:
- Только бы не порезаться дрожащими руками… Хотя, бритва безопасная и вроде бы не должен…
Нанеся пену на лицо, Федор обратил внимание на небольшое красноватое пятно, образовавшееся на его груди в районе сердца размером с куриное яйцо:
- Что это? Ерунда какая-то… Аллергия, наверное, на дешевое пойло… Всё! «Сангрию» больше не пью!

V

Он спешно побрился и побежал на работу. Удивительно, но в этот раз он пришел во время. День сегодняшний оказался полным антиподом вчерашнему – каждая минута мучительно тянулась и секундной стрелкой отстукивала похмельем в голове. Обед, купленный здесь же, в столовой, практически не исправил положения: Федора то и дело подташнивало, голова раскалывалась от каждого более-менее громкого звука или яркого света. На его счастье, сегодня работы, можно сказать, уже не было совсем, и все, что нужно было делать – это с умным видом её имитировать для окружающих, дабы не дышать на них своим алкогольным амбре. К вечеру Федя сообразил, что в аптечке на нижнем этаже есть Аспирин - любимое средство его шефа, Алексея Витальевича, после корпоративов и прочих пьянок. Выпив таблетку, через 15 минут Федор начал чувствовать облегчение:
- И чего я раньше не догадался?! Дурак… Сколько часов мучился…
Наконец, рабочий день завершился. Федор вышел из проходной офиса и вдохнул глубоко грудью холодный осенний воздух:
-Ф-у-у-у-у-х… Продышаться-прогуляться до метро!
Дойдя до  дома, Федор, прежде чем отправиться в ванную, решил позвонить Лене. Телефон не отвечал.
- Странно… - пробормотал Федор – Но ладно…
И он расслабленной походкой, перекинув через плечо свой домашний халат, удалился в ванную. После душа, Федор подошел по обыкновению к зеркалу и оторопел: пятно, которое еще с утра было размером не больше чем с куриное яйцо, выросло почти вдвое!
-Намешают всякую гадость в дешевое пойло так, что пятнами потом пойдешь! – выругался он – Ведь говорили же: скупой платит дважды. Эх… Только бы Ленка ничего не заметила или не сказала бы. Словно по волшебству, зазвонил городской телефон. Это была Лена:
- Слушай, Ромео,  я не приеду к тебе сегодня!
- Почему это? – попытался скрыть свое облегчение Федор.
- Машину разбила. Ментов жду. Не понятно, когда все это закончится, да и пробки сегодня жуткие. В общем, не скучай, Ромео. Обещаю заехать к тебе на днях и устроить тебе двойную дозу любви!
- Хорошо, Ленусь.
- Отлично, Федюсь! Слушай, сколько раз говорить тебе, что меня выводят из себя все эти сопли?!
- Хорошо-хорошо… Ле-на! – подчеркнуто официально сказал Федор – Жду тебя!
- Всего хорошего, Федь. Будь здоров. Не кашляй. До скорого…
И она повесила трубку…

VI
 
С утра Федя проснулся и с ужасом обнаружил, что пятно снова увеличилось в размерах. Не желая откладывать дело в долгий ящик, он позвонил на работу, взял за свой счет один день отпуска и ударился в поиски ближайшего кожно-венерологического диспансера. Искать пришлось недолго, и, вот уже буквально через пару часов, Федор вошел в кабинет доктора с надписью «врач-дерматолог, кандидат медицинских наук, Чернов Александр Александрович». За столом кабинета сидел человек в классическом образе врача: худощавый, высокий, в очках, с характерной бородкой и что-то постоянно писал. Не отрываясь от своего дела, эскулап уверенно скомандовал из-под носа:
- Проходите-проходите! Присаживайтесь!
Как только Федор сел на стул, светило медицины тут же оторвалось от своего занятия и внимательно устремило свой взор прямо ему в глаза из-под своих круглых очков, чем-то похожих на пенсне, отчего Федору даже сделалось не по себе:
-Н-у-у-у-с… - протянул врач.
-Что?! – опешил Федор.
-Рассказывайте, что привело Вас сюда…  – Александр Александрович потянулся на край стола и взял, окинув взглядом, абсолютно чистую и новую амбулаторную карту Федора – …Казанцев Федор Михайлович?
 -Понимаете ли в чем дело… - засмущался Федор – я не знаю даже как все объяснить…
-А Вы рассказывайте все как есть и, главное, ничего не смущайтесь – ответил Александр Александрович.
-Александр Александрович… - начал Федор
-Можно просто Сан Саныч, если Вам так будет удобнее – расплылся в улыбке врач.
-Хорошо… Сан Саныч… Сан Саныч, я не знаю, как объяснить то, что произошло со мной… - замялся Федор – Два дня назад все было прекрасно и меня ничто не беспокоило. Потом я выпил много дешевого вина и вот…
Федор сделал жест, дающий, что его надо осмотреть.
-Показывайте! – скомандовал Сан Саныч.
Федор разделся. Сан Саныч очень долго разглядывал оголенный торс Федора со всех сторон. Наконец, он уселся на место:
-Если Вы о пятне, то это похоже скорее на родимое пятно, нежели на какую-то заразу – сказал Сан Саныч.
-Как?! – удивился Федор – отродясь на мне не было никаких пятен, а тут – на тебе, пожалуйста!!! И потом… Оно растет!!!
-Оно растет?! – с недоумением переспросил Сан Саныч.
-Растет и еще как!!! Буквально на глазах!!! – завопил Федор.
-Успокойтесь, – уверенным тоном сказал Сан Саныч – если растет – значит это, скорее всего зараза, если это зараза – значит, возьмем на посев, подберем антибиотик и вылечим.
-Что на посев?
-Соскоб с кожи возьмем на посев и через четыре дня мы уже будем знать, чем это лечить!!! – еще более уверенным тоном сказал Сан Саныч – А пока я задам Вам несколько вопросов…
-Хорошо – облегченно вздохнул Федор.
-Половой жизнью живете?
-Вы смеетесь?!
-Нет, спрашиваю!!! Может Вы ортодоксальный христианин – вон распятие какое красивое у Вас на груди висит, – а кольца на Вашем пальце я что-то не вижу… Откуда мне знать…
-А-а-а-а…
-Что «А-а-а-а»?! Живете или нет, спрашиваю!
-Живу!
-Слава Богу! Следующий вопрос: как часто меняете половых партнеров?
-У меня же девушка…
-Но тем не менее…
-Не меняю вообще!
-Отлично!!!
-Ездили недавно куда-нибудь далеко?
-Вообще никуда не выезжал лет пять – работы много.
-Так… Что-нибудь из одежды или постельного белья покупали нового?
-Нет…
-Совсем ничего не покупали последние недели две?
-Совсем ничего…
-В бани, сауны, общественные уборные, словом куда-нибудь в общественные места, где Ваше тело с чем-либо соприкасалось, ходили?
-Да нет…
-Так да или нет?!
-Нет!
-Точно?!
-Абсолютно!
-Командировки, гостиницы, как я понимаю – тоже нет?
-Нет.
-Ну тогда что я Вам могу сказать, молодой человек… Либо это Вас «наградила» Ваша подруга, что, я думаю, скорее всего и было, либо это просто у Вас такая нетипичная аллергия. Что это из себя представляет мы скоро узнаем и начнем лечить. Сейчас подойдете к процедурке, Вам сделают соскоб с Вашей кожи. Кстати, как давно мылись? Больше трех часов назад?
-Да, больше…
-Ну и отлично. Значит, соскоб брать можно. Да… Вот еще… Не говорите пока ничего подруге и не устраивайте ей скандал, прежде чем мы достоверно убедимся, что это инфекция… И, хотя я по своей практике на 99 процентов уверен, что именно она является причиной Вашего недуга, без анализов я не берусь это утверждать абсолютно. Так что спокойствие сейчас, только спокойствие… Хорошо?
-Хорошо, Сан Саныч.
-Ну вот и ладушки. Значит, через четыре дня жду Вас на прием в это же время.
Сан Саныч громко прокричал:
-Света-а!
Из соседней комнаты кабинета вышла молоденькая девушка, открыв почти плечом дверь. Сан Саныч сказал:
-Проводите Казанцева на соскоб. И на всякий случай возьмите сразу три пробы на посев – чтоб уж наверняка. Ну и анализы крови на все грибковые сделайте ему.
-Хорошо, Сан Саныч… – сказала Света – Казанцев, пойдемте… –  и она вышла из кабинета.
-До свидания, Сан Саныч… – выпалил в спешке Федор, пытаясь успеть за Светой.
-Да-да… – буркнул под нос Сан Саныч, снова погрузившийся в свою писанину.

VII

Из диспансера Федор вышел спустя примерно час. Он был настолько ошарашен всеми подробностями, которые успела за это время поведать ему Света, что буквально в каждом проходящем мимо человеке ему начинал мерещиться страшный, заразный недуг. Садясь в автобус, Федор старался ни до чего не дотрагиваться и даже не стал садиться. Так, сторонясь всех и вся, он добрался домой. Дома Федор стал понемногу приходить в себя:
-Нет… Так жить нельзя!!! Так и свихнуться недолго… В конце концов, жил же я как-то до того, как у меня появилось это пятно… Пора прекращать бояться и взять себя в руки.
И все же, одна мысль не выходила у него из головы. Он думал о Лене. А что, если и правда именно она его заразила? Он всеми силами старался гнать от себя эти мысли в течение всего оставшегося дня, но у него ничего не получалось:
-С её характером у неё запросто может быть, например, такой же, как и я, тюфяк доверчивый, Вова. Или Саша… Или… Да нет! Ленка не такая. Ну да, у нее сложный характер и иногда она перегибает палку в своей независимости, но на предательство она не способна – уж слишком прямая у нее натура. Зря я так про нее. И Сан Саныч тоже зря… А пятно – аллергия чистой воды на «Сангрию». Точно. Да так и есть! Намешали туда химии всякой, вот я и пошел пятнами. Вернее пятном… Да… Пятном… Черт! Если бы пятнами – было бы сто процентов ясно, что от «Сангрии»… А тут – одно единственное пятно… И оно росло… Или растет все еще?!! Значит, это не аллергия и Сан Саныч все-таки прав?! Боже, ну когда же пройдут эти четыре дня!!! Звонить Лене Федор боялся, опасаясь большого скандала.
Под вечер он побежал в ванную проверить, растет ли пятно. Сорвав с себя свитер, а затем рубашку, обнаружилось, что пятно все еще продолжало расти…
-О, нет! – с сожалением выдохнул Федор и начал одеваться.
Через несколько минут в дверь позвонили…
-Кого это черти принесли? – удивился Федор и пошел открывать дверь.
Картина, представшая ему на пороге собственной квартиры, привела Федора в такое замешательство, что он никак не мог поверить своим глазам. Пред ним стояла, если  это можно так назвать, с совершенно растрепанными волосами, с размазанным макияжем, порванными колготками и открытой бутылкой в руке «Martini Asti» его девушка Лена! Сказать, что Федор потерял дар речи – это не сказать ничего! Он разглядывал Лену снизу вверх и потом обратно – сверху вниз, отказываясь верить своим глазам! Лена стояла, но было видно, что еще одно мгновение и она просто тут, на месте, уснет. Наконец, девушка, видимо не выдержав и осознавая, что вот-вот упадет, нарушила эту длинную, почти «МХАТ’овскую», паузу:   
-Федь… Ром… Ик… Ромео!!! Блин!!! Я пьяная!!! Да!!! Как свинья!!! Ик… Не спрашивай!!! Я спать… Ик… Всё… – и она упала, как подкошенная, ему на руки.
Он ловко подхватил её и потащил на диван. Лена спала мертвецким сном и не реагировала на Федора никак. Он снял с нее верхнюю одежду и обувь, потом заботливо укрыл одеялом. После он вышел из комнаты и ушел на кухню. В голову стали закрадываться самые грустные мысли:
-Нагулялась, нажралась, черт знает чем занималась, а потом пришла ко мне как к последнему идиоту, которым она вертит, как хочет… Все-таки мировой мужик Сан Саныч! Уж он-то понюхал жизни и сразу её натуру раскусил! Завтра проснется – поговорю с ней и пошлю ко всем чертям! Да нет… Даже разговаривать не стану – что тут выяснять – всё и так предельно ясно! Соберусь утром на работу, а ей оставлю записку, чтоб уходя ключи отдала соседке из 30 квартиры, Юле Ивановне, и сама больше не появлялась! Ну а Сан Саныч мудрый мужик – вылечит. Только б ничего не подхватил бы от нее более серьезного, чем это дурацкое пятно… Вот она жизнь!!! Все в ней просто и объяснимо и никаких чудес в ней нет!!!
 
VIII

Утром Федор сделал все, как он задумал: поставил рядом с диваном графин с водой, Аспирином и запиской с запасными ключами, закрыл дверь и пошел на работу. Выйдя из двора и дойдя до первого Саратовского проезда по пути к метро, Федор увидел искореженную в хлам, врезавшуюся лобовым ударом в дерево, машину Лены.
-Не может быть!!! – он оглядел машину и даже обежал несколько раз вокруг нее – Это точно ее машина!!!
Осознавая, что случилась беда, он стремглав помчался обратно к себе в квартиру. Влетев, Федор первым делом засунул записку в карман и начал что есть сил трясти свою девушку за плечи:
-Л-е-е-е-е-е-е-н!
Лена открыла глаза и, придя немного в себя, сразу же обняла Федора. Так продолжалось несколько секунд. Потом она зарыдала в голос:
- Я пообщалась вчера с подругой и она мне сказала, что я веду себя просто как последняя сука и тварь. Что ты меня с моими такими заскоками обязательно бросишь и найдешь другую. А я никогда ничего ни с кем не построю с таким моим гадским характером. Да и вообще… Много правильного мне сказали... Испугалась. Задумалась.  Купила бутылку «Martini Asti». Помчалась к тебе прощенья просить. Хотела устроить приятный сюрприз, а заодно и извиниться за то, что веду иногда себя как сука. Уже подъезжаю – Наташка звонит – помнишь ее? Такая маленькая, светленькая и полненькая… Вы как-то виделись у нас в офисе…  Так вот… Она мне и говорит, что, похоже, видела, как ты выходил из вендиспансера – она там живет неподалеку – видать плохи мои дела и что может лечиться мне придется. У меня от этого аж помутнело  в глазах и я врезалась прямо в дерево на первом Саратовском. Машина – вдребезги!!! Телефон – вдребезги!!! Подушка сработала. Двери заклинило. Сижу как дура – ни позвонить, ни выйти не могу. И хоть бы одна скотина подошла бы помочь – всем по барабану!  Потом все-таки вылезла сама кое-как, опустив боковое стекло на соседней двери. Испачкалась как черт. Порвала колготки. Смотрю, а бутылка лежит на заднем сиденье целехонькая рядом с сумочкой. Достала их. Огляделась –  от машины места почти не осталось, а я не просто живая, но мало того – почти без царапин. И тут меня осенило: я же была на волосок от смерти! Затрясло. Заревела. Села прямо у машины на землю, открыла бутылку, отхлебнула пару глотков и закурила. Сижу, значит, рыдаю… Себя – жалко. Машину – жалко. Потом, чувствую – отпускать меня начало, но я резко пьянею. От стресса, наверное – я же совсем немного выпила! Испугалась, что замерзну тут к чертовой бабушке насмерть рядом с машиной, и, собрав все силы, пошла к тебе. А дальше я ничего не помню, Федь…Ни-че-го!..
Выслушав эту историю, у Федора подкатил к горлу комок:
-Вот те раз… – только и смог сказать он.
 Федору стало настолько стыдно за  мысли и поступки, в отношении Лены, что его лицо раскраснелось как у застенчивого первоклассника, которого первый раз в жизни вызвали к доске. 
-И это все, что ты можешь мне сказать?! – продолжая рыдать, всхлипнула Лена.
-Лен… Я… Слава Богу, что ты жива, любимая! Это главное… – и он сильно прижал ее к себе обеими руками.
Так они просидели, молча, обнявшись, еще несколько минут. Потом Лена отодвинулась от Федора и, пристально посмотрев ему в глаза, утирая кистью руки нос и слезы, уже с улыбкой, спросила:
-Дура я, да? Дура. И Наташка тоже. Ну, конечно же, ты никуда не ходил, ни в какой диспансер. Что тебе там …
-Лен… – Федор притупил взгляд, пытаясь подобрать слова.
-Что-о-о-о-о?! Ходил!!! – тут же сообразила Лена и откинула его от себя  – Интересно, чего же ты там делал?!!  Может, мне теперь лечиться надо?!!
-Не знаю… – процедил сквозь зубы Федор.
-Что-о-о-о-о?! – уже срываясь практически на крик, выпалила Лена.
-Послушай!!! – Федор попытался вернуть ситуацию, грозящую разразиться разрывом отношений – Понимаешь… Когда ты уехала  в прошлый раз, то я жутко обиделся на тебя и напился «Сангрии». Всю бутылку выпил…
-И пошел по бабам?! – парировала Лена.
-Да нет же!!! – возмутился Федор.
-А что ж тогда?!
-А то, что проснулся с утра – на груди пятно. Ну, думаю, аллергия какая-то. Плюнул на это дело и пошел спокойно на работу. А оно, пятно это, не только не пропало, но и расти начало. Ну, я в диспансер на следующий день с утра и пошел…
-И что же тебе там сказали?
-Сказали, что, поскольку я шашней ни с кем не вожу, то, скорее всего – это «подарок» от тебя! Или аллергия. И вообще, они взяли анализы и через три дня скажут, что это такое…
-«Подарок»?! От меня?! Сам шляется, небось, по бабам, а всю вину на меня сваливает врачу!!! У меня нет никаких пятен, Ромео! Ни на груди, ни на заднице! И заразы у меня быть не может!!! Поэтому знаешь что!!!
-Что?!!
-Вот пока ты мне справку из этого диспансера не принесешь, что это была аллергия, а не зараза – не приближайся ко мне, кобель, и не звони мне даже!!! А я еще потом проверю твою справку – не поддельная ли она!!! Чао!!!
Лена резко вскочила и начала спешно одеваться. Федор попытался её остановить.
-Чао, Ромео, я сказала!!! Закрой за мной дверь!!! – Лена была непримирима.
Когда Федор остался один, он вдруг осознал, что попал в очень неприятную для себя ситуацию: как минимум еще три дня ему придется провести в одиночестве и звонить Лене совершенно бесполезно – она будет требовать справку, которой у него нет.
-Потрясающий день! – воскликнул Федор – Мало того, что я практически рассорился со своей девушкой в хлам, так еще и капитально опоздал на работу и сейчас я получу за это строгий выговор, как минимум! Возьму-ка я лучше еще один денек за свой счет – так оно будет лучше…
Федор позвонил на работу и, придумав прямо по ходу беседы с начальником какую-то почти правдоподобную историю, отпросился.

IX

Оставшись один в своей квартире, Федор ощутил, как ему стало тяжело на душе. В этот момент ему больше всего хотелось быть рядом с  Леной и просто лежать с ней рядышком в обнимку, радуясь тому, что она осталась жива. Но это было невозможно. Федор попытался убить время: почитал-полистал книги, посмотрел телевизор, попробовал поиграть в игру на компьютере… Но время предательски шло медленно – он скучал. Когда уже подходил вечер, он не нашел  ничего лучшего, как позвонить своему другу Мишке – все веселее вдвоем убивать время, чем одному. Федор поднял трубку телефона:
-Алло… Мишка, привет! Если делать нечего – заходи ко мне. Пиво – с тебя, рыба – с меня… Ну и отлично… Да, нажраться хочу… Имею право – я уже большой…Договорились… Жду…
Не прошло и получаса, как на пороге появился молодой человек среднего роста с рыжими волосами и широченной улыбкой –  это был Мишка. Мишка стоял с пакетом, наполненным почти до верху бутылками пива.
-С днем граненого стакана! – улыбаясь во весь свой широкий рот, произнес гость.
-Граненой кружки – пиво же пьем! – явно повеселел Федор.
Друзья удалились на кухню, где их ждала, припасенная накануне Федором, вобла. Открыв первую порцию пива и разлив его по кружкам, Мишка спросил:
-Ну… Колись, Федь, чего случилось! Уж я-то тебя с детства знаю – просто так на ровном месте у тебя питейного настроения не бывает.
-Понимаешь в чем дело… – Федор немного отхлебнул пива и глубоко выдохнул – У меня такое приключилось…
Тут он начал рассказывать свою  историю практически сначала: как приезжала Лена, как выскочило пятно, как он ходил в вендиспансер к Чернову, как пьяная в лоскуты Лена пришла к нему вечером, чем это оказалось на самом деле и как в конечном итоге они рассорились. Все это время Мишка слушал его, почти не закрывая рот (в прямом и переносном смысле этого слова): он то и дело нервно отпивал пиво, следя буквально за каждым словом своего товарища и полнотой бокалов, откупоривал бутылки и с удивлением слушал это, по истине невероятную, историю. Наконец, когда Федор рассказал ему все как есть, Мишка открыл уже последнюю порцию пива и многозначительно сказал:
-Да-а-а-а-а-а…
-Вот тебе и «да-а-а-а-а-а»… –  передразнил его Федор – Делать-то чего мне?
-А ничего! – с уверенным видом сказал Мишка.
-Как это… Ничего?.. – с более чем удивленным видом переспросил его Федор.
-А вот так! – еще более воодушевился Мишка – Смотри… Ты подозревал Ленку в том, что это она тебя «наградила»?
-Ну, подозревал… – пристыдился Федор.
-Так тогда ей почему нельзя? – парировал Мишка.
-Ну, выходит, можно…
-Ты спал с кем-нибудь, кроме Ленки?
-Сдурел??? Ты же меня знаешь!!!
-Ну, значит, получишь через три дня ты эту справку, купишь цветы и встретишься с Ленкой – по-другому быть просто не может – зараза сама по себе ниоткуда не возникает, правда же?
-Мишка, у меня камень с души упал… Спасибо тебе, дружище!
-Друзья для того и нужны, чтобы поддержать и быть в трудный момент с тобой, Федя…
-И это так прекрасно, что у меня есть именно такой друг – то есть ты! – сказал совершенно уже обрадовавшийся Федор – Слушай, Мишка… А оставайся-ка ты у меня сегодня ночевать – место на диванчике в прихожей у меня для тебя найдется. Как в старые добрые времена, когда родители мои были еще живы… Чего ноги-то топтать до Грайвороновской в нашем неблагоприятном районе ночью?
-Прости, старик, не могу… – смутился Мишка.
-Чего это? – искренне удивился Федор.
-Понимаешь…
-Ну?
-Как тебе сказать… В общем… Опасаюсь я, Федя…
-Чего?!
-В общем… Скажу прямо и не буду юлить… Пятнистости твоей, Федь… Вдруг заражусь…
-Так ты же сам только что говорил, что зараза ниоткуда не берется!!!
-Не берется… Но ведь ты мог и не сказать мне всей правды…
-Почему это???
-Время сейчас такое, Федя: никто никому всей правды не говорит…
-Но какой смысл мне было врать тебе?
-Откуда я знаю? Но просто так пятно, да которое еще и растет постоянно, тоже не появляется. Такова жизнь. Все в ней просто и объяснимо и никаких чудес в ней нет…
Федор оторопел от услышанных слов. Он сделал вид, что ни капли не расстроен словами Мишки и полностью его понимает, однако он пришел к неутешительному для себя выводу: друга, который может поддержать и быть в трудный момент с ним, у него нет. По крайней мере, этот друг – не Мишка. В конце концов, он захлопнул за нним дверь и уселся прямо на полу в коридоре:
-Да-а-а-а-а… Вот когда понимаешь истинную ценность отношений! Недаром говорят, что друг познается в беде!
Он посидел еще минут пять на холодном полу у двери, потом спешно поднялся и пошел спать – ведь завтра, не смотря на выходные, ему все-таки предстояло с утра идти на работу.

X

Приближающаяся зима делала свое коварное дело: с утра становилось все холоднее и льда на асфальте, образовавшегося из воды после проливных дождей, становилось все больше. Для Федора это означало, что следуете чуть пораньше выйти из дома, чтобы ни на минуту не опоздать к началу рабочего дня в офис. Что он и сделал. И хотя в субботу народа в метро ничуть не меньше чем, скажем в среду, за пять минут до начала рабочего дня Федор уже сидел за своим столом, довольный тем, как начинается день. Ровно через пять минут на его столе зазвонил телефон. Это был шеф:
-Казанцев!!! Ты??? На рабочем месте??? В субботу??? Вовремя??? Да не может быть!!!
-Может, может, Алексей Витальевич! – бодро ответил Федор и решил даже было чуть приврать: – вообще-то я почти всегда…
-Опаздываешь!!! – перебил его Алексей Витальевич – Но сегодня на Северном полюсе, очевидно, произошла массовая гибель белых медведей и поэтому ты на работе вовремя!!! Ладно. Шучу. Я к тебе вот по какому вопросу. Мне очень надо, чтоб ты в аквапарк съездил. Пообщался с потенциальным клиентом твоим. Пронюхал, так сказать, его полностью. Попил бы с клиентом винца, за наш счет, разумеется. Покупался бы. Отдохнул. А заодно бы и оценил то, что мы хотим предложить. Как тебе такой подарочек в холодное время года, а? Считай, на курорт тебя посылаю!
-Простите…Кхм…Кхм…Алексей Витальевич… - на лбу Федора проступил холодный пот – Я ж ведь чего два дня-то еще брал… Простыл я немного. Боюсь, если там поработаю, совсем свалюсь. А перед Новым Годом, вы же знаете, у нас всегда работы навалом – вон в выходные работаем! – всеми силами пытался Федор отговориться от похода в аквапарк.
-Что-то я сразу и не заметил, что ты болен. Ну да ладно. Раз ты болеющий… Вернее… Почти болеющий, то это ответственное дело я поручу Антипову, и соответственно, гонорар будет тогда его – пытался таким образом уговорить Федора Алексей Витальевич.
-Да-да… Антипову… Я лучше здоровым Вам пригожусь… Всех денег не заработаешь, а на болезни потерять можно и много больше перед Новым Годом… - выкрутился Федор.
-Что ж, дело твое – ответил Алексей Витальевич и повесил трубку.
-Черт!!! – вскрикнул Федор – Черт!!! Черт!!! Черт!!! Я так ждал этого клиента из аквапарка!!! Так долго переписывался с ним!!! Наконец, привел его в офис… Потом шеф, видимо, решил, что это очень перспективный дядька и захотел дать мне шанс заработать на нем кругленькую сумму перед Новым Годом, а теперь все эти «сливки» достанутся Антипову, который палец о палец не ударил для этого!!! Ну, где же справедливость, о Господи?! Где?!
День был окончательно испорчен утренним разговором с Алексеем Витальевичем. Федор ходил из угла в угол и подсчитывал, какую сумму он только что подарил Антипову, которого с самого начала своей работы в офисе считал бестолковым неудачником. Тысячу долларов? Две? Три? Десять? От этих мыслей у Федора разболелась голова и он совершенно ничего не мог делать. Он что-то отвечал, почти механически, в электронной почте своим старым клиентам, а сам находился в раздумьях, отчего вдруг жизнь, из-за какого-то несчастного пятна, которое еще и к тому же растет довольно быстрыми темпами, катится под откос. Одна надежда грела его душу – через два дня Сан Саныч обязательно скажет, что делать дальше. От этого становилось немного легче на душе, однако страх неизвестности одолевал Федора все сильнее. С этим страхом он и уснул поздно вечером у себя дома.

XI

Первое, что сделал утром своего рабочего воскресенья Федор, даже не встав с кровати  – осмотрел свое тело. Пятно основательно разрослось и было уже чуть меньше половины груди. Животный страх вновь вселился в его душу и ему даже отчего-то захотелось заплакать. Едва-едва сдержав себя от почти бабьего приступа истерики и жалости по отношению к самому себе, Федор собрал все силы, привел себя с утра в порядок и сел завтракать:
-Ничего-ничего… Завтра, в понедельник, Сан Саныч скажет, чем это лечить! Все будет хорошо! – успокаивал он себя. После завтрака Федор спешно оделся и побежал на работу.
Влетев за 2 минуты до начала рабочего дня в офис, Федор чуть не сшиб в  коридоре на своем этаже мечтательно разгуливающего вальяжной походкой, засунувшего руки в карманы брюк, Антипова.
-Извини… - буркнул Федор и уже было устремился к своему месту, как тот остановил его.
-Казанцев! Вот дела! Ну, спасибо тебе, спасибо, родной… - ухмыльнулся Антипов.
-За что? – попытался изобразить удивление Федор.
-Как за что?! За аквапарк! – расхохотался Антипов и, насвистывая, пошел дальше.
Черная зависть и злоба разрывала Федора изнутри. Еще чуть-чуть, и, кажется, он ударит чем-нибудь тяжелым, что только попадется ему под руки, Антипова по голове. Однако, Федор сумел сдержать свой гнев с завистью и лишь прошипел еле слышно, даже самому себе:
-Ничего, с-с-с-сука, я свои денежки еще заработаю…
Он ринулся к себе за рабочий стол и весь оставшийся день тщетно пытался найти  проект, по масштабу и деньгам сопоставимый с аквапарком. Но чем больше он старался, тем отчетливей ему становилось ясно, что поиски проектов такого масштаба в ближайшее время будут просто бессмысленны. Наконец, под вечер, уставший и злой, он, в буквальном смысле слова, вывалился из офиса:
-Домой – не хочу! К друзьям – не хочу! К Ленке – нельзя – пошлет! Пойду, прошвырнусь по городу… И он побрел… Кварталы сменяли друг друга в унылом свете желтых уличных фонарей. Казалось, что город бесконечен и никогда не кончится. Наконец, Федор остановился. Ему захотелось что-нибудь перекусить. Он оглянулся по сторонам и пошарил в карманах – денег на ужин даже в достойном ресторане хватало. На противоположном конце улицы он заметил не то кафешку, не то маленький ресторанчик, который своими пестрыми огнями зазывал в свое лоно проходящих мимо людей. Заведение с абсолютно ничего не говорящим названием «У Ваньки» находилось в полуподвале и, видимо, поэтому его владелец сделал вход как можно ярче и красочнее – чтобы было заметно.
-Поем тут! – решил для себя Федор, спешно перебежал через дорогу и спустился в заведение по крутой лестнице.
Внутри его ожидала довольно теплая, почти домашняя обстановка. Меню оказалось вполне приличным и недорогим. Такие антураж и «диспозиция» располагали не только вкусно поесть, но еще и выпить. Что он и решил сделать. Соблазнившись разного рода холодными закусками, Федор заказал ледяной трехсотграммовый графин хорошей водки, и, еще до подачи горячего, полностью его употребил. Когда же ему принесли хорошо подрумяненный бифштекс, с аппетитным картофелем по-деревенски, Федор уже был захмелевшим и довольным. Он попросил принести ему к мясу еще сто граммов водки и, дождавшись алкоголя, с превеликим удовольствием съел мясо и картофель. Водка, уютная обстановка, вежливый, чем-то даже крайне услужливый, официант и вкусная еда окончательно расслабили Федора:
-Всё… Завтра я разберусь с этим дерьмом... – он сделал попытку заглянуть себе под ворот рубашки – Возьму справку – и к Ленке… Ик… – Федор с трудом пошевелил рукой – Милейший!!! – сказал он официанту – Рассчитайте меня, пожалуйста!!!
-Сию минуту! – отозвался официант – Не желаете, чтоб мы вызвали Вам такси?
-О, это было бы очень кстати! – обрадовался Федор.
-Сию минуту! – повторился официант и пропал куда-то на несколько минут.
Когда он вернулся, то он предоставил Федору довольно скромный, по его ожиданиям, счет и произнес:
-Такси будет Вас ждать примерно через 15 минут у выхода. Как только приедет машина – мы Вам скажем. А пока попейте чаю за счет нашего заведения.
Федор был настолько удивлен этим уровнем сервиса, который он совершенно не ожидал получить в ресторанчике «У Ваньки», что дал очень щедрые чаевые официанту и сказал:
-У Вас замечательная кухня, достойный сервис, отличная обстановка и доступные цены! Я обязательно буду в будущем к Вам захаживать!
Официант улыбнулся ему в ответ, поблагодарил и ушел за чаем.
Федору явно становилось веселее на душе:
-А жизнь-то налаживается! – подумал он.
Через некоторое время ему принесли чай, затем сообщили, что приехало такси, и, вежливо поблагодарив, проводили на улицу к машине. Расслабленный до нельзя Федор назвал таксисту адрес и откинулся на заднем сидении – ему жутко хотелось спать. Доехав, Федор рассчитался, поднялся домой и, не раздеваясь, уснул мертвецким сном  прямо на диване в гостиной. Так прошел еще один рабочий выходной день…

XII
 
Утром Федор очнулся аккурат тогда, когда следовало бы уже выходить к Сан Санычу. Наспех умывшись и не позавтракав, он, как есть, во вчерашней одежде выбежал из подъезда и довольно резво двинулся в сторону общественного транспорта, идущего в направлении вендиспансера. По пути он позвонил на работу и сообщил, что не придет. Через 20 минут Федор весело и уверенно открыл дверь кабинета:
-Доброе утро, Сан Саныч!
-Доброе, доброе, Казанцев! – ответил Сан Саныч. –  По Вашему виду и по результатам анализов понимаю, что сегодня Вам можно было бы и не  приходить – проблема Ваша, должно быть, решилась уже сама собой?
-Как это?! – очумевшим взглядом посмотрел на Сан Саныча Федор. – Как это сама собой?!! – уже почти срываясь на крик завопил он.
-А так!!! – в том же тоне ответил доктор – Нет у Вас, Казанцев, ни-че-го!!! То есть… Мы не нашли ни в посевах, которых аж три штуки сделали, ни по анализам крови признаков ни одного хоть сколько-нибудь вероятного заболевания. Вы здоровы как бык, Казанцев!!! Как сто быков!!! Или науке еще не известно, что происходит с Вами, в чем я, откровенно говоря, за свою двадцатилетнюю практику, сомневаюсь. Не будьте паникером! Вы же мужчина, в конце-то концов!!! А Ваше пятно – обыкновенная аллергия и, скорее всего, оно уже, если не сошло совсем, то, по крайней мере, должно значительно побледнеть!!!
-Да чушь Вы несете!!! – закричал Федор и быстро разделся до пояса.
Чернов, в буквальном смысле, остолбенел… Его взору предстал торс молодого человека, почти полностью покрытый огромным пятном с четкими границами темно-лилового цвета –  как будто кожу африканца искусно вырезали и пришили на новом месте.
-Не болит? – осторожно спросил Сан Саныч.
-Нет! – рявкнул Федор.
-Не чешется?
-Нет!!
-Не шелушится?
-Да нет же!!! Не видно, что ли?!! Просто растет и все…
Вот, что, голубчик! – Сан Саныч поднял кверху указательный палец – Мы прямо сейчас с Вами поедем в институт дерматологии – уж там-то точно определят, что за напасть такая приключилась с Вами! Света-а! – крикнул он так, что у Федора зазвенело в ушах – На сегодня прием окончен! Я с Казанцевым в институт еду – трудный случай!
Они спешно оделись и вдвоем поехали в институт. По дороге Сан Саныч бесконечно задавал одни и те же по своей сути вопросы Федору, пытаясь найти хоть одну зацепку для объяснения причины существования недуга, но всякий раз Федор отвергал его очередное предположение. Наконец, они добрались до большого здания с величественной надписью «Институт Дерматологии при Академии Наук Российской Федерации». Сан Саныч гордо произнес:
-Добро пожаловать, так сказать, в мою почти альма-матер, Казанцев! Уж тут-то Вашу проблему решат! Поверьте мне! «Ка-эм-эн»3 Чернов может чего-то не знать, но институт при академии наук – знает всё!
Они встали вдвоем у проходной, где Сан Саныч долго и напряженно куда-то названивал с местного телефона. Наконец, он закончил и обернулся к Федору с улыбкой:
-Всех застал! Всех!!! Это редкая и большая удача! Казанцев, Вас сегодня будут осматривать четыре доктора медицинских наук и два академика!
-Это хорошо или плохо? – переспросил Федор.
-Это… Это просто замечательно! Так даже президентов не осматривают, наверное! – расплылся в улыбке Сан Саныч.
-Надеюсь, что это поможет… - обреченно вздохнул Федор.
-Даже не сомневайтесь! – похлопал его по плечу Сан Саныч.
Сан Саныч и Федор оформили два пропуска на проходной и весь остаток дня провели в институте. Федора действительно осмотрели четыре доктора медицинских наук и два академика, но толку от этого не прибавилось. С его пятна больше десяти раз взяли соскоб, один раз даже отрезали скальпелем маленькую частичку кожи и рассмотрели ее в каком-то ультрасовременном приборе, а уж анализов сколько ему было сделано – от тестов на токсические вещества до проверки на аллергическую реакцию – и не сосчитать. Тем не менее, к вечеру Сан Саныч и Федор вышли из института абсолютно ни с чем. Пятно Федора как росло, так и продолжало расти буквально на глазах, и никто, включая четырех докторов медицинских наук, двух академиков и самого Сан Саныча не мог это никак достоверно объяснить. Вообще говоря, светила науки, не сговариваясь друг с другом, разделились как бы на два «лагеря»:
Те, кто был в первом «лагере» считали происходящее с Федором какой-то очень малоизвестной науке инфекцией, но говорили, что раз клиническая картина больного соответствует состоянию абсолютно  здорового человека, то и разбираться с этой инфекцией можно сколь угодно долго и не особо торопясь. Причин для лечения на дому, ни уж тем более для стационарного,  нет. Федор может спокойно работать, так как его профессиональная деятельность не требует разрешения из санэпидемстанции, а в институт он сможет являться в свободное от работы время, где над его проблемой будут работать.
Те, кто был во втором «лагере» считали произошедшее с Федором какой-то странной и нетипичной кожной формой аллергии и потому заявляли, что больной не только не опасен для окружающих, но и не требует даже никакого специального лечения – таблетки от аллергии – и само пройдет.
Все это, несомненно, обнадеживало Федора, что он явно не умрет от своего, внезапно обнаружившегося, недуга, но становиться лиловым, аки туземец из солнечной Африки, Федору явно не хотелось.
-Что делать-то будем, Сан Саныч? – уже практически без надежды в голосе просил Федор.
-Вот что, Казанцев… Тут главное без паники. – Сан Саныч поправил на себе очки – Что мы имеем? Мы имеем две версии: аллергия и инфекция. Нам нужно отсеять одну из них, которая недостоверная.
-Но как? – переспросил Федор.
-А очень просто, Казанцев! – глаза Сан Саныча загорелись – Я пропишу Вам сначала лекарства против аллергии и мы посмотрим, так сказать, на динамику: если пятно перестанет расти – значит мы на верном  пути.
-А если не перестанет? – с явной заботой в голосе спросил Федор.
-Значит это инфекция и мы будем бороться с ней как с инфекцией.
-Это как?
-А вот так: Даже если в условиях лаборатории мы не сможем подобрать  антибиотик, то будем действовать интуитивно и самыми «ударными» физиотерапевтическими методами. Сначала на каком-нибудь маленьком участке. Как только на каком-нибудь участке мы добьемся положительного результата – значит, будем применять эту же методику и для других участков кожи. Я уверен, что мы обязательно добьемся успеха.
-Ваш оптимизм вселяет надежду, док… - промычал Федор.
-Я Вас не брошу, Казанцев, не переживайте. Ваш случай, как минимум, интересен для меня, а как максимум – для всей науки. – ответил Сан Саныч.
-Очень не хотелось бы быть интересным для всей науки. – съязвил Федор.
-Ну тут уж… – развел руками Сан Саныч – Это вне моей и Вашей власти.
-А в чьей?
-Я думаю, что в Его – сказал Сан Саныч – и показал указательным пальцем в небо.
-Даже неловко как-то от врача слышать о Боге – буркнул Федор.
-Почему это? – в удивленной улыбке расплылся Сан Саныч – Все мы его дети: и Вы, и я… Все… И почему это врач в Вашем понимании обязательно должен быть атеистом?
-Не знаю… Мне так казалось…
-Вот именно, Казанцев – казалось. Теперь не кажется?
-Теперь нет…
-Вот и чудно…
-Только я все равно не понимаю…
-Чего, Казанцев?
-Ну разве бывает так… Чтоб абсолютно на ровном месте… И такие вещи…Ведь должна же быть какая-то объективно следственная связь.
-Обязательно!
-Так ее же нет!!!
-Это мы с Вами, Казанцев, считаем, что её нет…Вернее, так: Вы считаете, что её нет, а я считаю, что она всенепременно есть – её ведь просто не может не быть! – и я, к сожалению, не знаю пока этой связи. Но я очень надеюсь, что все-таки узнаю… Тогда мне будет ясно, по крайней мере, в какую сторону двигаться.
-А сейчас?
-А сейчас идите домой, Казанцев. И мой Вам совет: постарайтесь все-таки оградить от контакта с Вашей кожей других людей – чем черт не шутит – вдруг и в правду инфекция.
-А как же таблетки против аллергии?
-Купите «Кларитин» или «Тавегил». Попейте пару дней – посмотрим, что будет. Вы когда можете ко мне придти  на прием? Через пару дней можете – я как раз вечером работаю?
-Могу.
-Прекрасно. Значит, послезавтра я Вас жду. И еще… В любой, даже в самой тяжелой ситуации, я всегда говорю своим пациентам: вера в исцеление творит чудеса. Верьте и Вы. Независимо ни от чего. Просто верьте.
-У меня все так плохо, док?
-У Вас?! Да у Вас все прекрасно на самом деле, Казанцев! В конце концов – смена цвета кожного покрова на некое подобие сильного загара – это далеко не смертельно. Уж поверьте мне! Огромное количество девушек мечтают о романе с загорелым парнем. Так что не драматизируйте.
-Постараюсь, док! – Федор попрощался с Сан Санычем и поехал домой. По дороге он зашел в аптеку, чтобы  купить «Тавегил». Не желая откладывать дело в долгий ящик, он тут же, в аптеке, выпил таблетку, запивая ее, купленной здесь же, водой. Вернувшись домой, Федор немного побродил по квартире и улегся спать – ничего другого ему почему-то делать совсем не хотелось.

XIII

-А ведь действительно… Чего драматизировать? – размышлял на следующий день рано с утра Федор, разглядывая себя в зеркало – Вот только жаль, что сразу я не могу стать весь одинакового цвета. Как бы это?.. Может, отпуск взять? За отпуск, может, буду уже весь сплошняком... Поеду отдыхать куда-нибудь, где очень жарко. А там, глядишь, Сан Саныч что-нибудь придумает…Эврика!.. Впрочем, стоп… Куда я, на хрен,  поеду такой? Меня ж ни в один бассейн не пустят! И на пляже тоже будут вопросы и косые взгляды… Мда-а-а-а-а… Что ж мне ходить закутанным, как девушка в парандже, по жаре? Значит, ехать смысла нет… А соврать и на самом деле не уехать никуда тоже нельзя – фотографии со мной с места отдыха, откуда такие загорелые мужики возвращаются, обязательно спросят коллеги или друзья… Получается, что у меня нет выхода? – совсем уже расстроился Федор и постарался получше рассмотреть спину – Ого, что это?! О, чудо!!! – вскрикнул он – Я только выпил накануне «Тавегил», как маленький участок кожи, который еще вчера на был «загорелым» сегодня выглядит здоровым!!! Ура!!! Ура!!! Ура!!! Посмотрим, что будет завтра, когда я приду к Сан Санычу!!!
Он оделся и весело побежал на работу. День пролетел незаметно. Федор больше не  думал о своем недуге, так как был  полностью уверен, что проблема уже решена. Он всячески улыбался и шутил каждому встречному, показывая, иногда даже нарочито, своё приподнятое настроение. Как это и бывает в таких случаях, день закончился быстро, и пора было уже идти домой. Первое, что сделал Федор переступив порог собственно квартиры – ринулся срывать с себя рубашку и подошел к зеркалу. Радости его не было предела: на еще вчера сплошном «загорелом» лиловом пятне виднелись здоровые «проплешины» кожи абсолютно нормального цвета, с неровными, но четкими контурами, с площадью величиной от горошины до почти ладони. Выглядело это все куда более ужасно, чем сплошное пятно, но тем не менее, это вселяло уже надежду. И довольно большую.
-Болезнь отступает! – вскрикнул Федор и пошел ужинать.
За столом он начал мечтать, как пройдет несколько дней, он возьмет наконец-таки справку из диспансера от Сан Саныча, покажет её Лене и с ней помирится. Он был настолько уверен уже, что всё так и будет, что позвонил по телефону, который не решался набирать вот уже несколько дней. На том конце быстро трубки довольно быстро ответили с ходу:
-Ну, кобель, тебе уже есть, что мне сказать, а главное – показать в своё… – фыркнула Лена.   
-Почти!!! – уверенно перебил её Федор – Еще пару-тройку дней – и справка будет у меня на руках. Это будет очень серьезная бумажка о том, что я ничем не болен сейчас и ранее ничем тоже не болел. И я – не кобель!!! Так что придумай лучше, как ты будешь извиняться! – Он обиделся и бросил трубку…
 – Нет, ну не с-с-с-сука, а?! Ну правда… Ну нельзя же так с ходу –  кобель… - Федор явно не ожидал от себя такой прыти и настойчивости в разговоре – он никогда столь жестко еще не говорил с женщиной.
Настроение явно было подпорчено, но Федор где-то глубоко внутри себя ощутил, что в нем отчего-то проснулся, по видимому ранее сильно дремавший все эти годы, ген мужчины-самца-борца: ему захотелось, во что бы то ни стало, оправдаться  перед Леной. Но не просто оправдаться, а добиться от Лены самых глубоких извинений. Он мысленно представлял себе, как Лена, стоя на коленях и плача в его комнате, молит его простить её. Как он, Федор Казанцев, чем-то похожий на монарха, снисходительно гладит её по голове и смотря на нее сверху просит перестать плакать и встать с колен – его Величество уже простило свою подданную и она может более не страдать по этому поводу. Эти мысли стали для Федора настолько желанными, что он даже проиграл эту сцену сам с собой в гостиной, представляя в мельчайших деталях извинения зареванной Лены. На душе отчего-то стало легче. Прошло еще несколько мгновений… Картина в  душе полностью поменялась: Федор осознал всю низость подобного прощения. Он мысленно поменялся с Леной ролями и вспомнил, как вполне мог оказаться на её месте, не вернись он в то утро домой обратно и не заметь он искореженную машину Лены.
-Я во что бы то ни стало докажу… - сказал он сам себе и отправился спать.

XIV

Утро среды стало настоящим потрясением: пятно, изрешеченное «проплешинами» здоровой кожи, за ночь распространилось на плечи и шею. Уродливыми контурами выступала лиловые клочья кожи вперемежку с островками здоровой. Скрыть это уродство под воротом рубашки было уже никак нельзя и потому все, что пришло Федору в голову – это обмотаться шарфом. В таком, весьма непривычном для него виде, он сел за свое рабочее место. Как только он включил свой компьютер, на соседнем стуле оказалось миловидное существо со смазливым личиком с веснушками – это была Марина – давняя и верная подруга Федора еще с самого начала его работы в офисе.
-Ты никак приболел, Федь? – искренне побеспокоилась Марина.
-Да, Марин. – начал на ходу отшучиваться Федор – От работы, говорят, кони дохнут, а Витальевич решил устроить нам аккурат перед Новым Годом работу без выходных – так что ничего удивительного нет в том, что я всего лишь заболел.
-Так Витальевич каждый год устраивает такой «концлагерь», а потом отпуском и деньгами возвращает в Январе – удивленно ответила Марина – Ты же не первый год так трудишься и всегда его в этом поддерживал. Сам же говорил, что лучше немного поднапрячься перед Новым Годом, подзаработать, а потом в Январе отдыхать почти месяц, когда все равно продаж никаких нет, с хорошими деньгами, а теперь…
-А теперь я немного простыл и капризничаю! – продолжал отшучиваться Федор.
-Так бы сразу и сказал! – засмеялась Марина – Вижу, что у тебя горло замотано… Только ведь шарфом тут делу не поможешь! Знаешь что?
-Что? – испуганно спросил Федор
-Принесу-ка я тебе завтра меду. Хорошего. Алтайского. Он все простудные болезни лечит. Ты попьешь этого меда и тебе лучше станет. Точно тебе говорю – сама так горло лечу. Ну а сейчас гляну тебе что-нибудь, друг мой капризный, от простуды в аптечке – от шарфа на шее толку мало.
Федор не успел ничего сказать, как Марина быстро ушла. Он обхватил голову руками: что делать? Через пару-тройку минут Марина вернется, даст ему таблетки от простуды и, скорее всего предложит снять этот уродливый шарф… Так оно и случилось:
-Федь… Ты прости, но… Сними уже эту ужасную тряпку со своей шеи – она сильно портит твой имидж! – посетовала Марина.
-Мариш… Я знаю… Но позволь мне все же оставить эту ужасную тряпку хотя бы сегодня на своей шее – мне так намного комфортнее. – отпирался Федор –  А чуть поправлюсь – сниму. Хорошо?
Марина пожала плечами и ушла…
-Ф-у-у-у-х… - выдохнул Федор – кажется, удалось отговориться от Маринки.
Остаток дня он старался не показываться никому лишний раз на глаза, дабы не вызывать лишних вопросов про шарф.
Как только секундная стрелка отсчитала последний свой оборот во времени рабочего дня, Федор выбежал из офиса к Сан Санычу – показать ему и в правду было что.
-Ф-и-и-и-и-и-у – протяжно свистнул Сан Саныч, когда осмотрел Федора. – Даже не знаю, радоваться мне за тебя или расстраиваться, Федя… – доктор Чернов сел снова в свое кресло – Дело в том, что, с одной стороны, площадь поражения кожи увеличилась – и это говорит о том, что идет процесс развития, а не спада, но с другой – стали появляться участки совершенно здоровой кожи, что вселяет в меня, как в врача, надежду, что дело все-таки пойдет в конечном итоге на спад. Продолжай пить «Тавегил», а ко мне придешь уже в понедельник – посмотрим, что изменится за это время.
-Сан Саныч… - испуганно спросил Федор – Как думаете… Только честно… Всё у меня плохо, да?
-Казанцев, перестаньте ныть! Я полагаю… То есть я абсолютно убежден, что Вашему здоровью и жизни абсолютно ничего не угрожает. А внешний вид, хоть и важен для мужчины, но уж явно не главный… Не столь нужный, как, например, женщине. Так что идите себе спокойно домой и не хнычьте… Боже, да о чем Вы расстраиваетесь?! Ко мне женщина ходит с лицом, пораженным подушечным клещом –  вот где, действительно горе! У молоденькой девушки лицо – кровавый кусок мяса. И она не впадает в такую истерику, как Вы, Казанцев…
-Я все понял… – стыдливо ответил Федор. Он молча встал со стула и закрыл за собой дверь.   

XV

Еще вечером в среду Федор прикупил по пути из диспансера домой довольно красивый шарф. Он очень подходил к его костюму и даже делал его имидж чуть гармоничнее. Шарф этот, кстати, Федор выбрал не сам: ему помог в этом продавец – молодой паренек из магазина с явно гомосексуальными чертами лица и манерами.
-У педиков всегда хороший вкус – подумал Федор, разглядывая утром в четверг себя в зеркале – теперь Маринка ни за что не скажет, чтобы я снял с себя ужасную тряпку! – И он, гордый собой, отправился на работу.
В офисе новый шарф привлек к себе внимание. На вопросы о том, почему он, Федор, его не снимает, Казанцев отшучивался и апеллировал к тому, что «просто простыл». Коллеги пожимали плечами, но, в конечном итоге, верили тому, что говорил Федор и больше вопросов не задавали. Последним из всех обратил внимание на новую вещь на шее у Федора его босс, шеф и начальник в одном лице – Алексей Витальевич. К слову, Алексей Витальевич терпеть не мог различного рода пижонства и, как только узрел Федора в коридоре с красивой штуковиной на шее, окрикнул его и поманил указательным пальцем к себе:
-Иди-ка сюда, Федя… Пойдем, побеседуем… – шеф широким жестом предложил Казанцеву пройти в некстати оказавшуюся рядом переговорную комнату. Когда Федор вошел в нее, Алексей Витальевич закрыл за ними дверь и сел прямо напротив него:
-Что это у тебя на шее? – пристально посмотрел на Федора шеф. Федор занервничал, вжался в спинку стула от страха и глаза его забегали:
-Шарф, Алексей Витальевич… Простыл… Вы же помните… Кхе-кхе… - попытался неудачно изобразить из себя страдающего от простуды горла Федор.
-Федя… - еще более пристально посмотрел на него Алексей Витальевич – Но ведь ты же не простыл… И не болел даже, скорее всего… Что случилось, Федя? Я не люблю, когда из меня делают идиота. На педика ты не похож, на больного горлом – тоже… Что прячем шарфиком-то?
-Засосы!!! Засосы прячу, Алексей Витальевич!!! – сделал последнюю попытку отовраться Федор.
-Засосы?! Хех!!! – рассмеялся Алексей Витальевич – Так бы сразу и сказал, дуралей!!! Я понимаю, что ты всему офису лапшу на уши вешаешь, но мне-то – зачем?! И много у тебя их?..
-Много… Почти все тело…
-Почти все тело?!! Ха-ха-ха!!! – стал почти во весь голос заливаться Алексей Витальевич – Запомни, дубина: с бабами надо быть аккуратнее – они до добра не доведут. Как я понимаю, именно из-за этого ты отдал Антипову аквапарк – потому что сам весь в засосах не пошел бы – стыдно?!
-Ну да…
-Ха-ха-ха!!! – шеф уже расхохотался до слез – Ну, ты сам себя со своими засосами на пятнадцать тысяч долларов наказал.
-На сколько?! – побледнел Федор.
-На пятнадцать тысяч долларов – именно такой бонус получит Антипов от сделки с аквапарком, а ты – ни шиша. Хотя, если бы ты, Федя, довел бы эту сделку до конца, как тебе и полагалось, я бы с легкостью и двадцать тысяч тебе дал. Ну, ничего, Федь. Будет тебе урок, как связываться с ненормальными бабами. Давай, лечи свои засосы и чтобы мне больше таких выходок не устраивал – работа страдает.
-Х-хорошо… - промямлил вконец осунувшийся и грустный Федор.
-Ну будет, будет… - похлопал его по плечу Алексей Витальевич – А бабу эту – бросай. Ненормальная она, раз мужик весь как леопард от нее пятнистый.
-Угу… - погруженный в свои мысли кивнул Федор.
Шеф вышел из переговорной комнаты и хлопнул дверью, а Федор все так и сидел на стуле, размышляя о своих злоключениях:
-С девушкой рассорился… Друга, считай, тоже потерял… Пятнадцать тысяч долларов просто так досталось Антипову… Опозорился перед шефом…И все это из-за какого-то пятна! Вернее, уже не пятна – пятен! Которые никто ни хрена не знает как лечить… Надо срочно что-то делать! Первое, что ему пришло в голову – уйти, пусть в неоплачиваемый, но отпуск, дабы не выглядеть посмешищем в глазах Алексея Витальевича.
Федор достал из тумбы в комнате чистый лист бумаги, взял ручку и начал писать, бурча под нос, незамысловатый текст :
«Директору… Скоробогатову… От Казанцева… Заявление… Прошу Вас предоставить мне... Всё…»
С этой бумагой он вошел в кабинет шефа. Прочтя заявление, Алексей Витальевич, элегантным жестом сложил его в четыре раза и опустил в шредер:
-Сдурел?! – грозным взглядом посмотрел Алексей Витальевич – Ты уже из-за этой бабы кругленькую сумму денег потерял, а теперь хочешь потерять еще?! Знаешь, Казанцев, не дури! Я твой секрет с шарфиком никому не выдам, но и пустить тебя никуда не пущу. Так что, иди лучше делом займись, Казанова московского разлива. И не зли меня, понял?!
-Понял… - сказал Федор, открывая плечом дверь и захлопывая её за собой.

XVI

Прошло девять дней… Казалось, что болезнь Федора остановилась в развитии: пятна то исчезали, то появлялись на том же месте, но дальше по телу никуда не разрастались. Когда он рассказал об этом на последнем приеме Сан Санычу, тот с воодушевлением сказал, что это хороший знак и, видать, выздоровление не за горами. Это грело душу, однако, где-то глубоко внутри, Федор думал, что Сан Саныч преувеличивает. Он, конечно, жил надеждой на то, что что-то изменится, однако надежда таяла день ото дня. Лене Федор так и не решился позвонить после тогдашнего их короткого, но напряженного разговора: показать ему ей было абсолютно нечего, а врать и обманывать он не хотел. Лена ему тоже не звонила, отчего Федор с течением времени все больше приходил к выводу, что, значит, не так-то уж и сильно нужен Лене, раз за все это время она никак им, Федором, не поинтересовалась. Непрекращающаяся ни на один день предновогодняя суета на работе, которая, с одной стороны, выжимала все соки, а с другой – помогала быстрее скоротать время, превратила Федора в некое подобие машины, которая перемещалась между домом, работой и диспансером. Это уже становилось привычным для него настолько, что Федор с трудом вспоминал то время, когда кроме работы, дома и диспансера, существовали еще развлечения, друзья, приятели и Лена. Кстати, о друзьях. Мишка после последних посиделок как сквозь землю провалился. У Федора было такое ощущение, что Мишка целенаправленно избегает всякой возможности для встреч и общения с ним. Другой его друг, Лева, тоже без всякого воодушевления воспринял недавнее предложение по телефону от Федора «встретиться где-нибудь и по-дружески посидеть-поболтать», сославшись на большую занятость.  А больше людей, которых он с полной уверенностью мог назвать бы именно друзьями, а не просто приятелями – у Федора не было. Да и приятели все, как один, куда-то подевались: у кого дела, у кого – желания общаться, по-видимому, просто нет. Так круг общения Федора сомкнулся до нескольких человек, включая Марину и Сан Саныча. 
Когда вечером Федор пошел за очередной порцией кофе, на обратном пути  его одернул Алексей Витальевич:
-Казанцев!!! Что это у тебя на роже?!!
У Федора похолодело внутри и его сразу же прошиб холодный пот:
-Что??? – трясясь от страха спросил он.
-Уныние, Казанцев!!! У-ны-ни-е!!! – ухмыльнулся Алексей Витальевич – Который день наблюдаю твою кислую рожу! – он склонился над ухом Федора – По заводной бабенке скучаешь?
-Угу… – вздохнул с облегчением Федор.
-Казанцев… - шепнул игриво Алексей Витальевич – Заработаешь хороших денег – обязательно сними хорошую тёлку и забудь о ней…
-Так и сделаю! – старался как можно быстрее закончить разговор Федор.
Алексей Витальевич смачно хмыкнул и пошел дальше. Федор прислонился спиной к стене, прижал кружку с кофе к груди и выдохнул, подняв голову вверх:
-Ф-у-у-у-у-х!
Не понятно откуда подошла Марина:
-Федя, что с тобой?
-Со мной? А… Ничего… Просто задумался…На звезды вот решил посмотреть! - стал уже по привычке отшучиваться Федор.
-И все-таки, Федь. Все замечают, что с тобой что-то не так…
-А вас всем не кажется, что пора бы перестать заниматься ерундой и доканывать меня?! – Федор решил сменить тактику на нападение – Ну в самом деле… Ну сколько можно?! Нормально у меня всё, Марин! Нор-маль-но!
Марина пожала плечами, обиделась и ушла. Федор хотел было ее догнать и извиниться, но почему-то этого не сделал. Он вернулся за свой рабочий стол и продолжил работу. Федор долго и упорно продолжал поиски «крупной рыбы», на которой можно было бы хорошо заработать. Он даже решил остаться на работе до тех пор, пока его охрана не выгонит из офиса – настолько сильна была его жажда переплюнуть самого себя в проекте с аквапарком. На часах была уже ночь, когда Федор, обессиливший от тщетных попыток, со злости сорвал с себя уже порядком надоевший ему за эти дни шарф и, что ни есть  мочи, швырнул его в сторону:
-Н-н-н-а!!!
Федор не мог остановиться и придти в себя от ярости:
-Пятнадцать тысяч!!! И кому?! Этому ублюдку Антипову!!! И, главное, из-за чего?! Из-за какой-то кожной болезни…
-Какой болезни, Федя? – раздался знакомый голос за спиной.
Федор резко повернулся на спинке кресла. Прямо перед ним стоял шеф и пристально смотрел на него…

XVII

-Так что за болезнь, Казанцев? – строгим голосом переспросил Алексей Витальевич.
Дальше отпираться было уже некуда. Федор рассказал шефу всю историю как есть – от начала и до конца. Алексей Витальевич с абсолютно безразличным видом слушал Федора. Казалось, он только и ждет, когда же Федор закончит. Тем не менее, он спокойно выслушал Федора, а потом, немного подумав и выдержав паузу, с абсолютно невозмутимым видом, сказал:
-Ты уволен…
-Но почему?! – взмолился Федор – Ведь я же…
-Больше всего я не люблю две вещи, Казанцев: когда мне врут и когда мне врут. Ты соврал мне дважды, и я уверен, что не попадись ты сейчас, я бы не узнал всей правды никогда. Ты можешь, конечно сказать, что это не касается меня, но… Но ты попался и теперь я не могу тебе доверять так же, как доверял еще день, еще час, еще двадцать минут назад. Как ты понимаешь, я уже в том возрасте и в той должности, чтобы работать исключительно с теми людьми, кому я могу доверять. Завтра с утра зайдешь в бухгалтерию за документами и деньгами. Прощай, Федя и больше никогда не ври своему новому будущему шефу. Никогда…
Алексей Витальевич размял шею, поправил галстук и ушел. Федор сидел сложа руки и был в полнейшем оцепенении от случившегося: слова шефа произвели на него столь сильное впечатление, что он в буквальном смысле слова не знал что делать и как дальше жить. Он просидел так минут двадцать, потом оделся и уехал домой.
Утром следующего дня Федор пришел на работу раньше всех. Он все еще надеялся, что шеф передумает и оставит его на работе. Но Алексей Витальевич прошел на проходной мимо Федора так, как будто они никогда не были знакомы. Федор понял, что шансов на прощение нет никаких и пошел в бухгалтерию. Там он получил конверт с честно рассчитанной для него зарплатой, подписал не глядя бумаги и забрал свои документы.
-Шесть лет прошли как один день… - подумал Федор, выходя из офиса в последний раз.
По пути домой он вспомнил самые приятные моменты, которые у него были за эти шесть лет на работе, работающих и уволившихся коллег, как он долго рос в глазах Алексея Витальевича и как упал в них в одно мгновение. На деньги, которые он получил, можно было, по его меркам, прожить не больше двух недель – нужно срочно искать себе работу. Но как? Ведь с его внешним видом идти сейчас в менеджеры по продажам – пустое дело – не сегодня-завтра всё равно все узнают о его пятнах и, скорее всего, вытолкнут. Оставалось только найти такое занятие, где его внешность не имела бы абсолютно никакого значения. Но только какую работу можно найти, когда, кроме как продавать, ты ничего другого не умеешь?
Все эти факторы складывались в довольно мрачную картину, которая ему явно не нравилась. Тем не менее, другого выхода у него, похоже, просто не осталось…

XVIII
 
Утром следующего дня Федор проснулся необычайно поздно: торопиться с утра было некуда. Первое, что он решил сделать – это составить план действий, как выжить в сложившейся ситуации. Чтобы более ясно себе его представлять, он взял листок бумаги, карандаш и начал думать. После примерно часа рассуждений у него родилось следующее:
1.Во что бы то ни стало найти избавление от болезни.
2.Искать альтернативную работу всеми возможными способами.
3.На всякий случай обзвонить всех друзей и знакомых: поинтересоваться, кто и какую сумму может дать в долг на неопределенное время – для пока он будет искать работу.
План был лаконичен, но достаточно мудр. Наиболее простым в реализации представлялся третий пункт. С него он и начал. Федор потратил целый день обзванивая всех, кто только был у него в записной книжке. Лену, конечно же, он не решился набрать – это, пожалуй, было единственное исключение, которое он сделал. Куда бы он ни звонил, он либо получал отказ сразу же, либо никто не брал трубку. Когда Федор позвонил по последнему номеру в своей телефонной книжке и ему в очередной раз вежливо отказали, он сел на диван в гостиной и задумался. Федор вспомнил, как в хорошие времена ему периодически названивали приятели и какие-то дальние знакомые с просьбой занять немного денег и как он, имеющий возможность им помочь, совершенно без тени сожаления к ним, им отказывал. Теперь он ощутил ту же самую реакцию в свой адрес – ему не помог никто. Ни копейкой. Получалось, что третий пункт лопнул как мыльный пузырь в считанные часы, хотя именно на него надежд у Федора было больше всего. Тогда Федор, посмотрев сначала на сумерки за окном, а потом – на часы, помчался со всех ног к ларьку, торгующему периодикой. Он купил всё, что там продавалось и содержало объявления о работе. Внушительная пачка различного рода журналов и газет плюхнулась на тумбу в прихожей, когда Федор захлопывал за собой дверь:
-Это еще  не конец! – торжествующе воскликнул он.   
Он взял фломастер в руки и судорожно начал отмечать объявления, которые, по его мнению, могли бы  быть подходящими. Спустя некоторое время он заметил, что объявления эти странным образом повторялись в разных изданиях. В этом не было ничего удивительного – ведь работодатели, так же как и Федор, старались охватить как можно бОльшую аудиторию, а потому и подавали совершенно одинаковые объявления в разные печатные издания. В итоге подходящих объявлений набралось не более двух десятков из всей, еще так недавно кажущейся огромной, кучи газет и журналов.
-Если каждый раз покупать такую кипу, то можно очень быстро растратить и без того небольшие остатки средств – подумал Федор. – Впрочем, о чем я?! У меня же целая куча подходящих объявлений! Наверняка уже завтра найду что-нибудь!
Он решил немного побаловать себя и достал из своих многочисленных заначек бутылку хорошего сухого красного вина. Откупорив ее, Федор глубоко вдохнул стройный аромат французского винограда из бутылки и пошел за бокалом. Вернувшись обратно и спешно налив этот, как ему казалось, божественный напиток, Федор мелкими глотками смаковал каждую его капельку и наслаждался этим процессом. Он не захотел ничем закусывать, чтобы не нарушать эту, внезапно сложившуюся, гармонию вкуса, запаха и наслаждения.
Было уже далеко за полночь, когда Федор почувствовал, что он очень устал и лег спать.

XIX

Поздним утром, когда за окном падал уже не первый и по-зимнему уверенный снег, а холодное солнце первой декады декабря желтым лучиком во всю светило в окна, Федор оторвал лицо от подушки и прищурил один глаз, стараясь рассмотреть часы:
-Половина… Половина… Ого! Половина двенадцатого! – Федор спешно вскочил и побежал в ванную.
Примерно через 15 минут, даже не позавтракав, он начал звонить по тем объявлениям, которые выделил среди прочих вчера вечером. Заняло это менее часа и закончилось ничем – вакансии либо были уже не актуальны, либо на самом деле в них требовалось абсолютно не то, что было написано. Федор был настолько раздосадован происходящим, что чуть не заплакал:
-Да как же это может быть?! Ну не может же так катастрофически мне не везти!
Он попытался позавтракать, но окончательно расстроенный, решил вместо этого сосредоточиться над проблемой и придумать еще что-нибудь. Он снова взглянул на листок  и вслух прочел второй пункт своего плана:
«Искать альтернативную работу всеми возможными способами».
-А я использовал всего один! – воодушевился Федор – Есть еще, как минимум, биржа труда и Интернет!
Начать он решил именно с биржи, так как Интернетом воспользоваться можно всегда.  Федор немного перекусил и, найдя ближайшую к себе биржу труда, вышел из дома. Уже через час он был там, где подавляющее большинство безработных, таких же как он, искало себе занятие. Побегав по кабинетам, оформив кипу бумаг и анкет, Федор вышел из этого заведения с ощущением абсолютной безнадеги:
-Мда-а-а-а… Ну, по крайней мере, пособие себе оформил  – пожал плечами он – всё какие-нибудь да деньги. 
По пути домой Федор неторопливо прохаживался по улице и машинально вчитывался в объявления:
«Помощник руководителю. Без опыта работы. $4000».
«Работа в офисе. $2500»
«Работа на дому. $1500»
-Интересно, неужели кто-то еще покупается на столь откровенное вранье? – размышлял Федор.
И тут его взору предстало очередное, казалось бы ничем не выделяющееся из остальных, объявление:
«Клиника Тибетской горной медицины доктора Шао. Лечение нетрадиционными способами сложных заболеваний. Работа по договору. Гарантия результата.»
Последние два пункта начисто подкупили Федора, он спешно оторвал лепесточек с телефоном от объявления и направился домой. Придя в квартиру, Федор принялся набирать заветный номер телефона. На том конце трубки было катастрофически занято.
-Наверное от клиентов отбою нет – подумал Федор – и принялся названивать еще интенсивнее.
Наконец, спустя почти три часа, ему все же удалось дозвониться. Приятный женский голос ответил:
-Клиника Тибетской горной медицины доктора Шао, секретарь Мария. Слушаю Вас.
-Алло, девушка! – Федор разволновался – Скажите, вы кожными проблемами занимаетесь?
-Доктор Шао занимается всем, что есть в человеке, так как лечит не какую-то конкретную болезнь, а человека целиком – весьма заученно ответила секретарь Мария.
-Отлично! А как бы записаться к нему на прием? И что насчет договора и оплаты? – спросил сильно обрадовавшийся Федор.
-Подъезжайте в офис. – снова как робот ответила девушка – Мы работаем до девяти вечера. У нас в офисе Вы сможете оформить договор и записаться  на прием к доктору Шао. Наш адрес: улица Тверская, дом 10. Станция метро «Пушкинская», «Тверская» или «Чеховская». Идете в сторону Кремля по Тверской и возле клуба «Красная Шапочка» сворачиваете влево. Вход со двора. Четвертый этаж.
-Спасибо! – сказал Федор и повесил трубку.

XX

-Вот те раз! – размышлял по пути к метро Федор – Пока я собирался решать проблемы в обратном порядке плана – они не решались, а как только стал действовать в прямом порядке – сразу наметился очевидный прогресс. Ох, все-таки не зря говорят эти психологи про мудрое бессознательное начало – не зря я на первое место поставил избавление от болезни! Ой, не зря! Ой, не зря!
Когда он вышел из метро «Пушкинская» он двинулся  в заданном направлении. Местность была довольно хорошо знакомой – ему часто приходилось бывать в центре по делам. Через минут пятнадцать он уже был на четвертом этаже. Народу в клинике было действительно много. Все что-то подписывали, что-то читали, кого-то куда-то вызывали. Казалось, в этой неразберихе сам черт ногу сломит. Однако буквально через несколько минут к Федору подошел довольно приятный внешне молодой человек с бейджиком на рубашке и заботливо спросил:
-Вы здесь в первый раз?
-Да! – обрадовался Федор – Вы не могли бы мне сказать… В общем, у меня такая проблема… Мне надо бы чтобы доктор… Доктор Шао…
-Для начала – молодой человек сделал серьезный вид – Вам надо ознакомиться и подписать с нами договор об оказании услуг – если Вас всё устраивает – доктор Шао Вас примет. Может, даже сегодня.
-Отлично! – сказал Федор – Где я могу почитать и подписать договор?
-Договор является единым для всех наших клиентов – это оферта – молодой человек все больше располагал к себе Федора – мы не делаем тайн и условия у нас для всех одинаковые. Бланки договоров Вы можете взять вон на той тумбе.  От Вас требуется только заполнить два экземпляра договора, один из которых Вы отдадите нам, а второй – останется у Вас.
-А деньги?
-Ах, да... – сделал артистичный жест молодой человек и махнул рукой – Здесь у нас тоже все честно: походите вот к тому информационному щиту и выбираете все, что Вам нужно – расценки тоже для всех едины. После того, как выберите то, что Вам нужно, подойдите с двумя заполненными и подписанными договорами в регистратуру – она вон там, потом в кассу – она вон там. После этого Вы получите талончик на прием к доктору Шао.
-А если у меня будут вопросы? Я же в этом… Ну… Ничего не понимаю… - пожал плечами Федор.
-А если у Вас будут вопросы – я всегда Вам помогу – улыбнулся и пожал ему руку молодой человек – меня зовут Роман.
-Спасибо, Роман! – расплылся в ответной улыбке Федор и пошел к тумбе, на которой большой стопкой лежали свежеотпечатанные бланки договоров. Он спешно принялся их заполнять. Федор особо не вникал в то, что было написано мелким шрифтом в договоре, так как, по его мнению, подвоха здесь быть просто не должно:
-Все слишком уж строго по закону: договор, официальные расценки, касса – это явно не лохотрон – подумал он.
Спустя десять минут  Федор уже был с двумя наспех заполненными бланками договоров и  подошел к щиту, на котором висели расценки:
Диагностика энергии Ци – 100 у.е.
Формирование начала Ин – 200 у.е.
Общая диагностика кармического биополя – 350 у.е.
И так далее в таком же духе.
-Бог мой, что это? – подумал Федор – Где Роман? – и он начал глазами искать его в толпе. Спустя пару минут Федор уже стоял рядом с Романом напротив щита и почти шепотом объяснял ему то, зачем он собственно хочет обратиться к доктору Шао. Роман выслушал и с видом знатока Тибетской горной медицины сказал:
-Вам потребуется Общая диагностика кармического поля, чтобы определить состояние Ваших внутренних энергий, а потом уже доктор Шао назначит Вам лечение.
-Хорошо – ответил Федор – а где можно… Ну, диагностику эту… Это надо куда-то ехать?
-Так доктор Шао сам и делает эту диагностику! – с радостью воскликнул молодой человек – На вечер у него остались еще, может, пару свободных приемов пациентов. Если хотите – я спрошу, и, может быть, уже сегодня доктор Шао решит Вашу проблему!
-О, это было бы замечательно – обрадовался Федор – Только… - и он погрустнел – Только денег у меня сейчас с собой нет – домой надо за ними заехать.
-Ой, это ничего страшного! – отмахнулся Роман – Давайте сделаем так: я узнаю, есть ли сегодня еще свободное время для приема Вас – как видите, график у доктора Шао очень плотный – и, если оно есть, попробую под свою ответственность забронировать для Вас прием. Ну а Вы съездите домой и постараетесь успеть хотя бы за пять минут до начала, чтобы оплатить прием в кассе. Успеете до девяти вечера?
-Конечно успею! – обрадовался Федор – О чем речь! Большое спасибо, Роман!
-Не за что пока… - сказал Роман и удалился.
Буквально через пару минут он вернулся с сияющим лицом:
-Как раз остался один последний прием на вечер. Будете оплачивать?
-Буду! – решительно ответил Федор.
-Тогда давайте мне сейчас срочно оба подписанные Вами варианта договора – я за Вас их сейчас пойду оформлять в регистратуру – процесс это не быстрый. Сами знаете: если работаешь строго по закону, то волокиты – хоть отбавляй…
-Знаю, знаю, Роман! – с умным видом передал ему Федор подписанные бумаги и пожал руку – Спасибо Вам огромное! Чтобы я без Вас делал…
-Это всего лишь моя работа… - скромно отвел глаза молодой человек.
-Которую Вы прекрасно делаете! – похвалил его Федор.
-Спасибо… - так же скромно ответил Роман – Вы не забыли о конечной сумме? Это будет
350 условных единиц, что в рублях соответствует… Кстати, я говорил Вам, что мы, как честные, не берем никакой другой валюты кроме рублей? Так вот… 350 условных единиц…
-По курсу Центробанка – перебил Федор
-Совершенно верно: и тут мы честные! – ответил Роман.
-Да верю, верю! – усмехнулся Федор – Ну… Я за деньгами?
-С Богом! – чуть ли не по-отечески благословил его Роман.

XXI

Федор как на крыльях спустился с четвертого этажа и побежал к метро. Уже через час он был у себя дома, сгреб в карман практически все, что у него имелись, деньги и побежал обратно в клинику Тибетской горной медицины. Еще через  час он был на месте и подбежал к Роману:
-Ф-у-у-у-у-х! Успел!
-Отлично! – обрадовался Роман – Прием будет в половину девятого, а документы, надеюсь, будут готовы чуть раньше – их еще должны проверить в регистратуре. Оплачивать можно сейчас, а можно когда получите документы на руки – тут как Вам угодно. Но если документы придут чуть позже – а это вполне может быть – в регистратуре очень много работы, что прием не получится. Хотя, если быть честным…
-Роман, да я понял, что Ваша клиника очень и очень честная – отмахнулся Федор – я оплачу сейчас.
И Федор направился к кассе вместе с услужливым Романом. Заплатив деньги, Федор взял кассовый чек и небрежно положил его в карман.
-А вот это Вы зря! – сказал Роман – Во-первых, это официальный платежный документ, а во-вторых – это и есть талон к доктору Шао! Посмотрите на чек – там прямо на нем всё расписано, за что именно Вы заплатили и даже налоги выделены – мы ж честные.
-Даже слишком… - прокомментировал Федор – рассматривая чек – действительно все услуги написаны прямо на чеке.
-Теперь Вам остается только сидеть тут и ждать. Чек не теряйте, документы Вам принесут, к доктору Шао вызовут по громкой связи – сказал Роман и растворился в толпе людей.
Ждать Федору нужно было более двух часов…
-И чего я летел как сумасшедший? – рассуждал сам с собой Федор – Мог бы спокойно доехать домой, поесть, даже телевизор посмотреть – и только потом, опять-таки спокойно, поехать обратно… Мда… Ну, ничего  не поделаешь – сам виноват… Сам нетерпеливый оказался… Теперь сиди тут, жди… И уйти нельзя – вдруг документы принесут? Мда… Все-таки я умею устраивать сам себе сложные ситуации… Ну, да ничего… Главное, чтоб доктор Шао решил мою беду… Интересно, решит ли? Ведь если не решит -  плохи мои дела – это ведь почти все деньги, которые у меня…
На этой мысли Федору стало страшно. Он вдруг осознал, что только что своими руками отдал львиную, возможно, даже критическую, долю от всей наличности, которая у него только была. Федор сделал попытку привести самого себя в чувства:
-Все равно от Саныча толку никакого… Кто не рискует, тот не пьет шампанское… А тут контора серьезная: все по договору, с чеком и гарантией. В крайнем случае, если не помогут – вернут деньги – у них же гарантия –  любая честная контора не захочет капитально портить себе репутацию из-за одного клиента...
Так незаметно прошли два часа…
Большая кожаная дверь широко открылась и из нее вышла молодая особа в медицинском халате:
-Казанцев Федор Михалович – монотонным голосом, как диспетчер на вокзале сказала она – пройдите на прием.
Федор встал, вошел вслед за девушкой и закрыл за собой дверь. Его уже ждал маленький человек, как две капли воды похожий на тех, что работают на многочисленных стройках и рынках столицы, в каких-то очень специфических одеждах. Человочек молча поклонился ему и с сильным акцентом, протянув ладонь, произнес:
-Сек, пазялястя.
Федор еле сообразил, что от него требуют чек и дал его в ладонь маленькому человеку.
Маленький человек рассмотрел чек и скомандовал:
-Зя мнёй, пазялястя.
Они вошли в комнату, буквально усеянную буддистскими статуэтками, благовониями и прочей атрибутикой Востока. Федору сделали жест, чтобы он присел на ковер, что он и сделал. Маленький человек начал ходить вокруг Федора, что-то бормоча себе под нос и напевая на неизвестном ему языке. Так продолжалось примерно минут двадцать. В конце концов, маленький человек плюхнулся на ковер и поднял руки к небу. Так он бормотал что-то еще минут пять, потом поковырялся в карманах, что-то достал оттуда, глубоко поклонился Федору и сказал:
-Ня пазялястя. Алтайский мумиё излесит твоя плохой песень.
-Песень?! Песень… Что-о-о-о?! Какая печень?! Какое алтайское мумиё?!! – возмутился Федор – У меня с кожей проблемы – не видишь что ли?! – И он с возмущением задрал рубаху.
-О! – внезапно «прозрел» эскулап и ткнул пальцем прямо в пятно –  И от козя тозя! Плёхой козя от плёхой песень! Сяо не осибаца. Пей и покупай алтайский мумиё – будись здаровий… Всё.
-Что всё? – возмутился Федор.
-Работа всё – показал жестом доктор Шао, что прием окончен.
-Ну, знаете ли… - возмутился Федор, выходя из комнаты – Где мои документы? И верните мне чек!
-Пожалуйста… – с невозмутимым видом ответила девушка секретарша – Вот они... – и она отдала Федору договор, на котором стояли уже какие-то печати и к которому аккуратно был прикреплен стиплером чек.
-Где Ваш генеральный директор?! – возмутился Федор.
-Вы сможете пообщаться с ним завтра – сегодня работа уже окончена – развела руками абсолютно спокойная девушка.
-Хорошо! – прошипел разъяренный Федор – Завтра я камня на камне тут не оставлю!
-Все, что в рамках Закона – это Ваше неотъемлемое право – успокаивала его девушка – Придете завтра и разберетесь с Вашей претензией. Мы – честные.
«И тупые» - хотел добавить Федор, но сдержался. Он усталой походкой вышел из уже  опустевшего офиса и побрел к метро. По дороге домой, в вагоне поезда, Федор решил сосредоточиться над тем, к чему он будет очень рьяно апеллировать завтра – к договору. Теперь он стал очень вдумчиво вчитываться буквально в каждую запятую и осознавать, что было написано в договоре мелким шрифтом. Если очень кратко изложить текст, который был там написан, то его можно сформулировать в два коротких предложения: «Дорогой дурак, мы принимаем от тебя безвозвратно и без каких-либо гарантий, твои кровные денежки и ни за что отвечать не собираемся. Твоя собственноручная подпись и наша фирменная печать тому подтверждением, приведены ниже». Федор понял, что с этой конторой даже судиться бесполезно – Закон будет на их стороне. Контора оказалась действительно честной – условия они с самого начала открыто напечатали на бланках. Правда очень мелким шрифтом и весьма путано. Но то, что Федор ничего внимательно не прочитал и вслепую подписал этот драконовский договор – это его, полного идиота, дурака и простофили, проблема.
-На что же мне теперь жить?! – в отчаянии думал Федор – До получения пособия по безработице еще целый месяц! Делать нечего – буду продавать какие-нибудь вещи. Как-нибудь выживу…
В ужасном настроении и расположении духа Федора встретила ночь…

XXII

Ранним утром Федор ходил из угла в угол квартиры и думал, что из вещей можно было бы максимально быстро продать и выручить за это, пусть небольшие, но деньги. Драгоценности, в скромном количестве оставшиеся ему от родителей, он трогать категорически не желал – память все-таки. Не найдя других вариантов, он рассудил, что самый хороший ход в этом случае – это придти в комиссионный магазин и поинтересоваться там, что пользуется наибольшим спросом. Сказано – сделано и вот уже через полчаса Федор переступил порог ближайшей к нему «комиссионки»:
-Здравствуйте! – поздоровался Федор с высоким худощавым человеком в очках за прилавком.
-Здравствуйте! Что желаете приобрести? – вежливо спросил его продавец.
-Понимаете… - замялся Федор – Не приобрести, а продать…
-Ах, вот как? – улыбнулся ему продавец – И что же Вы хотите продать?
-Еще не знаю… – задумчиво протянул Федор – Понимаете, мне срочно нужны деньги, а драгоценности родителей мне не хотелось бы закладывать –  это как-то…
-Понимаю, понимаю – поддакнул продавец – Вы хотите, чтобы я Вам посоветовал…
-Д-да… Если можно… – смутился Федор.
-Ну что ж… Тут все просто – бодро начал продавец – для того, чтобы быстро выручить деньги Вам нужно принести на продажу как можно больше самых разных вещей.
-Что-о-о?! – удивился Федор.
-Да. – продолжил продавец –  Понимаете какая штука… Ведь комиссионные магазины посещают не только те, у кого нету денег. Нас посещают и букинисты, и охотники за антиквариатом, да порой просто зеваки заходят, вроде как от нечего делать, а потом – глядишь, что-нибудь покупают. Поэтому предсказать, что у меня купят здесь завтра или послезавтра, а уж тем паче сказать, что берут у меня охотнее всего, я решительно не берусь – прогнозы тут никакие не сделаешь.  Поэтому, милейший, всё что хотите или можете продать – всё приносите – уж что-нибудь, да обязательно продастся! За свои услуги мы берем комиссию от продажной цены пятнадцать процентов. Если Ваш товар за месяц никто не покупает – автоматически снижаем цену на двадцать пять процентов. Если и за второй месяц никто не позарился – снова снижаем цену еще на двадцать пять – и товар стоит половину цены. Если прошло три месяца и никто у нас товар не купил даже за полцены –  отдаем вам его обратно домой и берем с вас плату за хранение в размере пяти процентов от начальной стоимости. Для оформления договора комиссии будет нужен Ваш паспорт. Какие-нибудь еще вопросы у Вас есть?
-Нет… – помотал головой Федор.
-Ну вот и отлично! Несите всё – продадим – места у нас много! – улыбнулся продавец и пожал Федору руку.
Федор побрел домой и размышлял:
-Если раньше мне было немного непонятно что продавать, то теперь – непонятно вообще! Что значит «несите всё»? А что всё-то?! Ладно… Попробую наобум…
Вернувшись, Федор еще более внимательно начал присматриваться по сторонам квартиры и искать, чтобы такого можно было продать:
-Как можно больше самых разных вещей… Хм… Ну, что ж… Попробуем! – и он ударился поиски.
Спустя два часа в центре гостиной образовалась довольно приличная груда вещей: здесь была и ненужная, но в хорошем состоянии, дубленка и какая-то старая фарфоровая посуда, почтовые марки, не понятно откуда взявшиеся на антресолях, книги в кожаном переплете, старинная рамка для фотографий и много-много чего еще. Завернув все это «богатство» в  простынь, Федор направился туда, где ему несколько часов назад посоветовали всё приносить. Как Санта Клаус с мешком, он переступил порог магазина, отчего вызвал чуть ли не гомерический хохот продавца:
-Хо-хо-хо! Похоже, Вы действительно постарались! Ну что же… Приступим! – потер руки продавец и пригласил Федора пройти с ним для оформления документов.
Самой сложной частью процесса оказалось для Федора оценить каждую вещь, которую он собирался продать. Он долго думал над каждой, стараясь, с одной стороны, много не продешевить, а с другой – не назначить такую цену, за которую эту вещь никто не купит. Он наблюдал за реакцией продавца и, если тот, начинал выказывать удивление или хмурить брови – тот час же советовался с ним и корректировал свое «коммерческое предложение». Наконец, все необходимые бумаги были оформлены:
-Уф… - выдохнул продавец – Рука онемела столько писать! Впрочем, сам виноват – сказал приносить всё – вот Вы всё и принесли.
-Ну, не всё… - задумчиво сказал Федор, по пути соображая, что бы еще эдакого продать.
-На первое время, пожалуй, хватит – отшутился продавец – другим тоже нужно давать возможность попользоваться нашим магазином. Ну, что же, Федор Михайлович… Теперь Вам остается только ждать. Сделали Вы всё правильно и, я надеюсь, в ближайшее время Вы получите деньги за какую-нибудь свою вещь. Телефончик Ваш у нас меня есть, так что Вам совершенно не обязательно бегать сюда каждый день и спрашивать, не продалось ли чего – как только что-то продастся – я Вам в тот же день позвоню. Кстати, меня зовут Сергей.
-Очень приятно. – пожал ему руку Федор – Извините, что раньше…
-Ничего-ничего... Понимаю: нужда…
-Д-да… С-спасибо… - промямлил Федор и удалился.
Оставалось действительно только ждать. Денег у Федора было совсем немного – чуть больше, чем на два-три батона белого хлеба, и неизвестно было, когда они в ближайшем  времени у него могут появиться, поэтому Федор решил заработать хоть какие-то копейки, пособирав в окрестностях стеклотару, а если повезет – то и цветной металл.  Понимая какой публике он, еще совсем в недавнем прошлом важный офисный работник, может составить конкуренцию, Федор оделся в самые что ни на есть старые лохмотья, надел огромные солнцезащитные очки выпуска семидесятых годов двадцатого века с одним треснувшим стеклом, которые он нашел на антресолях во время поисков для «комиссионки», нацепил примерно из того же времени дырявую, севшую вязаную шапочку-«петушок» и в таком виде отправился прямо средь бела дня на «охоту». Не прошло и получаса, как Федор к своему счастью набрел на холодильник, который, видимо, только что выкинули на помойку.
-Вот так удача! – накинулся он на «добычу» и стал отламывать голыми руками все, что только можно было отломить от холодильника, ценного. Еще через пять минут в его руках оказалось больше двух килограммов меди и примерно столько же алюминия – на это можно было вполне купить себе на сегодня покушать.
Федор попер на себе цветной металлолом в направлении пункта приема, который как раз был аккурат в его дворе. Еще через полчаса он был уже при деньгах:
-А неплохо! За час с небольшим – и на еду собрал денег. Так, в принципе, можно совсем не ходить на работу и при этом, заметьте, вообще не голодать! Я и раньше-то не верил попрошайкам, а теперь, сам побывав в их шкуре, никогда и ни за что никому из них копейки не подам – пусть хоть что-то делают, лентяи!
Федор поднялся обратно в квартиру, помылся, переоделся и отправился в магазин за едой.  На ужин он купил банку тушенки, килограмм молодого картофеля, макароны, немного овощей и зелени. Осталось даже на бутылочку какого-нибудь дешевого пива, но Федор решил сэкономить. Тем более, что в его «заначках» дома алкоголя было еще предостаточно – вот уж чем он запасся, так запасся! Довольный своей первой за долгие дни удачей, Федор как на крыльях влетел на пятый этаж и принялся, напевая, готовить себе ужин. Картошечка, аппетитно обжариваясь, шкварчила на сковородке вместе с тушенкой, а овощи с зеленью уже превращались в салат, как телефон Федора содрогнулся от звонка. Федор поднял трубку. Звонили из магазина:
-Только что продалась Ваша дубленка. Можете или прямо сейчас, но только в течение пятнадцати минут – я закрываю магазин – забрать деньги, или, если уже не очень сильно горит – тогда завтра утром – сказал Сергей.
-Сейчас подбегу! – сказал Федор и повесил трубку.
Он отодвинул сковородку, потушил газ и выбежал на улицу. Уже через десять минут Федор, запыхавшись, был в на месте. Сергей встретил его и  протянул деньги:
-Пожалуйста, пересчитайте и распишитесь – у нас всё честно – сказал Сергей.
Слова «у нас всё честно» привели Федора в такое неимоверное напряжение, что он несколько раз пересчитал деньги, дважды проверил в ведомости заявленную им ранее сумму и наугад посмотрел несколько купюр на  просвет. 
-Доверяй, но проверяй… - усмехнулся Сергей – Ну… Все в порядке?
-О, да! – обрадовался Федор – Спасибо огромное!
Они вместе вышли из комиссионного магазина и Федор, уже не спеша, пошел к себе домой. Разогревать картошку пришлось снова, но это была полнейшая мелочь по сравнению с только что вырученными деньгами – на них уже можно было питаться, как минимум, дня три-четыре. 

XXIII

Вещи постепенно продавались одна за одной, а Федор все чаще стал выходить на «охоту». Конечно же, он делал много попыток где-то устроиться, но в преддверии Нового Года все работодатели, как один, видимо сговорились и решили подходящих хороших вакансий не публиковать. Уже к середине второй декады декабря в доме изрядно поубавилось вещей: Федор почти автоматически относил что-то из дома, даже тогда, когда денег ему срочно явно не требовалось. Так, из личности, которую еще пару с небольшим месяцев назад всякий бы охарактеризовал как человека, стремящегося к материальному благосостоянию самого себя и всего, что его окружает, Федор превратился полного антипода, которому с течением времени становилось нужно от жизни все меньше и меньше…
Его уже совсем покинули переживания по поводу своих пятен. Об Лене он просто забыл – как будто и не было ее никогда. И когда в очередное утро он по привычке заглянул в зеркало ванной перед душем, то в первые несколько секунд даже не заметил произошедших с ним глобальных перемен: теперь он был покрыт пятнами абсолютно весь. Уродливые, с яркими четкими контурами, оттенками от красноватого до загорело-лилового цвета, пятна, покрывали всю поверхность его тела. Поначалу Федор подумал, что ему это просто кажется. Но постепенно осознание произошедших с ним очень больших и очень нехороших перемен пришло в его сознание и Федор завопил, смотрясь в своё уродливое отражение в зеркале:
-А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!
Федор рассматривался во всех деталях и не мог поверить, как сильно он был обезображен, особенно лицо. Отражение в зеркале оказалось настолько противным , что Федор предпочел скрыть, даже от самого себя, бОльшую часть лица простой медицинской одноразовой маской, а глаза – все теми же темными очками из семидесятых годов. Подобно загнанной в угол зверюге, Федор сидел и ныл на полу в гостиной. Он отчетливо понимал, что с такими, так сказать, «внешними данными», он не устроится уже никуда, где есть другие люди –  даже дворником или грузчиком. Это означало в перспективе медленную и мучительную смерть от голода, так как вещи, которые можно будет продать, обязательно когда-нибудь закончатся, а «охота» с течением времени становилась всё менее эффективной: про Федора узнали местные бродяги и, лишь завидев его, были готовы сильно и серьёзно побить своего не бездомного конкурента. Просить подаяние Федор тоже не хотел, так как считал, что лучше умереть от голода, чем с протянутой рукой.
Необходимо было думать, как выходить из сложившейся ситуации. Федор пересчитал все вещи в доме и пришел к выводу, что даже если он и продаст всё до голых стен, то прожить так он сможет еще максимум пять-семь месяцев. А дальше – неизвестность. Эта неизвестность пугала Федора, так как ничего хорошего он в ней не видел. В медицину, как традиционную, так и нет, он уже не верил. В помощь кого-либо из людей – тоже. Единственной опорой, которую нельзя было в этой ситуации очень легко разрушить, оставалась вера. Только какая это должна быть вера, Федор еще не осознавал. Он то и дело вспоминал слова Сан Саныча, который говорил, что, не смотря ни на что, надо верить. Только во что верить? И, главное –  как верить? Эти вопросы еще оставались для Федора открытыми. Однажды утром Федор вышел на балкон и вдохнул через маску чистого и холодного воздуха:
-Ф-у-у-х… Вот почему?! За что?! За какой такой проступок меня наказываешь?! Боже, открой тайну сыну своему, за что ты даешь мне такие тяжкие испытания?! Что я сделал плохого?! Дай  мне знак!! Дай же мне знак!!! Не молчи, Господи!!! – уже срываясь на крик завопил Федор.
-Совсем свихнулся, урод! – начал насмехался над ним молодой парнишка, вышедший покурить на соседнем балконе  – Крышу твою капитально сорвало, дядь! Ты б еще с моей пепельницей поговорил!
-Что-о-о-о-о?! – закипел от гнева Федора. 
- Что уставился, дядь?! Я тебе не Бог и знака никакого не дам – даже и не проси!
- А я разве тебя что-то просил?! – закричал Федор
- Вот и пошёл отсюда тогда! – грубо перебил его парнишка.
- Ах ты, малолетняя шпана! Никто не давал тебе права так хамить незнакомому человеку! Увижу – уши надеру!
– Слова-то какие!!! С каких это пор бомжи, алкаши и прочие изгои общества так говорят?!
От этих слов у Федора помутнело в глазах. Он тут же вспомнил, как, где и когда у него был почти в точности такой же диалог. Он вспомнил, как совершенно ни за что смешал с грязью и унизил незнакомого человека, абсолютно не имея на то никаких оснований. Да и разве могут быть вообще какие-либо основания на то, чтобы унижать и издеваться над кем-то?! Осознание этой вопиющей допущенной им несправедливости, большого и тяжкого греха, представлялось ему теперь настолько ясным, что Федор не сдержался и в голос задумчиво сам себе сказал: 
-И воздастся каждому по делам его…
Он уже даже забыл о пареньке, который все еще наблюдал за ним с соседнего балкона. Федор вернулся в комнату и закрыл за собой дверь.
- Вали, вали!!! Философ!!! – раздался громкий хохот паренька с балкона.
-Спасибо, еще раз, Господи. Я уже всё понял… - шепотом ответил Фёдор.

XXIV

Первое, что сделал Федор следующим утром – поехал к той самой церквушке, у которой он обидел незнакомца. Он тщательно обошел её вокруг несколько раз и обнаружил, что окна и двери святилища были заколочены, металлический забор-сетка, очевидно возведенный в не столь далеком прошлом, кем-то, кто, очевидно, желал отреставрировать этот дом Божий, изрядно покосился и выглядел даже еще более старым из-за своей ржавчины и дряхлости, чем сам храм. В ближайшей окрестности не было решительно никого – создавалось такое впечатление, что люди стороной обходили это место – даже бутылки, столь обожаемые бомжами, которые долго нигде не залеживаются, валялись за трухлявым забором, который перемахнуть или даже просто сломать не составляло труда, абсолютно нетронутыми. От этих мыслей у Федора заколотилось сердце и стало страшно. Он двинулся прочь бегом в направлении от храма, и уже пробежал порядка ста метров, как по не осторожности столкнулся с проходящей мимо бабушкой:
-Ой! Извините ради Бога! Тысячу извинений! Я Вас не ушиб?! – начал распинаться Федор.
-Ничего, милок, ничего… Я бы тоже испужалася – поддакнула бабуля – ты ж ведь к проклятой церкви ходил?
-Ходил.
-И призрака, небось, тоже видал, когда пописать собирался?
-Я, вообще-то, не собирался там писать – это осквернение храма. Может, поэтому и не видал...
-Так чего ж бежал тогда, как угорелый, раз не видал? – удивилась бабуля.
-Страшно стало – вот и побежал. – не стал скрывать правды Федор.
-А это правильно, что тебе страшно стало. Не ходи больше туда ни за чем, милок. Никогда.
-Но почему? – продолжал допытываться Федор.
-Проклятое это место. Нехорошее. Призрак отца Владимира живет там.
-Какого такого отца Владимира? – продолжал удивляться Федор.
-Ты что, не заметил, милок, что церкви-то давно уж вокруг все отреставрированные стоят, а в сторону этой никто и не смотрит. И сносить её тоже все боятся – ни один человек не смог этого сделать.
-А что же случилось?
-Расскажу тебе все как есть, милок. В сорок первом году, зимой, когда немцы уже стояли под Москвой, меня, еще маленькую девочку, мама водила в этот храм – прятаться от зажигательных снарядов, которые сбрасывали с самолетов на крыши домов. Всякий раз, когда объявляли воздушную тревогу мы бежали в храм – благо жили мы недалеко. Ни разу ни один снаряд не попал в церковь. Вокруг и около взрывались и горели дома, а храм стоял целехонький. В это время и служил в храме тот самый отец Владимир. Всякий раз, когда объявляли бомбежку, отец Владимир начинал службу и собирал народ под своей крышей. Слава об отце Владимире и чудесном спасении от бомб быстро разлетелась по всей округе – люди стали всем миром прятаться только в храме, да так, что тесно было – н пройти. Многие возвращались из храма после бомбежки не домой, а к руинам, но все равно были безумно счастливы, что уцелели. Понятное дело, какие тогда были времена – вера была под запретом. Кто-то куда-то настучал и однажды ночью подъехали два черных воронка к церкви. Отца Владимира расстреляли прямо в храме, а церковь  – облили  внутри огромным количеством бензина и подожгли. Полыхало так, что на утро не осталось внутри ничего, только голые стены. Потом отошли немцы и закончилась война. Церковь хотели взорвать и построить на ее месте дом. А ничего не получилось – всякий, с той самой ночи, кто хочет разрушить или осквернить храм или чьи помыслы не чисты – неизбежно сталкивается здесь с призраком отца Владимира, который, как неприкаянный, охраняет это место.
-Ну а почему же тогда эту церковь так и не отреставрировали? – выразил небольшой скептицизм Федор.
-Видать потому, что помыслы нечисты были тех, кто собирался это делать – сам знаешь, как сейчас на деньгах все помешаны. И никто не думает о покаянии. – покачала головой бабуля.
-Ну а место-то почему тогда проклятое? – допытывался Федор.
-А какое же оно, раз там призрак отца Владимира ходит? – ухмыльнулась бабуля и ушла.
-Вот те раз… - подумал Федор – Получается, что я оскорбил призрака?! Боже – Мурашки от страха как тараканы расползлись по всему его телу. – И как же теперь это исправить? Ума не приложу…
Федор развернулся и поехал домой. После жуткого рассказа возвращаться к храму было очень страшно…

XXV

Федор ехал в метро и думал... С одной стороны, он ненавидел сам себя за то, что де-факто банально струсил и убежал. С другой – он ведь достаточно долго был возле храма, однако оскорбленный им ранее отец Владимир, вернее его призрак, если это действительно тогда был призрак, почему-то так и не явился ему. Вот и получается тогда, что его визит туда не есть та конечная точка, где ему будет дадено прощение. Но тогда зачем направили его туда? Получается, что кроме как познавательной информации, Федор ничего более не получил… Стоп! Информация! Вот зачем его туда направили!!! Но какую он информацию получил? Придя домой Федор вспоминал разговор с бабулей в деталях и разложил его по полочкам. На него явно нашло озарение:
-Первое, что я узнал – это то, что это был призрак убитого священника… Допустим… – рассуждал Федор.
Второе, что я узнал, что ходить туда больше никогда и ни за чем мне не надо… Но почему? Из-за того, что место проклятое? Не-а!!! Ответ совсем другой!!!
Видят-то отца Владимира только те, кто хочет разрушить или осквернить храм, или у кого помыслы не чисты…
А ведь я шел туда явно не разрушать или осквернять храм и совершенно с чистыми помыслами – найти его и попросить у него прощения. Поэтому я никогда его и не увижу – сколько я ни ходи к этому храму с этой целью!!! Но почему именно тогда призрак отца Владимира явился мне?  Да потому что помыслы мои были не чисты – я же тогда придумывал, что бы такое соврать на работе! На что мне дали простой совет: не ври – на работе поймут, что ты замечтался, забрел не туда, да еще и шлепнулся. Главное, что руки-ноги целы!!! А я, урод, ни за что его оскорбил… Урод!!! Я назвал уродом того, кто им совсем не являлся – уродом-то в той ситуации был я!!! Именно поэтому меня и обезобразило так, чтобы я понял, кто же я есть на самом деле – чтобы я смотрелся каждое утро в зеркало на самого себя и о чем-то задумался… И, как следствие, покаялся… Правильно!!! Именно поэтому мне в конце и было сказало про по-ка-я-ни-е!!! Значит, искупить свой грех я могу покаянием!!! Но как??? Очевидно, что мне снова будет даден знак…
Федор смахнул пот со лба. Он сам был в шоке от внезапно проснувшегося в нем эрудита, с совершенной легкостью распутывающего сложные и витиеватые истории. Оставалось только понять, какой же знак ему дадут. Он напрягал все свое воображение, в который раз до мелочей разбирал недавние события, но выделить в них информацию о каком-либо знаке или уж тем более способе искупить свою вину, он не смог. Тогда Федор решил расслабиться и, совершенно не думая, ткнул наугад пальцем в пульт телевизора. На экране стоял известный телеведущий и, похоже, заканчивал свою историческую программу:
…Памятный знак ему выдадут на следующее же утро… - Федор тот час подпрыгнул и выключил от страха телевизор.
-Спасибо… - прошептал он, но, тем не менее, повторил попытку снова:
…Ложитесь спать, Федор Михайлович – утро вечера мудренее – сказал Достоевскому… - раздалось из телевизора на другом канале.
-Иду-иду! – как ошпаренный отскочил Федор и выключил от греха подальше телевизор.
Как только он дотронулся головой до подушки, Федор тотчас же заснул очень крепким сном.   

XXVI

Утром Федор проснулся очень рано. Он присматривался ко всему, что происходило вокруг: к каждому шороху, к каждой мимолетной детали. Он многократно пытался повторить вчерашний фокус с телевизором, но знака никакого он так и не увидел.
-Может это моя разыгравшаяся фантазия? – начал уже в одиннадцатом часу утра сомневаться в произошедшем с ним вчера Федор – Может, навыдумывал я себе не пойми что, а теперь эта фантазия рушится на глазах как карточный домик? Хотя мне ведь было сказано, что памятный знак мне выдадут на следующее же утро… Выдадут! Знак мне вы-да-дут! Но кто? И как?! Нет, наверное, мне все-таки стоит пойти к психиатру – похоже у меня уже начинаются бредовые расстройства… В этот момент раздался звонок. У Федора побежали по спине мурашки, он спешно нацепил маску и очки и побежал открывать дверь. На пороге стоял молодой коммивояжер и, абсолютно не стесняясь более чем странного вида Федора, громким голосом завопил:
-Оригинальные поздравления к Новому Году и Рождеству! Самый большой выбор знаков… Тьфу… значков, открыток, сувениров!
-Знаков!!! – молнией пробежало в голове Федора. – Скажите, а нет ли у Вас какого-нибудь памятного знака? То есть значка… – поинтересовался у коммивояжера он.
-Памятного значка?? – удивился коммивояжер – Да, нет, пожалуй…
-Я так и знал… Спасибо… – сказал, махнув рукой Федор и уже собирался захлопывать за собой дверь.
-Впрочем, постойте! – окрикнул его коммивояжер – Я уже целую неделю таскаю памятный значок из Саввино-Сторожевского монастыря в сумке – как он у меня оказался там  – ума не приложу – наверное на складе напутали. Вот, возьмите. Отдаю даром. Не уверен, что это то, что Вам нужно, но ничего другого памятного у меня нет. С наступающим! – и молодой человек побежал вниз по лестнице.
Федор сполз по стене и прижал зажатый в кулаке значок к своей груди:
-Значит, в монастырь… На покаяние… Ну… В монастырь, так в монастырь… На все твоя воля, Господи…

XXVII

Электричка с Белорусского вокзала, не смотря на то, что прибыла туда совсем пустая, набилась народом так, что даже протиснуться было негде. Федор сидел и думал, что, возможно, он очень надолго останется в монастыре, а может – и навсегда. Он, с одной стороны, понимал, что совершил очень, очень нехороший поступок, который обязательно нужно искупить своим покаянием, а с другой – он абсолютно не видел себя в качестве послушника, монаха или тем паче – священнослужителя. Что делать со сложившимся религиозно-материалистическим дуализмом внутри него, он не представлял.
-Приеду и расскажу всё как есть. – подумал Федор – А там видно будет.
Электричка тем временем уже отъезжала от Голицыно и сворачивала по стрелке в сторону Звенигорода. Народ как будто пропал вокруг: лишь единицы людей разрозненными островками сидели по один-двое на сидениях. Неспешно кочумая по одноколейной ветке, электропоезд доехал до своей конечной станции.
Федор вышел и первое что сделал – спросил как добраться до монастыря у проходящих мимо людей. Маршрут оказался несложный – достаточно было сесть в нужный автобус. Через десять минут Федор уже отъезжал от станции туда, где, возможно ему предстоит провести очень много времени. По этой же самой причине он даже не стал брать обратный билет на электричку – а зачем? Никто же не знает, когда  он вернется из монастыря… И вернется ли…
Проводница толкнула в бок задумчивого и грустного Федора:
-Монастырь! Выходите!
Федор вышел и пошел по единственной, как ему представлялось, возможной дороге ведущей вверх. Он не ошибся: это действительно была нужная дорога и через десять минут он уже был в дверях обители. Перекрестившись, он вошел внутрь ворот. Внутри он обнаружил очень приятное убранство, чисто подметенные дорожки, пару церковных лавок и несколько исторических построек, одна из которых была явно храм. Направившись к храму, он повстречал священника, который сделал ему замечание, что очки следует снять.
-Извините, но я не могу этого сделать, святой отец – сказал Федор – мое лицо слишком избезображено и может напугать окружающих.
-С Вами что-то случилось? – спросил его священник
-О, это долгая история, отец… - замялся Федор.
-Отец Владимир. – продолжил священник – В прочем, как я понимаю, Вы же не торопитесь?
-О, нет, отец Владимир. Я не тороплюсь. Меня, кстати, Федор зовут.
-Вот и прекрасно, Федор! Значит, у меня есть время Вас послушать, а у Вас – мне всё рассказать!
-С самого начала? – вздохнул Федор.
-Именно с самого начала! – ответил, улыбаясь, отец Владимир и показал жест рукой Федору следовать за ним.
Следуя за священником, Федор очутился в небольшой, но довольно чистой и ухоженной келье.
-Садитесь, пожалуйста, Федор – сказал отец Владимир, предлагая Федору стул. – Рассказывайте.
Федор глубоко вздохнул и начал свой рассказ. Он рассказал, как некоторое время назад совершил довольно гадкий поступок, как у него появились это проклятое пятно, а потом уже – пятна, как он расстался со своей девушкой, как бросили и отвернулись от него друзья, как его уволили с работы, как он начал собирать по помойкам металлолом и бутылки, чтобы выжить, как он начал распродавать свое имущество, как он понял, из-за чего это всё с ним происходит, как искренне раскаялся и больше никогда в своей жизни не будет никого ставить ниже себя, как даден был ему знак приехать сюда – его рассказ затянулся на несколько часов.
-Мда… - задумчиво ответил отец Владимир – А дальше хочешь-то чего?
-Хочу покаянием своим искупить вину, потому что мне сказано было, что только покаянием я могу это сделать. Только…
-Что только? – смутился отец Владимир.
-Понимаете ли в чем дело, отец Владимир… – Федор засмущался так, что это стало видно даже не смотря на его закрытое маской и огромными очками, лицо – Не церковный я человек. То есть… Я понимаю, что после совершенного мною поступка я должен много и упорно совершенствоваться и каяться… Но монастырь – это, право, не моё. Я, когда ехал сюда, так и решил: скажу всю правду… Как есть… Что мне делать?
-А ничего, я думаю, Федор, Вам делать уже не надо – вы только что глубоко и искренне раскаялись. Не каждый должен посвящать свою жизнь, или даже часть ее, Богу – это удел тех, кто иного земного пути для себя не видит. Богу не нужны жертвы – ему нужна искренность. Поэтому идите себе с миром, домой.
-Вы думаете, что этого достаточно, отец Владимир? – удивился Федор.
-Уверен! Кстати, Федор. Могу ли посмотреть Ваше лицо? – сказал отец Владимир.
-Отец Владимир, я боюсь, что Вы испугаетесь – оно слишком безобразное.
-И тем не менее… - настоял священник
-Хорошо. – Федор снял с себя маску и очки.
-Подойдите сюда, Федор – сказал отец Владимир. – Умойтесь вон там в умывальнике– у Вас грязь от дороги на лице.
-Я думаю, что грязь не слишком испортит это безобразие – отмахнулся Федор.
-Безобразие? – удивился отец Владимир – да все у Вас в порядке с лицом. Извините, зеркал не бывает в келье, поэтому уж поверьте мне на слово – по крайней мере, с лицом у Вас все в полном порядке.
Федор скинул перчатки и задрал рукав – пятен не было. Как будто и не было вообще никогда. Он не мог поверить своему счастью: осматривая себя, Федор всюду видел совершенно нормальную, здоровую кожу.
-Значит, я прощен? – радостно спросил Федор.
-По всей видимости – да… - ответил отец Владимир – Идите домой.
Он проводил Федора до ворот и на дорогу перекрестил. Федор спускался в направлении автобусной остановке и думал:
-А действительно прощен ли я? Как мне понять, что мне нужно делать дальше? Дай знак, Господи… Прошу тебя, в последний раз дай мне знак!...
Когда он спустился к остановке, проезжающая мимо машина подняла с дороги валяющуюся газету и растрепала её в клочья. Один из обрывков попал в лицо Федору:
-Ой! – отрывая от лица клочок мокрой прилипшей газеты сказал Федор.
В следующую секунду он рассмотрел его. На клочке газеты был изображен бритоголовый парень, в черной форме и пришитым номером. Внизу красовалась надпись:
«Далеко не всем удается встать на путь исправления».
-Я понял, Господи – сказал Федор и перевернул листок. На листке было написано:
«Дальнейший участок трассы, вплоть до самого её конца – уже без знаков».
В тот же миг ветер вырвал клочок газеты у него из рук и унес его в неизвестном направлении, а через минуту к остановке подошел автобус. Федор сел в него. Это уже был совершенно другой человек…


12 января 2011 г.

© 2011, Артемий Васюков.